Глава 3. ГОББС

Томас Гоббс родился в 1588 г. в Мальмсбери в семье местного священника. После окончания провинциальной школы ему удалось поступить в Оксфордский университет и затем устроиться воспитателем в семью английских аристократов. Это позволяет ему не только вращаться в аристократических кругах, но и путешествовать со своими воспитанниками по Франции и Италии, знакомиться с последними достижениями европейской науки. Английскую революцию Гоббс расценил как тяжелейшее социальное бедствие и с началом революционных волнений переселился в Париж, где прожил около 11 лет (1640—1651). Во Франции он разработал свою политическую философию и изложил ее первоначально в работе «О гражданине» (1642), а впоследствии в своем основном труде «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского» (1651). Когда Кромвель пригласил его обратно, Гоббс вернулся в Англию, но так и не нашел взаимопонимания со своими соотечественниками, разделенными на два враждующих лагеря, его сочинения «О гражданине» и «Левиафан» были включены в индекс запрещенных книг. Тем не менее мыслитель продолжил разработку своей философской концепции. В течение нескольких лет он опубликовал две работы — «О теле» (1655) и «О человеке» (1658), которые вместе с ранее написанным учением «о гражданине», образовали три части «Основ философии», представивших его воззрения как целостную систему. Гоббс умер в 1679 г.

На жизнь Гоббса и на его политические воззрения и научный интерес к проблемам политического устройства общества, совершенно очевидно, повлияли самым непосредственным образом события английской революции. У него сложилось твердое убеждение в том, что никакие притеснения и тяготы, связанные с жизнью в государстве, не сопоставимы с теми разрушительными последствиями, которые влечет за собой общественная смута и гражданская война.

Довольно рано состоялось знакомство Гоббса с Бэконом, от которого Гоббс воспринял общие принципы эмпирической методологии, однако в отличие от Бэкона Гоббс примкнул к современному ему механистическому естествознанию. Прежде всего это произошло под влиянием работ ведущих европейских ученых: Галилея, Кеплера, Декарта, Гассенди, Гарвея, со многими из которых Гоббс был лично знаком. Еще более решительно, чем Бэкон, Гоббс отказывается от схоластической аристотелевской философии, исключает из философии теологию и вообще все рассуждения о духе и духах. Его собственная философия предполагает два основных раздела: первый — это естественная философия (геометрия, физика, физиология) и второй — это философия гражданская, которая делится на учение о склонностях, аффектах и нравах людей — этику и учение о государстве — политику.Образцом научного познания для Гоббса, как и для многих его современников, была геометрия и ее рационалистический дедуктивный метод, который он счел возможным непосредственно распространить на область метафизики, что при верности традиционному для английских мыслителей номинализму привело к созданию материалистической метафизики.

Материалистическая метафизика. Многое позаимствовав из декартовской физики, Гоббс в области метафизики тем не менее был категорически не согласен с Декартом. В своих возражениях против «Метафизических размышлений» последнего Гоббс выступил в качестве сторонника эмпирического подхода, отдающего предпочтение опыту и рассматривающего интеллект как нечто вторичное по отношению к телесной субстанции. Наличие мышления, по Гоббсу, еще не означает необходимости признания особой духовной субстанции. Его критика декартовского cogito ergo sum состоит в том, что необходимо отличать субъект от его способностей, иначе получается нелепое утверждение, что если я прогуливаюсь, то, следовательно, я — прогулка. Вполне возможно, «что мыслящая вещь — это субъект мысли, рассудка или интеллекта, и в силу этого — нечто телесное» (2: 136). Если слова — есть нечто производное от нашего воображения и наших чувств, то и «мысль будет не чем иным, как движением в некоторых частях телесного организма» (2: 140). В связи с критикой декартовской духовной субстанции Гоббс считает необходимым отказаться от представления о врожденных идеях (Бога, души, субстанции). Идеи —- это результат восприятия. Само мышление в телесной вещи есть своего рода движение и сводится к утверждению и отрицанию, т. е. к операциям над словами, каковые есть лишь удвоенные восприятия идей. Слова создаются при опоре на память в качестве знаков идей в уме, хранящихся в памяти и независимых в своем существовании от первоначально вызвавших их впечатлений. Под влиянием речи в человеке развивается разум и рассудок, способность к науке, искусству и общению. В речи заложена и возможность отхода от истинного знания, поскольку слова есть лишь знаки вещей, но не сами вещи. Слова могут заключать абсурдный смысл или вообще не иметь никакого смысла. Истинный опыт может составляться только из фактов. Наука состоит в том, чтобы изучать связь и зависимость фактов между собой.

