_ 2. Недействительность компаний

 Недействительность компаний в Первой директиве                         

 Трансформация Директивы в государствах-участниках                      

 Значение гармонизации для свободы перемещения компаний                 

До гармонизации правил о недействительности компаний посредством Первой директивы эти правила значительно различались в европейских правопорядках. В странах, исторически рассматривавших компанию как договор, ее недействительность регулировалась нормами обязательственного, точнее договорного, права. Она являлась недействительной, если был недействителен лежащий в ее основе учредительный договор; недействительность учредительного договора наступала по тем же основаниям, что и недействительность любой сделки: пороки воли сторон, недееспособность сторон и проч. В результате все основания, по которым двусторонний договор является ничтожным или оспоримым, распространялись в принципе и на компании. Это было характерно в особенности для классического французского права. Проведенная во Франции в 1966 г. реформа в этом отношении ничего не изменила: ст. 360 Закона о торговых компаниях от 24 июля 1966 г. установила, что компания может быть недействительной по основаниям, предусмотренным договорным правом.

Строгое следование договорному праву приводило бы, однако, к тому, что изъяны учредительного договора автоматически влекли бы за собой недействительность компании. Кроме того, недействительную компанию следовало бы рассматривать как не существовавшую, поскольку по общему правилу недействительная сделка с самого начала не порождает каких-либо правовых последствий. Это серьезно нарушало бы устойчивость оборота. Поэтому и во Франции, и в других странах романской системы правила о недействительности компаний были смягчены по сравнению с аналогичными правилами, относящимися к договорам. Во-первых, не всякий изъян учредительного договора вызывал недействительность компании: в большинстве случаев участникам предоставлялась возможность устранить нарушения*(293). Во-вторых, если она все-таки признавалась недействительной, то последствия недействительности распространялись лишь на будущее время.

Другие страны ЕС, опираясь на органическую теорию, делали вывод, что в случае изъянов учредительного договора компания как самостоятельная организация продолжает существовать, по крайней мере в отношениях с третьими лицами, если выполнены предусмотренные в законе требования к ее созданию. Например, в Германии недееспособный учредитель не становился участником компании, но сама компания продолжала существовать между дееспособными участниками. Так же обстояли дела в Бельгии и Люксембурге*(294).

С другой стороны, в законодательстве Германии, а также Италии содержалось много оснований недействительности по формальным причинам, в особенности по причине отсутствия предусмотренной законом информации в уставе.

Недействительность компаний в Первой директиве

Прежде чем перейти к рассмотрению оснований недействительности компаний, закрепленных Первой директивой, следует коротко остановиться на такой теме, как контроль над созданием компании. Этот контроль призван обеспечить соблюдение норм национального права при создании компании и тем самым предотвратить ее недействительность. Кроме того, в соответствии с Директивой несоблюдение установленных требований предварительного контроля над созданием общества может являться одним из оснований недействительности последнего. При этом директива сама почти не содержит положений, касающихся контроля над созданием компании, оставляя эту сферу для национального законодателя. Директива лишь устанавливает, что такой контроль может осуществляться как административным органом, так и судом. Кроме того, государство-участник может установить, что достаточно заверения учредительных документов компаний и изменений к ним нотариусом (ст. 10 Первой директивы).

Национальные системы контроля за созданием компании значительно отличаются друг от друга. Так, в Великобритании и Ирландии на стадии регистрации производится лишь формальная проверка необходимых для регистрации документов. Выданное в результате этой проверки свидетельство о регистрации (certificate of incorporation) является доказательством, что при создании компании были выполнены все требования закона*(295). Поэтому даже если при создании компании и были допущены нарушения, то опасность признания ее впоследствии недействительной в принципе исключается.

В Дании, в отличие от Англии и Ирландии, правовая фикция, связанная с наличием свидетельства о регистрации, сочетается с предварительным контролем соблюдения материальных требований закона на стадии создания компании*(296).

Система формального и материального контроля без правовой фикции имеет место в Германии, Италии, Нидерландах, Бельгии, Люксембурге и Франции. Во Франции материальная проверка поданных на регистрацию документов ранее по сути отсутствовала: согласно ст. 6 Закона о торговых компаниях от 24 июля 1966 г. достаточно было заявления учредителей и первых членов исполнительных и наблюдательных органов компании о том, что все требования закона соблюдены (dйclaration de conformitй), за правильность которого данные лица несли гражданскую (ст. 7 Закона) и уголовную (ст. 480 Закона) ответственность. Законом от 11 февраля 1994 г. dйclaration de conformitй была отменена, а компетенция торгового суда с сфере проверки документов компании расширена*(297).

