Глава   XXXVI РЕШЕНИЕ ЮРИДИЧЕСКОГО ДЕЛА

1. Понятие решения юридического дела. Это завершаю­щее правоприменительное действие компетентного органа, кото­рое выражается в индивидуальном государственно-властном ве­лении (предписании), направленном на обеспечение реализации юридических норм, а в необходимых случаях—также и на ин­дивидуальное, поднормативное регулирование общественных отношений.

В массе разнообразных операций, которые совершает право­применительный орган в процессе применения права, постепенно вырисовалась цепочка таких действий, которые могут быть названы «чисто» правоприменительными. Эта цепочка потяну­лась от оценки доказательств и толкования юридических норм и ярко обнаружилась в квалификации фактических обстоя­тельств! Завершается процесс применения права решением юри­дического дела, в котором выражается государственно-властное веление компетентного органа.

, По своей  социальной  природе  решение  юридического  дела

мфжет  быть охарактеризовано  как «управленческое  решение».

Так же, как и в любом управленческом  процессе, и в данном

■ случае   решение   представляет   собой    главное,   определяющее

звено правоприменительной деятельности.

Однако здесь же сразу нужно указать на принципиальную особенность решения юридического дела.

Применение права — своеобразная управленческая деятель­ность, имеющая строго специализированные задачи. Она на­правлена на обеспечение реализации юридических норм, а так­же в случае необходимости — на индивидуальное регулирование общественных отношений.

Поэтому, если в «обычном» социальном управлении решение образует серединное   (а по мнению отдельных авторов — даже

278

начальное1) звено управленческого процесса, то применение права в основном исчерпывает себя, как только вынесено госу­дарственно-властное решение. В остальном же идет (продол­жается) процесс реализации права: соблюдение и исполнение обязанностей, использование субъективных прав.

Своеобразие применения права предопределяют особенности в основаниях решения юридического дела.

Эти основания не сводятся к одной лишь информации о фак­тических обстоятельствах. Впрочем и любое социальное управ­ление всегда опирается на определенную «директивную основу» (заданная программа, планы, предписания законов). Но при применении права сама суть управленческой деятельнасти со­стоит в обеспечении воплощения юридических норм в жизнь. В решении юридического дела как бы сливаются «два информа­ционных потока»: один, идущий от права, а другой — от факти­ческих обстоятельств дела.

Отсюда следует, что основаниями решения юридического дела являются, во-первых, юридические нормы, восполняемые в случае необходимости аналогией закона, субсидиарным приме­нением норм смежной отрасли, аналогией права (юридическое основание), и, во-вторых, обстоятельства дела (фактическое основание).

Вместе с тем само по себе решение является интеллектуаль­но-волевым, логическим действием. Поэтому решение опирается и на определенное идеологическое основание, в качестве кото­рого выступает социалистическое правосознание.

Социалистическое правосознание является фактором, необ­ходимым во всех случаях применения права. Оценка доказа­тельств, квалификация обстоятельств дела, уяснение смысла юридических норм, наконец, само решение основываются на социалистическом правосознании.

Конкретным выражением действия социалистического право­сознания при решении того или иного конкретного юридического дела является внутреннее убеждение лиц, непосредственно осу­ществляющих применение права. Это внутреннее убеждение в правильности выводов о достоверности и достаточности дока­зательств, в правильности уяснения данных юридических корм, правовой квалификации фактических обстоятельств. Оно скла­дывается на основе марксистско-ленинского мировоззрения, все-

1 См., например: В. С. О с н о в и н. Основы науки социального управления. Изд. Воронежского университета, 1971, стр. 143.

279

стороннего,    полного    и    объективного    рассмотрения    реально существующих фактов, глубокого толкования норм права.

Решение юридического дела может быть охарактеризовано с Трех сторон: а) как формально логический процесс; б) как творческий процесс; в) как государственно-властная, управлен­ческая деятельность компетентных органов.