Первая философия Гоббса начинается с мысленного эксперимента, отбрасывающего все наши метафизические предпосылки: предположим уничтожение всего мира, после которого остается лишь один человек, этот оставшийся человек продолжает мыслить, представлять и вспоминать. Данный мысленный эксперимент заранее ставит деятельность разума в зависимость от внешнего воздействия и работы воображения и органов чувств. «Мало того, если хорошенько поразмыслить над тем, что мы делаем тогда, когда мыслим и умозаключаем, то кажется, что и при том положении, когда все вещи в мире существуют, мы мыслим и сравниваем только образы нашего воображения» (1: 1, 139), т. е. действуем в рамках нашего сознания и принадлежащего нам опыта. Поэтому Гоббс считает единственно разумным ограничение сферы философии материальной субстанцией: где нет тел, «где нет ни возникновения, ни свойств, философии нечего делать» (1: 1, 79). «Телом является все то, что не зависит от нашего мышления и совпадает с какой-нибудь частью пространства, т. е. имеет с ней равную протяженность» (1:1, 146). «Тела и их акциденции, как они предстают перед нами различным образом, отличаются друг от друга в том отношении, что первые суть вещи, но не возникают,вторые же возникают, но не являются вещами» (1: 1, 157), так белизна может исчезнуть и замениться чернотой, а свойство быть человеком смениться на свойство быть не-человеком. Гоббс считает оправданным употребление выражения «первая материя», однако оговаривается, что под ним следует понимать не самостоятельно и отдельно существующую вещь, а тело вообще, тело в максимальной степени абстрагированное от всех акциденций. В итоге предметом науки оказывается нечто пространственное, к которому, как и у Декарта, сводится все материальное. Отталкиваясь от самих общих свойств тел, мы одновременно выясняем принципы первой философии, ее основные категории: пространство и время, тело и акциденции, причина и действие. В дальнейшем мы уточняем их применительно к области геометрии, механики, а затем переходим к эмпирическому познанию вещей природы в физике и затем в живой природе. Сами люди есть не что иное, как продолжение природы и, по сути, ничем не отличаются от животных. Единственное и существенное отличие — это разумность, которая сама опирается лишь на движение и развитие материальных тел. «Под рассуждением я подразумеваю... исчисление. Вычислять — значит находить сумму складываемых вещей или находить остаток при вычитании чего-либо из другого. Следовательно, рассуждать значит то же самое, что складывать и вычитать» ( 1: 1, 74). В свою очередь, мышление возможно по поводу таких объектов, как числа, фигуры, величины и движения. Объекты, обладающие этими свойствами, есть тела. Единая гоббсовская система объединяет научное рассмотрение всех видов тел: физических тел, человеческого тела и гражданского тела, под которым Гоббс понимает человеческое общество. Гоббс убежден, что подобно рациональному порядку природы, раскрываемому в естественных науках, возможно установить рациональный порядок и в общественных делах человека. Этой цели посвящены труды Гоббса по политической философии.

Политическая философия. Свои усилия в области политической философии Гоббс рассматривает как попытку установить строго научный, объективный подход к изучению общественных явлений. Как в религии, так и в политике люди действуют под влиянием интересов и такое положение дел неискоренимо. «Я не сомневаюсь, — говорит он, — что если бы истина, что три угла треугольника равны двум углам квадрата, противоречила чьему-либо праву на власть ... учение геометрии было бы ... вытеснено сожжением всех книг по геометрии»(1: 2, 79). Однако благо всего общества требует отказаться от частных интересов и встать на объективную, разумную точку зрения.

Научный подход к проблемам общества начинается с установления представления о естественном разуме и естественном состоянии. Возможно двоякое понимание концепции естественного состояния: как научной гипотезы и как представления о некоем историческом этапе в развитии человеческого сообщества. Как и в познании природы, познающий разум, обращаясь к обществу, находит опору в некоей изначальной рациональности. Однако здесь путь к разумности осложняется тем, что вне общества природа предоставляет человеку лишь разум и оставляет его в одиночестве среди себе подобных — таких же индивидов, обладающих разумом. Это состояние Гоббс и рассматривает как естественное состояние человека.

Естественное состояние. В естественном состоянии разум предоставляет человеку право на все, ибо разум представляет все как подчиненное разуму и принадлежащее человеку. В естественном состоянии все равны: по своей разумности и по своим притязаниям на все и по своим возможностям причинить ущерб другому, что вызывает взаимное недоверие и страх человека перед человеком. Из-за чувства соперничества, жажды наживы и стремления защитить себя люди находятся в постоянной борьбе друг с другом, идет «война всех против всех»(1: 1, 291). В таких условиях «нет места для трудолюбия, так как никому не гарантированы плоды его труда ... нет общества, а ... есть вечный страх и постоянная опасность насильственной смерти, и жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна»(2: 96). Но разве в гражданском состоянии, замечает Гоббс, мы не носим оружия для защиты от разбойников, не запираем свой дом и даже свой сундук дома от своих домашних? Это означает, по его мнению, что естественное состояние лежит в основе жизни в обществе, и поэтому всегда возможно возвращение к нему, что и происходит в периоды гражданских войн. В отношениях же между государствами естественное состояние господствует в неизменном виде.