Целью Первой директивы было сократить до минимума число оснований недействительности компании и оградить третьих лиц от связанных с недействительностью неблагоприятных последствий. Первоначально директива предусматривала только два основания недействительности (отсутствие учредительного договора и противоречие цели деятельности общества закону или общественному порядку), но в окончательной редакции директивы их число было увеличено до шести. Тем не менее перечень оснований недействительности оказался настолько узким, что каждый национальный законодатель был вынужден внести изменения в свое право*(298).

Данный перечень (п. 2 ст. 11 Директивы) представляет собой компромисс между формальными и договорными основаниями недействительности. По формальным основаниям общество может быть признано недействительным, если:

1) отсутствует учредительный акт или не соблюдены требования предварительного контроля за созданием общества, установленные государством-участником;

2) учредительный договор или устав общества не содержит сведений о наименовании общества, о вкладах, о размере уставного капитала или о цели деятельности общества.

Эти два формальных основания дополняются четырьмя материальными:

1) фактическая цель деятельности общества является противозаконной или нарушает общественный порядок;

2) не соблюдены национальные нормы, касающиеся оплаты уставного капитала общества;

3) все учредители общества являлись недееспособными;

4) вопреки национальным нормам, общество было создано менее чем двумя учредителями.

Перечень оснований недействительности в ст. 11 является закрытым, т.е. компания может признаваться недействительной только в перечисленных в этой статье случаях. В других случаях компании ни по каким основаниям не могут быть объявлены ничтожными, недействительными или несуществующими. Таким образом, перечень оснований недействительности может быть сужен, но не расширен государствами-участниками.

Основания недействительности, особенно материальные, нуждаются в некотором комментарии. Первое из них - противоречие фактической цели деятельности общества закону или общественному порядку - подверглось толкованию Европейского суда в деле "Marleasing". Дело в том, что термин "фактическая цель деятельности" общества в европейских правопорядках понимался по-разному. Европейский суд из всех возможных вариантов толкования выбрал самое узкое, согласно которому "фактическая цель деятельности" понимается исключительно как цель деятельности, указанная в учредительных документах. Суд мотивировал свой выбор тем, что в интересах устойчивости оборота и кредиторов основания ничтожности в ст. 11 Первой директивы должны толковаться узко*(299). Это решение вызвало в литературе критику, поскольку в соответствии с таким толкованием общество может быть признано недействительным только в том случае, если его учредители были настолько наивны, чтобы указать в учредительных документах в качестве цели деятельности общества незаконную торговлю оружием или запрещенную проституцию*(300). Легко представить себе, что такие случаи будут немногочисленны, поэтому рассматриваемое основание недействительности на практике не будет иметь большого значения. Критики выступают поэтому за более широкое толкование, согласно которому общество может быть признано недействительным, если в учредительных документах указана законная цель, но общество тем не менее изначально осуществляет противозаконную или нарушающую общественный порядок деятельность*(301). Следует отметить, что подобный подход существует и в национальном праве ряда государств. Например, в Германии Акционерный закон (_ 275) и Закон об обществах с ограниченной ответственностью (_ 75) хотя и закрепляют в качестве основания недействительности общества недействительность "положений устава о предмете деятельности" (что соответствует точке зрения Европейского суда в деле "Marleasing"), однако на практике (по крайней мере для АО) недействительность положений устава о предмете деятельности может вытекать из того, что фактическая цель деятельности общества противоречит закону или общественным нравам*(302). Во французском праве вопрос о противозаконности цели деятельности общества решается на основании реально осуществляемой обществом деятельности, а не на основании цели, указанной в уставе*(303).

Следующее основание недействительности - неоплата минимального уставного капитала - вызвало критику само по себе. Санкция в виде недействительности общества представляется в данном случае явно несоразмерной. Справедливее наделять общество правом требования к учредителям, не оплатившим уставный капитал, а также возлагать на последних обязанность возместить обществу возникший вследствие этого вред*(304).

