§59 Результаты

Итак, мы должны были удостовериться в правильности пред­ложенного нами определения права. Хотя на вид это определе­ние суживает правовую область, сравнительно с тем, как она

135

С. А. Муромцев

Определение и основное разделение, права

Определение права

понимается обыкновенно (§ 51), но это противоречие не может иметь опасного значения уже потому, что обычное словоупотреб­ление не имеет особенно твердой и единой основы (§ 52). Кро­ме того, аналитическая проверка подтверждает вполне наше оп­ределение, представленное в предыдущих параграфах. Кроме организованной защиты, никакое другое свойство не служит от­личительным признаком права (§§ 53,54). Распространение этого понятия на такие отношения, которые не владеют озна­ченным свойством, объясняется неправильной ассоциацией идей (§ 56). Всюду, где находят некоторую защиту отношений и со­ответствующую ей связанность лиц, — защиту и связанность, которые потом должны обратиться (международные права § 57) или уже обратились (отношения раннего периода § 58) в юри­дические, там признают существование правоотношений, или признают правовыми все отношения, которые в развитом праве являются таковыми, либо служат аксессуарами правовых отно­шений (обычаи). В интересах правильной классификации наук надо провести определенную границу между правоведением и другими отраслями социологии.

2. Разбор других возражений §60

Возражение, основанное на неправильном понимании природы определения

После того, как нам удалось справиться с возражением наи­более трудным, от нас потребуется относительно менее усилий для устранения других возражений, к ожиданию и предупреж­дению которых обязывает осмотрительность. Одно из них осно­вано на неправильном взгляде на природу определения и обус­ловлено тем широким господством, которое принадлежит до сих пор в области юриспруденции метафизическому способу воззре­ния на вещи. По всей вероятности, многие заметят, что опреде­ление, изложенное на предшествующих страницах, не годится потому, что не указывает настоящего источника права. Это оп­ределение сводит суть права к организованной защите, т. е. к защите, которая в большинстве случаев устанавливается произ­волом законодателя. Но разве за этим видимым произволом

136

не скрывается что-либо другое, что, в сущности, и производит право? Разве с времен Гуго, Савиньи и Пухты еще мало твердили о том, что правовой порядок не составляет чего-либо произвольного, но является как закономерное произведение всех условий и сил на­родной жизни? Разве поддерживать определение, как бы игно­рирующее эти истины современной юриспруденции, не значит ли это возвращаться к отошедшему в вечность учению юристов про­шлого столетия?

Нисколько, ответим мы. Все, что содержится в определении права, защищаемом нами, сводится к тому, что отношениям, ко­торые называются правами, свойственна организованная защи­та. За этим остается полный простор для исследования — ка­кого происхождения эта защита и каково ее социальное значение. Следование метафизике приучило нас ждать от определения полного обнаружения всех причинных соотношений, в котором состоит определяемый предмет к окружающему его миру. В оп­ределении желают получить формулу, из которой путем дедук­тивного ее развития, можно было бы осведомиться обо всем, что желают знать о данном предмете. Но на самом деле это выходит за пределы определения. Оно составляет только один из началь­ных актов индуктивного исследования. Его назначение — под­готовить путь для изучения, а не устранить таковое.