Глава 1. СТАНОВЛЕНИЕ ФИЛОСОФИИ В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ

Возникновению философского и научного знания в Древней Греции предшествовало знание «мифологическое» — укорененное в жизни родовой общины и получившее свое выражение в многочисленных формах ритуальной практики и в священных преданиях греческого народа — мифах. Миф (греч. μύθος — «предание», «сказание») — многослойное и полифункциональное образование. Основное его назначение — представление опыта взаимосвязи вещей в качестве непосредственно данного и «очевидного». Отсюда проистекают две его фундаментальные характеристики: 1) нерасчлененность в мифологическом представлении вещного и социального, человека и вещи, вещи и слова, предмета и знака, нерасчлененность «субъектного» и «объектного» вообще, — по причине чего в древних обществах объяснение сущности вещи и мира традиционно сводилось к «рассказу» (преданию) о творении или «естественном» происхождении; 2) содержание мифа всегда представлялось древнему человеку «подлинным» и «несомненным» (в силу «надежности» осмысления мира в опыте множества поколений) и по этой причине обычно являлось предметом устойчивой веры и никогда — отвлеченной критики.

Миф служил регулятором всей общественной жизни древнего (первобытного) общества, определял границы дозволенного и недозволенного, санкционировал и поддерживал определенные нормы (стереотипы) мышления и поведения. В мифе отношения между вещами мыслятся как отношения между людьми в человеческом обществе. Наиболее резко антропоцентризм мифологических представлений проявляется в панпсихизме (греч. — «все» и ψυχή — «душа»). Все предметы мыслятся в большей или меньшей степени одушевленными: подобно человеку, они дружественны или враждебны друг другу, стремятся друг к другу, притягивают друг друга и т. д. С другой стороны, между вещами и человеком с начала времен как будто бы заключается договор, согласно которому каждый должен занимать отведенное ему место; нарушающий этот закон нарушает саму «справедливость», так как покушается на права других; он должен понести наказание и снова занять первоначальное место. Деревья и цветы питаются землей, земля — солнечными лучами, солнце — испарениями моря, море — влажными водами, воды — ароматом цветов и деревьев, и в результате этого кругооборота «справедливость» восстанавливается. «Если бы ветры не тревожили моря, — говорится в одном античном стихотворении, — оно было бы безукоризненно справедливым» (Солон, фр. 13, пер. С. Я. Лурье). Все вещи связаны между собой в едином природном обороте веществ; они однородны — в том смысле, в каком «однородны» все люди, живущие в родовой общине. Единство родственной взаимосвязи вещей и людей получает свое выражение в мифе, т. е. в живом «предании» о временах, когда эта связь впервые (и «навсегда») была установлена. Философия и наука возникают в Древней Элладе тогда, когда исходная взаимосвязь вещей теряет свою очевидность, и истина мифа перестает быть для человека достаточной и несомненной.

Предфилософским опытом осмысления содержания мифа в Древней Греции были поэмы Гомера (VIII в. до н. э.) и Гесиода (нач. VII в. до н. э.).

В «Илиаде» и «Одиссее» Гомера и в «Теогонии» Гесиода традиционные мифы были впервые подвергнуты рационалистической обработке и стали объектом художественной эстетизации. В поэмах Гомера по-прежнему, как и в мифах, поступки, решения и внутренние побуждения героев объясняются божественным вмешательством. Однако при этом бессмертные боги перестают быть просто аморфными и безымянными «силами», приобретая вполне зримые очертания. Боги в поэмах Гомера обрисованы так же ярко и индивидуально, как и смертные герои. Они всесильны, прекрасны, бессмертны, но в остальном обнаруживают чисто человеческие качества: боги способны переживать чувства радости, злобы, зависти и любви; веселиться и испытывать физические страдания. Сам по себе человек (Ахилл, Одиссей), согласно Гомеру, есть только зримое смертное тело (греч. σώμα — «тело», «телесный состав»; ср. Гомер. Илиада, I, 4); напротив, источником формирования личностных свойств человека (а также субъектом сознания, памяти, речи) является нечто, что называется словом «тюмос» (греч. θυμός — «дух», «дыхание», «душа»; ср. русск. «дым»); «тюмос» наполняет собой либо легкие (греч. φρένες), либо сердце (греч. τορ, καρδία), и погибает («рассеивается») после того, как душа человека (греч. ψυχή) (бессмертная, но без тела не мыслящая и ничего не чувствующая) отлетает от тела и попадает в Аид («царство мертвых», «теней») навсегда.

