§ 4. Принцип вины

Принцип вины нормативно закреплен в ст. 5 УК РФ, которая гласит: «1) Лицо, подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие обще­ственно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. 2) Объективное вменение, то есть уголовная ответствен­ность за невиновное причинение вреда, не допускается». Основой формирования данного принципа является известный постулат рим­ского права: «Nullum crimen, nulla poena sine culpa» (нет преступле­ния и наказания без вины).

Данный принцип нашел отражение в Модельном кодексе СНГ и в уголовных кодексах многих стран СНГ, за исключением УК Ук­раины. Аналогично российскому закону данный принцип сформу­лирован в ст. 8 Модельного кодекса, ст. 5 УК Беларуси и ст. 7 УК Азербайджана. Схожим образом закреплен этот принцип в УК Узбе­кистана: «Лицо подлежит ответственности лишь за те общественно опасные деяния, в совершении которых будет доказана его вина, в установленном законом порядке». Положение соответствующего содержания имеется и в УК Казахстана, но закреплено оно не на уровне принципов уголовного права, а в ст. 19 «Вина».

Несколько более подробно изложен он в ст. 7 УК Таджикистана «Принцип личной ответственности и виновности»: «1. Никто не мо­жет нести уголовную ответственность иначе, как за свои собствен­ные деяния, действие или бездействие. 2. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные деяния и насту­пившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. 3. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается». Принцип личной ответственности и виновности содержится и в УК Кыргызстана, хотя он и не раскрывает его содержания.

УК Грузии не определяет рассматриваемый принцип, но содер­жание некоторых статей позволяет установить несомненную значи­мость вины для уголовной ответственности по этому закону. В част­ности, ст. 7 основанием уголовной ответственности признает совершение противоправного и виновного деяния, а ст. 25, посвя­щенная регламентации ответственности соучастников, определяет, что исполнители и соучастники преступления подлежат уголовной

ответственности только на основании их собственной вины в совме­стном противоправном деянии, с учетом характера и степени уча­стия каждого из них в совершении преступления.

Вина — один из центральных институтов уголовного права. Требование ее установления для привлечения к ответственности имеет социально-историческое и сугубо правовое обоснование. Во Всеобщей Декларации прав человека (1948 г.) зафиксировано, что «каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не бу­дет установлена законным порядком путем гласного судебного раз­бирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты» (ч. 1 ст. И).198 Международный пакт о гражданских и политических правах (1966 г.) подтвердил, что «каждый обвиняе­мый в уголовном преступлении имеет право считаться невиновным, пока виновность его не будет доказана согласно закону».199 Вслед за этими международными актами Конституция РФ в ст. 49 закрепила: «1. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается не­виновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотрен­ном федеральным законом порядке и установлена вступившим в за­конную силу приговором суда. 2. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. 3. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого».

Несмотря на свою особую значимость для правоприменения и фиксацию на уровне принципа уголовного закона, само понятие ви­ны в отечественном законодательстве отсутствует. В главе 5 УК РФ «Вина» ст. 24 говорит лишь о формах вины: «Виновным в преступ­лении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по не­осторожности». Вместе с тем в уголовных кодексах некоторых стран СНГ нормативное определение вины имеется. Так, ст. 21 УК Рес­публики Беларусь «Вина и ее формы» гласит: «1. Вина — это пси­хическое отношение лица к совершаемому общественно опас­ному деянию, выраженное в форме умысла или неосторожности. 2. Виновным в преступлении может быть признано лишь вменяемое лицо, совершившее общественно опасное деяние умышленно или по неосторожности». Статья 23 УК Украины также

в Международные акты о правах человека . . С. 40—41 э Там же. С. 57.

114

Глава II

Принципы уголовного права

115

определяет: «Виной является психическое отношение лица к совер­шаемому действию либо бездействию, предусмотренному настоя­щим Кодексом, и его последствиям, выраженное в форме умысла или неосторожности».

