Глава шестая. Равенство граждан перед законом

Всякое   право  есть  применение  одинакового масш­таба к различным людям.

В. И.  Ленин. Государство   и  революция

1. Равенство граждан во всех областях обществен­ной жизни имеет важнейшее политическое значение и образует фундамент правового статуса граждан при социализме.

Усилия партийных и государственных органов, предпринятые в последние годы, направлены на без­условное осуществление принципов равенства и не­отвратимости ответственности в отношении любого гражданина, нарушившего закон. В новой редакции Программы КПСС формулируется общая задача со­циальной политики партии — сближение классов, со­циальных групп и слоев, преодоление существенных различий между умственным и физическим трудом, го­родом и деревней, подчеркивается значение выравни­вания условий труда и быта населения различных ре­гионов страны *. Достижение социального равенства должно сочетаться с обеспечением равенства граждан в политической, правовой, духовной сферах. Програм­ма КПСС подчеркивает, например, что принадлеж­ность к партии не дает никаких привилегий, а озна­чает лишь более высокую ответственность. Эта же идея отражена и в Уставе КПСС 2.

В Конституции СССР равенству граждан посвяще­на специальная глава 6 «Гражданство СССР. Равно­правие граждан», где наряду с общей нормой о равно­правии граждан СССР (ст. 34) закрепляется равно­правие женщин и мужчин, а также различных рас и национальностей. Равенству граждан перед законом п судом посвящена также ст. 156, помещенная в главе о правосудии в СССР,

Указанный принцип нашел свое закрепление и в Международном пакте о гражданских и политических правах, ратифицированном Советским Союзом 18 сен­тября 1973 г. Статья 2 Пакта обязывает обеспечить лицам права, «признаваемые в настоящем Пакте, без какого бы то ни было различия, как-то в отношении ра­сы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального про­исхождения, имущественного положения, рождения пли иного обстоятельства»3.

2. Равенство граждан в качестве уголовно-правово­го принципа можно сформулировать следующим обра­зом: Лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат ответственности независимо от их происхождения, социального, должностного и иму­щественного положения, расовой и национальной при­надлежности, пола, образования, языка, отношения к религии, рода и характера занятий, места жительст­ва и других обстоятельств.

Нетрудно заметить, что предложенная формулиров­ка почти полностью совпадает с текстом ст. 34 Консти­туции; в известной мере она отражает также текст ст. 5 Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о судоустройстве в СССР и ст. 8 Основ уго­ловного судопроизводства Союза ССР и союзных рес­публик, закрепляющих равноправие граждан в судеб­ной области. В связи с этим прежде всего возникает вопрос: есть ли основания для выделения этого прин­ципа как уголовно-правового?

Что касается соотношения со статьями Конститу­ции, то нужно отметить, что действие конституционных положений предполагает не только непосредственное (прямое) воздействие на общественные отношения, но и воздействие через нормы отраслевого законодательст­ва. Следовательно, принцип равенства, выделяемый в уголовном праве, является не повторением, а реали­зацией конституционного положения, закрепляющего равноправие  граждан  Советского Союза.

Вместе с тем нужно обратить внимание на то, что в предложенной выше формулировке уголовно-правово­го принципа равенства перед законом есть слова, от­сутствующие в ст. 34 Конституции. Такое дополнение конституционного   текста    представляется    правомер-

8  Ведомости Верхов.  Совета  СССР.  1973.  Л» 40.  Ст.  564,   » 3

Р»6

ным, так как упомянутая статья Конституции содер­жит открытый, незавершенный перечень сфер общест­венной жизни, в которых должно осуществляться рав­ноправие граждан. Добавление в уголовно-правовом принципе равенства касается упоминания о должност­ном положении граждан. Как показывает изучение практики, это обстоятельство нередко оказывается фактором, ведущим к нарушению равенства граждан перед уголовным законом в связи с совершением пре­ступления.

