_ 2. В древней России полиция благосостояния была главным образом в руках частных и церкви.

По принятии крещения князь Владимир в 996 г. издал церковный устав, по которому церковь сделана органом общественного призрения и назначена десятина на содержание при церквах благотворительных учреждений. Многие из монастырей выполняли свою задачу общественного призрения с полным успехом. Сами князья занимались этим делом, но в качестве частных лиц. Они строили больницы, богадельни, монастыри, училища. Между прочим, сестра кн. Владимира Мономаха основала в Киеве первое воспитательное училище для девиц, содержала его на свои средства и сама учила читать, писать и ремеслам.

Благочиние весьма рано становится полицейской функцией государства. Уже в Русской Правде ряд должностных лиц, ведавших дело благочиния, каковы: вирник, метальщик, мечник, тиуны, которых П. Гуляев сравнивает с позднейшими исправниками. Затем появились воеводы, наместники, волостели, губные старосты, целовальники, сотские, пятидесятники и десятские.

При кн. Иоанне Васильевиче III (1462-1505) появляется городская исправа или полиция. Он велел поставить на всех московских улицах решетки, которые ночью запирались для безопасности жителей. Он запрещает пьянство, заботится о путях сообщения, предпринимает меры против распространения болезней. При нем входит в обычай посылать в объезд города огневщиков для наблюдения за пожарами. При царе Василие Иоанновиче (1505-1534) в Новгороде, по образцу Москвы, учреждается пожарная и ночная стража, город замыкается на ночь рогатками, предпринимаются решительные меры против воровства. При Иоанне Грозном на Стоглавом Соборе в 1551 г. решено предпринять меры к организации частной благотворительности, для чего имелось в виду переписать нищих по городам, устроить богадельни отдельно для мужчин и женщин. Богадельни должны были состоять в ведении священников и содержаться на счет милостыни. При Федоре Иоанновиче в первый раз учреждается пограничная застава для предохранения от заразительных болезней (в 1592 г. в Ржеве).

Время Иоанна IV и Федора Иоанновича есть время широкого развития системы управления, носящей название приказов. Слово приказ, как название учреждения, первый раз упоминается при Василие Иоанновиче. Из приказов, ведавших полицию, наибольшее значение имел Разбойный Приказ, которому подчинены были губные старосты и целовальники. Обязанности чинов этого приказа состояли в борьбе с лихими людьми; они должны были предпринимать меры против разбоев, ловить лихих людей и судить их. В городах борьба с лихими людьми возлагалась на Земские Дворы или Избы. По словам Котошихина, в Москве на земских дворах лежала обязанность мощения улиц, для чего собирался с жителей особый сбор, и для чистки улиц содержалось около 50 земских метельщиков. При Борисе Годунове возникают уже такие меры благоустройства, как общественные сооружения, предпринимаемые для заработка населения. Так он выстроил известную колокольню Ивана Великого в Москве. Взгляд его на дело государя относительно народного благосостояния высказан им во время венчания на царство. Годунов, обращаясь к патриарху Иову, сказал: "Отче, великий патриарх Иов! Бог мне свидетель, что в моем царстве не будет ни сирого, ни бедного".

При Алексее Михайловиче в 1649 г. издан Наказ, до градского благочиния касающийся, в котором подробно говорится об организации противопожарной и вообще полиции безопасности. В помощь объезжему голове для объездов назначается подьячий, пять решеточных приказчиков, от каждого из десяти дворов назначено иметь по сторожу.

В 1682 г. царем Федором Алексеевичем издан указ, в котором с одной стороны указаны недостатки действующих порядков полиции благосостояния, а с другой указываются меры к их исправлению. Указа этот не вошел в полное собрание законов и помещен в книге бывшего директора департамента министерства Полиции г. Стога: "О начале устроения и распространения в России общественного призрения". В виду исторической важности высказываемых в нем воззрений и мер приводим его целиком:

"Нынешнего (1682) года, по указу Великого Государя и Великого Князя Феодора Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержца, велено построить две шпитальни или богадельни: одну в Знаменском монастыре, что в Китае, а другую на Гранатном дворе, что за Никитскими воротами. А на пропитание их им даны будут вотчины, которые были за архангельским владыкою да вотчины ж, которые были за Знаменским монастырем, чтоб впредь по улицам бродящих и лежащих нищих (меж которыми многие притворные воры и всем здоровы и работать могут) не было. И то дело самое доброе и богоугодное, и каковые похвалы достойно, свидетельствует о том божественное писание обоих Заветов. А в государствах и во градах, где такие домы нищим построены, великая от того польза как ниже сего следует:

