2. РАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ ОБМАНОМ И ПРОСТЫМ СООБЩЕНИЕМ НЕПРАВИЛЬНЫХ ДАННЫХ

В настоящее время договор может быть признан недей­ствительным, ввиду сообщения неправильных данных, неза­висимо от того, носило ли это сообщение обманный харак­тер или было сделано без вины стороны, от которой это со­общение исходило.

Различие между этими двумя видами введения в заблуж­дение является важным по другим основаниям. А именно: об­ман отличается от простого (без вины) сообщения неправиль­ных данных тем, что наличие обмана дает в соответствии с Общим правом основание для иска из обмана (deceit), тогда как простое сообщение неправильных данных не дает такого основания. Таким образом, обман сам по себе является не­правомерным действием (wrong) или правонарушением (tort) и может рассматриваться как таковой независимо от того, что он является порочащим элементом в договоре. Простое (без вины) сообщение неправильных данных может порочить договор, но никогда не дает основания для иска из обмана.

«Следует помнить,—говорит судья Коттон',—что по иску о рас­торжении договора, заключенного вследствие сообщения неправильных данных, истец может получить удовлетворение, хотя и отсутствует вина стороны, сообщившей неправильные данные. Однако в случае предъяв ления иска из обмана должна иметься вина стороны, от которой это сообщение исходило, т. е. это сообщение должно быть таким, что сто­рона, сделавшая его, либо заведомо знала о неправильности сообщен­ных данных, либо допустила непозволительное упущение в смысле про­верки их правильности».

При обмане должно быть заведомо известно о ложности данных. Сообщение неправильных данных не дает п'отерпе'в-

1 Arkwrignt v. Newbold. 17 Ch. D. 320.

176

шей сто'}  е права на иск из обмана, кроме, случаев, когда лицо, сообщившее эти данные, знало о' том, что. они ложны, или когда это лицо не верило в их правильность. Телеграф­ная компания, вследствие ошибки при передаче сообщения, дала истцу по'вод отправить в Англию ячмень в большем ко­личестве, чем то', которое было затребовано. Вследствие па­дения цен на рынке это вызвало большие убытки. Было ре­шено, что сообщение данных, которые не были заведомо ложными для 'компания, не давало истцу .прав а на иск1.

«Общая норма права, — оказал судья Брамвелл, — ясяо устанавли­вает, что иск, возникший вследствие простого сообщения, не подлежит удовлетворению, хотя бы такое сообщение и являлось неправильным и причинило убытки лицу, которому оно сделано, кроме 'случаев, когда сообщение является заведомо ложным для лица, сделавшего его».

Эту норму следует дополнить положениями, высказанными лордом Хершелем в решении по делу Derry v. Peek (14 Арр. Са. 337).

«Во-первых, для удовлетворения иска, возникшего вследствие об­мана, необходимо доказательство обмана, и н-ичто меньшее не будет считаться достаточным. Во-вторых, обман доказывается в том случае, когда установлено, что неправильные данные были сообщены: 1) созна­тельно, или 2) без уверенности в ик истинности, или 3) опрометчиво, бев-заб^тно б отношении проверки их истинности или ложности. Хотя я рассматривал второй и третий случаи как различные, однако я думаю, что третий случай является только примером второго, ибо кто делает утверждение при указанных обстоятельствах, тот не может иметь дей­ствительной утереиюсяи в исггвмностн того, что он утверждает».

Поэтому тот, кто делает неправильное утверждение, буду­чи добросовестно' уверен в его истинности, не может быть признан ответственным по иску из о'бмана.

Обманом 'будет, если вы сообщите о своей уверенности в чем-либо при отсутствии этой уверенности. Это' и есть осно­вание для признания ответственности в случае опрометчиво сделанного неправильного утверждения о факте. Лицо, де­лающее такое заявление, сообщает, таким образом, о своей уверенности в наличии данного факта, не будучи фактически уверено в этом. Оно говорит, что у&ерено в этом', тогда как на самом деле оно' только надеется на это' илижела-ет этого.

