Б. Переработка литературного произведения

Ко второму виду зависимых произведений мы относим переработку литературного произведения: драматизацию или экранизацию драматического произведения и наоборот (ст. 492 ГК РСФСР).

При художественном переводе литературного произведения на другой язык создается новая внешняя форма оригинала. Точнее, художественная форма оригинала

1 «Литературная газета» 26 апреля 1967 г.

воссоздается средствами другого языка. Идейное содержание оригинала и его образная система сохраняются.

Существенная новизна перевода определяется тем, что обновляется один из сущностных компонентов оригинала: его внешняя форма, художественный язык. При этом художественная форма произведения, создаваемая переводчиком, зависит от художественной формы оригинала, «портретирует» ее художественными средствами, подобно тому как это делается в живописи.

Несколько иначе решается существенная новизна переработки произведения.

При драматизации или экранизации повествовательного произведения (или наоборот) литературная форма оригинала полностью сменяется другой. Происходит полное обновление одного из сущностных компонентов произведения, появляется существенно новая внешняя форма произведения, в которой перед нами предстают идейное и образное содержание оригинала. При этом, в отличие от перевода, новая художественная форма здесь независима от формы оригинала.

Так как сущность всех видов переработки литературных произведений принципиально одинакова, рассмотрим случай инсценировки романа, взятый из экспертной практики ЛМО ВУОАП1. Анализ этого случая приводит к выводам, применимым и к другим видам переработки.

Драматург Г. написал для Ленинградского театра им. Ленинского комсомола инсценировку романа И. Штемлера «Гроссмейстерский бал». Инсценировка эта была поставлена не ленинградским, а одним из московских театров в измененном варианте без указания фамилии инсценировщика Г. Инсценировщик обратил внимание органов, охраняющих авторские права, на допущенное московским театром нарушение его права: неуказание в афишах спектакля фамилии автора инсценировки.

Сличая первоначальный вариант инсценировки, сделанной Г. для ленинградского театра, с более поздним, поставленным в московском театре, эксперт—член Союза писателей М.—установил, что над вторым вариантом

1 Ленинградское межобластное, отделение Всесоюзного управления по охране авторских прав Союза писателей СССР.

59

инсценировки Г. работал совместно с режиссером московского театра В. и второй вариант «очень существенно» отличается от первого. «В результате совместной авторской работы Г. и В.,—отметил в своем заключении эксперт М.,—создана по существу новая инсценировка романа И. Штемлера, гораздо более стройная, компактная и сценичная...»

В этой новой инсценировке сюжет развивается последовательнее и динамичнее. В ней нет той растянутости, рыхлости и многословности, которые отличают инсценировку Г. для ленинградского театра им. Ленинского комсомола.

В новой инсценировке действие протекает значительно напряженнее, характеры и роли действующих лиц значительно более четки, не говоря уже о внешних признаках: другой порядок сцен, меньшее количество действующих лиц, две части вместо трех актов.

Отсюда экспертом было сделано заключение о соавторстве Г, и В., чем и был с согласия сторон решен спор о праве инсценировщиков на указание их фамилий в афишах спектакля.

Чем же руководствовался эксперт, утверждая, что участие режиссера В. в работе над вторым вариантом инсценировки вышло за пределы режиссерской работы и носило авторский характер? Главным образом тем, что был оригинально разработан сюжет и усовершенствована образная система (внутренняя форма) произведения. Характеры действующих лиц (тем самым и роли их) были дорисованы в совместной «авторской» работе Г. и В., сюжетное развитие переработано.

Хотя спор между инсценировщиком Г. и режиссером В. рассматривался не судом и до того, как было издано постановление Пленума Верховного Суда СССР от 19 декабря 1967 г. «О практике рассмотрения судами споров, вытекающих из авторского права», тем не менее критерий, которым пользовался эксперт, давший заключение по делу, соответствует указаниям Верховного Суда. Эксперт устанавливал творческий вклад спорящих лиц в создание инсценировки. При этом эксперт пользовался методом структурного анализа произведения, обращая внимание на его сущностные компоненты. Эти компоненты в нашей классификации отнесены к юридически значимым элементам. Анализируя структурные

60

элементы инсценировки, эксперт выделил такие сущностные элементы творческого характера, как развитие сюжета, усовершенствование образной системы и композиции инсценировки. Все эти компоненты отнесены нами к сущностным и юридически значимым (см. классификацию структурных элементов произведения литературы в гл. II).