"Во-первых, таковым Великим Государем, где бедные, увечные и старые люди, которы никакой работы работать не могут, а наипаче же служилого чина, которые тяжкими ранами на государевых службах изувечены, а приюту себе не имеют, и должно по смерть их кормить, за такое благое дело последует от Господа Бога временное и вечное благословенство. И ни за которые дела не обещан вечный дати живот, точию за творящим милость к бедным, как сам Господь повелевает: "милости творите паче нежели жертвы". И такое государство бывает от всяких наветов соблюдаемо, как псаломник глаголет: "блажен разумеваяй на нища и убога; в день лют избавит его Господь".

"А когда такие увечные люди будут от бродящих притворных нищих разобраны и ходить им по улицам возбранится, тогда те здоровые нищие, также и дети их, которых множество великое по улицам бродят, и ничему их не учат, а возрастя, кроме воровства от таких бродящих людей не возможно быти, принуждены будут хлеб свой заживать работою или каким ремеслом к общенародной пользе. Потому, что всякая праздность не приводит человека ко иному, точию к злым делам и воровству".

"Когда таким людям по улицам возбранено будет ходити и под окнами милостыни просить, тогда и воровства такова не будет. Для того, что такие воры по дворам ходя, только примечают, кто как живет, и как его дом, как бы исплоша, где малолюдство, ково днем, или ночью покрасть. А иные такие же воры, как о том повествуется, малых робят с улиц крадут; и руки и ноги им ломают и на улицы их кладут, чтоб на них люди смотря умилились и больше им милостыни давали".

"Еще же многие от таких нищих, которые странными болезнями и прилипчивыми одержимы, как-то: франками, раком, волком на лице и по рукам, и те садятся просить во многонародных местех. И такова нищего, когда б жена чревата усмотря, испужалась, могла бы такова ж поврежденного младенца родити. И для такой причины во всех странах Еуропских, таким людем отнюдь не позволяют по улицам ходити, не токмо что во многонародных местех сидеть; а взяв их, лечат буде исцельны; а буде не исцельны и конечно скудны, поят и кормят по смерть в особых отделенных местех".

"Еще же которые меж теми нищими будут больные и увечные, а лечить их можно, и у того дела молодым дохтурам не малая польза, и в науке своей изощрение. И вскоре учение и искусство каждого дохтура при лечьбе таких людей познается; также и лекарей, которые ныне Государево жалованье емлют же, а некоторым делать нечего".

"Только к совершенству того дела надобны различные статьи, которые ниже сего последуют, и чтоб по тем статьям Великого Государя указ был учинен.

"Во-первых, надо всем надобно к тому делу приставить доброго дворянина, которой бы то дело делал одной ради любви Божией с охотою. А ему-б дать подъячего доброго, которой бы записывал нищих в книгу против указов, и держал бы денежной и хлебной и всяким запасом приход и расход. И крестьянские всякие дела, которые к тому делу будут даны, он же бы ведал".

"Сверх того надобно на дворе дворник, который бы ведал, ково впускать, или которой куды пойдет, и всякое бы дворовое дело и починки и прочие дела ведал. Еще же надобен ключник, которой бы всякие запасы и питья на потребу их выдавал и принимал, также и поваров двух или трех человек, смотря по числу".

"Еще же надобно, чтоб тому месту быть (если возможно) при улицах больших, где всегда многолюдство бывает, чтоб мимоходящие люди такую богадельню и больницу видя, умилясь, милостыню подавали. И к тому зело пригоден Знаменский монастырь, в котором бы кормить старых, увечных и бесприютных; а на Гранатном дворе всяких больных лечить. А излеча, буде бесприютен и стар или с увечьем, и к работе ни к какой не годен, и того отсылать в Знаменский монастырь. Также бы и во церквах по всей Москве, буде мочно, сбирать бы на них милостину, как и во иных государствах на них збирается. А однеми крестьянскими доходами такое великое число, которых чаять больши пяти сот или тысячи человек и больши соберется, не прокормить, потому что хотя на всякого человека в год положить на пищу, одежду и дрова по десяти рублев, итого на всякое сто человек по тысяче рублев; а чаять, что того не станет. А когда денег, или запасов будет в приходе больше, тогда и нищих мочно прокормить большее число.