На это было, например, обращено внимание всех правоохранительных органов в обзоре судебной прак­тики, составленном Верховным Судом СССР по делам о приписках и других искажениях отчетности о выпол­нении планов, где говорилось: «Отдельные суды еще недооценивают общественной опасности этих деяний, не всегда реагируют на случаи необоснованного отка­за в возбуждении либо прекращении следственными органами уголовных дел, в результате некоторые ру­ководители, виновные в приписках, организаторы этих преступлений, порой несвоевременно привлекаются или вовсе не привлекаются к установленной законом от­ветственности»4. Пленум Верховного Суда СССР в по­становлении от 21 июня 1985 г. «О практике примене­ния судами законодательства о приписках и других искажениях отчетности о выполнении планов» конста­тировал этот же недостаток судебной практики: «Уста­навливая, что должностные лица, являющиеся органи­заторами, подстрекателями либо пособниками указан­ных преступлений, не понесли наказаний, суды не всегда принимают меры для привлечения их к ответст­венности»5.

Принцип равенства граждан перед законом, как уже отмечено выше, закреплен ст. 5 Основ о судо­устройстве и ст. 8 Основ уголовного судопроизводства, текст которых почти идентичен: «Правосудие по уго­ловным делам осуществляется на началах равенства граждан перед законом и судом независимо от про­исхождения, социального и имущественного положе­ния, расовой и национальной принадлежности, пол-а^ образования, языка, отношения к религии, рода и ха­рактера занятий, места жительства и других обстоя-

* Бюл.  Верхов. Суда СССР. 1981.  № 1. С. 36,

6 Там же,  1985,  № 4. С. 10.               „,                   ,   ,

87

тельств» (ст. 8 Основ уголовного судопроизводства). В отличие от этой формулировки уголовно-правовой принцип равенства не содержит упоминания о равенст­ве граждан перед судом, а говорит только об их ра­венстве перед законом. Это различие свидетельствует о двух моментах. Во-первых,— и это очевидно —оно отражает специфику предмета регулирования мате­риального уголовного права, которое не охватывает сферу процессуальной деятельности суда. Вторая осо­бенность вытекает из первой: уголовно-процессуаль­ный принцип равенства имеет в виду прежде всего и главным образом равные права граждан — участников процесса, в частности обвиняемого и обвинителя, кото­рые обладают этими правами для отстаивания перед судом своих утверждений и требований в. Уголовно-правовой принцип равенства фиксирует внимание прежде всего на равной обязанности всех граждан по­нести ответственность за нарушение уголовно-правово­го запрета. В этом смысле принцип равенства граждан перед законом близок к принципу неотвратимости от­ветственности.

3. Марксистская концепция различает две формы равенства — формальное (пли юридическое) и факти­ческое (или социальное). Уголовно-правовой принцип равенства граждан перед законом имеет в виду закреп­ление юридического равенства, т. е. равноправия граж­дан. Смысл этого юридического аспекта в данном слу­чае состоит в том, чтобы обеспечить равную для всех граждан обязанность понести ответственность за совер­шение преступления, вид и размер которой предусмот­рен уголовным законом. Уголовно-правовой принцип равенства отражает ту характерную черту права, кото­рая отличает его как «равную меру», «одинаковый масштаб».

Что касается фактического равенства, то его дости­жению в сфере уголовного права служат другие уго­ловно-правовые принципы, и в частности принцип справедливости, применение которого при избрании меры уголовно-правового воздействия позволяет учесть индивидуальные особенности конкретного случая и лица, совершившего конкретное преступление, напри­мер  его прошлые  заслуги^ семейное положение,  воз-

6 См.: Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса.

М.,   1968,  Т,   1.  С,   150,   -•

раст, степень социальной зрелости и т. д., и избрать та­кую меру воздействия, которая по своей степени строгости будет в наиболее полной мере отвечать сте­пени его вины перед государством. Именно потому, что все люди разные, поскольку различна их прошлая жизнь, мотивы и побуждения, вызвавшие совершение преступления, различны и возможности исправления, то и размер ответственности за примерно равные по тя­жести преступления, а иногда и формы ответственности могут быть разными.