Невыносимость этого положения требует от разума найти выход из естественного состояния и встать на путь, ведущий к устойчивому миру. Этот путь принимает вид естественных законов, которые диктует разум человеку. Первый закон как бы балансирует на грани мира и войны, он утверждает, что всегда следует искать мира и следовать ему, однако, если соблюдение мира невозможно, человеку позволено защищать себя всеми возможными средствами. Второй закон указывает на то, каким образом можно поддержать состояние мира — это взаимный отказ от права на все всех людей в равной мере ради мира и равной свободы и безопасности, то есть отказ от своего права ради другого человека. Взаимное перенесение права — договор — создает основу для законного и справедливого общения между людьми. Третий закон гласит, что люди должны выполнять соглашения, поскольку невыполнение договора означает возвращение к войне.

Дальнейшие законы имеют вид общих моральных требований: они предполагают в людях взаимные благодарность, уступчивость, прощение, беспристрастие. «Каждый обязан предоставлять любому другому те же самые права, которые он требует для себя самого»(1: 1, 311). Самое общее естественное правило: «не делай другому того, чего не желаешь самому себе» (1: 1, 315). Таким образом, в основе правовых установлений, по Гоббсу, лежат моральные принципы, и право в его рационалистической концепции еще не отделено от морали. Естественный закон совпадает с моральным законом, поэтому наука о естественных законах есть истинная нравственная философия.

Эти естественные законы основываются на разуме, но они противоречат человеческим страстям. Соблюдение естественных законов зависит не только от разума отдельного человека, но и от поведения других людей, от их разумности. Они не действуют автоматически подобно законам природы и могут быть нарушены. Поэтому должна быть сила, которая поддерживала бы в людях стремление к миру и пресекала действия, ведущие к войне. Ради этого заключается между людьми общественный договор, ведущий к образованию государства.

Государство. Государство есть общая власть, способная обезопасить граждан от нападений извне и от внутренних распрей, которой передаются права всех граждан, настолько, насколько это ведет к миру. При этом за индивидом сохраняются неотчуждаемые естественные права: право на защиту своей жизни и собственного здоровья, право следовать естественному закону, фактически, разуму по Гоббсу. Объединение в государстве — это нечто большее, чем согласие или единодушие многих людей, это реальное единство в одномлице, подчеркивает Гоббс. Он называет государство «смертным богом» и сравнивает с библейским чудовищем Левиафаном. Страх перед государством должен вести к миру, согласию, повиновению и взаимопомощи между гражданами, ибо он пересиливает страх перед другим человеком и желание вступить с ним в войну. Для детей путь в сообщество лежит через физическое принуждение, а для взрослых и разумных людей через добровольное согласие. Поэтому объединение людей в государство может быть добровольное и мирное или принудительное и насильственное. Существуют и два пути образования государства: естественное происхождение предполагает объединение людей в силу естественного могущества какого-либо лица, которому подчиняются из страха или доверия, так возникают деспотические государства или государства патриархальные. Второй вариант возникновения государства, когда объединение основывается на сознательном согласии и решении объединяющихся, таким путем возникает политическое государство.

Власть суверена. Государство — это единое лицо, ответственным за действия которого путем договора сделало а себя огромное множество людей, с тем, чтобы это лицо могло использовать их силу для мира и общей защиты. Это искусственно созданное лицо Гоббс называет сувереном. Суверен возни. кает в результате договора, однако он сам не заключает ни с кем договора и не является одной из договаривающихся сторон. Поскольку верховная власть не основывается на соглашении, она безусловна и абсолютна. Как следствие, за свою безопасность в государстве и мирную жизнь граждане расплачиваются ограничением своих прав. «Вне государства кто угодно может по праву ограбить или убить кого угодно, в государстве же это может только один человек» (1: 1, 374). «Любой поступок правителя должен оставаться безнаказанным» (1:1, 339). Причина такой жесткой позиции Гоббса в логике концепции естественного состояния, которая ставит состояние мира в прямую зависимость от могущества государственной власти. Малейший ущерб для этого могущества означает отход от общественного договора к войне. Как следствие, подданные не могут изменять форму правления, т. е. изменять договор. Верховная власть не может быть потеряна, она также в существе своем неотчуждаема. Из всех форм государственного устройства: аристократии (власть в руках собрания из нескольких людей), демократии (власть в руках собрания всех) и монархии (власть одного человека) Гоббс отдает предпочтение монархии, где позиции власти наиболее устойчивы. Верховная власть суверена неделима, более того обязанность суверена следить, чтобы власть всегда была единой, иначе разделение ведет к ослаблению власти и приближает к войне. Гоббс выступает против того, чтобы власть делилась между королем и парламентом, видя в этой идее разделения власти причину гражданской войны. Государство — это «единая личность, чья воля на основании соглашения многих людей должна считаться волей их всех, с тем чтобы оно имело возможность использовать силы и способности каждого для защиты общего ми-ра»(1: 1, 331). Поэтому наказание суверена несправедливо, ибо это означает наказание другого за свои действия, поскольку ответственность лежит на всех подданных. Если кто-либо не согласен с решениями властей, он все равно обязан подчиниться. В противном случае он будет вынужден объявить войну государству и, как следствие, неизбежно потерпит поражение и будет убит. Собственность возникает только в государстве в условиях мира и заключенных соглашений. Хотя собственность исключает права другого на нее, это ограничение не касается суверена, который сам есть условие обладаниясобственностью. Поэтому подданные владеют собственностью не абсолютным образом, и суверен может ею пользоваться в определенных случаях, например в случае войны.