"А буде что за приходом лишние нищие останутся, мнится, что их мочно раздать по монастырем. И тем монастырем чаять, за кем сто дворов, пять человек в своих больницах кормить мочно, не токмо на Москве, но и по всем городам Московского государства.

"Только нищих же, которые бывали чьи дворовые люди, или крестьяне, о тех надобно особой Великого Государя Указ, принимать ли и их на Москве и в городах в больницы монастрыския, или их кормить тем, чьи они люди и крестьяне? А буде в те больницы привезут чьего человека, или крестьянина, и ево лечить, поить и кормить безденежно ль, или за лечбу и за прокорм с него имать на сутки, и по чему имать? О том чтоб Великого Государя Указ был учинен".

"А для лечбы их по всякой нужде, надобно, чтоб у них был приставлен дохтур, аптекарь, да лекарей человека три или четыре с учениками. И аптека небольшая; для того, что со всяким рецептом ходить в город неудобно. А лекарства мочно про них держать недорогие, однакож пользу будут чинити.

"Еще же которые нищие будут без руки, или без ноги, или с иным каким увечьем, а кроме того будет всем здоров и в таких летах, что работать может: и тех принимать ли? и в которые больницы? или их отсылать к каким работам? А в иных государствах, таких, буде они не на городских службах изувечены, заставляют работать, смотря по делу, кому какую работу удобнее работать.

"И таким поведением учинится, что не токмо на Москве, но и в городех всего Московского Государства никакого нищего, по улицам бродящего, не будет. Только надобно приказывать по караулам и по всем воротам, чтоб стрельцы таких нищих в Аптекарской Приказ приводили и там смотря их, буде совершенные нищие, что работать не может, или увечен, отсылать их в шпитальню; а буде каково притворного, здорового нищего поймают, и о тех также Указ надобно учинить, куды их отсылать, и какое им наказание чинить?".

"О Нищенских детех, робятах и девках, которые также по улицам бродят милостины просить, надобно Великого же Государя Указ учинить. А в иных Государствах, таким построены дворы, в которых перво изуча их грамоте, научают ремеслу, какому кто похочет, или отдают мастерам их учить по домам; а девок отдают по монастырем для учения ж. И изуча, и в лета совершенные пришед, как может хлеб свой зажить, и себя с женою прокормить, отпускают на волю. Или, купя дворы тем, поженят. И от таких людей и впредь уж во градах прибыток, а воровства от таких опасаться нечево, потому что ему уже способ, чем сыту быть, дан.

"И таким бы способом многие науки и ремесла, которых ныне из иных чужих государств всегда здесь требуют, и дорогою ценою купят, или таких людей на тяжких и великих кормех призывают, на Москве завелись.

"А в таких дворех, мнится, не трудно учити наукам, которые зело во всяких случаях нужны и потребны, как последует:

"Во-первых, наука цифирная, которая всякого чина людям годна, и наипаче же купетским; без которой многие купетские люди, щоту и выкладки не разумея, пропадают и обнищают.

"Фортификация, или инжинерная наука, без которых обоих наук генералу или полковнику, и никакому начальному человеку чин свой по должности никакими мерами исполнити невозможно. И для того ныне у многих Великих Государей повелось: которой полковник тем наукам не учен, и ево разве с великою трудностию в службу прынимают, для того, что наступления на неприятеля, ни обороны своим творити по воинскому праву не может.

"Архитектура, которая учит всякие здания изрядно и правильно строить.

"Знаменить, или живописная наука, которая тем всем наукам есть повождением. К той же принадлежит и преспектива.

"Геометрия, которая учит земли размеривать, и растояние места от места, и высоту и глубину точию цыфирью и инструментом смечать и сказать. И к строению крепостей городовых зело нужна. И фортификация, или инжинерское дело без сей не состоится.

"Артиллерия, которая учит по размеру прямому как пушки лить, и в какую меру стрелять, порох делать, и всякие огнестрельные статьи, как гранаты и прочие к тому принадлежащие статьи; и в какой размер их метать, чтоб на намеренные места падали.

