IX

В примерном перечне «источников повышенной опасности», приведенном в ст. 404 ГК, фабрично-заводские предприятия занимают особое место. Прежде всего, здесь налицо

1 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суд СССР от 9 октября 1940 г. № 1181/40 — Сборник постановлений Пленума I определений коллегии Верховного суда СССР 1940 г., М., 1941, стр. 225. Подчеркнуто мной. — Б. А.

весьма широкое обобщение. Фабрично-заводское предприятие — это родовое понятие, охватывающее все отрасли могучей и разнообразной индустрии нашей Родины. Именно это широкое обобщение и ослабляет критику редакция ст. 404 ГК, избравшей систему примерного перечня случаев и отсылающей к достаточно неопределенному признаку «источника повышенной опасности», требующему особого разъяснения. Фабрично-заводские предприятия, железные дороги, строительство, которые упомянуты в ст. 404 ГК как субъекты повышенной ответственности, охватывают основную массу случаев. Вместе с тем, в связи с понятием фабрично-заводского предприятия, в судебной практике возникли некоторые вопросы, потребовавшие принципиального разрешения.

Начнем с перечисления этих вопросов с тем, чтобы в дальнейшем перейти к их исследованию в свете судебной и арбитражной практики.

а) На первом плане вопрос, что считать предприятием, — деятельность данной фабрично-заводской организации независимо от места этой деятельности или же деятельность на фабрично-заводской территории (в заводском корпусе, на заводском дворе и т. д.)?

б) Второй вопрос: всякая ли деятельность предприятия должна рассматриваться как «источник повышенной опасности», если установлено, что речь идет о фабрично-заводском предприятии?

Например, применима ли ст. 404 ГК к тем случаям, когда вред причинен не действием машины, механизма, а падением лестницы-стремянки, приложенной к заводской стене, срывом с крюка мясной туши в помещении холодильника, ударом двери, отделяющей один цех от другого?

в) Могут ли быть на фабрично-заводском предприятии части, — отделения, цеха и т. п., — деятельность которых не признается «источником повышенной опасности»? Иными словами, рассматривается ли деятельность фабрично-заводского предприятия как единый «источник повышенной опасности» или к деятельности предприятия нужно подходить дифференцированно, в зависимости от определенных признаков отдельных операций этой деятельности?

Если, например, работу литейного цеха завода надлежит отнести к «источникам повышенной опасности», то распространяется ли это на деятельность малярного цеха, конструкторского бюро, заводской конторы и т.д.?

г) Если отказаться от суммарного причисления всех видов деятельности фабрично-заводского предприятия к «источникам повышенной опасности», то каким признаком нужно руководствоваться, чтобы распознавать различные правовые режимы отдельных частей предприятия — в смысле применения тех или других правил об ответственности за причинение вреда?

д) Нужно ли считать в смысле ст. 404 ГК, что фабрично-заводское предприятие — это только постоянно действующее предприятие, или же к этой категории нужно отнести и кратковременную деятельность, например, изыскательские, разведывательные и тому подобные работы, экспедиции. В первом случае слову предприятие придается более узкое значение «заведенного дела», во втором — более широкое значение «предпринятого дела»?

Судебная практика так ответила на первый из поставленных вопросов: фабрично-заводское предприятие в смысле ст. 404 ГК — это фабрично-заводская деятельность, которая может выходить за пределы фабрично-заводского участка. «Источник повышенной опасности» не перестает быть таковым, когда действие его переходит за пределы территории фабрики или завода. В старой литературе для иллюстрации этого тезиса приводилось решение Государственной Арбитражной комиссии по делу о причинении вреда светильным газом, оказавшим вредоносное действие за пределами газового завода 1.

Новая практика придерживается того же взгляда.

В 1949 году Главный арбитр Министерства черной металлургии удовлетворил иск одного завода своей системы к другому заводу той же системы ввиду того, что отходные газы производства с территории ответчика проникли на заводскую территорию истца. Убытки истца были связаны с простоем его предприятия на время дегазации по требованию санитарной инспекции.