Наряду с человеческим естеством и богами Олимпа зримые очертания приобретает в поэмах Гомера также Земля и все мироздание. Поверхность Земли уподобляется плоскому диску, который со всех сторон омывается Океаном — огромной кругообразной рекой. Океан — это «предок богов», «от которого все происходит» (Гомер. Илиада, XIV, 201; 246). Сверху мир покрывает небесная («медная» — Гомер. Илиада, V, 504; XVII, 425; Одиссея, III, 2 или «железная» — Гомер. Одиссея, XV, 329; XVII, 565) полусфера; пространство под ней состоит из двух областей: в верхней, заполненной светлым, прозрачным эфиром (αίθήρ — «воздух легкий, прозрачный»), обретаются Зевс и олимпийские боги (Гомер. Илиада, II, 412; IV, 166; Одиссея, XV, 523); в нижней, заполненной воздухом (греч. ήρ — «воздух влажный, тяжелый») и населенной людьми, возникают туманы, дожди и облака. Мир подземный («невидимый») обладает аналогичной структурой: верхней частью подземного мира, наиближайшей по отношению к людям, является царство мертвых, Аид (греч. Άίδης — букв. «незримый»); нижняя — Тартар — находится от Земли на расстоянии, равном тому, на котором находится небо от находящей в центре Земли. Так, на совете богов Зевс грозится расправиться с предполагаемым богом-ослушником из числа олимпийцев:

Или восхищу его и низвергну я в сумрачный Тартар,

В пропасть далекую, где под землей глубочайшая бездна;

Где и медяный помост, и ворота железные, Тартар,

Столько далекий от ада, как светлое небо от дола!

(Гомер. Илиада, VIII, 13- 16. Пер. Н. И. Гнедича).

В «Теогонии» Гесиода (греч. θεογονία — «происхождение богов») содержится подробное описание Тартара: это пустая, темная бездна, в которой носятся вихри; вход в него подобен узкому горлышку, над которым расходятся «корни» или «истоки» земли, неба и моря. В начале, по Гесиоду, был Хаос (греч. χάος — «зияние»), затем появились «широкогрудая Гея» (Земля), мрачный Тартар и прекраснейший из богов — Эрос (Любовь). Хаос — это зияющая пустота между землей и небом, Гея — незыблемое основание всего существующего, Любовь — сладостная причина всех зачатий и рождений:

Прежде всего во вселенной Хаос зародился, а следом Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный, Сумрачный Тартар, в земных залегающий недрах глубоких, И, между вечными всеми богами прекраснейший, — Эрос Сладкоистоменный — у всех он богов и людей земнородных Душу в груди покоряет и всех рассужденья лишает. (Гесиод. Теогония, 116— 122. Пер. В. В. Вересаева).

Согласно позднейшей интерпретации Аристотеля (Метафизика, I, 4, 984 b), Хаос у Гесиода — это пространство, Гея — первоматерия всех вещей, Эрос — их движущая сила. От Хаоса и Земли через посредство Любви возникли все прочие части мироздания — Мрак (Эреб), светлый Эфир, Небо (Уран), Море, Солнце, Луна и т. д. Все боги относятся Гесиодом либо к «старшему», либо к «младшему» поколению, между которыми происходит борьба, и «младшие» одолевают «старших». Антропоморфные олимпийские боги «Илиады» и «Одиссеи» (Зевс, Гера, Афина, Гефест и т. д.) оказывались в этой системе самыми «молодыми».

