1. Взгляд на историю.

История человечества, ее прошлое, настоящее и будущее весьма разнообразны. Уложить все перипетии жизни многочисленных стран и народов, существующих в самых несходных природных и социальных условиях, в   какую-то жесткую схему чрезвычайно трудно, да навряд ли и целесообразно. В реальности в одно и то же историческое время всегда существовали сообщества людей, отличающиеся друг от друга по многим параметрам – от   материально-технического до духовно- культурного. Города Эдема сосуществовали с первобытными азиатскими племенами, эгейские царства с  дикими народами Европы, рабовладельческий Рим столкнулся с удивившей их культурой  свеаров - скандинавских племен,  феодальная Испания была изумлена своеобразием культуры ацтеков. В наше время, которое характеризуется глобализацией  различных сторон жизнедеятельности единого человечества, наряду с высокоразвитыми индустриальными странами существуют сообщества людей каменного и бронзового веко, немногочисленные группы людей, которые до сих пор живут охотой и собирательством. Другие зависят от сельского хозяйства. Эти две группы, взятые вместе, составляют порядка 70% всех живущих. Они – люди прошлого. Немногим более  25% населения Земли существуют в промышленных центрах. Это – люди настоящего. Оставшиеся 2 – 3% являются пионерами человечества, общества будущего. Они – авангард человечества. Таким образом, все люди разделены не только  на расы, нации, религии и идеологии, но и разнятся в определенном смысле во времени.   Нет ничего удивительного в том, что будущее человечества представит собой богатую палитру исторических красок.

Несмотря на трудности периодизации человеческой истории, отыскания  определенных тенденций, закономерностей и законов общественного развития, вопреки В.Виндельбанду, Г.Риккерту и другим философам-неокантианцам, утверждающим  неповторимость и исключительность исторических событий и процессов, человеческая мысль упорно искала нечто общее и повторяющееся в истории как объективное основание для периодизации развития  общества.  В этих поисках принимали участие живые люди, каждый из которых обладал своим мировосприятием, пониманием ценностей, идеалов, имел свои симпатии и антипатии, то нашло отражение в подходе к анализу периодизации истории общества. Можно согласиться с мнением, которое высказал В.Л.Иноземцев: «Многообразие исторических концепций при единстве объекта исследования свидетельствует о том, что и критерии периодизации истории, и сама эта периодизация в значительной мере зависят от субъективных качеств исследователя. Основу же для понимания причин, в силу которых автор отдает предпочтение той или иной методологии, следует искать в характере свойственного его эпохе философского мировосприятия» (Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества. М., 1998, с.14).       

Одна из древнейших попыток такой периодизации нашла свое отражение в книге пророка Даниила Ветхого Завета, где история общества делится на золотое, серебряное, медное и железное царства. В античности история делилась на 4 периода, связанных с существованием 4-х «великих империй» – ассиро-вавилонской, медяно-персидской, греко-македонской и римской. В мифологии ацтеков  говориться о пяти эрах, каждая из которых заканчивается катастрофой: первая – потопом, вторая – землетрясением, третья –ураганом, четвертая – опять потопом а пятую ждет гибель земли от Солнца. Были и другие попытки периодизации исторического процесса. Так, Лукреций Кар выдвинул идею о трех последовательных этапах в развитии общества – первобытной, охотничье-собирательной и скотоводческо-земледельческой. В ту же эпоху была высказана идея цикличности круговоротов в истории народов. Позже арабский историк аль-Бируни выдвигает идею больших исторических циклов, которая получила развитие у Вико и других последовавших  за ним мыслителей. Так, немецкий историк Т. Моммзен утверждал, что развитие цивилизации проходит ряд эпох – возмужания, зрелости и старости после которых начинается новый цикл. Эту же идею пытался обосновать У. Дьюрент в книге «Уроки истории». Вплоть до 18 века   развитие  человечества изображалось в большинстве случаев как «история величия и падения» отдельных народов ( древних греков, римлян, германцев, арабов, монголов, турок и т.д.).

Еще в 12 веке Иоахим Флорский  утверждал, что гарантией общественного прогресса является божественное провидение, однако вера в прогресс тогда еще не стала частью систематической социальной доктрины. Только в 18 веке  философы - просветители впервые отчетливо сформулировали понятие прогресса для обозначения поступательного развития человечества, перехода от низших форм социальной жизни к высшим. Об общественном прогрессе как прошлом, настоящем и будущем  человечества писал Вольтер, Тюрго, Шателье, Кондорсе.  Предприняв грандиозную попытку представить  в целостном виде всю историю человечества, Ш. Фурье выделяет семь основных ступеней  этого процесса. По его утверждению человечество ходе своего развития совершает переход от варварства к цивилизации и устанавливается такой социальный порядок, который соответствует естественной природе человека. Переход от варварства к цивилизации в процессе исторического развития обосновывает известный английский историк Г. Бокль.

 Исторический процесс дифференцировался также по эпохам – древности, средневековья, нового и новейшего времен. Сен-Симон разграничивал исторические эпохи по характеру философских воззрений на теологическую, метафизическую и позитивную. И.Кант внутреннее основание этапов истории видел в движении общества к нравственной свободе. Гегель выделял три этапа всемирной истории в зависимости от степени свободы в обществе. Л.И.Мечников - один из идеологов русского анархизма  основанием для исторической периодизации выбрал географический фактор. В своей книге «Цивилизация и великие исторические реки», получившей в свое время широкую известность, он выделяет три периода человеческой истории - речной, морской и океанический. В первый период люди жили на берегах больших рек, --  Ганга, Евфрата, Нила и необходимость централизованного руководства ирригационными работами породила деспотические монархии с сильно централизованной властью. По мере роста населения  и развития их хозяйственной жизни люди стали селиться по берегам морей,  например, Средиземного моря. Необходимость централизованного управления резко снижается и возникают республики типа Афинской или Спартанской. Дальнейший рост населения и развитие  хозяйственных и политических взаимоотношений  между ними обусловили выход человечества на берега океанов и необходимость во всякой власти отпадает, торжествует абсолютная свобода, наступает господство анархии. Не трудно заметить подноготную цель  этих рассуждений Л.И.Мечникова, стремящегося обосновать  идеологию анархизма. Но мысль о том, что в основу периодизации человеческой истории должны быть положены не только материальные, но и более широкое поле социокультурных критериев, оказалась ценной и характерной для  других авторов.

 Дж.Тойнби, один глубоких мыслителей философии истории ХХ века, в своем многотомном исследовании, извлечения из которого составили сборник «Постижение истории», дает классификацию цивилизаций вначале по критериям религии а затем по территориальному признаку.  Впоследствии он объединил эти критерии и насчитывал двадцать одну цивилизацию.  Дж. Тойнби не сторонник жесткой детерминации развития и смены цивилизаций техническим прогрессом. Отмечая. что  не существует какого-либо соответствия между прогрессом в области техники и прогрессом в развитии цивилизации в целом, он пишет, что в истории общества были такие случаи, когда техника совершенствовалась, а цивилизации при этом оставались статичными или даже приходили в упадок. Вместе с тем известны и противоположные ситуации – когда техника не развивалась, а цивилизации были весьма динамичными (полинезийцы были прекрасными мореходами, эскимосы – рыбаками, спартанцы – солдатами). «Несоответствие между прогрессом науки в технике и ростом цивилизаций, - писал Дж.Тойнби, - очевидно в тех случаях, когда техника развивалась, а рост цивилизации прекращался и начиналась стагнация. Но нет гармонии и тогда, когда в технике наблюдается застой, а цивилизация продолжает развиваться» (Тойнби Дж. Постижение истории. М., 1996, с.191).

 Известны и другие довольно многочисленные попытки периодизации истории общества. А.Вебер расчленял исторический период на социальный, цивилизованный и культурный. А.Л.Чижевский выделял отдельные исторические циклы, связывая их с цикличными колебаниями солнечной активности. Идея цикличности на различной основе повторялась в философии истории неоднократно, в частности следует вспомнить теорию больших исторических циклов  Н.Д.Кондратьева и ныне Ю.Яковца в его «Истории цивилизаций». Последний выделяет семь мировых цивилизаций, выражающих последовательные ступени общественного развития человеческого общества, определяемых по эпицентрам. При этом первые три – неолитическая, раннеклассовая и античная отражают период становления общества,, его детства и юность, следующие три – средневековая, прединдустриальная  и индустриальная с известной условностью могут быть названы ступенями зрелости общества, а последняя – постиндустриальная может быть как расцветом общества, так и его дряхлостью. Заметим, что нет ничего нового в попытках вычленять различные периоды истории по подобию возрастной структуре человека. Так, еще средневековый философ Августин разбивал историю на шесть периодов  по этому признаку. Ш. Фурье в работе «Заблуждение разума» утверждал, что общество в своем развитии проходит фазы детства, юношества, возмужания и старости. Подобные мысли высказывали, как уже упоминалось, Т. Моммзен, У. Дьюрент и др.

 Известны попытки различения исторических эпох по тем основным материалам, которые применялись в эти эпохи для изготовления орудий труда. Уже упоминалось, что одна из древнейших попыток такой периодизации нашла свое отражение в  книге пророка Даниила Ветхого завета.  Если же говорить о научном подходе к периодизации истории по этому признаку, то следует сказать об археологической периодизации истории на каменный, медно-каменный, бронзовый, железный века и наступлении века искусственных материалов. Широко известны взгляды Л.Моргана, развитые Ф.Энгельсом о трех крупных исторических периодов – дикости, варварства и цивилизации.

         Историческая периодизация, по каким бы основаниям она не производилась, все же определенным образом выполняет функции теоретического знания, систематизируя исторический материал и делая акцент на определенных его аспектах, выявление которых при ином подходе были бы невозможны. Поэтому  попытки определения основных этапов мировой истории актуализировались в наше время в связи с переходом человечества к качественно новому этапу всемирной истории, когда потребовалось более глубокое и перспективное осмысление исторического процесса.  Д.Бэлл, один из теоретиков постиндустриального общества, выделяет три главных типа социальной организации общества – доиндустриальный, индустриальный и постиндустриальный. Г. Макюен в зависимости от средств коммуникации выделяет архаическую эпоху, государственную и современную. Р. Айслер в основу периодизации истории положил характер взаимоотношений между полами. С его точки зрения длительный первоначальный период партнерства между мужчиной и женщиной сменился в свое время эпохой мужского господства, насилия и войн за которой следует возрождение эры партнерства на новой основе.

 В за­пад­ной фи­ло­со­фии и со­цио­ло­гии су­ще­ст­ву­ет мно­же­ст­во дру­гих мо­де­лей периодизации об­ще­ст­вен­но­го про­грес­са, на­при­мер, так на­зы­­вае­мая оп­ти­ми­сти­че­ская тео­рия про­гре­сса че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ст­ва Ж. Фу­ра­стье, тео­рия ста­дий эко­но­ми­че­ско­го рос­та У. Рос­тоу и др. Так, по мнению У. Ростоу общество проходит пять стадий своего развития: традиционное общество, переходное общество, стадия подъема, зрелое общество и общество высокого благополучия. Г. Кан утверждает  наличие в истории двух важнейших исторических этапа – сельскохозяйственную революцию, которая произошла 10 тысяч лет тому назад и которая фактически создала современную цивилизацию, и «Великий переход», который начался 200 лет назад и продолжается ныне и имеет различные фазы (супериндустральной мировой экономики, постиндустриальной мировой экономики и др.). С. Лем развитие нашей цивилизации делит на три фазы – энергетическая, кибернетическая и фаза автоэволюции вида Homo sapiens.  Ка­ж­дая из подобных моделей общественного прогресса поль­зо­ва­лась по­пу­ляр­но­стью в то или и дру­гое вре­мя. Ны­не наи­бо­лее по­пу­ляр­ны и наи­бо­лее с на­шей точ­ки зре­ния ос­но­ва­тель­ны взгля­ды Аль­ви­на Тоф­фле­ра, из­ло­жен­ные впер­вые им в на­шу­мев­шей на За­па­де кни­ге "Тре­тья вол­на".

