§ 2. О предмете, задачах и методах криминологического предупреждения преступлений

Основная особенность структурных и функциональных изменений уголовной политики в развитом социалистическом обществе состоит в постепенном превращении криминологического предупреждения в центральное звено системы воздействия на преступность. Несмотря на обилие публикаций, теоретическая разработка некоторых общих вопросов криминологического предупреждения еще далека от завершения и явно отстает от потребностей практики. Такое положение не должно удивлять или разочаровывать, ибо оно естественное следствие становления социалистической криминологии и свидетельство недостижения этой сравнительно молодой наукой такой высокой ступени развития, на которой возможно ясное видение и четкое определение ее предмета, задач и содержания. Остановимся лишь на двух недостатках, связанных с определением сущности криминологического предупреждения.

В советской криминологии безраздельно господствует стремление так широко формулировать определение общего понятия предупреждения преступлений, чтобы в него оказались включенными все виды социальной деятельности, которые прямо или косвенно, целенаправленно или попутно воздействуют в желательном направлении на состояние преступности. В это понятие включаются, в частности, общесоциальные мероприятия по подъему материального благосостояния, культурного уровня и сознательности населения, а перед криминологическим предупреждением ставятся такие, например, цели, как полная ликвидация преступности36 и даже «развитие общества до уровня, при котором преступность исчезает».37 В результате вольно или невольно криминологическое предупреждение отождествляется с процессом организации, функционирования и развития системы социализма в целом; его предмет утрачивает четкие очертания, институциональные цели приобретают чрезмерно абстрактный или нереальный характер, а институциональные средства оказываются лишенными специфичности.

Названные выше общесоциальные мероприятия действительно играют главенствующую роль в ликвидации первопричин преступности, но это не дает оснований для включения их в систему криминологического предупреждения. В противном случае ока-

36 Герцензон А. А. Введение в криминологию. М, 1965, с. 16; Шляпочников А. С. К вопросу о классификации мер предупреждения преступности.— «Вопросы борьбы с преступностью», вып. 17. М., 1972, с. 5—6; Ж а л и н с к и и А. Э. Система специального предупреждения преступлений.— «Советское государство и право», 1973, № 9, с. 86; Антонян Ю. М. О понятии профилактики преступлений.— «Вопросы борьбы с преступностью», вып. 26. М., 1977, с. 26—27."

37Курс советского уголовного права. Часть Общая, т. 2. Л., 1970, с. 134.

54

жется, что все направления коммунистического строительства, к какой бы сфере социальной жизни они не относились, поставлены на службу предупреждению преступлений, хотя в действительности они имеют иное социальное назначение и лишь попутно выполняют антикриминогенную функцию. Кроме того, при таком подходе тотальный характер может быть придан любому локальному процессу, явлению или институту в силу их зависимости от соответствующих макроструктурных элементов. Было бы, однако, неправильно утверждать, что криминологическое предупреждение вообще не имеет непосредственного отношения к осуществлению тех общесоциальных мероприятий, в ходе которых сокращаются и ликвидируются первопричины преступности. Нарушение или отсутствие гармоничности в организации, функционировании и развитии основных сфер или их областей способны привести к отрицательным последствиям криминогенного характера. Так, обоснованно обращалось внимание на то, что рост денежных доходов населения, не сопровождающийся развитием культурного потенциала, приводит к негативным явлениям (усилению пьянства, распространению потребительской психологии и пр.), обусловливающим в свою очередь неблагоприятные изменения в преступности. То же самое можно сказать о стихийной или плохо организованной миграции населения и ряде других социальных процессов. Естественно, криминология не может оставлять без внимания обнаруживающиеся повышенные криминогенные проявления некоторых макро-и микроструктурных- экономических, политических и духовных процессов. Но, будучи некомпетентна решать соответствующие вопросы, она ограничивается здесь тем, что И. И. Карпец неоднократно ' называл «сигнализирующей функцией».38 Иначе говоря, при управлении любыми социальными процессами следует принимать во внимание и криминологический аспект, но характер и степень его учета определяются не криминологами, а специалистами соответствующего профиля. А такое положение означает, что рассмотренные общесоциальные мероприятия не входят в предмет криминологии, а их теоретическая разработка не является ее задачей. Наряду с приведенными выше соображениями, это объясняется также и тем, что в арсенале системы воздействия на преступность нет собственных (инстйтуциональ-ных) средств, способных обеспечить поступательное развитие экономических, политических и духовных процессов. Единственное исключение представляет правосознание (какобщественное, так и индивидуальное). Как известно, дефекты правосознания —

38Карпец И.  И.  1)  Пределы криминологических исследований.— «Со-1

циалистическая законность»,   1968,  № 9, с. 22—23;  2)   Проблема  преступнос

ти. М., 1969, с. 164—165.