В 1945 году Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР по' иску гр-ки Мироновой к химзаводу признала, что пожар, перекинувшийся с территории завода на дом истицы, по правилам ст. 404 ГК, есть действие «источника повышенной опасности», поскольку у ответчика хранилась «опасная в пожарном отношении кристаллическая сера» 2.

Как в этом, так и в предыдущих случаях вредоносное действие имело свое начало на территории предприятия ответчика и лишь позднее распространилось за пределы этой территории.

Можно ли считать, что вредоносный случай связан с фабрично-заводским предприятием, как «источником повышенной опасности», если вредоносное действие имело свое начало вне предприятия в смысле территориальном?

По одному делу, рассмотренному в 1926 году, Гражданская кассационная коллегия Верховного суда РСФСР не усмотрела причинной связи между действиями Московского ювелирного товарищества и несчастным случаем с агентом товарищества гр-ном Д.; будучи отправлен товариществом в служебную коман-

1  «Известия ЦИК» 1928. г. № 36.

2  Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР № 36/487—«Судебная практика Верховного суда СССР» 1946 г. вып. VII (XXXI), стр. 27—28.

дировку, гр-н Д. получил увечье при поездке по железной дороге 1.

У некоторых цивилистов вывод Кассационной коллегии вызвал сомнение. Они считали, что в иске гр-ну Д. к товариществу следовало отказать не за отсутствием причинной связи несчастного случая с деятельностью товарищества, а за отсутствием вины товарищества в несчастном случае, поскольку дело надлежало рассматривать, применяя ст. 403 ГК и ст. 413 ГК, так как последняя говорит о страховом случае.

Эти соображения нам представляются неосновательными, хотя применению и подлежала ст. 413 ГК, если пострадавший Д. был застрахован товариществом в порядке социального страхования.

Если вред, как в данном случае, был причинен «источником повышенной опасности», то применение ст. 403 ГК было, разумеется, невозможно.

Применению подлежала именно ст. 404 ГК, но товарищество было ненадлежащим ответчиком, так как его деятельность не связана с причинившим вред «источником повышенной опасности», в данном случае, с эксплуатацией железной дороги.

Разумеется, что при аналогичной обстановке не несло бы ответственности и фабрично-заводское предприятие, являющееся «источником повышенной опасности » в смысле ст. 404 ГК; не несло бы даже и в том особом случае, если бы вопрос решался без применения дополнительной нормы ст. 413 ГК, с присущим ей моментом, вины страхователя — нанимателя.

В деле Д. вредоносный результат является причинно-случайным для предприятия.

Любопытно в интересующем нас смысле и другое определение ГКК Верховного суда РСФСР. Агент торгово-промышленного товарищества был послан в служебную командировку — на заготовку дров для товарищества. Садясь на ходу в вагон товарного поезда, чтобы сопровождать отгруженную партию дров, агент сорвался и попал под вагон. Губернский суд удовлетворил иск потерпевшего к товариществу. Гражданская кассационная коллегия Верховного суда РСФСР определением от 26 марта 1925 г. отменила это решение 2.

Конечно, и в этом случае служебная командировка не по существу, а только механически связана с несчастным случаен (если даже оставить в стороне вопрос о содействовавшем грубо виновном поведении потерпевшего, прыгнувшего на ходу в вагон поезда).

В новейшей практике случаи этого рода встречаются значительно реже, причем особенности применения ст. 404 ГК закрываются почти всегда правилом статьи 413 ГК о «страховом слу-

1 Определение ГКК Верховного суда РСФСР по д. № 31856—«Судебно-арбитражный бюллетень» 1927 г. № 29/30, стр. 3.

2 См. «Еженедельник Советской юстиции» 1925 г. № 35, стр. 1172.

чае», исключающем ответственность предприятия при отсутствии его вины.

Вопрос о связанности предприятия как «источника повышенной опасности» с территориальным моментом возник все же по иску гр-ки К. к управлению железной дороги. Это дело было разрешено народным судом в 1949 году.

