§ 4. КРИМИНОЛОГИЯ   И НЕКОТОРЫЕ  ВОПРОСЫ ПРАКТИКИ  БОРЬБЫ  С  ПРЕСТУПНОСТЬЮ

1. Нельзя не затронуть в этой связи и еще некоторые достаточно острые и актуальные вопросы.

Отношение практических работников к выдвигаемым научным идеям бывает иногда либо скептическим, либо критическим. И не потому, что они не хотя-т видеть нового, а, с одной стороны, потому, что, лично они могут быть недостаточно подготовленными, а с другой — потому, что они видят, что в ряде случаев ни экономически, ни технически, ни материально, ни морально внедрение нового объективно не подготовлено.

Поток информации сейчас настолько интенсивен, что даже машины не успевают «переваривать» его, а люди не могут подчас не только осмыслить, но даже прочитать все, что, казалось бы, имеет к ним прямое отношение. Поэтому очевидно, что без учета людских возможностей в области борьбы с преступностью ничего делать нельзя.

Вряд ли можно, например, требовать, чтобы уже сейчас все или почти все работники какого-либо органа, борющегося с преступностью, могли на необходимом научном уровне анализировать различные стороны преступности, делать научно обоснованные выводы, хотя криминология и выработала достаточно рекомендаций. Они пока не подготовлены к этому. Как и во всех областях жизни и знаний, здесь тоже нужно готовить специалистов. Это не просто и требует длительного времени. «Ускоренное» овладение знаниями ведет к их профанации.

Не может быть плодотворным и стремление сложные проблемы преступности решать путем лишь различных организационных перестроек, игнорируя те практические возможности, которые уже сейчас дает наука. Известно, какой вред принесли в экономике различные непродуманные реорганизации и сколько труда затрачивалось и затрачивается на преодоление вредных последствий этого.

159

Интересно по поводу реорганизаций говорил В. И. Ленин в письме члену коллегии Наркомфина Г. И. Сокольникову: «Очень боюсь, что Вы тут увлекаетесь формальной «стройностью» планов переорганизации...

Ужасно боюсь, что мы околеем от переорганизаций, не доводя до конца ни одной практической работы...

Я смертельно боюсь переорганизаций. Мы все время переорганизуем, а практического дела не делаем. Попомните мое слово: если есть злой враг... то это — увлечение переорганизациями и слабость практического дела...

Я смертельно боюсь, что Вы, фактически имеющий теперь вести важнейший наркомат, увлечетесь перестройками, реорганизациями, теоретической линией (есть у Вас па этот счет слабость)—вместо практики, практики и практики... Ей-ей, боюсь смертельно: не впадите Вы в эгу слабость, а то мы крахнем»1.

Весьма опасной для правильной оценки результатов организационных реформ тенденцией может стать тенденция связать напрямую какие-либо (положительные или отрицательные) показатели преступности либо борьбы с ней с самой реорганизацией, если к тому же такие выводы делаются сразу после реорганизации.

В этой связи существенное значение приобретает научно обоснованный и тщательно подготовленный эксперимент как предварительное условие всякой реорганизации. Причем всегда нужно ответить на такие вопросы: зачем, для чего он должен проводиться, как, при соблюдении каких требований и условий, что предполагается достигнуть? Следует также иметь в виду, что если имеется несколько вариантов решения, то для того, чтобы достичь максимально желаемых результатов, нужно в с е их проверить экспериментально, а не считать один заведомо лучшим, чем все другие. Причем для оценки результатов эксперимента требуется достаточно много времени. Там, где это правило не соблюдается, кончается научный подход и начинаются так называемые волевые решения. Они, конечно, тоже могут оказаться правильными, но могут и чаще всего оказываются неверными. Советские ученые сейчас идут именно по пути экспериментальной проверки различных научных гипотез2.

1          Ленин В. И. Поли. собр. соч, т. 54, с. 131—133.

2          Правильно пишет О. В. Смирнов:  «Эксперимент   играет   роль

своего  рода  «барьера» против принятия  и внедрения  неэффектив-

160

На практике же, например, в системе исправительно-трудовых учреждений МВД СССР стало правилом: прежде чем внедрить новую форму отбытия наказания, проводится эксперимент. Так было с колониями-поселениями или колониями, в которых отдельно от других преступников содержатся люди, совершившие неосторожные, в частности транспортные, преступления, и т. д.

2. В сфере борьбы с преступностью все большее значение приобретают научно-технические методы. Но очевидно, что далеко не все* поддается алгоритмизации. В книге «Человек—Наука—Техника» авторы справедливо пишут: «Все очевиднее становится тот факт, что человек как субъект управления при решении многих серьезных проблем... принципиально не может быть заменен машиной»1.