39            Карпец И. И., Ратинов А. Р. Правосознание и причины преступ

ности.— «Советское государство и право»,   1968,  №  12;  КуДРявЧев В. Н.

Причины правонарушений, с. 214—220.

55

одно из слагаемых криминогенного комплекса39. Поэтому их устранение прежде всего посредством правового воспитания населения относится к числу важных направлений криминологического предупреждения и внесения на этой основе положительных изменений в состояние преступности. Конечно, задачи правового, и даже уголовно-правового, воспитания выходят далеко за рамки предупреждения преступлений, но одной из этих задач было и остается такое формирование правосознания людей, при котором их поведение будет соответствовать общественным интересам, охраняемым уголовным законом. Таким образом, общие причины преступности сокращаются и ликвидируются в процессе решения основных экономических, политических и культурно-воспитательных задач коммунистического строительства, и криминологическое предупреждение не имеет к ним непосредственного отношения (за исключением, как отмечалось, криминогенных дефектов общественного правосознания). Данное обстоятельство важно не упускать из виду, чтобы не переоценивать потенциальные возможности специально-криминологических мер и не ставить перед ними задач, которые они объективно не способны решить.

Многие авторы в криминологическое предупреждение преступлений включают меры уголовно-правового, уголовно-процессуального и исправительно-трудового воздействия40, а некоторые из них и все содержание специально-криминологического предупреждения сводят исключительно к применению этих мер 4!>. Конечно, способность предупреждать преступления свойственна всем звеньям системы воздействия на преступность. И лишение свободы как мера уголовного наказания, и арест как мера пресечения, и общественно полезный труд или политико-воспитательная работа как средства исправительно-трудового воздействия предупреждают преступления, но нет никаких оснований причислять их к области криминологического предупреждения и включать в предмет криминологии, изымая из компетенции тех наук, которые традиционно занимались и призваны заниматься их теоретической разработкой. Такой подход в сущности снимает с повестки дня теории и практики проблему криминологического предупреждения как специфического, качественно отличающегося от других звена социальной системы воздействия на преступность, ведет к захвату и освоению криминологией «чужих территорий» и в результате к утрате ею права на самостоятельное существование.

Экспансионистские устремления криминологов объясняются несколькими обстоятельствами, в том числе и тем, что их ряды

40 Криминология. Под ред. И. И. Карпеца, В. Н. Кудрявцева, Н. Ф. Кузнецовой и др. М., 1976, с. 209.

41 Стручков Н. А. Советская исправительно-трудовая политика. Саратов, 1970, с. 94.

56

формировались преимущественно из специалистов по уголовному праву, стремившихся захватить с собой знакомое им оружие и использовать для достижения институциональных криминологических целей уголовно-правовые институциональные средства. Но такого рола попытки не только методологически ошибочны (хотя бы уже потому, что не имеет права на существование институт, не обладающий специфическими средствами воздействия на определенные социальные процессы), но и не могли привести к положительным практическим результатам. Это означает, что из области криминологического предупреждения должны быть выведены не только общесоциальные экономические, политические и культурно-воспитательные мероприятия, но и традиционные принудительные меры карательного характера. Представляется, что выработка единообразного и обоснованного представления о сущности криминологического предупреждения преступлений требует предварительного получения ответов, по меньшей мере, на следующие вопросы. Какие устойчивые и резкие рассогласования между институциональными целями и средствами системы воздействия на преступность возникли в конце 50-х — начале 60-х годов и обострились в конце 60-х — начале 70-х годов, и в чем, следовательно, состоит содержание.проблемной ситуации, обусловившей возникновение и бурное развитие прикладной криминологии и соответственно криминологического предупреждения преступлений? Почему возникшая проблемная ситуация не могла быть устранена без качественной перестройки системы воздействия на преступность? Воздействие на какой предмет и с помощью каких средств дополнительно понадобилось осуществить для эффективного достижения СВП заданных целей?

