I

Хотя Гражданский кодекс прямо и дважды указывает на действие «непреодолимой силы» как на обстоятельство, имеющее

1  С. Братусь и П. Орловский, Значение ссылки на обстоятельства военного времени по делам о перевозках, «Социалистическая законность» 1942 г. № 11—12, стр. 15.

особое правовое значение (ст.ст. 48 и 404 ГК), история понятия «непреодолимой силы» в нашей правовой литературе сложилась довольно своеобразно.

В 20-х годах многие авторы приходили к выводу, что такие понятия, как «непреодолимая сила», «квалифицированный случай» и т. п., потому непригодны в советском гражданском праве, что они совпадают полностью с тем, что называют простым случаем («казус»). С точки зрения этих авторов, простой случай в советском гражданском праве (ст.ст. 118 и 403 ГК) имеет якобы значение объективного случая, а вовсе не значения события, возникшего без вины ответственного лица. Рассуждая по поводу формулировки освобождения от ответственности за причиненный вред по ст.ст. 403 ГК («не мог предотвратить вред») и по ст. 404 ГК («действие непреодолимой силы»), П. И. Стучка, например, писал: «Я не думаю, что смысл обеих фраз должен расходиться» 1.

Другие авторы, не отрицая так явно различия между «случаем» и действием «непреодолимой силы», кружным путем приходили приблизительно к тому же выводу. Это происходило потому, что нельзя даже при желании сформулировать отличие «простого случая» от «случая квалифицированного», если считать, что по советскому праву освобождение от договорной или внедоговорной ответственности возможно только при отсутствии достаточной причинной связи между вредом и фактором, за который отвечают. Простой случай, т. е. доказанное отсутствие вины лица, неправомерно причинившего вред, теряет всякое значение, становится ненужным понятием.

Между тем в 20-х годах имели хождение «теории», согласно которым по ст. 403 ГК, как и по ст. 404 ГК, ответственность возлагается независимо от вины лица, причинившего вред, — на основании одного «голого» факта неправомерного причинения вреда.

Это приводило с неизбежностью к признанию, что в нашем гражданском праве существует якобы одна только граница ответственности — «непреодолимая сила».

Вывод этот оказывался в явном противоречии с законом, который устанавливает для различных случаев ответственности две границы этой ответственности.

Пренебрежение этим фактом приводило к различным несообразностям. Грани различия между ст. 403 и 404 ГК почти утрачивались, и не праздным становился вопрос — зачем, собственно, законодателю понадобилось в ст. 404 ГК повторить, только в других выражениях, формулировку, уже ранее данную в ст. 403 ГК 2.

1  П. И. Стучка, Курс советского гражданского права, т. III, Особенная часть, 1931, стр. 154.

2 Оставшиеся в таком случае различия между ст. 403 и ст. 404 ГК сводятся: а) к употреблению различных выражений для характеристики одной из

П. И. Стучка в 1929 году окончательно сформулировал «теорию» тождества оснований, освобождающих по Гражданскому кодексу от ответственности, следующим образом: «Статьи 403 и 404 от ответственности освобождают лишь в случае непреодолимой силы («не мог предотвратить») 1.

Чем же в таком случае объяснить все же несомненно существующее различие формулировок закона в ст. 403 и ст. 404 ГК и раздельное существование этих двух норм нашего гражданского права?

На этот вопрос Стучка давал ответ ненаучный, явно порочный. «Правда,—заявлял Стучка,—у нас находятся ученые, выводящие разницу в этих статьях (403 и 404 ГК. — Б. А.) из конечных слов обеих статей: «если докажет, что не мог предотвратить вреда» (403) и «если не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы». Но эти авторы забывают, что у нас нет такого формального подхода Гражданского процессуального кодекса к самой системе доказывания. Обе статьи взяты просто из разных кодексов» 2.

Ненаучность этого «доказательства» очевидна. Ссылкой на процессуальное правило, на обязанность суда выяснить материальную истину (ст.ст. 5 и 118 ГПК) Стучка только отвлекал внимание от основного вопроса о различии формулировок в материальном праве, о различии между ст. 403 и ст. 404 ГК.

Ведь обязанность суда выяснить материальную истину в силу ст.ст. 5 и 118 ГПК одинаково существовала бы и при любом содержании каждой из этих двух статей Гражданского кодекса. В действительности Гражданский кодекс в одном случае говорит об освобождении от ответственности в случае (субъективной) невозможности отвратить вред (ст. 403 ГК), а в другом — о причинении вреда при содействии так называемой «непреодолимой силы».

Слабости своей «аргументации» не мог не заметить и сам Стучка. Он попытался «подкрепить» ее, но окончательно погубил постыдной клеветой на наш Гражданский кодекс. Лживость ссылки на заимствования, да еще не согласованные между собой, из чужих кодексов настолько очевидна, что не заслуживает опровержения.