В поэме «Труды и дни» Гесиод в подробностях изображает жизнь человеческих поколений, проходящую через пять последовательных «веков»: «золотой век», «серебряный», «медный», т. н. «героический век» и «железный». Первое из человеческих поколений каждого «века» творится каким-либо богом (Кронос творит людей «золотого века», Зевс — всех остальных), а последнее «покрывается землей», т. е. погибает.

Создали прежде всего поколенье людей золотое

Вечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских,

Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба.

Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,

Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость

К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны

Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.

А умирали, как будто объятые сном. Недостаток

Был им ни в чем неизвестен. Большой урожай и обильный

Сами давали собой хлебодарные земли. Они же,

Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства.

(Гесиод. Труды и дни, 109— 119. Пер. В. В. Вересаева).

Причины гибели людей «золотого века» в точности не известны, «серебряный» пришел к концу, поскольку люди «почестей не воздавали блаженным богам», а люди «медного века» погибли в междоусобной войне; люди четвертого «века» — это «героев божественных род», сражавшихся некогда и погибших под стенами Фив или Трои; «век» пятый, «железный», это «теперешний век» — «век» забот и раздоров, зависти и насилия.

Если бы мог я не жить с поколением пятого века!

Раньше его умереть я хотел бы или позже родиться.

Землю теперь населяют железные люди. Не будет

Им передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя,

И от несчастий. Заботы тяжелые боги дадут им.

(Гесиод. Труды и дни, 174- 178. Пер. В. В. Вересаева).

Еще одним опытом предфилософского осмысления миропорядка в его связности и целокупности был опыт «семи мудрецов» (нач. VI в. до н. э.). Это были Фалес Милетский, Биант из Приены, Питтак Митиленский, Солон Афинский, Клеобул из Линда, Периандр Коринфский и Хилон Спартанский. Согласно легенде, однажды рыбаки на острове Кос вытащили из моря великолепный золотой треножник. Дельфийский оракул велел отдать его самому мудрому человеку в Греции. Находку сперва отнесли Фалесу, но тот отказался признать себя наиболее мудрым и отослал треножник Бианту, Биант переправил треножник Питтаку, Питтак — Клеобулу, Клеобул — Периандру, Периандр — Хилону, Хилон — Солону, Солон — обратно Фалесу, после чего Фалес отослал его в Дельфы с сопроводительной надписью: «Аполлону посвящает этот треножник Фалес, дважды признанный мудрейшим среди эллинов». Каждый из «семи мудрецов» был знаменит своими короткими изречениями — «гномами» (греч. γνώμη — «мнение», «изречение», «определение»), в которых по-своему кратко и метко для современников был подведен своеобразный итог традиционной народной («житейской») мудрости. Изречения существовали либо в форме ответов на какой-то «извечный» вопрос, либо в форме сентенций относительно «должного» и «уместного». Так, например, по преданию, Фалес Милетский, первый «мудрец» и первый античный философ, утверждал: «Старше всего — бог, ибо он вечен. Прекраснее всего — мир, так как в нем все согласовано и стройно. Больше всего — пространство, ибо в нем мир, а в мире находится все остальное. Разумнее всего — время, ибо оно всему учит. Неотъемлемей всего — надежда, ибо она есть даже у тех, у кого больше ничего нет. Полезнее всего — добродетель. Вреднее всего — порок. Сильнее всего — неизбежность, ибо она над всем властвует. Легче всего — мера, ибо без меры даже наслаждение бывает в тягость». Солон утверждал: «Главное в жизни — конец» и «Ничего сверх меры». Фалес: «Ни за кого не ручайся». Биант: «Худших везде большинство». Периандр: «Сдерживай гнев». Питтак: «Что тебя возмущает в ближнем, того не делай сам». Клеобул: «Мера — превыше всего». Хилон: «Познай самого себя».

