2. Процессуальные правоотношения и их основные элементы

Исходным, определяющим в составе процессуального производства являются ^процессуальные правоотношения, которые непосредственно выполняют своего рода технологическую функцию в механизме правового регулирования, в переводе нормативности права на упорядоченность общественных отношений и тем самым способствуют упрочению режима социалистической законности и правопорядка. Исследование данных правоотношений облегчает научный поиск рекомендаций по совершенствованию процессуального законодательства и практики его применения.

Отметим, что в науке общей теории права нет ни одной работы16, в которой бы исследовались специфика процессуальных правоотношений, их связь с материальными правоотношениями и место в структуре юридического процесса. В отраслевых процессуально-юридических науках процессуальные правоотношения привлекли более или менее пристальное внимание. Им посвящены монографии В. Н. Щеглова, В. Д. Сорокина, В. П. Божьева, В. В. Дрейшева, П. Ф. Елисейкина17. К исследованию процессуальных правоотношений наряду с другими проблемами юридического процесса обращались Ю. М. Козлов, Л. С. Явич, Л. В. Коваль, В. А. Лория, А. А. Мельников18. В их работах содержатся интересные выводы по вопросам содержания, структуры, функций процессуальных правоотношений, подробно освещаются характеристики субъектов, в определенной степени затрагиваются и проблемы их соотношения с материальными правоотношениями. И как правило, предпочтение отдается особенностям отраслевых процессуальных правоотношений без какой-либо попытки их общетеоретического обобщения. Однако немаловажное значение имеет и проблема фундаментального исследования модели процессуального правоотношения как специфической категории в понятийном ряду правовых явлений. Известно, что индивидуализация общих понятий и установление их автономии в любой теории — исключительно важный момент, поскольку, как указывал В. И. Ленин, понятия выполняют в познании роль ступенек, узловых пунктов, помогающих познавать и овладевать действительностью [29, 85]. В связи с этим необходимо выяснить функциональное назначение процессуальных   правоотно-

91

>>>92>>>

шений путем системно-функциональниго анализа в механизме правового регулирования, принимая во внимание их служебную роль по отношению к материальным правоотношениям, а не принадлежность к определенной отрасли права. Эту особенность правильно отметил И. Я. Дюрягин, который считает, что функциональный подход к правоотношениям, опираясь на диалектико-материалисти-ческое понимание правовых явлений, позволяет более отчетливо показать организующее действие социалистического права и специфическую роль в этом действии различных юридических средств, в  том  числе   различных   видов   правоотношений19.

Далее, обращает на себя внимание то, что во всех работах, посвященных проблемам процессуальных правоотношений, имеет место некоторая неточность в самом подходе к разрешению важнейших моментов: объяснение содержания и структуры, природы и функций процессуальных правоотношений проводится по аналогии с моделью материально-правовых отношений, традиционно характерной для теории социалистического права и поэтому совершенно не способствующей раскрытию собственных особенностей процессуальных правоотношений. При таком состоянии, разумеется, невозможно четко определить специфичность содержания процессуальных правоотношений, дать их полную характеристику как определяющего компонента юридического процесса в целом и процессуального производства в частности. В методологическом плане отправным моментом для более правильного уяснения проблемы природы, содержания и назначения процессуальных правоотношений могут послужить выводы юридической науки о так называемых организационных, или «организующих», отношениях как специфическом  уровне в предмете   правового   регулирования.

Очевидно, что наиболее рельефно в качестве процессуальных предстают организационные отношения, по своей сути являющиеся властеотношениями. Они строятся на началах субординации и, как правило, имеют иной состав участников, чем связанные с ними «организуемые» отношения, ^складываются Не ради осуществления своих интересов, а ради реализации «чужого» интереса, заложенного в «организуемых» отношениях, и имеют вспомогательный, служебный  характер  по отношению к  последним^

Изложенные соображения полностью применимы к объяснению природы процессуальных правоотношений. Именно потому, что процессуальные правоотношения являются производными от материальных правоотношений, вспомогательными по отношению к последним, складываются исключительно ради «чужого» интереса и всегда построены на началах субординации, 'они имеют свою специфику по целому ряду обстоятельств, а по природе, содержанию и составу значительно отличаются от материальных правоотношений.

92

>>>93>>>

Выявление наиболее общих черт, особенностей, элементов структуры, присущих процессуальным отношениям различных процессуальных отраслей права, позволит, во-первых, подойти к моделированию процессуального правоотношения в общетеоретическом плане; во-вторых, определить его место и значение в структуре процессуального производства. Выявление специфики процессуальных правоотношений по сравнению с материальными правоотношениями даст возможность избежать тех ошибок, которые имели место у отдельных авторов, пытавшихся раскрыть природу процессуальных   правоотношений   по  аналогии  с  материальными.

