Дача взятки, (статья 170 УК)

Дача взятки, как и посредничество во взяточничестве, в собственном смысле должностным преступлением не является. Для квалификации деяния по статье 170 УК не требуется, чтобы виновный был должностным лицом. Отнесение дачи взятки (как и посредничества во взяточничестве) к должностным преступлениям, что уже отмечалось ранее; (см. комментарий к статье 169 УК) носит несколько условный характер и обусловлено неразрывной связью с таким должностным преступлением, как получение взятки. Или, как это формулируют некоторые ученые, дача взятки и посредничество во взяточничестве вместе с получением взятки образуют необходимое соучастие (см.: Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР,— М., 1992.— С.452).

По смыслу закона, дача взятки с объективной стороны заключается в передаче должностному лицу материальных ценностей, права на имущество либо совершения в его пользу действий имущественного характера за выполнение или невыполнение в интересах дающего взятку какого-либо действия с использованием предоставленной должностному лицу власти либо служебного положения.

Дача взятки может осуществляться путем вручения материальных ценностей или права на имущество должностному лицу, либо путем предоставления ему услуг материального характера. Чаще всего на практике встречаются случаи передачи денег и материальных ценностей.

Признаки предмета дачи взятки абсолютно аналогичны признакам предмета получения взятки, поскольку дается-получается один и тот же предмет. Поэтому все упомянутые выше особенности квалификации деяния, связанные с предметом получения взятки, касаются и квалификации действий взяткодателя. В частности, если в качестве предмета взятки передается имущество, сбыт и приобретение которого создает самостоятельный состав преступления (огнестрельное оружие, кроме гладкоствольного охотничьего, боевые припасы или взрывчатые вещества, холодное оружие, наркотические средства и психотропные вещества, ядовитые и сильнодействующие вещества и т.п.), то содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступлений — по соответствующей части статьи 170 УК и статье, предусматривающей ответственность за сбыт или приобретение этих предметов (см.: пункт 8 постановления // Бюлетень законодавства і юридичної практики України.— 1995.— №1.— С.152).

Дача взятки должностному лицу может осуществляться лично взяткодателем через посредника или соучастника. Особенностью дачи взятки относительно посредника или иного соучастника является то, что, передавая предмет взятки через соучастника, взяткодатель может не знать, какому конкретно должностному лицу предназначается взятка.

На практике встречаются случаи, когда предмет взятки подкладывается в портфель, папку, ящик письменного стола, в карман висящего в кабинете пальто, пересылается по почте должностному лицу и т.д. без учета волеизъявления последнего. Если должностное лицо, обнаружив предмет взятки, заявит о произошедшем, задержит или попытается задержать виновного, то содеянное необходимо квалифицировать как покушение на дачу взятки. В то же время само лишь высказывание намерения дать взятку, не встретившее согласия должностного лица, преступлением не является.

Д. был осужден за покушение на дачу взятки. Будучи задержанным за правонарушение и доставленным в милицию, он в кабинете следователя предлагал оперативным работникам деньги за то, чтобы его освободили и отпустили домой. В кассационной инстанции приговор был отменен, а дело было прекращено за отсутствием состава преступления, поскольку Д. при задержании его лишь высказал намерение дать взятку, никаких действий, направленных на передачу взятки не совершал, хотя в кармане у него находилась значительная сумма денег. В данном случае имело место лишь обнаружение умысла, которое по уголовному законодательству не наказуемо.

В законе говорится, что взятка получается должностным лицом (следовательно, дается должностному лицу) “за выполнение или невыполнение в интересах дающего взятку какого либо действия”. Однако по смыслу закона этот признак должен иметь расширительное толкование. Такого же мнения придерживается и Пленум Верховного Суда Украины, указавший, что состав дачи взятки будет не только тогда, когда взятка передается за совершение определенных действий в интересах того, кто дал взятку, но и тогда, когда ее передано в интересах других физических или юридических лиц (см.: пункт 7 постановления // Там же.—С.152).

То есть взятка может даваться в целях удовлетворения определенных потребностей родственников, близких, просто знакомых лиц, а также для удовлетворения определенных интересов предприятий, организаций, учреждений.