Одно из достижений развитого социализма состоит в постепенном возникновении реальных предпосылок для резкого сокращения и последующей полной ликвидации преступности. Благодаря появлению объективных возможностей значительно интенсифицировать борьбу с преступностью в качестве практической задачи, подлежащей решению в исторически обозримый период, выдвигается ликвидация преступности и всех причин, ее порождающих. Хотя ликвидацию преступности Программа КПСС обоснованно связала с ростом материального благосостояния, культурного уровня и сознательности населения, т. е. с процессами, управление которыми не входит в компетенцию СВП, последняя, конечно, не могла оказаться вообще непричаст ной к решению этой задачи. Развитое социалистическое общество уже не может удовлетвориться констатацией того факта, что решение основных задач коммунистического строительства побочно вытесняет преступность, сокращая и ликвидируя наиболее общие причины ее сохранения и существования. Процесс сокращения и ликвидации преступности может быть значительно ускорен в результате целенаправленных общественных усилий

57

благодаря выделению на борьбу с преступностью значительно больших материальных ресурсов, в первую очередь экономических средств и людских резервов, чем это по внешне- и внутриполитическим соображениям могло быть сделано в прошлом42. В результате перед системой воздействия на преступность возникает задача обеспечить более высокий уровень достижения институциональных целей, добиться резкого сокращения преступности и значительного уменьшения ее общественной опасности.

Как известно, реализация цели осуществляется с помощью определенных средств, и если «ставится новая цель, более высокая по сравнению с ранее выполнявшейся и прежним результатом деятельности, то для ее реализации должны быть найдены другие, адекватные ей средства»43. В конце 50-х годов изменения в организации, функционировании и развитии СВП свелись преимущественно к сужению сферы и смягчению карательного содержания уголовно-правового принуждения с одновременным расширением оснований и масштабов применения мер общественного воздействия. Таким образом, изменения в СВП первоначально коснулись преимущественно ее уголовно-судебного звена и были направлены на более широкое вовлечение общественности в деятельность данного звена. Будучи обоснованной с социологической и аксиологической точек зрения, эта реорганизация не оправдала, однако, институциональных ожиданий, т. е. не привела, да и не могла привести, к немедленному резкому сокращению преступности и значительному уменьшению ее социальной опасности. Более того, кое-где наблюдался рост преступлений, включая тяжкие. В результате с начала 60-х годов в законодательстве и судебной практике начинает доминировать тенденция противоположного характера: расширение сферы уголовно-правового принуждения, усиление уголовной ответственности, повышение индекса жесткости карательной практики при одновременном сокращении масштабов применения мер общественного воздействия. Данная тенденция, достигнув кульминационного пункта в 1966 г., преобладала в законодательстве до начала 70-х годов, а в судебной практике сохранялась еще дольше. Так что и на следующем этапе реорганизации СВП основное внимание уделялось уголовно-судебному звену, но уже с точки зрения повышения институциональной эффективности его деятельности. Однако и усиление уголовно-правовой борьбы с преступностью не могло обеспечить успешного выполнения СВП задачи по резкому сокращению преступности и значительному уменьшению ее социальной опасности, так как повышение

42 Глущенко И., Исм аилов И. Некоторые вопросы предупреждения преступности (на азерб. яз.).— «Азербайджан коммуниста», 1975, № 12. с 32—33.

43Методология прикладного социологического исследования Пот, ред. И. Лукшина. М., 1976, с. 41.

58

превентивных потенций уголовных наказаний небеспредельны, а варьирование этими мерами не способно привести к сколько-нибудь значительному изменению объекта воздействия. Следовательно, интенсификация борьбы с преступностью опять-таки осуществлялась далеко не самыми оптимальными средствами, а потому разрыв между задачей существенного повышения уровня достижения целей общего и частного предупреждения преступлений и практически достигнутыми результатами в принципе не сокращался и проблемная ситуация сохранялась. Правда, в юридической литературе появляются работы,, в которых предпринимается попытка осмыслить вопросы борьбы с преступностью с более широких социальных позиций, вывести предупреждение преступлений за рамки уголовно-правовой борьбы с преступностью, модернизировать в соответствии с новыми требованиями деятельность правоохранительных органов.

