I

Статья 404 ГК устанавливает ответственность за причинение вреда «лиц и предприятий, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих» 1. Далее приведены уже частные случаи ответственности железных дорог, трамвая, торговцев горючими материалами. Затем упомянуты «держатели диких животных». Примерный перечень лиц и предприятий завершается лицами, возводящими «строения и иные сооружения, и т. п.».

В гл. второй, говоря о понятии «источника повышенной опасности», мы уже обращались к тексту ст. 404 ГК, пытаясь установить, в чем заключается стержневая идея, объединяющая примерный перечень «источников повышенной опасности». Там мы искали внутреннее основание повышенной гражданской ответственности, т. е. ответственности не до пределов случая, а вплоть до «непреодолимой силы».

Здесь необходимо выяснить другой вопрос, кто несет ответственность за действие «источника повышенной опасности». Нормы Кодекса торгового мореплавания СССР, как и нормы Воздушного кодекса СССР, менее чем ст. 404 ГК вдаются в детали вопроса о субъекте ответственности. Нужно при этом оговорить, что в основных чертах вопрос о субъекте ответственности полностью разрешен в каждой из упомянутых норм.

По ст. 404 ГК отвечает владелец предприятия, держатель диких животных, лицо, возводящее строение, сооружение, но не обязательно собственник предприятия, животного, возводимого строения, сооружения и т. д. Лицо, ответственное по ст. 404 ГК,— это лицо, либо осуществляющее известную деятельность, либо эксплуатирующее известное предприятие.

1  Подчеркнуто мною. — Б. А.

В силу ст. 132 Кодекса торгового мореплавания СССР повышенную ответственность за вред, причиненный пассажиру, несет перевозчик. И здесь вовсе не выдвигается требование, чтобы перевозчик был вместе с тем собственником транспортного предприятия.

На этих же позициях стоит и ст. 78 Воздушного кодекса СССР, возлагающая повышенную ответственность за вред, причиненный «пассажирам гражданских воздушных судов, а также за вред лицам и имуществу, не находящимся на гражданском воздушном судне», — на «учреждение, предприятие или лицо, которое эксплуатирует гражданское воздушное судно».

Государственное учреждение или предприятие никогда не является собственником имущества, которым оно пользуется, распоряжается, управляет1.

В силу ст. 5 Конституции СССР единым и единственным собственником в отношении государственной собственности выступает и может являться только само государство как таковое, но не отдельные госорганы. Поэтому и ст. 404 ГК, и ст. 132 Кодекса торгового мореплавания СССР, и ст. 78 Воздушного кодекса СССР одинаково выражают мысль: для возложения повышенной гражданской ответственности не существенно, кому принадлежит право собственности на вещи, используемые при деятельности, которую закон называет «источником повышенной опасности». Напротив, существенно, кто владел такими вещами, кто их эксплуатировал в момент причинения вреда. Отсюда и следует, что за вред, причиненный «источником повышенной опасности», находящимся во владении госоргана, всегда отвечает этот госорган, — владелец, а не собственник, т. е. государство как таковое.

Различение владельца «источника повышенной опасности» и собственника его точнее, отчетливее всего выражено в ст. 404 ГК (термином «держатель») и в ст. 78 Воздушного кодекса СССР, где говорится о лице, «которое эксплуатирует гражданское судно», в то время как в ст. 132 Кодекса торгового мореплавания все сведено к одному слову «перевозчик» 2.

1  См. Д. М. Генкин в учебнике для вузов «Советское гражданское право» (т. I, 1950, стр. 278—279); Д. М. Генкин, в учебнике для вузов «Гражданское право» (т. I, 1944, стр. 251); С. И. Аскназий, Об основаниях правовых отношений между государственными социалистическими организациями («Ученые записки Ленинградского юридического института» 1947 г., вып. IV); А. В. Венедиктов, Государственная социалистическая собственность (1948, стр. 313, 322 и др.).

2  См. С. Н. Братусь, Субъекты гражданского права, 1950, стр. 113. В других нормах Кодекса торгового мореплавания (например, в ст. 159) говорится об «ответственности судна» как особого предприятия (в случае столкновения). Напротив, весьма четко вопрос о субъекте ответственности решен для случая столкновения воздушных судов. В правилах ГУТВФ 1937 г. вопрос об ответственности за столкновение урегулирован в ст. ст. 5 и 6. Иму-

Изучение судебной практики за минувшие 27 лет показывает, что судебные и арбитражные органы, применяя ст. 404 ГК и другие нормы о повышенной ответственности и говоря о лице, ответственном за вред, называют его либо владельцем «источника повышенной опасности», либо вообще предприятием, либо, наконец, дают конкретное определение, например—железная дорога, пароходство и т. д.; но почти никогда не встречается термин — собственник «источника повышенной опасности».

