Глава четвертая ВВЕДЕНИЕ В СТРУКТУРАЛИЗМ

«Границы моего языка оэначаюг границы моего мира».

(Л. Витгснштойн)

«Структурализм может быть сущюстной теорией, формализмом, лингвистичес|;им методом, идеализмом или просто французской модой».

(М. Глаксминн)

Теории, рассмотренные нами ранее , это модели человеческого действия, поведения, основывающиеся на положении о его избирательном характере, представляющие социальный мир как совокупность целей и средств, направленных на их достижение, значений, в которых данные средства и цели формулируются и с помощью которых они выбираются. Каждый подход предполагает наличие социальной структуры, основанной на взаимодействии индивидов.

Общая теория действия, начиная с синтеза предшествующих теорий, создает описательную модель индивидуального действия, служащую отправной точкой для создания концепции общества, рассматриваемого как система. Мы видели переход Т. Парсонса от взаимодействия и личного выбора к анализу способов, которыми социальные системы (совокупность «образцов поведения») ограничивают и детерминируют этот выбор. Общество становится институционализированным действием, «застывшими» человеческими поступками. Иными словами, социальная структура не отделима и не отличима от действия, что приводит к приписыванию обществу личностных качеств: необходимости удовлетворения потребностей, целесообразности и наличию цели у общества как такового (телеологии). Анализ Т. Парсонса и его последователей приобретает настолько абстрактно-описательный характер, что переход к реальности становится практически невозможным.

Синтетическая направленность парсонианского теоретизирования предполагает наличие двух перспектив рассмотрения процесса институционализации. Главной проблемой по прежнему остается проблема возникновения и функционирования социальных структур, однако подходы к решению этой проблемы могут быть различными. Объективистская точка зрения, исходит из примата социальной структуры, которая существует как объективная реальность, чье функционирование должно быть объяснено из нее самой. При таком рассмотрении основное внимание уделяется функциям структуры, способам, посредством которых она воздействует на индивида. Структурный функционализм Р. Мертона, конфликтная теория, теория обмена являются примерами такого подхода.

Структурный функционализм не стремится создать теорию общества и действия, а скорее выступает методом социологии, исходящим из посылок «социологизма». Введение понятий функции. дисфункции, явной и латентной функции призвано, на взгляд его представителей, обеспечить более адекватное понимание «социального факта».

Теория конфликта обращается к системному уровню. Пытаясь преодолеть описательность парсоновского теоретизирования, она концептуализирует конфликт, как источник общественного развития. Причиной, объясняющей различные стороны реальности, в данном случае выступают противоречия, «конфликтные устремления», «ролевые оппозиции». Большее приближение к действительности взамен сверхупорядочивания ее в абстрактные понятия, делает теорию конфликта менее «академичной», менее логически стройной и терминологически строгой.

Теория обмена указывает на недостаточность объяснения социальной структуры и поведения людей в структурном функционализме, подменяющем объяснение социальной жизни ее описанием. Для исправления этого недостатка привлекаются концепции бихевиористической психологии. Результат оказывается противоположным исходным намерениям, место социальной структуры занимают психологические структуры поведения.

Однако, общая теория действия предполагает наличие еще одной перспективы рассмотрения социальной структуры — субъективистской. Представители этой точки зрения сосредотачивают свое внимание на том, что структура создается и воссоздается во взаимодействии людей. Стало быть, задача социолога состоит в объяснении того, как и почему возникают социальные структуры. Акцент делается на непосредственном взаимодействии, коммуникации, общении индивидов. При этом социальная структура начинает выступать более или менее «лишней» категорией.

Символический интеракционизм рассматривает протекание социальной жизни как множество неповторимых и уникальных личностных контактов, в основе которых лежит выбор средств (значений), осуществляемый посредством соотнесения предшествующего опыта, каждый раз — индивидуально. Этнометодология сосредотачивает свое внимание прежде всего на внутренних мотивах человеческого выбора, описывая и концептуализируя способы, посредством которых создается наше представление о социальной' действительности. Оба подхода не рассматривают общество как особый вид реальности; для них оно — просто совокупность личностей и их взаимодействий. И хотя они признают возможность существования феномена социальной системы, он остается для них в лучшем случае лишь «созданием впечатления общественного порядка»*