Еще до появления термина «криминология» в ряде работ ставится вопрос не только о совершенствовании непосредственной борьбы с уже совершенными преступными деяниями, но и о выявлении и устранении тех конкретных причин и условий, которые порождают преступления или способствуют их совершению44. Перед правоохранительными органами ставятся задачи: а) по предотвращению возможности совершения преступления лицом, поведение которого свидетельствует о наличии такой опасности; 6} по предупреждению возможности рецидива со стороны лиц, отбывших наказание в виде лишения свободы или осужденных к иным, более мягким мерам наказания; в) по предотвращению или пресечению подготавливаемых преступлений, и самое главное, г) по ликвидации и сокращению причин и условий, делающих объективно возможным и облегчающих совершение преступлений45. Предпринимаются попытки более глубоко, по сравнению с прошлым, осмыслить вопрос о причинах преступности при социализме и определить основные направления и средства их искоренения46. Однако проблемная ситуация в сфере организации борьбы с преступностью сохранилась, так как: а) предупреждение преступлений, выходящее за рамки непосредственной борьбы с уже совершенными преступлениями, стало не более чем дополнением к основной деятельности правоохранительных органов; б) отсутствие организационных предпосылок для превращения предупреждения преступлений в центральное звено СВП и основное направление ее деятель-

44            Вопросы методики изучения и предупреждения  преступлений. Под

ред. А. А.  Герцензона. М.,   1962; Деятельность органов расследования,

прокурора и суда по предупреждению преступлений. Под ред. Н. В. Жогина.

М., 1962.

45            Деятельность органов расследования, прокурора и суда по пре

дупреждению преступлений, с. 34.

46            См.,   напр.:   Сахаров   А.   Б.  О   личности   преступника   и   причинах

преступности в СССР.

59

ности выразилось и в том, что специальная служба, ответственная за предупредительную работу, не была создана; в) теоретическая разработка практических мер предупреждения преступлений в это время лишь начиналась, а потому оставляла желать лучшего. Представляется, однако, что без принципиально нового подхода к организации борьбы с преступностью решить современные задачи в этой области невозможно. Переход СВП к новому, значительно более высокому уровню достижения институциональной цели требует качественной перестройки этой системы, теоретической разработки и практического использования более рациональных, чем уголовно-правовые меры, средств воздействия на преступность. А создание таких средств и организационное оформление института, их использующего, в свою очередь предполагает обнаружение в криминогенном комплексе такого объекта, который ранее не испытывал вообще или в значительной мере воздействия со стороны институциональных средств борьбы с преступностью.

Как обоснованно отмечает А. Б. Сахаров, предупреждение преступлений предполагает соответствующее воздействие на причины и условия, вызывающие преступность47, а поэтому теоретические основы криминологического предупреждения должны разрабатываться на базе теории причин преступности и применительно к характеру и иерархии этих причин48. Поскольку общие причины преступности сокращаются и ликвидируются в процессе решения основных задач коммунистического строительства и к большинству из нихмфиминологическое предупреждение-отношения не имеет, поле для приложения криминологических средств следует искать в области непосредственных объективных, а также субъективных причин преступного поведения.

, Уголовно-правовые и исправительно-трудовые меры объективно не способны непосредственно влиять на объективные причины и условия преступного поведения, будь то неблагоприятные условия социально-психологического формирования личности или внешняя криминогенная ситуация, вызывающая или обостряющая до конфликтного уровня противоречия между потребностями и интересами личности, с одной стороны, легальными возможностями их удовлетворения — с другой. Однако в принципе существуют весьма широкие возможности установления специального контроля за состоянием этих причин и условий и целенаправленного их изменения в желательном направлении с помощью, скажем, социального патроната лиц, оказавшихся в крайне неблагоприятных условиях социально-психоло-

47Сахаров А. Б. Социальная система предупреждения преступлений.— «Советское государство и право», 1972, № И, с. 66.

48 Сахаров А. Теоретические основы предупреждения преступлений. — «Советская юстиция», 1972, № 3, с. 5.