Намеренно неправильное сообщение о состоянии своего сознания является таким же обманом, как и намеренно не­правильное сообщение о каком-либо другом фактическом об­стоятельстве. «Состояние сознания человека. — указывает судья Бауэн2,—является точно также фактом, как и состоя-

177

1 Dickson v. Renter's Telegraph Co., 3 С. Р. D. 1.

2 Edgington v. Fitzmaurice, 29 Ch. D. 483.

12 Основы договорного права

ние органов его пищеварения. В?рно та, что очень трудно доказать, каково состояние сознания человека в определен­ное время, но если'оно может быть установлено, то оно является таким же фактом, как и всякий другой факт». Нор­ма, сформулированная лордом Хершелем относительно опро­метчиво сделанного неправильного утверждения, ни в какой мере не расширяет определения обмана. ?      ;    "   ;

Недостаток основания для уверенности. Однако время от времени делались попытки распространить последствия, свя­занные с обманом, и признать ответственность не'только за сознательно неправильные утверждения о факте или о нали­чии уверенности, но и за неправильные утверждения о факте, сделанные с добросовестной уверенностью в их правильности, в случаях, когда отсутствовало резонное основание для этого.

Судами Общего -права еще в 1844 г. была установлена норма, согласно которой неправильное утверждение о факте, сделанное с честной уверенностью в^его правильности, не является основанием для иска из обмана, и, выражение «об­ман с точки зрения права» (fraud in law) или «легальный обман» {legal fraud) не имеет значения в смысле указания на какое-либо основание для ответственности 1.

Однако вскоре после вступления в силу Акта о судо­устройстве судьи, получившие опыт главным образом в Су­дах справедливости, стали рассматривать на основе норм Об­щего права иски, возникшие вследствие обмана, и применя­ли время от времени, к ним плохо определенные понятия об­мана, господствовавшие в Судах справедливости. В особом мнении судьи' Коттона к решению по *делу Weir v. Bell (3 Ex. D. 242) содержится указание, согласно которому чело­век отвечает за обман, «если он сделал утверждения, ока­завшиеся в действительности неверными, опрометчиво, т. е. без к а к и х-л ибо разумных оснований для уве­ренности в том, что они истинны».

Этот взгляд на ответственность за обман не был принят большинством суда. Дело это замечательно решительным осуждением со стороны, судьи Брамуэля употребления тер­мина «легальный обман».

«Чтобы сделать человека ответственным за обман, следует дока­зать, что о'н совершил моральный обман. Я не понимаю выражения «ле­гальный обман». Я думаю, что оно имеет не больше смысла, чем выра­жения «легальная теплота», «легальный холод», «легальный свет*, «легальная тень».

1 Collins v. Evans, 5Q. В. 820.

178

^."•'•-^ТенК--..^ менее в решении по делу Smith v. Chadwick (20 Ch. D. 44) точка зрения на обман, выраженная судьей

• Коттоном, была принята и расширена сэром Джесселем. Он

•'заявил, что неправильное утверждение, сделанное беззабот­но, хотя и. с уверенностью в его истинности и без какого-либо намерения обмануть, делает заявившего ответственным" по

'иску из обмана. Вопрос окончательно был решен по делу Derry v. Peek (14 Арр. Са. 337).

./  Ответчиками были директора трамвайной кампании, имев­шей право в силу специального акта прокладывать трамвай­ные линии и с согласия Министерства Торговли пользоваться паровой силой для движения. Для получения специального акта необходимо было одобрение планов компании Министер­ством Торговли, и директора предполагали, что, поскольку их планы были одобрены Министерством до издания акта, конеч­но, будет дано и согласие на 'пользование паровой силой,ка­ковое согласие они должны были получить после издания акта. Они выпустили проспект о подписке на акции, в котором обращали внимание на право пользоваться паровой силой как , на одну из важных особенностей предприятия. Министерство Торговли в согласии отказало. Компания была ликвидирова­на, и держатели акций вчинили к директорам иск об обмане.