Ос­нов­ная за­да­ча, ко­то­рую сфор­му­ли­ро­вал ав­тор этой кни­ги - дать "круп­но­мас­штаб­ный син­тез, под­роб­ную все­ох­ва­ты­ваю­щую кар­ти­ну но­вой ци­ви­ли­за­ции, ро­ж­даю­щей­ся сре­ди нас" А. Тоф­флер ( Тоффлер А. Третья волна// США-ЭПИ, 1982, № 7, с. 84). Для вы­пол­не­ния по­став­лен­ной за­да­чи он пред­по­ла­га­ет нам взгля­нуть в но­вом ас­пек­те на су­ще­ст­вую­щее се­го­дня об­ще­ст­во, пред­ва­ри­тель­но про­ана­ли­зи­ро­вав бо­лее ран­ние ста­дии ис­то­рии че­ло­ве­че­ст­ва. Эта ис­то­рия , ут­вер­жда­ет А. Тоф­флер, пред­став­ля­ет со­бой ряд сме­няю­щих друг дру­га "волн" ци­ви­ли­за­ций. Все гло­баль­ные про­бле­мы, про­ти­во­ре­чия, ис­то­ри­че­ские дра­мы яв­ля­ют­ся ре­зуль­та­том ре­зо­нан­са этих "волн".

"Пер­вая вол­на" пред­став­ля­ет со­бой сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ную ци­ви­ли­за­цию. Эта ци­ви­ли­за­ция воз­ник­ла око­ло 8-10 ты­сяч лет на­зад и гос­под­ство­ва­ла до 1650 - 1750 г.г. Ос­но­вой эко­но­ми­ки, куль­ту­ры, се­мьи, по­ли­ти­ки яв­ля­ет­ся зем­ля. Всю­ду гос­под­ство­ва­ло про­стое раз­де­ле­ние тру­да, су­ще­ст­во­ва­ли оп­ре­де­лен­ные клас­сы, власть бы­ла же­ст­ко ав­то­ри­тар­ной, эко­но­ми­ка - де­цен­тра­ли­зо­ван­ной.

В 19 ве­ке про­изо­шел взрыв - про­мыш­лен­ная ре­во­лю­ция. "Вы­сво­бо­ж­ден­ная его ги­гант­ская си­ла, рас­про­стра­нив­шая­ся по все­му ми­ру, - "вто­рая вол­на" - из­ме­ни­ла об­раз жиз­ни мил­лио­нов" (Там же, стр. 85). К се­ре­ди­не 20 ве­ка си­лы "пер­вой вол­ны" бы­ли раз­би­ты и на зем­ле во­ца­ри­лась ин­ду­ст­ри­аль­ная ци­ви­ли­за­ция.

Поч­ти од­но­вре­мен­но с по­бе­дой ин­ду­ст­ри­аль­ной ци­ви­ли­за­ции на нее на­ча­ла на­ка­ты­вать­ся "тре­тья вол­на". Она не­сет с со­бой но­вые ин­сти­ту­ты, от­но­ше­ния, цен­но­сти, ко­ро­че - но­вую ци­ви­ли­за­цию. А. Тоф­флер с ув­ле­че­ни­ем го­во­рит о прин­ци­пи­аль­но но­вом ха­рак­те­ре ста­но­вя­щей­ся ци­ви­ли­за­ции. "Тре­тья вол­на" не­сет с со­бой под­лин­ный но­вый об­раз жиз­ни, ко­то­рый ос­но­ван на во­зоб­нов­ляе­мых ис­точ­ни­ках энер­гии, на но­вом ин­сти­ту­те, ко­то­рый мо­жет быть на­зван "элек­трон­ным кот­тед­жем", на ра­ди­каль­но пре­об­ра­зо­ван­ных шко­лах и кор­по­ра­ци­ях бу­ду­ще­го. Фор­ми­рую­щая­ся ци­ви­ли­за­ция не­сет с со­бой но­вый ко­декс по­ве­де­ния и вы­во­дит нас за пре­де­лы кон­цен­тра­ции энер­гии де­неж­ных средств и вла­сти.

Для "вто­рой вол­ны" ха­рак­тер­ны стан­дар­ти­за­ция, спе­циа­ли­за­ция, син­хро­низ­ация, кон­цен­тра­ция, мак­си­ми­за­ция и цен­тра­ли­за­ция. В ци­ви­ли­за­ции, вы­зван­ной "треть­ей вол­ной", эти ха­рак­тер­ные при­зна­ки ин­ду­ст­ри­аль­но­го об­ще­ст­ва сме­ня­ют­ся про­ти­во­по­лож­ны­ми. Все со­ци­аль­ные про­бле­мы ре­ша­ют­ся кор­по­ра­ция­ми под воз­дей­ст­ви­ем "ре­во­лю­ци­он­ных из­ме­не­ний" в про­из­вод­ст­ве - эко­но­ми­че­ских, со­ци­аль­ных, ин­фор­ма­ци­он­ных, по­ли­ти­че­ских и мо­раль­ных.

А. Тоф­флер, про­дол­жая свои рас­су­ж­де­ния, в кни­ге "Сдвиг вла­сти" пи­шет о "сдви­ге вла­сти" в об­лас­ти об­ра­зо­ва­ния, здра­во­охра­не­ния, фи­нан­сов, биз­не­са и средств мас­со­вой ин­фор­ма­ции. Эти сдви­ги вы­зва­ны рас­ту­щей ро­лью ин­фор­ма­ции, зна­ния во всех сфе­рах жиз­ни об­ще­ст­ва. Но­вые зна­ния ус­ко­ря­ют все эко­но­ми­че­ские про­цес­сы в об­ще­ст­ве и эко­но­мят вре­мя. Ин­фор­ма­ци­он­ная сеть на­чи­на­ет ис­кать ин­фор­ма­цию, тип ко­то­рой не­из­вес­тен, и  при­об­ре­тает са­мо­соз­на­ние. Раз­ви­тие эко­но­ми­ки все в боль­шей сте­пе­ни бу­дет оп­ре­де­лять­ся рос­том гиб­ко­сти про­из­водств, управ­лен­че­ских струк­тур, ко­то­рые долж­ны со­от­вет­ст­во­вать но­вым бы­ст­ро из­ме­няю­щим­ся ус­ло­ви­ям.

Зна­ние, пи­шет А. Тоф­флер, ста­но­вит­ся оп­ре­де­ляю­щим фак­то­ром в боль­шин­ст­ве сфер дея­тель­но­сти, в том чис­ле вла­ст­ных. Оби­лие ин­фор­ма­ции час­то ис­ка­жа­ет­ся ин­фор­ма­ци­он­ной се­тью и имен­но эта под­час ис­ка­жен­ная  ин­фор­ма­ция слу­жит ос­но­вой при­ня­тия по­ли­ти­че­ских ре­ше­ний. Вме­сте с тем, ре­аль­ные мо­ти­вы обла­даю­щих вла­стью лиц ста­но­вят­ся все ме­нее про­зрач­ны­ми, по­кры­ва­ют­ся ту­ма­ном сек­рет­но­сти.  Наи­бо­льший сдвиг вла­сти из всех, имею­щих ме­сто, утверждает А. Тоффлер,  это не сдвиг от од­ной лич­но­сти, пар­тии, ин­сти­ту­та­ми стра­ны к дру­гой. Он пред­став­ля­ет со­бой не­яв­ный сдвиг от­но­си­тель­но ро­ли и взаи­мо­от­но­ше­ний на­си­лия, бо­гат­ст­ва и зна­ния по ме­ре то­го, как со­вре­мен­ные об­ще­ст­ва ус­ко­ря­ют свое дви­же­ние к бу­ду­ще­му. Ес­ли си­ла, про­дол­жа­ет А. Тоф­флер, яв­ля­ет­ся ос­но­ва­ни­ем раз­ви­тия до­ин­ду­ст­ри­аль­ной эпо­хи, то день­ги - ин­ду­ст­ри­аль­ной, а зна­ние - со­вре­мен­но­го ус­ко­ряю­ще­го­ся об­ще­ст­ва. Зна­ние - са­мый гиб­кий и в то же вре­мя са­мый проч­ный ис­точ­ник вла­сти. По­это­му пе­ре­рас­пре­де­ле­ние зна­ния, ин­тел­лек­ту­аль­ных ре­сур­сов яв­ля­ет­ся важ­ней­шей за­да­чей со­вре­мен­ной ци­ви­ли­за­ции.

       Можно было продолжить перечень подобных взглядов, но и приведенных достаточно, чтобы увидеть различные логические основания периодизации истории и смешение разнообразных понятий, таких как эпоха, эра, цивилизация, общество и т.д. Не удивительно, что многие из них при критическом отношении к ним могут быть отвергнуты.

        Место формирующегося информационного общества в историческом процессе также понимают по разному. Одни считают его новой цивилизацией. Такой точки зрения придерживается, к примеру, Р. Ф. Абдеев, о чем говорит само название его книги - «Философия информационной цивилизации».  Другие - начальной фазой этой цивилизации. «Мир стоит на пороге новой цивилизации, - пишет К. К. Колин. - Ее первой фазой, вероятнее всего, будет постиндустриальное информационное общество, в котором не только вещество и энергия, но главным образом информация и научные знания станут объектом внимания и результатом деятельности человека» (Системы и средства информатики. М., 1996, вып. 7, с. 5).  Подобного понимания придерживается и   А. И. Ракитов, который в своей книге «Философия компьютерной революции» отмечая, что в последней четверти ХХ века человечество вступило в стадию построения информационного общества, считает, что «это общество знаменует создание новой цивилизации» (Ракитов А.И. Философия компьютерной революции. М., 1991, стр. 5). Третьи считают будущее  общество  определенной фазой нынешней техногенной цивилизации. «Культурная матрица техногенной цивилизации... проходит три стадии, - пишет В.С.Степин, - сначала - прединдустриальную, потом - индустриальную и, наконец, - постиндустриальную»(Степин В.С., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники. М., 1996, стр.17). 

Для определения исторического места будущего социального устройства и его сущности  обратимся к двум наиболее распространенным в истории и социальной философии подходам определения этапов общественного развития – формационному и цивилизационному. Существует мнение, что « четкого и общепринятого определения формации, а тем более цивилизации не существует. Ее воспринимают  скорее на интуитивном уровне, как некое самоочевидное понятие, что явно недостаточно для боле или менее строго анализа, а тем более для нужд прогностики.» ( Н.Н.Моисеев. Расставание с простотой. М., 1998, с. 327). Однако это обстоятельство делает не невозможным, а более нужным как определение понятий «формация» и «цивилизация», так и выяснения соотношения межу ними. 

Формационный ( от лат. Formatio – образование, вид) имеет свои давние истоки в гуманитарных науках в виде различных концепций стадийного развития общества о которых речь шла выше. В марксизме формационный подход получил статус теории общественно-экономических формаций. Эта теория выделяет в развитии общества его отдельные этапы в виде общественно-экономических формаций - первобытнообщинной, рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической, считая переход к коммунизму через фазу социализма движением общества от предыстории к подлинной истории человечества, когда главным общественным богатством становятся не материальные агенты общественного производства, а реальный хозяин истории – человек.  Поэтому коммунизм К.Маркс считал обществом реального гуманизма. Критерий общественно-экономических формаций при этом определен довольно четко. Общественно-экономическая формация – это общество на данном этапе его развития, включающее в себя способ производства и различные надстроечные феномены. При этом на первый план выдвигается система производственных отношений, определяющая экономическую структуру общества. Таким образом, в основе общественно-экономических формаций лежит общественный способ производства и, прежде всего, экономические отношения, которые определяются формами собственности и определяют экономическую, более того, в конечном счете социальную структуру общества. Общественно-экономическая формация - это исторически определенная ступень общественного развития, исторический тип конкретного общества, общественного устройства.

Теория  общественно-экономических формаций отразила некоторые существенные закономерности развития западного общества в зеркале  XIX века и как всякая теория несет на себя «родимые пятна» науки и практики своего времени. Ныне теория общественно-экономических формаций испытывает критические нападки. В одних случаях критика этой теории имеет чисто политические мотивы – доказать беспочвенность борьбы за социалистическую перспективу в развитии общества, в других – научный как выражение неудовлетворенности бытующей в науке марксовой теорией общественного развития.  При этом горе-критики марксизма ( бывшие совсем недавно ортодоксальными марксистами ) критикуют теорию общественно-экономических формаций в одних случаях за то, что она  останавливается на рассмотрении лишь указанных формаций и не идет дальше (назовите мне теорию, которая рассматривает те или иные феномены или процессы не в ограниченном времени, тем более историческом). В других эта теория обвиняется в том, что она не имеет всеобщей применимости (на что, кстати, не претендовали ее создатели). Реальный исторический процесс оказался намного сложнее и противоречивее, чем это предполагала эта теория ( это, кстати, беда любой теории, поскольку жизнь сложнее любой  даже самой совершенной теории).

