СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ НОРМ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О КОНФИСКАЦИИ ИМУЩЕСТВА

Конфискация имущества как мера репрессии применялась с первых дней существования Советского государства. Ожесточенный характер сопротивления буржуазных элементов молодой Советской республике вызывал необходимость применения суровых и решительных мер. Одной из острых форм репрессии и являлась конфискация имущества.

Предвидя сопротивление буржуазии, В. И. Ленин в сентябре 1917 г. писал: «Мы не покинем почвы самого трезвого практического расчета, если скажем: весь класс капиталистов окажет самое упорное сопротивление, но организацией всего населения в Советы это сопротивление будет сломлено, причем особо упорных и неповинующихся капиталистов придется, разумеется, наказывать конфискацией всего имущества и тюрьмой» '.

Саботируя распоряжения Советской власти, владельцы ряда предприятий отказались подчиниться декрету СНК о введении рабочего контроля над производством. В связи с этим СНК издает несколько декретов и постановлений о конфискации их имущества2. Конфискованное имущество объявлялось собственностью Российской Республики. Декрет СНК от 26 января 1918 г. «О конфискации акционерных капиталов бывших частных банков» гласил: «владельцы банковских акций, не представившие таковых... или не сообщившие их реестровых списков... в двухнедельный срок со дня опубликования сего декрета, караются конфискацией всего принадлежащего им имущества» 3.

В период установления Советской власти конфискация имущества, по существу, являлась формой экспроприации капиталистической собственности. Она помогала обращать основные средства и орудия производства в общую собетвек-

1          В  И. Ленин. Поли  собр. сочин   т  34  с  312

2          См. СУ РСФСР.    1917.    .V 6.    ст. 90:    1918. Л° 13.

ст. 358. 359.

3          СУ РСФСР. 1918. ЛЬ 19. с г   295

160

ст   190:    Л» 27.

-Іость всех трудящихся, в корне подрывая материальную остову существования буржуазных элементов, не признавав-Іих Советской власти и оказывавших ей упорное сопротивле-тие 4. В первых законодательных актах конфискация имущества упоминается как одно из основных наказаний. Так, Инструкция НКЮ от 19 декабря 1917 г. «О революционном трибунале и его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения его заседаний» в перечне мер наказания указывает на секвестр или (частич-іую или общую) конфискацию имущества виновного5. Декрет СНК от 28 января 1918 г. «О революционном трибунале печати» также говорил о конфискации имущества 6. Статья 5 Де-<рета СНК от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве» устанавлива-та, что «если лицо, виновное в даче или принятии взятки, принадлежит к имущему классу и пользуется взяткой для сохранения или приобретении привилегий, связанных с правом собственности, то оно приговаривается к наиболее тяжелым, неприятным и принудительным работам и все его имущество тодлежит конфискации»7. Декрет ВЦИК от 9 мая 1918 г. ;<0 предоставлении Народному комиссару продовольствия чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией, укрывающей хлебные запасы и спекулирующей ими» предусматривал наказание в виде тюремного заключения не ме-10 лет, с изгнанием навсегда из общины и конфискацией шущества 8. Декрет СНК от 22 июля 1918 г. «О спекуляции»9 требовал, чтобы виновные приговаривались к лишению свободы не менее, чем на 10 лет с конфискацией имущества.

Являясь одной из форм экспроприации капиталистической собственности, конфискация имущества, применяемая в адми--шстративном порядке, в то же время применялась и как уго-товное наказание за ряд преступлений. Наиболее часто она означалась за спекуляцию, взяточничество и контрреволю-'ционные преступления 10.

Конфискация капиталистических предприятий и помещичь-ІХ угодий, национализация банков, земли, основных отраслей тяжелой и легкой промышленности, закончившиеся в период военного коммунизма, помогли Советской республике одержать решительную победу над буржуазией. Отпала необходи-

4 См.  А.  В.  Венедиктов.     Гражданско-правовая  охрана   социалистической собственности в СССР, М.—Л. 1954, с. 9—16. ! См. СУ РСФСР. 1917. № 12, ст. 170.