Приведем еще пример с конфликтной ситуацией, которая сходна с предыдущей.

Театр получил согласие автора А. на драматизацию его повествовательного произведения, осуществление которой было поручено Б.

Переработка, представленная инсценировщиком Б., не удовлетворила театр, и последний поручил автору произведения А. усовершенствовать пьесу, что и было сделано.

В результате работы А. появилась пьеса, которая «стала совершеннее по языку персонажей, каждый человек заговорил своим собственным голосом». Инсценировщик Б. квалифицировал работу А. как редакторскую, с чем А. не согласился. По заключению писательской организации творческий вклад инсценировщика Б. в создание пьесы может быть определен в размере 10%.

И здесь, по аналогии с предыдущим спором, метод его решения—структурный анализ. В данном случае установлено, что создание языка пьесы принадлежит на 90% автору А. В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 19 декабря 1967 г. нетрудно разрешить возникший спор, признав авторство А. и Б. в разных долях. Разница между опором Г. и В., с одной стороны, и инсценировщиков А. и Б,—с другой, заключается только в том, что в первом случае решающим элементом оказалась внутренняя форма произведения (сюжетное развитие, образы героев), а во втором — внешняя (язык).

Таким образом, экспертная практика по авторским спорам показывает, что предлагаемая нами классификация юридически значимых элементов литературного произведения может служить руководством при разрешении споров, требующих конкретизации творческого вклада лиц, претендующих на авторство или соавторство зависимого литературного произведения.

Практика рассмотрения авторских споров в Эксперт-

61

ном Совете Управления охраны авторских прав Союза художников СССР (УОАП СХ СССР) также подтверждает эффективность метода структурного анализа произведений живописи для размежевания сфер авторского права или решения опора о плагиате.

Приведем в качестве иллюстрации два экспертных заключения Экспертного Совета.

Автор гравюры «Каширская ГЭС» художник Ж. использовал для ее создания рисунок гравюры «Переход» художника Ч. Возникла необходимость решить вопрос, является ли гравюра Ж. новым, творчески самостоятельным произведением, в котором использовано чужое изданное произведение, или же это недозволенное заимствование, присвоение чужого авторства. При сравнении обеих гравюр экспертизой «установлено, что нижняя часть первой и второй гравюр представляет черный силуэтный рисунок—идущие фигуры людей перед спуском в пешеходный тоннель-переход. В гравюре «Каширская ГЭС» количество фигур разрежено. В остальном рисунок скалькирован».

Экспертный Совет признал заимствование недозволенным (заключение от 22 января 1971, г.).

Почему же в гравюре «Каширская ГЭС» нет элемента существенной новизны? Почему заимствование элемента чужого изданного произведения здесь признано недозволенным?

Недозволенным оно признано потому, что не составляет органического единства с новой композицией, с новым сюжетом, потому что элемент чужого произведения механически присоединен художником, к своему произведению, распадающемуся на две части: свое произведение и чужое произведение. В сочетании эти части не дают нового, творчески самостоятельного произведения.

Структурный анализ вскрывает здесь механическое заимствование сущностного элемента чужого произведения, не сливающегося с элементами нового произведения в композиционное единство.

Приведем противоположный случай заимствования.

Художник У. в своей картине «Монумент» использовал иллюстрацию к поэме Маяковского «Хорошо», созданную художником С. (голова красноармейца в шлеме). В картине «Монумент» голова красноармейца в

62

шлеме составляет бледный фон, на котором развернута новая композиция. Экспертный Совет усмотрел в данном случае новое, творчески самостоятельное произведение, так как голова красноармейца в шлеме (произведение художника С.) использована художником У. «в виде элемента композиционного решения картины...» (заключение от 12 ноября 1971 г.).

Существенная новизна картины художника У.—в самостоятельности композиционного решения; Новое композиционное решение допускает использование чужого произведения живописи в соответствии со ст. 492 ГР РСФСР.