         Однако несмотря на свою ограниченность теория общественно-экономических формаций и до сего времени является весьма результативным средством теоретического осмысления исторического процесса. Она не потеряла своего эвристического значения, используется в исторических и историко-философских исследованиях и получила частичное подтверждение в ходе общественного развития. Обращаясь к прошлому человечества мы можем более или менее четко выделить рассматриваемые в этой теории общественно-экономические формации. Обращаясь к настоящему мы можем увидеть ростки общества реального гуманизма в социализации общественной жизни ряда цивилизованных государств, которые все в большей мере берутся за выполнение функций социальной защиты своего населения. Один из наследников  марксизма Э.Бернштейн в свое время утверждал, что внутри капитализма как развивающейся системы неизбежно будут прорастать корни социализма не как новая общественно-экономическая формация, а как реализация безусловной человеческой необходимости, что ныне находит свое подтверждение.

Кстати сказать, в теории марксизма периодизация истории общества по общественно-экономическим формациям не является  единственной . Известно, что К. Маркс выделял кроме упомянутых общественно-экономических формаций азиатский способ производства, делил общественный прогресс на предысторию, когда большая часть человеческой энергии и способностей направлена на покорение человека человеком , и подлинную историю, когда силы и могущества объединенных людей будут направлены на рациональное использование сил и веществ природы. Но все же формационный подход, имеющий в своей основе экономические критерии, является в современной исторической науке преобладающим и имеет для своего применения известные основания.

Не меньше оснований для своего применения имеет и цивилизационный подход, который развивался параллельно формационному и в наше время приобретает  большую популярность.

Понятие  «цивилизация» происходит от лат. сivitas – город, граждане, городская община, государство. В античности гражданственность противопоставлялась варварству – символу негативной социальности. Впервые понятие цивилизации использовал шотландский философ А. Фергюссон  для обозначения определенной стадии общественного развития. Слово «цивилизация» употреблял французский философ А. Тюрго,  Мирабо в своем трактате «Дух законов или трактат о цивилизации» для обозначения  смягчения нравов, учтивости, вежливости, знания   как основы законов человеческого общежития. В этом своем значении понимание цивилизации было близко к пониманию культуры и обозначало развитое состояние человеческого общества, результат активно-преобразующей деятельности людей и  приобретало постепенно популярность по мере освобождения общества от его религиозного понимания как «града земного». Ф. Гизо понимал цивилизацию как прогрессивное развитие народов для улучшения своего состояния, расширения жизненных возможностей, движение общества к процветанию и справедливости и вместе с тем как интеллектуальное развитие отдельных людей, воспитание их чувства и разума. В дальнейшем понятие цивилизации стало использоваться в науке для определения общих принципов и законов исторического развития человеческого общества. Под цивилизацией стали понимать синоним общества, современный западноевропейский тип общественного устройства, гуманистически устроенное общество, социокультурную общность, качественную характеристику крупномасштабных периодов всемирной истории и т.д.  Широко в науку термин «цивилизация» введен А. Тюрго, В. Мирабо, Ж. Кондорсье, Ш. Монтескье и др. французскими просветителями для обозначения социального строя, базирующегося на началах разума и справедливости, обозначения гражданского общества, в котором царствует свобода, и правовой строй.

С самого начала разработки концепции цивилизации наметились два различных подхода к этой проблеме. Одни исследователи – В. Мирабо, Ф. Вольтер, А. Фергюсон – считали цивилизацию порождением разума, справедливости и благоденствия. Другие – Ж. Руссо, Ш. Фурье, И. Кант – напротив считали, что цивилизация представляет угрозу гуманности, противопоставляет разум нравственности, реализует насилие над окружающей природой и собственной природой человека. У И. Канта цивилизация, как сумма бездуховных материальных ценностей, противопоставлялась культуре, как духовному феномену, возвышающего человека. Ф. Ницше пишет, что цивилизация, как противоположность культуре, приводит к историческому распаду, декадентству культуры.

Соотнесение понятия «цивилизация» с понятием «культура» характерно для последующих исследователей, хотя единодушного мнения здесь до сих пор не сложилось. Так, Ф. Энгельс связывал возникновение цивилизации с определенным этапом в развитии культуры, когда возникают городские поселения, классы и письменность.  О. Шпенглер, напротив, понимал цивилизацию как эпоху застоя и окостенения культуры, ее смерть, свертывание и застывания, которая происходит периодически через каждые 1000 лет. А. Тойнби понимал цивилизацию как целостные в  социокультурном отношении и ограниченные в пространстве и времени человеческие общества и рассматривал всемирную историю как совокупность историй самостоятельных цивилизаций. По этому же пути идут и отечественные исследователи цивилизации. Так. В. Д. Комаров понимает цивилизацию как такое историческое состояние человеческого общества, в котором накопление материального богатства и развитие социальной свободы обеспечивает гуманистический прогресс культуры, В. Г. Кузнецов считает цивилизацию уровнем общественного развития и материальной культуры, достигнутой данной общественно-экономической формацией. При этом В. Г. Кузнецов не без основания пишет, что  «каким бы ни было определение цивилизации, оно, как и определение культуры, указывает прежде всего на меру перехода от природы без человека к человеку в природе, человеку, преобразующему самого себя. Это -–мера ограничения обезьяны и мера последующего «очеловечения человека» (Механика и цивилизация 17-19 веков. М., 1979. С. 9). Заслуживает внимание понимание цивилизации Н. Н. Моисеевым как некоторой общности людей, характеризуемых определенным набором  культурных ценностей ( в том числе технологиями и навыками), системой общих запретов, похожестью ( но не тождественностью) духовных миров и т.д. При этом подчеркивается, что развитие единой человеческой цивилизации сопровождается ростом разнообразия форм организации жизни. Наиболее широкое понимание цивилизации встречается в работе известного польского писателя-фантаста С. Лема «Сумма технологии». С. Лем понимает цивилизацию в широком «космическом»  смысле как бытие общества ( не обязательно земного ) в отличие отбытия биологического вида. По мысли С. Лема цивилизация возникает вместе с обществом и с появлением первых технологий на Земле в эпоху палеолита.

Таким образом, существовавшие и существующие ныне определения цивилизации базируются на самых различных основаниях – географических, этических, культурных, теологических, технико-экономических и т.д.

В естественнонаучной трактовке цивилизация понимается как система разумных существ, обменивающихся информацией, энергией и веществом как между собой, так и между собой и природой для адаптации к среде и создании условий развития всех индивидов и социальной системы в целом. Но цивилизация – это прежде всего высокий уровень развития социальной формы движения материи, она обладает материальным производством и сознанием и является мерой свободы социального человека, мерой социализации человеческого сообщества и результатом социокультурной деятельности людей. Нельзя согласиться с мнением что «цивилизация как таковая характеризуется способом и уровнем овладения силами природы. Культура же возникает в результате овладения человеком своей  собственной природы и своими силами. В первом случае в деятельности человека преобладает принцип полезности, во втором – самоценность возвышения человека над его естественной природой» (Гиренок Ф. И. Экология, цивилизация, ноосфера. М., 1987, с. 7).  На самом деле содержание цивилизации намного богаче чем только уровень овладения силами природы. Категория цивилизации отражает всю социальную организацию общественной жизни и культуры, механизм образования и накопления социокультурного богатства, качественную специфику, своеобразие материальной, духовной, социальной жизни народов на определенном этапе развития. Понимание цивилизации как совокупности материальных, духовных и нравственных средств, которыми данное сообщество вооружает своих членов в их противостоянии внешнему миру, акцентирует внимание на восходящем развитии человечества. Поэтому цивилизацию правомочно рассматривать как такой уровень развития общества, на котором оно преодолевает свою зависимость от природы и окружающей среды, как сложную социальную систему, состоящую из различно функционирующих сфер, как социокультурный феномен.

 Цивилизационное рассмотрение истории  делает акцент на характеристику общественного состояния, противоположное естественному состоянию и определяющим общественный прогресс,  Понятие цивилизации имеет поэтому весьма широкое а потому не совсем четкое определение. И это не случайно.

 Дело в том, что понятие «цивилизация» относится к классу «принципиально неформализуемых», поскольку оно многозначно и используется не только в науке  философии, но и в политике, публицистике, фантастической литературе (внеземная цивилизация), имеет хождение в массовом сознании. В каждой из этих ситуаций содержание этого понятия преломляется сквозь определенный фрагмент социокультурной среды и выглядит по иному. Объединение различных значений этого понятия дает скорее некий интуитивный образ, чем логически выверенную категорию. «И все же,- пишет Г.Г.Делигенский,- за этим образом будет стоять определенная реальность – целостность материальной и духовной жизни людей в определенных пространственных и именных границах» (Вопр. философии, 1991, № 3, с. 27). В силу этого понятие цивилизации имеет  методологическую значимость для анализа крупномасштабных социокультурных общностей.

         Таким образом, цивилизация – это социальная организация общественной жизни, которая характеризуется степенью овладения силами природы, определенным технико-технологическим базисом и всеобщей связью индивидов или социальных групп для воспроизводства общественного богатства, функционирования и развития этой жизни.

          Понятие цивилизации выражает меру социализации человечества, происходящую сейчас в масштабах мирового сообщества. В качестве критерия прогресса цивилизация утверждает идею общественного  блага и совершенствование общественного состояния. Цивилизация – явление конкретно-исторического процесса, определенная стадия этого процесса в его общей перспективной направленности, связанная с установлением принципиально нового типа социальности. М.Хайдеггер отмечал, что в слове «цивилизация» сфокусировало грани и нормы, законы писанные и неписанные, право и справедливость. «И смысл всего этого – сделать возможным город, сообщество, сосуществование. Поэтому если вглядеться в перечисленные мною средства цивилизации, - пишет он, - суть окажется одна. Все они в итоге предполагают глубокое и сознательное желание каждого считаться с остальными. Цивилизация – это прежде всего воля к сосуществованию. Дичают от того, что перестают считаться друг с другом. Одичание – процесс разобщения» (Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993, с. 84-85).

Следует заметить, что  понятие «цивилизация» используется на различных уровнях абстракции: как философское понятие для обозначения социальной формы движения материи, как общая характеристика единства мирового исторического процесса, как социокультурный тип, как конкретно-историческое социальное образование. Выделяют региональные (этические и межэтнические), стадиальные (неолетическая, капиталистическая и др.), формационные, локальные, географически дифференцированные (европейская, полинизейская и др.) цивилизации, по формам религии (христианская, мусульманская и др.).  Даже в исторической науке понятие цивилизации многозначно. Оно употребляется для обозначения мирового сообщества в целом (человеческая цивилизация), отдельных географических регионов (западная и восточная цивилизации, африканская цивилизация и т.д.), образа жизни и деятельности ( традиционная и техногенная цивилизации) и  отдельных государственных и этнических образований (римская цивилизация, цивилизация майя, ацтеков и др.). Таким образом , можно выделить глобальные и локальные цивилизации. В дальнейшем речь пойдет о глобальных или мировых цивилизациях, как крупномасштабных этапах в истории человечества, характеризующихся определенным уровнем потребностей,  интересов человека, технологическим и экономическим способами производства, культуры, общественными отношениями и уровнем развития духовного производства.

После краткой характеристике формационного и цивилизационного подходов к периодизации исторического процесса возникает проблема их соотношения друг к другу. Являются ли они антиподами или дополняют друг друга, находятся ли они в соподчинении друг к другу или в отношениях корреляции?

