СОСТОЯНИЕ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, СОВЕРШАЕМЫХ В СФЕРЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, И ЕГО СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ

Изменения в социальной и экономической жизни российского общества, которые начали происходить в начале 1990 гг., имея много положительных моментов, направленных на демократизацию всех сторон жизни, развитие свободного предпринимательства, одновременно принесли с собой и ряд отрицательных явлений. Среди них, в частности, можно выделить увеличение числа общественно опасных деяний, совершаемых в сфере экономической деятельности.

Возникнув вместе с развивающимися рыночными отношениями, они получили дальнейшее распространение в силу ряда причин, обусловленных как несовершенством отраслевого законодательства, так и негативным отношением субъектов, работающих в экономической сфере, к соблюдению требований и правил законопослушной деятельности и добросовестной конкуренции.

Распространенность перечисленных отрицательных явлений была учтена при подготовке нового Уголовного кодекса, который, восприняв положительный опыт предшествующего законодательства, учел сложившуюся криминальную ситуацию в стране и ввел в новый Уголовный кодекс, помимо существовавших ранее, ряд новых уголовно-правовых норм, направленных на защиту экономической сферы от преступных посягательств.

Была несколько видоизменена конструкция уголовной ответственности за незаконную предпринимательскую деятельность как в сфере производства, так и торговли, что привело к появлению в УК РФ ст. 171, в которой установлена ответственность за предпринимательскую деятельность без регистрации, без лицензии или с нарушением условий лицензирования в случае получения дохода в крупном или особо крупном размере или причинения крупного ущерба.

213

Прошедшие пять лет действия УК 1996 г. позволили накопить достаточный материал, интересный как в практической, так и теоретической плоскости, который позволяет дать определенную оценку мерам уголовно-правового воздействия на отдельные категории общественно опасных деяний.

Анализ нового уголовного законодательства, направленного на борьбу с преступлениями, совершаемыми в сфере экономической деятельности и практики его применения, приводят к выводу о необходимости дальнейшего изучения соответствующих составов преступлений, выработке на этой основе научных рекомендаций по квалификации общественно опасных деяний, а также предложений, направленных на совершенствование уголовного законодательства.

Наибольшие трудности при квалификации деяний, предусмотренных ст. 171 УК РФ, вызывает установление размера денежных сумм, полученных от занятия незаконной предпринимательской деятельностью, определение крупного ущерба. Следственная и судебная практика в трактовке этих понятий весьма противоречива. Ставит много проблем перед правоприменителем бланкетный характер данной нормы. Так, например, в ней устанавливается ответственность за нарушение условий лицензирования, в то время как в специальных нормативных правовых актах, посвященных вопросам лицензирования, говорится о «требованиях и условиях», предъявляемых к тому или иному виду деятельности, в совокупности, без четкого их разделения, что не способствует однозначному применению уголовного закона. В то же время эти нарушения, при условии, что предприятие зарегистрировано и имеет лицензию, вполне могут быть устранимы в результате применения мер административного воздействия. Исходя из сказанного, представляется целесообразным исключить из ст. 171 УК указание на нарушение условий лицензирования, как на один из признаков состава преступления.

Сложности при квалификации деяний данной категории возникают при установлении размера (крупного и особо крупного) дохода, полученного от незаконной предпринимательской деятельности, исчисляемого в зависимости от ставки минимального размера оплаты труда. Данный размер меняется практически каждые полгода, что в свою очередь приводит к повышению в денежном выражении той суммы, с которой наступает уголовная ответственность. Неизбежно возникает вопрос об обратной силе уголовного закона по

214

признаку: «иным образом улучшает положение лица». Увеличение размера полученного дохода с использованием более высоких показателей минимального размера оплаты труда приводит к выводу о том, что в диспозиции ст. 171 УК изменился один из признаков состава преступления, в результате чего часть деяний, ранее подпадавших под действие данной нормы, оказалась декриминализирован-ной. Представляется, что в целях стабильности уголовного законодательства, адекватной оценки общественно опасных деяний, более предпочтительным было бы указать в примечании к ст. 171 УК, что доход исчисляется на момент совершения преступления, как это сделано, к примеру, в примечании к ст. 158 Ж

Состав лжепредпринимательства является достаточно сложным в плане установления и доказывания всех его признаков. Видимо, этим объясняется пока еще довольно редкое применение данной уголовно-правовой нормы. Так, в 1997 г. по ст. 173 УК было осуждено 0,05 % лиц от числа всех осужденных за преступления в сфере экономической деятельности, в 1998 г. — 0,03, в 1999 г. — 0,02 %.