В изречениях «семи мудрецов» и в поэмах Гомера и Гесиода содержание мифа впервые получает свое объяснение и оправдание, т. е. становится обозримым и «общепонятным», приобретает определенность и выявляет свою ограниченность. Миф перестает восприниматься как живая реальность и «очевидность», недоступная критике и осмыслению. Бессознательный человеческий опыт перестает быть опытом мира; мир теряется в разнообразии многоразличных вещей и становится чуждым и «новым» для человека, с одной стороны, и вызывающим у него любопытство — с другой. Именно с «удивления» и любопытства перед вещами, происходящими в мире, начинается философия и наука в Древней Греции. Эти чувства не оставляли ее никогда.Традиционно история античной философии подразделяется на три периода:

1.Архаический (философия «ранней Греции»): VI— 1-я пол. V в. до н. э. В это время происходит распад традиционной родовой общины, и зарождаются первые греческие города-государства — полисы. Рост городов, развитие ремесла и торговли, возникновение денежных отношений стали причиной глубокого расслоения общества, сопровождавшегося дискредитацией норм обычного (родового) права. Кризис рода сказался не только в ограничении роли родственных связей в человеческом обществе; в эту эпоху сама однородность вещей теряет свою очевидность, и мир впервые предстает во всем своем многообразии. Одновременно происходит разрыв между «мифологическим» («тем, что было всегда») и «историческим» («происходящим теперь»); этот разрыв постепенно перерастает в конфликт и приводит к возникновению философского и научного знания. Философия в это время отождествляется с «любопытством», т. е. стремлением человека определить специфику («место») каждой вещи внутри космического миропорядка. Человек осознает себя «вещью среди вещей» этого мира, место которой также нуждается в определении. Ставший проблематичным опыт взаимосвязи вещей находит свое философское обоснование либо в теории вещи как элемента организованной совокупности — космоса, либо в теории вещи как совокупности элементов. «Космос» (мир) и «фюсис» (природа) являются ключевыми словами ранней греческой философской традиции.

2.Классический (философия «классической Греции»): 2-я пол. V—IV вв. до н. э. Это время расцвета полисной демократии и утверждения норм гражданского права в качестве правил всеобщего законодательства. Хозяйство, государство, нравственность, воспитание — все стороны общественной жизни становятся предметом практического обсуждения и теоретических размышлений. Человек перестает быть «вещью среди вещей» и становится «человеком среди людей», воспринимающим мир и себя самого изнутри специфически человеческого (социального и гражданского) опыта. Взаимосвязь вещей, их причинная (формальная, материальная и целевая) обусловленность, сам характер существования единичной вещи получают свое философское обоснование в единстве понятия («форма», «идея») и бытия. Философия в это время впервые приобретает самостоятельный статус, совмещая в себе одновременно два аспекта: «научный» (образование философских понятий— «первооснов бытия») и «воспитательный» (образование) человека — «идеального гражданина»). Тождество этих моментов легло в основание первых философских систем — Платона и Аристотеля. К числу отдельных характерных особенностей классической греческой философии принадлежат: отождествление знания и добродетели, различение «права и правды природы» («фюсис») и «права и правды закона» («номос»), утверждение, что «человек является мерой всех вещей» и др.

3.Эллинистический период подразделяется на два этапа: 1) ранний эллинистический: с конца IV в. до конца I в. до н. э.; 2) поздний эллинистический (или греко-римский): с конца I в. до н. э. по VI в. н. э. В это время происходят упадок греческих городов-государств и утрата Грецией политической независимости. Вместо прежних форм государственной власти появляются новые — эллинистические монархии и Римская империя. «Эллинистический» человек престает быть гражданином родного полиса и становится «космополитом» — представителем «мирового гражданства». Для всего периода характерным является рассмотрение философских проблем познания и бытияс целью определения норм и стандартов «правильной жизни». «Понятийный» характер мышления сменяется «ценностной установкой»: вещь из понятия превращается в ценность. Ценность и достоверность самого мышления ставятся под вопрос. Философия из всеобщей науки перерастает в «научную дисциплину», или в ряд соответствующих «дисциплин» — логику, физику, этику. На раннем этапе эллинистической эпохи поиски нового мировоззрения вызвали к жизни многочисленные философские школы и острую борьбу между ними (стоики, киники, эпикурейцы, академики, перипатетики, скептики). В эпоху позднего эллинизма обнаруживаются попытки примирить враждующие доктрины, выработать универсальное мировоззрение, — создаются эклектические учения, в конце концов поглощаемые неоплатонизмом.