Исходя из того, что на практике встречаются различные правовые оценки действий лиц, передающих вознаграждение должностным лицам в целях удовлетворения определенных интересов службы, в частности, действий должностных лиц учреждений, предприятий или организаций, высшая судебная инстанция Украины сочла необходимым дать следующее руководящее разъяснение:

“Должностное лицо, давшее взятку за получение определенных благ, льгот или преимуществ для учреждения, организации или предприятия несет ответственность за дачу взятки, а при наличии для этого оснований — и за другое преступление (злоупотребление должностным положением, хищение и т.п.)”.

Пленум также указал, что состав преступления, предусмотренный статьей 170 УК, в действиях должностного лица будет и тогда, когда оно дало указание подчиненному добиваться таких благ, льгот и преимуществ путем подкупа других должностных лиц, предоставило для этого средства или иные ценности или распорядилось их выделить, придало законный вид выплатам в случае дачи взяток в завуалированных формах и т.п.

Если же должностное лицо лишь рекомендовало подчиненному добиваться благ, льгот и преимуществ за взятку, то ответственность за дачу взятки несет работник, который, выполняя такую рекомендацию, передал незаконное вознаграждение. Действия должностного лица в этом случае могут квалифицироваться как подстрекательство к даче взятки (см.: пункт 13 постановления // Там же.— С.153).

Так, органами предварительного расследования в качестве взяткодателя был признан директор совхоза “Октябрьский” Донецкой области С., который с целью дачи взятки заместителю начальника отдела сбыта завода “Коломыя-сельмаш” О. за приобретение для совхоза погрузчика распорядился в кассе совхоза выдать С-ке в подотчет для этой цели деньги, списав их на приобретение веников.

Дача взятки считается оконченным преступлением с момента, когда должностное лицо приняло хотя бы часть взятки. Если же предлагаемая взятка не принята, действия взяткодателя следует квалифицировать как покушение на дачу взятки. Таким образом, правовая оценка действий лица, дающего взятку, зависит в определенной мере и от поведения взяткополучателя.

Игнорирование указанных положений приведет к неправильной квалификации действий взяткодателя. Так, Г. была осуждена за дачу взятки. Она признана виновной в том, что с целью уклонения от ответственности за самогоноварение, будучи вызванной в отделение милиции, пыталась дать взятку деньгами работнику милиции.

Суд квалифицировал действия Г. как оконченное преступление — дачу взятки. Вместе с тем, в данном случае дачу взятки нельзя признать оконченным преступлением, поскольку предлагаемые Г. во время ее допроса деньги работник милиции не взял и сообщил о действиях Г. начальнику милиции.

Суд кассационной инстанции изменил квалификацию действий Г., правильно признав их покушением на дачу взятки, так как взятка не была принята должностным лицом, которому она передавалась (см.: Практика прокурорского надзора при рассмотрении судами уголовных дел: Сборник документов.— М., 1987. — С.386-387).

Покушением на дачу взятки следует также считать действия взяткодателя, направленные на дачу взятки, но не завершившиеся вручением (передачей) ее должностному лицу не по причине отвержения ее должностным лицом, а в силу иных обстоятельств (например, посланный по почте перевод не нашел адресата, оставленную на столе должностного лица взятку в его отсутствие похитило другое лицо и др.).

В то же время, если взятка передается должностному лицу в несколько приемов, по частям, то передача хотя бы части обусловленной суммы денег или материальных ценностей образует не покушение, а оконченное преступление — дачу взятки.

Субъектом дачи взятки могут быть как частные, так и должностные лица. Дача взятки должностным лицом с использованием своего должностного положения, в отличие от посредничества во взяточничестве, квалифицирующим вину обстоятельством не является.

С субъективной стороны дача взятки — умышленное преступление, характеризующееся прямым умыслом. Содержанием умысла взяткодателя охватывается то, что он предоставляет должностному лицу незаконное материальное вознаграждение за выполнение или невыполнение им какого-либо действия с использованием предоставленной ему власти либо служебного положения.

Если же лицо, предоставляя должностному лицу незаконное вознаграждение, по тем или иным причинам не осознает, что оно дает взятку (например, в связи с обманом или злоупотреблением доверием), оно не может нести ответственность за дачу взятки (см.: пункт 10 постановления // Бюлетень законодавства і юридичної практики України.— 1995.— .№1.— С.152-153). Не будет состава дачи взятки, равно как и получения взятки, и в том случае, когда дающий взятку ошибочно полагал, что передача материальных ценностей или предоставление услуг материального характера происходит законно, правомерно.

