§ 5. Производный характер регрессного требования

Регрессное требование — как разновидность обратных требований — предполагает существование какого-то другого обязательства, исполнение которого и порождает (на основании специальной нормы закона или воли лиц, участвующих в правоотношении) право регресса. Поэтому при определении природы регрессного обязательства и регрессного иска необходимо с достаточной определенностью установить их связь с предыдущими правоотношениями, на почве которых возникает право регресса. Единственный советский автор, ставивший перед собою задачу изучения проблемы регресса во всей ее широте и подвергший тщательному исследованию юридическую природу регрессного обязательства, — проф. Юдельсон настаивает на самостоятельном характере регресса '. Регрессное обязательство, пишет проф. Юдельсон, возникает в связи с исполнением какого-то обязательства, но оно не дополняет это другое обязательство, ибо это последнее обязательство уже прекратило существование до возникновения регресснаго обязательства и дополнять, следовательно,

' Ученые труды ВИЮН, 1947 г., вып. IX, стр. 199 и ел.

31

нечего Если бы регресс дополнял другое обязательство, то о« входил бы, полагает проф. Юдельсон, в состав этого другого обязательства в качестве его элемента, чего в действительности нет. Отсюда проф Юдельсон приходит к заключению, что регрессное обязательство есть обязательство не дополнительное, а вполне самостоятельное

Такая характеристика представляется и недостаточно точной и недостаточно полной Если «самостоятельность» регрессного обязательства понимать в смысле полной оторванности его от других обязательств, в отсутствии связи с другим каким-то обязательством, то такая характеристика должна быть признана недостаточно точной: известная связь с другим обязательством, несомненно, есть, ибо регрессное требование рождается только тогда, когда произведен кем-то и кому-то платеж, прекративший некоторое другое обязательство. Если «самостоятельность» регресоного обязательства понимать в смысле отсутствия в нем черты акцессорности, придаточ-ности, то эта характеристика не полна, ибо указанием одного этого отрицательного момента не вносится еще полной ясности в вопрос о сущности регрессного обязательства.

Всякие конструктивные моменты вообще имеют значение лишь постольку, поскольку они помогают пониманию и правильному применению известного института. Поэтому, хотя возражение проф. Юдельсона против характеристики регрессного обязательства как дополнительного, — возражение, состоящее в том, что дополнительное обязательство должно бы входить в основное обязательство в качестве составного элемента, — представляется необоснованным, однако спор о том, дополнительное ли это обязательство или нет, можно оставить в стороне. Дело в том, что эта характеристика регрессного обязательства не имеет существенного значения для уяснения конкретных отношений, возникающих в данном случае. Напротив, существенно важное с практической точки зрения значение имеет при характеристике регрессных обязательств, регрессных требований та их черта, что они являются последствием другого отношения — факта платежа или получения во исполнение какого-то другого обязательства. Эту черту регрессных требований можно выразить так, что регрессное обязательство является производным' от некоторого другого правоотношения. Эта черта регрессного требования должна быть учтена при определении случаев возникновения регрессных требований; она дает себя знать при определении содержания (объема) регрессного требования, при решении вопроса об исковой давности регрессных исков, т. е. эта черта про-изводности регрессного требования имеет жизненное, практическое значение и поэтому должна учитываться, приниматься в соображение при определении понятия регрессного требования

) Термин «производный» употребляется здесь не в смысле правопреемства (связываемом, например, с термином «производный способ приобретения права собственности»), а только для выражения указанного обстоятельства, что одно обязательство является следствием другого

32

В Корецкий в статье «Регрессные иски по качеству» ' вводит в определение регрессного иска в качестве необходимого элемента то, что убытки, возмещаемые по регрессному иску, понесены вследствие выполнения одной стороной другой стороне обязательств, подлежавших исполнению третьей стороной, но ею не исполненных. Следует признать, что если при регрессе на почве ответственности за поставку товара ненадлежащего качества такое определение регрессного иска является подходящим, то в ряде других случаев (например, при регрессе на почве договора строительного подряда, на почве договора экспедиции и др ) регрессный иск возникает при исполнении своего обязательства, но при таких обстоятельствах, что уплаченная сумма должна быть отнесена на счет третьего лица, как подлинного виновника ущерба Таким образом, регрессный иск является последствием удовлетворения основного требования, по которому лицо, к которому было обращено требование, было юридически обязано в отношении предъявляющего требование

Отсюда, между прочим, следует, что регрессное требование может проистекать лишь из юридически обоснованного (основного) обязательства. Основное обязательство, на базе которого возникает регрессное обязательство, должно быть юридически действительным; юридическая сила основного обязательства есть необходимое условие для возникновения регрессного требования Хотя регрессное требование и не является добавочным, придаточным к какому-то главному обязательству, все же оно является производным от первоначального (основного) обязательства; поэтому, если основное обязательство не существует в юридическом смысле, не от чего произвести и регрессное требование