Такое основание, как недееспособность всех учредителей общества, было включено по настоянию Экономического и социального комитета. Это единственное основание, по мнению Штейна, которое базируется на нормах обязательственного права*(305). Однако то же можно сказать и о последнем основании - создании общества менее чем двумя учредителями. Оно также связано с пониманием общества как договора, для заключения которого необходимо как минимум два лица. После принятия Двенадцатой директивы ЕС, разрешившей создание ООО одним лицом, данное основание не применяется к таким обществам (но для акционерных обществ оно сохраняет значение, если национальное право не допускает создания АО одним лицом). В момент принятия Первой директивы создание общества одним лицом не допускалось ни в одном государстве-участнике, вне зависимости от принадлежности к германской или к романской системе. Разница, однако, заключалась в том, что в романской системе общество рассматривается как договор в течении всего времени его существования, поэтому, если число участников общества уже после создания становилось меньше двух, это влекло за собой прекращение общества. Данный принцип сохранился в указанных странах и после принятия Первой директивы. Это представляется неправомерным, если учесть, что директива указывает лишь случай, когда общество создается одним лицом, но не случай, когда в обществе остается один участник*(306). Для ООО, как уже упоминалось, это не имеет значения благодаря Двенадцатой директиве, однако акционерные общества, в которых остается один участник, по праву некоторых государств могут быть по-прежнему ликвидированы (например, по праву Греции, Англии, Франции)*(307). В этом случае, правда, АО может быть ликвидировано только по решению суда, и суд должен предоставлять обществу достаточный срок, чтобы устранить нарушение (ст. 5 Второй директивы ЕС).

Недействительным общество может быть признано только по решению суда (п. 1 ст. 11 Первой директивы). Это решение подлежит публикации, в результате которой оно приобретает силу для третьих лиц. Последние могут опротестовать данное решение в течение шести месяцев после его публикации. Такой протест предусмотрен правом Франции, Бельгии и Люксембурга.

Недействительность общества влечет его ликвидацию (абз. 2 ст. 12). Недействительность тем самым распространяется только на будущее время (действие "ex nunc"). Сама по себе она не влияет на действительность обязательств общества перед третьими лицами и обязательств третьих лиц перед обществом.

Трансформация директивы в государствах-участниках

При трансформации Директивы большинство государств-участников (Бельгия, Люксембург, Италия, Германия, Нидерланды, Греция) включили в свое законодательство закрытый перечень выбранных ими оснований недействительности*(308). Например, в Германии в настоящее время АО или ООО могут быть признаны недействительными, только если их устав не содержит сведений о размере уставного капитала или о целях деятельности общества (формальное основание) или же положения устава о целях деятельности общества являются ничтожными (материальное основание).

Франция при трансформации директивы избрала иной метод. Правило ст. 360 Закона о торговых компаниях от 24 июля 1966 г., согласно которому на компании распространяются договорно-правовые основания недействительности, было оставлено в качестве общей нормы. Из этого правила для АО и ООО были сделаны исключения: на них не распространяются такие основания недействительности, как пороки воли участников при вступлении в общество, а также недееспособность учредителей, если хотя бы один из них является дееспособным (абз. 1 ст. 360)*(309). Такая трансформация директивы подверглась в литературе критике. Указывалось прежде всего на то, что для АО и ООО продолжают действовать многочисленные основания недействительности, вытекающие из договорного права и не перечисленные в Первой директиве*(310). Однако с этим нельзя полностью согласиться, поскольку основания, по которым АО и ООО во Франции могут быть признаны недействительными, вовсе не так многочисленны. Это следующие основания:

1) общество создано одним лицом (за исключением ООО)*(311);

2) не внесены вклады в уставный капитал (абз. 1 ст. 1844-10 и ст. 1832 ГК Франции);

3) отсутствует "affectio societatis", т.е. намерение учредителей действовать сообща для достижения общих интересов (ст. 1832 ГК Франции; для ООО одного лица "affectio societatis" не требуется)*(312);

4) цель деятельности компании противоречит требованиям закона или общественного порядка (ст. 1833 ГК Франции).

Из этих оснований в Первой директиве не упоминается лишь такое основание, как отсутствие "affectio societatis". Данное основание направлено против компаний, созданных с целью обхода требований закона, своего рода "притворных компаний" (по аналогии с притворными сделками)*(313). Далее, судебная практика в рамках ст. 360 допускает признание общества недействительным, если оно создано с целью обмана. Обман, таким образом, является еще одним основанием недействительности общества по французскому праву*(314). И наконец, как мы видели выше, французское право понимает термин "цель деятельности компании" шире, чем Европейский суд в решении "Marleasing".

Дания, Великобритания и Ирландия сочли возможным не вводить в свое законодательство правила о недействительности компаний. Объясняется это тем, что в этих странах компания, имеющая свидетельство о регистрации, не может быть признана недействительной. При этом только право Дании гарантирует, что при создании компании были соблюдены все нормы национального права, поскольку только в Дании наряду с формальным контролем производится и материальный контроль. Это "...предоставляет достаточную гарантию, что создание свободно от изъянов; полагаясь на этот контроль, нет нужды предусматривать правило о ничтожности"*(315).