Концепция вины, являясь сложной и противоречивой, тем не менее, достаточно подробно разработана отечественной юридиче­ской наукой. Не углубляясь в анализ понятия и сущности вины, от­метим, что в науке обычно выделяются два подхода к ее определе­нию. С позиций оценочной концепции вины она понимается как совокупность обстоятельств, заслуживающих по убеждению суда отрицательной оценки и требующих уголовной ответственности; с точки зрения психологической концепции вины она рассматривается как отношение лица к деянию и его последствиям. Противостояние этих теорий в конечном итоге закончилось их некоторым сближени­ем, проявляющемся в том, что сторонники психологической теории вины стали признавать наличие некоторых оценочных компонентов в содержании вины: лицо, совершившее преступление, осознавая общественную опасность своего деяния, осознает и негативную об­щественную оценку своего поведения, а также демонстрирует свое пренебрежительное отношение к охраняемым законом социальным ценностям. Итогом такого сближения можно признать позицию П. С. Дагеля и Д. П. Котова, согласно которой сущность вины пред­ставляет собой отрицательное психическое отношение субъекта к окружающей его социальной действительности, к охраняемым уго­ловным законом общественным отношениям, интересам, благам, которое ограничено рамками психического отношения к деянию и его последствиям,200 а также утверждение В. В. Мальцева о наличии

201

социального и психологического аспектов вины.

Таким образом, время подтвердило состоятельность именно психологической концепции вины, и потому в настоящий период можно констатировать, что наличие психологических аспектов в институте вины является бесспорным. Этот факт выступает необхо­димым условием уяснения сущности принципа вины в уголовном

праве. Он однозначно утверждает о том, что вина может быть при­суща только лицу, обладающему сознанием и волей.

Из этого следует как минимум два требования принципа вины: ответственности в уголовно-правовом порядке подлежат исключи­тельно физические лица, а среди них — только те, кто обладает соз­нанием и волей. Если второе утверждение традиционно рассматри­вается в рамках анализа принципа вины, то первое — либо вообще не анализируется, либо анализируется в рамках принципа личной ответственности.

Принцип личной ответственности не получил самостоятельного нормативного закрепления в УК РФ, тем не менее в науке он иссле­дован достаточно хорошо. С. Г. Келина и В. Н. Кудрявцев вклады­вают в него следующее содержание: 1) преступлением признается акт поведения, совершенный конкретным физическим лицом — ин­дивидом, а не коллективом или социальной общностью; 2) физиче­ское лицо подлежит уголовной ответственности только за то, что было причинено его собственным деянием (действием или бездейст­вием); 3) ответственность и наказание за преступление имеют лич­ный характер, т. е. должны распространяться на лицо, совершившее преступление.202 Представляется, что в самостоятельном существо­вании данного принципа на уровне уголовного закона нет нужды, поскольку первое из указанных положений является составной ча­стью принципа вины, третье — входит в содержание принципа справедливости, а второе — несостоятельно ввиду обоснованного существования в УК норм об ответственности лица, отдавшего неза­конный приказ, за совершенное в его исполнение преступление, об ответственности организаторов организованных преступных групп за все совершенные группой преступлений, если они охватывались их умыслом.

Таким образом, первым положением принципа вины является требование привлечения к уголовной ответственности только физических лиц. Понятие физического лица охватывает граждан, лиц без гражданства и иностранных граждан, в связи с чем некор­ректным следует признать необоснованное ограничение уголовным законом в целом ряде случаев субъектов уголовно-правовых отно-

200          Дагель П. С, Котов Д. П. Субъективная сторона преступления и ее установление.

Воронеж, 1974. С. 66-67.

201          Мальцев В. В. Принципы уголовного права ... С. 219.

202 Келина С. Г. , Кудрявцев В. Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988. С 100.

