§ 2. Правовые ситуации

1. Понятие "правовая ситуация". Исходный пункт при рассмотрении права с точки зрения "правовых средств" — это правовые ситуации.

В науке при объяснении права, его сути и причин "появления на свет" (здесь и дальше, напомню, речь идет о позитивном праве) в контексте тех или иных теорети­ческих доктрин выделяются различные факторы из чис­ла тех, которые сложились и приобрели существенное значение в условиях цивилизации. Такие как политичес­кая власть, частная собственность, рыночная экономика, научно-техническое развитие, а также под углом неко­торых мировоззренческих доктрин — классы и классо­вые антагонизмы, социальное регулирование как обоб­щающая категория. Словом, факторы и категории, отно­сящиеся к фундаментальным устоям существования и

И хотя в формировании и в бытии общего права некоторую роль играют известные письменные формы (и плюс к тому еще доктри-нальные и полуофициальные систематизации, иные обобщения, про­никающие в саму ткань юридической материи), особое "тело", corpus juris прецедентного права действительно выступает как таковое, во многом является неписаным, неким незримым "межзвездным веще­ством", которое складывается как суммированный итог накопленных и по-особому объективированных идей, сущностей судебных решений, обретающих нормативный характер.

Общее, прецедентное право, стало быть, действует как регуля­тивная сила в таком виде, когда право — во всяком случае, в его "прецедентной части" — не заключено в оболочку писаных актов (за­конов, других нормативных актов-документов). В этой связи можно, пожалуй, сказать — хотя и с немалой долей условности и рискованной образности, что общее, прецедентное право действует как обнажен­ный регулятор — в виде нормативных правовых начал как таковых. Причем таких, которые выражены в судебных решениях и которые без каких-либо дополнительных, формальных процедур сразу же, как только обнаруживают свои "прецедентные качества", напрямую вхо­дят в действующее право.

Вот почему деятельность судов в условиях общего, прецедентного права состоит не в том, чтобы "взять" когда-то принятое судебное решение и просто-напросто "распространить" его на аналогичный слу­чай (как это порой трактуется при упрощенном понимании общего права по модели романо-германского права), а прежде всего в том, чтобы отыскать и раскрыть правовую суть ситуации и содержащееся в ранее принятом судебном акте правовое начало, которое разрешает данную жизненную ситуацию.

256

Часть II. Теория права. Новые подходы

Глава 7. Правовая материя

257

функционирования человечества, человеческой цивили­зации.

Все эти факторы и категории и ряд других, такого же основательного значения, действительно, должны быть приняты во внимание при ответе на вопросы — что и как вызвало к жизни позитивное право в условиях, ког­да существуют иные действенные способы социальной регуляции, способные упорядочивать поведение лю­дей, — мораль, обычаи, традиции, корпоративные пра­вила. Указанные факторы и категории в той или иной мере рассмотрены в предшествующем изложении под углом зрения ближайшей предосновы позитивного права, на­званной "императивами цивилизации".

Но все же при всей важности указанных факторов и категорий необходимо под углом зрения концепции пра­вовых средств вычленить и сосредоточить внимание на исходном и вместе с тем предельно простом пункте, показывающем, с каких реальных обстоятельств в мире конкретных явлений и процессов юридическое регулиро­вание начинается. Том пункте, который с высот фило­софских и общенаучных доктрин спускает нас "на зем­лю", на почву действующего права, и без учета которого объяснить феномен права и, в особенности, своеобразие и "фактуру" правовой материи, со строго научных пози­ций совершенно невозможно. Это — ситуации, требую­щие права (правового решения), сокращенно — "право­вые ситуации79.

Правовые ситуации по своим внешним характерис­тикам и с точки зрения традиционного понятийного аппа­рата юриспруденции, в центре которого — понятие "юри­дическая норма", представляют собой не что иное, как "юридический факт", а точнее — "фактический состав", "состав преступления" ("состав правонарушения, делик­та"), т. е. определенное соединение юридических фактов, предусмотренных в нормативном порядке.

Вместе с тем здесь есть свой, принципиально важ­ный аспект, тем более существенный, если рассматри-

вать проблему с точки зрения различных юридических систем и теории правовых средств. Это — заложенная в данную ситуацию необходимость получить ее юриди­ческое разрешение. Причем такое разрешение, которое не сводилось бы к одним лишь оценкам — к признанию наличия или отсутствия "греха", "недостойного поведе­ния" и т. д. Здесь существующие обстоятельства требуют именно п р а в а — правового решения, которое (именно как правовое) имело бы твердый, строго определенный, надежно гарантированный характер по принципу "имею (не имею) право". И по данной проблеме было бы един­ственным и окончательным в данном сообществе, "стави­ло бы точку" в вопросе о правомерном гиги неправомер­ном поведении, состоянии, факте (т. е. о том, "кто" и на "что" имеет или не имеет п р а в о, со всеми вытекаю­щими отсюда императивными, государственно-властны­ми, публично-правовыми последствиями).