"И те науки все мочно б в школах к тому устроенных изучити. И от таких бы гуляков, которые ныне туне хлеб едят, изучась, Великому Государю великая прибыль была. И вместо иноземцев, которых с великою трудностию достают и на малое время выезжают, да и те многие в тех науках несовершенны, мочно б и своих завесть; как ныне сказывают у Турок, у которых те науки преже сего не были, ныне же все учатся, а наипаче же тем, которые к воинскому делу принадлежат".

"А без тех вышеписанных наук, наипаче же цыфири, фортификации, геометрии и артиллерии, невозможно никакими мерами добрую, благополучную и прибыточную войну, хотя и великим многолюдством, водити. И теми науками самые крепкие и неудобъемлемые городы емлют; также и многие городы, сею наукою устроенные, великим могут отпор дати, и не токмо себя, но и все свое государство соблюсти".

"А что ремесла всякие и те потому ж мочно было распространить в таких же дворех, изуча их. А наука (добрым мастерам) дав прибыточные привилия, от чего бы им мочно корысти быть, вскоре начнут распространяться.

"А по великой нужде надобны б были ремесла сии последующие:

"Шолковых локотных товаров дело, которое уже за милостию Божиею и Великого Государя тщанием, чаять, в доброе произведется поведение, если помочь заводчику того дела будет.

"Суконное дело, к которому случаи самые добрые в московском государстве есть; и мочно сукна нарочитые здесь делать.

"Золотое и серебренное дело совершенно умеют иноземцы; а русские люди, для того, что не учатся знаменити, того дела не умеют в совершенство изучиться.

"Часовое дело, токарное костяное, кузнечное всяких субтильных орудий и инструментов, которые, ныне все из-за моря привозят.

"Оружейное дело всякими образцы, также печатать медными досками и иныя многия рукоделия, которые в государствах Еуропских, во многих нарочитых городех, на особливых дворех делают, и таких гулящих людей учат, и их же делами кормят с небольшею придачею постороннею.

"А к наукам и ко всяким ремеслам были б, чаять, многие охотники, для того, что народа российского многие зело понятны, как о том о некоторых образцы есть.

"И таким бы способом многая Великого Государя казна, которая таким людям дается, сохранена была б, и многия тысячи людей могли б хлеб свой тем заживать, которые ныне по улицам бродя, ничего не вымышляют, как бы и что своровать? И те бы статьи, которые ныне привозят из иных государств, учали б делать в Московском государстве. И от того б родилось, что за московские товары учали б платить вместо товаров иноземных золотом и серебром. И так бы богатство множилось.

"А для унятия бродящих всяких воров (которые ленятся работать и смотрят, где бы кого покрасть, или мошну подрезать, или шапку схватить, или иное какое зло учинить) сделаны за морем во многих городех дворы, где таких людей по особым чюланцам сковав, сажают на несколько недель, или по вине смотря; и заставливают пилами тереть сандал, или иную какую тяжелую работу делать; и по работе смотря, в размер дают им и хлеба в вес, и воды или кваса. В тех же дворех смиряют непослушливых сынов, которые досаждают отцам, или матерям, или родителям своим; и тем многое воровство удерживается, для того что того двора зело те люди опасны, ведая тяжкую работу и скудость пищи.

"И для того во всех государствах Еуропских, не токмо великих, но и в малых городех, построены при церквах их больницы и школы. В больницах кормят и одевают больных и престарелых людей, за которых жители мнят граду своему воздаяние от Господа Бога получити.

"Также начальство каждого града ни о чем не имут такое попечение, точию как бы возрастующие их граждане во благих нравах и науках и ремеслах достизали, и каждый по своему званию мог бы, без обиды ближняго своего, праведне хлеб свой зажити, в котором самая тишина, мир и благословенство каждого града состоится. Рассуждая, как лесные древеса не могут благих плодов приносити, если не отрежутся ветви их грубыя и не прилепится к ним благого древеси ветвица, чрез которую, новые ветви изростя, уже плод добрый господину своему приносят, и не туне землю занимают: тако и человек, иже от естества выну ко злу, паче неже к добру склонен есть, от лет младых прирожденную грубость благими науками и учением не искоренить, то от естества самого зело трудно ко благонравию прилепится. И человек, кроме учения, человеком именоватися не может для того, что не весть, как он человек. И во вся дни живота своего (еще и зело почтен, еже образ Бога Невидимого носити ему) пребывает аще и жив, но мертв, и видя, но слеп".