116

Глава II

Принципы уголовного права

117

шений исключительно гражданами. Однако основное предназначе­ние данного требования состоит в создании заслона на пути воз­можности признания субъектами преступления и уголовной ответ­ственности юридических лиц. Следует отметить, что в проектах УК РФ 1993 и 1994 гг. содержались нормы об ответственности юриди­ческих лиц. В частности, в ст. 21 (2) проекта Общей части УК РФ 1994 г. было сказано, что юридическое лицо подлежит уголовной ответственности «при наличии условий, предусмотренных статьей 106 настоящего Кодекса». В части 1 ст. 106 проекта указывалось, что юридическое лицо подлежит уголовной ответственности за дея­ние, предусмотренное уголовным законом, при перечисленных ниже условиях:

а)             оно виновно в неисполнении или ненадлежащем исполнении

прямого предписания закона, устанавливающего обязанность либо

запрет на осуществление определенной деятельности;

б)            оно виновно в осуществлении деятельности, не соответст­

вующей его учредительным документам или объявленной цели;

в)             деяние, причинившее вред либо создавшее угрозу причине­

ния вреда личности, обществу или государству, было совершено в

интересах данного юридического лица либо было допущено, санк­

ционировано, одобрено,   использовано органом или лицом, осуще­

ствляющим функции управления юридическим лицом.203 В основу

института уголовной ответственности юридических лиц был поло­

жен по большей части опыт зарубежных стран в урегулировании

данного вопроса. Его суть состоит в следующем: 1) разработанная в

доктрине и практике судов стран англосаксонской системы права

теория  «строгой»  или  «абсолютной»  ответственности  позволяет

привлечь корпорацию к уголовной ответственности за строго опре­

деленный круг (статутных) преступлений при отсутствии    вины;

2) принцип отождествления, основанный на презумпции того, что

«действия (или бездействие) и психическое отношение к ним со сто­

роны   некоторых   высших  должностных   лиц   ("контролирующих

должностных лиц"),  которые признаются составляющими самое

личность организации, суть поведение и психическое отношение

«   204

корпорации как таковой» позволяет привлечь корпорацию к от­ветственности и за те преступления, в отношении которых требуют­ся доказательства вины.

Вместе с тем привнесение в отечественное законодательство ин­ститута ответственности юридических лиц, не сопровождаемое раз­работкой теории статутных преступлений и вины юридического лица, слепое копирование иностранного опыта при отсутствии надлежащих условий и традиций правоприменения нельзя признать оправданны­ми. Основной аргумент сторонников установления уголовной ответ­ственности юридических лиц состоит в установлении гарантий защи­ты от неправомерных действий юридических лиц, особенно в сфере экономики и природопользования. Однако, по справедливому замеча­нию И. Э. Звечаровского, «в рамках системы отечественного законо­дательства реализация идеи "юридические лица — субъекты преступления" мало что даст, так как если та или иная социально-экономическая проблема не решается в рамках, например, граждан­ско-правового регулирования, то и привнесение в средства и способы ее решения уголовно-правовых начал окажется малоэффективным и создаст лишь иллюзию решения проблемы, как это не раз имело ме-

205

сто в отечественной законодательной практике».

Таким образом, концепция вины в отечественном уголовном праве не применима к деяниям юридических лиц, а поскольку вина, являясь признаком преступления, органично входит в основание уголовной ответственности, то, следовательно, ей могут подлежать только физические лица, что и закрепляет на принципиальном уров­не ст. 5 УК РФ.

Вторым положением принципа вины следует признать правило, зафиксированное в УК Таджикистана и отсутствующее в иных на­циональных законах. Это правило об ответственности лица только за собственные действия. Оно не позволяет «переложить» бремя ответственности за свои действия (бездействие) на третьих лиц, яв­ляясь своеобразным выражением принципа личной (или персональ­ной) ответственности.

Третьим положением, раскрывающим содержание принципа ви­ны, является требование привлечения к уголовной ответственно-

203 Подробнее см : Никифоров А  С  Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности М , 2002 С 8&-8Э.

205

Там же С 123

Звечаровский И. Э. Указ соч. С. 56

118

Глава II

Принципы уголовного права

119

сти только тех физических лиц, которые обладают сознанием и волей. В уголовном праве наличие данных психических компонен­тов у лица связывается с его вменяемостью. Не случайно Н. С. Та-ганцев писал, что вменяемость субъекта является краеугольным камнем всех теорий, признающих основанием наказуемости винов­ное посягательство на правопорядок.206