6          См. СУ РСФСР. 1918. № 28, ст. 362.

7          СУ РСФСР, 1918. № 35, ст. 467.

8          См. СУ РСФСР. 1918, № 35, ст. 468.

9          СУ РСФСР, 1918. № 54. ст. 605.

10 См. «Советская уголовная репрессия». М., 1934. с   113.

11-579

1G1

мость в применении конфискации имущества как формы экспроприации капиталистической собственности. В то же время она продолжала применяться за общеуголовные преступления.

Конфискация всего или части имущества предусматривалась в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г. УК РСФСР 1922 г. включал полную или частичную конфискацию имущества в перечень наказаний. Она предусматривалась в 55 статьях или 28% всех статей и могла применяться как в качестве основного, так и дополнительного наказания. Суд имел право присоединить конфискацию имущества как дополнительную меру наказания за любое преступление. В Основных началах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. в перечне наказаний также была предусмотрена конфискация имущества.

С середины 1925 г. наметилась тенденция к уменьшению применения конфискации имущества. Это определялось тем, что Советская республика уверенно одерживала победу над классовыми врагами пролетариата и конфискация имущества постепенно переставала играть ту роль, которую она выполняла в борьбе с сопротивлением буржуазных элементов. По докладу М. И. Калинина 20 мая 1925 г. III съездом Советов Союза ССР была принята резолюция «По вопросам советского строительства», в которой Президиуму ВЦИК СССР поручалось «выработать и издать постановление об ограничении конфискации имущества по суду» п. С учетом данной рекомендации УК РСФСР 1926 г. (так же, как и УК других союзных республик) значительно ограничил применение конфискации имущества, исключив ее из санкций 16 статей, однако она по-прежнему могла применяться каг в качестве основной, так и в качестве дополнительной меры наказания.

Постановлением ВЦИК и СНК СССР от 15 июня 1927 г. «Об ограничении конфискации по суду» 12, изданным в исполнение решений III съезда Советов СССР, были установлены пределы применения судом конфискации имущества. Статья 25 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик была изменена. Конфискация имущества могла применяться в качестве основной и дополнительной меры наказания лишь в точно перечисленных в законе случаях за государственные, воинские, важнейшие должностные и хозяйственные преступления, а равно и в других случаях, устанавливаемых законодательством Союза ССР. Таким образом,

11         «Съезды  Советов  СССР  в  постановлениях  и  резолюциях», М.,   1939-

с. 93

12         СЗ СССР, 1927, ЛЬ 35, ст. 365.

162

суд был лишен возможности присоединять конфискацию имущества по своему усмотрению к основному наказанию, назначаемому за любое преступление. Указанным постановлением вводилась также новая статья 251, установившая перечень имущества, не подлежащего конфискации. Постановлением БЦИК и СНК РСФСР от 28 марта 1927 г. был принят Сводный закон о реквизиции и конфискации имущества, согласно которому определялись порядок и основания его применения 13.

В 1930—1934 гг. вновь усиливается применение конфиска-ии имущества, но в этот период она применяется против ку-аков и других лиц, оказывающих сопротивление коллективизации сельского хозяйства. Постановление ЦИК и СНК СССР от 12 сентября 1930 г. «О дополнении Основных начал уго-вювного законодательства Союза ССР и союзных республик примечанием 2 к ст. 25» гласило, что в «кулацких хозяйствах конфискации не подлежит только то имущество, на которое не может быть обращено взыскание по налогам» І4. В послевоенные годы конфискация имущества в основном применялась к осужденным по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 4 июля 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» 15.

Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 29 сентября 1953 г. № 7 «О судебной практике по применению конфискации имущества» подробно регулировало порядок ее применения, обязывая суды «подходить к разрешению вопросов о конфискации имущества с особой тщательностью и вниманием» 16.