Казалось бы, о таком, разумеющемся само собой условии регрессного иска нет надобности и упоминать; одно решение из практики Верховного суда Азербайджанской ССР (исправленное Судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда СССР2) делает нелишним подчеркнуть это необходимое условие регресса Дело, по которому состоялось названное определение Судебной коллегии, заключается в следующем Колхоз, с одной стороны, и ремонтная мастерская и цементный завод, с другой стороны, заключили 1 марта 1943 г договор, по которому колхоз сдал мастерской и заводу в пользование участок виноградника площадью в 20 га сроком на 5 лет, причем наниматели обязались помогать колхозу транспортом для обработки другого участка земли и д\я вывоза урожая. В октябре того же 1943 года завод выбы\ из договорных отношений Ввиду того, что ремонтная мастерская не выполнила условий договора, колхоз обратился в суд с искоч о взыскании с мастерской 250 000 руб , состав \яющих стоимость снятого ответчиком винограда урожая 1943 года Верховный суд Азербайджан-

' «Арбитраж» 1939 г № 11, стр 12—14

2 Определение № 765 1944 г —см Судеблая практр а Верховного суда СССР» 1945 г, вып I, стр 22—23

33

окон ССР в своем решении соединил, на наш взгляд, несоединимое:

1) удовлетворил иск колхоза (хотя и в значительно меньшей сумме—74 184 руб.); 2) признал договор незаконным и потому его аннулировал; 3) предоставил ремонтной мастерской право регресса к заводу. Судебная коллегия Верховного суда СССР правильно отменила это решение, указав, что поскольку взаимоотношения сторон следует рассматривать как противозаконную сделку по ст. 30• ГК, постольку должны быть применены последствия по ст. 147 ГК, следовательно — никак не взыскание в пользу одной из сторон и не право регресса для другой стороны в отношении третьего лица.

На этом примере из судебной практики видно, что если основное отношение признается незаконным, то не может быть права регресса; регрессное обязательство может быть производным лишь от такого основного отношения, которое является закономерным и действительным.

Производный характер регрессного требования в отношении основного обязательства не всегда легко поддается определению. Насколько трудно под внешним обликом регресса усмотреть настоящую природу требования, можно проиллюстрировать на следующем деле Госарбитража при исполкоме Московского областного Совета депутатов трудящихся. В адрес одной внешнеторговой организации прибыло в феврале 1947 года в Феодосийский порт витринное стекло, причем фактически Феодосийский порт получил с парохода не все то количество стекла, какое значилось в спецификации.

Между тем Феодосийский порт имел от этой внешнеторговой организации разнарядку на сдачу стекла ряду организаций, — на полное количество ожидавшегося стекла, из которого, между прочим, 5000 кв. м предназначались для одного мариупольского завода. Когда была установлена недостача полученного стекла, Феодосийский порт, сообщив об этом внешнеторговой организации, просил соответственно сократить разнарядку, однако эта просьба осталась неисполненной.

Представитель мариупольского завода прибыл в Феодосийский порт в первый раз раньше других организаций, указанных в разнарядке, раскредитовал груз, но его не вывез ввиду отсутствия железнодорожного транспорта. Стекло было оставлено в Феодосийском порту под сохранную расписку морского агента. За стеклом представитель завода явился несколько позже, когда другие организации, указанные в разнарядке, уже получили стекло ('в выделенных для каждой из них количествах).

Вследствие этого для мариупольского завода осталось не все то количество стекла, какое ему причиталось. Завод заявил претензию по недостаче стекла к Феодосийскому порту спустя год после получения стекла. Претензия эта была портом отклонена ввиду несвоевременности предъявления. 1 октября 1948 г. завод обратился в Крымский областной Госарбитраж, который, однако, признал дело себе неподсудным и производством прекратил. Завод передал тогда

34

дело в областной суд Крыма, который в иске отказал за пропуском исковой давности. Верховный суд РСФСР по кассационной жалобе завода решение областного суда Крыма отменил по неподсудности дела судебным органам и направил дело опять в Крымский областной Госарбитраж, в котором 21 июля 1949 г. дело и было решено:

мариупольскому заводу была присуждена с Феодосийского порта стоимость недополученного стекла. В своем решении Крымский областной Госарбитраж отметил, что так как Феодосийским портом стекло было получено с недостачей и так как средства, уплаченные заводом за недополученное стекло, поступили на счет внешнеторговой организации, то за Феодосийским портом остается право ходатайствовать о продлении срока для предъявления иска к этой внешнеторговой организации.

Упоминание в решении Крымского областного Госарбитража о ходатайстве о восстановлении срока показывает, что Госарбитраж разобрался в вопросе и не усмотрел в том иске, который Феодосийскому порту предстояло предъявить к внешнеторговой организации, характер регрессного иска (так как в этом последнем случае течение исковой давности начиналось бы со дня платежа Феодосийским портом заводу присужденной суммы).

Когда Феодосийский порт предъявил иск к «Разноэкспорту» о возмещении ему суммы, взысканной с порта в пользу мариупольского завода, Госарбитраж при Мособлисполкоме также признал, что «все сроки» для предъявления иска к внешнеторговой организации «пропущены».