Действия лица, передающего деньги или иные ценности в качестве взятки должностному лицу для передачи другому должностному лицу, в случае, если принявшее незаконное вознаграждение должностное лицо имело намерение не передавать его, а присвоить, необходимо квалифицировать как покушение на дачу взятки, ибо в данном случае представление лица о даче им взятки является ошибочным. Наряду с ошибкой субъективного характера на квалификацию деяния оказывает влияние то обстоятельство, относящееся к объективной стороне дачи взятки, что получение взятки (а равно и ее дача) фактически отсутствует.

Квалифицирующим дачу взятки обстоятельством является ее повторное совершение (часть 2 статьи 170 УК).

Повторной признается дача взятки, совершенная лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, предусмотренное статьями 168-170 УК, то есть либо дачу взятки, либо ее получение, либо посредничество во взяточничестве.

Дача взятки не может быть признана повторной, если судимость за ранее совершенное преступление снята с виновного в порядке амнистии или помилования, погашена или снята в соответствии со статьей 55 УК; если на момент совершения нового преступления истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности за ранее совершенное преступление; в случаях, когда виновное лицо, хотя и совершило деяние, содержащее признаки преступлений, предусмотренные статьями 168— 170 УК, но в установленном законом порядке (например по основаниям, предусмотренным в части 3 статьи 170 УК) было освобождено от уголовной ответственности.

Как и при получении взятки, при даче взятки на практике иногда возникают трудности в правовой оценке этого деяния, связанные с дачей взятки по частям, в несколько приемов. При квалификации такого рода деяний следует исходить из того, что дача в несколько приемов одной взятки должностному лицу за выполнение или невыполнение в интересах дающего взятку определенных действий по службе представляет собой продолжаемое преступление, а значит не образует повторности. То есть с теоретической точки зрения здесь вопроса нет. Вопрос возникает на практике: на самом ли деле имела место дача одной взятки по частям, либо же каждый раз должностному лицу давалась новая взятка. Но это вопрос уже не из сферы материального права, а из сферы доказывания. Хотя, скажем прямо, практические работники правоохранительных органов нередко стремятся сложности доказывания свести к проблемам уголовного права, что, как известно, не одно и то же.

Уголовно-правовая борьба со взяточничеством затруднена из-за того, что совершается оно, как правило, без свидетелей. Кроме того, все участники этого события (взяткодатель, взяткополучатель, посредник во взяточничестве), являясь преступниками, понимают, что свидетельские показания против любого из них изобличают и дающего показания. Поэтому получить какие-либо сведения о совершенном преступлении подчас очень тяжело.

Отмеченное явилось одной из причин включения в закон так называемой поощрительной нормы, предусматривающей специальные случаи освобождения от уголовной ответственности взяткодателей.

В части 3 статьи 170 УК сказано, что лицо, давшее взятку, в том числе и валютными ценностями, освобождается от уголовной ответственности, если в отношении его имело место вымогательство взятки или если после дачи взятки оно добровольно заявило об этом до возбуждения уголовного дела в отношении его.

Таким образом, в части 3 статьи 170 УК содержится два самостоятельных основания освобождения взяткодателя от уголовной ответственности: 1) если в отношении него имело место вымогательство взятки; 2) если после дачи взятки он добровольно заявил об этом до возбуждения уголовного дела в отношении него.

Следует заметить, что для освобождения от уголовной ответственности лица, давшего взятку, достаточно одного, любого из названных оснований. Так, установление по делу признаков вымогательства взятки является достаточным основанием освобождения взяткодателя от уголовной ответственности, независимо от того, заявил ли он добровольно о случившемся в соответствующие государственные органы или нет. В свою очередь, добровольное заявление взяткодателя о случившемся должно влечь освобождение его от уголовной ответственности, независимо от того, имело ли место в отношении него вымогательство взятки или нет. При этом следует исходить из того, что применение части 3 статьи 170 УК в случае установления одного из двух указанных в ней обстоятельств (оснований) является не правом, а обязанностью следователя, прокурора или суда. Закон в данном случае категоричен и однозначен, ибо формулировка “освобождается от уголовной ответственности” не дает никаких других вариантов применения закона к взяткодателям при условиях, обозначенных в части 3 статьи 170 УК.

Понятие вымогательства как обстоятельства, освобождающего от уголовной ответственности, ничем не отличается от понятия вымогательства как квалифицирующего обстоятельства получения взятки. Его признаки мы рассматривали выше. Напомним лишь, что вымогательство взятки имеет место лишь там, где взяткодатель не желает, но вынужден дать взятку в целях предотвращения совершения или несовершения должностным лицом в отношении него таких действий, которые могут причинить вред законным правам и интересам взяткодателя.