Анализ ст.173 приводит к выводу, что данная норма перегружена перечисленными в ней признаками, характеризующими цели, которые преследуются в результате создания фиктивной организации, что значительно затрудняет ее применение.

Неоправданным представляется включение в ст. 173 УК цели освобождения от уплаты налогов, что отрицательно сказывается на четкости формулировки диспозиции данной уголовно-правовой нормы. Выявление названной цели может проявиться только посредством осуществления той или иной деятельности, от прибыли с которой организация уплачивает налоги. Если организация является ложной и не занимается какой-либо деятельностью, то она не уплачивает налоги. В тех же случаях, когда под прикрытием разрешенных видов деятельности осуществляется деятельность запрещенная, но при этом используются определенные льготы в сфере налогообложения, то такая деятельность является лжепредпринимательством по признаку ее запрещенности.

Получение кредита как цели лжепредпринимательства является не чем иным как мошенничеством. Получение кредита с последующим его невозвращением сопровождается изъятием имущества и установлением над ним незаконного владения, т.е. представляет собой преступление, нарушающее отношения собственности. Поэтому данное общественно-опасное деяние должно находиться

215

в главе о преступлениях против собственности, являясь разновидностью мошенничества.

Подводя итог изложенному, можно придти к выводу, что следовало установить в ст. 173 УК уголовную ответственность за действия, именуемые лжепредпринимательством, только в том случае, когда создание коммерческой лжеорганизации преследует либо цель получения имущественной выгоды, либо прикрытие запрещенных видов деятельности. Именно эти разновидности лжепредпринимательства направлены на нарушение порядка ведения предпринимательской деятельности и вполне логично вписываются в структуру главы 22 УК.

Следует констатировать, что основная задача уголовного права применительно к преступлениям, совершаемым в сфере экономической деятельности на современном этапе развития нашего общества, в силу определенного несовершенства иных отраслей права, заключается не только в их пресечении и в сдерживании граждан от совершения общественно опасных деяний, но уголовное законодательство, к сожалению, выступает в качестве своеобразного средства «выколачивания* того, что не отдается добровольно. Так, например, лицо может быть освобождено от уголовной ответственности за уклонение от уплаты налогов и иных страховых взносов только потому, что, не желая быть привлеченным к уголовной ответственности (даже без добровольной явки с повинной и не раскаиваясь в содеянном), оно все-таки решило их заплатить, «полностью возместило причиненный ущерб».

Уголовное право применительно к деяниям, совершаемым в сфере экономической деятельности, берет на себя не присущую ему регулятивную функцию в попытке вернуть в цивилизованное законодательное русло отдельные виды хозяйственной, предпринимательской деятельности, путем установления за них уголовной ответственности. Это в первую очередь относится к незаконному предпринимательству, ответственность за которое наступает в случаях получения незначительного дохода. Для контроля за соблюдением правил такой деятельности существуют налоговые органы, торговые инспекции, регистрирующие и лицензионные органы. В сферу уголовного права должны попадать лишь исключительные случаи такой деятельности: в первую очередь запрещенные или разрешенные лишь определенным субъектам, причинившие крупный ущерб, вред здоровью, характеризующиеся злостностью, т.е.

216

продолжением такой деятельности после уведомления со стороны соответствующих органов о ее дальнейшей недопустимости без регистрации или без получения лицензии и наложения административного взыскания. Только при наличии приведенных условий предпринимательство будет незаконным и за него следует устанавливать уголовную ответственность. Поэтому предпочтительной была бы такая позиция, в соответствии с которой незаконным признавалось бы предпринимательство, осуществляемое без регистрации или без лицензии, но продолжаемое после наложения административного взыскания. Российское уголовное законодательство отказалось от административной преюдиции как обязательного условия уголовной ответственности. Видимо, это было недостаточно продуманное решение, и следует вновь обратиться к этому вопросу, учитывая особенности некоторых преступлений.

М. В. Феоктистов, кандидат юридических наук, доцент (Кубанский государственный университет, Краснодар)