Прежде всего отметим, чтоОпобые процессуальные отношения возникают по подводу и в связи с материальными правоотношениями, что в целом их производность от последних прослеживается не прямо, а через определенную деятельность уполномоченных субъектов,} Именно на это обращает внимание, например, А. А. Мельников, когда подчеркивает, что в данном случае речь идет не о единстве философских категорий формы и содержания явлений, а о том, что, говоря об уголовном процессе как форме жизни материального закона, нельзя упускать из виду, что само понятие уголовного процесса означает как систему процессуальных действий при производстве по уголовному делу, направленных на установление наличия или отсутствия уголовно-правового отношения, так и уголовно-процессуальное право, т. е. совокупность правовых норм, регулирующих производство по уголовному делу, и что именно процесс (а не процессуальное право) является формой жизни материального  права,  формой его реализации80.

Таким образом, сказанное позволяет заключить, что процессуальные правоотношения, обусловливающие динамику материальных правоотношений, в свою очередь *производны от последних, носят по отношению к ним подчиненный, служебный характер, выполняют роль своего рода процессуальной «надстройки» над материально-правовым «базисом». *

Процессуальные правоотношения имеют специфику и в характере своего состава. Известно, что в теории социалистического права господствует концепция, согласно которой правоотношение вообще слагается из трех основных элементов: содержания (субъективные права и юридические обязанности участников правоотношения), субъектов и объектов21 ./Некоторые авторы включают сюда и юридические факты, однако большинство выносят их за рамки конкретного правоотношения и рассматривают в качестве предпосылок правоотношений, своеобразного мостика между нормой права и конкретным правоотношением22.

Еще один немаловажный момент. Подавляющее большинство авторов рассматривает именно структуру правоотношения, а не состав. Представляется, что означенную проблему предпочтитель-

93

>>>94>>>

нее все же решать с позиций состава правоотношения (процессуального правоотношения), а не структуры. Тем более, что понятие структуры уже понятия формы и выражает только один аспект формы — внутреннюю организацию содержания, закон взаимосвязи его компонентов, причем содержания не любого предмета, а только целостной системы23. Иначе говоря, признавая процессуальное правоотношение целостной системой, можно говорить о его составе в целом и структуре наиболее значимых компонентов его состава, в частности структуре содержания. Последнее необходимо рассматривать в рамках состава правоотношения в качестве компонента, имеющего свою собственную структуру, компонента не в одинарном значении, а на уровне подсистемы в пределах целостной системы. Кроме содержания состав процессуального правоотношения включает в себя субъектов, объекты, а также юридические факты.

Субъекты процессуальных правоотношений несут на себе нагрузку определяющего компонента. Они выполняют функцию генератора всей фактической и юридической ткани, специфических социальных связей по поводу создания атмосферы благоприятствования реализации конкретной нормы материального права в целях установления объективной истины и вынесения решения по делу. Особенности субъектов процессуальных правоотношений можно видеть в следующем. Прежде всегоПуш процессуальных правоотношений характерны многообразие и множественность состава субъектов, которые, с одной стороны, подразделяются на группу непосредственно заинтересованных в результатах юридического процесса, т. е. тех, защите чьих интересов, реализации субъективных прав или юридических полномочий, осуществлению юридических обязанностей или претерпеванию юридической ответственности способствует весь арсенал процессуальных способов, средств и приемов, а с другой — на группу лидирующих субъектов, выполняющих свои функции в «чужом» интересе, в целях оптимального решения разбираемого юридического дела?) К первой группе, например, относятся истец и ответчик в гражданском процессе, ко второй — суд, прокурор и другие должностные лица. Причем суд в гражданском и уголовном процессах занимает лидирующее положение, поскольку, как указывал В. И. Ленин, он «есть орган власти» [32, 433] и его деятельность является одной из частей государственной деятельности, обладает основными полномочиями по разрешению гражданских, уголовных и административных  дел.

Заинтересованные субъекты, становясь участниками процессуальных правоотношений, не перестают быть таковыми в соответствующих материальных правоотношениях. Например, истец и ответчик   в   гражданском   процессе   в  зависимости   от  характера

>>>95>>>

спора выступают также сторонами материального правоотношения В качестве заказчика  и  подрядчика  и т.  п.

Субъекты процессуальных правоотношений близки по своей природе к субъектам вертикальных административных отношений, в пределах которых одна сторона выступает в качестве носителя функций управления и соответствующих им властных полномочий, а другая испытывает на себе управляющее воздействие первой24. Тем более, что указанные субъекты могут при определенных обстоятельствах одновременно выступать и в качестве субъектов процессуальных правоотношений. Таким образом, государственно-властное начало в процессуальном правоотношении предполагает наличие обязательного, специального (лидирующего) субъекта. Однако, несмотря на властный характер процессуальных правоотношений, их субъекты связаны между собой коррелятивными связями. Например, субъективному процессуальному праву соответствует процессуальная обязанность; процессуальному полномочию — процессуальная обязанность или юридическая ответственность и т. д. Но чтобы специфическая социальная связь такого типа не оказалась только возможностью, предусмотренной нормами процессуального характера, субъекты процессуальных правоотношений должны обладать в первую очередь правосубъектностью.

i Процессуальная правосубъектность производна от общей правосубъектности так же, как процессуальные правоотношения про-изводны от материальных. Поэтому нельзя согласиться с теми авторами, которые утверждают, что можно быть субъектом процесса, не будучи субъектом конкретного процессуального правоотношения. Так, В. Н. Щеглов полагает, что субъекту процессуального права не обязательно быть стороной в конкретном процессуальном правоотношении25. И если общая правосубъектность выражает потенциальные возможности быть участниками того или иного правоотношения26, то способность иметь и реализовывать процессуальные права и обязанности принадлежит только тем лицам и организациям, которые являются участниками процессуальных  правоотношений27.