Спрашивается, правильно ли такое решение? Другими словами, — действительно ли в данном случае перед нами прямой иск об убытках или это иск регрессный? Представляется несомненным, что непризнание Госарбитражем данного иска регрессным совершенно правильно. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РСФСР правильно отметила в своем решении, что' спорное дело, поступившее в суд по иску мариупольского завода, не может относиться к спорам, возникающим из договоров перевозки (и, следовательно, требование порта к внешнеторговой организации не является производным от обязательства перевозки). Основанием иска завода служило неисполнение Феодосийским портом своего обязательства по сохранной расписке (выдать заводу сданные им на хранение 5000 кв. м стекла). То, что порт считает эту расписку «выданной морским агентом необдуманно» (как это указано в исковом заявлении порта в Госарбитраж при Мособлисполкоме), юридического значения не имеет,—за «необдуманные» действия и надо нести ответственность. Если бы порт не осложнил дела выдачей сохранной расписки, т. е., получив неполное количество стекла .и не добившись от внешнеторговой организации новой разнарядки, просто не додал бы заводу стекло и за это был бы вынужден уплатить заводу определенную сумму, — последующее требование порта к внешнеторговой организации было бы типическим регрессным иском: порт уплатил бы заводу сумму, которую

У                                                                35

ito воем обстоятельствам дела повинна была уплатить внешнеторговая организация, и потому у порта было бы право регрессного требования к этой организации. В действительности, порт выдал заводу все стекло в количестве 5000 кв. м, затем принял стекло на хранение с обязательством в последующем выдать это количество и именно этого обязательства не выполнил. Поэтому присуждение с Феодосийского порта определенной суммы есть последствие заключенной им, не относящейся к внешнеторговой организации сделки хранения, а иск, предъявленный портом к этой организации, не есть производный от тех обязательственных отношений, какие возникли между портом и заводом, а есть прямой иск из недостачи стекла: срок на предъявление такого иска в данном случае, конечно, был пропущен.

Нельзя усмотреть признак «производное™» требования от какого-то другого обязательства (и отнести требование к категории регрессных) также в следующем деле. Одна из организаций, входящих в систему Главнефтеснаба, отгрузила другой организации бензин. Эта последняя организация неосновательно отказалась от получения бензина с железной дороги, вследствие чего бензин был железной дорогой реализован (в порядке реализации неистребованных и бездокументных грузов). По иску грузоотправителя к той организации, для которой предназначался бензин, как к ответчику и к главснабу соответствующего министерства как к соответчику Госарбитраж при Совете Министров РСФСР взыскал стоимость бензина с ответчика, включив в решение указание: «разъяснить ответчику, что стоимость бензина, реализованную железной дорогой в порядке ликвидации (груза), он может взыскивать от железной дороги непосредственно». Оплата бензина поставщику основывается на договоре, на выполнении поставщиком своего обязательства. Право же организации, для которой предназначался бензин, на получение от железной дороги вырученной ею суммы от продажи бензина основано на том, что бензин должен был входить в имущество данной организации; это — ее имущество, а потому стоимость этого имущества, полученная от реализации, также должна поступить к этой организации.

В этом случае требование к железной дороге не является производным от обязательства, погашенного платежом (и потому это требование нельзя характеризовать как регрессное требование);

это — совершенно самостоятельное, не связанное с другим, отдельное требование.

В связи с только что изложенным делом интересно отметить общую линию, которую проводит в своей практике Госарбитраж в тех случаях, когда товар, отгруженный в адрес известной организации, к ней не поступает и реализуется как груз невостребованный. Остановимся прежде всего на следующем решении Госарбитража при Совете Министров СССР (дело № 6-182-1948 г.). По разнарядке Главметаллоснаба одна организация отгрузила по железной дороге груз в адрес одной областной конторы. Эта контора

36

отказалась от акцепта счета, ссылаясь на то, что товар не заказан, и не приняла груз с железной дороги. Груз был реализован, как невостребованный, по крайне заниженной цене. Госарбитраж признал, что, независимо от права данной канторы отказаться от оплаты счета на присланную в ее адрес продукцию, контора была обязана принять груз на ответственное хранение. Однако эта обязанность не была исполнена конторой, груз на ответственное хранение не был принят, причем квитанция железнодорожной накладной поставщику не была возвращена. Все это явилось причиной убытков от реализации груза железной дорогой, а потому Госарбитраж взыскал с областной конторы сумму понесенных убытков. Когда на это решение поступила в порядке надзора жалоба от областной конторы, заместитель Главного арбитра, оставив жалобу без удовлетворения, вместе с тем дал конторе разъяснение, что она вправе предъявить к той организации, к которой поступил невостребованный груз по явно заниженной оценке, претензию о неосновательном обогащении, а в случае отклонения ее — «самостоятельный иск в пределах исковой давности». Это разъяснение на первый взгляд может вызвать сомнения. Дело в том, что при реализации невостребованных грузов эти грузы приобретаются не по какой-то случайной цене. Организация приобретает эти грузы за такие суммы, какие с нее причитаются в соответствии с действующим в этом случае порядком ценообразования.