60

.гического формирования или в конфликтной криминогенной ситуации; технических мероприятий, затрудняющих доступ к объектам уголовно-правовой охраны и влияющих на формирование решимости совершить преступление и т. д. и т. п. Не ставя •своей задачей рассмотрение по существу вопроса об объективной возможности и социальной необходимости обеспечения в современных условиях с помощью специальных мероприятий снижения криминогенности непосредственной микросреды обитания личности, ограничимся лишь двумя соображениями. Во-первых, изучение криминогенных свойств микросреды, осуществление специального контроля за их состоянием и целенаправленное воздействие на внешние факторы с повышенным уровнем криминогенности — одно из важных и наиболее радикальных средств предотвращения ущерба, причиняемого преступлениями. Оно берется на вооружение и успешно используется системой воздействия на преступность, прежде всего сравнительно недавно созданной в системе органов внутренних дел службой профилактики, первым организационным образованием, основная функция которого имеет криминологический характер. Во-вторых, к профилактическому воздействию на непосредственные объективные причины и условия преступного поведения близко примыкает индивидуальное предупреждение преступлений, которое в криминологическом аспекте состоит в допреступном и постпенитенциарном блокировании, уменьшении, устранении и т. д. у конкретного лица субъективных причин преступного поведения.

Под этими причинами следует понимать совокупность отрицательных (криминогенных) личностных свойств, которые сами по себе (при наличии поведенческой антиобщественной установки) или во взаимодействии с внешней криминогенной ситуацией (при наличии ситуативной антиобщественной установки) создают реальную возможность детерминации преступного поведения определенного криминологического вида. Криминогенные личностные свойства, если они достаточно выражены, могут быть выявлены и до совершения преступления. А раз так, то в принципе отсутствуют объективные препятствия для соответствующего воздействия на них с целью предотвращения возможного преступного поведения. Ранняя индивидуальная профилактика становится в современных условиях особенно действенной вследствие постепенного снижения криминогенности микросреды и отсутствия глубокой и всеобъемлющей криминальной заражен-'ности подавляющего большинства правонарушителей, в том числе потенциальных. В этом причина превращения профилактики в одно из главных направлений борьбы с преступностью. Решительный поворот в сторону профилактики привел, как уже отмечалось, к созданию в органах внутренних дел специальной профилактической службы, которая, особенно если ее рассматривать в сочетании с профилактической работой трудовых кол-

51

лективов и опорных пунктов правопорядка, свидетельствует о наступлении качественно нового этапа в организации и функционировании системы воздействия на преступность.

В целом в советской юридической науке господствует мнение о недопустимости осуществления индивидуальной профилактики с помощью принудительных мер карательного характера. Это в полной мере согласуется с марксистско-ленинскими взглядами на предупреждение преступлений как надежный способ не только предотвращения ущерба, причиняемого обществу преступлениями, но и средство избавления определенной части членов общества от лишений и страданий, вызываемых применением уголовно-правовых и иных санкций карательного характера. Развитое социалистическое общество не нуждается в расширении оснований и увеличении объема уголовно-правового принуждения. Индивидуальную профилактику преступлений следует поэтому рассматривать как одно из основных направлений пере; хода в области борьбы с преступностью от принуждения к убеждению, от подавления к воспитанию. В этой связи призывы к созданию превентивного законодательства49 или введению так называемых профилактирующих составов противоречат гуманистической сущности нового этапа в борьбе с преступностью, не говоря уже о том, что их реализация неизбежно привела бы к результатам, противоположным тем, которые с ними связываются. «Предупредительное законодательство» способно увеличить число правонарушителей, но ни в коей мере не может уменьшить количество правонарушений.

Итак, суммируя изложенное, можно сформулировать следующие выводы: 1) в условиях развитого социализма возникли объективные предпосылки для значительной интенсификации процесса вытеснения преступности из жизни общества, для резкого снижения ее уровня и социальной опасности; 2) новые задачи не могли быть решены посредством модернизации уголовно-судебного звена системы воздействия на преступность и потребовали включения в число объектов этой системы тех элементов криминогенного комплекса, которые ранее оставались (полностью или в значительной мере) вне поля зрения и приложения институциональных средств; 3) для ликвидации противоречия, возникшего между новой институциональной целью и средствами деятельности СВП, понадобилось дополнить последнюю криминологическим звеном, призванным осуществлять ненасильственными средствами профилактическое воздействие на криминогенные дефекты общественного правосознания, непосредственные объективные и субъективные причины преступного поведения.