Содержание общей правосубъектности в целом сходно применительно к различным субъектам. В отличие от этого содержание правосубъектности процессуальных правоотношений различно в зависимости от разновидности юридического процесса и выполняемых в нем функций. Если процессуальная правосубъектность правотворческих органов выражается прежде всего в том, что их основные функции заключаются в создании (изменении, отмене) самих норм права, то правосубъектность правоприменителей (органов управления, правосудия, определенных общественных органи-ваций и т. д.) состоит в способности разрешать конкретные юриди-

95

>>>96>>>

ческие дела и на основе норм права выносить по ним законные и  обоснованные  решения.

Граждане, по общему правилу, могут быть участниками практически любого вида процессуальных правоотношений, выступая в качестве обладателей субъективных прав и носителей юридических обязанностей. Однако неверным было бы отрывать от правового положения гражданина в конкретном правоотношении способность принудительно претерпевать лишение благ, находящихся в распоряжении виновного или обязанного лица, т. е. юридическую ответственность.

Особый правовой статус имеют так называемые лидирующие субъекты, которые действуют в «чужом» интересе и которым можно отвести роль генерирующего субстрата в субъектном составе процессуальных правоотношений. Иначе говоря, это субъекты, осуществляющие присущие им процессуальные функции в пределах своей компетенции. Последняя заключается в установлении четкой сферы общественных отношений, в рамках которой действует соответствующий орган государства или должностное лицо. Причем в компетенции особо значимым выступает такой компонент, как предмет ведения органа государства или должностного лица. В частности, для судебных органов предмет ведения раскрывается через понятие подведомственности, определяемое в качестве полномочий судебных органов в отношении разрешения споров о праве, установления категорий гражданских дел, разрешение которых отнесено к компетенции судов.

Вопрос о содержании процессуальных правоотношений имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение. В первую очередь это обусловлено тем, что от того, насколько точно и полно будут установлены содержание процессуальных правоотношений и характер субъективных процессуальных прав, процессуальных обязанностей, процессуальных полномочий и юридической ответственности, зависят достижение результатов разбирательства юридического дела, уточнение правового положения участников материальных правоотношений и, таким образом, справедливое законное решение. В конечном счете это обеспечивает эффективность юридического процесса, поскольку «чем более детально разработан и определен в соответствующих правовых актах специальный правовой статус, тем более точно конкретизируется общий статус... а следовательно, повышается эффективность правового регулирования общественных отношений в  целом»'28.

Исходными положениями в раскрытии специфики содержания процессуальных правоотношений, установлении характера связей его составных элементов являются, с одной стороны, выводы общей теории социалистического права о компонентах содержания правоотношений, а с другой — принципиальные характеристики субъек-

96

>>>97>>>

fOB процессуальных правоотношений, выступающих непосредственными носителями, «владельцами» этого содержания. Как уже отмечалось, субъекты процессуальных правоотношений четко подразделяются на лидирующих и непосредственно заинтересованных. Следовательно, каждая из этих групп располагает своим конкретным процессуальным статусом, их модификации имеют различное соотношение и взаимодействие! Кроме того, содержание процессуального правоотношения характеризуется динамичностью и поступательным развитием, ибо сам процесс разрешения любого юридического дела всегда начинается с каких-то первичных фактических данных и обстоятельств и связан с их постепенным наполнением, а в конечном счете преследует цель получить, добыть как можно более полные и достоверные сведения о рассматриваемом деле. Это в свою очередь определяет, что объем прав, обязанностей, полномочий и ответственности участников процессуальных правоотношений, как правило, не бывает стабильным и в определенной мере изменчив на всем протяжении процессуального производства. Например, объем и характер полномочий участников процесса в исковом производстве изменяются по мере того, как исследуются предоставляемые сторонами доказательства для обоснования своих претензий.

Представляется, что наиболее плодотворным при раскрытии содержания процессуального правоотношения будет такой подход, при котором (правоотношение следует рассматривать в качестве специфической социальной связи, характеризующейся наличием у ее участников корреспондирующих друг другу субъективных прав и обязанностей, полномочий и ответственности .^Акцентировать внимание необходимо именно на том, что содержание правоотношений наиболее контрастно проявляется не столько в наличии у его субъектов правомочий, юридических обязанностей или способности нести юридическую ответственность, сколько в том, что эти компоненты в конкретных правоотношениях органически связаны между собой, всегда корреспондируют друг другу, а сама специфическая социальная связь выступает в качестве коррелятивной.

