§ 4. Критерии установления уголовной наказуемости и понятие уголовной противоправности

При определении понятия преступления в большинстве учебников уголовного права обычно указывается на че­тыре признака: 1) общественную опасность; 2) противо­правность; 3) виновность; 4) наказуемость. В некоторых учебниках, наряду с указанными признаками, называ­ется еще пятый — аморальность2. Однако при вниматель-

1              Это относится, главным образом, к диссертационным исследо­

ваниям,  посвященным  отдельным  составам,  предусмотренным  соот­

ветствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса.

2              См.: Уголовное право. Общая часть. М., Юриздат, 1966, стр. 99.

ном рассмотрении их можно установить, что не все они являются необходимыми для определения этого понятия. Указание на аморальность, например, в качестве призна­ка преступления, ничего не прибавляет к характеристике преступления, так как общеизвестно, что преступление в условиях социалистического общества является не только противоправным, но и аморальным.

Нет оснований рассматривать в качестве самостоя­тельного признака преступления и виновность. Винов­ность является важнейшим структурным элементом об­щественной опасности, и поэтому закон признает пре­ступными только виновные деяния.

В советской уголовно-правовой литературе нет един­ства мнений и по вопросу о признании наказуемости признаком преступления. Одни авторы считают, что в настоящее время, в связи с появлением новых форм от­ветственности, наказание перестало быть признаком пре­ступления, неизбежным его последствием '. Другие рас­сматривают наказание как признак-свойство преступле­ния, придавая ему такое же значение, как общественной опасности и противоправности2. Третьи утверждают, что наказание является признаком-последствием преступ­ления 3. По нашему мнению, признание наказуемости при­знаком преступления (признаком-свойством, призна­ком-последствием) не является обоснованным и не по­тому, что появились новые формы ответственности. По­нятия преступления и наказания как в абстракции, так и в действительности могут существовать одно без дру­гого, сохраняя при этом свое содержание. И если при­знать наказуемость существенным и необходимым при­знаком преступления, то при отсутствии наказуемости в действительности понятие преступления перестало бы от­ражать само преступление.

Таким образом, существенными и необходимыми при­знаками преступления следует считать общественную опасность и противоправность. Это более точно соответ-

1              См.: Б. С. У т е в с к и и. Новые методы борьбы с преступностью

и  некоторые  вопросы  уголовной  ответственности.— «Правоведение»,

1961, № 2, стр. 71.

2              См.:  К., Вавилов.  О наказуемости как признаке преступле­

ния.— «Правоведение», 1964, № 1, стр. 165.

3              См.:   А.   А.   П и о н т к о в с к и и.   Учение   о   преступлении.   М.,

Юриздат, 1961, стр. 29.

4     П. Фефелов   49

ствует и законодательному определению понятия престу­пления, которое дано в ст. 7 УК РСФСР. Однако ука­зать на эти признаки, по нашему мнению, еще недоста­точно для того, чтобы отграничить преступление от иных правонарушений.

В самом деле, наличие признака общественной опа­сности еще не отграничивает преступление от иных пра­вонарушений, так как последние, как было уже показа­но, также являются общественно опасными. Кроме того, не все деяния, представляющие собой даже повышенную общественную опасность, признаются преступлениями. Следовательно, ограничительный признак нужно искать в противоправности деяния, хотя признак противоправ­ности присущ также не только преступлениям, но и иным правонарушениям (административным проступкам, гражданским деликтам и др.). Поэтому в данном случае речь должна идти о специфической уголовной противо­правности, установление специфики которой и может оказать помощь в решении проблемы.

В советской уголовно-правовой литературе вопрос о раскрытии специфики уголовной противоправности поч­ти не привлекал внимания исследователей, хотя пробле­ма противоправности и вызывала немало споров. От­дельные авторы необоснованно считали противоправ­ность формальной характеристикой объективных свойств преступления и вместе с тем фактически ставили знак равенства между общественной опасностью и противо­правностью деяния, утверждая, что «общественная опас­ность деяния означает вместе с тем и его противоправ­ность» '. Неоправданным в связи с этим, по нашему мне­нию, является употребление выражения «общественная опасность (противоправность)» и, наоборот, «противо­правность (общественная опасность)» А. А. Пионтков-ским 2 на том основании, что «преступление, являясь об­щественно опасным действием (бездействием), одновре-

1              Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов.   1938, стр.

114, 116  (то же во втором издании учебника, 1939). В этом же учеб­

нике мы читаем: «Учение о противоправности (общественной опасно­

сти)  деяния также входит в общее учение об объективной стороне

состава преступления» (стр. 106).

2              А. А. Пи онтков ский.   Учение   о   преступлении.   М.,   1961.

стр. 161, 164.

50

менно" является действием (бездействием) «противоправ­ным» '.

Важное место при решении этого вопроса отводилось уголовно-правовой норме. Н. Д. Дурманов, например, приходит к выводу, что «норма уголовного права опре­деляет специфическую уголовную противоправность каж­дого деяния, отражающего характер его общественной опасности, находящую выражение в наказуемости дея­ния»2. Он считает, что советская уголовно-правовая на­ука, исходя из признания материального признака пре­ступления (общественной опасности), в основу определе­ния уголовной противоправности должна ставить диспо­зицию уголовного закона, которая и определяет круг преступных и наказуемых деяний.