Истец работал у ответчика в качестве кузнеца. Уголь для кузницы ему приходилось приносить со склада, расположенного по другую сторону железнодорожной линии. Во время одного из таких переходов железнодорожных путей гр-н К. был сшиблен поездом и получил увечье. Несчастный случай с истцом произошел вне предприятия в территориальном смысле (вне кузницы, вне железнодорожной мастерской, вне железнодорожного склада). Но связь увечья, полученного потерпевшим, с работой потерпевшего в кузнице вовсе не механическая, а внутренняя и совершенно очевидная. Правда, обстоятельства дела таковы, что «источник повышенной опасности» (эксплуатация железной дороги) и «предприятие» (кузница) принадлежали одному и тому же лицу — железной дороге.

Можно, однако, считать, что юридический вывод (удовлетворение иска к предприятию, владеющему кузницей) не изменился бы и в том случае, если бы кузница принадлежала не железной дороге, а другой организации.

Вот другой случай. Заготовка леса для железной дороги производилась вне территории железнодорожного предприятия. Тем не менее народный суд по делу П. с управлением железной дороги в решении 1948 года сослался на ст. ст. 404 и 413 ГК, установив тем самым, что лесозаготовка для предприятия, хотя бы и вне его территории, подходит под понятие «предприятия» как «источника повышенной опасности», данное в ст. 404 ГК.

Территориальный признак предприятия как «источника повышенной опасности» вообще утрачивает четкость там, где дело идет о передаче электрической энергии по проводам.

В 1949 году Государственный арбитраж при исполкоме Московского областного Совета рассматривал иск одного завода к отделению «Мособлэнерго» и к домоуправлению. Принадлежавшая подсобному хозяйству завода лошадь была убита током от электропроводки. Электропровод был порван, один конец его оказался в траве на дороге и был залит водой. Лошадь истца наступила на конец провода, который был под током 120 вольт, отчего и последовала немедленная гибель лошади.

Удовлетворяя иск против отделения «Мособлэнерго», Государственный арбитраж не сослался прямо на ст. 404 ГК, но несомненно именно эту норму применил. Провод был оборван порывом ветра во время грозы, совсем незадолго до несчастного случая с лошадью истца. Перерыв в освещении был немедленно замечен, своевременно были приняты меры к восстановлению провода, но предотвратить несчастный случай (в смысле ст. 403 ГК)

было невозможно. Следовательно, речь шла именно о признании деятельности предприятия «источником повышенной опасности» далеко за пределами территории предприятия.

Все приведенные случаи из судебной и арбитражной практики показывают, что связывать понятие предприятия в смысле ст. 404 ГК с территориальным признаком нельзя.

В деле по иску С. А. Алексанян обстановка несчастного случая была такова: покойный муж истицы — Амаяк Алексанян работал на тбилисском заводе в качестве рабочего; 31 октября 1941 г. произошел обвал ворот, которыми потерпевший Алексанян был задавлен насмерть. Обвал произошел на строительной площадке, еще не сданной заводу подрядчиком-трестом «Саккаромысла» Наркомместпрома. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР в связи с этим делом высказала соображения, имеющие отношение к вопросу о территориальной привязке понятия «источник повышенной опасности». «Если, — писала Судебная коллегия в своем определении от 31 июля 1943 г.,—гибель Алексаняна имела место на новом строительстве и не находится в связи с выполнением погибшим обязанностей по трудовому договору, заключенному с заводом, то надлежащим ответчиком по делу должен быть признан трест-строитель и дело подлежит разрешению на основании ст. 404 ГК. Если же Алексанян погиб в связи с выполнением обязанностей по трудовому договору с заводом, являющимся его страхователем, к делу должна быть применена ст. 413 ГК...» 1.

