Глава XXIX ЮРИДИЧЕСКАЯ ТЕХНИКА

1) Понятие юридической техники. Это совокупность (средств и приемов, используемых в соответствии с принятыми правилами при выработке и систематизации правовых (норма­тивных) актов для обеспечения их совершенства как формы права. Основная ее разновидность — законодательная (право­творческая) и, в частности, кодификационная техника, которой в основном и будет посвящено последующее изложение.

Юридическая (законодательная) техника отличается много­гранностью, многоаспектностью. Она имеет ряд проявлений, 4юрм существования. Ее основные аспекты следующие:

а) Юридическая техника — совокупность средств и приемов нематериального, «технического» порядка. В этом состоит суб­страт, ядро рассматриваемого правового явления.

Средства и приемы здесь «технические» потому, что высту­пают в качестве, так сказать, внешних инструментов, призван­ных обеспечить совершенство правовых актов. Как и все техни­ческое, они с одинаковым успехом используются при выработке, оформлении и систематизации многих актов. Их значение по отношению к содержанию права «служебное».

Следует заметить, что «техническое» в праве можно понимать значительно шире. Сюда входят и средства материальной тех­ники (например, криминалистической), и технические операции, относящиеся к правотворчеству и реализации юридических норм, процессу применения права, и техника судебного, прокурорско­го и иного делопроизводства и др. Однако в узком смысле «юри­дическая техника» — это техника, связанная только с выработ­кой и систематизацией правовых актов (прежде всего норма­тивных) .

Юридическую технику образуют нематериальные средства и  приемы1.   Подчеркнем — нематериальные! Она   выражена  в

1 А. А. Ушаков говорит о законодательной технике как науке «о нема-

139

определенных идеологических явлениях и категориях (юриди­ческих конструкциях, приемах изложения норм и др.) 2.

По своему субстрату юридическая техника складывается из двух элементов; а) технических средств и б) технических: приемов. Здесь можно провести аналогию с материальной техникой, где, с одной стороны, также выделяются машины,. приспособления, оборудование, ас другой — методы их использо­вания, т. е. технология. В области права техническими средства­ми являются, в частности, юридические конструкции, термино­логия и дрм правовой технологией — приемы изложения юриди­ческих норм, система отсылок и т. д.

Содержание средств и приемов юридической техники связа­но главным образом с «возведением» структуры права, с опре­деленной организацией правового материала. Однако здесь связь не непосредственная, а опосредованная. Непосредственно) же юридическая техника касается только внешней формы пра­ва и прежде всего нормативных юридических актов.

б) Юридическая техника выражается в правилах (нормах)^ в соответствии с которыми она и используется. Ее средства ш приемы действуют не сами по себе, не автоматически. Правиль­ное и целесообразное использование технических средств и прие^ мов закрепляется в правилах юридической техники, которые от­носятся к особой разновидности технических норм, касающихся" области правового регулирования. Они могут быть выраженьЕ в нормативных актах, в том числе особых инструкциях по подго­товке и оформлению законопроектов. Тогда они выступают з ячестве технико-юридических норм.

На практике использование средств и приемов юридической техники внешне выражается главным образом в применении со­ответствующих правил. Вот почему на практике, а иногда и в теории она понимается как совокупность правил наиболее ра­ционального составления и правильного изложения правовых актов   (что,  однако,  нельзя  признать  достаточно  точным).

Правила юридической техники вырабатываются прежде всего на практике, в практической работе по подготовке и оформ­лению правовых актов. Решающая роль в выработке совершен-

териальных средствах и приемах выражения законодательных категорий» (А. А. Ушаков. Очерки советской законодательной стилистики. Пермь, 1967^. стр. 16).

2 Правотворчество и применение юридических норм в настоящее время: все более связывается также с достижениями материальной, «вещественной» техники (каталоги, средства криминалистики, кибернетические устройства и др.). Это уже не юридическая техника в указанном выше значении.

140

ных правил юридической техники принадлежит правовой науке3. Высокий технический уровень законодательства и индивидуаль­ных актов может быть достигнут только на основе проверенных научных рекомендаций. Уровень юридической техники зависит также и от данных неюридических наук (в частности, приемы изложения нормативных актов в письменных документах пост­роены в значительной мере на данных наук, занимающихся за­конами языка и стиля изложения). Таким образом, высокая юридическая техника неотделима от науки. Она и является од­ним из тех юридических инструментов, через которые данные науки  превращаются  в  своеобразную  производительную   силу.

в) Юридическая техника внешне материализуется в уровне (степени) совершенства правовых (нормативных) актов как формы права. Как только средства и приемы юридической тех­ники реально воплощаются в правовых актах, они становятся свойством данной системы законодательства. Уровень юриди­ческой техники в той или иной стране определяется прежде всего по реальному использованию технических средств и приемов в законодательстве, в правовых актах.

Средства и приемы юридической техники не имеют классовой направленности. Они «сами по себе безразличны к обществен­ным классам»4. Реакционное законодательство в буржуазных странах может быть довольно совершенным по своему уровню технической обработки. В социалистическом праве, не имеющем по содержанию какого-либо преемства с эксплуататорскими ти­пами права, используются определенные средства и приемы юридической техники прошлого5. Однако особенности и степень практического использования юридической техники носят соци­альный, классовый характер. Определенное социальное содер­жание имеют и ее правила. В частности, «правила законодатель­ной техники наполняются в процессе социалистического право­творчества принципиально новым содержанием, вытекающим из

3              В  законодательной  технике,  пишет  А.   С.  Пиголкин,  «как  и  в  любых

других технических приемах, сочетаются элементы  науки,  мастерства, искус­

ства,  опыта»   (А.  С.   Пиголкин.  Теоретические  проблемы  правотворческой

деятельности в СССР. Автореферат докторской диссертации. М, 1972, стр. 17).

4              О. А.  Красавчиков.  Советская наука гражданского права. Ученые

труды Свердловского юридического института. Т. 6, серия «Гражданское пра­

во»,   Свердловск,   1961,  стр.   121;   А.   С.   Пиголкин.   Подготовка   проектов

нормативных актов. «Юридическая литература», 1968, стр. 7.