Дальнейшая тенденция к ограничению применения конфискации имущества наиболее полно проявилась в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, принятых Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г. Впервые в истории советского уголовного законодательства конфискация имущества стала рассматриваться исключительно как дополнительное наказание и могла применяться только за государственные и тяжкие корыстные преступления.

Основы уголовного законодательства предоставили союзным республикам возможность устанавливать «порядок применения конфискации имущества, перечень не подлежащих конфискации предметов.., а также условия и порядок удов-

13         См. СУ РСФСР, 1927, № 38, ст. 248.

14         СЗ СССР, 1930, № 47, ст. 486.

15         «Сборник законов  СССР и Указов    Президиума  Верховного Совета

СССР. 1938—1958», М., 1959, с. 545.

11*

16         «Сборник   постановлений     Пленума   Верховного   Суда   СССР   1924—

'973>,, М., 1974. ст. 77, с. 385.

і 63

летворения из конфискованного имущества претензий по обязательствам осужденного...» 17.

Принятые в 1959—1961 гг. УК союзных республик предусмотрели конфискацию имущества в перечне видов наказаний, воспроизведя определение, данное в ст. 30 Основ уголовного законодательства. Республиканское законодательство пошло по пути ограничения конфискации имущества. Однако УК союзных республик по-разному решали вопрос о применении конфискации имущества за то или иное преступление. Так, в отличие от других кодексов, УК УССР и БССР предусматривали конфискацию имущества за изготовление или хранение с целью сбыта самогона или аппаратов для самогоноварения, а УК ЛатССР предусматривал конфискацию имущества за хищение оружия. По УК КиргССР, ТССР и ЭССР конфискацией имущества наказывалось приобретение, изготовление или хранение ядовитых и наркотических веществ и т. д.

Основы уголовного законодательства, предусматривая применение конфискации имущества за тяжкие корыстные преступления не дали определения тяжкого преступления, оставив его на рассмотрение республиканского законодательства, поэтому каждая союзная республика по-своему разрешала вопрос об отнесении того или иного преступления к разряду тяжких корыстных. Отсутствие единого критерия понятия тяжкого преступления привело к тому, что одни и те же преступления рассматривались УК союзных республик по-разному. Причисляя некоторые корыстные преступления к разряду тяжких и устанавливая за них конфискацию имущества, республиканское законодательство исходило из стремления усилить ответственность и предупредить распространение отдельных правонарушений, характерных для данной местности. Указ Президиума Верховного Совета СССР<ют 18 мая 1972 г. «О внесении дополнений и изменений в Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» определил понятие тяжкого преступления и изложил ч. 2 ст. ЗО в следующей редакции: «Конфискация имущества может быть назначена только за государственные и корыстные преступления в случаях, указанных в законе» 18.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 марта 1973 г. «О внесении дополнений в Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» вновь изменялась ст. 30 Основ уголовного законодательства. В соответствии с этими изменениями конфискация имущества могла быть

17         «Основы советского уголовного законодательства Союза ССР и союз

ных республик. Сборник законов СССР, 1938—1975», т. 3. М„ 1975, с. 324

18         «Ведомости Верховного Совета СССР», 1972, Л"» 22, ст. 176.

164

(назначена «только в случаях, предусмотренных законодательством Союза ССР, а за корыстные преступления также в случаях,  предусмотренных  законодательством  союзных  респуб-|лик» 19. Этим нововведением Основы уголовного законодательства расширили основания применения конфискации имущества, предусмотрев ее в качестве наказания не только за тяжкие [корыстные, но и корыстные преступления. Кроме того, была ^расширена законодательная компетенция союзных республик • и уголовное законодательство каждой союзной    республики Ътолучило возможность по-своему решать вопрос о введении в «анкции статей конфискации имущества    за корыстные лре-Іступления.

