О совершенствовании законодательства

ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА незаконноЕ получениЕ

кредита и злостноЕ уклонениЕ от погашения

кредиторской задолженности

Практика показывает, что в ряде случаев нередко довольно сложно отграничить гражданско-правовые отношения от отношений, регулируемых уголовным законодательством. Основой для отграничения является такой элемент состава преступления, как умысел. Именно его наличие определяет составы преступлений, предусмотренных ст. 176 и 177 УК РФ.

Сложность в доказывании умысла при совершении деяний: незаконное получение кредита и злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности заставляет следователя переквалифицировать указанные преступления (например, на мошенничество), отказывать в возбуждении уголовного дела или прекращать возбужденное уголовное дело в связи с отсутствием состава преступления. В настоящее время указанные составы преступлений являются «мертвыми», фактически недействующими.

Что может свидетельствовать о наличии умысла на совершение действий, описанных в диспозиции ст. 176 УК РФ? Прежде всего, использование фальшивых документов (гарантийных писем, документов о праве собственности на имущество, передаваемое банку в обеспечение кредита, и т.д.), передача банку в обеспечение кредита негодного имущества (находящегося под арестом, в залоге и т.д.), а также предоставление ложных сведений о финансовом состоянии заемщика (фиктивных актов аудиторских проверок, бухгалтерских балансов, расчетно-технической документации, бизнес-планов и т.д.), неоднократность совершаемого деяния и др.

Однако указанное преступление совершается, как правило, преступниками высокого интеллектуального уровня в группе (в том числе с привлечением банковских работников). Активно применяется комбинирование различных способов совершения и сокрытия преступлений.

Проблемы заключаются и в том, что в подразделениях органов МВД и прокуратуры отсутствуют достаточно подготовленные кадры для расследования указанных преступлений. Но это не является предметом нашего исследования.

Рассмотрим более подробно проблемы, требующие немедленного вмешательства законодателя и тех институтов, которые отвечают за разработку практики применения ст. 176, 177 УК.

Обращает на себя внимание, прежде всего, узость субъекта преступления в диспозиции ст.176 УК, а именно: не охвачены физические лица, которые получают кредиты, но не являются индивидуальными предпринимателями. Несмотря на то что риск невозврата кредита физическими лицами заметно ниже, чем при работе с заемщиками-организациями, случаи невозврата кредита физическими лицами имеют место. Данная позиция законодателя вызывает удивление. Следует сказать, что многие крупные банки ориентированы прежде всего на работу с физическими лицами (Сбербанк России, КМБ банк, Импекс Банк и др.).

Целесообразно расширить круг субъектов состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 176 УК, и изложить в следующей редакции: «Получение частным физическим лицом или руководителем организации кредита либо льготных условий кредитования…».

Уголовная ответственность по ст. 176 УК РФ наступает в случае причинения крупного ущерба потерпевшему (кредитору). Однако в статье не дано определение крупного ущерба. Таким образом, данный признак является оценочным, и его толкование представляет значительные трудности для правоприменителя. Крупный ущерб для банка можно, по-видимому, привязать к коэффициентам финансовой устойчивости, которые разработаны и используются Банком России и Федеральной службой по финансовому оздоровлению и банкротству.

Однако банковское учреждение, как и иной кредитор, в связи с иной коммерческой деятельностью могло не только сохранить свое финансовое состояние, но и улучшить его. Вопрос остается невыясненным и требующим законодательной проработки.

Частью 2 ст. 176 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за незаконное получение государственного целевого кредита, а равно его использование не по прямому назначению, если эти деяния причинили крупный ущерб гражданам, организациям или государству.

Между тем в соответствии с п.2 ст.819 ГК РФ к отношениям по кредитному договору применяются правила о займе.

Согласно п.2 ст.814 ГК РФ в случае невыполнения заемщиком условия договора займа о целевом использовании суммы займа займодавец вправе потребовать от заемщика досрочного возврата суммы займа и уплаты причитающихся процентов, если иное не предусмотрено договором.

Нецелевое использование кредита в рамках уголовного законодательства отличается от гражданско-правовых отношений прежде всего по наличию последствий, которые выражаются в причинении кредитору крупного ущерба.

Таким образом, вопрос разграничения ответственности за нецелевое использование кредита на первый взгляд решен.

Однако, как и в п.1 указанной статьи, размер крупного ущерба законодателем не установлен. В связи с этим при определении крупного ущерба законодатель сталкивается с проблемами определения тех критериев, которые позволят считать ущерб крупным.

Указанный недостаток оставляет для правоприменителя слишком широкое поле деятельности. На усмотрение правоприменителя  остается применение уголовной или гражданской ответственности.

Санкция ст.176 УК не предусматривает конфискации имущества. Довольно странно для преступления, совершаемого с корыстной целью. Несоответствие совершаемого деяния и грозящего за это наказания представляет собой благоприятную почву для роста подобных преступлений.

В ст.177 УК законодатель строго определил, что злостным уклонением от погашения кредиторской задолженности является злостное уклонение руководителя организации или гражданина от погашения кредиторской задолженности в крупном размере или от оплаты ценных бумаг после вступления в законную силу соответствующего судебного акта.

Однако законодатель не определил понятие «злостности». Как, например, расценивать следующее.

Предприятие А, имея решение суда о перечислении денежных средств в оплату товара, полученного от организации Б, имеет денежные средства на счетах для покрытия задолженности перед кредитором, но использует их для обеспечения безопасности производства. Указанные организации при наличии денежных средств направляют их в первую очередь на продолжение деятельности и обеспечение безопасности. Кроме того, они не имеют в активах имущество, реализация которого возможна.

Необходимо также принимать во внимание положения ст. 855 ГК РФ о том, что при недостаточности денежных средств на счете организации для удовлетворения всех предъявленных к нему требований списание денежных средств осуществляется в определенной очередности. Причем оплата кредиторской задолженности по исполнительному листу суда при недостаточности денежных средств на расчетном счете кредитора производится в пятую очередь.

Кроме того, если организация имеет производственные мощности, недвижимость, может ли расцениваться нежелание реализовать указанную собственность с направлением денежных средств на исполнение судебного акта как злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности?

Рассмотренные проблемы свидетельствуют о необходимости, во-первых, законодательной доработки ст. 176, 177 УК, а во-вторых, обобщения имеющейся практики расследования незаконного получения кредита и злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности.

В.М. Простова,

кандидат юридических наук

(НИИ при Генеральной прокуратуре РФ)