Проблема свободы. Абсолютная власть, которой Гоббс наделяет суверена, ставит его перед проблемой свободы. С политической точки зрения Гоббс оправдывает ограничения человеческой свободы тем, что если бы власть суверена отсутствовала, то, находясь вне заключенного соглашения, каждый мог бы в любой момент оказаться рабом, т. е. вообще лишиться свободы. Ограничения свобод в государстве зависят не от формы правления (свобода в монархическом государстве и в демократическом может быть одинаковой), а от слабости власти и ее несовершенства. Гораздо худшие бедствия ожидают людей, если они окажутся без какой-либо государственной власти. Разумнее претерпеть притеснения со стороны власти, чем подвергнуть себя бедствиям войны. Поэтому пределы свободы подданных определяются тем, что не входит в заключенный общественный договор. Иными словами, она определяется тем, что суверен обошел молчанием. Так, подданные могут быть свободны в выборе образа жизни или в способах воспитания детей.

С философской точки зрения свобода и необходимость, по Гоббсу, совместимы — вода реки течет по своему руслу свободно и одновременно необходимо. Более тонкие рассуждения приводят Гоббса к различению между свободой хотеть и свободой делать. «Воля и влечение означают одно и то же и различаются только в нашем понимании в зависимости от того, учитываем ли мы предшествовавшее размышление или нет. Там, где возникает влечение, для него существует достаточная причина... Следовательно, свободой, которая была бы свободой от необходимости, не обладает ни воля человека, ни воля животных. Если же мы под свободой понимаем не способность хотеть (volendi), a способность исполнять (faciendi), то такой свободой, поскольку она вообще возможна, несомненно, одинаковым образом обладают как человек, так и животное» (1:1, 206 — 207).

На эти рассуждения Гоббса имеется возражение, выдвинутое против философа епископом Бремхоллом: если человек не может хотеть иначе, чем он хочет (то есть если его желания не зависят от него), то как он может считаться ответственным за то, что вытекает из его желаний. Иными словами: никто не может хотеть того, чего он в действительности не хочет.

Религия и государство. Особое внимание Гоббс уделяет вопросам отношения государства и религии — ключевым для английской революции. Главный принцип Гоббса состоит в том, что соглашение между людьми должно ставиться выше соглашения с Богом.

Религия, утверждает он, присуща человеку в силу «аффекта естественного благочестия» (1:1, 249). Разные религиозные верования возникают вследствие воображения, а также под влиянием невежества и суеверия, поддерживаемых церковниками. Всякая религия существует ради человеческого общежития. Различия могут быть лишь в том, определяется ли она человеческой политикой или божественной политикой. «Страх перед невидимой силой, придуманной умом или воображаемой на основании выдумок, допущенных государством, называется религией, не допущенных — суеверием. А если воображаемая сила в самом деле такова, как мы ее представляем, то это истинная религия» (2: 43). Так, разумное рассуждение подводит нас к убеждению в том, что цепь причин и следствий должна иметь свое начало в лице бесконечного Бога. То, что не противоречит разуму и естественным законам, может быть объявлено государством божественными законами. Получается, что наиболее истинной религией может быть признана вера в государство, в смертного бога.

Литература

1.Гоббс Т. Сочинения: В 2 т. Т. 1 -2. М, 1989- 1991.

2.Гоббс Г. Третьи возражения... // Декарт Р. Соч:. В 2 т. М., 1994. Т. 2. С. 135-154.

3.Тhе English Works of Thomas Hobbes. Ed. by W. Molesworth. 11 vol. London, 1839-45.

4.Thomae Hobbes Opera Philosophica Quae Latina Scripsit Omnia. Ed. by W. Molesworth. 5 vol. London, 1839-1945.

5.Мееровский Б. В. Гоббс. M., 1975.

6.Рассел Б. История западной философии. Ростов н/Д., 1998. С. 619 — 632.

7.Соколов В. В. Западноевропейская философия XV — XVII вв. М., 1984. С. 277-304.

8.Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1983.

9.Skinner Q. Reason and Rhetoric in the Philosophy of Hobbes. Cambridge, 1996.

10.Tönnies F. Thomas Hobbes. Stuttgart, 1925.

11.Tuck R. Hobbes. Oxford, 1989.

12.Watkins J. W. N. Hobbes's System of Ideas. L., 1965.

