§ 29. ОБЩЕСТВЕННАЯ ОПАСНОСТЬ И ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ 1

I. Общественная опасность деяния, в том ее понимании, которое дано в главах IV и V, отнюдь не является синонимом преступности деяния.

Отнесение деяния к числу преступных производится путем соответствующего акта государственной воли. 2

Маркс писал об определении круга преступных деяний |в капиталистическом обществе: «...от официального общества що некоторой степени зависит, квалифицировать ли некоторые гаарушения установленных им законов как преступление или {только как проступки. Это различие номенклатуры является далеко не безразличным, ибо оно определяет судьбу тысяч человеческих существ и нравственную физиономию общества».3

1                      Как и в предыдущих главах, здесь под общественной опасностью в буржуазном государстве понимается опасность деяния для порядков, угодных и выгодных господствующим эксплоататорским классам.

2                      Психологическая школа права в соответствии со своей общей концепцией отрицала роль государства в определении преступного. Так,, А. Н. Круглевский, следуя Петражицкому, полагал, что с теоретической точки зрения преступления существуют не только независимо от наличия соответствующего уголовного закона, но и при отсутствии всякого всеобщего писаного права   (А. Н. К руглевский. Учение о карательных нормах. «Вопросы обществоведения», 1, СПб., 1908, стр. 137).

3                      К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XI, ч. 2, стр. 246. Приведя эту цитату Маркса, Н. Н. Полянский, аргументируя вескими доказательствами, приходит к выводу,  что термин «проступок»  в переводе не еовсем точен. Маркс говорит о проступках не как о виде преступных деяний, а как о нарушениях, не влекущих уголовной ответственности.

Таким образом, по мнению Н. Н. Полянского, мысль Маркса такова: рост или уменьшение преступности в капиталистическом обществе об-

Общественная опасность и преступность деяния                                                                                                                                                                                                                         169

Следовательно, далеко не всякое общественно-опасное деяние является вместе с тем преступлением. Например, стачки рабочих всегда представляют опасность для капиталистического государства, но в ряде капиталистических государств господствующий класс был вынужден отказаться от сохранения уголовной ответственности за большинство видов стачек.

В настоящее время, с обострением общего кризиса капитализма, империалистическая реакция всячески стремится установить уголовную кару за участие в забастовках, за участие в демократических организациях и за иное осуществление демократических прав, в том числе и тех, которые формально провозглашались буржуазными конституциями.

В Советском государстве такие посягательства на женщин, как  калым, браки с не  достигшими   брачного  возраста  и др., находящиеся в вопиющем противоречии с полным юридическим равноправием женщин, провозглашенным с первого же дня ВеликойОктябрьской социалистической революгии, всегда были деяниями опасными. Однако они стали уголовным i преступлением значительно позднее — наказуемость калыма | была введена в некоторых союзных республиках только в 1928— ' 1929 гг. Аборт всегда был опасным деянием, так как он подрывает здоровье женщины и вредит развитию здорового поколения 4, но до закона 27 июня 1936 г. производство аборта влекло наказание лишьв ограниченных пределах. Советское государство признавало аборт большим злом, но считало при определенных условиях введение наказания нецелесообразным. 5

Таким образом: 1) опасное деяние не всегда является вместе с тем преступлением и ™2)' момент возникновения опасности и отпадения ее не всегда совпадает во времени с признанием деяния преступным или, наоборот, с исключением деяния из числа преступлений в.

условливается, в основном, экономическими факторами, действующими независимо от законодателя, но от последнего в некоторой мере зависит, что именно считать преступлением. Это влияет на данные уголовной статистики и определяет нравственную физиономию общества (Н. Н. П о-л я н с к и й. Уголовное право и уголовный суд в Англии, М., 1935, стр. 24—25).

4 См. пост. НКЗдрава и НКЮ РСФСР от 18 ноября 1920 г. «Об охране здоровья женщины» (СУ 1920 г. № 90).

6 Там же.

в Сергеевский, неубедительно пытаясь доказать правильность исключительно формального определения преступления, писал: «Сколь бы деяние ни было вредно, сколь бы ни возмущало общественное правосознание, наконец, сколь бы определенно оно ни было запрещено законодателем, но без прямсго указания уголовного закона оно не может быть обложено наказанием» (Сергеевский. Цит. соч., стр. 47).

J70                                                                                                                                                                                                                                                                                                      Преступление—деяние противоправное

Преступление—понятие юридическое, исторически изменчивое. В перечень преступных входят те деяния, которые в силу их опасности с точки зрения господствующего класса признаны преступными государственной властью7 в данное время и в данных условиях.