Следует отметить, что различие в количестве статей, предусматривающих конфискацию имущества в кодексах союз-|ных республик, существует и в настоящее время, хотя, по нашему мнению, это различие не столь существенно.

Так, по состоянию на ноябрь 1976 г. УК РСФСР предусматривает конфискацию имущества в 42 случаях, из них в 22— в качестве обязательной меры наказания, а в 20 — альтернативной. УК УССР предусматривает ее в 54 случаях (33 — обязательно, 21—альтернативно); УК ТаджССР соответственно в 45 случаях (21 —обязательно, 14 — альтернативно); УК ЛатССР — в 46 случаях (21—обязательно, 25 — альтернативно); УК КиргССР в 43 случаях (23 — обязательно, 20 — альтернативно); УК ЭССР в 44 случаях (19 — обязательно, 25 — альтернативно), и т. д. Наибольшая возможность применения конфискации имущества предусмотрена, как это Видно из сравнения, в УК УССР. За последние годы количество статей, предусматривающих в своих санкциях конфискацию имущества, увеличилось во всех союзных республиках в связи с введением уголовной ответственности за новые виды преступлений. Такая ответственность вводилась, как правило, общесоюзным законодательством (угон воздушного судна, незаконные действия с наркотическими веществами). Однако в некоторых случаях конфискация имущества устанавливалась и законодательством союзных республик (изготовление спиртных напитков домашней выработки, незаконное занятие рыбным или иными водными добывающими промыслами). В то Же время конфискация имущества не была исключена ни из одной статьи УК союзных республик. При сравнительном анализе статей УК союзных республик, предусматривающих в ви-Де наказания конфискацию имущества, обращает на себя внимание то, что различное решение вопроса об установлении конфискации имущества за то или иное преступление не всегда

' «Ведомости Верховного Совета СССР», 1973, \° 11, ст. 157.

ІІШ

можно объяснить какими-либо национальными, экономическими или иными особенностями союзных республик. Так, например, УК ГССР, ЛитССР, ЛатССР, КиргССР и АрмССР устанавливают обязательную конфискацию имущества за коммерческое посредничество, УК остальных союзных республик -только альтернативную.

Конфискация имущества в качестве дополнительного наказания установлена за обман покупателей и заказчиков в У!\ почти всех союзных республик, но при этом УК УССР, УзССР и МССР устанавливают конфискацию имущества за квалифицированный обман в обязательном порядке.

УК ЭССР (ст. 151) вообще не предусматривает конфискации имущества за обман покупателей. Остальные кодексы устанавливают ее в альтернативном порядке. По-разному решаются вопросы о применении конфискации имущества за грабеж и кражу личного имущества: она предусмотрена только в УК УССР и АрмССР.

По статистическим данным Д. И. Самгиной, конфискация имущества в подавляющем большинстве случаев назначается за изготовление или сбыт поддельных денег или ценных б\-маг, хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем присвоения или растраты, либо путем злоупотребления служебным положением, причинившие крупный ущерб; хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем мошенничества, причинившее крупный ущерб; хищение государственного или общественного имущества в особо крупных размерах и получение взятки, т. е. за преступления против социалистической собственности и должностные преступления.

Так, конфискация имущества назначается по ст. 931 УК РСФСР в 40% случаев, по ч. 2 ст. 173 УК РСФСР в 23,3% случаев20.

Анализ состояния преступности, приведенный Д. И. Самгиной, свидетельствует, что суды Российской Федерации, в основном, назначают конфискацию имущества за тяжкие корыстные преступления.

До настоящего времени ведутся споры о полезности и нужности конфискации имущества. Одни ученые высказывают мнение об исключении конфискации имущества вообще из мер уголовного наказания21. Другие предлагают оставить ее, но ввести единый перечень имущества, не подлежащего изъя-

20         См.  Д.  И. Самгина, Конфискация  имущества.  В  сб.  «Наказания,  не

связанные с лишением свободы», М., 1972, с. 97.