Обязывая в этом случае освобождать взяткодателя от уголовной ответственности, закон учитывает вынужденность дачи им взятки для защиты или обеспечения своих правоохраняемых, законных интересов, то есть сравнительно невысокую степень общественной опасности такого субъекта. Однако, если взятка дается не для защиты своих прав от незаконных действий взяткополучателя, а с намерением уйти от заслуженной ответственности, обойти закон, неправомерно добиться каких-либо благ и т.п., то признаки вымогательства отсутствуют, и взяткодатель от уголовной ответственности освобожден быть не может, если, конечно, он не заявил добровольно о содеянном (см.: Волженкин Б.В. Квалификация взяточничества.— Л., 1984.— С.66).

Поэтому вызывает обоснованное сомнение правильность решения следователя Ивано-Франковской прокуратуры по вышеупомянутому делу С. Признав С., Д. и М. взяткодателями, он освободил их от уголовной ответственности на основании части 3 статьи 170 УК, сославшись на то, что в отношении них имело место вымогательство и они добровольно заявили о даче взятки.

Вместе с тем, по материалам дела не усматривается ни одного, ни другого из указанных оснований. Нельзя говорить в данном случае о вымогательстве взятки, поскольку законных оснований у совхоза на приобретение погрузчика не было, эта поставка была внефондовой. К тому же лицо, которое якобы вымогало взятку — заместитель начальника отдела сбыта О. — занимал такую должность, которая не позволяла ему законно решить вопрос о выделении погрузчика совхозу. В деле нет также достоверных данных о том, что указанные лица добровольно заявили о даче взятки.

Вторым обстоятельством, освобождающим взяткодателя от уголовной ответственности, является добровольное заявление о случившемся. Необходимо подчеркнуть, что в новой редакции части 3 статьи 170 УК содержится отличающаяся от прежней редакции этой нормы формулировка данного основания. Ранее закон освобождал лицо, давшее взятку, от уголовной ответственности, если оно “после дачи взятки добровольно заявило о случившемся”. Теперь же такое лицо освобождается от уголовной ответственности “если после дачи взятки оно добровольно заявило об этом до возбуждения уголовного дела в отношении него”.

Таким образом, существенным признаком, различающим прежнее и нынешнее законодательное описание данного основания, является указание в законе на формальный факт возбуждения уголовного дела в отношении взяткодателя. Тем самым законодательно определен момент, после которого сделанное (пусть и добровольно) заявление о даче взятки не является основанием для освобождения от уголовной ответственности.

Следует подчеркнуть, что речь идет не о моменте возбуждения уголовного дела вообще по факту взяточничества, а именно о моменте возбуждения дела в отношении конкретного взяткодателя. Возбуждение дела по данному факту, например, в отношении взяткополучателя ни в коей мере не лишает возможности взяткодателя на освобождение от уголовной ответственности при добровольном заявлении о даче взятки, а наоборот, должно стимулировать к такому поведению.

Несмотря на то, что существовавшее ранее законодательное описание указанного основания освобождения от уголовной ответственности не называло какого-то определенного момента, после которого заявление о даче взятки не признавалось добровольным и не подпадало под признаки части 3 статьи 170 УК, теория и практика такой момент все же определяли. Они связывали его с моментом, когда о даче взятки становилось известно органам власти или компетентным должностным лицам (см.:пункт 23 постановления // Бюлетень законодавства і юридичної практики України.— 1995.— №1.— С. 156-157).

Однако это положение следователи и прокуроры вынуждены были нарушать, ибо освобождение от уголовной ответственности, как правило, происходило не на соблюдении указанного принципа определения добровольности, а по схеме: взяткодателю сообщалось об осведомленности о даче им взятки и предлагалось дать правдивые показания, изобличающие взяткополучателя. В обмен предлагалось применить к нему части 3 статьи 170 УК и освободить его от уголовной ответственности на основании его добровольного заявления о даче взятки. Хотя, понятно, ни о какой добровольности речь идти уже не могла. Речь шла о сделке, необходимой для изобличения более опасной фигуры — взяткополучателя, но противоречащей закону.