Нельзя поэтому согласиться с авторами, полагаю­щими, что уголовно-правовой принцип равенства граж­дан перед законом должен фиксировать не только рав­ную обязанность нести ответственность за совершение преступления, как говорилось выше, но и «равную и одинаковую ответственность» за содеянное. Фиксирова­ние принципа равенства в такой форме означало бы провозглашение «уравниловки» в сфере уголовного пра­восудия, призыв к «механическому правосудию», для осуществления которого не нужны были бы не только внутреннее судейское усмотрение, но и сам судья, ко­торый мог бы быть с успехом заменен неким счетно-ре­шающим   устройством.

Можно, следовательно, сказать, что в широком смысле равенство граждан в сфере уголовного права обеспечивается практическим осуществлением в зако­нодательстве и правоприменительной деятельности двух уголовно-правовых принципов — принципа равенства граждан перед законом и принципа справедливости ответственности. Именно такое содержание имеет прин­цип, сформулированный ст. 5 УК ГДР под заголовком «Обеспечение равенства перед законом: Уголовное пра­во и уголовное правосудие гарантируют равенство пе­ред законом как основной принцип социалистической справедливости. Никто не может подвергаться уголов­ному преследованию и терпеть ущерб из-за своей нацио­нальности, расы, вероисповедания, мировоззрения или принадлежности к классу или социальному слою. Справедливость в уголовном правосудии требует, что­бы с учетом личности правонарушителя были установ­лены и оценены в соответствии с действующими для всех законами объективные и субъективные обстоя­тельства деяния, в частности способ совершения, по­следствия, причины и условия его совершения, вина правонарушителя и также возможность такого воспи-

88

тания, чтооы правонарушитель стал членом социа­листического общества, имеющим равные с другими права  и  обязанности».

4. Принцип формального (юридического) равенства граждан перед законом как неотъемлемого права, ко­торым человек наделен от рождения, закреплен во многих конституциях современных буржуазных госу­дарств; это лозунг буржуазной революции. В частности, «равная для всех защита закона» предусмотрена XIV поправкой к Конституции США, включенной в нее в 1868 г. Однако, несмотря на провозглашение этого демократического принципа па конституционном уров­не, социальное положение гражданина в США прямо сказывается на отношении к нему уголовного закона. Тесная зависимость между политическими взглядами молодых американцев и их уголовной ответственностью проявилась, например, в уголовном дело, возбужден­ном Министерством юстиции США против граждан, отказавшихся регистрироваться для прохождения воен­ной службы. Хотя от регистрации уклонился почти каждый девятый юноша, к уголовной ответственности оказались привлеченными только те, кто высказывал при этом политические взгляды, направленные против милитаризма '.

Социальное положение лица, его принадлежность к обеспеченным слоям общества или, напротив, к мало­имущим, а тем более безработным или бездомным влияют не только на привлечение к уголовной ответст­венности, на размер наказания, но даже на форму вины, которую вменяют ему следственные органы и суд. Об этом говорится в работе западногерманского авто­ра: «Когда подсудимый не имеет определенной профес­сии, постоянного места работы и достаточных доходов, его действия обычно квалифицируют как умышленные. Следовательно, в этих случаях в качестве меры нака­зания избирается лишение свободы, а подсудимый оценивается судом как тип опасный, привычный пре­ступник. Если подсудимый занимает устойчивое и до­статочно высокое социальное положение, то суд готов скорее предположить психическое отклонениег чем умышленное посягательство на чужую собственность.

7 См.: Крылов Б. С. Об одном судебном деле: Судебные органы США против прав и свобод граждан // Сов. государство и пра­во.   1985.  № 11.  С.   128-134.

90

Соответственно нррізнаетея достаточным в таких слу­чаях назначение самых мягких мер наказания, денеж­ного штрафа  или порицания»8.