Вот простейшие примеры. Если представить жизнен­ные обстоятельства из обыденной жизни, в том числе исторически давней эпохи, в чем-то еще близкой к пер­вобытной, это — допустим: соплеменник не стерпел оби­ды при оценке его достоинств и убил либо нанес увечье обидчику; быки, принадлежащие семье скотовода, на­несли потраву соседу-землевладельцу; выяснилось, что вещь, принадлежащая одному человеку, оказалась в об­ладании другого сообщинника и т. д. И такого рода ситу­ации необходимо решить, и решить так, чтобы это ре­шение имело твердый, определенный, гарантированный характер и плюс к тому еще — общеобязательное значе­ние и публичный авторитет. И, значит, в ключе указан­ных требований давало бы ответ на вопрос — кто и на  что  имеет (или не имеет) право.

Стало быть, "правовая ситуация" — сложное жиз­ненное обстоятельство, особый "поворот" в делах и собы­тиях. То есть столкновение интересов и страстей, казус, не поддающийся простому разрешению на основе одних лишь представлений о морали, принятых в данном круге

258

Часть И. Теория права. Новые подходы

Глава 7. Правовая материя

259

людей обыкновений, — словом, то, что уже в юридичес­кой сфере образует "дело".

Как правило, это конфликт или положение во взаи­моотношениях людей, грозящее конфликтом, с внешней стороны — спор, сшибка интересов, соперничество мне­ний и намерений. Причем в условиях цивилизации, когда волей и страстями людей начинают руководить жесткие индивидуальные интересы, особенно те, которые выра­жают императивы власти, собственности и идеологии, такого рода конфликтные ситуации становятся постоян­но существующей средой. Теми, по словам Иммануила Канта, проявлениями "необщительной общительности", "постоянного антагонизма" и "раздора", которые выра­жаются в соперничестве, состязании, конкуренции и ко­торые, нередко выплескиваясь в разрушительных про­явлениях, в то же время имеют значение, как это ни поразительно, незаменимого стимула активности и энер­гии— основы общественного прогресса1.

А так как подобные конфликтные ситуации, даже при известных положительных своих характеристиках, неотделимы от каких-то реальных или потенциальных свойств "раздора", "постоянного антагонизма", здесь, при решении таких ситуаций, нет альтернативы тому, чтобы

1 Эта проблема подробнее будет рассмотрена в третьей части книги [III. 11. 1]. И все же, забегая вперед, не могу не привести удивитель­ные по точности и глубине проникновения в суть вещей слова филосо­фа: "Не будь этих, хотя и непривлекательных самих по себе свойств необщительности, порождающих сопротивление, на которые каждый неизбежно должен натолкнуться в своих корыстолюбивых притязани­ях, живи люди (внимание! — С. А), как аркадские пастухи в условиях полного согласия, довольства и взаимной любви, — все таланты оста­лись бы навсегда скрытыми в зародыше; люди, столь же кроткие, как овцы, которых они пасут, вряд ли сделали бы свое существование более достойным, чем жизнь их домашних животных...". И Кант вос­клицает в этой связи: "... да будет благословенна природа за неуживчи­вость, за завистливое соперничающее тщеславие, за ненасытную жаж­ду обладать или же господствовать! Без них все превосходные челове­ческие задатки остались бы навсегда неразвитыми. Человек хочет со­гласия, но природа лучше знает, что хорошо для человеческого рода: она хочет раздора. Он хочет жить спокойно и в свое удовольствие, а природа хочет, чтобы он вышел из состояния нерадивости и бездея­тельного довольства и окунулся в работу и трудности" (см.: Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. М., 1994. С. 93).

решение конфликтной ситуации имело обоснованный и вместе с тем твердый, определенный по всем позициям, окончательный, неизменный на "сейчас" и будущее и, что особо существенно, предельно надежный, гаранти­рованный характер. То есть характер правовой, освящен­ный и поддерживаемый авторитетом и силой самого мощ­ного в обществе института — авторитетом и силой го­сударственной власти (государства).