Томас Гоббс родился в 1588 г. в Мальмсбери в семье местного священника. После окончания провинциальной школы ему удалось поступить в Оксфордский университет и затем устроиться воспитателем в семью английских аристократов. Это позволяет ему не только вращаться в аристократических кругах, но и путешествовать со своими воспитанниками по Франции и Италии, знакомиться с последними достижениями европейской науки. Английскую революцию Гоббс расценил как тяжелейшее социальное бедствие и с началом революционных волнений переселился в Париж, где прожил около 11 лет (1640—1651). Во Франции он разработал свою политическую философию и изложил ее первоначально в работе «О гражданине» (1642), а впоследствии в своем основном труде «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского» (1651). Когда Кромвель пригласил его обратно, Гоббс вернулся в Англию, но так и не нашел взаимопонимания со своими соотечественниками, разделенными на два враждующих лагеря, его сочинения «О гражданине» и «Левиафан» были включены в индекс запрещенных книг. Тем не менее мыслитель продолжил разработку своей философской концепции. В течение нескольких лет он опубликовал две работы — «О теле» (1655) и «О человеке» (1658), которые вместе с ранее написанным учением «о гражданине», образовали три части «Основ философии», представивших его воззрения как целостную систему. Гоббс умер в 1679 г.

На жизнь Гоббса и на его политические воззрения и научный интерес к проблемам политического устройства общества, совершенно очевидно, повлияли самым непосредственным образом события английской революции. У него сложилось твердое убеждение в том, что никакие притеснения и тяготы, связанные с жизнью в государстве, не сопоставимы с теми разрушительными последствиями, которые влечет за собой общественная смута и гражданская война.

Довольно рано состоялось знакомство Гоббса с Бэконом, от которого Гоббс воспринял общие принципы эмпирической методологии, однако в отличие от Бэкона Гоббс примкнул к современному ему механистическому естествознанию. Прежде всего это произошло под влиянием работ ведущих европейских ученых: Галилея, Кеплера, Декарта, Гассенди, Гарвея, со многими из которых Гоббс был лично знаком. Еще более решительно, чем Бэкон, Гоббс отказывается от схоластической аристотелевской философии, исключает из философии теологию и вообще все рассуждения о духе и духах. Его собственная философия предполагает два основных раздела: первый — это естественная философия (геометрия, физика, физиология) и второй — это философия гражданская, которая делится на учение о склонностях, аффектах и нравах людей — этику и учение о государстве — политику.Образцом научного познания для Гоббса, как и для многих его современников, была геометрия и ее рационалистический дедуктивный метод, который он счел возможным непосредственно распространить на область метафизики, что при верности традиционному для английских мыслителей номинализму привело к созданию материалистической метафизики.

Материалистическая метафизика. Многое позаимствовав из декартовской физики, Гоббс в области метафизики тем не менее был категорически не согласен с Декартом. В своих возражениях против «Метафизических размышлений» последнего Гоббс выступил в качестве сторонника эмпирического подхода, отдающего предпочтение опыту и рассматривающего интеллект как нечто вторичное по отношению к телесной субстанции. Наличие мышления, по Гоббсу, еще не означает необходимости признания особой духовной субстанции. Его критика декартовского cogito ergo sum состоит в том, что необходимо отличать субъект от его способностей, иначе получается нелепое утверждение, что если я прогуливаюсь, то, следовательно, я — прогулка. Вполне возможно, «что мыслящая вещь — это субъект мысли, рассудка или интеллекта, и в силу этого — нечто телесное» (2: 136). Если слова — есть нечто производное от нашего воображения и наших чувств, то и «мысль будет не чем иным, как движением в некоторых частях телесного организма» (2: 140). В связи с критикой декартовской духовной субстанции Гоббс считает необходимым отказаться от представления о врожденных идеях (Бога, души, субстанции). Идеи —- это результат восприятия. Само мышление в телесной вещи есть своего рода движение и сводится к утверждению и отрицанию, т. е. к операциям над словами, каковые есть лишь удвоенные восприятия идей. Слова создаются при опоре на память в качестве знаков идей в уме, хранящихся в памяти и независимых в своем существовании от первоначально вызвавших их впечатлений. Под влиянием речи в человеке развивается разум и рассудок, способность к науке, искусству и общению. В речи заложена и возможность отхода от истинного знания, поскольку слова есть лишь знаки вещей, но не сами вещи. Слова могут заключать абсурдный смысл или вообще не иметь никакого смысла. Истинный опыт может составляться только из фактов. Наука состоит в том, чтобы изучать связь и зависимость фактов между собой.