Здесь, следовательно, для Судебной коллегии было существенно не территориальное нахождение ворот (на участке ответчика или на участке, еще ответчику не сданном), а связь деятельности потерпевшего в момент гибели с его обязанностями рабочего завода. Формулировка, данная Судебной коллегией по данному делу, обусловлена конкретными особенностями этого дела, и извлекать из нее общее положение нужно осмотрительно.

Нет сомнения, конечно, в том, что гибель рабочего или служащего какого-либо предприятия вне связи с работой (не в процессе работы и не во время пребывания на фабрике, в конторе, не в командировке, не во время поездки на работу или с работы домой) устраняет вопрос об ответственности за несчастный случай того предприятия, где работал потерпевший.

Но нельзя сделать обратного вывода, будто предприятие всегда отвечает за вред, причиненный его рабочему или служащему в связи с выполнением работы для предприятия.

1  Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР от 31 июня 1943 г. № 771 —Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного суда СССР за 1943 г., М., 1948, стр. 184—185. Подчеркнуто мной.— Б. А.

Связанный с этим делом существенный вопрос об обязанном субъекте мы рассматриваем особо (в гл. пятой).

Мы уже привели несколько случаев из практики, в которых устанавливалось, что рабочий или служащий получил увечье на железной дороге, находясь в поездке по служебным делам. Ответственность возлагалась судом в таких случаях не на предприятие, которое послало работника в командировку, а на железную дорогу, как на владельца «источника повышенной опасности».

Если в самом служебном задании, поручении нет момента поставления работника в соприкосновение с «источником повышенной опасности» своего предприятия, то нет оснований для ответственности предприятия перед работником за возникший вред по ст. ст. 404 и 413 ГК-

Территориальная связь «источника повышенной опасности» с предприятием, нередко встречающаяся, не является сама по себе существенным признаком.

Только этот вывод мы позволяем себе сделать здесь из рассмотренного определения Судебной коллегии по делу Алексанян.

«Юридические лица, — писала Гражданская кассационная коллегия Верховного суда УССР в 1927 году, —отвечают за вред в зависимости от того, сопряжена ли их деятельность с повышенной опасностью для окружающих или нет» 1. Здесь имелась в виду ответственность по ст. 404 ГК.

Именно определенного рода деятельность предприятия (фабрики, завода) является характерным признаком. «Пределы предприятия не могут толковаться только в связи с узко-территориальным принципом и определяться местонахождением правления данного предприятия; наоборот, вопрос о пределах предприятия должен в каждом конкретном деле разрешаться в зависимости от предмета деятельности его» 2.

Не всякая деятельность фабрично-заводского предприятия рассматривается, однако, судебной практикой как «источник повышенной опасности» в смысле ст. 404 ГК. Судебная практика давно и совершенно обоснованно усвоила эту точку зрения. «Обыкновенная лестница в доме, хотя бы в доме промышленного предприятия, вовсе не должна рассматриваться, как источник повышенной опасности, каковым является предприятие благодаря наличию двигателей и других специальных оборудовании и производственных процессов», писала Гражданская кассационная коллегия Верховного суда УССР в определении от 14 мая 1927 г. по делу Богопольского 3.

1  Определение ГКК Верховного суда УССР от 20 июня 1927 г. по делу Л. Пинчук — «Вестник Советской юстиции» 1927 г. № 18/100, стр. 642. Подчеркнуто мной. — Б. А.

2  Определение ГКК Верховного суда РСФСР от 3 июня 1927 г. по делу Демидова с «Рудметаллторгом» (№ 32831) — «Судебная практика РСФСР» 1927 г. № 19. стр. 67.

3  Определение ГКК Верховного суда УССР от 14 мая 1927 г. № 1898/27— «Вестник Советской юстиции» 1928 г. № 1(107), стр. 26—27.

В новой практике применение в таких случаях ст. 403 ГК (в соединении со ст. ст. 413 или 414 ГК) настолько устойчиво, что нет надобности задерживаться на этом вопросе. Сошлемся для примера на дело по иску гр-ки М. Истица работала в организации ответчика и во время исполнения работы упала с лестницы и сломала себе руку. Народный суд в 1949 году, разрешая дело по правилам ст. ст. 403 и 413 ГК, удовлетворил иск, поскольку «лестница не имела упоров», в чем суд усмотрел вину ответчика.