Судья Стирлинг признал тот факт, что ответчики «имели разумные основания для уверенности», выраженной в про­спекте, и что они не виновны в обмане. Апелляционный Суд нашел, что хотя проспект выражал честную уверенность ди­ректоров,,но для этой уверенности не было никаких разумных основами, и что поэтому директора ответственны. Палата Лордов отменила решение Апелляционного Суда.

В решении лорда Хертеля были исчерпывающим образом разобраны соответствующие дела, и вывод, к которому он пришел, выражен следующим образом:

«По моему мнению, тот, кто делает ложное утверждение вследствие недостатка осторожности, далек от обмана; этот случай решительно от­личается от обмана; то же самое можно сказать и о неправильных данных, когда лицо, их сообщающее, добросовестно уверено (хотя и без достаточных оснований) в их правильности. В то же время я хочу отчетливо заявить, что в случае неправильного утверждения наиболее важными обстоятельствами, подлежащими рассмотрению, являются во­просы о том, имелись ли резонные основания для уверенности п пра­вильности утверждения и какими средствами для получения сведений располагало лицо, делающее утверждение. Основание, на котором по­коилась доказываемая уверенность, является самым важным критерием ее реальности. Я могу представить себе много случаев, когда тот факт, что доказываемая уверенность была лишена всякого разумного основа­ния, был бы сам по себе достаточен, чтобы убедить суд в том, что уве­ренности не было, и а том, что сообщаемые данные были обманными».

179

Поэтому можно считать установленной норму, согласно ко­торой утверждение, сделанное с добросовестной уверенностью в его истинности, не может служить основанием для ответ­ственности •по иску об убытках, причиненных обманом.

Дело Peek v. Derry ipae и навсегда решало icmop, который, как хо­рошо известно, породил значительное расхождение во мнениях относч-телыво того1, может ли быть удовлетворен иск, возникший оследйЬВе сообщения по небрежности неправильных данных, б отличие от обмаи-ных вешрашмлыкых данных1.

Опрометчивое неправильное утверждение. С другой сто­роны, для установления обмана нет надобности в наличии ясного представления о том, что утверждение является не­правильным. Утверждения, которые • делались намеренно с целью повлиять на других, если они 'были сделаны опромет­чиво при отсутствии резонного основания, могут явиться до­статочным доказательством нечестности намерения, для того чтобы подвергнуть их автора действию средств судебной за­щиты, применяемых 'в случае обмана.

Ветолйе может случиться, что кто-либо пожелает выдать, в своих целях, желаемое за действительность, причем он не знает определенно, что' сообщаемое им обстоятельство является ложным, хотя сильно подозревает, что в дей­ствительности отсутствуют какие-либо основания для его-заявления. Если он утверждает это, заверяя о своем убеж­дении в правдивости утверждения, или если он пренебрегает доступными средствами информации, то его утверждение де­лается при отсутствии добросовестной уверенности в правди­вости (он мог бы проявить осторожность, чтобы не иметь дела с непроверенными фактами).

В том случае, когда директора .выпускают проспект о1 преи­муществах предприятия при обстоятельствах, которые они не позаботились исследовать, побуждая тех, кто1 читал проспект, подвергаться ответственности, связанной с предприятием, они совершают обман, если утверждения, содержащиеся в про­спекте, неправильны, ибо они сообщают о такой своей уве­ренности, которой они заведомо' не имели2.

Не требуется наличия бесчестного мотива. Имеется и дру­гой вид обмана, при котором нечестное намерение отсутство­вало, однако сделанное утверждение было' заведомо невер­ным. Таково' дело РоГпШ v. Walter (3 В. & Ad. 114).

1 Из решения Angus v. Clifford. 1891. 2 Ch. (С. А.) 463.