Первая философия Гоббса начинается с мысленного эксперимента, отбрасывающего все наши метафизические предпосылки: предположим уничтожение всего мира, после которого остается лишь один человек, этот оставшийся человек продолжает мыслить, представлять и вспоминать. Данный мысленный эксперимент заранее ставит деятельность разума в зависимость от внешнего воздействия и работы воображения и органов чувств. «Мало того, если хорошенько поразмыслить над тем, что мы делаем тогда, когда мыслим и умозаключаем, то кажется, что и при том положении, когда все вещи в мире существуют, мы мыслим и сравниваем только образы нашего воображения» (1: 1, 139), т. е. действуем в рамках нашего сознания и принадлежащего нам опыта. Поэтому Гоббс считает единственно разумным ограничение сферы философии материальной субстанцией: где нет тел, «где нет ни возникновения, ни свойств, философии нечего делать» (1: 1, 79). «Телом является все то, что не зависит от нашего мышления и совпадает с какой-нибудь частью пространства, т. е. имеет с ней равную протяженность» (1:1, 146). «Тела и их акциденции, как они предстают перед нами различным образом, отличаются друг от друга в том отношении, что первые суть вещи, но не возникают,вторые же возникают, но не являются вещами» (1: 1, 157), так белизна может исчезнуть и замениться чернотой, а свойство быть человеком смениться на свойство быть не-человеком. Гоббс считает оправданным употребление выражения «первая материя», однако оговаривается, что под ним следует понимать не самостоятельно и отдельно существующую вещь, а тело вообще, тело в максимальной степени абстрагированное от всех акциденций. В итоге предметом науки оказывается нечто пространственное, к которому, как и у Декарта, сводится все материальное. Отталкиваясь от самих общих свойств тел, мы одновременно выясняем принципы первой философии, ее основные категории: пространство и время, тело и акциденции, причина и действие. В дальнейшем мы уточняем их применительно к области геометрии, механики, а затем переходим к эмпирическому познанию вещей природы в физике и затем в живой природе. Сами люди есть не что иное, как продолжение природы и, по сути, ничем не отличаются от животных. Единственное и существенное отличие — это разумность, которая сама опирается лишь на движение и развитие материальных тел. «Под рассуждением я подразумеваю... исчисление. Вычислять — значит находить сумму складываемых вещей или находить остаток при вычитании чего-либо из другого. Следовательно, рассуждать значит то же самое, что складывать и вычитать» ( 1: 1, 74). В свою очередь, мышление возможно по поводу таких объектов, как числа, фигуры, величины и движения. Объекты, обладающие этими свойствами, есть тела. Единая гоббсовская система объединяет научное рассмотрение всех видов тел: физических тел, человеческого тела и гражданского тела, под которым Гоббс понимает человеческое общество. Гоббс убежден, что подобно рациональному порядку природы, раскрываемому в естественных науках, возможно установить рациональный порядок и в общественных делах человека. Этой цели посвящены труды Гоббса по политической философии.

Политическая философия. Свои усилия в области политической философии Гоббс рассматривает как попытку установить строго научный, объективный подход к изучению общественных явлений. Как в религии, так и в политике люди действуют под влиянием интересов и такое положение дел неискоренимо. «Я не сомневаюсь, — говорит он, — что если бы истина, что три угла треугольника равны двум углам квадрата, противоречила чьему-либо праву на власть ... учение геометрии было бы ... вытеснено сожжением всех книг по геометрии»(1: 2, 79). Однако благо всего общества требует отказаться от частных интересов и встать на объективную, разумную точку зрения.

Научный подход к проблемам общества начинается с установления представления о естественном разуме и естественном состоянии. Возможно двоякое понимание концепции естественного состояния: как научной гипотезы и как представления о некоем историческом этапе в развитии человеческого сообщества. Как и в познании природы, познающий разум, обращаясь к обществу, находит опору в некоей изначальной рациональности. Однако здесь путь к разумности осложняется тем, что вне общества природа предоставляет человеку лишь разум и оставляет его в одиночестве среди себе подобных — таких же индивидов, обладающих разумом. Это состояние Гоббс и рассматривает как естественное состояние человека.

Естественное состояние. В естественном состоянии разум предоставляет человеку право на все, ибо разум представляет все как подчиненное разуму и принадлежащее человеку. В естественном состоянии все равны: по своей разумности и по своим притязаниям на все и по своим возможностям причинить ущерб другому, что вызывает взаимное недоверие и страх человека перед человеком. Из-за чувства соперничества, жажды наживы и стремления защитить себя люди находятся в постоянной борьбе друг с другом, идет «война всех против всех»(1: 1, 291). В таких условиях «нет места для трудолюбия, так как никому не гарантированы плоды его труда ... нет общества, а ... есть вечный страх и постоянная опасность насильственной смерти, и жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна»(2: 96). Но разве в гражданском состоянии, замечает Гоббс, мы не носим оружия для защиты от разбойников, не запираем свой дом и даже свой сундук дома от своих домашних? Это означает, по его мнению, что естественное состояние лежит в основе жизни в обществе, и поэтому всегда возможно возвращение к нему, что и происходит в периоды гражданских войн. В отношениях же между государствами естественное состояние господствует в неизменном виде.