Установив момент, после которого положения части 3 статьи 170 УК не могут быть распространены на взяткодателя, закон тем самым как бы расширил рамки добровольного заявления о случившемся. Если ранее добровольным признавалось устное или письменное заявление в органы внутренних дел, прокуратуру, суд, иной государственный орган по каким-либо мотивам, но не в связи с тем, что о даче взятки стало известно органам власти или компетентным должностным лицам, то сейчас таковым следует признавать и заявление, сделанное по любым мотивам, включая и последний.

Для наличия указанного основания освобождения от уголовной ответственности, таким образом, важно не то, что это заявление сделано не в связи с тем, что о совершенной даче взятки стало известно органам власти (что имело место ранее), а то, что оно сделано до возбуждения уголовного дела в отношении (подчеркиваем — именно в отношении) взяткодателя.

С теоретической точки зрения здесь, как говорится, есть вопрос, состоящий в том, что внешне добровольность в таких случаях выглядит, скажем так — не совсем добровольной, а несколько вынужденной. Именно осознание того, что о факте дачи взятки стало известно органам власти, вынуждает взяткодателя идти в милицию или прокуратуру, чтобы избежать уголовного наказания.

Однако в данном случае побудительный мотив ничем по существу не отличается от побуждений, когда взяткодатель идет в органы власти и заявляет о даче им взятки, исходя из возникшего опасения, страха перед уголовным наказанием в случаях, если органам власти каким-либо образом удастся узнать о преступлении. Различие описанной мотивации состоит лишь в том, что в случае осуждения факт известности о даче взятки органам власти, страх и опасение быть наказанным имеют более реальные основания.

Позитивной, на наш взгляд, новую редакцию части 3 статьи 170 УК следует считать и в том плане, что сделка-компромисс между следователем и взяткодателем приобретает более законный характер. Поведение следователя, предлагающего дать показания о совершенной даче взятки, нельзя будет назвать противоречащим закону, а у взяткодателя есть возможность принять приемлемое для себя решение, взвесив все “за” и “против”. Думается, что мало кто из взяткодателей вместо изобличения взяткополучателя (собственно говоря, хотя это нигде особо и не афишировалось, но данный уголовно-правовой компромисс существовал и существует главным образом для этой цели) добровольно выберет для себя скамью подсудимых.

Кроме того, разрешенный законом именно в такой форме уголовно-правовой компромисс между взяткодателем и органом, привлекающим к уголовной ответственности взяткодателя имеет и общую профилактическую нагрузку: знание о том, что взяткодатель в уголовном процессе может выступить свидетелем на стороне обвинения, является сдерживающим фактором взяточничества вообще.

На наш взгляд, добровольность заявления, которое заключается в том, что взяткодатель делает его по своей воле и по своему желанию, не исключается указанными выше обстоятельствами. Ибо взяткодатель, зная об осведомленности органов власти о совершенном преступлении, волен выбирать несколько, как минимум два, варианта поведения, четко зная, какими будут для него последствия в каждом из них.

Что касается других мотивов, которыми может руководствоваться взяткодатель при добровольном заявлении, то они могут быть самыми различными: месть, обида за невыполнение взяткополучателем обещаний, зависть, раскаяние, стыд и т.п.

Норма, закрепленная в части 3 статьи 170 УК, по своей направленности является стимулирующей, побуждая виновного на деятельное раскаяние, разоблачение взяткополучателей. Она обеспечивает предупредительную роль уголовного закона на стадии пресечения преступной деятельности, поэтому не связывает добровольность заявления о даче взятки с определенными мотивами. Поэтому очень важно добиться правильного ее применения, исключив случаи необоснованного освобождения от уголовной ответственности. Такие случаи, к сожалению, на практике продолжают иметь место.

Так, Я. был признан свидетелем по уголовному делу в отношении Р. и привлечен к уголовной ответственности. Вместе с тем, материалами дела установлено, что Я. дал взятку оперуполномоченному уголовного розыска Р. за то, что тот, исполняя свои служебные обязанности, установил местонахождение угнанного накануне автомобиля. В материалах дела нет данных ни о вымогательстве взятки, ни о добровольном заявлении Я. в органы власти. Хотя, если бы такое и имелось, то следователь должен был бы вынести постановление об освобождении Я. от уголовной ответственности.

В соответствии с новой редакцией части 3 статьи 170 УК освобождению от уголовной ответственности при наличии соответствующих оснований подлежит также лицо, давшее взятку валютными ценностями. Это очень важное положение, поскольку оно снимает проблему правовой оценки лица, давшего взятку валютными ценностями, если в отношении его имело место вымогательство взятки или если после дачи взятки оно добровольно заявило об этом до возбуждения уголовного дела в отношении него.

