§58 Юридический характер отношений раннего периода, обычаев и т. д.

Продолжая обзор недоразумений, касающихся употребления слова «право», следует заметить, что, если одно стремление при­дать какую-либо защиту известным отношениям может привести к отождествлению их с правами, то тем более такое отождествле­ние возможно в тех случаях, когда имеют дело с отношениями, которые в период более поздний, чем тот, в который их наблюда­ют, действительно стали предметом юридической защиты. Если один ученый рассматривает как право возможность вмешатель­ства одного государства во внутренние дела другого, то другой ученый не впадает в большую ошибку, когда говорит о «праве» кров­ной мести, о «правах» мужчин в отношении женщин, матерей и от­цов относительно их детей, о «праве» родства, развода, опеки, соб­ственности, наследования в том периоде, когда эти «права», соблюдаясь по обычаю, в случае нарушения, защищались неорга­низованными способами. Общественный контроль покровитель­ствовал им, но выражения покровительства не были организова­ны; и наступление в каждом отдельном случае противодействия

133

С. А. Муромцев

Определение и основное разделение права

Определение права

нарушителям защищенных отношений не было приведено в по­рядок. Между простым ропотом неодобрения и энергичным внешним принуждением для контролирующего элемента общи­ны открывался широкий выбор, не определенный заранее. В сво­ем месте было показано (§ 27), что выражение «организован­ная защита» должно пониматься в достаточно широком смысле. Как скоро для защиты какого-нибудь отношения авторитетом общества, хотя бы путем незаметно складывающегося обычая, выработался правильный порядок, так отношение вступает в юри­дическую форму своего существования. Конечно, проведение точ­ной границы в каждом отдельном случае представляется весьма затруднительным, и исследование ранних учреждений не вый­дет из этого затруднения, если не образует особой группы пере­ходных форм (ср. § 24). Но все-таки граница представляется существенно необходимой. Выше было показано, что существен­ное свойство права заключается в организованной защите. Если этот признак будет отброшен, то утратится всякое различие меж­ду правами и всеми другими защищенными отношениями, т. е. область права расширится настолько, что вместит в себя всю об­ласть общественной морали и, пожалуй, даже область обычаев. Вряд ли можно найти разумные основания для такой нивелировки понятий. Различия, где они существуют, не должны и не могут быть игнорированы; если мы распространим правоведение до пре­делов социологии, обратив таким образом часть в целое, то часть не уничтожится, а все дело ограничится сменой имен. Большин­ство отношений раннего периода не были правами, но сделались ими только впоследствии. Не включая их потому в область прав, правоведение должно изучать их как материал, из которого выра­боталась позднее правовая сфера.

Что в окружающей нас жизни мы имеем в форме юридического явления, то, по ложной ассоциации идей, представляется нам не­пременно таковым же, когда наблюдается в другом месте. Таким образом семья, брак и т. п. кажутся правовыми институтами в пер­вобытную эпоху так же, как обладают они этим качеством теперь. Та же ошибка повторяется в другой области. Изучая обычаи совре­менных нам низших обществ и общественных кругов, не затрудня­ются признавать там за юридическое все то, что в развитом праве обладает несомненно этим качеством. Нередко идут еще дальше.

134

Как скоро в какой-либо группе отношений и актов главные из них сочтены за юридические, то это качество распространяется и на аксессуары. Таким путем доходят, например, до того, что включают в состав обычного права свадебные или похоронные церемонии. Как в двух предыдущих случаях, так и здесь точное разграничение по­нятий не может привести к ущербу для исследования. Во-первых, отрицание за обычаями юридического характера не равносильно от­рицанию за ними годности быть объектом вообще социологического изучения. Во-вторых, само юридическое исследование не должно ограничивать своего материала одними правоотношениями. Эти последние существуют среди других отношений, находясь в посто­янном взаимодействии с ними. Исследователь права не может ос­тавить их без внимания, но из этого не следует, чтобы он называл их правами. Так, психолог, изучающий процессы сознательного мыш­ления, не может оставить вовсе в стороне рефлективные процессы, но из этого ведь не следует еще, чтобы он приравнял их к предмету своего исследования.

При отсутствии должной научной организации исследования социальных явлений, находящихся за пределами правовой обла­сти, на юристов в значительной доле легла тяжесть первоначаль­ного их изучения. Но, распространив свою научную деятельность за пределы своей собственной области, они не избежали фик­ции, которая включает все новое в эту область. Отсюда — ква­лификация в качестве юридических таких отношений, которые обладают совершенно иной природой; отсюда же, такое направ­ление юридических исследований, которое предназначалось ох­ватить всю науку об обществе. Настала пора предъявить a finium regundorum.35 Правоведение должно признать себя частью выс­шего целого и признать сосуществование ряда равноправных и весьма родственных наук. Общественный контроль над действи­ями членов общества проявляется в нескольких группах явле­ний, — правоведение занимается только одной из них.