21         См.  В   Н.  Иванов. Должна  ли сохраниться конфискация имущества

как    вид    уголовного    наказания     («Советское    государство    и    право»-

1958, № 9).

166

^

'.".

тию22. Наконец третья группа ученых высказывается за сохранение конфискации имущества в действующем уголовном законодательстве23. По нашему мнению, конфискация имущества продолжает оставаться необходимой и должна быть предусмотрена в системе мер советского уголовного законодательства 24.

Конфискация имущества бывает полной, когда изымается все имущество, принадлежащее осужденному, за исключением предметов, указанных в специальном перечне, и частичная. В приговоре при частичной конфискации имущества суд должен указывать, какая именно часть имущества подлежит конфискации или перечислить конкретные конфискуемые предметы. В определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда УССР от 21 октября 1975 г. по делу К-, осужденного по ч. 2 ст. 168 и ст. 172 УК УССР, говорится, что при конфискации имущества суд обязан указать: все имущество подлежит конфискации или только его часть. В последнем случае суд обязан указать, какая часть имущества конфискуется или перечислить конфискуемые предметы 25.

Думается, что целесообразнее все-таки в случаях, если неполной, то хотя бы частичной конфискации перечислять каждый конфискуемый предмет отдельно. Такое подробное перечисление конфискуемых предметов внесет ясность и позволит избежать путаницы, а также возможности заменить одну вещь другой, заинтересованным в том лицом. От конфискации имущества как вида уголовного наказания следует отличать специальную конфискацию имущества, под которой понимается изъятие у осужденного орудий и средств осуществления преступления или предметов, добытых в результате его совершения, т. е. «предметов, рассматриваемых в качестве вещественных доказательств» 26.

Предметы, подлежащие специальной конфискации, условно принято делить на орудия и средства осуществления преступления и предметы, добытые в результате совершения преступления. Выделение в особую группу вещей, запрещенных к обращению, как это предлагают авторы одного из учебников советского уголовного права, представляется нецелесообразным, т. е. при совершении преступления вещи, запрещенные к об-

22         См. М.  Копыловская, Нужен единый перечень видов имущества, не

подлежащего изъятию  («Советская юстиция»,  1959, № 12).

23         См. М. Д. Шаргородский, Наказание по советскому уголовному пра

ву, М.. 1958. с. 129; Д. И. Самгина. упом. соч., с. 90.

!4 Более подробное обоснование о сохранении конфискации имущества в системе мер уголовного законодательства может быть сделано на основе специальных исследований, которые автор предполагает осуществить.

й «Радянське право». 1976, № 3, с. 107.

26 «Курс советского уголовного права», т. Ill, M.,  1970, с.  104.

167

ращению в любом случае подлежат специальной конфискации, либо как орудия и средства осуществления преступления, либо как предметы, добытые в результате его совершения 27. '

Своеобразно решен вопрос о специальной конфискации в УК ЭССР, где установлено, что «независимо от конфискации имущества предметы, изъятые из гражданского оборота, обнаруженные при производстве уголовных дел, изымаются, а также изымается имущество, добытое преступным путем» (ст. 33). Такая норма, помещенная в Общей части УК, дает, возможность избежать неоднократных указаний на необходимость подобной конфискации в статьях Особенной части28.

Специальная конфискация в УК других союзных республик предусмотрена только в санкциях конкретных статей Особенной части.

Возможности такой конфискации в УК союзных республик различны. Например, УК ГССР, говоря об ответственности за изготовление или сбыт крепких напитков домашней выработки, предусматривает конфискацию самогона и орудий его изготовления (ст. 173), УК АзССР (ст. 115), ТССР (ст. 175), предусматривающие уголовную ответственность за аналогичны]': состав преступления не упоминают в своих санкциях о специальной конфискации.

На наш взгляд, представляется целесообразным ввести норму об обязательности специальной конфискации в Общую часть УК всех союзных республик и в соответствии с этим указанием не упоминать о ней в санкциях конкретных составов преступлений, помещенных в Особенной части кодексов.