5              О.  С.  Иоффе. Вопросы кондификации  общей части советского  граж­

данского   права.   «Вопросы   кодификации   советского   права».   Изд-во   ЛГУ,.

1957, стр. 31.

14L

сущности социалистического права, его роли в жизни нашего общества» 6.

Юридическая техника играет существенную роль в обеспече­нии эффективности социалистического права, в дальнейшем укреплении социалистической законности. Полное и правильное использование всех ее средств и приемов на основе совершенных, отработанных правил обеспечивает точное выражение содержа­ния правовых актов, доходчивость и доступность последних, возможность их наиболее рационального использования в прак­тической работе. Уровень юридической техники — один из пока­зателей уровня юридической культуры в стране.

Необходимость полного и всестороннего использования юри­дической техники, выражающей передовой опыт законодатель­ства и прогрессивные рекомендации науки, является объектив­ной закономерностью, недоучет которой приводит к определен­ным отрицательным последствиям, издержкам, недостаткам в форме права.

В советской юридической литературе проделана значительная работа по выяснению понятия юридической техники.

По этому вопросу высказаны различные, на первый взгляд довольно раз­норечивые мнения. Многие авторы склонились к такому теоретическому ис­толкованию юридической техники, которое сводит ее лишь к определенным «правилам» 7. Даже после того, как в литературе были сформулированы раз­вернутые положения о средствах и приемах техники (ее субстанции), от­дельные авторы по-прежнему, без какой-либо дополнительной аргументации ограничивают  юридическую  технику  «правилами   и   приемами»8.

Между тем, как уже отмечалось, юридическая техника — явление много­гранное. Это и порождает такую разноречивость во взглядах, когда те или иные авторы рассматривают в качестве юридической техники лишь одну из форм, в которой она проявляется.

И все же, думается, при теоретическом истолковании юридической техни­ки на первый план следует выделить ее «субстанциональную сторону» — средст­ва9 и приемы, используемые при выработке, систематизации правовых актов. «Правила» же — это такая ее сторона, которая характеризует использование технических средств и приемов.

6              Д. А.  Керимов.  Кодификация  и законодательная техника.  Госюриз-

дат, 1962, стр. 47.

7              См., например: Д. А. Керимов, указ. соч., стр. 47; А. Ф. Ш е б а н о в.

Вопросы теории нормативных актов в советском праве. Автореферат доктор­

ской  диссертации.  М.,   1965,  стр.  41;   «Законодательная  техника».   Под  ред

Д. А. Керимова. Изд-во ЛГУ, 1965, стр. 5.

8              А. С. Пиголкин. Подготовка проектов нормативных актов. «Юриди­

ческая литература», 1968, стр. 10; указ. автореферат докторской диссертации,

9              О. А. Красавчиков. Советская наука гражданского права. Ученые

труды Свердловского юридического института. Т. 6, серия «Гражданское пра-

142

В специальном внимании нуждается взгляд, связывающий юридическую технику со структурой права10. Надо полагать, что структура права — это та юридическая «первооснова», которая предопределяет содержание средств и приемов юридической техники.

И еще одно замечание. При всей многогранности понятия юридической техники к ней все же не относятся процедурные (процессуальные) действия, связанные с использованием технических средств и приемов. Организационно-технические вопросы подготовки проектов нормативных актов, порядок внесе­ния в них изменений, порядок их отмены и т. д.— все это можно охарактери­зовать в качестве юридико-технической стороны правового регулирования. Но здесь «техническое» выражает лишь организационно-вспомогательное зна­чение действий, которое образует материальное содержание процедурно-про­цессуальных правоотношений, т. е. иного (хотя и связанного с техникой) пра­вового явления и. В каких бы формах ни проявлялась юридическая техника, ее границы строго очерчиваются субстанциональными моментами: технически­ми средствами и приемами, образующими ядро рассматриваемого правового явления.

2. Виды юридической техники. Юридическая техника делит­ся на виды по таким основаниям: а) правовые акты, которые обслуживаются данной совокупностью технических приемов и средств; б) содержание этих приемов и средств.

По видам правовых актов юридическая техника подразделя­ется на 1) законодательную (правотворческую) и 2) технику индивидуальных актов.

Законодательная (в широком смысле) техника — это средст­ва и приемы, используемые при выработке и систематизации нормативных актов. Наиболее существенное значение принадле­жит здесь техническим средствам и приемам, применяемым при кодификации (кодификационная техника).

Техника индивидуальных актов касается выработки и оформ­ления актов в области реализации норм социалистического пра-

во», Свердловск, 1961, стр. 121. Вместе с тем, на мой взгляд, автор неоправ­данно исключил из «арсенала» юридической техники приемы составления и формулирования юридических норм, их изложения и выражения в норма­тивных актах (юридическую технологию); В. М Горше не в. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом общест­ве. «Юридическая литература», 1972, стр. 249 и след.

10            Д. А. К о в а ч е в. О понятии законодательной техники. «Ученые запис­

ки ВНИИСЗ», вып. 18, 1969, стр. 31—39.

11            Д. А.  К о в а ч е в, указ. соч., стр.  31—34.  В  литературе юридическую

технику иногда  подразделяют на «внешнюю» и «внутреннюю»   (А. А.  Уша­

ков.   О   понятии   юридической  техники   и   ее   основных   проблемах.   Ученые

записки Пермского  университета.  Т.   19, вып. 5,   1961, стр.  81—82).  Следует,

однако, заметить, что правила и приемы, причисляемые к «внешней технике»

(порядок  внесения   и   учета   предложений   по  законодательству,  составления

и редактирования законопроектов, получения виз и др.), относятся, как уже

говорилось, скорее к самому содержанию правового регулирования в данной

области отношений, нежели к «технике».

143

ва и прежде всего в области применения права (в этом отноше­нии можно говорить о правоприменительной технике).

Техника индивидуальных актов изучается в основном в конкретных юридических дисциплинах (науках процессуального права, гражданского права и др.)* Для общей теории права ре­шающее значение имеет законодательная техника.