Судебная практика категорично признает вменяемость предпо­сылкой виновности лица. «Объективное вменение вины советским уголовным законодательством не допускается» (определение Су­дебной коллегии Верховного Суда СССР от 22.04.1965 г. по де­лу М); «ответственность за общественно опасное деяние возможна, если оно совершено умышленно или по неосторожности» (поста­новление Пленума Верховного Суда СССР от 21. 10. 1963 г. по де­лу Б.); «обвинение лица в совершении преступления, основанное только на факте наступивших последствий, при отсутствии умыш­ленной или неосторожной вины, представляет собой объективное вменение, чуждое советскому уголовному праву» (постановление Пленума Верховного Суда СССР от 10.10.1964 г. по делу А); «лицо может нести уголовную ответственность за наступившие последст­вия лишь в том случае, когда они явились результатом вины — умышленной или неосторожной» (постановление Пленума Верхов­ного Суда СССР от 06.04.1965 г. по делу Т. и др.); «наступившие последствия, находящиеся в причинной связи с действиями обвиняемо­го, влекут для него уголовную ответственность только при наличии с его стороны вины умышленной или неосторожной» (определение Су­дебной коллегии Верховного Суда СССР от 03.10.1945 г. по делу С.) — вот только некоторые из указаний высшей судебной инстанции страны

207

относительно рассматриваемого вопроса.

Аналогичным подходом отличается и доктрина уголовного пра­ва. В частности, В. Г. Павлов пишет: «Вменяемость как признак, ха­рактеризующий лицо, совершившее преступление, дает основание ставить вопрос о его виновности, а в дальнейшем, следовательно, об уголовной ответственности и наказании, т. е. установление вменяе­мости преступника как бы предшествует установлению в соответст-

вии с принципами уголовного закона его виновности, которая дока­зывается как на стадии предварительного следствия, так и в суде».208 Таким образом, именно реализация решения вменяемого субъекта, обладающего свободой воли (свободой выбора того или иного — правомерного или противоправного — варианта поведения), дейст­вовавшего с осознанием социальной характеристики своего поступ­ка, может служить основанием для привлечения его к уголовной от­ветственности.

В связи с признанием свободы воли непременным условием привлечения к уголовной ответственности ряд ученых отмечает: «...чтобы действовать ответственно с точки зрения уголовного зако­на, лицо должно, во-первых, знать свои обязанности, пути и средст­ва их реализации с учетом последствий, к которым может привести их выполнение или невыполнение. Иными словами, адресат уголов­ного закона, прежде всего, должен иметь возможность получения информации об уголовно-правовых требованиях к его поведению и последствиях их реализации или нереализации».209 В связи с этим утверждается, что «в отношении лица, нарушившего закон по не­знанию, если его незнание было обусловлено непреодолимыми для данного лица обстоятельствами, уголовная ответственность должна исключаться».210 Полагаем, что при верной, в принципе, посылке автором приведенных цитат сделан не вполне верный вывод. Если требование об информированности населения о всех предписывае­мых ему законом правилах поведения понимать так, что все законы и иные нормативные акты должны быть официально опубликованы или иным способом доведены до всеобщего сведения, то это, безус­ловно, верно. Это подтверждается и Конституцией РФ, установив­шей, что неопубликованные законы или нормативные акты не могут применяться на территории России (ст. 15). Однако из этого вовсе не следует, что незнание закона может служить извинительным обстоя­тельством при решении вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности. Непременное знание закона может служить со­ставляющей основания для привлечения к ответственности, если законодательно установленный состав совершенного лицом общест­венно опасного деяния включает в описание объективной стороны

308 209

208 Таганцев Н. С.    Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. Т. 1. М., 1994. С. 151-152.

207 Вопросы уголовного права  и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР. 1938-1978. М., 1980. С. 31-32.

Павлов В. Г. Субъект преступления и уголовная ответственность. СПб., 2000. С. 51. Звечаровский И. Э. Указ. соч. С. 60-61. ' Там же. С. 61.

120

Глава II

Принципы уголовного права

121

указание на нарушение тех или иных правил или на заведомую не­законность деяния. В этом случае осознание противоправности сво­их действий (бездействия) входит в содержание вины, но опять-таки речь здесь не идет об осознании уголовно-правовой противо­правности деяния. В качестве примера сошлемся на определение Же­лезнодорожной коллегии Верховного Суда СССР от 26.03.1949 г. по делу Б., где указано, что «выполнение должностным лицом своих функций с нарушением должностной инструкции не может быть ему поставлено в вину, если оно не было ознакомлено уполномоченными лицами с этой инструкцией».211 Таким образом, знание закона не мо­жет быть предпосылкой вины, принцип вины к этому не обязывает.