Рассматривая процессуальное субъективное право на уровне компонента содержания процессуального правоотношения, прежде всего необходимо исходить из определения субъективного права как «вида и меры возможного поведения управомоченного лица в конкретном правоотношении»29. Не противоречит в принципе сказанному выше и такое понимание субъективного права, как «вид и мера

Дозволенного поведения управомоченного субъекта, обеспеченная Юридическими  обязанностями  других  лиц»30.

•v Субъективное право имеет собственную структуру в пределах Устава   содержания   правоотношения.   Так,   Н.   Г.   Александров

"Редложил различать возможность троякого вида:  1) вид и мера

4    4-944                                                                                                                             97

>>>98>>>

возможного поведения для самого обладателя субъективного права; 2) возможность требовать известного поведения от других лиц, поведения, обеспечивающего реализацию первой возможности; 3) возможность прибегнуть в необходимых случаях к содействию принудительной силы государственного аппарата для осуществления  второй возможности31.

Коррелятом субъективного права в правоотношениях выступает юридическая обязанность, смысл которой часто раскрывается в зависимости от отношения авторов к трактовке содержания правоотношения. Например, если непосредственным содержанием правоотношения признается наличие у его участников субъективных прав и юридических обязанностей, последние определяются как вид и мера должного32 или мера необходимого поведения33 лица, соответствующая субъективному праву другого лица. И, напротив, если в содержании правоотношения предпочтение отдается поведению его участников, юридическая обязанность, как правило, предстает в виде опосредованного правовыми нормами определенного или должного поведения обязанного субъекта34.

Юридическая обязанность в качестве неотъемлемого элемента содержания правоотношения как вида и меры поведения конкретно определенных лиц, корреспондирующей правомочию контрагентов в процессуальных правоотношениях, подкрепляется предписаниями ряда законодательных актов. Например, в гражданском процессе в силу ст. 207 ГПК УССР суд, постановляя решение, обязывающее ответчика совершить определенные действия, не связанные с передачей имущества или денежных сумм, может в том же решении указать, что если ответчик не исполнит решение в течение установленного срока, то истец вправе произвести эти действия за счет ответчика со взысканием с него необходимых расходов. Законом предусматривается, что свидетель обязан явиться в суд и давать правдивые показания об известных ему обстоятельствах (ст. 41 ГПК УССР), а эксперт должен явиться по вызову в суд и давать правдивое заключение по поставленным ему вопросам (ст. 58 ГПК УССР).

Иной характер заключен в содержании процессуального правоотношения тогда, когда контрагентами выступают лидирующий субъект и ординарный участник: истец, ответчик и т. д. В данном случае целесообразно выделить, с одной стороны, полномочия лидирующего субъекта процесса, а с другой — корреспондирующие! им процессуальные права и обязанности ординарных участников процесса.

Процессуальные полномочия в «чистом» виде нельзя отнести! ни к процессуальным правам, ни к процессуальным обязанностям] По своему назначению это в некотором роде продукт синтеза те*] и других, в первую очередь — это компонент компетенции сое

98

>>>99>>>

ветствующего государственного органа. Орган государства, наделенный процессуальными полномочиями,— не только процессуально управомоченный, но и обязанный к совершению предусмотренного права процессуального действия орган. В процессуальных правоотношениях компетенция органов государства достигает своей наибольшей формализации.

Присоединяясь в целом к мысли, что правообязывающий характер полномочий выражается в определении для должностных лиц пределов их прав относительно иных лиц и органов и одновременном возложении на них обязанности использовать предоставленные права для достижения поставленных целей36, следует учитывать сочетание процессуальных прав и обязанностей в рамках процессуальных полномочий, их различные композиции в конкретных процессуальных правоотношениях с учетом динамичности и много-субъектности  последних.

По нашему мнению, структура содержания строго очерченной сферы процессуальных правоотношений будет усеченной, если исключить такой ее компонент, как юридическая ответственность. SB частности, имеется в виду структура содержания процессуально-охранительных правоотношений. Не останавливаясь подробно на различиях в определении понятия юридической ответственности J3 литературе, отметим несомненную важность установления ее точ-пюго места в категориальном арсенале механизма правового регулирования. Исходным моментом при исследовании вопросов, связанных с юридической ответственностью, должно быть уяснение ее сущности исключительно в ретроспективном плане, т. е. как результата неисполнения или недолжного исполнения возложенной на субъекта правоотношения юридической обязанности. Следовательно, ответственность не может определяться через термин «обязанность». Кроме того, характерной чертой юридической ответственности как компонента содержания правоотношения является то, что ее коррелятом всегда выступают властные охранительные полномочия соответствующих лидирующих субъектов. Это необходимо подчеркнуть потому, что такое понимание юридической ответственности позволит избежать ее отождествления с реализацией санкции правовой нормы38, а также потому, что лидирующий субъект в охранительном процессуальном правоотношении, осуществляя свои полномочия, одновременно реализует при необходимости и санкцию соответствующей охранительно-правовой нормы.