По данным Министерства юстиции США за 1982 г., негры составляют около 11 % взрослого населения стра­ны, тем не меи^е среди заключенных они образуют ночтн половину 9. В США в том же 1982 г. приговоры к смертной казни были вынесены в отношении более ты­сячи человек; половина из них касалась представите­лей негриіянского населения и других этнических меньшинств, хотя их общий удельный вес в общей чис­ленности населения не превышает 20%іа.

Нарушением принципа равенства граждан перед законом в странах капиталистической системы являет­ся создание системы так называемой «домашней юсти­ции» для служащих частных фирм. По данным Инсти­тута Макса Планка (ФРГ, Фрайбург), ежегодпо слу­жащими этих учреждений совершается около 700 на­рушений на каждые 1000 служащих, в том числе около 19 преступлений, однако полиции становится извест­ным лишь одно из шести совершенных преступлений, в остальных же случаях администрация фирмы сама принимает меры в виде понижения в должности, штра­фа,  выговора   или  увольнения п.

В свете приведенных фактов становится понятным, почему большая часть граждан капиталистических стран не верит в идею равноправия. У. Бондесон пи­шет: «В ответе на вопрос, существует ли равенство граждан перед законом в Швеции, только 44% опро­шенных граждан дали  утвердительный ответ»12.

5. В советском уголовном праве равенство граждан перед законом обеспечивается прежде всего призна­нием состава преступления единственным основанием привлечения к уголовной ответственности. Совокуп­ность признаков преступления, точно обозначенных в законе и характеризующих деяние как преступление, служит тем ясным и очевидным «единым масштабом»,

8 Реіегв Ь. і'оп. ВісЬіег іш  Оіепчі (іег МасЬі. 2иг д

сЬеп Уегісііипо йег Кпшіпаіііаі. 5іии§агі, 1973. Всі. 8. 8 Сов.   юстиция.   1986.   № 1.   С.   31.

10            Соц.   законность.   1984.  № 9.  С.  67.

11            РЖ.  1985.  № 1.  С.  160.     •   •

12            Бондесон   У.   Концепция   справедливости. 9  представлениях

населения и судей // Криминология и утлавдая щмштика.

М.,  1985.  С.  50.  '   "  ' ''   '

91

который обеспечивает реализацию равной для всех обя­занности понести ответственность за совершение пре­ступления.

Напротив, неопределенность, расплывчатость, пре­доставление чрезмерно широкого усмотрения право­применительным органам в решении вопроса об осно­ваниях привлечения к уголовной ответственности в уголовном праве буржуазных государств способствует проведению классово дискриминационной уголовной политики. Американские ученые К- Д. Гаррис и С. Д. Брунн пишут: «Днскреция, которой обладает прокурор, не только дает ему простор для реагирова­ния на политическое влияние, выражающееся в дав­лении, которое оказывают на него влиятельные патро­ны, но и предоставляет ему возможность неограничен­но действовать в сфере уголовного правосудия, руко­водствуясь  чисто  личными  симпатиями»13.

Признание в советском праве состава преступления в качестве юридической гарантии осуществления прин­ципа равенства граждан перед уголовным законом порождает ряд требований, которым должны отвечать как законодательная, так и правоприменительная дея­тельность.

Для того чтобы быть «равным масштабом», закон, описывающий признаки преступления, должен: а) да­вать признаки запрещаемого деяния достаточно полно; б) описывать эти признаки достаточно ясно; в) при описании признаков преступления указывать только объективные и субъективные признаки, характери­зующие свойства совершаемого деяния, и не касаться обстоятельств, определяющих индивидуальные харак­теристики лиц, совершающих такие деяния. Все сфор­мулированные положения можно было бы проиллюст­рировать на материале действующего уголовного зако­нодательства, однако в этом вряд ли есть необходи­мость. Вместе с тем два замечания все же нужно сделать.

Требование ясности и полноты описания признаков преступления важно во всех отношениях, но в особен­ности оно важно для отграничения преступного пове­дения от непреступного — аморального или влеку­щего иную, менее строгую юридическую ответствен­ность.

 7. С. 30. 92

13 Сов. юстиция. 1983.'