Возникновению философского и научного знания в Древней Греции предшествовало знание «мифологическое» — укорененное в жизни родовой общины и получившее свое выражение в многочисленных формах ритуальной практики и в священных преданиях греческого народа — мифах. Миф (греч. μύθος — «предание», «сказание») — многослойное и полифункциональное образование. Основное его назначение — представление опыта взаимосвязи вещей в качестве непосредственно данного и «очевидного». Отсюда проистекают две его фундаментальные характеристики: 1) нерасчлененность в мифологическом представлении вещного и социального, человека и вещи, вещи и слова, предмета и знака, нерасчлененность «субъектного» и «объектного» вообще, — по причине чего в древних обществах объяснение сущности вещи и мира традиционно сводилось к «рассказу» (преданию) о творении или «естественном» происхождении; 2) содержание мифа всегда представлялось древнему человеку «подлинным» и «несомненным» (в силу «надежности» осмысления мира в опыте множества поколений) и по этой причине обычно являлось предметом устойчивой веры и никогда — отвлеченной критики.

Миф служил регулятором всей общественной жизни древнего (первобытного) общества, определял границы дозволенного и недозволенного, санкционировал и поддерживал определенные нормы (стереотипы) мышления и поведения. В мифе отношения между вещами мыслятся как отношения между людьми в человеческом обществе. Наиболее резко антропоцентризм мифологических представлений проявляется в панпсихизме (греч. — «все» и ψυχή — «душа»). Все предметы мыслятся в большей или меньшей степени одушевленными: подобно человеку, они дружественны или враждебны друг другу, стремятся друг к другу, притягивают друг друга и т. д. С другой стороны, между вещами и человеком с начала времен как будто бы заключается договор, согласно которому каждый должен занимать отведенное ему место; нарушающий этот закон нарушает саму «справедливость», так как покушается на права других; он должен понести наказание и снова занять первоначальное место. Деревья и цветы питаются землей, земля — солнечными лучами, солнце — испарениями моря, море — влажными водами, воды — ароматом цветов и деревьев, и в результате этого кругооборота «справедливость» восстанавливается. «Если бы ветры не тревожили моря, — говорится в одном античном стихотворении, — оно было бы безукоризненно справедливым» (Солон, фр. 13, пер. С. Я. Лурье). Все вещи связаны между собой в едином природном обороте веществ; они однородны — в том смысле, в каком «однородны» все люди, живущие в родовой общине. Единство родственной взаимосвязи вещей и людей получает свое выражение в мифе, т. е. в живом «предании» о временах, когда эта связь впервые (и «навсегда») была установлена. Философия и наука возникают в Древней Элладе тогда, когда исходная взаимосвязь вещей теряет свою очевидность, и истина мифа перестает быть для человека достаточной и несомненной.

Предфилософским опытом осмысления содержания мифа в Древней Греции были поэмы Гомера (VIII в. до н. э.) и Гесиода (нач. VII в. до н. э.).

В «Илиаде» и «Одиссее» Гомера и в «Теогонии» Гесиода традиционные мифы были впервые подвергнуты рационалистической обработке и стали объектом художественной эстетизации. В поэмах Гомера по-прежнему, как и в мифах, поступки, решения и внутренние побуждения героев объясняются божественным вмешательством. Однако при этом бессмертные боги перестают быть просто аморфными и безымянными «силами», приобретая вполне зримые очертания. Боги в поэмах Гомера обрисованы так же ярко и индивидуально, как и смертные герои. Они всесильны, прекрасны, бессмертны, но в остальном обнаруживают чисто человеческие качества: боги способны переживать чувства радости, злобы, зависти и любви; веселиться и испытывать физические страдания. Сам по себе человек (Ахилл, Одиссей), согласно Гомеру, есть только зримое смертное тело (греч. σώμα — «тело», «телесный состав»; ср. Гомер. Илиада, I, 4); напротив, источником формирования личностных свойств человека (а также субъектом сознания, памяти, речи) является нечто, что называется словом «тюмос» (греч. θυμός — «дух», «дыхание», «душа»; ср. русск. «дым»); «тюмос» наполняет собой либо легкие (греч. φρένες), либо сердце (греч. τορ, καρδία), и погибает («рассеивается») после того, как душа человека (греч. ψυχή) (бессмертная, но без тела не мыслящая и ничего не чувствующая) отлетает от тела и попадает в Аид («царство мертвых», «теней») навсегда.