Думается, что плодотворным основанием при исследовании юридической ответственности не только в рамках содержания процессуального правоотношения, но и на уровне правовой природы, должен служить личностно-интеллектуальный подход с учетом правового   состояния   субъекта   после   виновного    неисполнения

'

99

>>>100>>>

юридической обязанности или совершения правонарушения. Этот момент отчетливо прослеживается в работах отдельных юристов37. Причем если одни из них, правильно акцентируя внимание на такой отличительной черте юридической ответственности, как претерпевание виновным субъектом санкций, называют такое претерпевание обязанностью последнего38, то другие занимают более четкую позицию и считают, что ответственность — это не обязанность претерпевания последствий, проистекающих из принуждения, а самое претерпевание в состоянии принуждения39. Представляется целесообразным, допуская известную аналогию с субъективным правом и юридической обязанностью и принимая за основу их формально-нормативный характер, а также учитывая специфическое назначение юридической ответственности, определять ее как вид и меру принудительного претерпевания правонарушителем лишения благ, непосредственно ему принадлежащих.

Изложенные соображения и предлагаемая дефиниция юридической ответственности применимы и в более узкой правовой категории — процессуальная ответственность, которую целесообразно рассматривать в качестве самостоятельной разновидности юридической ответственности. Наряду с этим процессуальной ответственности как компоненту содержания процессуального правоотношения свойственны черты, благодаря которым ее можно обособить в понятийном ряду правовых категорий. Так, если основанием возникновения материально-правовой ответственности является виновное совершение противоправного деяния соответствующим субъектом в нарушение норм материальных отраслей права, то виновное неисполнение участником процесса обязанностей, возложенных на него процессуальным законом, служит фактическим основанием применения принудительных мер процессуальной ответственности. Причем особо подчеркивается, что только нормы процессуального права могут выступать юридическим основанием применения мер процессуальной ответственности40.

Специфика процессуальной ответственности просматривается и при исследовании круга субъектов охранительного процессуального правоотношения. П. С. Элькинд, определяя уголовно-процессуальную ответственность как обязанность правонарушителя претерпевать меры уголовно-процессуального принуждения, небезосновательно полагает, что субъектами уголовно-процессуальной ответственности могут быть только граждане, имеющие в уголовном судопроизводстве личный правовой интерес, представляющие интересы других субъектов, а также осуществляющие вспомогательные функции41. В подтверждение сказанного можно привести положения, содержащиеся в ст.ст. 151, 153, 272, 292, 436 УПК УССР и др. Однако в строго определенных законом случаях к числу субъектов процессуальной ответственности можно отнести и иных

100

>>>101>>>

лиц,  участвующих в процессе.  Например,  уголовно-процессуальный закон, перечисляя меры, применяемые к нарушителям порядка 'судебного заседания, предусматривает, что в случае   невыполнения   распоряжения   председательствующего   прокурором,   общественным  обвинителем,  защитником  или  общественным защитничком председательствующий делает им предупреждение.   При дальнейшем неподчинении  кого-либо   из   указанных  лиц распоряжениям председательствующего рассмотрение дела  по определению ■суда может быть отложено, если невозможно без ущерба для дела заменить данное лицо другим и т. д. (ч. 2 ст. 272 УПК УССР).

Таким образом, содержание процессуального правоотношения охватывает следующие компоненты: 1) процессуальные субъективные права; 2) процессуальные обязанности; 3) процессуальные полномочия; 4) процессуальную ответственность. В конкретных правоотношениях эти компоненты проявляются в самых различных комбинациях, соответственно корреспондируя друг другу.

Проблема объекта правоотношений относится к наиболее дис-Ысуссионным как в общей теории права, так и в отраслевых юридических науках, в частности процессуальных. Однако, если раньше сомнения возникали вообще по поводу существования такой правовой категории, как объект правоотношения42, то ныне состав правоотношения уже не мыслится без его объекта43. I Значительно сложнее обстоит дело с тем, что считать объектом правоотношений: предметы материального мира, личные имущественные и неимущественные блага, действия лиц, либо те и другие. Аналогичная ситуация сложилась и в процессуальных отраслях права, в связи с чем С. С. Алексеев считает, что в таких отраслях, где результат деятельности обязанного лица неотделим от самой деятельности, нет и специальной проблемы объекта правоотношений44. Представляется, что подходить к разрешению вопроса только с позиций обязанной стороны в процессуальном правоотношении и делать теоретические выводы, касающиеся объекта в целом, не всегда оправданно. С. С. Алексеев и сам признает, что при теоретическом анализе и в этих отраслях могут быть найдены объекты в виде результатов действий обязанного лица45, что тоже далеко не бесспорно.