По своему содержанию технико-юридические средства и при­емы связаны главным образом со структурой права; они пред­ставляют собой «технические моменты» конструирования пра­вовых (нормативных) актов,— такие средства и приемы, при помощи которых «сооружаются» нормативные акты. Особенно­сти их содержания зависят от того, какова плоскость норматив­ных актов как формы права — форма юридического изложения или же форма внешнего документального выражения. В соот­ветствии с этим по своему содержанию юридическая (законода­тельная) техника может быть подразделена на два основных вида:

а)             средства и приемы юридического изложения воли законо­

дателя;

б)            средства   и  приемы  документального   выражения   содер­

жания нормативного акта.

3. Юридическая техника изложения воли законодателя. Го­сударственная воля, чтобы она стала правом, должна быть воз­ведена в закон. В этих целях необходимо изложить ее на «язы­ке права». Такого рода «перевод экономических отноше­ний в юридические принципы» (Ф. Энгельс) и осуществляется при помощи специальных средств и приемов юридической тех­ники.

Средства юридической техники данного вида — это нема­териальные формы, при помощи которых оказывается возмож­ным «строить право» — возводить его скелет, конструкции, обле­кать в юридический вид его интеллектуально-волевое и юриди­ческое содержание. Это своего рода типовые схемы, которые позволяют отливать из воли законодателя юридические нормы, входящие в действующую систему права.

Главными средствами юридической техники рассматриваемо­го вида являются: а) нормативное построение, б) юридические конструкции, в) отраслевая типизация. Существенное значение среди средств юридической техники имеет и юридическая тер­минология 12.

12 О.   А.   Красавчиков   к   средствам   юридической   техники   причисляет: 1)   терминологию;   2)   юридические   конструкции;   3)   презумпции   и   фикции;

144

Нормативное построение. Перевод воли государства на «язык права» состоит прежде всего в том, что она на основе категорий правосознания (категорий «право» и «обязанность») изла­гается в виде нормативного предписания — конкретного, фор­мально закрепленного государственно-властного веления норма­тивного характера13 (регулятивного, охранительного, дефини­тивного и т. д.). Нормативное изложение в виде норм-предписаний •—это та первичная «типовая схема», с которой начинается юридико-техническое «строительство» права.

Вместе с тем нормативное построение воли законодателя не ограничивается только ее изложением в виде норм-предписаний. Последние должны быть скомпонованы в такие «связки», кото­рые бы выявляли государственно-регулятивные, принудительные свойства права. А это значит, что нормативные предписания должны быть «построены» также и в виде логических норм. Осо­бо важно, чтобы при нормативном изложении были бы нераз­рывно связаны регулятивные и охранительные нормативные предписания.

Юридические конструкции. Это более высокий уровень тех­нико-юридического изложения воли законодателя, отражающий характер (модель) связи между элементами и сторонами логи­ческих норм и. Юридические конструкции представляют собой специфическое построение нормативного материала, соответст­вующее определенному типу или виду сложившихся правоотно­шений, юридических фактов, их связи между собой.

Наиболее общие юридические конструкции основываются на главных (общих) типах и видах правоотношений. В зависи­мости от этого подбираются и соответствующие виды юридиче-

4) систематизацию (О. А. Красавчиков. Советская наука гражданского права. «Ученые труды Свердловского юридического института», т. 6, серия «Гражданское право», Свердловск, 1961, стр. 124—132). Следует заметить, что систематизация является «техникой» лишь в той мере, в какой она высту­пает в качестве средства построения нормативных актов (но она уже не яв-ляется систематизацией в строгом смысле этого слова). В то же время, если связывать юридическую технику со структурностью права, необходимо среди технико-юридических средств выделить нормативное построение воли законо­дателя, а также отраслевую типизацию норм. (К тому же, как уже говори­лось, юридическая техника включает также приемы построения нормативного материала).

13            А. А. Ушаков пишет:  «Самым важным творением юридической техни­

ки... является сама правовая норма» (А. А. Ушаков. Очерки советской зако­

нодательной стилистики. Пермь, 1967, стр. 15).

10

145

14            Характеристику юридических конструкций как «модели» см.: А. Ф.Чер-

д а н ц е в. Юридические конструкции, их роль в науке и практике. «Правове­

дение», 1972, № 3, стр. 12 и след.

Заказ 62

ских норм, в частности обязывающие, запрещающие, управомо-чивающие. Учитывается также соотношение нормативного регу­лирования с индивидуальным регулированием (диспозитивные и императивные нормы, абсолютно определенные и относитель­но определенные нормы).

В некоторых случаях выбор общей юридической конструк­ции представляет известную сложность. Так, определенные трудности возникают при формулировании в нормативных ак­тах мер правового воздействия (юридическая ответственность, меры защиты, превентивные средства). Или, например, обязан­ность по возмещению вреда, причиненного источником повышен­ной опасности, можно сконструировать двояким образом: либо как своеобразный вид гражданскоправовой ответственности, либо как «обязательство».

В каждой отрасли социалистического права существуют ус­тоявшиеся конструкции, отработанные в нормативных актах и юридической наукой. Таковы типические схемы (модели) соста­вов преступлений в уголовном праве, в том числе разнообраз­ные общие и специальные составы. Тщательностью отработки юридических конструкций отличается гражданское право (раз­нообразные конструкции договоров, в том числе, например, таких, как иррегулярная поклажа и иррегулярный заем; конст­рукция «ответственность без вины»; конструкция «присутствую­щих и отсутствующих» субъектов и т. д.). Состав и разработан­ность юридических конструкций является одним из ярких пока­зателей уровня развития данной отрасли права и соответствую­щей отрасли юридической науки.

Таким образом, юридические конструкции представляют собой как бы готовые типовые «образцы», «схемы», в которые облекается нормативный материал. Их использование облегча­ет формулирование юридических норм, придает нормативной регламентации общественных отношений четкость и определен­ность, обеспечивает, следовательно, необходимую формальную определенность права. Важнейшая задача при формулировании юридических норм состоит в том, чтобы подобрать такие кон­струкции, которые соответствовали бы содержанию нормативного материала, позволяли бы с максимальной эффективностью обес­печить поставленные законодателем задачи.

Юридические конструкции складываются на основе опыта правотворчества, в ходе которого отбираются наиболее целесо­образные и отбрасываются устаревшие модели построения нор­мативного материала. Большую роль в их выработке играет правовая наука. Она не только теоретически закрепляет и ос-

146

мысливает сложившиеся на практике «типовые конструкции», но и ставит вопрос о их дальнейшем развитии.