Так, например, использование в английском законо­дательстве нечетких, неопределенных формулировок — метод, который сознательно применяется для расшире­ния сферы уголонной репрессии.

Пример тому ст. 14 Закона 1984 г. о предупреж­дении терроризма, в котором терроризм определяется как «применение насилия в политических целях, в том числе в целях запугивания всего общества либо его отдельных групп». Такая формулировка, как признают и сами английские юристы, при желании дает возмож­ность квалифицировать как терроризм действия, являю­щиеся общеуголовными преступлениями, и даже про­стое пикетирование забастовщиков. В результате та­кой конструкции уголовный закон становится средст­вом борьбы с политическими противниками. Такой же неопределенностью отличается американский закон С. 2469, согласно которому к терроризму относятся такие действия, как «насильственное воспрепятствова­ние торгово-экономическим связям пли создающие угрозу срыва международных коммерческих отноше­ний». При такой формулировке терроризмом можно признать и обычную забастовку трудящихся, проводи­мую ими в защиту экономических интересов.

Для советского права точность и определенность законодательных формулировок — это вопрос единст­ва законодательной и правоприменительной практики, обеспечения неуклонного соблюдения социалисти­ческой законности. Советский законодатель стремится к исчерпывающему определению всех признаков пре­ступного деяния. Разумеется, при применении закона бывают и спорные вопросы. Нередко они возникают по той причине, что в законе не указана четко граница между преступлением и иным правонарушением и при­знаки уголовного преступления совпадают с призна­ками административного правонарушения; в настоя­щее время это касается, например, мелкого хищения, которое и ст. 9Г> УК РСФСР, и ст. 49 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях определяют одинаково: «Мелкое хищение государственного или общественного имущества путем кражи, присвоения, растраты, злоупотребления служебным положением пли  мошенничества».

Второе замечание состоит в том, что в описание признаков преступления не должны включаться при-знаки^  характеризующие   личность   его   исполнителя,

93

Как   мы   уже   отмечали,   учет   особенностей   личности исполнителя  должен  осуществляться  лишь  после  ре­шения вопроса о наличии состава преступления в его действиях. В этом отношении имеются дефекты в ст. 96 УК РСФСР, которая включает в основание уголовной ответственности  не только указанные  выше признаки мелкого хищения, но и признаки, относящиеся к лич­ности расхитителя: «...совершенное лицом, к которому с учетом обстоятельств дела и личности не могут быть применены меры общественного воздействия или адми­нистративного  взыскания».   Включение  этой  характе­ристики  делает  основание  уголовной  ответегвенностн за мелкое хищение неясным и неопределенным, так как вопрос о возможности или невозможности применения мер общественного или административного  характера может быть решен не в момент привлечения к огветег-венности, а лишь после проведения расследования.

Признание    состава    преступления    единственным основанием уголовной ответственности  служит гаран­тией осуществления принципа равенства  граждан пе­ред  уголовным  законом  и для  правоприменительных органов, так как означает их обязанность точно ука­зать, а затем и доказать все признаки преступления, предусмотренные   соответствующим   уголовным   зако­ном. «Лицо не может быть признано преданным суду, если   в   определении   суда   (постановлении   судьи)   не указана конкретная норма закона, предусматривающая самостоятельный состав преступления»,— говорится в определении    Судебной    коллегии    Верховного    Суда РСФСР от 24 февраля 1984 г. по делу К. и Л.14 Если в действиях лица нет состава преступления, суд обязан постановить  оправдательный приговор,  гласит ст.  43 Основ  уголовного  судопроизводства.

6.  Равная для всех  обязанность нести ответствен­ность   за   совершенное   преступление составляет сущ­ность рассматриваемого уголовно-правового принципа. Он означает, что каждый гражданин, нарушивший уго­ловный закон, должен быть привлечен к  ответствен­ности  и  никто  не вправе быть устранен от уголовной ответственности, если в его действиях имеется состав преступления.