Структурализм является подходом, имеющим кардинально противоположный взгляд на социальный мир и социальную структуру. Основной чертой понятия «система» является положение о том, что совокупность элементов несводима к их простой сумме, система обладает определенным «нечто», придающим ей системный характер. Этим «нечто» может выступать структура — совокупность связей между элементами. Если теории действия в некотором смысле игнорируют эти связи, то в «структурализме» и сходных с ним теориях им придается первостепенное значение. Структура выступает силой, организующей и детерминирующей элементы, играющей самостоятельную роль. Взгляд на общество, как на явление независимое и отличное от личности и действия, детерминированное внутренней структурой, определяющей «поверхностные» явления, приводит к выводу о том, что сама личность и ее поведение детерминировано внутренней структурой языка и мышления. «Структурализм», зародившись как метод в общем языкознании, становится, опираясь на теорию К.Маркса, концепцией «социальной формации», возвращаясь к личности, языку и' мышлению в постструктурализме.

Прежде чем перейти к дальнейшему изложению, условимся о значениях терминов «структура», «система» и «общество», до этого часто употреблявшихся нами как синонимы. Теперь мы будем использовать термин «система» в отношении структурно-функциональной идеи социальной организации — институционали-зированных образцов взаимодействия; «общество» — в отношении стороны социальной реальности, отличающейся от действия и деятельности и нуждающейся в собственном теоретическом подходе; «структура» — в отношении к глубинным, внутренне-неявным моделям мира, выделяемым структуралистами.

«Структурализм» является способом теоретизирования и научным методом, влиятельным во множестве дисциплин: философии, социальной теории, лингвистике, литературной критике, культурологии, психоанализе, теории идей, философии науки, антропологии и других. Зародившись во Франции, где интеллектуалы вообще играют более важную роль в общественной жизни, чем, например, в США и Англии, он стал особенно популярен в 60-е — 70-е годы, перекинувшись в остальные европейские страны и на американский континент, найдя поддержку в среде молодых ученых. Американские и особенно британские университеты традиционно с подозрением относятся к идеям, происходящим из других стран. Структурализм в этом смысле не стал исключением. Как и в случае с этнометодологией, дело дошло до увольнении,  и многие структуралистские работы несут на себе отпечаток этих «битв».

Основу подхода составило множество самых разных направлений научной мысли: английская антропология Б. Малиновского и А. Р. Рэдклиффа-Брауна, французская социология Э. Дюрк-гейма и О. Конта — их идеи «социального», существующего вне и над индивидами, «социальных фактов», состоящих в «коллективном представительстве»; немецкая философия в лице И.Канта, понимающая человеческое бытие как использование рациональных способностей по упорядочиванию мира; французское языкознание ф. де Соссюра и русский формализм.

Лидерами большинства направлений приложения структуралистского метода до сих пор остаются французские исследователи:

Клод Леви-Стросс (1908 г. р.)- антропология, Луи Альтюссер (1918—1990) — социальная теория и философия, Ролан Барт (1915—1980) —литературная критика и культурология, Жак Лакан (1901—1981) — психоанализ, Мишель Фуко (1926—1984) — история идей, Жак Деррида (1930 г. р.) — философия.

В структурализме прежде всего необходимо различать научный метод и совокупность недоказуемых положений, принимаемых на веру, составляющих философское основание и объяснение метода — «метафизических предположений». Они не всегда логично вытекают из метода, но многие структуралисты считают их наиболее важной и «жизненной» частью подхода.

Основополагающим философским конструктом структурализма является идея о наблюдаемом мире как продукте наших мыслей. Провозглашая своей задачей показать внутреннюю структуру или логику обыденных понятий, он тем самым провозглашает стремление показать пути, которыми мы (наши идеи) упорядочивают мир, окружающий нас. Так, .когда К. Леви-Стросс, например, исследует внутреннюю структуру систем родства в племенном обществе, он исследует структуру терминологии родства, понятия, которые эти общества используют, говоря о родственных отношениях. Конечно, можно утверждать, что люди с различными «идеями» живут в некоторой степени в разных мирах. Но лишь «в некоторой степени». Мир обуславливает существование этих идей, становясь точкой их сближения и сопоставления. Он как бы противится чересчур большому расхождению идеальных представлений. Структурализм в своих крайних формах отрицает это «сопротивление»: для К. Леви-Стросса родство и термины, в которых оно выражается, это одно и тоже. *