Отраслевая типизация. Специфической конструктивной мо­делью, обеспечивающей изложение воли законодателя на «язы­ке права», является структурный тип правоотношения. Норма­тивные предписания должны быть изложены таким образом, чтобы они не только образовывали логические нормы и стройные юридические конструкции, но включались в строго определенную отрасль права, соответствовали типическим чертам отрасле­вого правоотношения. Это достигается путем помещения данно­го предписания в кодифицированный акт, подчинения его опре­деленной системе общих норм, применением отраслевой терми­нологии и др. 15.

Общее (и вместе с тем вторичное) значение среди средств юридической техники имеет терминология. Она призвана выра­зить в словесном виде главные средства юридической техники, при помощи которых излагается содержание воли законодателя (нормативное построение, юридические конструкции, отраслевая типизация). Термин — это словесное обозначение определенно­го понятия. При формулировании юридических норм использу­ются три вида терминов: общеупотребляемые, специальные тех­нические и специальные юридические. Использование обще-употребляемых и специальных технических терминов не явля­ется в области права чем-то специфическим. Они должны применяться в точном соответствии с тем значением, которое сложилось в общепринятом языке (общеупотребляемые терми­ны) и в специальных науках — медицине, технике, биологии и др. (специальные технические термины).

С точки зрения юридической техники особое значение при­надлежит специальной юридической терминологии. Здесь тер­мины отражают юридические понятия, выражающие природу норм, юридические конструкции, отраслевую типизацию норм. Поэтому специальные юридические термины имеют свой, особый смысл. Характеризуя рассматриваемую группу терминов, нужно различать, во-первых, юридические термины, которые заимство-

15 Наряду с приведенными средствами юридической техники, имеющими общее значение, следует указать на особые средства, используемые главным образом для обеспечения формальной определенности права,— презумпции и юридические фикции (В. К. Бабаев. Презумпции в советском праве. Автореферат кандидатской диссертации. Свердловск, 1969, стр. 10—12). Вместе с тем следует заметить, что презумпции играют и роль специфических прие­мов правового регулирования (например, в области доказательственного права).

147

10*

ваны из общепринятого языка, но в области права приобрели особое, правовое значение (например, «сделка», «доказательст­во», «жалоба», «владение», «преступление» и др.) и, во-вторых, термины, свойственные только праву, юридической науке и зако­нодательству (например, «иск», «соучастие», «преюдиция», «под­судность» и т. д.).

Необходимыми условиями рационального использования терминологии являются: а) единство терминологии. Одинаковые термины, используемые при формулировании юридических норм, должны иметь тождественное значение; недопустимо также для обозначения одних и тех же понятий использовать разные тер­мины; б) общепризнанность терминологии. Используемые тер­мины должны быть признаны в науке и практике, так или иначе опробированы, «устояться»; в) устойчивость терминологии. Не­допустимо без особо важных причин отказываться от ранее ис­пользуемой терминологии, вводить наряду с принятыми другие, по мнению отдельных авторов, «более удачные» термины 16.

Некоторые термины нуждаются в расшифровке непосредст­венно в тексте нормативного акта. Такая расшифровка, имею­щая обязательное значение, содержится в дефинитивных нор­мах, а также в тексте иных видов норм (описательные гипотезы, диспозиции, санкции).

Приемы юридической техники, используемые при юри­дическом изложении воли законодателя, выражают особенности юридико-словесного построения закрепляемой в нормативном акте воли законодателя. Они в определенной степени касаются внешней документальной формы нормативных актов. Но прежде всего приемы юридической техники данного вида, отражая на­копленный опыт правотворчества и уровень юридической куль­туры, способствуют полному, точному, экономному, «строга юридическому» изложению содержания нормативных предпи­саний.

Основные приемы юридической техники рассматриваемого вида подразделяются в зависимости от: а) степени обобщения конкретных показателей нормы, б) способа изложения элемен­тов нормы.

По степени обобщения конкретных показателей различаются два приема: абстрактный и казуистический.

16 О других требованиях к юридической терминологии см.: А. С. П и г о л-к и н. Юридическая терминология и пути ее совершенствования. «Ученые записки ВНИИСЗ», вып. 24, 1971, стр. 23—29.

148

Абстрактный (обобщающий) —это такой прием формулиро­вания юридических норм, при котором фактические данные охва­тываются только обобщающей формулировкой, т. е. родовыми признаками. Например, в нормативном положении «лицо осво­бождается от ответственности при отсутствии в его действиях: вины» слова «отсутствие вины» являются обобщающей форму­лировкой, которая охватывает все случаи, когда лицо не пред­видело и по обстоятельствам данного дела не могло предви­деть противоправные результаты своего поведения.

Казуистический — это такой прием формулирования юриди­ческих норм, когда фактические данные указываются также при помощи индивидуальных признаков, в том числе путем пере­числения конкретных, индивидуальных фактов, обстоятельств. Например, в ст. 145 Устава ж. д. основания освобождения от ответственности сформулированы следующим образом: «Гру­зоотправитель освобождается от уплаты штрафа за невыполне­ние плана перевозок: а) по причине явлений стихийного харак­тера... б) при запрещении и прекращении или ограничении погрузки грузов...» и т. д. Этот перечень, включающий 6 пунк­тов, прямо и конкретно указывает на фактические обстоятель­ства,  освобождающие  лицо   от   юридической   ответственности..

Конечно, в настоящее время казуистический прием изложе­ния не встречается в «чистом виде» (например, в таком, в каком: он применялся в древних системах права). Нормативное изло­жение, каким бы оно ни было конкретным и индивидуализиро­ванным, всегда содержит определенные обобщения. Однако и сейчас нормативные положения, где достигнута максимально-широкая в данных условиях степень обобщения, существенно) отличаются от нормативных положений, где вместо обобщенной формулы, а иногда и наряду с ней приводится перечень конкрет­ных фактов, обстоятельств и т. д.

В последнем случае и можно говорить о казуистическом; приеме.