Однозначного ответа здесь нет. В одном случае пытаются найти их реальные отношения. В другом – противопоставляются друг другу и неправомерно охаивается один из этих подходов, ныне в большинстве случаев формационный. В действительности между ними никакого противоречия нет, поскольку формационное и цивилизационное членение мировой истории происходит по разным основаниям. Основанием типологизации общественного прогресса по общественно-экономическим формациям являются социально-экономические факторы и, прежде всего, совокупность производственных отношений. Основанием для типологизации по стадиям цивилизаций является социокультурный потенциал общества и, прежде всего, его техническая оснащенность, как средство взаимодействия общества с природой. Если в основе  общественно-экономических формаций лежат социально–экономические   факторы, то в основе цивилизаций лежат социокультурные феномены и, прежде всего, социальная организация общественной жизни и технико-технологический базис. Смысл цивилизационного подхода - построить типологизацию общественных систем, исходящую из качественно различающихся между собой социокультурных оснований. Каждый из подходов – формационный и цивилизационный – важен, но недостаточен сам по себе. Формационный подход, акцентируя внимание на социальных противоречиях, недооценивает силы социальной интеграции и активную роль неэкономических факторов. Цивилизационный подход не может объяснить причины и механизм перехода от одной ступени общественного прогресса к другой. Формационные изменения происходят в рамках одной и той же цивилизации. Так, капитализм и социализм как две формации довольно длительное время существовали и существуют сейчас, что, в частности, подтверждается социализацией общественной жизни ряда капиталистических государств. Это говорит о том, что формационный подход дает более конкретную картину общественного развития чем цивилизационный, охватывающий огромный  по историческому времени и географическому пространству фрагменты всемирной истории. В то же время цивилизационный подход более явственно представляет общую направленность исторического процесса, его смысл и  перспективы, чем формационный.

Цивилизационный подход необходимо дополняет формационный  и в том отношении, что он как бы уравнивает в ценностном отношении все сферы человеческого бытия, хотя  все же отдает предпочтение естественно-географическим факторам и развитию производственной техники. В структуре общества иногда не без оснований выделяют два типа взаимодействий. Первый тип – сильные взаимодействия, обусловленные экономической, политической и военной ситуацией, которые могут быть изучены в рамках формационного подхода. Вторые – слабые, определяемые социальной динамикой, которые могут быть рассмотрены в рамках цивилизационного подхода. Наконец, если формационный подход реализует в первую очередь функцию объяснения, то –цивилизационный – функции описания и понимания. Следовательно, никакого противоречия между формационным и цивилизационным видением мировой истории нет, напротив, они взаимосвязаны друг с другом: специфика цивилизации оказывает влияние на формационную структуру общества, а формационные особенности воздействуют на цивилизационную структуру. Формационный и цивилизационный подходы являются определенными ракурсами, в которых исследуется реальный исторический процесс, они – равноправные партнеры в познании истории и логики и истории человечества, дополняют друг друга и их правильное соотношение позволяет сделать наше видение истории многомерным, как сама историческая правда. Не случайно, эти подходы имеют некоторые общие черты: материальное производство как критерий общественного прогресса, определенное совпадение в определении этапов развития общества, утверждение о качественном характере перехода от одного этапа к другому и даже некоторое терминологическое сходство.

    В аспекте цивилизационного подхода можно предположить, что  общество в своем поступательном развитии прошло, проходит  в обозримом будущем пройдет три формы цивилизации - аграрную, техногенную и антропогенную.   Информационное общество - это определенная  фаза развития техногенной цивилизации, идущая на смену индустриальному обществу. При этом, видимо, неправомочно называть ближайшее будущее  человечества «информационной цивилизацией». Здесь более правомочно название «информационное общество» поскольку в нем главным фактором экономико - социального и культурного развития  выступает производство и использование научно-технической и другой информации, т.е оно выходит за рамки техногенной цивилизации.

      Попытаемся схематически соотнести цивилизации и общественно-экономические формации друг с другом и «вписать» информационное общество в схему мировой истории, памятуя при этом утверждение К. Ясперса о том, что «попытка структурировать историю, делить ее на ряд периодов всегда вела к грубым упрощениям, однако эти упрощения могут служить стрелками, указывающим на существенные моменты» (Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991, с. 52).

       На путь становления информационного общества стали далеко не все страны мира, а наиболее развитые в экономическом отношении страны Северной Америки, Западной Европы, Япония и некоторые страны Юго-Восточной Азии. При этом изменяются географические рамки лидеров научно-технического прогресса. Промышленная революция 18 века сделала индустриально господствующей Европу. Современный научно-технический прогресс переместил эко номический и политический центр капиталистического мира в Америку. Начинающейся переход к информационному обществу поднял вопрос о том, кто должен быть индустриальным центром мира – США, Япония или Германия. Шансы Японии в этой борьбе возрастают – размеры валового национального продукта Японии уже   пре- вышают половину американского. На путь быстрого и все ускоряю -

щегося технического развития становится  Таиланд, Южная Корея.         Что касается России, то она оказалась в особом положении.

             За последние годы в России произошли важные социально-политические и экономические изменения. Ликвидирован тоталитарный режим, идет процесс демократизации общества, формируются рыночные отношения, утверждаются идеи духовного и идеологи-

ческого плюрализма, формируется культура гласности. Вместе с тем, на фоне противоборства различных политических и экономических сил возрастает безработица, усиливается бюрократизация, стяжательство, разгул мафиозных групп, разрушается в силу преступно непродуманной приватизации экономический, военный и научно-технический потенциал страны, набирает силу инфляция, коммерциализация и приватизация пагубно сказываются на состоянии образования, возникает огромное различие между отдельными социальными слоями в итоге чего происходит коррозия среднего класса – гаранта стабильности общества. В результате всего этого Россия все в большей степени скатывается на обочину современного научно-технического прогресса. И все же в этих неимоверно трудных условиях информатизация общества пробивает себе дорогу – информатика изучается в системе народного образования, множится число компьютерных классов, курсов по подготовке пользователей и программистов, компьютерная техника все в большей степени внедряется в сферу услуг, культуру и производство. Информационное общество из далекой перспективы общественного прогресса становится все в большей и большей степени реальностью сегодняшнего времени.

          Если попытаться взглянуть на еще более отдаленную перспективу, то техногенная цивилизация, где основной ценностью является товар в виде произведенных продуктов или знания, должна смениться в будущем цивилизацией, где такой ценностью выступает человек, развитие всех его потенций. Такую будущую цивилизацию по праву можно назвать антропогенной, которой будет соответствовать  общество реального гуманизма. В этом обществе  достижения науки и техники будут реализовываться в соответствии с гуманистическими идеалами и в той мере, в какой люди сочтут это целесообразным. Социальные гарантии и забота  о здоровье человека, увеличение продолжительности жизни людей, совершенствование их физических и духовных сил, творческих способностей, глубокое изучение биопсихологических и социальных факторов поведения, эмоционального и интеллектуального склада личности, существенное повышение процессов обучения и самообучения будут  приоритетами антропогенной цивилизации.

В развитых странах ХХ столетия культура все более подчинялась техническому прогрессу, общество становилось все более техногенным. Именно в этой связи и видятся в отдаленной перспективе проблемы перехода к антропогенной цивилизации, где главной ценностью становится не техника или произведенные материальные ценности, а человек, с его заботами и нуждами, интересами и идалами. В конце концов должно сформулироваться парадигма, что без осознания места человека в природе и обществе нельзя решить экономические, социально-политические, научно-технические, культурные и иные проблемы, выдвинутые сегодня жизнью. «Изменения, происходящие сегодня в обществе, - пишет В. Пуляев, - требуют выработки новой парадигмы развития общества. В центре внимания которой – подход к человеку как высшей ценности, самоцели и главному условию развития общества. Именно такая парадигма должна лечь в основу дальнейшего осмысления современных социальных и экономических процессов дальнейшего общественного развития нашей страны» ( Очерки социальной антропологии. Спб, 1995, стр. 5).

         Переход к этой цивилизации - дело отдаленного будущего и пути этого перехода скрыты исторической дымкой. Но это будет то состояние общества, которое К.Маркс называл «действительной историей человечества».

        Иногда рассуждают о гуманитарной революции, которая определит рамки целесообразной деятельности человека исходя из нужд его развития и жизнедеятельности. Содержанием этой революции будет переход доминирующей роли от информационного производства к производству и воспроизводству человека как творческой личности. Наблюдается интересная историческая тенденция.  В ходе сельскохозяйственной революции, породившей аграрную цивилизацию, труд человека включался в стихийные сила внешней природы и человек становился их помощником, не управляя ими. В ходе промышленной революции, породившей техногенную цивилизацию,  человек организует комбинацию внешних природных процессов и начинает управлять ими. В процессе будущей гуманитарной революции  человек подчиняет себе свою собственную, внутреннюю природу. Часто говорят, отмечает Н.Н Моисеев, что в отличие от века пара, каким был век Х1Х, и века ХХ, который был веком  электричества и атомной энергии,  грядущий ХХ1 век видят веком гуманитарных знаний. «Я принимаю такую формулировку, - пишет он, - ибо наука об обеспечении коэволюции и есть та   комплексная дисциплина, которая должна дать людям знание о том, что необходимо для продолжения существования  человечества на Земле и дальнейшего развития его цивилизации». ( Н.Н.Моисеев. Расставание с простотой.., с.454).

            Отмечая, что  «в настоящее время можно наметить только тенденции, но никоим образом - детали реального процесса», И.А.Апокин пишет: «За горизонтами современной НТР вырисовываются контуры новой и еще более радикальной по своим последствиям революции. Объектом этой гуманитарной революции является сам человек, а целями - гарантии здоровья и увеличения продолжительности жизни, совершенствование физических и духовных сил, способностей к научному и духовному творчеству, существенное повышение эффективности процессов обучения, глубокое изучение биологических, психологических и общественных факторов, лежащих в основе поведения, эмоционального и интеллектуального склада личности» (Апокин И.А. Кирбернетика и научно-технический прогресс. М., 1982, с. 224).

Н.Н.Моисеев отмечает, что на пути своей эволюции человек уже однажды сменил парадигму своего развития, перейдя от биологической эволюции к социальной. Теперь предстоит новая смена парадигмы развития человечества, его переход в другой эволюционный канал, который пока никому неизвестен и на поиски которого должен быть направлен Коллективный Интеллект. Пытаясь нащупать этот канал, Н.Н.Моисеев пишет о наличии в сознании человека рационального и иррационального начал, отмечает большую роль иррационального в духовном освоении мира и человеческой жизни  и пишет: «Я думаю, что ключ, способный открыть дверь в будущее человечества, окажется синтезом Разума и того иррационального начал, которое заложено в людях. От того, как Коллективный Разум сможет опереться на это иррациональное начало, зависит судьба человека как биологического вида»(Научная мысль Кавказа, 1997, № 1, с. 9-10).Огромную роль в этом процессе будет играть эстетическое воспитание и образование, особенно эстетическое восприятие природы.

Несмотря на то, что существующая техногенная цивилизация может удовлетворять постоянно растущие материальные потребности членов общества,  совершенной ее признать нельзя даже на этапе информационного общества. Она приводит к систематическому нарушению равновесия в природе, ориентирована на производство товаров (знаний), а не акцентирует внимание на человеке, вырабатывает потребительскую психологию. Правда, природа способна до поры до времени к саморегуляции. «Поэтому нельзя исключить вероятность того, - утверждает В.Овсянников, - что она сумет приспособиться к последствиям хозяйственной деятельности человека...Способна приспособиться к новым условиям и определенная часть человечества. Так вот, в условиях всемирного экологического кризиса, возможно, произойдет перерождение Природы и Человека, что даст новый стимул их развития. С этого времени начинается новый виток их саморегуляции. И так будет до тех пор, пока существует Космос»(Alma mater, 1997, № 2, с. 25).

Есть и другие предположения перехода к антропогенной цивилизации, которые порой антигуманные. К ним, к примеру, можно отнести рассуждения о «золотом миллиарде» - образованию группы развитых стран, которые будут жить в довольстве, достатке, условиях демократии за счет остальных миллиардов. 

       Вся предшествующая история человечного общества была лишь подготовительным этапом к расцвету творческих сил и способностей человека, к завоеванию им подлинной свободы существования и жизнедеятельности. Ныне общество находится еще в периоде своего детства и поколения, которые будут после нас, гораздо многочисленнее предшествующих нам поколений. Многие, очень многие представления и утверждения, взгляды и мысли, которые нам ныне кажутся бесспорными, вызовут у наших потомков, возможно, милую улыбку за их наивность и простоту. Подлинная история еще впереди и можно согласиться с К.Ясперсом, который прозорливо писал: «В нашей короткой, предшествовавшей сегодняшнему дню истории произошло как бы соприкосновение, объединение людей для свершения мировой истории, духовное и техническое оснащение перед началом пути. Мы только начинаем»  (Ясперс К. Смысл и назначение истории.., с. 52). Да, мы только начинаем и, как гласит старая немецкая пословица, « Alles Anfang ist schwer » - всякое начало тяжело.

Мы только вступили в постиндустриальное общество. Несмотря на то, что большинство населения все еще занято в индустриальной или рыночной экономике» А.Турен.