2. Правовая суть жизненных ситуаций. Таким обра­зом, даже в отдельных фрагментах действительности, в ситуациях, предопределяющих необходимость сугубо юридического решения, уже можно разглядеть заложен­ную в нем потребность права, объективный "зов к пра-ву" (что, обратим внимание на этот момент, выражает общую потребность права в данном обществе и в данном секторе социальной жизни), а отсюда надобность тех пра­вовых средств, без которых ситуация не может быть ре­шена, останется неопределенной, конфликтной, таящей угрозу "взорваться" разрушительными, гибельными по­следствиями.

И вот под этим углом зрения, думается, есть основа­ния для того, чтобы выделить в ситуации, нуждающейся в правовом решении, ее центральное звено — ее правовую суть. Ибо потребность права, т. е. именно правового, юри­дического решения для данного случая, притом решения определенного характера (запретить, признать право и т. д.) уже как бы "разлита" в данной ситуации и являет­ся, можно предположить, первичной, спонтанной ступе­нью естественного права, напрямую отражающей его, ес­тественного права, глубокие, истинно природные, соци­ально-биологические предпосылки и плюс к тому еще и первичные, спонтанные духовные представления, оценки и императивы о фактах и событиях настоящего времени.

Надо полагать, что по данному кругу вопросов весь­ма глубокими, основательными являются суждения О. Шпенглера, считающего, что в юридической области самое главное, глубинное, что может быть отнесено к праву, "подразумевается... само собой". По его словам, "самое существенное всякое право предполагает (здесь и

260

Часть И. Теория права. Новые подходы

Глава 7. Правовая материя

261

далее курсив мой. — С. А.), этого не оговаривая; право обращено к людям, а люди и помимо статутов внут­ренним образом понимают то, о чем нет нужды гово­рить, понимают именно в силу этого и прекрасно себе представляют, как им пользоваться". Вот почему, и это соответствует воззрениям автора этих строк, "всякое пра­во есть по преимуществу обычное право..."1.

3. Правовая ситуация как исходное звено права. Именно жизненные обстоятельства, которые могут быть названы "правовыми ситуациями", это и есть исходный пункт права в реальной жизни общества. Именно с них, с этого "начала начал", в мире права все начинается; и именно отсюда разворачивается вся сложная, многоуров­невая и многослойная цепь правовых средств, механиз­мов и процедур.

В этой цепи одним из наиболее существенных момен­тов является ответ на такую альтернативу:

отыскивается и определяется ли в данной жизнен­

ной ситуации содержащаяся в ней правовая суть, ее "пра­

вовой заряд" непосредственно в самом ходе решения си­

туации (рассмотрения и разрешения дела), и сообразно

этому устанавливаются необходимые правовые средства;

или же такого рода "правовой заряд" уже зара­

нее определен и закреплен в действующих юридических

нормах (законах), и в практическом отношении задача

заключается главным образом в том, чтобы определить,

соответствуют или нет данные фактические обстоятель­

ства, призванные быть "фактическим составом" или "со­

ставом правонарушения", признакам, выраженным в юри­

дических нормах, а отсюда — применить и привести в

действие предусмотренные в них правовые средства.

Нетрудно заметить, что именно от указанной аль­тернативы начинается своеобразие двух главных, каче­ственно контрастных правовых систем, глобальных по юридическим меркам порядков, — общего, прецедентно­го права и права, выраженного в законе. Одного поряд­ка, как мы видели, реализованного в национальных сис-

1 Шпенглер О. Указ. соч. Т. 2, С. 85.

темах континентальной Европы (романо-германское пра­во право, по внешним юридическим характеристикам, России). И другого, нашедшего выражение в национальных правовых системах англо-американской группы (Англии, США, Канады, Австралии и др.).

Помимо иных выводов, нужно сказать и о том, что и в практической юриспруденции, в особенности при рас­смотрении юридических дел в судах, главным с точки зрения правового идеала является проникновение в пра­вовую суть данной ситуации, которую можно назвать "пра­вовой" именно потому, что она требует строго юриди­ческого решения. Не менее сложные и, увы, частично вообще нерешаемые (прошу взять на заметку) задачи стоят перед законодателем, который при проектировании закона в идеале должен загодя определить и зафиксиро­вать признаки и последствия возможных правовых ситуа­ций также и в плоскости характерной для них правовой сути. Тайны права (в том числе необходимость вслед за "законом" судебной деятельности) и секреты деятельнос­ти правоведов во многом сопряжены с этим центральным звеном правовой ситуации — первичной основы правово­го регулирования.