В то же время усложнение форм и методов работы органов, ведущих борьбу с преступностью, требует усиления учета и контроля за их деятельностью. Этот контроль можно, с одной стороны, назвать внутриведомственным. Внутри органов МВД, например, ряд аппаратов осуществляет контрольно-управленческие функции, которые, однако, не исчерпывают всех форм управления; это внутренний контроль специальных отделов (контрольно-инспекторских) в прокуратуре; это ревизионная деятельность министерств юстиции по отношению к судам и т. д. С другой же стороны, это вне (над) ведомственный контроль, заключающийся прежде всего в деятельности органов прокуратуры, осуществляющих надзор за законностью практически в любой сфере государственной деятельности, и контроль высших судебных органов.

Исследователи проблем научно-технической революции замечают, что система учета и контроля преобра-

ного варианта правового регулирования общественных отношений» («Социально-правовой эксперимент и регулирование общественных отношений». — «Сов. государство и право», 1973, № 11, с. 23).

1 Указ, соч., с. 192.

3. Винер и Г. Кан считают, что контроль и управление, основанные на достижениях кибернетики, — одна из главных характеристик «постиндустриального» общества, а информация выдается ими за первичную основу социальной системы. Они полностью игнорируют классовые и иные общественные отношения, составляющие суть системы (см. «Человек — Наука — Техника», с. 195—196),

Ч    Заказ  7Q6I

зует структуру общества. Это в полной мере можно отнести и к органам, борющимся с преступностью, ибо совершенствование системы учета и контроля преобразует их структуру, способствует совершенствованию форм и методов работы.

3. Информация о преступности, различных ее формах и проявлениях, людях, совершающих преступления, наконец о разнообразных сторонах деятельности органов, ведущих борьбу с преступностью, постоянно возрастает. Все больше людей начинают заниматься информативной деятельностью. Растут различные централизованные системы, где идет накопление и переработка информации с помощью вычислительных машин. Обработанная информация во все возрастающих объемах будет возвращаться обратно. В общем идет вполне естественный для периода научно-технической революции процесс.

Кроме того, с одной стороны, возрастает роль и значение организации и управления, выработки на основе поступающей информации управленческих решений в области борьбы с преступностью, а с другой — увеличивается число подразделений, занимающихся информационной работой и управлением. Бесспорно, что информационной работой, особенно технического порядка, во многих случаях заниматься легче, чем конкретной работой по раскрытию и расследованию преступлений, рассмотрению дел в судах, исправлению и перевоспитанию осужденных.

Отсюда со всей остротой возникает проблема соотношения числа людей, занятых информационной работой, управленческими проблемами и непосредственной работой по предупреждению, раскрытию, расследованию преступлений. Здесь также встает вопрос о том, как избежать расширения хотя и очень важных, но подсобных служб в ущерб непосредственным исполнителям различных функций борьбы с преступностью: от рядового милиционера до судьи.

Информационные системы в области борьбы с преступностью, как бы ни были совершенны, не заменят людей, осуществляющих эту борьбу. Эти системы должны помогать практическим работникам, а не «давить» их массой информации, сваливающейся на тех, от работы которых ведет начало сама информация. Нельзя забывать, что первичную информацию, ту основу, кото-

162

рая питает самую совершенную систему, дают собственными руками те, кто работает над раскрытием, расследованием преступлений, рассмотрением уголовных дел в судах, исправлением и перевоспитанием осужденных. Это для них большая дополнительная нагрузка. И нередко оформление этой информации отрывает исполнителей от непосредственной работы, без которой нет и не может быть и самой информации. Прав В. Г. Афанасьев, когда подчеркивает, что «научно-техническая революция несовместима с достижением высоких показателей любой ценой, в особенности ценой истощения физических и духовных сил трудящихся»1.

В области борьбы с преступностью управленческий и информативный аппараты должны быть чрезвычайно экономичными по числу работающих в них людей, ибо, пожалуй, как нигде в другой области общественных отношений, роль непосредственного исполнителя (милиционера, следователя, оперативного работника, прокурора, судьи, работника исправительно-трудовых учреждений) особенно велика. Иными словами, необходимо избегать, образно говоря, такого положения, когда обогащенный современными знаниями полководец будет иметь армию, может быть, и понимающую его грандиозные замыслы, но не имеющую сил для наступления на врага.

Мы затронули эти практические проблемы вследствие того, что нынешний период не только вызывает к жизни необходимость изучения преступности и ее причин, но и ставит новые проблемы перед органами, ведущими борьбу с преступностью.

Тот факт, что в настоящее время наука зачастую опережает практику и что это имеет не только теоретический, но и практический аспект, подтверждает и развитие криминологии, и процесс внедрения научных достижений в практику. При этом следует обратить внимание на то, что теоретические концепции, обращенные в будущее, не всегда встречают понимание и поддержку со стороны практики сегодня. В то же время примечательно и другое: практические работники осознают, что непринятие ряда научных концепций отрицательно сказывается на деятельности практических органов, веду-

1 Указ, соч., с. 202.