Решение юридического дела — одна из наименее исследованных стадий процесса применения права. Внимание исследователей обычно концентрирует­ся на правоприменительных действиях., имеющих подготовительный харак­тер,— на установлении обстоятельств дела, выборе и анализе юридических норм, а само решение нередко как бы ускользает, предполагается в качестве само собой разумеющегося. Даже в таком капитальном труде по применению права, как монография П. Е. Недбайло («Применение советских правовых норм», Госюриздат, 1960), после детальной характеристики основных подго­товительных действий, заканчивающихся толкованием нормативных актов (гл. 4), автор сразу же переходит к вопросу об основных средствах правиль­ного применения (гл. 5).

Между тем решение дела — это не просто рядовая стадия процесса при­менения права, это стадия, которая занимает центральное положение, харак­теризует само применение как таковое. «Незаметность» рассматриваемой ста­дии обусловлена тем, что решение — это интеллектуально-волевой процесс, внешне выражаемый в акте применения (создается впечатление, что доста­точно рассмотреть акты, чтобы получить полное представление о применении). Кроме того, решение, по существу, смыкается с завершающими этапами уста­новления обстоятельств дела (оценкой доказательств, их правовой квали­фикацией) и анализом юридических норм, хотя в конечном счете решение все же представляет собой самостоятельный, качественно новый шаг в процессе применения, замыкающий и оценку доказательств, и правовую квалифика­цию, и уяснение юридических норм.

В последнее время по рассматриваемому вопросу наметился поворот в научных исследованиях. С необходимой отчетливостью выделяет стадию ре­шения юридического дела К. И. Комиссаров. Он пишет: «Установление фак­тического состава правоотношения и его юридическая квалификация лишь подготавливают решение дела, окончательно же защита субъективного права или охраняемого законом интереса достигается на итоговой стадии. Именно здесь норма права, если можно так сказать, из статического положения при­водится в динамическое»2. Вообще характерно, что данная стадия примене­ния права привлекла внимание специалистов конкретных отраслей юридиче­ских знаний (следует, в частности, указать на книгу Н. Б. Зейдера «Судебное решение по гражданскому делу», «Юридическая литература», 1966, в которой автор, помимо иных вопросов, обстоятельно рассмотрел правоконкретизирую-щую роль решения суда по гражданским делам).

В общетеоретической же литературе по вопросу о решении юридического дела до сих пор существует заметный пробел. Этот пробел становится все более ощутимым, чем углубленнее исследуется процесс применения права, чем теснее связывается проблематики применения права с вопросами социаль­ного управления.

2. Решение дела с формально-логической стороны. Решение

2 К- И. Комиссаров. Задачи судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства. Свердловск, 1971, стр. 143-

'280

юридического дела, как и всякая интеллектуальная, мыслитель­ная деятельность, должна подчиняться правилам точного и пра­вильного мышления, т. е. правилам формальной логики3.

С формально-логической стороны решение юридического дела представляет собой умозаключение, в котором конкретные факты (обстоятельства дела) подводятся под норму права. Решение, таким образом, является как бы сведением воедино двух предва­рительных стадий, когда фактическая и юридическая основы применения права совмещаются.

С точки зрения правил формальной логики решение юриди­ческого дела строится в соответствии с силлогизмом, в котором большой посылкой является юридическая норма, малой посыл­кой— обстоятельства дела, а заключением — решение юридиче­ского дела. Например, при рассмотрении в суде дела о злостном уклонении от оказания помощи родителям большой посылкой будет норма ст. 123 УК РСФСР, предусматривающая уголовную ответственность за уклонение от уплаты по решению суда средств на содержание нетрудоспособных родителей, малой посылкой — сам достоверно установленный факт уклонения, от­вечающий признакам ст. 123, а заключением — приговор суда по делу о применении наказания в виде исправительных работ на определенный срок.

Характеристика решения как заключения, совершаемого по правилам силлогизма, имеет существенное значение для после­довательного утверждения начал социалистической законности, суть которой состоит в соответствии поведения всех субъектов требованиям юридических норм. А такое соответствие при при­менении права может быть достигнуто лишь тогда, когда право­применительный орган точно и правильно распространяет юри­дические нормы на данные конкретные случаи, т. е. решает юри­дические дела по правилам дедуктивного (силлогистического) умозаключения. Как отмечает С. И. Вильнянский, «объективно правильное применение законов требует применения логики»4. Соблюдение требований формальной логики в процессе приме­нения права  и в особенности при решении юридического дела

3              С.   И.   Вильнянский   пишет:   «...утверждение,   что   применение   правовых

норм есть прежде всего логический процесс,  ничего порочного в себе ие  со­

держит,   так  как   никто   не   станет  утверждать,  что   суд   или   другой   орган,

применяющий право, свободен от логики и что правила элементарной логики

для него  необязательны»   (С.  И. В и ль нянский.  Применение  норм  совет­

ского  социалистического  права.  Ученые  записки  Харьковского   юридического

института. Вып. 7, 1957, стр. 10).