Следующее требование принципа вины состоит в ограниче­нии ответственности лица рамками его вины. Оно весьма удачно сформулировано Ю. И. Ляпуновым и А. Ф. Истоминым: «...не толь­ко по отношению к действию (бездействию) и его общественно опасным последствиям, но и ко всем иным юридически значимым обстоятельствам, влияющим на квалификацию содеянного, лицо должно проявить психическое отношение».212 Данное требование яв­ляется, пожалуй, центральным в содержании данного принципа. Рас­сматривая его, следует отметить, что оно имеет первостепенное зна­чение для определения объема вменяемых в вину поступков и. следовательно, для определения объема возлагаемой ответственности Лицо несет уголовную ответственность лишь за те свои преступные намерения, которые реально проявились на практике. Так, Судебная коллегия Верховного Суда СССР в определении от 26.01.1972 г. по делу Т. и др. указала: «По советскому уголовному законодательству преступные мысли, настроения, даже замысел совершить преступле­ние, хотя бы и высказанные в той или иной форме и ставшие извест­ными посторонним (так называемое обнаружение умысла), сами по себе не влекут уголовной ответственности. Закон допускает уголов­ную ответственность лишь с того момента, когда намерение лица со­вершить преступление реализуется в конкретных общественно опасных действиях, направленных на осуществление задуманного посягательства».213 В то же время реально совершенные телодвиже­ния и наступившие последствия не могут быть поставлены в вину,

если лицо не проявило к ним психического отношения в форме умыс­ла или неосторожности. Свидетельство тому — целый ряд решений высшей судебной инстанции: «Уголовное преследование не может иметь места, если обвиняемый не предвидел и не мог предвидеть на­ступивших последствий» (определение Судебной коллегии Верховно­го Суда СССР от 27.08.1954 г. по делу Л.); «обвиняемый не может нести ответственность за последствия, наступившие по не зависящим от него обстоятельствам, которые он по обстоятельствам дела не мог предвидеть и устранить» (постановление Пленума Верховного Суда СССР от 02. 01. 1948 г. по делу Б.);214 «невиновное причинение вре­да— казус (случай) имеет место, если лицо не предвидело общест­венно опасных последствий своего действия или бездействия и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть» (оп­ределение Судебной Коллегии Верховного Суда РФ от 03. 06. 1993 г. по делу Д.).215 На примере умышленных преступлений сказанное можно представить следующим образом (см. схему 6).

Вариант А схемы 6 демонстрирует, что в случае наступления последствий, которые не входили в предметное содержание вины лица, совершившего преступление, его ответственность ограничива­ется рамками лишь тех последствий, которые оно предвидело, жела­ло или допускало, т. е. рамками вины.

Вариант Б1 схемы 6 иллюстрирует иную ситуацию. В случае, если в содержание вины лица, совершившего то или иное деяние, входило предвидение, желание или допущение каких-либо общественно опас­ных последствий, которые реально не наступили, его ответственность ограничивается реально совершенным и причиненным.

Единый объем предметного содержания вины и признаков ре­ально совершенного деяния является непременным условием квали­фикации содеянного как оконченного преступления; в то время как несовпадение этих объемов дает основание для квалификации соде­янного либо как покушения на преступление, либо как непреступно­го деяния. Таким образом, установление психического отношения к конструктивным признакам состава преступления имеет первооче­редное значение для квалификации деяния.

щей 121

Вопросы уголовного права и процесса ... С. 209.

212          Уголовное право. Общая часть. Учебник / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова.

С. 53.

213          Вопросы уголовного права и процесса ... С. 31.

' Там же. С. 37

іам же. и. а.

Судебная практика по уголовным делам: В 2 ч. Ч. 2: Разъяснения по вопросам Об-

!Й и Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. М., 2001. С. 120—

1

122

Глава II

Принципы уголовного права

123

Не предвидится

1

последствие 2

Вариант А