В 1928 году по делу Селенгинского пароходства Высшая Арбитражная комиссия ЭКОСО РСФСР признала пароходство предприятием, деятельность которого связана с повышенной опасностью для окружающих 1. Ответственное по ст. 404 ГК лицо названо здесь просто «предприятием» — без дальнейших пояснений. В том же 1928 году Верховный суд УССР решал дело об ответственности отдела коммунального хозяйства местного Совета (комхоза) за вред, причиненный при эксплуатации трамвая. В решении Гражданской кассационной коллегии Верховного суда УССР ответственность по ст. 404 ГК была возложена на отдел коммунального хозяйства, поскольку он является органом, «ведающим как трамвайным предприятием, так и уличным освещением» 2.

В определении по делу Сетнекова (1927 г.) Гражданская кассационная коллегия Верховного суда УССР признала другой отдел коммунального хозяйства «владельцем источника повышенной опасности» как орган, ведающий трамвайным предприятием 3.

По делу Сясина, Реслера и др. с Правлением Северо-Западного областного речного пароходства и с Управлением Ленинградского торгового порта в предложении Президиума Верховного суда РСФСР и в разъяснении Пленума Верховного суда РСФСР (1927 г.) говорилось: «К Управлению Ленинградского торгового порта не применима ст. 404 ГК, ибо пароход, являющийся источником повышенной опасности, в ведении порта не находился, почему ответственность за вред должна быть возложена на Правление Госречпароходства» 4.

щественная ответственность возлагается на учреждение, предприятие, вообще на лицо, «в ведении или во владении» которого находится воздушное судно. Подчеркнуто мною. — Б. А.

1  «Судебная практика РСФСР» 1928 г. № 17, д. № 308 (разрешено 7 сентября 1928 г.).

2  Определение от 5 декабря 1927 г. по д. № 4605. — «Вестник Советской юстиции» 1928 г. № 2 (108), стр. 61. Очевидно, ответственность была возложена по данному делу на отдел коммунального хозяйства потому, что трамвайное предприятие, находившееся в ведении этого отдела, не было автономным, не пользовалось правами юридического лица.

8  Определение от 6 мая 1927 г. по д. № 3/266—«Судебная практика РСФСР» 1927 г. № 10, стр. 14.

4  «Судебная практика РСФСР» 1927 г. № 16, стр. 3. Подчеркнуто мною. — Б. А.

Отношение предприятия к пароходу, требуемое по ст. 404 ГК для возложения ответственности. Пленум Верховного суда РСФСР определил здесь словом «ведение», которое вовсе не равносильно понятию «собственности», а определяет только функцию управления.

Вынося по протесту Председателя Верховного суда СССР определение по делу Рябова с Бобровым, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РСФСР указала, что ответственность перед потерпевшим должен нести в силу ст. 404 ГК лесохимкомбинат, «так как лошадь задавлена подвижным составом, принадлежащим лесохимкомбинату» 1.

«Принадлежность» — термин достаточно широкий, чтобы охватить не только владение собственника, но также владение по другому основанию.

В деле по иску Михеева к Коновалову Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР в определении от 31 июля 1943 г. указывала: «на основании ст. 404 ГК... надлежащим ответчиком по делу является не Мещеряков или Коновалов, управлявшие трактором, а владелец трактора, который и должен бы быть привлечен к участию в деле» 2.

В дальнейшем (п. IV настоящей главы) мы остановимся на вопросе о различии между лицом, технически управлявшим машиной, и лицом, которое является владельцем машины в смысле ст. 404 ГК.

Теперь же рассмотрим разграничение между владельцем машины и ее собственником.

В определении по делу Михеева Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР говорит о «владельце» трактора, не видя надобности в дальнейшем выяснении, каково основание владения — вытекает ли оно из права собственности (если речь шла о колхозном тракторе и колхозной собственности) или из другого правового основания (если трактор находился во владении МТС, являясь собственностью государства).

О принадлежности данному лицу «источника повышенной опасности» (но не о праве собственности) сказано в определении той же Судебной коллегии Верховного суда СССР от 29 июня 1942 г. по делу Надирашвили 3.