Основы уголовного законодательства относят также к компетенции союзных республик установление перечня имущества, необходимого для самого осужденного и лиц, находящихся на его иждивении (ст. 30). УК большинства союзных республик повторяют эти формулировки общесоюзного закона. Однако УК УССР и УзССР значительно расширяют ьонятие, установленное Основами, и говорят об имуществе, необходимом для «осужденного, членов его семьи и лиц, находящихся на его иждивении». Статья 36 УК ЛитССР вообще не определяет круга лиц, имущество которых не подлежит конфискации. В УК КазССР говорится о неподлежащих конфискации предметах, необходимых для «осужденного и его семьи...» (ст. 31), а в приложении к этой статье указывается, что конфискации не подлежит имущество «...осужденного и лиц, находящихся на его иждивении». Таким образом, УК КазССР вопрос о кон-

27         См. «Советское уголовное право». Общая часть, М.,  1962, с. 274.

28         См. В. И. Иванов, Уголовное законодательство Союза ССР и союз

ных республик. Единство и особенности, М., 1975, с. 31.

168

[шскации имущества решен противоречиво. Естественно, что понятие членов семьи гораздо шире понятия лиц, находящихся на иждивении, поскольку не все члены семьи могут быть иждивении осужденного. Таким образом, УК УССР и /зССР расширяют круг лиц, у которых не может быть конфисковано определенное имущество. Это несоответствие УК общесоюзному законодательству противоречит принципу разграничения компетенции Союза ССР и союзных республик в

[области уголовного законодательства и должно быть устранено.

В отличие от УК АзССР и ЭССР, где перечни имущества, ^подлежащего конфискации, приведены непосредственно в эбщей части самих УК и УК ЛитССР, где такой перечень оп-эеделяется отдельной статьей (ст. 36), перечни всех других

•оюзных республик приводятся в качестве отдельного приложения. Такие решения нам представляются более правильными с учетом следующих замечаний. Исполнение конфискации имущества целесообразно отнести к отрасли уголовно-исполнительного законодательства. В этом плане положительным примером является регулирование исполнения конфискации имущества уголовным законодательством НРБ, где оно регулируется Законом об исполнении наказаний, в частности, ст.ст. 150—151 гл. 15 «Исполнение наказаний в виде конфискации имущества и штрафа» 29. В советском законодательстве исполнение конфискации имущества регулируется гражданско-процессуальными нормами. Так, согласно ст. 58 Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик исполнение приговоров в части имущественных взысканий производится в порядке, установленном для исполнения судебных решений. ГПК союзных республик подробно регламентируют действия судебных исполнителей по исполнению конфискации имущества. Думается, что в будущих, пока несозданных исполнительно-уголовных кодексах союзных республик должны быть отражены специфические вопросы и в отношении исполнения конфискации имущества. Одновременно представляется, что основные положения в отношении исполнения судебных решений, в том числе и конфискации имущества не должны быть упразднены из ГПК союзных республик, а нормы будущих уголовно-исполнительных кодексов в некоторых случаях могут носить отсылочный характер. Л. Г. Крахмальник и А. М. Яковлев относят исполнение Конфискации имущества к уголовно-исполнительному законодательству. На наш взгляд, они правильно считают, что ни одно уголовное наказание, сопряженное с имущественными

29 УК НРБ, Закон об исполнении наказаний, М., 1970.

169

взысканиями, не может оыть сведено к одному только имущественному взысканию. Регламентация исполнения уголовного наказания не должна производиться гражданско-процесс\-альными нормами, ибо она привела бы к смешению уголовного наказания с имущественными взысканиями, не являющимися наказанием30: В Основах исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик указывается, что «исправительно-трудовое законодательство имеет своей задачей обеспечение исполнения уголовного наказания...* (ст. 1).

