Глава 2. Императивные нормы международного частного права, имеющие особое значение

 2.1. Отличие императивных норм, имеющих особое значение, международного

      частного права от иных императивных норм гражданского права       

 2.2. Соотношение  императивных   коллизионных   и   материальных   норм

      при регулировании международных частных отношений                 

 2.3. Соотношение  императивных  норм  прямого  действия,  принадлежащих

      к различным национальным правовым системам                        

 2.4. Соотношение специальных материальных норм, призванных регулировать

      международные частные отношения, и коллизионных норм              

 2.5. Позитивные  критерии  квалификации  императивных   норм,   имеющих

      особое значение                                                   

Институт императивных норм, имеющих особое значение (прямого действия), является сравнительно новым правовым явлением для российской доктрины международного частного права. Об этом говорит, с одной стороны, отсутствие до принятия части третьей ГК РФ его нормативного закрепления в российской национальной правовой системе, с другой - их различное терминологическое обозначение. Так, В.П.Звеков называет нормы, составляющие этот институт, сверхимперативными*(57), Г.К.Дмитриева - особо императивными*(58), В.Г.Ермолаев и О.В.Сиваков - императивно-запретительными*(59).

Аналогичную ситуацию можно наблюдать и в иностранных доктринах международного частного права. Французской доктрине известны прямо применимые нормы (lois d,application immediate)*(60), швейцарской - непосредственно применимые нормы (leges d,application immediate)*(61), немецкой - внутренние международно-императивные нормы (die zwingenden Vorschriften)*(62).

Вместе с тем названное правовое явление характеризуется устойчивой тенденцией институализации в национальных правовых системах, происходящей на современном этапе развития международного частного права. Как отмечают А.Н.Жильцов и А.И.Муранов: "...можно указать и на такой аспект проявления интернационализации в некоторых кодификациях, как закрепление в них института применения императивных норм третьего государства или иностранных публично-правовых норм: многие национальные законодатели пришли к выводу о том, что в современном мире допущение возможности применения таких норм будет весьма полезным средством противодействия некоторым негативным действиям и явлениям, препятствующим развитию международного гражданского и торгового оборота"*(63).

В науке утвердилось мнение, что исторически императивные нормы прямого действия проистекают из позитивного публичного порядка*(64). Однако представляется, что генезис этого института существенно сложнее и включает элементы как позитивного публичного порядка, так и коллизионного, и материального регулирования международных частных отношений.

Именно поэтому методологически оправданно для проведения комплексного исследования института указанных императивных норм применение исторического метода правовых исследований, позволяющего проследить возникновение и развитие такого правового явления, как императивные нормы, имеющие особое значение, и сравнительного метода, дающего возможность выявить тенденции кодификаций международного частного права. В то же время для получения теоретического знания о сущности и содержании названных императивных норм объективно необходимо применение диалектико-материалистического, системно-структурного методов, а также метода восхождения от абстрактного к конкретному. Указанная задача представляется весьма актуальной, так как основные усилия современной науки сосредоточены на поиске критерия отделения императивных норм прямого действия, позволяющих исключить использование коллизионных норм для определения применимого права, от обычных императивных норм, не обладающих свойствами исключения коллизионного регулирования.