4              С. И. Вильнянский. Значение логики в применении правовых норм,

«Ученые записки Харьковского юридического института», вып. 3, 1948, стр. ПО.

281

хотя и элементарное, но первейшее необходимое условие для обеспечения высокого качества работы правоприменительных органов5.

На практике решение юридических дел выражается, как правило, в построении не одного, а нескольких силлогизмов. Это объясняется тем, что в большинстве случаев компетентный орган в силу системности права применяет по одному делу сразу несколько юридических норм (например, в указанном выше примере нормы общей части об исправительно-трудовых рабо­тах и др.), решает некоторые дополнительные вопросы, рассмат­ривает возражения сторон и т. д.

3. Решение дела как творческий процесс. Если бы решение юридических дел сводилось только к выведению логических заключений из имеющихся посылок по правилам силлогизма, то правоприменительная деятельность не представляла бы осо­бой сложности. Между тем применение права — процесс слож­ный, трудоемкий, требующий значительных интеллектуальных усилий. Эта сложность и трудоемкость в значительной степени обусловлены тем, что применение права имеет творческий характер.

Творческий хяд^ктер применения права.не означает какого-либо своеволия правоприменительных органов, «свободного» решения ими юридических дел, «творчества права». Руководя­щим началом реализации права в социалистическом обществе во всех случаях является строгое и неуклонное соблюдение тре­бований социалистической законности.

«Творчество» при применении права выражается прежде всего в том, что здесь происходит распространение общих правил на своеобразные жизненные обстоятельства, «привязка» норм к этим обстоятельствам^

Такое распространение общих правил на конкретные жиз­ненные обстоятельства связано с конкретизацией нормативных предписаний (понимаемой в самом широком смысле).

Выше уже приводились слова К. Маркса о необходимости конкретного суждения при подведении единичного случая под всеобщий закон: «Суждение проблематично. Для применения закона требуется также и судья. Если бы законы применялись

5 По мнению Ф. А. Григорьева, логический процесс свойствен не только применению, но и всей деятельности по реализации юридических норм. Он пишет; «Отрицать значение логического процесса при реализации права было бы неверным. Это закономерность. Но закономерность самого общего, пер­вого порядка» (Ф. А. Григорьев. Акты применения норм советского права как разновидность юридических актов социалистического государства. «Вопро­сы теории государства и права», Саратов, 1971, стр. 149).

282

сами собой, тогда суды были бы излишни»6. Проблематичность суждения при применении права выражается в том, что общие правила (законы, которые «всеобщи») раскрываются лишь в связи со своеобразными (подчас неповторимыми) жизненными обстоятельствами. Вот почему правоприменительный орган «обя­зан толковать закон в применении к отдельному случаю...»7. И вот в этом специфическом раскрытии «всеобщего» закона при­менительно к данным конкретным обстоятельствам и выражает­ся прежде всего творческий характер применения права.

Здесь перед нами первейшая, наиболее «слабая» форма кон­кретизации юридических предписаний. Она, как уже говорилось при рассмотрении юридической практики, выражается в конкре­тизирующих суждениях правоприменительного органа, выражаю­щего его понимание юридических предписаний8. Такого рода конкретизирующие суждения касаются главным образом фак­тических обстоятельств дела, их правовой квалификации.

Указанный «творческий» момент» наглядно проявляется тогда, когда при изложении содержания решений судебных и некоторых других правоприменительных органов суть этих ре­шений формулируется в виде кратких заголовков. В необходи­мых случаях эти творческие моменты обобщаются компетент­ными органами, что приводит к выработке конкретизирующих правоположений и правил применения, раскрывающих содержа­ние «всеобщего» закона в отношении этих случаев. Отсюда и проистекает значение судебной и иной юридической практики для правового регулирования, теоретических обобщений и раз­вития права. Если не видеть в решении конкретных дел опреде­ленных творческих моментов (в указанном выше смысле), то окажется совершенно непонятной та  роль,  которую  выполняет

6              К. Маркс  и Ф. Энгельс. Соч., т. I, стр. 67.