По нашему мнению, то, что диспозиция уголовно-пра­вовой нормы определяет круг преступных и наказуемых деяний, является бесспорным, однако, для выдвижения на первый план диспозиции для характеристики уголов­ной противоправности оснований нет. Уголовно-право­вую норму мы должны рассматривать в целом, не акцен­тируя внимания на той или иной ее части. То, что уго­ловная противоправность определяется нормой уголовно­го права, не может вызвать особых возражений, но и это еще не дает ответа на поставленный вопрос, так как ког­да речь идет о противоправности вообще, то всегда име­ется в виду противоречие той или иной норме права, к какой бы отрасли права она ни относилась. При раскры­тии специфики уголовной противоправности мы должны исходить не из констатации факта принадлежности нор­мы права к той или иной отрасли права, а из специфики самой нормы в связи с особенностями метода правового регулирования и тех общественных отношений, которые являются предметом регулирования этой отрасли права.

1              А. А. П и о н т к о в ск и и.   Учение   о   преступлении.   М.,   1961,

стр. 29. Подобное толкование соотношения общественной опасности

и противоправности ставит между ними знак равенства, что не соот­

ветствует действительному положению вещей ни с точки зрения фор­

мально-логического определения понятия преступления (оба признака

имеют каждый свое содержание и являются существенными, необхо­

димыми для определения понятия преступления), ни с точки зрения

характеристики материального понятия преступления.

2              Н. Д. Дурманов.    Понятие    преступления.    М.—Л.,    1948,

стр. 207.

4*            51

Недостаточно признать также положение о том, что спе­цифика уголовной противоправности заключается в ха­рактере правовых последствий, в наказуемости деяний. Наказания (взыскания) могут применяться и за другие правонарушения, не являющиеся преступлениями (адми­нистративные проступки). То обстоятельство, что уголов­ные наказания по своему характеру во многих случаях являются более тяжкими по сравнению с другими вида­ми взысканий, не может служить в качестве аргумента для подтверждения указанного положения, потому что в ряде случаев уголовные наказания являются более мяг­кими, чем административные взыскания (сравните адми­нистративный арест на 15 суток и штраф 10 рублей как уголовное наказание).

Для раскрытия специфики уголовной противоправно­сти, по нашему мнению, необходимо исходить из крите­риев установления уголовной наказуемости. Если перво­му признаку преступления — общественной опасности — соответствует критерий повышенной степени обществен­ной опасности, то для определения другого признака уго­ловной противоправности деяния важное значение имеет второй критерий установления уголовной наказуемо­сти — наличие условий, необходимых для реализации принципа неотвратимости наказания. Анализ норм уго­ловного законодательства показывает, что существенной стороной, раскрывающей их характер, является требова-вание неотвратимости наказания за каждое совершен­ное преступление. Это требование, в конечном счете, и является одним из признаков, определяющих специфику уголовной противоправности. Нетрудно заметить при этом, что требование неотвратимости наказания прони­зывает все советское уголовное законодательство, соглас­но которому совершение преступления, предусмотренного уголовным законом, влечет обязательное применение на­казания в пределах санкций статей Особенной части УК-Лицо, совершившее преступление, может быть осво­бождено от наказания, или наказание может быть заме­нено мерами общественного воздействия лишь в случаях, специально предусмотренных уголовным законом. А ст. 2 УПК РСФСР, формулируя задачи уголовного судопро­изводства по обеспечению правильного применения уго­ловного закона, требует от органов, отправляющих пра­восудие, быстрого и полного раскрытия преступлений,

52

«изобличения виновных, с тем чтобы каждый, совершив­ший преступление, был подвергнут справедливому нака­занию». Таким образом, специфика уголовной противо­правности заключается в закреплении в уголовном зако­не требования неотвратимости наказания '.

В юридической литературе обычно указывается на взаимосвязь между общественной опасностью и проти­воправностью в том смысле, что наличие только обоих признаков может определять деяние как преступное. Од­нако кроме такой связи, вытекающей из того, что эти признаки определяют понятие преступления, имеется бо­лее глубокая связь, заключающаяся прежде всего в том, что принцип неотвратимости наказания как существен­ный признак уголовной противоправности объективно требует конкретизации общественно опасного деяния, более точной обрисовки его в законе, с тем чтобы орга­ны, отправляющие правосудие, имели конкретное осно­вание от имени государства в соответствии с законом осуществлять требование индивидуализации ответст­венности. Следовательно, требование индивидуализации ответственности также выступает в качестве существен­ного признака, характеризующего уголовную противо­правность.

1 В юридической литературе можно встретить высказывания, ко­торые в определенном отношении были близкими к такому выводу. Так, например, Э. Немировский, исходя из теории единства неправды, считал, что качественное отличие преступления от всякого другого правонарушения заключается только в характере правового послед­ствия. Он утверждал, что каждое правонарушение может вызывать наказание и если государство не делает этого, то лишь потому, что это нецелесообразно: нельзя за всеми правонарушениями угнаться с мечом наказания (см.: Э. Немировский. Советское уголовное право. Одесса, 1926, стр. 63).