В работах процессуалистов, а также в исследованиях, где в той или иной мере затрагиваются вопросы процессуальных правоотношений, чаще всего объектом процессуального правоотношения признаются поведение субъектов процессуального правоотношения 46, материальное правоотношение, ради которого сложилось процессуальное правоотношение47, либо понятием объекта охватывают Первое и второе48. Некоторые авторы, связывая понятие объекта Процессуального правоотношения с поведением сторон, полагают, Что такой объект следует искать не в самом поведении, а в том,

101

>>>102>>>

по поводу чеш возникает данное отношение, или, иначе говоря, в предполагаемых результатах поведения участников конкретного правоотношения49. Напрашивается вывод, что, несмотря на различие мнений и формулировок по поводу объекта процессуального правоотношения, большинство ученых отталкиваются от деятельности субъектов правоотношений, их фактического поведения. В подтверждение этого нередко приводят известное положение К. Маркса о том, что «помимо своих действий» человек совершенно не существует для закона, не является его объектом [1, 14]. К этому же тезису обращаются и авторы, которые считают, что поведение участников конкретного правоотношения выступает его содержанием60.

Думается, что из приведенного положения К. Маркса не следует категорически делать ни первый, ни второй вывод. В нем достаточно ясно подчеркивается лишь взаимосвязь субъектов правоотношений с определенной деятельностью, ибо известно, что К. Маркс никогда не относил людей к объектам закона. Видимо, в каждом конкретном случае важно выяснить другое — об объекте какого правоотношения идет речь (материального или процессуального). И. Я- Дюрягин полагает, что одни и те же юридические права и обязанности субъектов правореализующего отношения становятся объектом внимания при рассмотрении их правильности в процессе применения права, т. е. одновременно выступают в качестве объекта правоприменительного отношения51. Это не всегда учитывается в процессуальных отраслях, где по аналогии с объектом материальных правоотношений в качестве объекта процессуальных предлагают признать тот предмет, в отношении которого совершаются процессуальные действия62, или блага, на достижение которых направлено всякое правоотношение53. При такой постановке вопроса упускаются из виду особенности процессуальных правоотношений как производных от материальных, выполняющих по отношению к последним служебную роль.

Принимая во внимание служебную роль процессуальных правоотношений по отношению к материальным, можно сделать предварительный вывод, что /"процессуальные правоотношения складываются ради наиболее оптимального достижения субъектами материальных правоотношений заложенного в конкретном правоотношении интереса} Другими словами, объектом процессуального правоотношения можно назвать интерес участников процесса, непосредственно заинтересованных в его результатах и осуществляющих присущие им функции в пределах своей компетенции.

Учитывая специфику субъектного состава процессуальных правоотношений, можно говорить о двух аспектах в исследовании объекта процессуального правоотношения: применительно к лидирующим  субъектам и ординарным  участникам процесса. Объект

102

>>>103>>>

в процессуальном правоотношении, способный удовлетворить интерес лиц, непосредственно заинтересованных в результатах процесса,— потребителей результатов процесса (различнее материальные и нематериальные блага) — можно условно обозначить как внешний объект, т. е. «то, по поводу чего» складывается данное правоотношение. Фактически он соответствует объекту имеющегося материально-правового отношения. Поэтому по аналогии с объектом пассивного типа, где основную роль играет право на активные действия самого управомоченного54, означенный объект процессуальных правоотношений также является объектом права, т. е. материальными и нематериальными благами, на которые направлены положительные действия управомоченного, обязанного или виновного субъектов.

Когда же речь идет о субъектах, наделенных властными полномочиями в юридическом процессе, уже не ставится вопрос о личиной материальной или нематериальной заинтересованности субъекта в процессе осуществления предоставленных ему полномочий. Он действует в «чужом» интересе, выполняя свои служебные функции. В данном случае можно говорить о непосредственном объекте в процессуальном правоотношении, т. е. о «том, на что направлено» правоотношение. В качестве этого непосредственного объекта выступает само правовое воздействие уполномоченного субъекта на участников конкретной социальной связи. Однако объектом воздействия при этом ягляется не вообще сознание любого участника процесса, а воля, сознание, эмоции либо обязанной, либо виновной стороны в процессуальном правоотношении. Одновременно такое воздействие выступает источником реализации конкретного субъективного процессуального права или процессуальных полномочий, причем, как и само правоотношение, оно выражается в виде чисто юридической связи между определенными субъектами. Существование непосредственного объекта в процессуальном правоотношении вовне можно определить по результатам действий виновного или обязанного лица.

Не менее специфичны в процессуальных правоотношениях и юридические факты. Актуальность их теоретического исследования и большое практическое значение не вызывают сомнений. С. С. Алексеев, подчеркивая, что решение любого юридического дела всегда связано с анализом фактических обстоятельств, одновременно полагает, что (с практической точки зрения применен! е юридических норм представляет собой в значительной своей чести деятельность юрисдикционных органов, направленную на анализ юридических фактов55.} О важности правильного определения юридических фактов свидетельствуют, например, высказывания Н. Н. Вопленко. Он считает, что неверная констатация юридически значимого факта может иметь иногда не, менее вредные   социаль-

103

>>>104>>>

ные последствия, чем ошибка в определении меры государственного принуждения. Особенно наглядно это проявляется при назначении пенсии гражданам органами социального обеспечения, где в результате ошибок возможны недоплата или перерасход государственных средств56.