Невыносимость этого положения требует от разума найти выход из естественного состояния и встать на путь, ведущий к устойчивому миру. Этот путь принимает вид естественных законов, которые диктует разум человеку. Первый закон как бы балансирует на грани мира и войны, он утверждает, что всегда следует искать мира и следовать ему, однако, если соблюдение мира невозможно, человеку позволено защищать себя всеми возможными средствами. Второй закон указывает на то, каким образом можно поддержать состояние мира — это взаимный отказ от права на все всех людей в равной мере ради мира и равной свободы и безопасности, то есть отказ от своего права ради другого человека. Взаимное перенесение права — договор — создает основу для законного и справедливого общения между людьми. Третий закон гласит, что люди должны выполнять соглашения, поскольку невыполнение договора означает возвращение к войне.

Дальнейшие законы имеют вид общих моральных требований: они предполагают в людях взаимные благодарность, уступчивость, прощение, беспристрастие. «Каждый обязан предоставлять любому другому те же самые права, которые он требует для себя самого»(1: 1, 311). Самое общее естественное правило: «не делай другому того, чего не желаешь самому себе» (1: 1, 315). Таким образом, в основе правовых установлений, по Гоббсу, лежат моральные принципы, и право в его рационалистической концепции еще не отделено от морали. Естественный закон совпадает с моральным законом, поэтому наука о естественных законах есть истинная нравственная философия.

Эти естественные законы основываются на разуме, но они противоречат человеческим страстям. Соблюдение естественных законов зависит не только от разума отдельного человека, но и от поведения других людей, от их разумности. Они не действуют автоматически подобно законам природы и могут быть нарушены. Поэтому должна быть сила, которая поддерживала бы в людях стремление к миру и пресекала действия, ведущие к войне. Ради этого заключается между людьми общественный договор, ведущий к образованию государства.

Государство. Государство есть общая власть, способная обезопасить граждан от нападений извне и от внутренних распрей, которой передаются права всех граждан, настолько, насколько это ведет к миру. При этом за индивидом сохраняются неотчуждаемые естественные права: право на защиту своей жизни и собственного здоровья, право следовать естественному закону, фактически, разуму по Гоббсу. Объединение в государстве — это нечто большее, чем согласие или единодушие многих людей, это реальное единство в одномлице, подчеркивает Гоббс. Он называет государство «смертным богом» и сравнивает с библейским чудовищем Левиафаном. Страх перед государством должен вести к миру, согласию, повиновению и взаимопомощи между гражданами, ибо он пересиливает страх перед другим человеком и желание вступить с ним в войну. Для детей путь в сообщество лежит через физическое принуждение, а для взрослых и разумных людей через добровольное согласие. Поэтому объединение людей в государство может быть добровольное и мирное или принудительное и насильственное. Существуют и два пути образования государства: естественное происхождение предполагает объединение людей в силу естественного могущества какого-либо лица, которому подчиняются из страха или доверия, так возникают деспотические государства или государства патриархальные. Второй вариант возникновения государства, когда объединение основывается на сознательном согласии и решении объединяющихся, таким путем возникает политическое государство.

Власть суверена. Государство — это единое лицо, ответственным за действия которого путем договора сделало а себя огромное множество людей, с тем, чтобы это лицо могло использовать их силу для мира и общей защиты. Это искусственно созданное лицо Гоббс называет сувереном. Суверен возни. кает в результате договора, однако он сам не заключает ни с кем договора и не является одной из договаривающихся сторон. Поскольку верховная власть не основывается на соглашении, она безусловна и абсолютна. Как следствие, за свою безопасность в государстве и мирную жизнь граждане расплачиваются ограничением своих прав. «Вне государства кто угодно может по праву ограбить или убить кого угодно, в государстве же это может только один человек» (1: 1, 374). «Любой поступок правителя должен оставаться безнаказанным» (1:1, 339). Причина такой жесткой позиции Гоббса в логике концепции естественного состояния, которая ставит состояние мира в прямую зависимость от могущества государственной власти. Малейший ущерб для этого могущества означает отход от общественного договора к войне. Как следствие, подданные не могут изменять форму правления, т. е. изменять договор. Верховная власть не может быть потеряна, она также в существе своем неотчуждаема. Из всех форм государственного устройства: аристократии (власть в руках собрания из нескольких людей), демократии (власть в руках собрания всех) и монархии (власть одного человека) Гоббс отдает предпочтение монархии, где позиции власти наиболее устойчивы. Верховная власть суверена неделима, более того обязанность суверена следить, чтобы власть всегда была единой, иначе разделение ведет к ослаблению власти и приближает к войне. Гоббс выступает против того, чтобы власть делилась между королем и парламентом, видя в этой идее разделения власти причину гражданской войны. Государство — это «единая личность, чья воля на основании соглашения многих людей должна считаться волей их всех, с тем чтобы оно имело возможность использовать силы и способности каждого для защиты общего ми-ра»(1: 1, 331). Поэтому наказание суверена несправедливо, ибо это означает наказание другого за свои действия, поскольку ответственность лежит на всех подданных. Если кто-либо не согласен с решениями властей, он все равно обязан подчиниться. В противном случае он будет вынужден объявить войну государству и, как следствие, неизбежно потерпит поражение и будет убит. Собственность возникает только в государстве в условиях мира и заключенных соглашений. Хотя собственность исключает права другого на нее, это ограничение не касается суверена, который сам есть условие обладаниясобственностью. Поэтому подданные владеют собственностью не абсолютным образом, и суверен может ею пользоваться в определенных случаях, например в случае войны.