В определении от 17 апреля 1945 г. по иску коллектива артистов театра «Миниатюр» к Молотовскому обкому профсоюза

1  «Советская юстиция» 1940 г. № 9, стр. 36—37. Подчеркнуто мною. — Б. А. Журнал опубликовал, однако, цитируемое определение под заголовком: «За вред, причиненный источником повышенной опасности, ответственность по ст. 404 Гражданского кодекса несет владелец источника повышенной опасности». Подчеркнуто мною. — Б. А.

2  Определение 1943 г. по д. № 777, Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного суда СССР 1943 г., М., 1948, стр. 182—183. Подчеркнуто мной. — 5. Л.

3  Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного суда СССР 1942 г., М., 1947, стр. 156.

рабочих леса и сплава та же Судебная коллегия более глубоко затронула вопрос о владельце «источника повышенной опасности» 1.

«...Хотя собственником баржи являлся обком союза, — писала Судебная коллегия, — но в силу сложившихся между ним и Такелажно-транспортной конторой фактических отношений, последняя непосредственно распоряжалась баржей и осуществляла техническую эксплуатацию баржи как транспортного средства» 2.

Это высказывание Судебной коллегии весьма ценно для рассматриваемого нами вопроса.

Каковы бы ни были отношения между обкомом профсоюза и транспортно-такелажной конторой, сложились ли они только фактически, как пишет Судебная коллегия, или были созданы договорным путем, в интересующем нас отношении результат получается тождественный: обком был собственником (но не владельцем самоходной баржи), а транспортно-такелажная контора была владельцем, хотя и не была собственником.

Исходя из различия между фигурами собственника и владельца судна, эксплуатация которого является «источником повышенной опасности», Судебная коллегия Верховного суда СССР высказалась в том смысле, что «если в результате неправильных действий или упущений лиц экипажа на барже возник пожар, повлекший уничтожение имущества театра и артистов, обязанность возмещения причиненного вреда в силу ст. 403 ГК должна нести такелажно-транспортная контора, а не обком союза». Владелец, а не собственник отвечает по ст. 403 ГК, поскольку по ст. 403 ГК отвечают за свое поведение, а поведение собственника не находилось в причинной связи с возникшим вредоносным результатом 3. Этим соображением Судебная коллегия, собственно, исчерпала мотивировку решения по делу: поскольку пожар возник во время стоянки баржи на причале (бездействие «источника повышенной опасности»), по делу только и можно было применить ст. 403 ГК, а не ст. 404. Но Судебная коллегия продолжала свое рассуждение, указав:

«То обстоятельство, что владельцем баржи являлся обком союза, для дела значения не имеет, так как вред в данном случае причинен не при эксплуатации баржи как источника повышенной опасности (ст. 404 ГК), а вследствие неправильных действий должностных лиц такелажно-транспортной конторы, поставленных ею для управления баржею».

Заметим прежде всего, что собственника баржи Судебная коллегия называет здесь владельцем, поскольку лишь фактиче-

1  «Судебная практика Верховного суда СССР» 1945 г., вып. I (XVII), М., 1946, стр. 28—29.

2  Там же.

3 По вопросу о причинном отношении поведения самого владельца «источника повышенной опасности» к вредоносному результату см. гл. третью.

ская сторона — только владельческое проявление права собственности — имеет значение для ст. 404 ГК.

Если на основе приведенного анализа определения Судебной коллегии Верховного суда СССР логически построить обратное положение, то может показаться, что при рассмотрении вопроса сквозь призму ст. 404 ГК (а не 403 ГК) перед потерпевшим в качестве владельца «источника повышенной опасности» отвечать должен только владелец по праву собственности (обком), а не производный владелец предприятия (транспортно-такелажная контора). Но такой вывод не вполне верен, как и большинство положений, добытых только посредством логического «обращения» отрицательных тезисов, выдвинутых в судебных решениях или определениях.

Верно, что при применении ст. 404 ГК отвечал бы в известных случаях (хотя и не всегда) собственник, но неверно, что в таком случае освободилось бы от ответственности лицо, имеющее производное владение предприятием, рассматриваемым в качестве «источника повышенной опасности». По взгляду, усвоенному нашей судебной практикой, во многих подобных случаях и собственник и лицо, имеющее производное владение, должны отвечать солидарно перед лицом, потерпевшим от действия «источника повышенной опасности».

Последний вопрос о солидарной ответственности мы рассматриваем в следующем параграфе настоящей главы. Здесь же нам важно установить только одно: судебная практика не случайно, а сознательно говорит всегда о владельце судна, машины, эксплуатация которых является «источником повышенной опасности», хотя бы это был собственник.