Наряду с человеческим естеством и богами Олимпа зримые очертания приобретает в поэмах Гомера также Земля и все мироздание. Поверхность Земли уподобляется плоскому диску, который со всех сторон омывается Океаном — огромной кругообразной рекой. Океан — это «предок богов», «от которого все происходит» (Гомер. Илиада, XIV, 201; 246). Сверху мир покрывает небесная («медная» — Гомер. Илиада, V, 504; XVII, 425; Одиссея, III, 2 или «железная» — Гомер. Одиссея, XV, 329; XVII, 565) полусфера; пространство под ней состоит из двух областей: в верхней, заполненной светлым, прозрачным эфиром (αίθήρ — «воздух легкий, прозрачный»), обретаются Зевс и олимпийские боги (Гомер. Илиада, II, 412; IV, 166; Одиссея, XV, 523); в нижней, заполненной воздухом (греч. ήρ — «воздух влажный, тяжелый») и населенной людьми, возникают туманы, дожди и облака. Мир подземный («невидимый») обладает аналогичной структурой: верхней частью подземного мира, наиближайшей по отношению к людям, является царство мертвых, Аид (греч. Άίδης — букв. «незримый»); нижняя — Тартар — находится от Земли на расстоянии, равном тому, на котором находится небо от находящей в центре Земли. Так, на совете богов Зевс грозится расправиться с предполагаемым богом-ослушником из числа олимпийцев:

Или восхищу его и низвергну я в сумрачный Тартар,

В пропасть далекую, где под землей глубочайшая бездна;

Где и медяный помост, и ворота железные, Тартар,

Столько далекий от ада, как светлое небо от дола!

(Гомер. Илиада, VIII, 13- 16. Пер. Н. И. Гнедича).

В «Теогонии» Гесиода (греч. θεογονία — «происхождение богов») содержится подробное описание Тартара: это пустая, темная бездна, в которой носятся вихри; вход в него подобен узкому горлышку, над которым расходятся «корни» или «истоки» земли, неба и моря. В начале, по Гесиоду, был Хаос (греч. χάος — «зияние»), затем появились «широкогрудая Гея» (Земля), мрачный Тартар и прекраснейший из богов — Эрос (Любовь). Хаос — это зияющая пустота между землей и небом, Гея — незыблемое основание всего существующего, Любовь — сладостная причина всех зачатий и рождений:

Прежде всего во вселенной Хаос зародился, а следом Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный, Сумрачный Тартар, в земных залегающий недрах глубоких, И, между вечными всеми богами прекраснейший, — Эрос Сладкоистоменный — у всех он богов и людей земнородных Душу в груди покоряет и всех рассужденья лишает. (Гесиод. Теогония, 116— 122. Пер. В. В. Вересаева).

Согласно позднейшей интерпретации Аристотеля (Метафизика, I, 4, 984 b), Хаос у Гесиода — это пространство, Гея — первоматерия всех вещей, Эрос — их движущая сила. От Хаоса и Земли через посредство Любви возникли все прочие части мироздания — Мрак (Эреб), светлый Эфир, Небо (Уран), Море, Солнце, Луна и т. д. Все боги относятся Гесиодом либо к «старшему», либо к «младшему» поколению, между которыми происходит борьба, и «младшие» одолевают «старших». Антропоморфные олимпийские боги «Илиады» и «Одиссеи» (Зевс, Гера, Афина, Гефест и т. д.) оказывались в этой системе самыми «молодыми».

В поэме «Труды и дни» Гесиод в подробностях изображает жизнь человеческих поколений, проходящую через пять последовательных «веков»: «золотой век», «серебряный», «медный», т. н. «героический век» и «железный». Первое из человеческих поколений каждого «века» творится каким-либо богом (Кронос творит людей «золотого века», Зевс — всех остальных), а последнее «покрывается землей», т. е. погибает.