Поэтому требование той организации, для которой груз предназначался, к той организации, которая получила груз в порядке его реализации как бездокументного или невостребованного, нельзя обосновать одной ссылкой на необходимость соблюдать политику цен: правила о реализации таких грузов утверждаются Правительством, за основу в них берутся прейскурантные цены, т..е. политика цен не нарушается.

И разумеется, если изложенные правила оценки груза соблюдены, иска к приобретателю груза о взыскании разницы между правильной ценой и заниженной, по которой товар был фактически приобретен, не предъявляют. Но в отдельных случаях при реализации груза оказывается, что его приобретатель уплатил неправильную цену (ниже цены, установленной прейскурантом). Тогда возникает вопрос о доплате приобретателем груза до той суммы, за которую груз должен был быть продан по действующим правилам.

Следовательно, в каждом отдельном случае вопрос сводится к тому, соблюден ли комиссией установленный • порядок реализации груза или нет. Если этот порядок соблюден, нельзя говорить о какой-то неосновательной выгоде, полученной тою организацией, которой передан груз. В учебнике гражданского права для юридических вузов издания 1938 года ' была выражена мысль, что, так

' «Гражданское право», т. I, стр. 241. Учебник 1938 года был написан при действии постановления СНК СССР от 19 августа 1935 г. «О порядке реализации невостребованных и бездокументных грузов на железнодорожном и водном транспорте» (СЗ 1935 г. № 45, ст. 380), но основные положения относительно

37

как представитель принимающей груз организации входит в состав специальной комиссии, производящей передачу груза, то организация, получившая груз, не может быть освобождена от гражданской ответственности за пониженную оценку груза и что суд вправе применить «смешанную ответственность» дороги и приобретателя груза в зависимости от обстоятельств дела в каждом отдельном случае.

Положение, выраженное в начале этой выдержки из учебника 1938 года, нельзя признать правильным.

Если только предписанный законом порядок реализации груза соблюден (взята прейскурантная цена, сделана скидка на неполноценность и т. д.), то указанное в учебнике 1938 года обстоятельство ни в какой мере не подрывает действительности акта приобретения реализуемого груза и никак не может служить основанием для ответственности (имущественной) той организации, которая получила реализуемый груз. Иное дело, если в действиях транспортной организации или организации, принимающей груз, можно усмотреть неправильности, нарушения норм и т. п.; в этих случаях, разумеется, не исключена ответственность иногда железной дороги, иногда — организации, принимающей груз, а иногда и обеих их.

Наглядное выражение этих принципиальных положений «можно видеть в одном судебном деле конца 30-х годов '. По вине Южно-Уральской ж. д. груз (сталь в количестве 16,5 т), который шел в адрес Златоустовского металлического завода, оказался разъединенным с основным дорожным документом и в качестве бездоку-ментного груза был продан железной дорогой с торгов Челябснаб-сбыту по цене железа (т. е. более, чем в десять раз дешевле). Завод предъявил на этом основании иск и к железной дороге и к Челябснабсбыту на полную стоимость стали. Требование к железной дороге завод выводил из договора перевозки; к Челябснабсбыту завод обратил требование, исходя из того, что, приобретя сталь по цене железа, Челябснабсбыт, несомненно, использовал ее как сталь, т. е. продал по нормальной цене и получил от этой операции значительную выгоду; другими словами — требование к Челябснабсбыту по своему характеру было требованием из так называемого неосновательного обогащения. На суде Челябснабсбыт доказал, что приобретенный металл даже не был завезен на его склад, а был прямо передан Кыштынской базе для реализации по той же цене, по которой был куплен с торгов. Челябинский областной суд взыскал всю сумму иска с железной дороги.

Однако Верховный суд РСФСР, куда дело поступило по кассационной жалобе дороги, нашел, что Челябснабсбыт не может быть освобожден от ответственности за неправильную оценку груза, так как в его распоряжении были все средства для того, чтобы рас-

оценки грузов в этом постановлении были однородны с действующими ныне правилами (за исключением одного существенного момента, что грузы, от приема которых государственные и кооперативные торгующие организации отказались, должны были продаваться с торгов).

] «Советская юстиция» 1938 г. № 7, стр. 54,

38

познать в приобретаемом металле сталь (мог получить заключение товароведов, произвести лабораторное исследование). Ввиду этого Верховный суд признал, что в данном случае была обоюдная вина — и железной дороги и Челябснабсбыта, а потому и ответственность должна быть возложена как на железную дорогу, так и на Челябснабсбыт. Это решение следует признать правильным, но именно потому, что в данном случае были установлены такие обстоятельства, за которые можно было возложить ответственность на организацию, получившую груз.

В приведенном выше арбитражном деле областной конторы (№ 6-182-1948 г.) установленные правила оценки груза соблюдены не были, и это обстоятельство позволило характеризовать приобретение данной организацией этого имущества как «неосновательное обогащение».