История человечества, ее прошлое, настоящее и будущее весьма разнообразны. Уложить все перипетии жизни многочисленных стран и народов, существующих в самых несходных природных и социальных условиях, в   какую-то жесткую схему чрезвычайно трудно, да навряд ли и целесообразно. В реальности в одно и то же историческое время всегда существовали сообщества людей, отличающиеся друг от друга по многим параметрам – от   материально-технического до духовно- культурного. Города Эдема сосуществовали с первобытными азиатскими племенами, эгейские царства с  дикими народами Европы, рабовладельческий Рим столкнулся с удивившей их культурой  свеаров - скандинавских племен,  феодальная Испания была изумлена своеобразием культуры ацтеков. В наше время, которое характеризуется глобализацией  различных сторон жизнедеятельности единого человечества, наряду с высокоразвитыми индустриальными странами существуют сообщества людей каменного и бронзового веко, немногочисленные группы людей, которые до сих пор живут охотой и собирательством. Другие зависят от сельского хозяйства. Эти две группы, взятые вместе, составляют порядка 70% всех живущих. Они – люди прошлого. Немногим более  25% населения Земли существуют в промышленных центрах. Это – люди настоящего. Оставшиеся 2 – 3% являются пионерами человечества, общества будущего. Они – авангард человечества. Таким образом, все люди разделены не только  на расы, нации, религии и идеологии, но и разнятся в определенном смысле во времени.   Нет ничего удивительного в том, что будущее человечества представит собой богатую палитру исторических красок.

Несмотря на трудности периодизации человеческой истории, отыскания  определенных тенденций, закономерностей и законов общественного развития, вопреки В.Виндельбанду, Г.Риккерту и другим философам-неокантианцам, утверждающим  неповторимость и исключительность исторических событий и процессов, человеческая мысль упорно искала нечто общее и повторяющееся в истории как объективное основание для периодизации развития  общества.  В этих поисках принимали участие живые люди, каждый из которых обладал своим мировосприятием, пониманием ценностей, идеалов, имел свои симпатии и антипатии, то нашло отражение в подходе к анализу периодизации истории общества. Можно согласиться с мнением, которое высказал В.Л.Иноземцев: «Многообразие исторических концепций при единстве объекта исследования свидетельствует о том, что и критерии периодизации истории, и сама эта периодизация в значительной мере зависят от субъективных качеств исследователя. Основу же для понимания причин, в силу которых автор отдает предпочтение той или иной методологии, следует искать в характере свойственного его эпохе философского мировосприятия» (Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества. М., 1998, с.14).       

Одна из древнейших попыток такой периодизации нашла свое отражение в книге пророка Даниила Ветхого Завета, где история общества делится на золотое, серебряное, медное и железное царства. В античности история делилась на 4 периода, связанных с существованием 4-х «великих империй» – ассиро-вавилонской, медяно-персидской, греко-македонской и римской. В мифологии ацтеков  говориться о пяти эрах, каждая из которых заканчивается катастрофой: первая – потопом, вторая – землетрясением, третья –ураганом, четвертая – опять потопом а пятую ждет гибель земли от Солнца. Были и другие попытки периодизации исторического процесса. Так, Лукреций Кар выдвинул идею о трех последовательных этапах в развитии общества – первобытной, охотничье-собирательной и скотоводческо-земледельческой. В ту же эпоху была высказана идея цикличности круговоротов в истории народов. Позже арабский историк аль-Бируни выдвигает идею больших исторических циклов, которая получила развитие у Вико и других последовавших  за ним мыслителей. Так, немецкий историк Т. Моммзен утверждал, что развитие цивилизации проходит ряд эпох – возмужания, зрелости и старости после которых начинается новый цикл. Эту же идею пытался обосновать У. Дьюрент в книге «Уроки истории». Вплоть до 18 века   развитие  человечества изображалось в большинстве случаев как «история величия и падения» отдельных народов ( древних греков, римлян, германцев, арабов, монголов, турок и т.д.).

Еще в 12 веке Иоахим Флорский  утверждал, что гарантией общественного прогресса является божественное провидение, однако вера в прогресс тогда еще не стала частью систематической социальной доктрины. Только в 18 веке  философы - просветители впервые отчетливо сформулировали понятие прогресса для обозначения поступательного развития человечества, перехода от низших форм социальной жизни к высшим. Об общественном прогрессе как прошлом, настоящем и будущем  человечества писал Вольтер, Тюрго, Шателье, Кондорсе.  Предприняв грандиозную попытку представить  в целостном виде всю историю человечества, Ш. Фурье выделяет семь основных ступеней  этого процесса. По его утверждению человечество ходе своего развития совершает переход от варварства к цивилизации и устанавливается такой социальный порядок, который соответствует естественной природе человека. Переход от варварства к цивилизации в процессе исторического развития обосновывает известный английский историк Г. Бокль.

 Исторический процесс дифференцировался также по эпохам – древности, средневековья, нового и новейшего времен. Сен-Симон разграничивал исторические эпохи по характеру философских воззрений на теологическую, метафизическую и позитивную. И.Кант внутреннее основание этапов истории видел в движении общества к нравственной свободе. Гегель выделял три этапа всемирной истории в зависимости от степени свободы в обществе. Л.И.Мечников - один из идеологов русского анархизма  основанием для исторической периодизации выбрал географический фактор. В своей книге «Цивилизация и великие исторические реки», получившей в свое время широкую известность, он выделяет три периода человеческой истории - речной, морской и океанический. В первый период люди жили на берегах больших рек, --  Ганга, Евфрата, Нила и необходимость централизованного руководства ирригационными работами породила деспотические монархии с сильно централизованной властью. По мере роста населения  и развития их хозяйственной жизни люди стали селиться по берегам морей,  например, Средиземного моря. Необходимость централизованного управления резко снижается и возникают республики типа Афинской или Спартанской. Дальнейший рост населения и развитие  хозяйственных и политических взаимоотношений  между ними обусловили выход человечества на берега океанов и необходимость во всякой власти отпадает, торжествует абсолютная свобода, наступает господство анархии. Не трудно заметить подноготную цель  этих рассуждений Л.И.Мечникова, стремящегося обосновать  идеологию анархизма. Но мысль о том, что в основу периодизации человеческой истории должны быть положены не только материальные, но и более широкое поле социокультурных критериев, оказалась ценной и характерной для  других авторов.

 Дж.Тойнби, один глубоких мыслителей философии истории ХХ века, в своем многотомном исследовании, извлечения из которого составили сборник «Постижение истории», дает классификацию цивилизаций вначале по критериям религии а затем по территориальному признаку.  Впоследствии он объединил эти критерии и насчитывал двадцать одну цивилизацию.  Дж. Тойнби не сторонник жесткой детерминации развития и смены цивилизаций техническим прогрессом. Отмечая. что  не существует какого-либо соответствия между прогрессом в области техники и прогрессом в развитии цивилизации в целом, он пишет, что в истории общества были такие случаи, когда техника совершенствовалась, а цивилизации при этом оставались статичными или даже приходили в упадок. Вместе с тем известны и противоположные ситуации – когда техника не развивалась, а цивилизации были весьма динамичными (полинезийцы были прекрасными мореходами, эскимосы – рыбаками, спартанцы – солдатами). «Несоответствие между прогрессом науки в технике и ростом цивилизаций, - писал Дж.Тойнби, - очевидно в тех случаях, когда техника развивалась, а рост цивилизации прекращался и начиналась стагнация. Но нет гармонии и тогда, когда в технике наблюдается застой, а цивилизация продолжает развиваться» (Тойнби Дж. Постижение истории. М., 1996, с.191).

 Известны и другие довольно многочисленные попытки периодизации истории общества. А.Вебер расчленял исторический период на социальный, цивилизованный и культурный. А.Л.Чижевский выделял отдельные исторические циклы, связывая их с цикличными колебаниями солнечной активности. Идея цикличности на различной основе повторялась в философии истории неоднократно, в частности следует вспомнить теорию больших исторических циклов  Н.Д.Кондратьева и ныне Ю.Яковца в его «Истории цивилизаций». Последний выделяет семь мировых цивилизаций, выражающих последовательные ступени общественного развития человеческого общества, определяемых по эпицентрам. При этом первые три – неолитическая, раннеклассовая и античная отражают период становления общества,, его детства и юность, следующие три – средневековая, прединдустриальная  и индустриальная с известной условностью могут быть названы ступенями зрелости общества, а последняя – постиндустриальная может быть как расцветом общества, так и его дряхлостью. Заметим, что нет ничего нового в попытках вычленять различные периоды истории по подобию возрастной структуре человека. Так, еще средневековый философ Августин разбивал историю на шесть периодов  по этому признаку. Ш. Фурье в работе «Заблуждение разума» утверждал, что общество в своем развитии проходит фазы детства, юношества, возмужания и старости. Подобные мысли высказывали, как уже упоминалось, Т. Моммзен, У. Дьюрент и др.

 Известны попытки различения исторических эпох по тем основным материалам, которые применялись в эти эпохи для изготовления орудий труда. Уже упоминалось, что одна из древнейших попыток такой периодизации нашла свое отражение в  книге пророка Даниила Ветхого завета.  Если же говорить о научном подходе к периодизации истории по этому признаку, то следует сказать об археологической периодизации истории на каменный, медно-каменный, бронзовый, железный века и наступлении века искусственных материалов. Широко известны взгляды Л.Моргана, развитые Ф.Энгельсом о трех крупных исторических периодов – дикости, варварства и цивилизации.

         Историческая периодизация, по каким бы основаниям она не производилась, все же определенным образом выполняет функции теоретического знания, систематизируя исторический материал и делая акцент на определенных его аспектах, выявление которых при ином подходе были бы невозможны. Поэтому  попытки определения основных этапов мировой истории актуализировались в наше время в связи с переходом человечества к качественно новому этапу всемирной истории, когда потребовалось более глубокое и перспективное осмысление исторического процесса.  Д.Бэлл, один из теоретиков постиндустриального общества, выделяет три главных типа социальной организации общества – доиндустриальный, индустриальный и постиндустриальный. Г. Макюен в зависимости от средств коммуникации выделяет архаическую эпоху, государственную и современную. Р. Айслер в основу периодизации истории положил характер взаимоотношений между полами. С его точки зрения длительный первоначальный период партнерства между мужчиной и женщиной сменился в свое время эпохой мужского господства, насилия и войн за которой следует возрождение эры партнерства на новой основе.

 В за­пад­ной фи­ло­со­фии и со­цио­ло­гии су­ще­ст­ву­ет мно­же­ст­во дру­гих мо­де­лей периодизации об­ще­ст­вен­но­го про­грес­са, на­при­мер, так на­зы­­вае­мая оп­ти­ми­сти­че­ская тео­рия про­гре­сса че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ст­ва Ж. Фу­ра­стье, тео­рия ста­дий эко­но­ми­че­ско­го рос­та У. Рос­тоу и др. Так, по мнению У. Ростоу общество проходит пять стадий своего развития: традиционное общество, переходное общество, стадия подъема, зрелое общество и общество высокого благополучия. Г. Кан утверждает  наличие в истории двух важнейших исторических этапа – сельскохозяйственную революцию, которая произошла 10 тысяч лет тому назад и которая фактически создала современную цивилизацию, и «Великий переход», который начался 200 лет назад и продолжается ныне и имеет различные фазы (супериндустральной мировой экономики, постиндустриальной мировой экономики и др.). С. Лем развитие нашей цивилизации делит на три фазы – энергетическая, кибернетическая и фаза автоэволюции вида Homo sapiens.  Ка­ж­дая из подобных моделей общественного прогресса поль­зо­ва­лась по­пу­ляр­но­стью в то или и дру­гое вре­мя. Ны­не наи­бо­лее по­пу­ляр­ны и наи­бо­лее с на­шей точ­ки зре­ния ос­но­ва­тель­ны взгля­ды Аль­ви­на Тоф­фле­ра, из­ло­жен­ные впер­вые им в на­шу­мев­шей на За­па­де кни­ге "Тре­тья вол­на".