7              Та м   же.

>8 Наличие определенной конкретизации норм права при обычном, «нор­мальном» применении права отметил Н. Б. Зейдер (см. его: Судебное реше­ние по гражданскому делу. «Юридическая литература», 1966, стр. 92—97). Автор, к сожалению, не подчеркнул, что конкретизация в данном случае не выходит за сферу правосознания, выражается только в конкретизирующих суждениях II не затрагивает самой «правовой материи». Это, думается, и послужило поводом к тому, что позиция И. Б. Зейдера не была воспринята в литературе. К тому же один из авторов, отвергших позицию Н. Б. Зейдера, К. И. Комиссаров оказался в плену собственного воззрения, в соответствии с которым конкретизация является только формой «усмотрения» правоприме­нительного органа (К. И. Комиссаров. Задачи судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства. Свердловск, 1961, стр. 26). Между тем «усмотрение» (индивидуальное регулирование) является только одной из форм более общего, «родового» явления—конкретизации права.

283

юридическая практика в правовом регулировании, при толко­вании юридических норм, теоретических обобщений и решении вопросов, связанных с развитием социалистического права. Здесь, в творческом моменте юридической практики, кроется та «изюминка», которая и дает возможность понять ее социальную и юридическую ценность.

Наиболее ярко «творческий момент» при применении права проявляется в случаях, когда в процессе правоприменительной деятельности компетентный орган на основании, в пределах •юридических норм и направлениях, предусмотренных ими, осу­ществляет индивидуальное регулирование общественных отно­шений.

Нередко подобная деятельность правоприменительных орга­нов называется «усмотрением» («судебным усмотрением», «административным усмотрением»9). В общем это правильно. Правоприменительный орган, действуя в поднормативном по­рядке, свободен в решении определенного круга вопросов, решает их по своему усмотрению. Но все же под углом зрения общих социально-политических и правовых категорий точнее рассмат­ривать данную деятельность в качестве индивидуального под-нормативного регулирования, выражающего одну из главных •функций применения права.

В. И. Ленин обращал внимание на то, что «сочинить такой рецепт или такое общее правило.., которое бы годилось на все случаи, есть нелепость. Надо, — говорил В. И. Ленин, — иметь собственную голову на плечах, чтобы в каждом отдельном слу­чае уметь разобраться»10. Именно потому, что в общих пра­вилах не всегда возможно предусмотреть все особенности кон­кретной обстановки, особенности отдельных фактов и другое наше право в определенных пределах, формах и направлениях предоставляет возможность правоприменительным органам регламентировать данные отношения в индивидуальном порядке.

В некоторых областях общественной жизни индивидуальная регламентация составляет самую суть решений, принимаемых правоприменительными органами. Таковы, в частности, решения компетентных органов по вопросам хозяйственного планирова­ния, распределения средств и иных материальных благ из госу­дарственных общественных фондов (жилья, пенсий) и др. От­сюда и проистекают сложность   и   трудоемкость   деятельности

9              А. П. Коренев. Толкование и применение норм советского админист­

ративного права. «Советское государство и право», 1971, № 1, стр. 49 и след.

10            В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 52.

284

указанных компетентных органов, их большая ответственность, необходимость строжайшего соблюдения в процессе правопри­менительной деятельности всех требований социалистического законодательства, а также учет и анализ широкого круга факти­ческих данных.

Но и в других областях общественной жизни, где решения правоприменительных органов направлены на устранение пре­пятствий в осуществлении субъективных прав, на обеспечение исполнения юридических обязанностей или возложение юриди­ческой ответственности, компетентные органы нередко осущест­вляют индивидуальную поднормативную регламентацию обще­ственных отношений. Так, при решении уголовного дела суд в большинстве случаев должен точно определить меру уголовного наказания, при рассмотрении алиментных дел — точный размер алиментов, устанавливаемых родителям или иным родственни­кам, и др. И хотя главным при решении указанных дел являет­ся подведение конкретного случая под норму права, здесь одно­временно (попутно) осуществляется частичное индивидуальное регламентирование общественных отношений.