Известно, что некоторые лица, так называемые спе­циальные субъекты, привлекаются к уголовной ответ-

»♦ Бюл.  Верхов,  суда  РСФСР.  1984.  № 9. С. 4.

94

ственностп в тех случаях, когда другие граждане за такие же действия уголовной ответственности не под­лежат. Самым распространенным видом специального субъекта является должностное лицо. Есть и другие категории: капитан корабля, военнослужащий, води­тель транспорта и т. д. Может возникнуть вопрос: не противоречит ли принципу равенства граждан перед законом повышенная требовательность в отношении подобных  категорий граждан?

Для таких сомнений нет оснований: повышенная ответственность должностных лиц связана с большим объемом предоставленных им прав, большим доверием со стороны государства. Уместно напомнить ст. 59 Конституции СССР, где сказано: «Осуществление прав и свобод неотделимо от исполнения гражданином своих обязанностей».

Сама   по  себе  повышенная   уголовная   ответствен­ность представителей власти и должностных лиц за со­вершение ими злоупотреблений или превышение своих полномочий, халатность, получение взятки, должност­ной подлог и т. д. сомнения не вызывает. Однако изу­чение практики показывает, что в ряде случаев органы следствия, прокуратуры и суда предъявляют повышен­ные требования к лицам, которые по характеру выпол­няемых ими служебных функций должностными лица­ми не являются. По данным исследования, проведен­ного В.   И.   Кузьминым,   среди   лиц,   осужденных   за халатность, допущенную в сфере торговли, 29,5 % осуж­денных не были должностными лицами, а были рядо­выми  работниками:  продавцами,  кладовщиками,  кас­сирами,     бухгалтерами,     шоферами-экспедиторами и. Такие факты следует расценивать  не только  как пе-законное применение аналогии закона по субъекту 16, но и как своеобразную форму нарушения принципа ра­венства граждан перед законом. Этому,  видимо, спо­собствуют трудности истолкования понятия должност­ного лица. Так, опрос практических работников, про­веденный   В.   М.   Золотухиным,   показал,   что   65,7% из них полагают, что это понятие (ст. 170 УК РСФСР) в основном отвечает потребностям практики, но долж-

15            Кузьмин   В.   И.   Субъект  должностной   халатности   в   сфере

торговли // Сибирские юрид. зап. Вып. 4. Проблемы борьбы

с  преступностью.   Иркутск;   Омск,   1984.   С.   100.

16            См., напр.:  Уголовное право Украинской ССР на современ­

ном этапе. Часть Особенная. Киев, 1985. С. 280.

но быть усовершенствовано, а 23,1%  указали на зна­чительные трудности при его использовании 17.

7.  В  литературе  были высказаны интересные суж­дения   о   перспективах   развития   принципа   равенства граждан  перед  законом.   Можно  отметить,   что  такой вопрос редко возникает в отношении других правовых принципов — законности,  гуманизма,  виновной ответ­ственности и т. д. По-видимому, эти принципы.имеют, если можно так сказать, постоянную величину: закон­ность, гуманизм, справедливость должны быть  обеспе­чены всегда, принцип вины — осуществляться без вся­ких исключений. Что же касается принципа равенства граждан перед законом, то он с точки зрения истори­ческого  развития  находится   в   постояппой  динамике. Это становится очевидным, если вспомнить, например, объем прав и правоограничешш в первые годы Совет­ской власти, когда в отношении предстанителей сверг­нутых   классов   применялось   лишение   избирательных прав, а в УК РСФСР 1922 и 1926 гг. фигурировала та­кая мера наказания, как «поражение политических и отдельных гражданских прав» (п. «д» ст. 20 УК РСФСР 1926 г.), включавшая лишение не только активного и пассивного избирательного права, по и права на пен­сию 18 (ст. 31 того же УК). Статья 7 этого Кодекса до­пускала применение мер социальной защиты судебно-исправительного характера не только в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния, но — в по­рядке  исключения — ив  отношении   лиц,   «представ­ляющих опасность по своей связи с преступпой средой или  по  своей  прошлой деятельности»;   к  этим  лицам могло применяться наказание в виде ссылки или вы­сылки.