До закрепления в законе данного положения в отношении такого лица правоприменительные органы вынуждены были применять часть 3 статьи 170 УК, освобождая его от уголовной ответственности по статье 80 УК за нарушение правил о валютных операциях. Естественно, что это не соответствовало характеру поощрительной нормы, которой является часть 3 статьи 170 УК, и не соответствовало изобличению наиболее опасной фигуры во взяточничестве — взяткополучателя.

Согласно разъяснению, данному в постановлении №12 от 7 октября 1994 г. Пленума Верховного Суда Украины, если будет установлено, что лицо, давшее взятку, освобождено от уголовной ответственности незаконно, то суд должен принять предусмотренные статьей 278 УПК меры по его привлечению к ответственности.

Такие же меры следует применять и в тех случаях, когда на основании части 3 статьи 170 УК освобождаются от уголовной ответственности организаторы, пособники, подстрекатели, а также посредники во взяточничестве, поскольку их освобождение от ответственности этим законом не предусмотрено (см.: пункт 23 постановления // Бюлетень законодавства і юридичної практики України.— 1995.— №1.— С.156-157).

На наш взгляд, отсутствие в законе аналогичных, предусмотренным в части 3 статьи 170 УК для взяткодателей, оснований для освобождения от уголовной ответственности указанных соучастников дачи взятки, а также, как ранее уже говорилось, посредников во взяточничестве — это большой минус в целенаправленной и эффективной уголовно-правовой борьбе со взяточничеством и в первую очередь таким его наиболее опасным проявлением как получение взятки. Внесенные нами в Верховный Совет Украины соответствующие предложения, направленные на устранение этого недостатка, были, к сожалению, безосновательно отклонены.

В науке уголовного права и практике его применения отдельно стоит вопрос об освобождении от ответственности лиц, которые о намерении дать взятку заявили до самой дачи взятки. Учеными предлагается различное его решение. На практике в одних случаях такие лица освобождаются от ответственности на основании части 3 статьи 170 УК, в других — за отсутствием состава преступления, то есть на основании пункта 2 статьи 6 УПК.

Поскольку само по себе заявление о даче взятки фактически таковой не является, а представляет собой лишь обнаружение умысла, по нашему мнению, в действиях таких лиц отсутствует состав преступления и вопрос об их привлечении к ответственности вообще ставиться не должен. Тем более не может быть применена часть 3 статьи 170 УК, ибо данная норма применяется в отношении лица, совершившего преступление, и представляет собой специальное основание освобождения от уголовной ответственности.

Отсутствует состав преступления и в действиях лица, которое в связи с вымогательством у него взятки до ее дачи обратилось в органы власти, а затем с их ведома для разоблачения взяткополучателя передало ему взятку. Таких лиц, как разъясняет Пленум Верховного Суда Украины, следует освобождать от уголовной ответственности не на основании части 3 статьи 170 УК, а на основании пункта 2 статьи 6 УПК. Деньги и другие ценности, которые это лицо с целью изобличения вымогателя передало ему, на основании пункта 8 статьи 81 УПК следует возвратить законному владельцу. Последним нельзя признать лицо, освобожденное от уголовной ответственности на основании части 3 статьи 170 УК.

Освобождение взяткодателя от уголовной ответственности по мотивам вымогательства у него взятки или добровольного заявления о случившемся не означает отсутствия в действиях этого лица признаков преступления. Поэтому взяткодатель не может признаваться потерпевшим и не вправе претендовать на возвращение ему ценностей, переданных в виде взятки (см.:пункт 23 постановления // Там же.— С.156).

Деньги и иные ценности, являющиеся предметом взятки и признанные вещественными доказательствами, подлежат обращению в доход государства. Более того, Пленум Верховного Суда Украины разъяснил, что в случаях, если лицо, давшее взятку, незаконно получило за нее какие-то блага, льготы или преимущества, а суд должен отдельным постановлением поставить перед компетентным органом или должностным лицом вопрос о лишении этих благ, льгот или преимуществ (см.: пункт 28 постановления // Там же. — С.158).

Дача взятки наказывается лишением свободы на срок от трех до восьми лет (часть 1 статьи 170 УК), а совершенная повторно (часть 2 статьи 170 УК) — на срок от семи до пятнадцати лет.