Итак, решение юридических дел —это нечто большее и более значимое, чем простые логические действия по решению силло­гизмов. Именно в решении юридического дела проявляются со­зидательная роль применения права в правовом регулировании, его функции, направленные на то, чтобы довести до конца про­цесс юридического опосредствования общественных отношений. Компетентный орган, осуществляющий применение права, вы­ступает в качестве активной силы, обеспечивающей действие социалистического права, его воплощение в реальных жизнен­ных отношениях, достижение целей правового регулирования.

В советской литературе положение о творческом характере правоприме­нительной деятельности не получило еще достаточно развернутой разработки. Это, вероятно, в значительной степени объясняется тем, что подчеркивание творческого характера правоприменительной деятельности на первый взгляд не согласуется с требованием строгого и неукоснительного соблюдения социа­листической законности. Может даже создаться впечатление, что такого рода взгляд на применение права близок к воззрению буржуазного течения «сво­бодного права».

Между тем для  подобных опасений нет решительно  никаких оснований.

Течение «свободного права» является одной из наиболее реакционных буржуазных теорий периода империализма. Оправдывая разложение буржуаз­ной законности, выражающееся в произволе карательных органов, она обос­новывает право органов буржуазной юстиции на «правотворчество» п.

11 В. А. Туманов указывает на то, что при характеристике общей эволю­

ции буржуазного правоведения с точки зрения течения «свободного права» 

«речь идет не просто о судебном правотворчестве, не только о важной роли

285

Взгляд о творческом характере правоприменительной деятельности не имеет ничего общего с такими антинаучными воззрениями. Социалистическая теория применения права исходит из тезиса о незыблемости социалистиче­ской законности. Момент «творчества» характеризует лишь одну из Сторон деятельности компетентных органов, сущность которой состоит в точном и правильном применении юридических норм.

Кроме того, «творчество» при применении права всегда основывается на определенных нормативных предпосылках, имеет строго очерченные «закон­ные4» рамки, опирается на выработанные теорией и практикой объективные критерии.

Надо полагать, что начавшаяся в советской юридической науке разра­ботка проблем индивидуального правового регулирования придаст положению о творческом характере правоприменительной деятельности необходимую определенность. И дело не только в терминологической стороне проблемы (хотя надо видеть, что термин «усмотрение» весьма близок к термину «про­извольное решение»). Главное заключается в том, что понятие «индивидуаль­ное регулирование» позволяет связать функции применения права и, в частности, функции правоприменительного решения с правовым регулированием в целом, его механизмом.

4. Решение дела как государственно-властная, управленче­ская деятельность компетентных органов. Решение юридического дела содержит не только мысль, но и веление i2. Оно представ­ляет собой не просто логический вывод, заключение, а государ­ственно-властное предписание, выражающее авторитет и силу социалистического государства. В этом заключается то главное, решающее, что характеризует решение дела с точки зрения его сущности, его значения как решения «управленческого» порядка.

Действия правоприменительного органа, выражающие его решение, представляют собой официальные действия. Они осу­ществляются только компетентными правоприменительными органами. Результат правоприменительных действий (акт при­менения) обладает свойством обязательности для всех лиц, кото­рых он касается.

В результате решения юридического дела в механизм пра­вового регулирования включаются дополнительные элементы, направленные на гарантирование достижения целей правового регулирования, обеспечение полного и точного исполнения юри­дических обязанностей, осуществление субъективных прав, «до­ведение до конца» правового регулирования.

судебной практики в развитии права (такая роль признается за судебной практикой и в социалистическом обществе), но и о противопоставлении зако­на и суда или во всяком случае о значительном смещении акцентов с первого на второй» (В. А. Туманов. Буржуазная правовая идеология. К критике учений о праве. «Наука», 1971, стр. 86).