Проблема свободы. Абсолютная власть, которой Гоббс наделяет суверена, ставит его перед проблемой свободы. С политической точки зрения Гоббс оправдывает ограничения человеческой свободы тем, что если бы власть суверена отсутствовала, то, находясь вне заключенного соглашения, каждый мог бы в любой момент оказаться рабом, т. е. вообще лишиться свободы. Ограничения свобод в государстве зависят не от формы правления (свобода в монархическом государстве и в демократическом может быть одинаковой), а от слабости власти и ее несовершенства. Гораздо худшие бедствия ожидают людей, если они окажутся без какой-либо государственной власти. Разумнее претерпеть притеснения со стороны власти, чем подвергнуть себя бедствиям войны. Поэтому пределы свободы подданных определяются тем, что не входит в заключенный общественный договор. Иными словами, она определяется тем, что суверен обошел молчанием. Так, подданные могут быть свободны в выборе образа жизни или в способах воспитания детей.

С философской точки зрения свобода и необходимость, по Гоббсу, совместимы — вода реки течет по своему руслу свободно и одновременно необходимо. Более тонкие рассуждения приводят Гоббса к различению между свободой хотеть и свободой делать. «Воля и влечение означают одно и то же и различаются только в нашем понимании в зависимости от того, учитываем ли мы предшествовавшее размышление или нет. Там, где возникает влечение, для него существует достаточная причина... Следовательно, свободой, которая была бы свободой от необходимости, не обладает ни воля человека, ни воля животных. Если же мы под свободой понимаем не способность хотеть (volendi), a способность исполнять (faciendi), то такой свободой, поскольку она вообще возможна, несомненно, одинаковым образом обладают как человек, так и животное» (1:1, 206 — 207).

На эти рассуждения Гоббса имеется возражение, выдвинутое против философа епископом Бремхоллом: если человек не может хотеть иначе, чем он хочет (то есть если его желания не зависят от него), то как он может считаться ответственным за то, что вытекает из его желаний. Иными словами: никто не может хотеть того, чего он в действительности не хочет.

Религия и государство. Особое внимание Гоббс уделяет вопросам отношения государства и религии — ключевым для английской революции. Главный принцип Гоббса состоит в том, что соглашение между людьми должно ставиться выше соглашения с Богом.

Религия, утверждает он, присуща человеку в силу «аффекта естественного благочестия» (1:1, 249). Разные религиозные верования возникают вследствие воображения, а также под влиянием невежества и суеверия, поддерживаемых церковниками. Всякая религия существует ради человеческого общежития. Различия могут быть лишь в том, определяется ли она человеческой политикой или божественной политикой. «Страх перед невидимой силой, придуманной умом или воображаемой на основании выдумок, допущенных государством, называется религией, не допущенных — суеверием. А если воображаемая сила в самом деле такова, как мы ее представляем, то это истинная религия» (2: 43). Так, разумное рассуждение подводит нас к убеждению в том, что цепь причин и следствий должна иметь свое начало в лице бесконечного Бога. То, что не противоречит разуму и естественным законам, может быть объявлено государством божественными законами. Получается, что наиболее истинной религией может быть признана вера в государство, в смертного бога.

Литература

1.Гоббс Т. Сочинения: В 2 т. Т. 1 -2. М, 1989- 1991.

2.Гоббс Г. Третьи возражения... // Декарт Р. Соч:. В 2 т. М., 1994. Т. 2. С. 135-154.

3.Тhе English Works of Thomas Hobbes. Ed. by W. Molesworth. 11 vol. London, 1839-45.

4.Thomae Hobbes Opera Philosophica Quae Latina Scripsit Omnia. Ed. by W. Molesworth. 5 vol. London, 1839-1945.

5.Мееровский Б. В. Гоббс. M., 1975.

6.Рассел Б. История западной философии. Ростов н/Д., 1998. С. 619 — 632.

7.Соколов В. В. Западноевропейская философия XV — XVII вв. М., 1984. С. 277-304.

8.Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1983.

9.Skinner Q. Reason and Rhetoric in the Philosophy of Hobbes. Cambridge, 1996.

10.Tönnies F. Thomas Hobbes. Stuttgart, 1925.

11.Tuck R. Hobbes. Oxford, 1989.

12.Watkins J. W. N. Hobbes's System of Ideas. L., 1965.