В разъяснении заместителя Главного арбитра, данном жалобщику, говорится о возможности предъявления «самостоятельного иска» областной конторы к организации, получившей товар. При этом «самостоятельный иск» противопоставлен «претензии о неосновательном обогащении». В данном случае, видимо, противопоставляются «претензия» и «иск», но и то и другое имеет своим содержанием «неосновательное обогащение». И это правильно: никак нельзя иск, направленный на то, чтобы убытки, понесенные областной конторой, переложить на организацию, получившую товар, признать регрессным: для такого неожиданного регрессного иска никаких оснований в данном случае нет.

Точка зрения Госарбитража в отношении приобретения реализуемых железными дорогами невостребованных грузов по явно заниженным ценам как на неосновательное обогащение более четко и доказательно выражена в решении Госарбитража при Совете Министров СССР по другому делу (№ 5-1052-1948 г.).

Кооперативная артель инвалидов поставляла аптечному складу синьку, краски для материи, детскую присыпку. Первая партия этих товаров была признана непригодной для употребления и с согласия артели была ей возвращена. Когда прибыла вторая партия товара, склад сообщил железной дороге отказ принять товар ввиду его недоброкачественности. Через некоторое время склад телеграфно уведомил артель, что товар прибыл в разбитой таре, и просил срочно прислать представителя для приемки товара от ст. Рязань во избежание убытков, связанных с реализацией грузов. Это сообщение было затем повторено еще два раза. Только через четыре месяца после этих предупреждений прибыл в г. Рязань представитель артели, который, однако, не принял мер к выкупу груза и перегрузке. Через два дня по прибытии в г. Рязань представителя артели груз был реализован железной дорогой за ничтожную долю его стоимости. Госарбитраж, рассматривая иск по этому поводу артели к аптечному складу, признал, что продажа железной дорогой строительному тресту товаров с таким разительным снижением цены, даже если учесть ненадлежащее качество товара, вызывает

39

сомнение; обоснованность такой расценки не подтверждена надлежащими документами При таких обстоятельствах, позволяющих установить факт явно заниженной расценки, Госарбитраж признал, что строительный трест, которому был продан товар, должен отвечать за неосновательное обогащение Госарбитраж привлек этот строительный трест в качестве соответчика и обязал его дать бухгалтерскую справку о движении приобретенного груза (использованы ли полученные товары самим трестом, реализованы ли на стороне, по каким ценам и т д ) Следовательно, Госарбитраж совершенно правильно поставил задачу — выяснить все конкретные обстоятельства дела, чтобы можно было судить, действительно ли сделано строительным трестом неосновательное приобретение

В связи с этим нужно заметить, что по вопросу о положении приобретателя реализованного железной дорогой груза правильный ответ и правильная конструкция даны также Судебной коллегией по гражданским де\ам Верховного суда СССР в определении № 117-1944 г ' В этом деле рассматривался иск трикотажного комбината о взыскании разницы между стоимостью груза по счету и суммой, вырученной от реализации груза трикотажных изделий, не востребованных комбинатом В качестве ответчика было Управление Куйбышевской ж д , в качестве соответчика — Куйбышевская М/о база Главснаба Наркомторга СССР, получившая данный груз в порядке реализации Народный суд взыскал сумму иска с ответчика Судебная коллегия Верховного суда СССР, отменяя решение, указала, что невостребованные грузы передаются по оценке, производимой в определенном порядке Но даже передача невостребованного груза по оценке, произведенной с отступлениями от установленных правил, не дает права на взыскание с фактического получателя груза стоимости груза по счету, если только получатель не обогатился за счет первоначального адресата (а в данном случае Куйбышевская база продала груз за ту же цену, за какую получила в порядке реализации груза)

Во всяком случае, даже и тогда, когда адресат груза имеет право на иск к организации, получившей груз в порядке реализации, этот иск не является производным от другого обязательства и, следовательно, регрессньм, а вытекает из факта получения ответчиком выгоды за счет истца, без достаточного к тому основания

С этой же точки зрения — отсутствия в требовании производного характера — следует отмежевать от регрессных требований ряд других случаев (которые проф Юдельсон включает2, с нашей точки зрения, неправильно, в круг регрессных обязате\ьств) Таковы отношения, возникающие между доверителем и поверенным на почве договора поручения Так, проф Юде\ьсон усматривает ре-грессный иск в случае, предусмотренном п 3 ст 253 ГК: «поверен-

' Сборник постановлений Пленума и определении коллегий Верховного суда СССР 1944 г, стр 300

2 Ученые записки Свердловского юридического института, 1945, вып I, стр. 124—129

40

ный обязан: ... 3) своевременно передать доверителю все полученное им в силу данного ему поручения . ».

Такая характеристика этого отношения мотивируется названным автором следующим образом, при исполнении поверенным данного ему поручения третьи лица передали ему деньги или иные ценности; поверенный получил их «за счет» доверителя; это «получение за счет доверителя» есть основание для регрессного требования Факт получения поверенным денег или иных ценностей в рассматриваемом случае «за счет доверителя» не вызывает сомнений;

обязанность поверенного передать в дальнейшем полученное им доверителю так же бесспорна.

