1. 3. Перемены в формальной структуре российского законодательства в период "думской монархии"

Государственная реформа 1906 г. внесла изменение в саму иерархию правовых актов. Если раздел Основных Законов существовал в Своде Законов с момента первого издания оного, то по юридической силе он не отличался от прочих — не существовало правил о первенстве законоположений, к Основным Законом отнесенных, над прочими правовыми актами, вошедшими в Свод Законов, о необходимости для них быть согласованными с Основными Законами под условием недействительности. Если первоначальный замысел М. М. Сперанского был установить в виде Основных Законов фундамент государственного правового устройства Империи (в этой связи Сперанский в 1809 – 1811 гг. предпочитал термин "Коренные Законы", передающий системообразующее их значение), то при кодификации 1826 – 1832 гг. от данных идей пришлось отказаться.

Но и при всем только что сказанном, нельзя целиком согласиться с мнением авторитетного дореволюционного специалиста в области государственного права Н. И. Лазаревского (к которому без всяких оговорок примыкает и новейший исследователь А. Ф. Смирнов), что Основные Законы до 1906 года "не отличались от остальных законов, даже порядком их отмены или изменений" [Лазаревский Н. И. Конституционное право. Т. I. СПб., 1910. С. 110 – 111. — Цит. по: Смирнов А. Ф. Указ. соч. С. 150.]. Хотя в формальной иерархии законодательных актов Основные Законы никак не выделялись, все-таки они имели несколько отличный от прочих актов правовой статус, находящий свое выражение и в ряде внешних специфических черт [Коркунов Н. М. Рус. гос. пр. Т. II. С. 48.], а именно:

проекты изменений Основных Законов никогда не вносились на рассмотрение Государственного Совета и утверждались единоличным решением Императора;

статьи 13 – 16, определявшие порядок наследия престола, наделялись особым, уникальным для российских законов свойством неизменяемости, причем клятву в этом при венчании на царство давали Император и Императрица (ст. 17 Осн. Зак. изд. 1892 г.);

клятву соблюдать Учреждение Императорской Фамилии, составной частью входившее в Основные Законы, давали все члены Императорского Дома, в том числе и наследник, по достижению ими совершеннолетия.

Таким образом, элементы особого статуса Основных Законов существовали и до конституционных реформ начала века, но они были именно элементами, недостаточно выраженными и лишенными формальной опредленности. Опасение вмешательства Государственной Думы в сферу Основных Законов в направлении их пересмотра или издания иных законов, ослабляющих начала, в Основных Законах закрепленные, побудило верховную власть к приведению юридических формулировок в соответствие как с уже успевшим утвердиться пониманием места этого акта в правовой жизни страны, так и с желательным положением дел в будущем.

Выражением высшей юридической силы Основных Законов стало положение, что они могут быть пересмотрены исключительно по "почину" Императора, а стало быть никакое последующее законоположение, не согласное с Основными Законами, инициатива возбуждения какового в Государственной Думе не принадлежала Императору, не могло отменить или изменить или установить в отдельном (самими Основными Законами не предусмотренном) случае правило, отличное от закрепленных в Основных Законах. Таким образом, косвенным путем, через установление особого порядка изменения ч. 1 т. I СЗ РИ, была создана новая (по силе) категория законодательного акта.