Если субъекты представляют собой генерирующий компонент в составе процессуального правоотношения, а объекты характеризуют его с сущностной стороны, то юридические факты выступают динамической основой процессуальных правоотношений как специфических  разновидностей социальных  связей.

В процессуальных правоотношениях обнаруживаются многочисленность и разнородность юридических фактов. Это создает фактическую основу динамичности правового положения участников процесса, что весьма существенно для понимания фактической стороны правоотношений. Следовательно, юридические факты позволяют еще в одном аспекте вывести вопросы правоотношения в плоскость проблематики фактических отношений, обеспечить увязку правоотношений с социологией, теорией управления67.

Отметим, что в процессуальных правоотношениях, как правило, юридические факты в единственном числе не имеют юридической силы и выступают в виде фактического (юридического) состава™ — органической /совокупности нескольких жизненных обстоятельств: предусмотренных нормами права>)Думается, что термин «юридический состав» более точно отражает сущность рассматриваемого понятия. Подобное суждение непосредственно вытекает из традиционного определения юридических фактов как конкретных жизненных обстоятельств, с которыми нормы права связывают динамику (движение) правоотношений.

Несмотря на то что теория юридических фактов как один из важнейших разделов общей теории права получила довольно глубокую разработку, вопросам юридических фактов в процессуальных правоотношениях на общетеоретическом уровне уделено недостаточно внимания. Такая недооценка важной проблемы отрицательно сказывается на специфике процессуальных правоотношений и своеобразии юридических составов. Вместе с тем многие аспекты теории юридических фактов в области процессуальных правоотношений требуют детального изучения и уточнения.

В литературе высказано мнение, что процессуальные юридические факты наряду с процессуальной правоспособностью и процессуальным законодательством являются предпосылками возникновения процессуальных правоотношений59. Авторы подобных суждений, понимая, что функционально эти понятия нельзя объединить, относят юридические факты к специальным предпосылкам. Действительно, процессуальную правосубъектность (а не правоспособность) следует отнести к предпосылкам возникновения процес-

104

>>>105>>>

суальных правоотношений, именно как то, что предшествует правоотношению. Если процессуальное правоотношение рассматривать в качестве специфической связи, то сторонами в ней могут быть лишь лица, обладающие процессуальной правосубъектностью.

Применительно к процессуальным правоотношениям, которые всегда являются конкретной социальной связью, термин «законодательство» носит чересчур абстрактный характер. Поэтому лучше всего говорить об определенной норме права, которая в свою очередь является частью юридического состава. Ю. И. Мельников пишет, что любое процессуальное правоотношение возникает только при наличии процессуально-юридических фактов, заключенных в гипотезе и определяющих весь механизм возникновения и осуществления прав и обязанностей60. Следовательно, так же, как и отдельно взятый юридический факт в материально-правовых отношениях, который служит основанием динамики правоотношения, юридический состав необходимо рассматривать в качестве основания динамики компонентов, составляющих содержание процессуального правоотношения.

М. П. Ринг к предпосылкам возникновения, например гражданских процессуальных правоотношений, относит характер материального правоотношения и подведомственность дела суду61. Представляется, что, во-первых, характером материально-правового . отношения одновременно определяется и подведомственность юридического дела соответствующему органу государства; во-вторых, одной из особенностей юридических фактов процессуальных правоотношений является, в частности, то, что в их совокупности (юридическом составе) опре;еляющее значение приобретают такие, которые формируются в материальных правоотношениях. Именно они передают юридическую энергию нормы материального права в динамику процессуального производства. Например, преступление как основание возникновения уголовно-правового отношения становится генерирующим фактом всей совокупности уголовно-процессуальных отношений. Такая же связь прослеживается и в других системах процессуальных правоотношений. Некоторые авторы отмечают взаимосвязь материальных и процессуальных правоотношений на этом уровне, причем она имеет двусторонний характер62. Неодинаково отношение в литературе и к юридически значимым действиям, которые по традиционной схеме в общей теории права относятся к юридическим фактам. Часто верная исходная посылка приводит к разным выводам. Так, М. С. Строгович, справедливо подчеркивая, что при рассмотрении уголовного дела не может быть процессуальных действий, не связанных с уголовно-процессуаль-|ными отношениями, производимых вне связи с этими отношениями, ^одновременно подразделяет действия на юридические факты, по-

105

>>>106>>>

рождающие, изменяющие или прекращающие уголовно-процессуальное отношение и осуществление субъектом своего процессуального права или выполнение им своей процессуальной обязанности63. Подобные высказывания были подвергнуты справедливой критике. Правы те авторы, которые полагают, что такое положение основано на чисто внешней оценке процессуальных действий без достаточно глубокого раскрытия их сущности64. П. С. Эль-кинд обоснованно указывает, что поскольку такие действия осуществляются субъектами путем использования их процессуальных прав и обязанностей, они являются юридическими фактами, вызывающими возникновение новых, изменение и прекращение ранее возникших процессуальных правоотношений65. Вывод о том, что не все процессуальные действия относятся к юридическим фактам,— закономерный результат недооценки роли процессуальных отношений в механизме правового регулирования, недостаточного изучения их природы, состава на общетеоретическом уровне.