163

щих борьбу с преступностью. Мы уже подчеркивали практическую вредность попыток «спрашивать» в полном объеме «за рост преступности» с одного какого-либо органа — милиции или, что еще хуже, с какого-то аппарата внутри, ее, с прокуратуры и т. д. Это есть не что иное, как непонимание социальной природы преступности и сложности путей борьбы с ней. В этой связи, например, прокурор Литовской ССР А. Кайлярис пишет: «...наука и практика нередко говорят на разных языках. Приведу характерный пример. Для ученых-криминологов давно уже стал азбучной истиной тезис о том, что колебания преступности как чрезвычайно сложного социального явления не могут быть объяснены только недостатками или только положительными сдвигами в работе органов прокуратуры, МВД и суда. На практике же любой рост преступности даже за незначительный отрезок времени почти автоматически истолковывается как свидетельство ухудшения работы правоохранительных органов. Следствие такого подхода —• стремление некоторых работников городского и районного звена приукрасить истинное положение вещей путем необоснованных отказов в возбуждении уголовных дел и тому подобных незаконных действий»1.

И это, конечно, не единственное отрицательное последствие непонимания действительной природы и причин преступности, зависимости ее от процессов, происходящих в обществе, непонимания причин ее живучести. Более тяжелым последствием, пожалуй, является то, что приукрашивание положения дел не только толкает конкретных людей на очковтирательство, но и ведет к тому, что люди, которые могут вскрыть наиболее «уязвимые» в деле борьбы с преступностью места, не хотят делать этого, полагая, что им же придется «отвечать» за них. Между тем очевидно, что если, к примеру, в каком-либо общежитии процветают пьянство и дебоши, то не милиция «виновата» в их возникновении; если люди разводятся, семьи разрушаются, а дети остаются безнадзорными и совершают правонарушения, то не милиция и прокуратура в этом виноваты; если в новый район приехали люди и социально-бытовые условия для

1   Кайлярис  А.  Какой  должна   быть  система  криминологических учреждений.— «Соц. законность»,   1973, №  11, с. 25.

164

них не созданы, а отсюда начинаются различного рода эксцессы, то не органы, ведущие борьбу с преступностью, повинны в этом.

Органы, ведущие борьбу с преступностью, должны в рамках закона вести борьбу с нею и отвечать за бездеятельность или ненадлежащую работу, а не за само наличие фактов совершения преступлений.

Они должны быть активными в выявлении причин и условий совершения преступлений, должны вносить в государственные органы и общественные организации предложения о необходимых мерах, ибо, повторяем, они видят «узкие места» наиболее отчетливо. Но преодоление этих узких мест •— это уже дело общества в целом, а не каких-то одних органов или организаций. Иначе все было бы гораздо проще, чем обстоит дело в действительности. И очень важно в связи с этим использовать на практике уже имеющиеся возможности, данные наукой, а не идти по линии наименьшего сопротивления, «спрашивая» с тех, кто ближе всего сталкивается с проявлениями преступности.

Между тем возможности криминологической науки используются пока еще не в полной мере. Н. Косопле-чев, Э. Кузнецова и Е. Сидоренко в статье «Научные рекомендации по криминологии — районным и городским прокурорам» пишут, что рекомендации науки внедряются слабо. Так, 70% опрошенных ими прокуроров при анализе преступности не пользуются коэффициентом преступности. Отсюда делаются неправильные выводы о состоянии, динамике, структуре ее, а далее, естественно, и о направлении практики. Не изучается динамика преступности за продолжительный период времени, «узкие места», способствующие совершению преступлений, не анализируются недостатки, имеющиеся в работе самих органов прокуратуры, и т. д.1.

И если знания криминологии и ее возможностей не в полной мере имеются среди работников, борющихся с преступностью, то знания об этой науке в массе тех, кто работает в государственном аппарате, особенно в тех его звеньях, которые ближе всего стоят непосредственно к проблеме борьбы с антиобщественными явлениями, совсем незначительны. Очевидно, что преодоление этого

1 «Соц. законность», 1973, № И, с. 65.

165

незнания (конечно, постепенное) совершенно необходимо.

В этом, пожалуй, и коренятся поверхностные представления о преступности, путях, мерах и средствах борьбы с ней, как и неверное представление о возможностях отдельных органов, ведущих борьбу с преступностью. Истоки таких поверхностных представлений, между прочим, лежат в издавна существующем неверном взгляде на наказание как «наиболее эффективное» средство борьбы с преступностью.

Мы связываем вопрос о взглядах на наказание с вопросом о деятельности органов, ведущих борьбу с преступностью, именно потому, что лишь в их руках находятся карательные средства этой борьбы. Очевидно, что усиление борьбы с преступностью немыслимо без совершенствования деятельности органов, борющихся с преступностью. От них зависит уровень предупреждения и раскрытия преступлений, качество предварительного следствия, целенаправленная судебная практика, эффективность исправления и перевоспитания осужденных. Все это, конечно, влияет на состояние борьбы с преступностью. Но бороться с отрицательным социальным явлением только с помощью этих органов и рассчитывать, что одна их деятельность будет способствовать снижению преступности, без всесторонних усилий всего общества, есть идеализм в самой неприкрытой форме, какими бы аргументами этот идеализм ни прикрывался.