Абстрактный прием изложения нормативного материала: соответствует более высокому уровню юридической культуры и развития юридической науки. Он позволяет в кратких форму* лировках охватить все факты данного рода. Однако не все фактические данные могут быть во всех случаях изложены в1. обобщающих формулировках; иногда необходимо прямо и кон­кретно указать на индивидуальные обстоятельства, факты, конкретных лиц. Кроме того, казуистический прием в какой-то* мере удобен на практике, а главное, соответствует формальной определенности   права.   Он   позволяет   без   особых   трудностей

149*

применять юридические нормы к фактическим обстоятельствам (например, значительно легче решить вопрос об освобождении от ответственности на основании конкретного перечня, чем на основе обобщающей формулировки). Но все это не может устранить существенного недостатка казуистического приема: как бы ни был совершенен перечень конкретных фактов, он не может охватить всех фактов данного рода.

По способу изложения элементов юридической нормы раз­личаются три приема: прямой, ссылочный и бланкетный. В за­висимости от этого выделяются и соответствующие разновид­ности юридических норм, в том числе ссылочные и бланкетные.

При прямом изложении все элементы нормы прямо форму­лируются в данной статье нормативного акта.

При ссылочном изложении отдельные элементы нормы не формулируются в данной статье; в ней лишь делается отсылка к другой норме, где содержатся нужные данные или предпи­сания. Этот прием изложения применяется для установления связи между отдельными частями нормативного материала и для избежания повторений.

При бланкетном изложении отдельные элементы нормы так-же прямо не формулируются; но недостающие элементы вос­полняются не какой-либо точно указанной нормой, а правилами определенного вида, которые со временем могут изменяться. Иными словами, здесь как бы дается «открытый бланк», ссылка на вид правил. Например, ст. 213 УК предусматривает опреде­ленную меру наказания за «нарушение действующих на тран­спорте правил об охране порядка и безопасности, если это повлекло гибель людей или иные тяжкие последствия». Блан­кетное изложение позволяет не только устранить ненужные повторения, но и обеспечить стабильность правового регулиро­вания при изменении текущего законодательства  (правил).

Применение ссылочного и тем более бланкетного приема изложения во многих случаях вполне оправдано. Однако обилие -отсылок, в особенности отсылок к нормам других нормативных актов, может создать определенные трудности при пользовании нормативным материалом. Кроме того, обилие ссылочных норм нередко свидетельствует о недостатках в расположении норма­тивного материала.

4. Юридическая техника документального выражения содер­жания нормативного акта. Воля законодателя не только должна быть изложена на «языке права»; она нуждается и во внешнем, документальном выражении. Средства и приемы юридической техники данного вида также связаны со структурностью права.

Л 50

Но они касаются не содержания нормативных актов (юриди­ческого изложения их содержания), а их формы, их внешнегог документального построения, их внешней архитектоники.

Средства юридической техники рассматриваемого вида — это формы, позволяющие закреплять, юридически фиксировать изложенную волю законодателя. К ним относятся документы, их реквизиты, их внутреннее построение. С документальным выра­жением воли законодателя связан также стиль правовых актов (законодательная стилистика).

Документы как внешние формы выражения нормативного-акта характеризуются: а) реквизитами, б) внутренним структур­ным построением.

Реквизиты нормативного документа. Каждый нормативный документ должен иметь такие внешние реквизиты, которые сви­детельствовали бы о его официальном характере, отражали era содержание, юридическую силу, место и дату издания. К внеш­ним реквизитам относятся наименование акта, его заголовок, обозначение даты и другие показатели.

Наименование документа характеризует ту внешнюю юри­дическую форму, в которую облечен акт (закон, указ и др.),. а также орган издания акта (постановление Совета Министров СССР, циркуляр Генерального Прокурора и др.).

Основные требования к заголовку нормативного докумен­та—это точность и краткость. Слишком длинные, громоздкие заголовки актов создают известные трудности при их примене­нии и систематизации, а также при их толковании. Следует заметить, что заголовки документов (частей, разделов, глав и статей) —это не только технико-юридический прием. Заголовок: представляет собой одно из средств выражения содержания данной группы юридических норм или одной нормы. Поэтому заголовки могут быть использованы при толковании актов.

Нормативный акт должен содержать указание на дату и место его издания,   подписи   компетентных   должностных   лиц.

Один из существенных внешних реквизитов нормативного акта — его порядковый номер. В Советском Союзе порядковые номера (по календарным годам) присваиваются актам прави­тельства, министерств и центральных ведомств, местных Советов, и их исполкомов.

Внутреннее построение нормативного документа. Необходи­мым средством юридической техники является распределение нормативного материала внутри акта в определенном порядке, его расчлененность и согласованность. Основные требования! юридической техники здесь следующие:

15U

1) Последовательная дифференцированность нормативного материала. Подавляющее большинство нормативных актов нуждается во внутреннем распределении нормативного мате­риала, отражающем структуру отрасли, подотрасли, института. Наиболее существенную роль дифференциация нормативного материала играет в кодифицированных актах — основах, кодек­сах.

Структура нормативных актов (в особенности кодифициро­ванных) должна обеспечить максимальные возможности для формулирования нормативных обобщений. Это достигается прежде всего при помощи выделения общей части («общих положений»). Выделение общей части позволяет сконцентриро­вать в одном разделе общие нормы, избежать повторений, с над­лежащей четкостью сформулировать наиболее принципиальные нормативные положения, ведущие социально-политические и специальные юридические принципы.

В кодифицированных актах конкретный нормативный мате­риал распределяется по разделам и главам. Каждое из этих подразделений охватывает определенный институт или группу институтов. Распределение нормативного материала по разде­лам и главам — это такой технико-юридический прием, который неразрывно связан с содержанием правового регулирования. В структуре нормативного материала в определенной степени выражается его содержание. Вот почему вопрос о структуре нормативного акта в ряде случаев приобретает принципиальное значение. Например, при кодификации гражданского законода­тельства возник вопрос — выделять ли правовые институты только по специальным юридическим признакам или, кроме того, по признакам, отражающим также сферу регулируемых отношений (в частности, обособить все правовые институты, регулирующие отношения в области социалистического хозяй­ства). Законодательство пошло по первому пути. Между тем -есть основания полагать, что обособление «хозяйственных» гражданскоправовых институтов в особый раздел позволило бы сформулировать ряд обобщающих нормативных положений, придало бы данной ветви гражданскоправового регулирования необходимую стройность и четкость.