Не могут быть причислены к преступлениям деяния, хотя и представляющие опасность для господствующего класса, но такие, борьбу с которыми господствующий класс осуществляет помимо уголовного права. А. Лохвицкий резонно заметил, что в Уложении о наказаниях 1845 г. основательно не предусмотрены различные вредные деяния крепостных против помещиков, ибо при крепостном праве «господин имел такуювласть над крепостным, что не нуждался в защите закона; он мог отдать крепостного в смирительный дом, даже сослать в Сибирь>.8

II. Опасные деяния могут не относиться к числу преступлений по ряду причин. Назовем некоторые из них: 1) опасение вызвать возмущение со стороны других классов; 2) нецелесообразность наказания; 3) возможность успешной борьбы е данным деянием иными средствами, кроме уголовного наказания.

П рвое основание имеет значение лишь для эксплоата-торских государств.

Нередко господствующий класс отчетливо сознает опасность тех или иных действий для своих интересов, но в силу особенностей классовых отношений не решается установить их наказуемость. Объединения рабочих представляют несомненную опасность для класса капиталистов, и не случайно одним из первых актов победившей во Франции буржуазии было запрещение законом Ле-Шапелье 14 июня 1791 г. рабочих коалиций, под лживым предлогом, что их существование является преступлением «против свободы и декларации прав человека».

«Этот закон,— писал Маркс,— втискивающий государственно-полицейскими мерами конкуренцию между капиталом и трудом в рамки, удобные для капитала, пережил все революции и смены династий». 9

В дальнейшем этот закон был отменен не потому, что рабочие объединения перестали быть опасными для господствующего класса, а потому, что рост рабочего движения делал небезопасным для господствующего класса дальнейшее осуществление закона. История свидетельствует, что буржуазия,поль-

7                      Здесь, как и во всей работе, не затрагивается вопрос о природе международных преступлений.

8                    А. Лохвицкий.  Цит. соч., стр. 199. •К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XVII, стр. 811.

Общественная опасность и преступность деяния                                                                                                                                                                                                                     \"J\

зуяськаждой возможностью, признает участие в профессиональных организациях и в партии пролетариата преступлением.

Остановимся еще на вопросе о наказуемости стачек в царской России. В Уложении 1845 г. не было статей, предусматривавших стачки. Соответствующие статьи были введены в Уложгни i о наказаниях после первой же крупной забастовки.10 Закон 1886 г. о забастовках, значительно расширивший ответственность за них, был принят по тем соображениям, что «отношения между массами рабочих и крупными промышленными предприятиями не только затрагивают важные экономические интересы страны, но, в случаях возникновения столкновений между этими сторонами, легко становятся почвой, на которой возникают явления, потрясающие общественный порядок». u

Закон знал только наказуемость стачек на фабриках и заводах. Между тем, развитие классовой борьбы пролетариата вызвало к жизни забастовки на других предприятиях, которые не охватывались составом статьи 23581 Уложения о наказаниях. Поэтому при выработке Уголовного уложения 1903 г., по предложению министра земледелия, было включено указание на наказуемость стачек на рудниках, приисках и копях. Особое совещание при Государственном совете нашло, что статья проекта не охватывает всех видов стачки, и потому расширило их перечень, в частности, упомянув и про железные дороги.12

В 1902 г. Министерство финансов, отражая интересы буржуазии, потребовало почти полной отмены наказуемости стачек по тем соображениям, что при их наказуемости создается повод для вмешательства полиции, которая, заботясь только о прекращении стачки, добивается этого арестами, высылками и иными методами, вплоть до применения военной силы, чем вызывается озлобление среди рабочих, распространяющееся и на спокойных до того рабочих.

Характеризуя записку Министерства финансов как продиктованную классовыми интересами буржуазии, Ленин писал: «Борьба рабочих приняла такие упорные формы, что вмешательство полицейского государства, запрещающее всякое проявление этой борьбы, действительно стало оказываться вредным ие

10                       Н.  Н. Полянский.   Стачки рабочих и уголовный   вакон 1907 г.

11                      Отчет по Государственному совету за 1886 г. Цитирую по книге Н. Н. Полянского «Русское уголовное законодательство о стачках». М., 1912, стр. 20.

12                   Там же, стр. 8.

J72                                                                                                                                                                                                                                                                                                        Преступление — деяние противоправное

только для рабочих (им то оно никогда, кроме вреда, ничего не приносило), но и для самих фабрикантов, в пользу которых это вмешательство делалось».13

В дальнейшем под натиском рабочего класса самодержавие было вынуждено частично отменить наказуемость стачек, хотя оно вполне основательно видело в них имеющее государственное значение посягательство на устои самодержавия.

В последнее время империалистическая реакция установила драконовские наказания за забастовки (яакон Тафта — Хартли в США, закон, принятый в декабре 1947 г. во Франции).