Тем не менее для характеристики складывающегося на этой почве отношения как регрессного обязательства оснований нет Все хозяйственное значение института представительства заключается в том, чтобы сделать возможной замену одним лицом другого в сфере совершения юридических актов, с тем, конечно, чтобы права и обязанности по сделкам, совершаемым представителем, возникали непосредственно в лице представляемого, а ценности, поступающие к представителю, передавались им по адресу, т. е. представляемому. Здесь никакого «обратного хода», обратного требования нет; здесь речь идет лишь об исполнении прямой обязанности поверенного отчитаться (в широком смысле слова) перед доверителем, т. е. не только представить отчет, но и сдать ценности, полученные для представляемого Получения ценностей «за счет» другого недостаточно для того, чтобы обязанность передать их этому другому можно было назвать регрессным обязательством Только тогда, когда обязательство передачи (уплаты) является вместе с тем производным в отношении другого (основного) обязательства, обязательство можно характеризовать как регрессное

Еще меньше оснований согласиться с мнением проф Юдельсона, что регресс имеет место и в правоотношениях, складывающихся на почве п. 4 ст. 253 ГК: «Поверенный обязан:    4) возместить ему (из предыдущего пункта видно, что «доверителю» —И.Н.) убытки, если таковые понесены доверителем вследствие умысла или неосторожности поверенного». Здесь просто непонятно, каким образом обязательство, предусмотренное п. 4 ст. 253, можно рассматривать в качестве регрессного: контрагент по договору, поверенный виновным образом причиняет убытки другому контрагенту, доверителю, — закон обязывает первого возместить ущерб второму

Все отношение можно и должно характеризовать гораздо проще: поскольку убытки причинены контрагентом данного лица, это последнее лицо имее! право на вознаграждение Если бы здесь мы признали регрессный иск, то исчезли бы из жизни случаи, в которых один контрагент предъявляет к другому прямой иск о возмещении убытков, причиненных неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорного обязательства Случай, предусмотренный п 4 ст. 253, ничего специфического в себе не заключает.

41

Те же соображения применимы и в отношении того круга отношении, которые предусматриваются п. «б» ст. 256 ГК: доверитель обязан возместить поверенному издержки, которые были необходимы для исполнения поручения. Только с внешней стороны здесь как будто выступают некоторые черты регрессного обязательства:

лицо производит платежи другим лицам; но эти платежи, эти расходы делаются «за счет» третьего лица; к этому третьему лицу получает право требования тот, кто произвел эти расходы. Однако, если внимательнее приглядеться к этому отношению, выступает более простой характер того требования (и соответствующей обязанности), какой имеет в виду п. «б» ст. 256 ГК: между доверителем и поверенным заключен договор поручения, в силу которого поверенный обязан выполнить действия, возложенные на него доверителем, а этот последний обязан оплатить труд поверенного, если поручение является (по буквальному содержанию договора или по его внутреннему смыслу) возмездным, и возместить поверенному расходы, с которыми было связано исполнение поручения (разумеется, при условии, если расходы произведены разумно, целесообразно). Пункт «б» ст. 256 ГК и имеет в виду эту последнюю обязанность доверителя и соответствующее этой обязанности право требования поверенного; это — не регрессное требование, это — обычный прямой иск одного из контрагентов к другому относительно исполнения договорного обязательства.

Все изложенное в отношении договора поручения соответственно применимо и к договору комиссии. Понятно, поэтому, чю проф Юдельсон, усматривающий регрессное обязательство в рассмотренных случаях п п 3 и 4 ст 253 и п. 2 ст. 256, считает регрессньши обяза1ельс1вами и такие, как предусмотренную п. «в» ст 275е обязанность комиссионера по окончании поручения передать комитенту все причитающееся по исполнению поручения (а также по требованию комитента передать последнему все обязательства против третьих лиц, вытекающие из договора комиссии). Те же соображения, которые приведены против такой конструкции применительно к договору поручения, имеют значение и для договора комиссии, так как оба договора в этом отношении однородны '.

Особо нужно поставить случай, предусмотренный ч. 3 ст. 275" ГК, а именно, тот случай, когда комиссионер принимает на себя ручательство за исполнение договора третьим лицом, с которым комиссионер заключил договор за счет комитента (так называемое делькредере). В эчих случаях, если третье лицо действительно не исполнит договора, комиссионер обязан доставить комитенту все, что ему следует по неисполненному третьим лицом договору. Уплатив в силу ст. 275" ГК комитенту, комиссионер, конечно, получит право потребовать возмещения понесенного расхода от третьего

' Вопрос о ст 275-ш ГК, в которой проф. Юдегьсон так же неосновательно усматривает случаи регресса, оставляется здесь в стороне ввиду того, что во второй главной фазе развития Советского государства не может быть речи о несостоятельности каких-либо социалистических организаций

лица, являющегося контрагентом по договору с комиссионером. Это требование комиссионера к третьему лицу, действительно, будет иметь все признаки регрессного (само отношение представляет разновидность договора поручительства) Здесь комиссионер совершает платеж комигенту на основании своего с ним договора; но так как этот платеж должен был бы (в силу договора комиссионера с третьим лицом) лежать на третьем лице (контрагенте комиссионера), то у комиссионера возникает производное (от совершенного платежа) требование к третьему лицу, имеющее целью перенести сумму расхода на того, на ком она по характеру всех правоотношений должна лежать.