Создали прежде всего поколенье людей золотое

Вечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских,

Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба.

Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,

Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость

К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны

Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.

А умирали, как будто объятые сном. Недостаток

Был им ни в чем неизвестен. Большой урожай и обильный

Сами давали собой хлебодарные земли. Они же,

Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства.

(Гесиод. Труды и дни, 109— 119. Пер. В. В. Вересаева).

Причины гибели людей «золотого века» в точности не известны, «серебряный» пришел к концу, поскольку люди «почестей не воздавали блаженным богам», а люди «медного века» погибли в междоусобной войне; люди четвертого «века» — это «героев божественных род», сражавшихся некогда и погибших под стенами Фив или Трои; «век» пятый, «железный», это «теперешний век» — «век» забот и раздоров, зависти и насилия.

Если бы мог я не жить с поколением пятого века!

Раньше его умереть я хотел бы или позже родиться.

Землю теперь населяют железные люди. Не будет

Им передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя,

И от несчастий. Заботы тяжелые боги дадут им.

(Гесиод. Труды и дни, 174- 178. Пер. В. В. Вересаева).

Еще одним опытом предфилософского осмысления миропорядка в его связности и целокупности был опыт «семи мудрецов» (нач. VI в. до н. э.). Это были Фалес Милетский, Биант из Приены, Питтак Митиленский, Солон Афинский, Клеобул из Линда, Периандр Коринфский и Хилон Спартанский. Согласно легенде, однажды рыбаки на острове Кос вытащили из моря великолепный золотой треножник. Дельфийский оракул велел отдать его самому мудрому человеку в Греции. Находку сперва отнесли Фалесу, но тот отказался признать себя наиболее мудрым и отослал треножник Бианту, Биант переправил треножник Питтаку, Питтак — Клеобулу, Клеобул — Периандру, Периандр — Хилону, Хилон — Солону, Солон — обратно Фалесу, после чего Фалес отослал его в Дельфы с сопроводительной надписью: «Аполлону посвящает этот треножник Фалес, дважды признанный мудрейшим среди эллинов». Каждый из «семи мудрецов» был знаменит своими короткими изречениями — «гномами» (греч. γνώμη — «мнение», «изречение», «определение»), в которых по-своему кратко и метко для современников был подведен своеобразный итог традиционной народной («житейской») мудрости. Изречения существовали либо в форме ответов на какой-то «извечный» вопрос, либо в форме сентенций относительно «должного» и «уместного». Так, например, по преданию, Фалес Милетский, первый «мудрец» и первый античный философ, утверждал: «Старше всего — бог, ибо он вечен. Прекраснее всего — мир, так как в нем все согласовано и стройно. Больше всего — пространство, ибо в нем мир, а в мире находится все остальное. Разумнее всего — время, ибо оно всему учит. Неотъемлемей всего — надежда, ибо она есть даже у тех, у кого больше ничего нет. Полезнее всего — добродетель. Вреднее всего — порок. Сильнее всего — неизбежность, ибо она над всем властвует. Легче всего — мера, ибо без меры даже наслаждение бывает в тягость». Солон утверждал: «Главное в жизни — конец» и «Ничего сверх меры». Фалес: «Ни за кого не ручайся». Биант: «Худших везде большинство». Периандр: «Сдерживай гнев». Питтак: «Что тебя возмущает в ближнем, того не делай сам». Клеобул: «Мера — превыше всего». Хилон: «Познай самого себя».