Первичной «структурной единицей» подразделения норма­тивных актов является статья (иногда их называют также пунк­тами или параграфами; целесообразно, однако, во всех случаях именовать их статьями) 17.

17 В юридической литературе высказана мысль о том, что «предметом систематизации, воплощаемой в системе законодательства, являются не юри-

1о2

Статья должна охватывать однородный нормативный мате­риал. Нецелесообразно включать в одну статью несколько раз­нородных и тем более взаимоисключающих нормативных пред­писаний.

Статья является первичной «структурной единицей» потому,, что она соответствует основной первичной единице самого пра­ва — юридическому нормативному предписанию. В статье может содержаться несколько предписаний. Но в принципе статья нормативного акта (часть, абзац статьи) и юридическое норма­тивное предписание совпадают 18.

Выделение новых статей (если это не является разукрупне­нием статей, содержащих несколько предписаний) возможно лишь постольку, поскольку одновременно в результате нормативного обобщения формулируются новые предписания, в том числе охранительные и специализированные. Произвольно «дробить» одну норму на несколько статей объективно невозможно 19.

В случаях, когда статья нормативного акта включает не­сколько юридических предписаний, она имеет свои внутренние подразделения, которые обычно начинаются с «красной строки» и называются «частями», иногда «абзацами». Подразделения внутри единого нормативного положения (например, при пере­числении) именуются обычно «пунктами».

Основная задача при формулировании юридических норм состоит в том, чтобы с надлежащей четкостью указать на усло­вия действия и содержания властного государственного веле­ния. Кроме того, следует иметь в виду и необходимость обеспе­чить охрану юридических норм принудительной силой государ-

дические нормы, а статьи закона в самом широком смысле этого слова» («Систематизация хозяйственного законодательства». «Юридическая литера­тура», 1971, стр. 50). Вряд ли это так. Лишь при неофициальной и некоторых формах официальной инкорпорации предметом систематизации являются ча­сти нормативного акта, в частности отдельные статьи. Но при консолидации, а тем более при кодификации законодательства предметом систематизацион-ных действий являются непосредственно юридические нормативные предписа­ния, а не статьи (хотя они принципиально и совпадают).

18            «Идея   о   принципиальном   соответствии   статьи   и   нормы   дает   четкое

представление об юридической норме, показывает разнообразие ее содержа­

ния.., облегчает анализ законодательства, его систематизацию, формализацию

правовых предписаний»   (А. С. Пиголкин. Теоретические проблемы право­

творческой деятельности  в  СССР. Автореферат докторской диссертации.  М,.

1972, стр. 23).

19            Это   обстоятельство  не   учитывают   авторы,  которые   утверждают,  что

норма права и статья нормативного акта не совпадают и что многие нормы

«раздроблены»   на   ряд   статей.   Они,   к   сожалению,   не   замечают   того,   что

статьи, которые, по их мнению, содержат часть нормы, на самом деле закреп­

ляют самостоятельные нормативные обобщения.

153

ства, т. е. документального закрепления логических норм. Поэтому либо в данной статье, либо в иных статьях норматив­ного акта (а иногда и в другом акте) должны быть сформули­рованы охранительные нормы, которые бы с исчерпывающей полнотой охраняли действия всех норм, включая действия регу­лятивных предписаний.

2)             Единство и внутренняя логика нормативного документа.

Материал в нормативном документе   должен   быть   согласован

во всех своих частях и расположен в логической последователь­

ности.  Нормативные документы  не только   не   должны   иметь

каких-либо противоречий, но и должны быть едиными с точки

зрения используемых в нем средств юридической техники — нор­

мативного   изложения,   юридических   конструкций,   отраслевой

типизации, а также терминологии.

Нормативный документ нуждается также и во «внешнем единстве». Одним из выражений этого единства является еди­ная сквозная нумерация статей.

Нумерация статей должна быть стабильной. На практике с определенным номером статьи кодифицированного акта свя­зывается представление о содержании соответствующих юриди­ческих норм. Поэтому целесообразно при последующих изме­нениях, вносимых в нормативный акт, не перестраивать каждый раз нумерацию, а менять редакцию статей; новые же норматив­ные положения вносить в качестве дополнительных статей (с добавлением букв или цифр к основной нумерации). Все из­менения и добавления необходимо сопровождать точными ссыл­ками на нормативный акт, на основе которого они произведены. Аналогичные ссылки нужны и в том случае, если из текста нормативного акта исключены отдельные статьи или главы.

3)             Обеспечение необходимых удобств в пользовании норма­

тивными документами. В нормативных документах следует из­

бегать примечаний к статьям. Напротив, дополнения и прило­

жение постатейно-систематизированного материала   к   кодифи­

цированным актам в ряде случаев оказываются необходимыми.

Облегчают пальзование кодификационными нормативными доку­

ментами алфавитно-пщЛетные указатели.

Достижением кодшркационной техники последнего времени -является снабжение заголовками не только разделов и глав, но и статей кодификационных актов. Как уже отмечалось, заголов­ки в нормативном акте имеют не только техническое значение, но и являются средством официального «резюме» о содержании нормативного акта, его отдельной части или статьи. Облегчая правильное  понимание содержания   нормативного   акта,   заго-

154

ловки содействуют точному применению его нормативных поло­жений.

В кодифицированных актах целесообразно обозначать (номе­рами, помещенными в скобках, или буквами) отдельные части статей. Такой прием кодификационной техники использован, например, в ГК Эстонской ССР.

Приемы юридической техники, касающиеся документаль­ного выражения содержания нормативных актов,— это, в сущно­сти, приемы, нераздельно связанные с наиболее рациональным построением документов, расположением статей, использовани­ем заголовков и т. д. Они и были в общих чертах обрисованы при рассмотрении средств юридической техники данного вида. Сюда же в определенной степени относятся освещенные ранее приемы юридического изложения (абстрактный, казуистический и Др.). Наконец, многие технические приемы, связанные с доку­ментальным оформлением воли законодателя, носят общий характер — относятся к приемам общего делопроизводства^ информационной техники и т. д.

