10.

Также на нынешней стадии глобализации меняется правило логики полу-периферийного развития, сформулированного И. Валлерстайном. По этому правилу геополитический статус полупериферии (которая служит буфером между голодной периферией и богатым центром) – источник особойы "геополитчиеской ренты". Полу-периферия должна получать больше в международном разделении труда и инвестиций, которое было бы оптимальным с геоэкономической точки зрения, без такой "ренты". Но этогно нет. Напротив: посткоммунистические общества, чтобы получить геополиитческий стаьтумс и идентичность (например, членство в ЕС) вынуждены жертвовать своими относительными локальными премуществами и – из-за поспешной либерализации их торговли и потоков капитала – служит как активы ЕС в его собственной стратегии в напрвлении глобализации.

Достаточно парадоксально то, чтоописанная система развилась полность в тех посткоммунистчиесикх странах, которые считались лидерами трансформации. Они были пекрвыми в активации и исопльзовании рехзервов

 Коммунистического времени и первые в полном следовании ожаданиям от либерализацйии, рисущих полумериферийным обществам. Это Польша и Венгрия. Есть одна большая риазница между этими двумя странами. Венгрияя политичела иностарнные инвестиции выскогно техническо7го уровня. В результате, вопрекуи одинаковым инстиуциоальным тенденцичям (проблемы с отечестенным капиталом, перераспрежделение без накопленичя, "политика историири", рост иррелевантности политики) букдущая судьба Всернгии и Польши может быть разлисчнчана, с в такой степенью разницы, каккая есть сегодня между Ирланидей и Грецией.

 Благобализация к главный афактор формировка7н6ия паосткоммунистичеосчких систем. Она действеет на многих уровняхзжэ: как механизм выбора институтв, как выхзов, ведущий к стратегии комерциализации общественгных фондов; как прямое давление, устрануюбящее некоторые альтерантивы, которые бывли бы рациональны с точчки зщрения местногно накопления, но противоречащие глобальной логике; как фсила, траснформируюа0щая мтртрицу коныфликтов и деялающая поликоммунистичесок пространствоь  активом в глобальном осперничестве. Политический выбор ЕС (пост-бисмакинианство или постреволюцитоннрое видение Европы) в его глобальной конкуренуции не присустствует в диискурсе полсткоммунистических стран. Они находят себя в заколдованном круге ложных выбонрров между государствои и рынком иплоджталкиваю.тсчя к использованию стратегий (пример- коммерциализация обще твенгных фондов),Ю которыве разрушают и рынок и государство.

Некая "деполитизация демократии", характернаыя для посткоммнуизма,Ю означает, что традиционные демократчиескоек полпитчсиеские инрстьиуты престали быть главнымси локусами исполнения власти. Это не значит, однако, что есть альтернативные ценртры. Эти же факторы, которые ослаблчяюТ. Дполитизируют, и лишают сущности демократию (гллобализация, "колонизация" государства чертиез трансофрмациж публичных фондова во внутренний исторчяникт капитала) также бликируют появление любой альтерантивы дмемократии. Авторитарные правительства невчозможны в "нецентрализованном" государствеп, где ресурсы государства распиылены и инструменты его малы.Но это неизбежно во время глобализации и коммерциалазации обещствекнных фонщдов. Промеждточные формы госудларства наткже невозможны – таке как популитские демократии, бюджетная логика которых противоречит и глобализацити и коммерационалтизмации задач государства. Максимум, можно ождидать поясления псевдоальтернатив, сущесвтующих лишь в сфере риторики и символических жестов. Таким примером моеждт быть так называепый "демократчиеский цезаризм", в котором казалось бы мощная личностьпосчявлется демократчиеским спосмобом () как Президент Пуцтин в России). Более реальный выход – гсоударство "постоянной временности", которые льишоь служиьт поддержанию видимостиприоцедруного однообразия и "ввсеобъемлемости". Это гносударство ритуализации хаоса иили – скрытый чрезвычайный режим (0 или мозаика эьтихъ риьиджимов ыв разных сфекрах глосударственной деятельнорсти), созщданынйф в соответстви с демократчиескими процедурами.  Наиболее вероятна, однако, ситуация, в которой демократичя делается иррелевантной, ее роль ограничивается ролью легитимирующего ритуала, который вопроизводит скорее политичиский класс, а не "правящую элиту". Это сопровожэдается иди отмиранием государства (как иерархически организщованной стркутуры процедур в рамках единого концепа рациональности –0 Польша), или болелее или менее успешными оппопытками поддержавть всеобемлемость и управлчяемость через инстиуты иные, нежелите, что традиционно считаются "политическики" (Россия).

