§ II ПРАВО НАКАЗАНИЯ

Всякое наказание, не вытекающее из абсолютной необходимости, является, как говорит великий Монтескье, тираническим. Это положение может быть выражено более общим образом: всякое проявление власти человека над человеком, не вытекающее из абсолютной необходимости, является тираническим. Таким образом, вот на чем основывается право суверена карать за преступления: на необходимости защищать хранилище общего блага от посягательств отдельных лиц. И чем более священна и неприкосновенна безопасность, чем больше свободы сохраняет суверен за подданными, тем справедливее наказание. Заглянем в сердце человеческое — в нем мы найдем те начала, на которых зиждется истинное право суверена наказывать за преступления, так как моральная политика только тогда может принести длительную пользу, если она будет основана на неизменных чувствах человека. Всякий закон, уклоняющийся от этого начала, всегда натолкнется на противодействие, которое в конце концов и одержит над ним верх. Так, самая малая, но постоянно действующая в каком-либо теле сила преодолевает наибольшее движение, извне сообщенное этому телу.

Ни один человек не пожертвовал частью своей свободы единственно ради общего блага — подобные химеры существуют только в романах. Напротив, всякий из нас желал бы, если бы это только было возможно, чтобы договоры связывали других, но не нас; всякий видит в себе центр земных отношений.

* Размножение рода человеческого, незначительное само по себе, но слишком превышающее те средства, которыми скудная и невозделываемая природа могла удовлетворить возраставшие потребности, объединило первых дикарей. В целях противодействия первым объединениям, по необходимости, образовались и другие, и, таким образом, в состоянии войны стали находиться уже не отдельные лица, а нации.*

Следовательно, только одна необходимость заставила людей уступить часть своей собственной свободы; отсюда очевидно, что всякий желал отдать в общее хранилище возможно меньшую долю ее — ровно столько, сколько требовалось, чтобы обязать других оказывать ему защиту. Совокупность этих самых малых частиц свободы образует право наказания. Все, что сверх этого, — злоупотребление, а не правосудие, факт, но не право. Заметьте, что слово «право» не противоположно слову «сила», первое является скорее

90

видоизменением второго, а именно видоизменением, наиболее полезным большинству. Под справедливостью я понимаю не что иное, как связь, необходимую для объединения частных интересов, без которой восстановилось бы прежнее внеобщественное состояние. Всякое наказание, не вызываемое необходимостью сохранить эту связь, несправедливо по своей природе. Не нужно связывать далее со словом «справедливость» идею о чем-то вещественном — вроде физической силы или какого-то существа. Справедливость — это просто понятие, но имеющее бесконечное влияние на счастье всех людей. Я не говорю здесь о той справедливости, которая исходит от Бога и относится непосредственно к наказаниям и наградам в будущей жизни.