12 С.   И.   В и л ь н я н с к и и.   Применение   норм   советского   социалистиче­ского права. «Ученые записки Харьковского института», вып. 7, 1956, стр. 10,

286

Важно подчеркнуть, что именно решение юридического дела реально приводит в действие правовое принуждение. К. И. Ко­миссаров пишет: «Подобно сжатой пружине потенциальная возможность принуждения, обязательно присущая каждой юри­дической норме, на заключительной стадии правоприменения разворачивается в реальную силу воздействия» 13.

Еще более ярко государственно-властный управленческий характер решения юридического дела проявляется в случаях, когда в процессе применения права осуществляется индиви­дуальное регулирование. Здесь не «просто» творчество, а инди­видуальное государственное решение, частично регламентирую­щее данное конкретное общественное отношение 14.

Государственно-властный, обязательный характер решения по юридическому делу распространяется в конечном счете на все действия по применению права. Вот почему выраженное в правоприменительном акте понимание смысла нормы права яв­ляется официальным казуальным разъяснением, а в отношении фактов, закрепленных в процессе решения, действует процес­суальное начало, в силу которого выводы суда о существовании юридических фактов являются обязательными для всех право­применительных органов (преюдициальность).,

5. Индивидуальное государственно-властное веление (пред­писание), выражающее решение юридического дела. Результат решения юридического дела выражается в индивидуальном государственно-властном велении (предписании). Непосредст­венно в ткань «правовой материи» включается именно этот ре­зультат правоприменительной деятельности —веление. Именно с ним связаны юридические последствия решения, применения права в целом.

В предшествующем изложении (например, при характеристи­ке видов юридических фактов и источников права) индивидуаль­ные веления, выражающие решение юридического дела, имено­вались актами. В общем такое словоупотребление допустимо. Вместе с тем следует учитывать, что термин «акт» имеет специ­фические смысловые оттенки: он обозначает либо «голые» юри­дические действия, либо юридические действия,  рассматривае-

13            К. И. Комиссаров. Задачи судебного надзора в сфере гражданского

судопроизводства. Свердловск, 1971, стр. 143.

14            С  учетом  государственно-властной  природы  решения  можно  признать

обоснованным сделанный в литературе вывод о том, что юридическое значе­

ние  акта  применения выходит за  пределы однократного действия   (В.В.Ла-

зарев.   Применение  советского  права.   Изд.  Казанского  университета    1972

стр. 60—61).         '               '

287

мые в единстве с формальной стороной. Поэтому при более кон­кретизированном освещении результатов правоприменительной деятельности следует отличать «сами» индивидуальные государ­ственно-властные веления от тех актов, в которых они выража­ются.

Индивидуальные государственно-властные веления в какой-то степени схожи с нормативными юридическими предписания­ми. И те и другие воплощают властную государственную волю, являются юридически обязательными, «авторитарными». И те и другие образуют «активные части» механизма правового регу­лирования, в которой проводят реальную «энергию», идущую от социалистического государства. (Все это дает основание для выработки единой теоретической конструкции «правовое пред­писание», охватывающей общие черты и нормативных, и инди­видуальных велений).

Вместе с тем индивидуальные веления представляют собой специфические правовые явления. Они качественно отличны от нормативных правовых предписаний. Отличие состоит в том, что предписание, выражающее решение юридического дела, носит индивидуальный характер. При самой общей характери­стике его роль заключается в функциях юридического факта, так как именно с ним юридические нормы связывают определенные юридические последствия. И хотя такая характеристика являет­ся неполной, недостаточной (она не отражает главного — обес­печительной и индивидуально-регулятивной функции применения права), здесь все же указывается на то, что перед нами иная плоскость, иной разрез механизма правового регулирования, плоскость (разрез), принадлежащая к области правоотношений.

Таким , образом, индивидуальные государственно-властные веления — это особые, причем вполне самостоятельные «части­цы правовой материи». Их роль в механизме правового регули­рования соответствует тем функциям, которые имеет применение права, т. е. они, во-первых, направлены на государственно-властное обеспечение реализации юридических норм, а, во-вто­рых— на индивидуальное поднормативное регулирование обще­ственных отношений.