Существо вопроса не в том, какие операции вообще производит данное лицо или предприятие; дело в том, какова была та операция, которая причинила вред в конкретном случае.

Как мы отмечали, в гл. первой была сделана попытка распознавать «источник повышенной опасности» в пределах предприятия по моменту риска. По иску Ламанова к Правлению Мурманской ж. д. Пленум Верховного суда РСФСР в заседании от 21 марта 1927 г. дал такую формулировку: «Как буквальный смысл ст. 404 ГК, так и приведенные в ней примеры ясно показывают, что в данном случае имеются в виду предприятия или части предприятий, связанные с особым риском» 1. Но эта ссылка на «особый риск» падает вместе с порочной «теорией» риска, из которой она заимствована (см. гл. первую, пункт IV).

Если не всякого рода деятельность предприятия может считаться «источником повышенной опасности», то тем более не должно считаться «источником повышенной опасности» отсутствие деятельности. По делу Яролана Председатель Верховного суда СССР в своем протесте на решение народного суда Киевского района г. Тбилиси писал: «При новом рассмотрении суд должен исходить из того, что машина для изготовления мацы, в результате работы которой Саркис Яролан получил увечье, приводилась в действие мотором, и поэтому, если увечье произошло в момент действия мотора, дело подлежит разрешению не по ст. 403, а по ст. 404 ГК» 2.

Мысль протеста совершенно ясна, ст. 404 ГК применима или не применима в зависимости от того, действовал мотор или не действовал. В последнем случае нет «источника повышенной опасности», так как таковым может быть только действие, деятельность, а не бездействие. Вопрос о значении момента использования, эксплуатации для понятия «источника повышенной опасности» возник также по иску коллектива артистов театра «Миниатюр» к Молотовскому обкому Профсоюза рабочих леса и сплава 3. Обком профсоюза являлся владельцем баржи. Такс-

1  Постановление Пленума Верховного суда РСФСР от 21 мая 1927 г. (протокол № 6)—«Судебная практика РСФСР» 1927 г. № 6, стр. 2.

2  «Советская юстиция» 1939 г. № 15/16, стр. 70—71. Подчеркнуто мной.— Б. А.

3  Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР от 17 апреля 1945 г. № 256—«Судебная практика Верховного суда СССР» 1945 г., вып. I (XVII), стр. 28—29.

лажно-транспортная контора треста «Комлесосплав» приняла у обкома пловучий клуб (находившийся на барже) со всем его имуществом на свою ответственность. В 1943 году вовремя стоянки пловучего клуба на рейде возник пожар, при котором сгорела как баржа, так и все театральное имущество, а также личные вещи артистов. По делу не было спора о том, что эксплуатация самоходной баржи является «источником повышенной опасности». Однако можно ли считать «источником повышенной опасности» стояние баржи на рейде?

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР высказала такое суждение по этому вопросу: «То обстоятельство, что владельцем баржи является обком союза, для дела значения не имеет, так как вред в данном случае причинен не при эксплуатации баржи как источника повышенной опасности (ст. 404 ГК), а вследствие неправильных действий лиц такелажно-транспортной конторы, поставленных ею для управления баржей» 1.

Просматривая серии дел, в которых суды применяли ст. 404 в отдельности или в соединении со ст. ст. 413, 414, 415, можно прийти к заключению, что признаком «источника повышенной опасности» применительно к фабрично-заводскому предприятию нужно считать использование с промышленными целями энергии — механической, электрической, химической и всякой другой.

Этот тезис не противоречит осторожному высказыванию Гражданской кассационной коллегии Верховного суда УССР по делу Лисицина: «повышенная опасность предприятия определяется не только тем, имеет ли предприятие механический двигатель или нет, а также характером и условиями деятельности самого предприятия» 2.