За отсутствием признака «производности» не\ьзя признать ре-грессными некоторые другие обязательства, которые попадают в эту категорию при том чрезмерно широком понимании регресса, которое мы встречаем у проф Юдельсона

Так, проф. Юдельсон усматривает регрессное обязательство, например, в случаях, предусмотренных ст ст. 159 и 178 ГК. По ст. 159 ГК неисполнение наймодателем лежащей на нем обязанности производить капитальный ремонт сданного внаймы имущества дает нанимателю право самому произвести необходимый капитальный ремонт (предусмотренный договором или вызываемый неотложной необходимостью) и зачесть стоимость произведенного ремонта в счет наемной платы.

Проф Юдельсон, конечно, понимает, что даже с его широкой точки зрения этот вид обязательсгва нелегко укладывается в категорию регрессных. Но он со своей точки зрения относительно регрессных обязательств отмечает лишь ту особенность этого случая, что обратное требование не отражает в точности той сделки, с исполнением которой оно связано. Однако в действительности в данном случае перед нами лишь одно из средств добиться реального исполнения обязательства со стороны наймодателя: если должник (наймодатель) не исполняет тех действий, которые он обязан совершить, то, поскольку действие по своему характеру не предполагает непременно совершения его именно самим должником (т. е обязательство не является строго личным), получить реальное исполнение можно тем путем, чтобы совершить вместо него требуемое действие, конечно, с отнесением расхода за счет должника (наймодателя).

Здесь нет регрессного требования в специальном смысле этого слова; здесь перед нами одна из форм прямого требования кредитора к должнику. Кредитор как бы заявляет: «исполни свою обязанность; не исполняешь, — оплати стоимость исполнения, произведенного мною за тебя» Регрессное обязательство предполагает существование обязательства между А и Б , по которому должнику пришлось платить кредитору определенную сумму (убыткоч, штрафных санкций и т. д ) из-за того, что какое-то третье лицо В. не исполнило своего обязательства перед Б или вообще своим виновным поведением поставило Б в необходимость заплатить опре-

43

деленную сумму А. Этот факт платежа со стороны Б. в пользу А. порождает новое (производное) обязательство между Б. и В. Между тем в случае, предусмотренном в ст. 159 ГК, по существу имеется лишь одно обязательство, по которому исполнение получается путем выполнения за должника того действия, от исполнения которого сам должник уклоняется.

Проф. Юдельсон указывает, что и 'в случае ст. 159 ГК имеются третьи лица, платеж которым со стороны нанимателя и порождает регреооное требование .нанимателя к наймодателю: это—подрядчики, продавцы материалов и т. п. Однако эти третьи лица здесь не стоят .к сторонам в таком отношении и не .играют такой роли, как это 'бывает при регреосном требовании: подрядчик, приглашенный нанимателем для производства необходимого ремонта, есть просто .заместитель нанимателя при исполнении им работы вместо наймодателя; обязательство между нанимателем и подрядчиком и платеж первым второму условного вознаграждения нельзя рассматривать как первоначальное, основное обязательство, из которого возникает производное обязательство наймодателя. Обязательство .наймодателя и есть основное обязательство, которое исполняется за него нанимателем посредством приглашения подрядчика и т. п. Поэтому регреооного обязательства в данном случае нет.

Обязательство, предусмотреняое ст. 178 ГК, также нельзя охарактеризовать как регрессное требование. Наниматель производит с разрешения 'наймодателя улучшение нанятого .имущества. Естественно, этот расход не должен оставаться на нанимателе, который только временно пользуется данным имуществом. Произведенный расход поднял стоимость имущества, обогатил собственника этого имущества. Поэтому ст. 178 ГК обязывает наймодателя 'вознаградить нанимателя за произведенные им затраты. В этом фактическом составе даже нет и внешнего сходства с обратным требованием. Имеется единое «прямое» обязательство, проистекающее из факта улучшения 'нанимателем имущества наймодателя, притом произведенного с согласия наймодателя.

Нельзя согласиться с проф. Юдельсоном также и тогда, когда он относит к регрессным обязательствам такие случаи, как требования на почве простого товарищества '. Он приводит следующий пример. Одна гражданка — член простого товарищества (прачечной) при выходе из товарищества не получила причитающейся ей доли прибыли. На этом основании она предъявила иск к пяти другим членам товарищества; суд взыскал с каждого из членов товарищества соответствующие суммы, составившие в общей сложности причитающуюся этой гражданке сумму прибыли. Проф. Юдельсон усматривает в этом случае регрессное обязательство: факт получения прибыли членами товарищества без учета одного из членов, — следовательно, в преувеличенном размере за счет этого обойденного

' Ученые записки      Свердловского юридического        института, 1945,   вып. I, стр. 80—84.

44

ЧАена, — но мнению проф. Юдельсона, является основанием регресса, как и вообще факт получения от третьего лица одним лицом за счет другого. С этими доводами нельзя согласиться.