Юридические события — это обстоятельства, не зависящие, как юридические факты, от воли людей68. Существование данной правовой категории в структуре юридических составов, обеспечивающих динамику компонентов процессуальных правоотношений, не вызывает сомнений. Но их природа и место в соответствующих юридических составах часто трактуются неоднозначно. Н. А. Че-чина полагает, что действия, совершаемые в процессе судебной деятельности, могут находиться в определенной зависимости от фактов-событий. Однако процессуальные отношения возникают не из этих событий, а всегда из действий, даже если последние обусловлены событиями и не могут совершаться без наступления или ненаступления событий. События могут служить только поводом к совершению действия или к бездействию лиц, участвующих в процессе. Действия служат посредующим звеном между совершившимися событиями и возможностью возникновения процессуальных правоотношений67. Тем не менее во многих случаях события как юридические факты играют в динамике правоотношений если не более значимую, то по крайней мере такую же роль, как и юриди. ческие факты-действия. Поэтому следует поддержать тех авторов, которые исследуют события на уровне самостоятельных компонентов в юридических составах. Так, А. Ф. Козлов полагает, что вынесение судом соответствующего определения полностью зависит от возникшего ранее правомочия. Обстоятельством, порождающим последнее, является как раз смерть истца или ответчика, которую по своим последствиям можно квалифицировать как процессуально юридический факт. Последствия, с нею связанные, весьма значительны. Они касаются не только суда, но и граждан, организаций. Смерть заинтересованного лица может непосредственно породить у гражданина право на вступление в процесс в качестве право-

106

>>>107>>>

преемника. С нею связывается прекращение правоспособности. Одно это последнее дает все основания считать события самостоятельными процессуально-юридическими фактами. Далее, не так уж мало таких событий, как истечение различных процессуальных сроков, что обычно влечет наступление очень существенных правовых последствий: утрачивается право на обжалование и опротестование, правовой акт вступает в законную силу, взыскатель приобретает право требовать принудительного исполнения и т. п.68

К числу юридических фактов, составляющих «материю» юридического состава, в качестве самостоятельной разновидности наряду с юридическими действиями и юридическими событиями следует отнести и такое жизненное обстоятельство, как юридическое состояние. Эта правовая категория еще не исследована должным образом, хотя тем или иным ее моментам было уделено более или менее пристальное внимание69. Одни авторы включают юридические состояния в юридические действия или юридические события 70, другие предлагают выделить их в отдельный разряд юридических факсов71. Так, С. С. Алексеев, определяя ["состояния как обстоятельства, которые существуют длительное время, непрерывно или периодически, порождая юридические последствия,"} относит их к иным  видам юридических фактов72.

По нашему мнению, юридическое состояние — это, так сказать, длящееся обстоятельство, своего рода качество субъекта права, приобретенное им в силу рождения или производное от какого-либо действия. К состояниям относятся: гражданство, брак, нетрудоспособность, стаж, национальность, родство, специальность и т. п. Они, хак правило, выступают в совокупности с другими юридическими фактами, сами по себе не имеют юридического значения, но всегда учитываются в качестве компонента юридического состава.

Немаловажное значение в динамике процессуальных правоотношений на уровне компонентов юридического состава имеют и соответствующие процессуальные акты, которые, как верно подчеркивает С. С. Алексеев, в механизме правового регулирования в целом выполняют функцию индивидуального поднормативного регулирования73. Издание юридически значимого процессуального акта-документа возможно в результате действий уполномоченных субъектов в правоотноыении, которые внешне объективируются в такой части юридического состава. В. Б. Исаков пишет, что это, как правило, конечный элемент всего состава, который, имея материально-процессуальную природу, выступает как «аккумулятор» всего содержания фактического состава74. Это не совсем точно. Здесь прежде всего следует учитывать юридическую силу и значимость   конкретного   процессуального   акта-документа    на   строго

107

>>>108>>>

определенном этапе процесса. Если судебное решение, являясь одним из элементом сложного фактического состава, служит «аккумулятором» всего материального состава, то уже, например, такой промежуточный процессуальный акт-документ, как протокол очной ставки, выполняет роль ординарного компонента в юридическом составе.

Итак, во-первых, динамика процессуальных правоотношений всегда обусловлена наличием не отдельных юридических фактов, а юридических составов. Во-вторых, с учетом своеобразия и специфики процессуальных правоотношений их юридическими составами охватываются: 1) соответствующее материальное правоотношение; 2) юридически значимые процессуальные действия; 3) юридические события; 4) юридические состояния; 5) процессуальные акты-документы. В-третьих, природа, состав и функции процессуальных правоотношений несут на себе нагрузку предметности юридического процесса. Следовательно, процессуальные правоотношения должны оцениваться как главные звенья в структуре любой разновидности процессуального производства.