Ос­нов­ная за­да­ча, ко­то­рую сфор­му­ли­ро­вал ав­тор этой кни­ги - дать "круп­но­мас­штаб­ный син­тез, под­роб­ную все­ох­ва­ты­ваю­щую кар­ти­ну но­вой ци­ви­ли­за­ции, ро­ж­даю­щей­ся сре­ди нас" А. Тоф­флер ( Тоффлер А. Третья волна// США-ЭПИ, 1982, № 7, с. 84). Для вы­пол­не­ния по­став­лен­ной за­да­чи он пред­по­ла­га­ет нам взгля­нуть в но­вом ас­пек­те на су­ще­ст­вую­щее се­го­дня об­ще­ст­во, пред­ва­ри­тель­но про­ана­ли­зи­ро­вав бо­лее ран­ние ста­дии ис­то­рии че­ло­ве­че­ст­ва. Эта ис­то­рия , ут­вер­жда­ет А. Тоф­флер, пред­став­ля­ет со­бой ряд сме­няю­щих друг дру­га "волн" ци­ви­ли­за­ций. Все гло­баль­ные про­бле­мы, про­ти­во­ре­чия, ис­то­ри­че­ские дра­мы яв­ля­ют­ся ре­зуль­та­том ре­зо­нан­са этих "волн".

"Пер­вая вол­на" пред­став­ля­ет со­бой сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ную ци­ви­ли­за­цию. Эта ци­ви­ли­за­ция воз­ник­ла око­ло 8-10 ты­сяч лет на­зад и гос­под­ство­ва­ла до 1650 - 1750 г.г. Ос­но­вой эко­но­ми­ки, куль­ту­ры, се­мьи, по­ли­ти­ки яв­ля­ет­ся зем­ля. Всю­ду гос­под­ство­ва­ло про­стое раз­де­ле­ние тру­да, су­ще­ст­во­ва­ли оп­ре­де­лен­ные клас­сы, власть бы­ла же­ст­ко ав­то­ри­тар­ной, эко­но­ми­ка - де­цен­тра­ли­зо­ван­ной.

В 19 ве­ке про­изо­шел взрыв - про­мыш­лен­ная ре­во­лю­ция. "Вы­сво­бо­ж­ден­ная его ги­гант­ская си­ла, рас­про­стра­нив­шая­ся по все­му ми­ру, - "вто­рая вол­на" - из­ме­ни­ла об­раз жиз­ни мил­лио­нов" (Там же, стр. 85). К се­ре­ди­не 20 ве­ка си­лы "пер­вой вол­ны" бы­ли раз­би­ты и на зем­ле во­ца­ри­лась ин­ду­ст­ри­аль­ная ци­ви­ли­за­ция.

Поч­ти од­но­вре­мен­но с по­бе­дой ин­ду­ст­ри­аль­ной ци­ви­ли­за­ции на нее на­ча­ла на­ка­ты­вать­ся "тре­тья вол­на". Она не­сет с со­бой но­вые ин­сти­ту­ты, от­но­ше­ния, цен­но­сти, ко­ро­че - но­вую ци­ви­ли­за­цию. А. Тоф­флер с ув­ле­че­ни­ем го­во­рит о прин­ци­пи­аль­но но­вом ха­рак­те­ре ста­но­вя­щей­ся ци­ви­ли­за­ции. "Тре­тья вол­на" не­сет с со­бой под­лин­ный но­вый об­раз жиз­ни, ко­то­рый ос­но­ван на во­зоб­нов­ляе­мых ис­точ­ни­ках энер­гии, на но­вом ин­сти­ту­те, ко­то­рый мо­жет быть на­зван "элек­трон­ным кот­тед­жем", на ра­ди­каль­но пре­об­ра­зо­ван­ных шко­лах и кор­по­ра­ци­ях бу­ду­ще­го. Фор­ми­рую­щая­ся ци­ви­ли­за­ция не­сет с со­бой но­вый ко­декс по­ве­де­ния и вы­во­дит нас за пре­де­лы кон­цен­тра­ции энер­гии де­неж­ных средств и вла­сти.

Для "вто­рой вол­ны" ха­рак­тер­ны стан­дар­ти­за­ция, спе­циа­ли­за­ция, син­хро­низ­ация, кон­цен­тра­ция, мак­си­ми­за­ция и цен­тра­ли­за­ция. В ци­ви­ли­за­ции, вы­зван­ной "треть­ей вол­ной", эти ха­рак­тер­ные при­зна­ки ин­ду­ст­ри­аль­но­го об­ще­ст­ва сме­ня­ют­ся про­ти­во­по­лож­ны­ми. Все со­ци­аль­ные про­бле­мы ре­ша­ют­ся кор­по­ра­ция­ми под воз­дей­ст­ви­ем "ре­во­лю­ци­он­ных из­ме­не­ний" в про­из­вод­ст­ве - эко­но­ми­че­ских, со­ци­аль­ных, ин­фор­ма­ци­он­ных, по­ли­ти­че­ских и мо­раль­ных.

А. Тоф­флер, про­дол­жая свои рас­су­ж­де­ния, в кни­ге "Сдвиг вла­сти" пи­шет о "сдви­ге вла­сти" в об­лас­ти об­ра­зо­ва­ния, здра­во­охра­не­ния, фи­нан­сов, биз­не­са и средств мас­со­вой ин­фор­ма­ции. Эти сдви­ги вы­зва­ны рас­ту­щей ро­лью ин­фор­ма­ции, зна­ния во всех сфе­рах жиз­ни об­ще­ст­ва. Но­вые зна­ния ус­ко­ря­ют все эко­но­ми­че­ские про­цес­сы в об­ще­ст­ве и эко­но­мят вре­мя. Ин­фор­ма­ци­он­ная сеть на­чи­на­ет ис­кать ин­фор­ма­цию, тип ко­то­рой не­из­вес­тен, и  при­об­ре­тает са­мо­соз­на­ние. Раз­ви­тие эко­но­ми­ки все в боль­шей сте­пе­ни бу­дет оп­ре­де­лять­ся рос­том гиб­ко­сти про­из­водств, управ­лен­че­ских струк­тур, ко­то­рые долж­ны со­от­вет­ст­во­вать но­вым бы­ст­ро из­ме­няю­щим­ся ус­ло­ви­ям.

Зна­ние, пи­шет А. Тоф­флер, ста­но­вит­ся оп­ре­де­ляю­щим фак­то­ром в боль­шин­ст­ве сфер дея­тель­но­сти, в том чис­ле вла­ст­ных. Оби­лие ин­фор­ма­ции час­то ис­ка­жа­ет­ся ин­фор­ма­ци­он­ной се­тью и имен­но эта под­час ис­ка­жен­ная  ин­фор­ма­ция слу­жит ос­но­вой при­ня­тия по­ли­ти­че­ских ре­ше­ний. Вме­сте с тем, ре­аль­ные мо­ти­вы обла­даю­щих вла­стью лиц ста­но­вят­ся все ме­нее про­зрач­ны­ми, по­кры­ва­ют­ся ту­ма­ном сек­рет­но­сти.  Наи­бо­льший сдвиг вла­сти из всех, имею­щих ме­сто, утверждает А. Тоффлер,  это не сдвиг от од­ной лич­но­сти, пар­тии, ин­сти­ту­та­ми стра­ны к дру­гой. Он пред­став­ля­ет со­бой не­яв­ный сдвиг от­но­си­тель­но ро­ли и взаи­мо­от­но­ше­ний на­си­лия, бо­гат­ст­ва и зна­ния по ме­ре то­го, как со­вре­мен­ные об­ще­ст­ва ус­ко­ря­ют свое дви­же­ние к бу­ду­ще­му. Ес­ли си­ла, про­дол­жа­ет А. Тоф­флер, яв­ля­ет­ся ос­но­ва­ни­ем раз­ви­тия до­ин­ду­ст­ри­аль­ной эпо­хи, то день­ги - ин­ду­ст­ри­аль­ной, а зна­ние - со­вре­мен­но­го ус­ко­ряю­ще­го­ся об­ще­ст­ва. Зна­ние - са­мый гиб­кий и в то же вре­мя са­мый проч­ный ис­точ­ник вла­сти. По­это­му пе­ре­рас­пре­де­ле­ние зна­ния, ин­тел­лек­ту­аль­ных ре­сур­сов яв­ля­ет­ся важ­ней­шей за­да­чей со­вре­мен­ной ци­ви­ли­за­ции.

       Можно было продолжить перечень подобных взглядов, но и приведенных достаточно, чтобы увидеть различные логические основания периодизации истории и смешение разнообразных понятий, таких как эпоха, эра, цивилизация, общество и т.д. Не удивительно, что многие из них при критическом отношении к ним могут быть отвергнуты.

        Место формирующегося информационного общества в историческом процессе также понимают по разному. Одни считают его новой цивилизацией. Такой точки зрения придерживается, к примеру, Р. Ф. Абдеев, о чем говорит само название его книги - «Философия информационной цивилизации».  Другие - начальной фазой этой цивилизации. «Мир стоит на пороге новой цивилизации, - пишет К. К. Колин. - Ее первой фазой, вероятнее всего, будет постиндустриальное информационное общество, в котором не только вещество и энергия, но главным образом информация и научные знания станут объектом внимания и результатом деятельности человека» (Системы и средства информатики. М., 1996, вып. 7, с. 5).  Подобного понимания придерживается и   А. И. Ракитов, который в своей книге «Философия компьютерной революции» отмечая, что в последней четверти ХХ века человечество вступило в стадию построения информационного общества, считает, что «это общество знаменует создание новой цивилизации» (Ракитов А.И. Философия компьютерной революции. М., 1991, стр. 5). Третьи считают будущее  общество  определенной фазой нынешней техногенной цивилизации. «Культурная матрица техногенной цивилизации... проходит три стадии, - пишет В.С.Степин, - сначала - прединдустриальную, потом - индустриальную и, наконец, - постиндустриальную»(Степин В.С., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники. М., 1996, стр.17). 

Для определения исторического места будущего социального устройства и его сущности  обратимся к двум наиболее распространенным в истории и социальной философии подходам определения этапов общественного развития – формационному и цивилизационному. Существует мнение, что « четкого и общепринятого определения формации, а тем более цивилизации не существует. Ее воспринимают  скорее на интуитивном уровне, как некое самоочевидное понятие, что явно недостаточно для боле или менее строго анализа, а тем более для нужд прогностики.» ( Н.Н.Моисеев. Расставание с простотой. М., 1998, с. 327). Однако это обстоятельство делает не невозможным, а более нужным как определение понятий «формация» и «цивилизация», так и выяснения соотношения межу ними. 

Формационный ( от лат. Formatio – образование, вид) имеет свои давние истоки в гуманитарных науках в виде различных концепций стадийного развития общества о которых речь шла выше. В марксизме формационный подход получил статус теории общественно-экономических формаций. Эта теория выделяет в развитии общества его отдельные этапы в виде общественно-экономических формаций - первобытнообщинной, рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической, считая переход к коммунизму через фазу социализма движением общества от предыстории к подлинной истории человечества, когда главным общественным богатством становятся не материальные агенты общественного производства, а реальный хозяин истории – человек.  Поэтому коммунизм К.Маркс считал обществом реального гуманизма. Критерий общественно-экономических формаций при этом определен довольно четко. Общественно-экономическая формация – это общество на данном этапе его развития, включающее в себя способ производства и различные надстроечные феномены. При этом на первый план выдвигается система производственных отношений, определяющая экономическую структуру общества. Таким образом, в основе общественно-экономических формаций лежит общественный способ производства и, прежде всего, экономические отношения, которые определяются формами собственности и определяют экономическую, более того, в конечном счете социальную структуру общества. Общественно-экономическая формация - это исторически определенная ступень общественного развития, исторический тип конкретного общества, общественного устройства.

Теория  общественно-экономических формаций отразила некоторые существенные закономерности развития западного общества в зеркале  XIX века и как всякая теория несет на себя «родимые пятна» науки и практики своего времени. Ныне теория общественно-экономических формаций испытывает критические нападки. В одних случаях критика этой теории имеет чисто политические мотивы – доказать беспочвенность борьбы за социалистическую перспективу в развитии общества, в других – научный как выражение неудовлетворенности бытующей в науке марксовой теорией общественного развития.  При этом горе-критики марксизма ( бывшие совсем недавно ортодоксальными марксистами ) критикуют теорию общественно-экономических формаций в одних случаях за то, что она  останавливается на рассмотрении лишь указанных формаций и не идет дальше (назовите мне теорию, которая рассматривает те или иные феномены или процессы не в ограниченном времени, тем более историческом). В других эта теория обвиняется в том, что она не имеет всеобщей применимости (на что, кстати, не претендовали ее создатели). Реальный исторический процесс оказался намного сложнее и противоречивее, чем это предполагала эта теория ( это, кстати, беда любой теории, поскольку жизнь сложнее любой  даже самой совершенной теории).