Прежде всего дело, конечно, не в том, имеет ли предприятие двигатель. Но все же применение двигателя, мотора, является одним из возможных признаков той деятельности, которая именуется в ст. 404 ГК «источником повышенной опасности». По делу Михеева Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР прямо сослалась на этот признак, как на отличительный. Судебная коллегия писала: «Суд, разрешая настоящее дело, руководствовался ст. 403 ГК, в то время как увечье было причинено наездом на него (потерпевшего) трактора, снабженного механическим двигателем, работа которого связана с повышенной опасностью для окружающих. В силу этого, дело подлежало разрешению на основании ст. 404, а не ст. 403 ГК. . .» 3.

1  Подчеркнуто мной.—Б. А.

2  Определение ГКК Верховного суда УССР от 21 ноября 1927 г. под. № 4501 — «Вестник Советской юстиции» 1928 г. № 1 (107), стр. 27.

3  Определение Судебной коллегии по гражданским делам СССР 1943 г. по д. № 777 {под № 19) — Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного суда СССР за 1943 г., М., 1948, стр. 182.

Но «источник повышенной опасности» может заключаться не только в применении мотора, а и в химическом процессе, в действии тока, сжатого или сжиженного газа и т. д.

По делу гр-ки А. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда СССР в 1940 году правильно сослалась на ст. 404 ГК (в соединении со ст. ст. 409 и 413 ГК) в случае причинения вреда действием электрического тока.

Использование различных видов энергии может (по опыту прошлого) приносить иногда вред, несмотря на меры предосторожности со стороны лиц, применяющих энергию. Только при широких опытных данных можно говорить об «источнике повышенной опасности» в смысле закона. Определяющей причиной несчастных случаев при применении данного вида энергии в аналогичных условиях должно являться не случайное событие (виновное поведение ответственного лица, виновное поведение потерпевшего), а сама деятельность как таковая. Кроме того, применение данного рода энергии должно приносить вред не только лицам, ее применяющим, но и другим лицам. В отношении этих других лиц («окружающих», говоря словами ст. 404 ГК) должна быть констатирована хотя бы реальная возможность причинения вреда.

С этой точки зрения нельзя относить к «источникам повышенной опасности» пользование электрическими проводами под переменным током в 110—220 вольт в жилых домах, квартирах. Несчастные случаи, связанные с течением такого тока по проводам, встречались. Изучение этих случаев неизменно показывало, что определяющей причиной здесь является не само протекание тока по проводам, а чье-либо виновное поведение. Говорить, следовательно, об «источнике повышенной опасности» в этом случае нельзя. Не так обстоит дело с лифтами, где бы они ни применялись, — на производстве, в шахтах или в жилых строениях 1.

Понятие лиц, окружающих «источник повышенной опасности», нельзя характеризовать ни количеством этих лиц, ни фактом обычного присутствия этих лиц около «источника повышенной опасности». Если мотор, турбина, трансформатор высокого напряжения совершенно изолированы (как и бывает в действительности на наших предприятиях), это вовсе не исключает характеристики работы такого оборудования, как «источника повышенной опасности».

Рассмотренное выше определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда СССР 1945 года по иску

1 В 20-х годах один автор заметил, что «хотя эксплуатация лифта и связана с повышенной опасностью, но это не опасность для окружающих, а, так сказать, опасность «локализированная», ограниченная тесной группой лиц, пользующихся лифтом». Согласиться с этим нельзя, поскольку дело идет не о статистике несчастных случаев и не о количествах потерпевших, а об определяющих причинах вреда.

артистов театра «Миниатюр» показывает, что предприятие нельзя разуметь как длительную, годами продолжающуюся деятельность. В этом деле шла речь о временной, сезонной операции пловучего театра на барже.

В 1929 году народный суд признал тир, устроенный в саду «Фонарик», предприятием с «повышенной опасностью». Гражданская кассационная коллегия Верховного суда РСФСР согласилась с применением ст. 404 в этом случае 1. Между тем тир, устроенный в летнем саду, был, несомненно, сезонным предприятием.