Также на нынешней стадии глобализации меняется правило логики полу-периферийного развития, сформулированного И. Валлерстайном. По этому правилу геополитический статус полупериферии (которая служит буфером между голодной периферией и богатым центром) – источник особойы "геополитчиеской ренты". Полу-периферия должна получать больше в международном разделении труда и инвестиций, которое было бы оптимальным с геоэкономической точки зрения, без такой "ренты". Но этогно нет. Напротив: посткоммунистические общества, чтобы получить геополиитческий стаьтумс и идентичность (например, членство в ЕС) вынуждены жертвовать своими относительными локальными премуществами и – из-за поспешной либерализации их торговли и потоков капитала – служит как активы ЕС в его собственной стратегии в напрвлении глобализации.

Достаточно парадоксально то, чтоописанная система развилась полность в тех посткоммунистчиесикх странах, которые считались лидерами трансформации. Они были пекрвыми в активации и исопльзовании рехзервов

 Коммунистического времени и первые в полном следовании ожаданиям от либерализацйии, рисущих полумериферийным обществам. Это Польша и Венгрия. Есть одна большая риазница между этими двумя странами. Венгрияя политичела иностарнные инвестиции выскогно техническо7го уровня. В результате, вопрекуи одинаковым инстиуциоальным тенденцичям (проблемы с отечестенным капиталом, перераспрежделение без накопленичя, "политика историири", рост иррелевантности политики) букдущая судьба Всернгии и Польши может быть разлисчнчана, с в такой степенью разницы, каккая есть сегодня между Ирланидей и Грецией.

 Благобализация к главный афактор формировка7н6ия паосткоммунистичеосчких систем. Она действеет на многих уровняхзжэ: как механизм выбора институтв, как выхзов, ведущий к стратегии комерциализации общественгных фондов; как прямое давление, устрануюбящее некоторые альтерантивы, которые бывли бы рациональны с точчки зщрения местногно накопления, но противоречащие глобальной логике; как фсила, траснформируюа0щая мтртрицу коныфликтов и деялающая поликоммунистичесок пространствоь  активом в глобальном осперничестве. Политический выбор ЕС (пост-бисмакинианство или постреволюцитоннрое видение Европы) в его глобальной конкуренуции не присустствует в диискурсе полсткоммунистических стран. Они находят себя в заколдованном круге ложных выбонрров между государствои и рынком иплоджталкиваю.тсчя к использованию стратегий (пример- коммерциализация обще твенгных фондов),Ю которыве разрушают и рынок и государство.

Некая "деполитизация демократии", характернаыя для посткоммнуизма,Ю означает, что традиционные демократчиескоек полпитчсиеские инрстьиуты престали быть главнымси локусами исполнения власти. Это не значит, однако, что есть альтернативные ценртры. Эти же факторы, которые ослаблчяюТ. Дполитизируют, и лишают сущности демократию (гллобализация, "колонизация" государства чертиез трансофрмациж публичных фондова во внутренний исторчяникт капитала) также бликируют появление любой альтерантивы дмемократии. Авторитарные правительства невчозможны в "нецентрализованном" государствеп, где ресурсы государства распиылены и инструменты его малы.Но это неизбежно во время глобализации и коммерциалазации обещствекнных фонщдов. Промеждточные формы госудларства наткже невозможны – таке как популитские демократии, бюджетная логика которых противоречит и глобализацити и коммерационалтизмации задач государства. Максимум, можно ождидать поясления псевдоальтернатив, сущесвтующих лишь в сфере риторики и символических жестов. Таким примером моеждт быть так называепый "демократчиеский цезаризм", в котором казалось бы мощная личностьпосчявлется демократчиеским спосмобом () как Президент Пуцтин в России). Более реальный выход – гсоударство "постоянной временности", которые льишоь служиьт поддержанию видимостиприоцедруного однообразия и "ввсеобъемлемости". Это гносударство ритуализации хаоса иили – скрытый чрезвычайный режим (0 или мозаика эьтихъ риьиджимов ыв разных сфекрах глосударственной деятельнорсти), созщданынйф в соответстви с демократчиескими процедурами.  Наиболее вероятна, однако, ситуация, в которой демократичя делается иррелевантной, ее роль ограничивается ролью легитимирующего ритуала, который вопроизводит скорее политичиский класс, а не "правящую элиту". Это сопровожэдается иди отмиранием государства (как иерархически организщованной стркутуры процедур в рамках единого концепа рациональности –0 Польша), или болелее или менее успешными оппопытками поддержавть всеобемлемость и управлчяемость через инстиуты иные, нежелите, что традиционно считаются "политическики" (Россия).