         Однако несмотря на свою ограниченность теория общественно-экономических формаций и до сего времени является весьма результативным средством теоретического осмысления исторического процесса. Она не потеряла своего эвристического значения, используется в исторических и историко-философских исследованиях и получила частичное подтверждение в ходе общественного развития. Обращаясь к прошлому человечества мы можем более или менее четко выделить рассматриваемые в этой теории общественно-экономические формации. Обращаясь к настоящему мы можем увидеть ростки общества реального гуманизма в социализации общественной жизни ряда цивилизованных государств, которые все в большей мере берутся за выполнение функций социальной защиты своего населения. Один из наследников  марксизма Э.Бернштейн в свое время утверждал, что внутри капитализма как развивающейся системы неизбежно будут прорастать корни социализма не как новая общественно-экономическая формация, а как реализация безусловной человеческой необходимости, что ныне находит свое подтверждение.

Кстати сказать, в теории марксизма периодизация истории общества по общественно-экономическим формациям не является  единственной . Известно, что К. Маркс выделял кроме упомянутых общественно-экономических формаций азиатский способ производства, делил общественный прогресс на предысторию, когда большая часть человеческой энергии и способностей направлена на покорение человека человеком , и подлинную историю, когда силы и могущества объединенных людей будут направлены на рациональное использование сил и веществ природы. Но все же формационный подход, имеющий в своей основе экономические критерии, является в современной исторической науке преобладающим и имеет для своего применения известные основания.

Не меньше оснований для своего применения имеет и цивилизационный подход, который развивался параллельно формационному и в наше время приобретает  большую популярность.

Понятие  «цивилизация» происходит от лат. сivitas – город, граждане, городская община, государство. В античности гражданственность противопоставлялась варварству – символу негативной социальности. Впервые понятие цивилизации использовал шотландский философ А. Фергюссон  для обозначения определенной стадии общественного развития. Слово «цивилизация» употреблял французский философ А. Тюрго,  Мирабо в своем трактате «Дух законов или трактат о цивилизации» для обозначения  смягчения нравов, учтивости, вежливости, знания   как основы законов человеческого общежития. В этом своем значении понимание цивилизации было близко к пониманию культуры и обозначало развитое состояние человеческого общества, результат активно-преобразующей деятельности людей и  приобретало постепенно популярность по мере освобождения общества от его религиозного понимания как «града земного». Ф. Гизо понимал цивилизацию как прогрессивное развитие народов для улучшения своего состояния, расширения жизненных возможностей, движение общества к процветанию и справедливости и вместе с тем как интеллектуальное развитие отдельных людей, воспитание их чувства и разума. В дальнейшем понятие цивилизации стало использоваться в науке для определения общих принципов и законов исторического развития человеческого общества. Под цивилизацией стали понимать синоним общества, современный западноевропейский тип общественного устройства, гуманистически устроенное общество, социокультурную общность, качественную характеристику крупномасштабных периодов всемирной истории и т.д.  Широко в науку термин «цивилизация» введен А. Тюрго, В. Мирабо, Ж. Кондорсье, Ш. Монтескье и др. французскими просветителями для обозначения социального строя, базирующегося на началах разума и справедливости, обозначения гражданского общества, в котором царствует свобода, и правовой строй.

С самого начала разработки концепции цивилизации наметились два различных подхода к этой проблеме. Одни исследователи – В. Мирабо, Ф. Вольтер, А. Фергюсон – считали цивилизацию порождением разума, справедливости и благоденствия. Другие – Ж. Руссо, Ш. Фурье, И. Кант – напротив считали, что цивилизация представляет угрозу гуманности, противопоставляет разум нравственности, реализует насилие над окружающей природой и собственной природой человека. У И. Канта цивилизация, как сумма бездуховных материальных ценностей, противопоставлялась культуре, как духовному феномену, возвышающего человека. Ф. Ницше пишет, что цивилизация, как противоположность культуре, приводит к историческому распаду, декадентству культуры.

Соотнесение понятия «цивилизация» с понятием «культура» характерно для последующих исследователей, хотя единодушного мнения здесь до сих пор не сложилось. Так, Ф. Энгельс связывал возникновение цивилизации с определенным этапом в развитии культуры, когда возникают городские поселения, классы и письменность.  О. Шпенглер, напротив, понимал цивилизацию как эпоху застоя и окостенения культуры, ее смерть, свертывание и застывания, которая происходит периодически через каждые 1000 лет. А. Тойнби понимал цивилизацию как целостные в  социокультурном отношении и ограниченные в пространстве и времени человеческие общества и рассматривал всемирную историю как совокупность историй самостоятельных цивилизаций. По этому же пути идут и отечественные исследователи цивилизации. Так. В. Д. Комаров понимает цивилизацию как такое историческое состояние человеческого общества, в котором накопление материального богатства и развитие социальной свободы обеспечивает гуманистический прогресс культуры, В. Г. Кузнецов считает цивилизацию уровнем общественного развития и материальной культуры, достигнутой данной общественно-экономической формацией. При этом В. Г. Кузнецов не без основания пишет, что  «каким бы ни было определение цивилизации, оно, как и определение культуры, указывает прежде всего на меру перехода от природы без человека к человеку в природе, человеку, преобразующему самого себя. Это -–мера ограничения обезьяны и мера последующего «очеловечения человека» (Механика и цивилизация 17-19 веков. М., 1979. С. 9). Заслуживает внимание понимание цивилизации Н. Н. Моисеевым как некоторой общности людей, характеризуемых определенным набором  культурных ценностей ( в том числе технологиями и навыками), системой общих запретов, похожестью ( но не тождественностью) духовных миров и т.д. При этом подчеркивается, что развитие единой человеческой цивилизации сопровождается ростом разнообразия форм организации жизни. Наиболее широкое понимание цивилизации встречается в работе известного польского писателя-фантаста С. Лема «Сумма технологии». С. Лем понимает цивилизацию в широком «космическом»  смысле как бытие общества ( не обязательно земного ) в отличие отбытия биологического вида. По мысли С. Лема цивилизация возникает вместе с обществом и с появлением первых технологий на Земле в эпоху палеолита.

Таким образом, существовавшие и существующие ныне определения цивилизации базируются на самых различных основаниях – географических, этических, культурных, теологических, технико-экономических и т.д.

В естественнонаучной трактовке цивилизация понимается как система разумных существ, обменивающихся информацией, энергией и веществом как между собой, так и между собой и природой для адаптации к среде и создании условий развития всех индивидов и социальной системы в целом. Но цивилизация – это прежде всего высокий уровень развития социальной формы движения материи, она обладает материальным производством и сознанием и является мерой свободы социального человека, мерой социализации человеческого сообщества и результатом социокультурной деятельности людей. Нельзя согласиться с мнением что «цивилизация как таковая характеризуется способом и уровнем овладения силами природы. Культура же возникает в результате овладения человеком своей  собственной природы и своими силами. В первом случае в деятельности человека преобладает принцип полезности, во втором – самоценность возвышения человека над его естественной природой» (Гиренок Ф. И. Экология, цивилизация, ноосфера. М., 1987, с. 7).  На самом деле содержание цивилизации намного богаче чем только уровень овладения силами природы. Категория цивилизации отражает всю социальную организацию общественной жизни и культуры, механизм образования и накопления социокультурного богатства, качественную специфику, своеобразие материальной, духовной, социальной жизни народов на определенном этапе развития. Понимание цивилизации как совокупности материальных, духовных и нравственных средств, которыми данное сообщество вооружает своих членов в их противостоянии внешнему миру, акцентирует внимание на восходящем развитии человечества. Поэтому цивилизацию правомочно рассматривать как такой уровень развития общества, на котором оно преодолевает свою зависимость от природы и окружающей среды, как сложную социальную систему, состоящую из различно функционирующих сфер, как социокультурный феномен.

 Цивилизационное рассмотрение истории  делает акцент на характеристику общественного состояния, противоположное естественному состоянию и определяющим общественный прогресс,  Понятие цивилизации имеет поэтому весьма широкое а потому не совсем четкое определение. И это не случайно.

 Дело в том, что понятие «цивилизация» относится к классу «принципиально неформализуемых», поскольку оно многозначно и используется не только в науке  философии, но и в политике, публицистике, фантастической литературе (внеземная цивилизация), имеет хождение в массовом сознании. В каждой из этих ситуаций содержание этого понятия преломляется сквозь определенный фрагмент социокультурной среды и выглядит по иному. Объединение различных значений этого понятия дает скорее некий интуитивный образ, чем логически выверенную категорию. «И все же,- пишет Г.Г.Делигенский,- за этим образом будет стоять определенная реальность – целостность материальной и духовной жизни людей в определенных пространственных и именных границах» (Вопр. философии, 1991, № 3, с. 27). В силу этого понятие цивилизации имеет  методологическую значимость для анализа крупномасштабных социокультурных общностей.

         Таким образом, цивилизация – это социальная организация общественной жизни, которая характеризуется степенью овладения силами природы, определенным технико-технологическим базисом и всеобщей связью индивидов или социальных групп для воспроизводства общественного богатства, функционирования и развития этой жизни.

          Понятие цивилизации выражает меру социализации человечества, происходящую сейчас в масштабах мирового сообщества. В качестве критерия прогресса цивилизация утверждает идею общественного  блага и совершенствование общественного состояния. Цивилизация – явление конкретно-исторического процесса, определенная стадия этого процесса в его общей перспективной направленности, связанная с установлением принципиально нового типа социальности. М.Хайдеггер отмечал, что в слове «цивилизация» сфокусировало грани и нормы, законы писанные и неписанные, право и справедливость. «И смысл всего этого – сделать возможным город, сообщество, сосуществование. Поэтому если вглядеться в перечисленные мною средства цивилизации, - пишет он, - суть окажется одна. Все они в итоге предполагают глубокое и сознательное желание каждого считаться с остальными. Цивилизация – это прежде всего воля к сосуществованию. Дичают от того, что перестают считаться друг с другом. Одичание – процесс разобщения» (Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993, с. 84-85).

Следует заметить, что  понятие «цивилизация» используется на различных уровнях абстракции: как философское понятие для обозначения социальной формы движения материи, как общая характеристика единства мирового исторического процесса, как социокультурный тип, как конкретно-историческое социальное образование. Выделяют региональные (этические и межэтнические), стадиальные (неолетическая, капиталистическая и др.), формационные, локальные, географически дифференцированные (европейская, полинизейская и др.) цивилизации, по формам религии (христианская, мусульманская и др.).  Даже в исторической науке понятие цивилизации многозначно. Оно употребляется для обозначения мирового сообщества в целом (человеческая цивилизация), отдельных географических регионов (западная и восточная цивилизации, африканская цивилизация и т.д.), образа жизни и деятельности ( традиционная и техногенная цивилизации) и  отдельных государственных и этнических образований (римская цивилизация, цивилизация майя, ацтеков и др.). Таким образом , можно выделить глобальные и локальные цивилизации. В дальнейшем речь пойдет о глобальных или мировых цивилизациях, как крупномасштабных этапах в истории человечества, характеризующихся определенным уровнем потребностей,  интересов человека, технологическим и экономическим способами производства, культуры, общественными отношениями и уровнем развития духовного производства.

После краткой характеристике формационного и цивилизационного подходов к периодизации исторического процесса возникает проблема их соотношения друг к другу. Являются ли они антиподами или дополняют друг друга, находятся ли они в соподчинении друг к другу или в отношениях корреляции?