49 К а н Н. П., С о л о д к и н И. И. Теоретические и практические вопросы предупреждения хулиганства.— В кн.: Преступность и ее предупреждение. Под ред. Н. П. Кана и М. Д. Шаргородского. Л., 1971, с. 5—30.

62

Криминологическое предупреждение преступлений — процесс, обладающий большой социально-политической значимостью. На его гуманистическую сущность неоднократно обращалось внимание в выступлениях министра внутренних дел Н. А. Щелокова50, освещался этот вопрос и одним из авторов данной главы51. В этой связи представляется возможным воздержаться от аксиологических оценок криминологического предупреждения и рассмотреть его лишь с конкретно-социологической точки зрения. В криминологической литературе существует мление, согласно которому предупредительные меры должны быть экономически выгодными52. Представляется однако, что, несмотря на всю важность принципа экономической рациональности и вытекающего из него требования минимизации материальных затрат, нельзя требовать положительного экономического баланса при организации и функционировании профилактики преступлений. Еще К- Маркс отмечал, что предупреждение преступлений связано со значительными экономическими вложениями и потому осуществляющее его государство должно быть не только гуманным и великодушным, но и богатым53. Недостаточное развитие в прошлом криминологического звена системы воздействия на преступность объясняется в значительной мере тем, что без существенного ущерба для решения других важных социальных задач наше общество не могло выделять на профилактику преступлений требуемые для ее эффективного функционирования экономические средства и людские резервы. Теперь наши возможности значительно расширились, а потому общество может пойти на экономические издержки, связанные с профилактикой преступлений, ради повышения профессионально-целевой эф-фе'ктивности СВП и, самое главное, по соображениям высокой политической а-нравственно-культурной рациональности профилактической деятельности. Основные формы индивидуальной профилактики преступлений, непосредственно затрагивающей права и интересы личности, это государственный и обществен-'ный контроль за образом жизни и поведением лиц, проявивших склонность к совершению правонарушений, а также специальный патронат определенных контингентов лиц, находящихся или могущих оказаться в криминогенной ситуации и нуждающихся в связи с этим в социальной помощи. В политическом плане даже наиболее острая из этих форм, т. е. специальный контроль, предполагает широкое вовлечение общественности, ограниченность временными рамками, необходимыми для выполнения профилактической задачи, отсутствие того падения социального

50См., напр.: Щелоков Н. А. Наша милиция.— «Советская милиция»,

1976,   №   1,   с.   7—8.

51            О с и п о в   П. П.  Гуманистические основы предупреждения преступле

ний  в социалистическом обществе.— «Правоведение»,   1975, № 3, с.  87—95.

52            Криминологи я.   М.,    1976,   с.   205.

53            См.: Маркс   К. и   Энгельс   Ф. Соч., т.  1, с.  131.

63

престижа и неблагоприятного изменения социального статуса профилактируемого, которым сопровождается применение уголовно-правовых санкций. Таким образом, средства индивидуальной профилактики в значительно большей мере соответствуют принципу социалистического демократизма и другим слагаемым принципа политической рациональности, чем уголовно-правовые санкции. Поэтому в процессе совершенствования и развития нашей социальной системы масштабы и формы криминологического предупреждения будут неизбежно увеличиваться, что в свою очередь будет сопровождаться сужением сферы уголовно-правового принуждения. Акцентирование внимания в борьбе с преступностью на криминологической профилактике с пониманием встречено и поддержано широкими кругами общественности, активно включившимися в профилактическую работу, сыгравшими важную роль в создании общественной профилактической службы в трудовых коллективах и в организациях по месту жительства. Так что с точки зрения удовлетворения общественного правосознания и особенно действенного его воспитания в процессе активного участия в предупреждении преступлений криминологическая профилактика также отвечает требованиям социально-политической рациональности. «Курс на профилактику,— отмечает Н. А. Щелоков,— вытекает из принципов социалистического гуманизма и является решающим в наступлении на преступность»54.

54 Щ е л о к о в   Н. А. Курсом, начертанным партией.— «Советская милиция»,    1976,   №   4,   с.   6.