5. Законодательная стилистика. Это система приемов наибо­лее целесообразного использования языковых средств в норма­тивных документах. Стиль правовых актов концентрирует воеди­но и использование средств юридической техники (терминоло­гии, юридических конструкций), и общие требования к языку официальных документов, и требования современного литера­турного языка.

Главное, что определяет стиль нормативных (а также инди­видуальных) актов, состоит в том, чтобы обеспечить сочетание, с одной стороны, доступности и убедительности нормативных документов, а с другой — их точности, определенности и высокой юридической культуры. В. И. Ленин требовал «обратить сугу­бое внимание на необходимость более осторожной, тщательной подготовки текста декретов» 20.

Доступность и убедительность правовых актов. М. И. Кали­нин говорил: «Наша задача, чтобы то, что мы говорим, было воспринято, восприятие же в значительной степени зависит от формы, в которую мы облекаем наши выступления»21. Для обес­печения беспрепятственного восприятия содержания норматив­ных актов необходимо «особенно обратить внимание на то, что­бы законы излагались понятным для широких трудящихся масс языком» 22.

20            «Ленинский сборник XXIII», стр. 226.

21            «Известия», 1927, 19 января.

22            СУ РСФСР 1929 г. № 60, ст. 600.

155*

Требование доступности предполагает, чтобы язык правовых документов был максимально прост, кристально ясен и понятен для каждого гражданина. Фразы правового документа должны быть несложной конструкции, без излишней перегрузки их при­даточными предложениями. Большое значение имеет также -правильное употребление различных соединительных или разъе­динительных союзов, знаков препинания, сравнений, образных выражений и т. д. При составлении текста правового акта нужно избегать употребления узкоспециальных терминов или терми­нов, употребляемых только в определенной местности 23.

Вместе с тем стиль нормативных актов должен обеспечивать предельную убедительность содержащихся в нем предписаний. В нормативные акты необходимо в ряде случаев включать пре­амбулы и пояснения, а главное, сами формулировки юридиче­ских норм должны обладать большой силой убеждения. По своей четкости, построению, «внутренней силе» формулировки норма­тивных актов призваны донести до всех лиц глубокую убежден­ность законодателя в необходимости и целесообразности про­водимых мероприятий. Таким образом, совершенная языковая форма нормативных актов является одним из средств, обеспе­чивающих идеологическое воздействие норм социалистического права.

Точность, определенность, высокая юридическая культура

стиля правовых актов. Правовой акт — это не обычное выступ­

ление, речь, статья. «Язык закона,— писал академик Л. В. Щер-

ба,— требует прежде всего точности и невозможности каких-

либо кривотолков; быстрота понимания не является уже в таком

случае исключительно важной, так как заинтересованный чело­

век безо всякого понукания прочтет всякую статью закона и

два, и три раза»24. Иными словами, доступность и убедитель­

ность не являются в нормативных актах самоцелью, это должна

быть доступность и убедительность в выражении воли законо­

дателя 25.              .

23            Н.  Н.  Полянский.  О  терминологии советского  закона.  «Проблемы

социалистического права», 1938, № 5; М. И. Ковалев. О технике уголовного

законодательства. «Правоведение», 1962, № 3; А. А. У ш а к о в. Очерки совет­

ской законодательной стилистики. Пермь, 1967.

24            Л.   В.   Щ е р б а.   Современный   русский   литературный   язык.   «Русский

язык и школа», 1939, № 4, стр. 20—21; А. А, Ушаков. О понятии юридиче­

ской техники и ее основных проблемах. «Ученые записки Пермского универси­

тета», т, 19, вып. 5, 1961, стр. 75.

25            А. А. Ушаков пишет:  «Доходчивость и простота советских законов

зависят не только от простоты словесных выражений, но и от того, насколько

.слово точно отражает законодательную мысль.  Обращая внимание на един-

156

Стиль нормативных актов должен обеспечить функциониро­вание права как властного регулятора и, в частности, точность и полноту выражения воли законодателя. Нужно, чтобы норма­тивные акты по возможности содержали в себе исчерпывающие ответы на все могущие быть выдвинутыми жизнью, практикой вопросы, связанные с их применением 26.

Важнейшие требования стиля правовых актов—-это строгая определенность фраз, выражений, терминов. Каждая фраза, вы­ражение, термин должны пониматься только в одном, строго определенном значении. Недопустима какая-либо двусмыслен­ность, расплывчатость формулировок, позволяющих истолковать смысл нормативных актов по-разному. Как правильно подчерки­вается в литературе, «едва ли возможно назвать какую-нибудь иную область общественной деятельности, где неверно или не­уместно употребленное слово, ошибочно построенная фраза, разрыв между мыслью и ее текстуальным выражением влекут за собой такие серьезные, а иногда и тяжелые последствия, как в области правотворчества» 27.

Одним из средств точного и определенного словесного выра­жения воли законодателя является специальная юридическая терминология. Она необходима не только потому, что сокра­щает изложение, но главным образом потому, что во многих случаях без нее невозможно с необходимой точностью выразить мысль законодателя. Применение специальной юридической терминологии является показателем высокой юридической куль­туры правотворческой и иной юридической работы.

Вместе с тем специальной юридической терминологией нужно пользоваться умело и осторожно. Должны использоваться толь­ко проверенные, жизненные, отработанные наукой термины, да и к тому же только в случаях, когда они действительно необхо­димы для обеспечения точности и определенности стиля норма­тивных актов. При этом специальные термины, как общее пра­вило, должны получить нормативное разъяснение (ст. 34 УПК РСФСР), в том числе в виде дефинитивных юридических норм, описательных гипотез, диспозиций и т. д.

ство между законодательной мыслью и словом, необходимо подчеркнуть приоритет законодательной мысли. Главное — это раскрытие юридических понятий» (А. А. Ушаков, указ. соч., стр. 75).

26 П. Т. В а с ь к о в, Ю. Е. Волков. О точности и определенности фор­мулирования правовых норм. Сб. «Вопросы кодификации советского законо­дательства», Свердловск, 1957, стр. 23—24.

21 Д. А. Керимов. Кодификация и законодательная техника. Госюр-издат, 1962, стр. 91.