Иначе обстоит дело в Великобритании и Ирландии. Эти страны при создании компании ограничиваются формальной проверкой. В результате нет гарантии, что зарегистрированная компания свободна от изъянов. Тем не менее благодаря выданному при регистрации certificate компания застрахована от недействительности. К сожалению, данное правило знает исключения. Так, английскому праву известны случаи, когда компания все же может признаваться недействительной*(316). Фикция надлежащей регистрации, основанная на выдаче certificate of incorporation (ст. 13 Закона о компаниях) не связывает Корону, поэтому генеральный прокурор может обратиться в суд и получить судебный приказ (certiorary), аннулирующий регистрацию компании. Правда, прокурор обращается в суд лишь тогда, когда цель деятельности компании противозаконна или нарушает общественный порядок, а не когда нарушены какие-либо формальности при регистрации*(317). Например, по мотивам нарушения общественного порядка была признана недействительной регистрация компании, в уставе которой в качестве цели деятельности было указано "осуществление бизнеса в сфере проституции"*(318).

Если сама по себе недействительность компании, цель деятельности которой противоречит закону или общественному порядку, совместима с положениями Первой директивы, то о последствиях недействительности в английском праве этого сказать нельзя. Аннулирование записи о регистрации на основании certiorary ведет к тому, что компания рассматривается как никогда не существовавшая*(319). В результате нарушаются интересы как участников, так и кредиторов компании, и не выполняется требование абз. 2 ст. 12 Первой директивы, в соответствии с которым недействительность компании может распространяться только на будущее время. Английское право нельзя поэтому признать полностью соответствующим Первой директиве*(320).

В Ирландии подобная судебная практика отсутствует. Более того, английская практика, допускающая аннулирование свидетельства о регистрации посредством certiorary, в ирландской литературе была оценена отрицательно, в том числе из-за ее несоответствия абз. 2 ст. 12 Первой директивы. Для того чтобы избежать подобной проблемы в Ирландии, было предложено не допускать certiorary в отношении свидетельства о регистрации компании*(321).

Значение гармонизации для свободы перемещения компаний

В отношении сближения норм о недействительности компаний можно сказать то же самое, что было сказано выше в отношении норм, регулирующих представительские полномочия органов компании: гармонизация в данной сфере, безусловно, играет большую роль в реализации свободы перемещения компаний. Различие оснований, по которым компания может признаваться недействительной, равно как и различные последствия недействительности, способны в условиях свободного перемещения нанести серьезный ущерб интересам участников и кредиторов компаний в странах ЕС, а также гражданскому обороту в целом.

При этом главная опасность заключается не в том, что в одних странах превалируют договорные, а в других - формальные основания недействительности. Опасность для оборота имеется прежде всего в тех случаях, когда национальное законодательство не содержит четкого закрытого перечня оснований недействительности, а также когда недействительность компании обладает обратным действием. С этой точки зрения принципы регулирования в Первой директиве: numerus clausus оснований недействительности и действие недействительности ex nunc - заслуживают, бесспорно, положительной оценки. То же самое следует сказать о попытке сократить число оснований недействительности до минимума. Все это способствует защите интересов как участников, так и кредиторов компании. Иностранные кредиторы и участники компании могут быть уверены, что она не может быть признана недействительной по каким-либо иным основаниям, нежели перечисленным в Первой директиве. Далее, иностранные кредиторы могут быть уверены, что признание компании недействительной никак не повлияет на действительность ее обязательств перед ними. Иностранные участники в случае недействительности компании застрахованы от личной ответственности по ее долгам, которая возможна в случае, если компания рассматривается как изначально не существовавшая. Учитывая это, гармонизация создает важную предпосылку для реализации свободы перемещения компаний и является необходимой в смысле п. "g" абз. 2 ст. 44 Договора о ЕС.

Однако не во всех государствах-участниках Директива трансформирована надлежащим образом. Право Франции до сих пор содержит не перечисленные в Первой директиве основания недействительности. Кроме того, не идеален и метод регулирования, избранный французским законодателем, благодаря которому от иностранного контрагента требуется знание оснований недействительности компаний, вытекающих из договорного права, чтобы он затем посредством вычитания из этих оснований двух, не применяющихся к АО и ООО, мог составить себе перечень, подобный перечню Первой директивы. Формально против такого регулирования сложно возразить, но оно лишает право ясности, особенно необходимой для международного оборота. Не отвечает требованиям директивы и право Великобритании, поскольку оно не гарантирует, что недействительность компании не имеет обратного действия. Аннулирование регистрации, имеющее своим следствием то, что компания рассматривается как несуществующая, противоречит абз. 2 ст. 12 Первой директивы и нарушает устойчивость гражданского оборота.