2 Reese River Mining Co. v. Smith, L. R. 4 H. L. 64.

180

«Яв.  ;ся обманом с точки зрения права, если сторона сообщает данные, являющиеся заведомо ложными и причиняющими ущерб, хотя мотивы, из которых проистекало сообщение, могли и на быть дурными» 1.

Ответчик по' делу Polhiil v. Walter акцептовал переводный вексель, выписанный на другое лицо: он сообщил о себе, что имеет полномочие на акцепт векселя от другого лица. При этом он был добросовестно уверен в том, что акцепт будет санкционирован и вексель будет оплачен лицом, для которого, по его заявлению, он действовал. Вексель был опротестован по наступлении его срока, и векселедержатель, который упла-тИл валюту 'векселя в силу •сообщения от&етчика, вчжил к нему иск из обмана. Ответчик был признан ответственным. Лорд Тентерден в своем решении заявил:

«Если ответчик, акцептуя вексель и тем самым, по существу, вы­давая себя за лицо, имеющее соответствующие полномочия от акцеп­танта, знал, что от не имел таких лол^мочий (и в 'силу доказательств здесь не 'может быть 'никакого сомнения, что это было так), то сообще­ние было заведомо для него неверным. Мы полагаем, что истец имеет право на взыскание понесенных вследствие этого убытков».

Следует заметить, что в этом деле сообщенные данные были заведомо неправильными, и поэтому оно явно отли­чается от группы дел, в которых при наличии неправильных данных сторона, сообщившая их, 'была добросовестно' убеж­дена в их 'правильности.

Это решение было подтверждено решением лорда Кернсг по делу Peek v. Gurney (L. R. 6 И. L. 409). Истец по этом^ делу приобрел акции первоначального держателя из довери? к проспекту, выпущенному директорами компании, и вчинш к ним иск вследствие обмана. Лорд Керне 'сравнил содержа­ние проспекта с положением дел комгласнии в момент, когда проспект был составлен, и пришел к выводу, что содержание проспекта не соответствует фактам. Затем он указал, что хотя директора вполне могли считать—и, вероятно, счита­ли — свое предприятие выгодным, 'бескорыстность 'их моти­вов никак 'не могла служить для них оправданием, поскольку суд установил, что' сообщенные в проспекте данные в дей­ствительности 'были неправильны.

Эта норма является о.босн'0'ванно'й. Если кто-либо' пред­почитает уверять в правильности данных, которые ему из­вестны как неправильные или в качестве таковых им подо­зреваются, надеясь, а может 'быть, и веря, что все обернется к лучшему, то он не может ссылаться на обоснованность его

1 Foster v. C'-nrles. 7 Bing. 107.

^мотивов, чтобы защитить 'себя от-ъ^есгвенных^ последствий:

и результатов, проистекающих из его поведения.       '.' "" '

Далее следует отметить, что при изложении по частям какого-либо обстоятельства может быть сделано заявление, являющееся неправильным в том его значении,,.в котором оно, ааведомо для сообщающего 'о факте, будет (понято Дру-той стороной. Это является обманом, направленным на со­здание ложного впечатления и -на побуждение лица действо-' вать согласно этому впечатлению, хотя изложение каждого факта, взятого в отдельности, может оказаться правильным.

Прежде чем покончить с темой об обмане, целесообраз­но указать, что вопрос о применении решения по делу Derry v. Peek обсуждался Палатой . Лордов при • решении одного более позднего дела1, причем было обращено вни­мание на тот факт, что принципы, формулированные по ука­занному делу, не ограничивают защиту, предоставлявшуюся ранее Канцелярским судом по делам, в отношении которых этот суд одно время осуществлял исключительную юрисдик­цию и которые, «хотя в этом суде и относились к группе дел об обмане, все же не обязательно заключали в себе элемент dolus malus (злого умысла)». Такие дела возникают там, где имело место нарушение специальной обязанности, признаваемой и принудительно осуществляемой Канцлерским судом или вытекающей из фидуциарных 'отношений сторон или из особых обстоятельств.