Вообще затруднительно привести хотя бы единственное решение суда или арбитража, где применение ст. 404 ГК было бы отвергнуто вследствие того, что деятельность, являющаяся «источником повышенной опасности», была кратковременной. Поэтому можно с уверенностью заявить, что «источник повышенной опасности» в смысле ст. 404 ГК—это не обязательно «заведенная» деятельность. Эта деятельность может быть только однократно предпринятой.

Анализ судебной практики по применению ст. 404 ГК показывает, что в связи с отказом этой практики от территориального признака предприятия, как решающего отличительного признака, самое понятие «предприятия», включенное в перечень ст. 404 ГК, утрачивает в известной части свое значение для распознавания случаев ответственности за вред, регулируемых ст. 404 ГК.

Необходимо дополнить ссылку на предприятие еще каким-то другим признаком «источника повышенной опасности».

Как мы пытались выше показать, внутренним основанием для применения ст. 404 ГК является выявление определяющих причин несчастных случаев при деятельности известного рода.

Судебная практика, отказавшись от суммарного критерия фабрично-заводской деятельности и желая подойти к деятельности предприятия дифференцированно, пошла именно по этому пути. По большей части судебная практика видит «источник повышенной опасности» там, где применяется механическая, электрическая, химическая энергия.

Обобщая судебную практику, мы считаем, что именно этот критерий нужно принять за исходный, пока в законе установлен только примерный, а не исчерпывающий перечень случаев повышенной внедоговорной ответственности. Требуется, однако, некоторое уточнение.

Источником повышенной опасности в смысле ст. 404 ГК судебная практика признает всякое применение концентрированной энергии — механической, электрической, химической и т. п., в тех случаях, когда это применение правомерно и, кроме того, при условии, что энергия применяется не с потребительскими

1  Определение ГКК Верховного суда РСФСР 1929 г. по д. № 32812/29— «Судебная практика РСФСР» 1930 г. № 4, стр. 7.

целями, не в быту, а на производстве, на транспорте. Судебная практика признает источником повышенной опасности применение концентрированной энергии на транспорте даже в тех случаях, когда транспорт используется его владельцем лично для себя, т. е. с потребительскими целями. Использование автомобиля, мотоцикла, моторной лодки, аэроплана не перестает быть «источником повышенной опасности», если суд установит, что пользование этими транспортными средствами преследовало исключительно потребительские цели.

Говоря о целях применения концентрированной энергии — потребительских, хозяйственных, административно-управленческих, — здесь имеют в виду не самые цели, как таковые, а в сущности те условия, в которых эти цели осуществляются.

Если взять использование электрической энергии для освещения, то в обыкновенных условиях оказывается, что определяющие причины тех несчастных случаев, которые тут встречаются, лежат в виновном поведении устроителей осветительной сети или ее пользователей. Дело здесь не в самом существовании электроосветительной сети. Между таким использованием электрической энергии и использованием ее на производстве есть качественное различие, хотя бы и в этом случае речь шла об освещении помещений. Электрическая искра, проскочившая между штепселем и вставляемой в нее вилкой, в быту обыкновенно не влечет за собой вредоносных последствий. Конечно, и в быту встречаются исключительные случаи, в которых описанное проскакивание искры причиняет вред. Но здесь, как правило, вредоносная содействующая причина заключается в виновном поведении соответствующих лиц. Иначе обстоит дело в производственной обстановке. Здесь проскакивание искры даже без вины с чьей-либо стороны оказывается нередко причиной взрыва и т. п. вредных следствий: например, ввиду присутствия в воздухе мучной или угольной пыли.

Механизированный же транспорт, применяемый на общественных дорогах, в отношении несчастных случаев, происходящих не по вине его владельцев и его водителей, остается определяющей причиной этих «случаев», независимо от цели использования. Дело в том, что при использовании такого транспорта в каких угодно целях внешние условия использования всегда остаются качественно сходными.