В изречениях «семи мудрецов» и в поэмах Гомера и Гесиода содержание мифа впервые получает свое объяснение и оправдание, т. е. становится обозримым и «общепонятным», приобретает определенность и выявляет свою ограниченность. Миф перестает восприниматься как живая реальность и «очевидность», недоступная критике и осмыслению. Бессознательный человеческий опыт перестает быть опытом мира; мир теряется в разнообразии многоразличных вещей и становится чуждым и «новым» для человека, с одной стороны, и вызывающим у него любопытство — с другой. Именно с «удивления» и любопытства перед вещами, происходящими в мире, начинается философия и наука в Древней Греции. Эти чувства не оставляли ее никогда.Традиционно история античной философии подразделяется на три периода:

1.Архаический (философия «ранней Греции»): VI— 1-я пол. V в. до н. э. В это время происходит распад традиционной родовой общины, и зарождаются первые греческие города-государства — полисы. Рост городов, развитие ремесла и торговли, возникновение денежных отношений стали причиной глубокого расслоения общества, сопровождавшегося дискредитацией норм обычного (родового) права. Кризис рода сказался не только в ограничении роли родственных связей в человеческом обществе; в эту эпоху сама однородность вещей теряет свою очевидность, и мир впервые предстает во всем своем многообразии. Одновременно происходит разрыв между «мифологическим» («тем, что было всегда») и «историческим» («происходящим теперь»); этот разрыв постепенно перерастает в конфликт и приводит к возникновению философского и научного знания. Философия в это время отождествляется с «любопытством», т. е. стремлением человека определить специфику («место») каждой вещи внутри космического миропорядка. Человек осознает себя «вещью среди вещей» этого мира, место которой также нуждается в определении. Ставший проблематичным опыт взаимосвязи вещей находит свое философское обоснование либо в теории вещи как элемента организованной совокупности — космоса, либо в теории вещи как совокупности элементов. «Космос» (мир) и «фюсис» (природа) являются ключевыми словами ранней греческой философской традиции.

2.Классический (философия «классической Греции»): 2-я пол. V—IV вв. до н. э. Это время расцвета полисной демократии и утверждения норм гражданского права в качестве правил всеобщего законодательства. Хозяйство, государство, нравственность, воспитание — все стороны общественной жизни становятся предметом практического обсуждения и теоретических размышлений. Человек перестает быть «вещью среди вещей» и становится «человеком среди людей», воспринимающим мир и себя самого изнутри специфически человеческого (социального и гражданского) опыта. Взаимосвязь вещей, их причинная (формальная, материальная и целевая) обусловленность, сам характер существования единичной вещи получают свое философское обоснование в единстве понятия («форма», «идея») и бытия. Философия в это время впервые приобретает самостоятельный статус, совмещая в себе одновременно два аспекта: «научный» (образование философских понятий— «первооснов бытия») и «воспитательный» (образование) человека — «идеального гражданина»). Тождество этих моментов легло в основание первых философских систем — Платона и Аристотеля. К числу отдельных характерных особенностей классической греческой философии принадлежат: отождествление знания и добродетели, различение «права и правды природы» («фюсис») и «права и правды закона» («номос»), утверждение, что «человек является мерой всех вещей» и др.

3.Эллинистический период подразделяется на два этапа: 1) ранний эллинистический: с конца IV в. до конца I в. до н. э.; 2) поздний эллинистический (или греко-римский): с конца I в. до н. э. по VI в. н. э. В это время происходят упадок греческих городов-государств и утрата Грецией политической независимости. Вместо прежних форм государственной власти появляются новые — эллинистические монархии и Римская империя. «Эллинистический» человек престает быть гражданином родного полиса и становится «космополитом» — представителем «мирового гражданства». Для всего периода характерным является рассмотрение философских проблем познания и бытияс целью определения норм и стандартов «правильной жизни». «Понятийный» характер мышления сменяется «ценностной установкой»: вещь из понятия превращается в ценность. Ценность и достоверность самого мышления ставятся под вопрос. Философия из всеобщей науки перерастает в «научную дисциплину», или в ряд соответствующих «дисциплин» — логику, физику, этику. На раннем этапе эллинистической эпохи поиски нового мировоззрения вызвали к жизни многочисленные философские школы и острую борьбу между ними (стоики, киники, эпикурейцы, академики, перипатетики, скептики). В эпоху позднего эллинизма обнаруживаются попытки примирить враждующие доктрины, выработать универсальное мировоззрение, — создаются эклектические учения, в конце концов поглощаемые неоплатонизмом.