<<В настоящее премя следует считать установленным, —; заявил лорд-Халдсйн, — что для иска из обмана но меньшей мере требуется дока­зательство обманного намерения в строгом смысле, Так обстоит дело независимо от того, рассматривается ли иск судом Общего права пли Судом справедливости при осуществлении ими, в соответствии с харак­тером дела, юрисдикции. В этом строгом смысле было вполне естест­венно, что лорды Брамвелл и Хершель должны были заявить, что нет никакого легального обмана в отличие от морального обмана. Однако, когда ссылаются на обман в том более широком смысле, с котоырм связаны многочисленные выражения, употребляемые Канцлерским судом при изложении дел его исключительной юрисдикции, то было бы ошиб­кой предполагать необходимость во всех случаях доказывать действи­тельное намерение обмануть. Человек может неправильно представлять пределы обязательства, налагаемого на него Судом справедливости. Его вина состоит в том, что он, хотя и добросовестно, вследствие незнания нарушил обязательство, которое, как считал суд, должно было быть ему известно, и в этом смысле его поведение всегда называлось'обман­ным, даже в том случае, когда имел место юридический обман в отно-

1 Nocton v. Ashburton. 1914. А. С. 932.

^^Шении;^  а полномочий. Отсюда выражена «конструктивный, обман :

^.•^i^boimo'b употребление. Доверительный собственник, покупающий дове-. бренное-ему имущество, присяжный стряпчий, заключающий сделку со ;.' своим клиентом,— псе они в течение нескольких столетий подвергались

• риску применения к ним выражения «обманный». То, что на самом деле ..имеется в виду в этой- связи, не является моральным обманом в обык-,': новенном смысле, а нарушением определенного вида обязательства, ко-.' .„торое принудительно осуществлялось через суд, с самого начала счи-

• тавшим себя судом совести».

«Если бы среди крупных юристов Общего права, решавших дело .Derry v./Peek,—добавил лорд Халдейн,—оказались юристы, сведущие ,. в практике Канцлерского суда, то вполне могло бы случиться, что ре-. щение .не было бы иным. Однако больше внимания было бы уделено гому широкому кругу дел, по которым, на основе фидуциарных обязан-.-.костей,'Суды справедливости давали защиту»,

^ :'.. Решение, из которого заимствована вышеприведенная цитата, былр'вынесено по делу Nocton v. Ashburton (1914. .А. С. 932). Истец-кредитор по закладной вчинил иск к своему

••присяжному стряпчему (солиситору), ссылаясь на то, что .'последний путем неправильного совета побудил его отказать­ся от части обеспечения по закладной, вследствие чего обес­печение стало недостаточным, что совет был дан недобро-

•срвестно, в интересах самого стряпчего, и что, когда совет

, ...давался, стряпчий прекрасно знал о недостаточности обеспе­чения после заявления отказа от части обеспечения. Палата Лордов решила, что сообщение ложных данных'в смысле, указанном в решении по делу Derry v. Peek, не было дока­зано и что поэтому убытки за обман не могут быть взыска­ны. Однако, вместе с тем, было решено, что в данном слу­чае было нарушение обязанности, возлагаемой на стряпчего в силу его доверительных отношений с его клиентом; это давало право клиенту на помощь, обычно оказывавшуюся в таких делах Канцлерским судом, т. е. на • возмещение ущерба, причиненного клиенту нарушением обязанностей

„ стряпчего.• •                                         .   .

Это дело иллюстрирует принципы, которые мы рассмот­рим позднее, в главе о злоупотреблении влиянием; однако формулированное в нем различие между обманом, дающим

•основание, для иска из обмана (как он был определен по делу Derry v. Peek), и обманом в значении, признаваемом Судами справедливости, делает удобной и желательной ссыл­ку на него здесь. Решение по этому делу подтверждает и подчеркивает решение по делу Derry v. Peek, но вместе с тем делает ясным, что отсутствие доказательства намерения обмануть не во всех случаях лишает защиты лицо, потерпев­шее от обмана.

183