Прежде всего, следует признать, что образование «простого товарищества» для ведения такого предприятия, как прачечная, является незаконным: сфера применения договора простого товарищества ограничивается лишь такими отношениями, в которых нет места для создания кооперативной организации. Поэтому пример с прачечной, как предприятием простого товарищества, один из членов которого не дополучил прибыли, не относится к советскому праву. Если заменить этот пример каким-либо другим, не противоречащим советскому праву, и предположить, что какая-то сумма, подлежавшая распределению между всеми (двумя, тремя и т. д.) товарищами, разделена так, что один ,из товарищей не получил своей части, то сложившееся в этом случае отношение нужно охарактеризовать следующим образом. Товарищи, поделившие между собой всю эту сумму, нарушили лежавшую на них по договору товарищества обязанность по отношению к данному товарищу. Иск, предъявленный этим последним, имеет своим содержанием требование к другим товарищам исполнить их обязательство по договору товарищества, — и только; ни о каком регрессе здесь не может быть и речи.

Нет регрессного требования и в другом (указываемом проф. Юдельсоном) случае из той же области простого товарищества (эти случаи выходят за рамки данной работы, посвященной исключительно регрессным обязательствам социалистических организаций, .но рассматриваются здесь для более полного выяснения характерных признаков регрессного требования). Один из товарищей, не получив от остальных товарищей полномочий на ведение общих дел, тем не менее совершил некоторые действия в общих интересах. Статья 283 ГК предоставляет ему право на возмещение произведенных им из своих средств расходов по этому делу, если у этого товарища были основания признавать совершаемые действия необходимыми в интересах товарищества. Здесь мы имеем положение, сходное с тем, какое выше отмечено в связи со ст. 178 ГК: лицо понесло расходы, которые идут на пользу другим лицам (по крайней мере, производивший расходы имел основание .полагать, что они даже необходимы в интересах этих других лиц), а потому оно требует от этих других лиц возмещения понесенных расходов. И в данном случае требование имеет характер обыкновенного прямого требования; «обратного» требования, производного от другого обязательства, здесь нет.

Само собой разумеется, что исполнение одного (основного) обязательства порождает другое (производное, регрессное) обязательство лишь при той предпосылке, что по общему характеру правоотношений, в которых участвуют три лица, исполнение обязательства между двумя из этих лиц происходит за 'счет третьего лица. Это значит, что между тремя лицами правоотношения представляют

45

Своеобразный комплекс, правоотношения между первым и вторым обосновывают взыскание известной суммы с первого в пользу второго; а правоотношения между первым и третьим обосновывают взыскание этой суммы (или части ее) первым с третьего, например, правоотношения между грузоотправителем и грузополучателем обосновывают требование грузополучателя к грузоотправителю возместить оказавшуюся недостачу груза, а правоотношения между экспедитором и грузоотправителем служат для последнего основанием для переложения взысканной с него суммы на экспедитора и т. п. Только при наличии этой предпосылки платежа одним лицом другому «за счет» (в указанном смысле) третьего, т. е. когда по характеру правоотношений между первым и вторым первое лицо обязано было уплатить известную сумму второму, но, если принять во внимание правоотношения между первым, вторым и третьим, оказывается, что в конечном счете' обязан был уплатить третий, — возникает производное, регрессное требование                                                     * J

Регрессное требование имеет производный характер в отношении другого требования, но это не означает его придаточности или несамостоятельности. Неправильным было бы даже определить эту свяаь регрессного требования с основным правоотношением так, чтобы превратить это первоначальное правоотношение в юридическое основание регрессного требования. Это правоотношение, проистекающее из договорньпс отношений сторон или из непосредственного указания закона, является лишь частью того фактического состава, который вызывает к жизни регрессное обязательство: необходим еще факт платежа (по суду или добровольно) по основному обязательству, т. е. исполнение этого основного (первоначального) обязательства — факт платежа истцом (по регрессному требованию) третьему лицу или факт платежа трегьим лицом ответчику (по регрессному иску) суммы, которая следует истцу При этом истец уплатил именно одному, а требует с другого, или ответчик получил от третьего лица, а обратное требование предъявляет истец, например, упЛатил истец штрафные санкции своему контрагенту, а ищет с третьего лица (ответчика по регрессному иску). В этом—своеобразие значения слова «обратное» требование: обратное требование в данном случае предъявляется не к тому, кому было уплачено, или не тем, кто произвел платеж

Регресс предполагает известную связь, известное отношение ответчика по регрессному иску к факту платежа, который входит в сложный фактический состав, являющийся основанием для регресса Это отношение сводится к тому, что или истец по регрессному иску произве\ платеж известной суммы третьему лицу за счет ответчика по регрессному иску, или этот последний получил известную сумму от третьего лица за счет истца по регрессному иску. Таким образом, третье лицо выступает в основном, первоначальном обязательстве или кредитором, получившим платеж от

46

того, кто будет погом истцом по регрессному иску, или это—ДоАЖ-ник, совершивший платеж тому, кто будет ответчиком по регрессному иску.