В буржуазных государствах законодательным органам зачастую не удавалось включить некоторые деяния в число преступлений из-за решительного противодействия влиятельных групп господствующего же класса. Так, в веймарской Германии установление наказуемости дуэлей, которые представлялись опасными в глазах тогдашнего большинства рейхстага, натолкнулось на решительное противодействие наиболее реакционных групп буржуазии и особенно прусского юнкерства. Противодействие дошло до такой степени, что президент Гин-денбург и рейхсканцлер заявили об уходе в отставку в случае принятия законопроекта. В Ссединенных Штатах Америки, вследствие активного противодействия наиболее реакционных групп буржуазии, неизменно проваливались законопроекты, направленные против линчевания негров.

III. Советское государство допускает отказ от признания деяния наказуемым по соображениям, что наказание в данном конкретном случае не достигнет своей цели, что оно будет нецелесообразным. Ст. 3 Закона о судоустройстве 1938 г. гласит: «Советский суд, применяя меры уголовного наказания, не только карает преступников, но также имеет своей целью исправление и перевоспитание преступников.

Всей своей деятельностью суд воспитывает граждан СССР в духе преданности родине и делу социализма, в духе точного и неуклонного исполнения советских законов, бережного отношения к социалистической собственности, дисциплины труда, честного отношения к государственному и общественному долгу, уважения к правилам социалистического общежития».

В тех отдельных случаях, когда при установлении наказуемости опасного деяния цели наказания в силу определенных условий не могли быть в полной мере достигнуты, Советское государство осуществляло борьбу с ним другими средствами.

13 Ленин.  Соч., т. V, стр. 172.

Общественная опасность и преступность деяния

Это можно увидеть, проследив историю борьбы с калымом в СССР. Калым, т. е. купля-продажа невесты, представляет собой деяние, нетерпимое с точки зрения советского права. Однако борьба с этим злом путем уголовного наказания была бы в первые годы советской власти нецелесообразной. Институт калыма имел тысячелетнюю давность, с ним было связано устройство семейных отношений миллионов людей на бывших окраинах России. Поэтому первоначально борьба с калымом велась главным образом путем различного рода организационных и культурно-воспитательных мероприятий.

Отдельные автономные республики РСФСР еще в 1920— 1923 гг. (например, Казахская, 28 декабря 1920 г.) принимали постановления об отмене калыма, но, повидимому, уголовно-правовая санкция, содержавшаяся в некоторых из них, в дальнейшем не сохранила силу (см. сноску 15).

Законодательные органы Казахской АССР 13 июля 1922 г. приняли проект добавления к Уголовному кодексу,14 в котором предусматривалась наказуемость калыма и принуждения женщины к супружеству. Однако лишь в конце 1924 г. на базе проделанной огромной организационной и воспитательной работы Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет признал калым и некоторые другие посягательства на женщину преступлениями, "установив уголовную санкцию. При отомдей-ствие новой, IX главы УК РСФСР не было распространено на некоторые автономные республики и области,в частности Дагестанскую АССР, в связи с их особенностями. В Дагестанской АССР Инструкцией НКЮ республики 1926 г. было предложено квалифицировать калым, принуждение женщин к браку и браки с малолетними по аналогии со статьями Уголовного кодекса, введенными в других автономных республиках, а многоженство в уголовном порядке не преследовать, так как, хотя оно и запрещено, но за него пока не установлено наказание.16 В неко-

" СУ КССР, 1922, г. № 11, ст. 104.

16 До закона 16 октября 1924 г. калым в Казахской АССР рассматри-нался как незаконная, а потому недействительная и ire пользующаяся защитой закона имущественная сделка. Поэтому калым подлежал изъятию в доход государства как неосновательное обогащение (Циркуляр НКЮ КССР, № 39, 1924, «Вестник Раб.-Креет. Пр-ва КССР», № 14, 1924, ч. II, отр. 331).

16 СУ ДССР, 19Г6 г., № 1, ст. 12. Верховный суд РСФСР в 1925 г. дал указания о возможности преследования уплаты и получения калыма на территории Пензенской и Астраханской губерний по аналогии со ст. 230 УК, введенной на территории Киргизской (впоследствии Казахской) АССР. Мотин — распространенность и социальная опасность калыма в этих губерниях (Сборник циркуляров и важнейших разъяснений пленума Верх-суда РСФСР, М., стр. 110—111).

174                                                                                                                                                                                                                                                                                                      Преступление — деяние противоправное

торых союзных республиках наказуемость калыма была установлена еще позднее, например в Туркменской ССР (20 мая 1928 г.

Правда, надо учитывать и то обстоятельство, что степень общественной опасности калыма не оставалась неизменной. В связи с неуклонно растущим приобщением трудящихся женщин бывших отсталых окраин к общественной жизни, с вовлечением их во все отрасли строительства, калым и подобные ему деяния становились все более и более нетерпимыми. Это нашло выражение, в частности, в неуклонном повышении санкций за посягательство на равноправие женщин по Уголовным кодексам ряда союзных республик.