Однозначного ответа здесь нет. В одном случае пытаются найти их реальные отношения. В другом – противопоставляются друг другу и неправомерно охаивается один из этих подходов, ныне в большинстве случаев формационный. В действительности между ними никакого противоречия нет, поскольку формационное и цивилизационное членение мировой истории происходит по разным основаниям. Основанием типологизации общественного прогресса по общественно-экономическим формациям являются социально-экономические факторы и, прежде всего, совокупность производственных отношений. Основанием для типологизации по стадиям цивилизаций является социокультурный потенциал общества и, прежде всего, его техническая оснащенность, как средство взаимодействия общества с природой. Если в основе  общественно-экономических формаций лежат социально–экономические   факторы, то в основе цивилизаций лежат социокультурные феномены и, прежде всего, социальная организация общественной жизни и технико-технологический базис. Смысл цивилизационного подхода - построить типологизацию общественных систем, исходящую из качественно различающихся между собой социокультурных оснований. Каждый из подходов – формационный и цивилизационный – важен, но недостаточен сам по себе. Формационный подход, акцентируя внимание на социальных противоречиях, недооценивает силы социальной интеграции и активную роль неэкономических факторов. Цивилизационный подход не может объяснить причины и механизм перехода от одной ступени общественного прогресса к другой. Формационные изменения происходят в рамках одной и той же цивилизации. Так, капитализм и социализм как две формации довольно длительное время существовали и существуют сейчас, что, в частности, подтверждается социализацией общественной жизни ряда капиталистических государств. Это говорит о том, что формационный подход дает более конкретную картину общественного развития чем цивилизационный, охватывающий огромный  по историческому времени и географическому пространству фрагменты всемирной истории. В то же время цивилизационный подход более явственно представляет общую направленность исторического процесса, его смысл и  перспективы, чем формационный.

Цивилизационный подход необходимо дополняет формационный  и в том отношении, что он как бы уравнивает в ценностном отношении все сферы человеческого бытия, хотя  все же отдает предпочтение естественно-географическим факторам и развитию производственной техники. В структуре общества иногда не без оснований выделяют два типа взаимодействий. Первый тип – сильные взаимодействия, обусловленные экономической, политической и военной ситуацией, которые могут быть изучены в рамках формационного подхода. Вторые – слабые, определяемые социальной динамикой, которые могут быть рассмотрены в рамках цивилизационного подхода. Наконец, если формационный подход реализует в первую очередь функцию объяснения, то –цивилизационный – функции описания и понимания. Следовательно, никакого противоречия между формационным и цивилизационным видением мировой истории нет, напротив, они взаимосвязаны друг с другом: специфика цивилизации оказывает влияние на формационную структуру общества, а формационные особенности воздействуют на цивилизационную структуру. Формационный и цивилизационный подходы являются определенными ракурсами, в которых исследуется реальный исторический процесс, они – равноправные партнеры в познании истории и логики и истории человечества, дополняют друг друга и их правильное соотношение позволяет сделать наше видение истории многомерным, как сама историческая правда. Не случайно, эти подходы имеют некоторые общие черты: материальное производство как критерий общественного прогресса, определенное совпадение в определении этапов развития общества, утверждение о качественном характере перехода от одного этапа к другому и даже некоторое терминологическое сходство.

    В аспекте цивилизационного подхода можно предположить, что  общество в своем поступательном развитии прошло, проходит  в обозримом будущем пройдет три формы цивилизации - аграрную, техногенную и антропогенную.   Информационное общество - это определенная  фаза развития техногенной цивилизации, идущая на смену индустриальному обществу. При этом, видимо, неправомочно называть ближайшее будущее  человечества «информационной цивилизацией». Здесь более правомочно название «информационное общество» поскольку в нем главным фактором экономико - социального и культурного развития  выступает производство и использование научно-технической и другой информации, т.е оно выходит за рамки техногенной цивилизации.

      Попытаемся схематически соотнести цивилизации и общественно-экономические формации друг с другом и «вписать» информационное общество в схему мировой истории, памятуя при этом утверждение К. Ясперса о том, что «попытка структурировать историю, делить ее на ряд периодов всегда вела к грубым упрощениям, однако эти упрощения могут служить стрелками, указывающим на существенные моменты» (Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991, с. 52).

       На путь становления информационного общества стали далеко не все страны мира, а наиболее развитые в экономическом отношении страны Северной Америки, Западной Европы, Япония и некоторые страны Юго-Восточной Азии. При этом изменяются географические рамки лидеров научно-технического прогресса. Промышленная революция 18 века сделала индустриально господствующей Европу. Современный научно-технический прогресс переместил эко номический и политический центр капиталистического мира в Америку. Начинающейся переход к информационному обществу поднял вопрос о том, кто должен быть индустриальным центром мира – США, Япония или Германия. Шансы Японии в этой борьбе возрастают – размеры валового национального продукта Японии уже   пре- вышают половину американского. На путь быстрого и все ускоряю -

щегося технического развития становится  Таиланд, Южная Корея.         Что касается России, то она оказалась в особом положении.

             За последние годы в России произошли важные социально-политические и экономические изменения. Ликвидирован тоталитарный режим, идет процесс демократизации общества, формируются рыночные отношения, утверждаются идеи духовного и идеологи-

ческого плюрализма, формируется культура гласности. Вместе с тем, на фоне противоборства различных политических и экономических сил возрастает безработица, усиливается бюрократизация, стяжательство, разгул мафиозных групп, разрушается в силу преступно непродуманной приватизации экономический, военный и научно-технический потенциал страны, набирает силу инфляция, коммерциализация и приватизация пагубно сказываются на состоянии образования, возникает огромное различие между отдельными социальными слоями в итоге чего происходит коррозия среднего класса – гаранта стабильности общества. В результате всего этого Россия все в большей степени скатывается на обочину современного научно-технического прогресса. И все же в этих неимоверно трудных условиях информатизация общества пробивает себе дорогу – информатика изучается в системе народного образования, множится число компьютерных классов, курсов по подготовке пользователей и программистов, компьютерная техника все в большей степени внедряется в сферу услуг, культуру и производство. Информационное общество из далекой перспективы общественного прогресса становится все в большей и большей степени реальностью сегодняшнего времени.

          Если попытаться взглянуть на еще более отдаленную перспективу, то техногенная цивилизация, где основной ценностью является товар в виде произведенных продуктов или знания, должна смениться в будущем цивилизацией, где такой ценностью выступает человек, развитие всех его потенций. Такую будущую цивилизацию по праву можно назвать антропогенной, которой будет соответствовать  общество реального гуманизма. В этом обществе  достижения науки и техники будут реализовываться в соответствии с гуманистическими идеалами и в той мере, в какой люди сочтут это целесообразным. Социальные гарантии и забота  о здоровье человека, увеличение продолжительности жизни людей, совершенствование их физических и духовных сил, творческих способностей, глубокое изучение биопсихологических и социальных факторов поведения, эмоционального и интеллектуального склада личности, существенное повышение процессов обучения и самообучения будут  приоритетами антропогенной цивилизации.

В развитых странах ХХ столетия культура все более подчинялась техническому прогрессу, общество становилось все более техногенным. Именно в этой связи и видятся в отдаленной перспективе проблемы перехода к антропогенной цивилизации, где главной ценностью становится не техника или произведенные материальные ценности, а человек, с его заботами и нуждами, интересами и идалами. В конце концов должно сформулироваться парадигма, что без осознания места человека в природе и обществе нельзя решить экономические, социально-политические, научно-технические, культурные и иные проблемы, выдвинутые сегодня жизнью. «Изменения, происходящие сегодня в обществе, - пишет В. Пуляев, - требуют выработки новой парадигмы развития общества. В центре внимания которой – подход к человеку как высшей ценности, самоцели и главному условию развития общества. Именно такая парадигма должна лечь в основу дальнейшего осмысления современных социальных и экономических процессов дальнейшего общественного развития нашей страны» ( Очерки социальной антропологии. Спб, 1995, стр. 5).

         Переход к этой цивилизации - дело отдаленного будущего и пути этого перехода скрыты исторической дымкой. Но это будет то состояние общества, которое К.Маркс называл «действительной историей человечества».

        Иногда рассуждают о гуманитарной революции, которая определит рамки целесообразной деятельности человека исходя из нужд его развития и жизнедеятельности. Содержанием этой революции будет переход доминирующей роли от информационного производства к производству и воспроизводству человека как творческой личности. Наблюдается интересная историческая тенденция.  В ходе сельскохозяйственной революции, породившей аграрную цивилизацию, труд человека включался в стихийные сила внешней природы и человек становился их помощником, не управляя ими. В ходе промышленной революции, породившей техногенную цивилизацию,  человек организует комбинацию внешних природных процессов и начинает управлять ими. В процессе будущей гуманитарной революции  человек подчиняет себе свою собственную, внутреннюю природу. Часто говорят, отмечает Н.Н Моисеев, что в отличие от века пара, каким был век Х1Х, и века ХХ, который был веком  электричества и атомной энергии,  грядущий ХХ1 век видят веком гуманитарных знаний. «Я принимаю такую формулировку, - пишет он, - ибо наука об обеспечении коэволюции и есть та   комплексная дисциплина, которая должна дать людям знание о том, что необходимо для продолжения существования  человечества на Земле и дальнейшего развития его цивилизации». ( Н.Н.Моисеев. Расставание с простотой.., с.454).

            Отмечая, что  «в настоящее время можно наметить только тенденции, но никоим образом - детали реального процесса», И.А.Апокин пишет: «За горизонтами современной НТР вырисовываются контуры новой и еще более радикальной по своим последствиям революции. Объектом этой гуманитарной революции является сам человек, а целями - гарантии здоровья и увеличения продолжительности жизни, совершенствование физических и духовных сил, способностей к научному и духовному творчеству, существенное повышение эффективности процессов обучения, глубокое изучение биологических, психологических и общественных факторов, лежащих в основе поведения, эмоционального и интеллектуального склада личности» (Апокин И.А. Кирбернетика и научно-технический прогресс. М., 1982, с. 224).

Н.Н.Моисеев отмечает, что на пути своей эволюции человек уже однажды сменил парадигму своего развития, перейдя от биологической эволюции к социальной. Теперь предстоит новая смена парадигмы развития человечества, его переход в другой эволюционный канал, который пока никому неизвестен и на поиски которого должен быть направлен Коллективный Интеллект. Пытаясь нащупать этот канал, Н.Н.Моисеев пишет о наличии в сознании человека рационального и иррационального начал, отмечает большую роль иррационального в духовном освоении мира и человеческой жизни  и пишет: «Я думаю, что ключ, способный открыть дверь в будущее человечества, окажется синтезом Разума и того иррационального начал, которое заложено в людях. От того, как Коллективный Разум сможет опереться на это иррациональное начало, зависит судьба человека как биологического вида»(Научная мысль Кавказа, 1997, № 1, с. 9-10).Огромную роль в этом процессе будет играть эстетическое воспитание и образование, особенно эстетическое восприятие природы.

Несмотря на то, что существующая техногенная цивилизация может удовлетворять постоянно растущие материальные потребности членов общества,  совершенной ее признать нельзя даже на этапе информационного общества. Она приводит к систематическому нарушению равновесия в природе, ориентирована на производство товаров (знаний), а не акцентирует внимание на человеке, вырабатывает потребительскую психологию. Правда, природа способна до поры до времени к саморегуляции. «Поэтому нельзя исключить вероятность того, - утверждает В.Овсянников, - что она сумет приспособиться к последствиям хозяйственной деятельности человека...Способна приспособиться к новым условиям и определенная часть человечества. Так вот, в условиях всемирного экологического кризиса, возможно, произойдет перерождение Природы и Человека, что даст новый стимул их развития. С этого времени начинается новый виток их саморегуляции. И так будет до тех пор, пока существует Космос»(Alma mater, 1997, № 2, с. 25).

Есть и другие предположения перехода к антропогенной цивилизации, которые порой антигуманные. К ним, к примеру, можно отнести рассуждения о «золотом миллиарде» - образованию группы развитых стран, которые будут жить в довольстве, достатке, условиях демократии за счет остальных миллиардов. 

       Вся предшествующая история человечного общества была лишь подготовительным этапом к расцвету творческих сил и способностей человека, к завоеванию им подлинной свободы существования и жизнедеятельности. Ныне общество находится еще в периоде своего детства и поколения, которые будут после нас, гораздо многочисленнее предшествующих нам поколений. Многие, очень многие представления и утверждения, взгляды и мысли, которые нам ныне кажутся бесспорными, вызовут у наших потомков, возможно, милую улыбку за их наивность и простоту. Подлинная история еще впереди и можно согласиться с К.Ясперсом, который прозорливо писал: «В нашей короткой, предшествовавшей сегодняшнему дню истории произошло как бы соприкосновение, объединение людей для свершения мировой истории, духовное и техническое оснащение перед началом пути. Мы только начинаем»  (Ясперс К. Смысл и назначение истории.., с. 52). Да, мы только начинаем и, как гласит старая немецкая пословица, « Alles Anfang ist schwer » - всякое начало тяжело.

Мы только вступили в постиндустриальное общество. Несмотря на то, что большинство населения все еще занято в индустриальной или рыночной экономике» А.Турен.