Однако уже в 1938 г., с изданием Закона о судо­устройстве СССР, союзных и автономных республик, это исключение из общего правила было ликвидирова­но и наказание стало применяться только к лицам, признанным виновными в совершении определенного преступления 19.

17            Золотухин  В.   М.   Субъект  должностного  преступления  по

советскому уголовному праву: Автореф. дис. ... канд. юрид.

наук.   М.,   1976.   С.   4—5.

18            Это дополнение было включено Постановлением ЦИК и СНК

СССР от 13 февраля 1930 г. (СЗ СССР. 1930. № 11. Ст. 131).

19            См.:    Постановление   Пченума   Верховного   Суда   СССР   от

12 июля 1946 г. // Сборник действующих постановлений Пле­

нума Верховного Суда СССР (1924—1951 гг.). М., 1952. С. 74.

Советское уголовное законодательство, принятое в 1958 г., не предусматривает наказания в виде ли­шения политических или гражданских прав п опреде­ляет, что единственным основанием уголовной ответст­венности является совершение общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом (ст. 3 Основ уголовного законодательства). Таким образом, принцип равенства граждан перед законом полу­чил прочные юридические гарантии.

Сходные правоограпичения на первом этапе социа­листической революции имели место и в других социа­листических странах. Так, УК НРБ 1951 г. преду­сматривал в качестве меры наказания лишение избира­тельных прав и лишение права на пенсию; в Уголовном кодексе НРБ 1968 г. эти меры уже отсутствуют.

Пути и формы дальнейшего совершенствования рав-поправия граждан СССР определены Программой КПСС. Речь идет о постепенном переходе к высшей фор­ме его проявления — полному равенству во всех сфе­рах общественной жизни. В области уголовного права дальнейшее совершенствование равноправия граждан, как нам представляется, должно идти в двух направ­лениях: во-первых, в направлении безусловного осу­ществления принципа единого юридического равенства всех граждан, нарушивших уголовный закон и подле­жащих за это ответственности; во-вторых, в направле­нии более глубокой дифференциации и индивидуали­зации на основе закона форм и видов ответственности с учетом не только объективных, но и субъективных, личных особенностей отдельных граждан. Это значит, что при строгом соблюдении неотвратимости привлече­ния к уголовной ответственности каждого, нарушив­шего требования уголовно-правового запрета, закон должен еще более дифференцированно, чем теперь, пре­дусматривать различия в объеме правовых последст­вий. В связи с этим в литературе обсуждается вопрос о том, что закон должен придавать большее значе­ние форме вины при совершении преступления, пси­хическому состоянию лица, наличию или отсутствию достаточной профессиональной подготовки, факту ре­цидива преступной деятельности и т. д. Причем — и это особенно важно — учет таких обстоятельств должен производиться не по усмотрению судаг а самим законо­дателем.

97

4 Заказ М5 919

Мнения о тенденциях развития принципа равенства весьма разнообразны. Группа американских ученых из университета г. Буффало (штат Нью-Йорк), например, пришла к выводу о том, что на развитие равноправия влияют не только внутренние условия экономического развития страны, но и состояние международных от­ношений. С учетом этих факторов они полагают, что до конца XX столетия в СІНА будет превалировать тен­денция к ограничению гражданских прав и свобод, что в особенности будет касаться различных мень­шинств, женщин и бедняков 2о.

Диаметрально противоположные перспективы раз­вития принципа равноправия в странах с различ­ным государственным строем свидетельствуют о том, что в основе эволюции этого принципа, как и дру­гих юридических институтов, лежат глубокие социаль­но-политические различия общественных систем,

{

, І І

{

І

 и\ате, оГ опг ИЬегііез. Регересііуез о! іЬе ЬШ оГ гщЫз/  Наірегщ.  Сгееішооі ргеьв, 1982. Уоі. 16. 253 р.