Таковы отдельные исключения. По общему же правилу, в советском праве общественная опасность деяния и его противоправность не разъединены.

IV. Выше (глава I) упоминалось, что буржуазное законодательство иногда объявляет преступными деяния, не представляющие опасности для господствующего класса. Имеют место и явления обратного характера, когда в силу неправильного представления об опасности буржуазное государство не обнаруживает опасности отдельного деяния для господствующего класса, почему и не считает его преступным. Однако такие явления представляются исключениями. Классовый интерес под-сказышает господствующим классам, какие именно деяния опасны для них. Совершенно неосновательны соображения теоретиков социологической школы, полагающих, что законодательные органы устанавливают наказуемость деяния совершенно произвольно или гадательно.17

О.падени: опасности деяния, по общему правилу, влечет и исключ; низ его из числа преступных. Однако и здесь возможен значительный разрыв во времени мэжду этими двумя момгнтами.

Нередко деяние продолжает числиться среди преступлений, хотя оно и утратило уже опасный характер. Это вызывается различными политическими соображениями.

После присоединения Туркестанского края к Российской империи в силу многообразных политических причин царское правительство, как мы уже упоминали (см. § 25), сохранило в отношении коренного населения некоторые нормы, предусма-

17 Реакционные теоретики социологической школы добивались, чтобы определение преступного производил не закон, а суд по конкретному делу—по своему усмотрению.

Общественная опасность и преступность веяния                                                                                                                                                                                                                                                             175

тривавшие действия, не опасные для порядков, угодных и выгодных царизму.

V.                                     В капиталистических государствах наблюдается неизменное расширение круга деяний, относимых к числу преступных и наказуемых,  и рост преступности. Расширение круга наказуемых деяний осуществляется как путем дополнений к действующим уголовным кодексам и издания отдельных законов, не включаемых в кодексы, так и путем исключительно широкого «толкования» законов в судебной практике, которое, в сущности, создает новые составы преступлений. Это имеет место в особенности в США и Англии.

Неизменный, в общем, рост преступности в капиталистических странах наблюдается на протяжении XIX и XX вв. В эпоху империализма наибольший рост дает профессиональная и детская преступность. Отмеченные явления порождаются самим капиталистическим строем.

Глубочайшие противоречия, раздирающие капиталистическое общество, порождают преступность; обострение этих противоречий вызывает ее рост и изменение форм. Общий кризис капитализма особенно обострил и усилил преступность в капиталистических странах, но борьба с нею там безнадежна, поскольку она порождена самим общественным строем. Наказания, применяемые к преступникам, не могут даже задержать рост преступности.18

VI.                          Наше социалистическое общественное устройство, в отличие от общественного устройства капиталистических стран, не содержит условий, порождающих преступность. Основные устси социализма, уже завоеванные и осуществленные советским народом под руководством большевистской партии гениальным   руководством    Ленина    и   Сталина —социалистическая собственность на средства и орудия производства, ликвидация  эксплоатации и эксплоататорских классов, ликвидация   нищеты   большинства    и   роскоши   меньшинства, право на труд, право на отдых, право на образование и т. д. и т. д., полисе равноправие наций и рас, осуществление на деле подлинного социалистического демократизма и все другие великие завоевания советского народа уничтожили самые корни преступности в СССР. Преступления, которые совершаются в нашой стране, порождаются наличием империалистического и антидемократического лагеря или же представляют собой проявление неизжитых еще пережитков капитализма в сознании

18 Анализ преступности в капиталистическом обществе см. в книге А. А. Герцеызона, Уголовное право. Часть Общая, М., 1947, стр. 236—242.

J76                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      Преступление — деяние противоправное

отдельных людей. Капиталистическое окружение всегда действовало путем как засылки вражеских элементов в нашу страну, так и различного рода воздействия на отсталые элементы в СССР. Товарищ Сталин указывал: «Не ясно ли, что пока существует капиталистическое окружение, будут существовать у нас вредители, шпионы, диверсанты и убийцы, засылаемые в наши тылы агентами иностранных государств».19

Капиталистическое окружение пытается оживлять пережитки капитализма в сознании людей. «Сознание людей в его развитии отстает от их экономического положения. Поэтому пережитки буржуазных взглядов в головах людей остаются и будут еще оставаться, хотя капитализм в экономике уже ликвидирован. При этом нужно учесть, что капиталистическое окружение, против которого надо держать порох сухим, старается оживлять и поддерживать эти пережитки».20

Таким образом, преступность в СССР является наследием прошлого. Это определяет и эффективность борьбы с нею, в частности, и путем применения наказания к преступникам.21