§83 Лицо и общество в различных сферах общественной жизни

2. В границах порядка, который согласуется с общим благом, не все отношения одинаково близки человеческому сердцу. В од­них отношениях человек видит непосредственно свой личный интерес, другие лежат в стороне от его эгоистических стремлений. Хотя он готов осознать, что без них немыслим окружающий строй жизни, однако, с точки зрения своей личной выгоды он все-таки не может дорожить ими так же, как он дорожит прочими отно­шениями, и подчиняется им только из необходимости, как усло­вию, без которого, по-видимому, не мог существовать порядок, дорогой для него лично.

В этом различии коренится противоположность общего блага и частного интереса, в обыденном смысле. Под общим благом разумеют отношения, которые всеми признаются — открыто или смутно — в интересах общежития, но никому не дороги в осо­бенности, кроме разве немногих лиц, образующих во всяком слу­чае исключение и находящих особое удовлетворение в обществен­ной деятельно сти. Под частным интересом разумеются принадлежности той части порядка, основанного в видах обще­жития, которая наиболее близка отдельным лицам. По такому разграничению общее благо есть общественность, связь отдель­ных лиц между собой; частный интерес — самостоятельность отдельного лица в кругу данного общежития, устройство инди­видом своего мирка, своего узла отношений, который, конечно, входит в состав общего порядка, но дорог индивиду потому, что он сам лично служит его центром.

Будучи выражением одного и того же порядка, обе группы солидарны. Их обоюдное развитие составляет несомненную при­надлежность прогресса. С одной стороны, прогресс состоит в развитии индивидуальности. Мы заключаем о степени развития народа по развитию отдельного субъекта: наибольшее развитие личной энергии, самостоятельности и самодеятельности, связан­ное нераздельно с наибольшим расширением круга личных интересов, характеризует, в наших глазах, высшее развитие об­щества. Даже в сферах жизни, которые служат непосредствен­но к устройству самого общения, развитие индивидуальности со­ставляет необходимое условие поступательного движения. Так,

знатоками военного искусства в настоящее время признано, что прогресс в силе армии прямо зависит от прогресса в умственных и нравственных качествах составных единиц. Сила, которая со­здана непосредственно необыкновенным сплочением и единством действия, присущими войску, обусловлена в конце концов само­сознанием и самостоятельностью, с которыми действует в пре­делах общей задачи каждый отдельный солдат. То же соответ­ствие наблюдается в политической жизни. В случае наибольшего развития противоположности власти и подчиненных, успешное правление невозможно без содействия умственно и нравственно развитых представителей власти. На известной ступени исто­рического роста государств дальнейшее развитие государствен­ности, т. е. той формы общежития, которая создается государ­ством, находится в прямой зависимости от развития политической самостоятельности в среде управляемых. Чем ближе поставлен каждый гражданин к сфере политической деятельности, чем чаще он выступает активным исполнителем государственного поряд­ка, а не слепым его орудием, чем более он заинтересовывается им и вкладывает в него свою душу, тем более сторон человече­ского существования охватывает государство, тем сильнее оно по качественным пределам своего господства и могуществен­нее по степени своего культурного влияния. С другой стороны, с прогрессом развивается общественность. Первоначальное об­щение облечено в грубую материальную форму (сожительство под одним кровом, внутри одной ограды; общность имущества), а потому ограничено в своем воздействии, как пространственно, так и относительно сторон, которые оно обнимает (семья, род, община, город). Высшее общение принимает духовные формы: для такого общения нет пределов ни в пространстве, ни в формах воздействия, ни даже во времени. Пред ним почти стушевыва­ется материальное общение. В сферах человеческого существо­вания, где индивидуальная самодеятельность и индивидуальный интерес стоят на первом плане, их высшее развитие обусловлено высшим развитием общественности. Высочайший экономический и промышленный индивидуализм нашего времени движется бок о бок, во-первых, с государственным коммунизмом, т. е. с госу­дарственно-экономической деятельностью, и, во-вторых, с той тесной связью, которая соединяет экономические отношения

176

12 Заказ №720

177

С. А. Муромцев

Определение и основное разделение права

всего мира. Что выше, индивидуальнее, самостоятельнее деятель­ности мыслителя, поэта или художника? Между тем эта наибо­лее индивидуальная деятельность предполагает наибольшую сте­пень общения в пространстве и во времени. Не только творчество, но самое пользование его плодами, зависит здесь в высшей степени от тесного и широкого единения.

Если таково соотношение общего и частного в том особом смысле, который мы рассматриваем, то a priori нет ничего неве­роятного в предположении, по которому различные части права различно относятся к этой противоположности. Публичное пра­во служит к непосредственному поддержанию общественности, гражданское — к поддержанию частного элемента. Оба отдела права не противоречат взаимно, потому что объекты их охраны, как мы видели, совершенно солидарны.

Действительно, обоим отделам права необходимо приписать вышеуказанное качество. Публичное право, несомненно, обра­зует порядок, непосредственное значение которого в его целом состоит в том, что он определяет строй и органы общежития. Непосредственное значение гражданско-правового порядка зак­лючается в том, что, соблюдая вполне интересы общежития, он устраивает мир индивидуальной самодеятельности и индивиду­ального интереса.

Таким образом, если удовлетвориться сказанным, должно признать определения Ульпиана правильными: publicum jus est quod ad statum rei publicae spectat; privatum quod ad singulorum utilitatem. Sunt enim quaedam publice utilia, quaedam privatim.49 Но признаки, которые приняты римским юристом в качестве ха­рактеристических не объясняют нам других отличительных при­знаков публичного и гражданского права, и это обстоятельство роняет цену классической формулы.