Конфискация имущества как мера уголовного наказания за совершенное преступление бесспорно относится к уголовному наказанию, поэтому его исполнение должно регулироваться уголовно-исполнительными нормами. В связи с этим представляется, что перечни имущества, неподлежащего конфискации, должны быть помещены в будущих уголовно-исполнительных кодексах, принятие которых вызывается необходимостью. Однако пока уголовно-исполнительные кодексы не созданы, перечень имущества, неподлежащего конфискации, должен быть помещен в виде отдельного приложения к уголовным кодексам.

Так как республиканское законодательство должно решать вопрос о перечнях имущества, неподлежащего конфискации, в соответствии со своими специфическими, климатическими, бытовыми и другими условиями, определенные различия в указанных перечнях вполне обоснованы. Однако в них зачастую имеются и неоправданные, по нашему мнению, различия. Так, указывая, что конфискации не подлежит «жилой дом с хозяйственными постройками» УК ЭССР не упоминает и «об отдельных его частях», как это предусматривается в УК ТССР, ТаджССР и др. Не упоминается в УК ЭССР об одежде, неподлежащей конфискации. В УК ГССР и ЭССР не решается вопрос о паевых взносах в кооперативные организации. Было бы более правильным, если бы перечни имущества, неподлежащего конфискации, предусмотренные законодательством союзных республик, были несколько унифицированы путем их тщательного оценочного пересмотра и исправления, с учетом современного материального состояния жизни нашего общества.

Как уже указывалось, конфискация имущества является исключительно дополнительной мерой наказания. Однако в

30 См. Л. Г. Крахмальник, А. М. Яковлев, Исполнение наказаний. не соединенных с исправительно-трудовым воздействием («Проблемы совершенствования советского законодательства». Труды ВНИИСЗ, 1977, Л^ °-с. 122, 123).

170

законе не указано, к каким конкретно наказаниям конфискация имущества может быть присоединена.

Судебная практика свидетельствует, что конфискация имущества в основном присоединяется к наказанию в виде лишения свободы и при назначении высшей меры наказания. Конфискация имущества может применяться в совокупности со ссылкой, высылкой, о чем, в частности, свидетельствуют санкции ст. 153 УК РСФСР (ч. ч. 1, 2), предусматривающие уго-овную ответственность за частнопредпринимательную деятельность и коммерческое посредничество.

Д. И. Самгина допускает конфискацию имущества, когда преступлением причинен большой материальный вред, а к подсудимому в силу его физической неполноценности или пре-онного возраста нецелесообразно применять лишение свободы и суд применяет к нему более мягкое наказание, чем предусмотрено законом31.

Такая точка зрения нам представляется неправильной по следующим соображениям. Если подсудимый физически неполноценен или находится в преклонном возрасте, к нему нецелесообразно применять наказание в виде исправительных работ, ссылки или высылки. Такое наказание, как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, к подсудимому также не может быть применено по вполне понятным причинам — из-за преклонного (стало быть пенсионного) возраста или физической неполноценности. Чаще всего к лицам, физически неполноценным и преклонного возраста, применяется условное осуждение. А условное осуждение несовместимо с конфискацией имущества, о чем прямо указывается в ст. 37 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик.

В уголовном законодательстве некоторых социалистических стран имеются указания на применение конфискации имущества при определении конкретной меры наказания. Например, в соответствии с § 55 УК ВНР конфискация имущества должна применяться при назначении смертной казни или лишения свободы на срок выше 5 лет. Может применяться конфискация имущества и при назначении лишения свободы свыше 3 лет, если это признается необходимым. В советском уголовном законодательстве также должны быть четко сфор-улированы основания применения конфискации имущества при определении конкретной меры наказания.

Из затронутых в настоящей статье вопросов можно сде-ать вывод, что законодательство о назначении конфискации имущества нуждается в дальнейшем совершенствовании.

См. Д. И. Самгина, упом. соч., с. 91 — 92.

Аспирант У. M. ВЕЛИЕВА