157

Достоинством стиля нормативных актов являются краткие формулировки. Максимальная краткость, разумеется, не явля­ется самоцелью: она позволяет сочетать доступность и точность законодательных текстов с необходимым уровнем нормативных обобщений. Краткие и ясные юридические формулировки, выра­жающие с исчерпывающей полнотой мысль законодателя, ста­новятся характерной особенностью современного стиля право­вых актов 28.

Можно ли говорить об особом «языке права» (законодатель­ства)? Конечно, противопоставлять язык права общелитератур­ному языку было бы неправильно. Вместе с тем надо видеть, что язык законодательства представляет собой своеобразный, само­стоятельный стиль литературной речи. Его особенности обуслов­лены назначением права — быть властным регулятором обще­ственных отношений, единством регулятивно-волевой и интел­лектуальной сторон содержания нормативных предписаний, не­обходимостью технико-юридического изложения воли законо­дателя 29.

Выражение «язык права» имеет еще один смысловой оттенок. Язык права — это язык, концентрирующий особенности и досто­инства стиля правовых актов как духовной ценности; это — чеканные, ясные и строгие формулировки, в которых доступно и в то же время кратко, в обобщенной форме выражен смысл определенных положений. В указанном смысле «язык права» является одим из элементов высокой духовной культуры.

Заслуга в разработке проблем законодательной стилистики принадлежит видным советским правоведам Д. А. Керимову, А. С. Пиголкину, А. А. Уша­кову. Благодаря работам этих авторов законодательная стилистика как раз­новидность юридической техники   (в той  части,  в  какой  она  касается доку-

28            Ряд других особенностей языка законодательства как самостоятельного

стиля  литературной речи  освещен А.  С.  Пиголкиным.  Особенностями  языка

законодательства, пдего мнению, являются: его официальный характер, логич­

ность,  законченноов и  последовательность  изложения;   намеренная  сдержан­

ность; отсутствие^оШоциональной окрашенности;  максимальная точность изло­

жения;   формализация  языка;   ясность и  простота  формулирования  юридиче­

ского   предписания;   экономичность,  лаконичность   выражения   мысли   законо­

дателя;   отсутствие  резко  выраженной  индивидуализации  стиля   (А.   С.   Пи-

голкин.   Теоретические   проблемы   правотворчества   в   СССР.   Автореферат

докторской диссертации. М., 1972, стр. 29—30).

29            А. С. Пиголкин к тому же отмечает, что «можно выделить два само­

стоятельных  вида  законодательного  стиля  —  стиль  кодификационных  актов

и стиль текущего  правотворчества»   (А.  С.  Пиголкин.  Теоретические  про­

блемы правотворческой деятельности в СССР. Автореферат докторской диссер­

тации. М., 1972, стр. 29).

158

ментального выражения воли законодателя) утвердилась в советской юри­дической науке so.

Вместе с тем ряд проблем, поставленных в науке, нуждается в дальней­шем обсуждении, а некоторые его выводы — в критической проверке.

Так, А. А. Ушаков рассматривает законодательную стилистику (стили­стику законодательной речи) в качестве теории, одновременно относящейся и к юридической науке, и к лингвистической науке, к литературоведению31. Действительно, на стыках наук возникают специфические научные дисципли­ны. Однако это не должно приводить к смещению «научных аспектов» в тео­ретическом анализе. Дисциплины, возникающие на стыках наук, имеют комп­лексный характер; и, проводя научное исследование, необходимо каждый раз строго придерживаться того или иного аспекта. Ведь каждая наука имеет свою систему понятий, свой категориальный аппарат, при помощи которого теоретически осваиваются факты действительности.

Думается, что А. А. Ушаков допускает известное «смешение аспектов». Он утверждает, что нормативные документы можно рассматривать в качестве литературы sui generis и соответственно этому целесообразно исследовать их при помощи таких категорий, как «тема», «идея», «проблема», «композиция», «сюжет» 32. Видимо, в какой-то мере такой анализ возможен. Но он возможен не в рамках юридической науки (а именно так ставит вопрос А. А. Ушаков), ■а только в рамках литературоведения.

В пределах же юридической науки (учений об юридической технике, за­конодательной стилистике) требуется использование специфических правовых категорий. Такие категории выработаны и продолжают вырабатываться; это — «предмет», «цель», «логика», «структура» и др. Перенос же понятий, сложив­шихся применительно к литературным художественным произведениям, может не только несколько исказить природу нормативных актов, но и привести к тому, что специальные правовые категории окажутся неразработанными, вытесненными из юридической науки и, следовательно, к полному устранению «юридического аспекта» при исследовании нормативных документов. К тому же сама возможность использования в юридической науке литературоведче­ских категорий (приспособленных, надо повторить, для анализа художествен­ных произведений) вызывает серьезные сомнения. Интеллектуальный момент в содержании права носит подчиненный характер по отношению к регуля­тивно-волевой стороне и поэтому, думается, здесь нужен специфический под­ход, принципиально отличающийся от подхода к литературным художествен­ным произведениям.

На мой взгляд, при рассмотрении вопросов законодательной стилистики возможно лишь такое применение данных общей стилистики, лингвистики, литературоведения, которые «уживаются» с правовыми категориями, состав­ляют с ними единое целое и притом лишь в той мере, в какой это необходимо

30            В докторской диссертации «Содержание и форма в праве и советское

правотворчество» А. А. Ушаков указал на ряд аспектов использования кате­

горий «форма и содержание» для решения проблем правотворчества. Автором

поставлен  вопрос о  необходимости  формирования  специальной  юридической

науки — законографии   (А.  А.   Ушаков.   Содержание    и    форма    в    праве

и   советское   правотворчество.   Автореферат  докторской   диссертации.   Сверд­

ловск, 1970). По мнению А. С. Пиголкина, особой наукой должна быть юриди­

ческая техника (автореферат диссертации).

31            А. А. Ушаков. Очерки советской законодательной стилистики. Пермь,.

1967, стр. 13 и след.; указ. автореферат, стр. 28 и след.

32            Т а м  же.

159

для более глубокого понимания нормативных юридических документов. Но и здесь требуется с предельной отчетливостью различать, что в том или ином случае от «юридической науки», а что от «общей стилистики, лингвистики, литературоведения».