Существуя и функционируя на основе и в пределах юриди­ческих норм, индивидуальные государственно-властные веления как бы присоединяются к ним, продолжают их дело. Через инди­видуальные веления компетентные государственные (а в ряде случаев и общественные) органы обеспечивают индивидуали­зированное действие механизма правового регулирования, учет конкретной обстановки, устранение препятствий в процессе реа-

лизации нормативных предписаний. Они, следовательно, пред­ставляют собой канал, через который усиливается, подкрепляет­ся властность юридических норм, конкретизированно подтверж­даются права и обязанности, а в ряде случаев в индивидуальном порядке частично регламентируется их содержание.

6.  Исполнение решения юридического   дела.   Само   по   себе    ^ f применение права заканчивается вынесением компетентным ор-   ( ,/' ганом надлежаще оформленного акта применения, содержащего v * индивидуальное, государственно-властное веление. Вынесен акт применения — значит юридическое дело решено,  компетентный орган на основании своих властных полномочий выразил свою волю по отношению к данному конкретному случаю, в механизм правового регулирования включились новые элементы, которые обеспечивают реализацию юридических норм.

Последующее фактическое осуществление субъективных прав и исполнение юридических обязанностей происходит за рамками правоприменительного процесса. «Осложняющая» стадия в ходе реализации юридических норм исчерпана. Дальше происходит обычная, нормальная реализация в виде использования субъек­тивных прав, соблюдения и исполнения юридических обязанно­стей. Все дело лишь в том, что юридическую основу фактических; действий субъектов образуют теперь не только нормативные предписания, но и принятые на их основе индивидуальные госу­дарственно-властные веления.

Непосредственно в правоприменительный процесс, по суще­ству, лишь входят дополнительные (вспомогательные) действия, связанные с оформлением принятого решения, а также с его «обнародованием», — с доведением принятого решения до све­дения адресата, всех лиц, которых оно касается. Эти задачи до­стигаются при помощи акта применения права (гл. 37).

А какова природа и роль тех фактических действий по прак­тическому осуществлению государственного принуждения, кото­рые в ряде случаев оказываются необходимыми после решения юридического дела?

В тех случаях, когда нужны дополнительные действия прину­дительного характера по исполнению правоприменительного ре­шения, каждое из них представляет собой самостоятельный про­цесс применения юридических норм. Например, если не выпол­няется судебное решение о принудительном взыскании, то дей­ствия судебного исполнителя в свою очередь выражаются в правоприменительных решениях.

Конечно, эти действия носят дополнительный характер: на­правлены на исполнение решения юридического дела, практи-

288

 Заказ 62

 289

ческую реализацию государственно-властного веления. Они имеют лишь относительную самостоятельность15, Поэтому, как уже говорилось, дополнительные действия не образуют само­стоятельной стадии в процессе применения права.

Тем не менее в условиях строгой социалистической закон­ности (в частности, в условиях достаточно полной нормативной регламентации государственно-принудительной деятельности) практическое осуществление мер государственного принужде­ния воплощается в относительно обособленных правопримени­тельных «операциях», включающих и установление фактических обстоятельств, и выбор — анализ юридических норм, и вынесе­ние решения.

Особо сложной является деятельность по исполнению при­

говоров по уголовным делам, устанавливающих в качестве меры

наказания лишение свободы, исправительные работы и некото­

рые другие меры. Так, деятельность исправительно-трудовых

учреждений — это в значительной части деятельность по приме­

нению юридических норм, регулирующих правовое положение

заключенных, их взаимоотношения с администрацией мест ли­

шения свободы и т. д.        '        ■

Существенная особенность решения юридических дел при вынесении исполнительных актов состоит в том, что они носят дополнительный, производный характер и в соответствии с этим юридической основой применения права являются здесь не толь­ко юридические нормы (например, нормы исправительно-трудо­вого законодательства), но и юрисдикционный акт, в частности приговор или решение судебного органа.

Это в значительной степени упрощает правоприменительную деятельность при исполнении юрисдикционных актов и в то же время повышает ответственность должностных лиц, обязанных строго выполнять как предписания юридических норм, так и индивидуальное предписание, содержащееся в юрисдикционном акте.

Раздел пятый

ЮРИДИЧЕСКАЯ НАУКА (ПРАВОВЕДЕНИЕ)

15 А.   П.   Коренев.   Применение   норм   советского   административного права. Автореферат докторской диссертации. Изд-во ЛГУ, 1971, стр. 30.