Последовательное проведение данного положения приводит к отходу от одного из правил теоретизирования — «гипотезы должны быть проверяемы», ведь если наша теория производит собственный мир, нет никакой возможности проверить ее, сопоставляя с объектом. Мы находим в ней только то, что сами же и заложили. Поэтому любой подход, рассматривающий некоторые формы такой проверки как необходимые, объявляется в структурализме «эм-пирицистским», вызывая негативное отношение.

Сосредотачивая свое внимание на внутренней, «подводной» структуре «общепринятых значений», они считают, что эта структура отражает глубинные отношения и законы мира, поскольку, если разум — часть Вселенной, то, следовательно мысли, которые он продуцирует, обладают той же логикой, что и мир.

Рассматривая мир как творение субъекта, структурализм ставит под сомнение «авторство» людей по отношению к своим мыслям, действиям, деятельности, считая последние лишь акциденциями' логики «обыденных понятий». Отрицая личностные стремления, выбор («свободу воли»), он тяготеет к крайнему детерминизму, «структурной предопределенности».

Основания структуралистского метода были заложены французским лингвистом Фердинандом де Соссюром (1857—1913) в «Курсе общей лингвистики», прочитанном им в Женеве в начале ХХв. Все последующие разработки связаны с кругом понятий, введенных и определенных им. По своей общенаучной методологии он был близок к Э. Дюркгейму: мы не можем понять изучаемое явление, описывая его внешние стороны — его «историю». По Э. Дюркгейму, мы можем исследовать общество, только рассматривая его через взаимоотношения его частей; по Ф. Соссюру, для понимания языка мы должны рассмотреть взаимоотношения элементов, его составляющих.

Функция языка состоит в создании возможностей человеческой коммуникации, следовательно, нам необходимо выяснить те способы, которыми различные его элементы воздействуют на коммуникацию через отношения друг с другом. Исходным пунктом нашего пути должно стать разделение понятий «речь» и «язык». Индивидуальный речевой акт уникален и, соответственно, не может быть объектом науки; «язык» постоянен, всеобщ, используется всеми, кто на нем говорит. Каждый язык состоит из конечного множества звуков и правил их комбинирования. Речь — дополнительное неопределенное множество, создаваемое использованием звуков и правил. Язык, таким образом, является структурой, или логикой, лежащей в основе речи.

Элементом этой структуры выступает знак — единство «выражаемого» и «выражающего», по отдельности бессмысленных. Американский философ Ч. Пирс, один из немногих неевропейских сторонников структурализма, выделяет три типа знаков (его типология имеет определенное сходство с построениями П. Флоренского и А. Лосева):

1. «Икона»—отношение «выражающего» и «выражаемого», основано на сходстве.

2. «Индекс» — отношение имеет причинно-следственный характер.

3. «Символ» — отношение есть следствие социального договора это «абстрактное» отношение, где связь между частями лишена черты необходимости.

Знаки — основные элементы языка — относятся к третьему типу. «Выражаемое» всегда является понятием, а не объектом, «выражающее» может иметь любой вид, но отношение их не необходимо, — в том смысле, что нет никакой связи между тем, почему именно это понятие облекается именно в такую форму. Разделение «объекта» и «понятия» оправданно постольку, поскольку речь идет о языке, где слова действительно не «вырастают» из предметов и отличаются от вещей, которые они обозначают, но экстраполяция этого тезиса на социальную сферу приводит к логически неоправданному выводу о том, что объекты создаются нашим сознанием.

Каждый знак является не просто объектом отдельного индивидуального соглашения: все они согласованы между собой как некая структура. Поэтому значение каждого знака основано на его отношении к другим знакам. Так, слова, имеющие одинаковый набор звуков, могут иметь разные значения в силу разного расположения этих звуков относительно друг друга. Нахождение значимых элементов языка достигается методом «варьирования переменных», которые затем организуются на основе противопоставления — «двоичная оппозиция». Вводится тезис об «имманентной способности» человеческого разума упорядочивать мир посредством таких оппозиций — «бинарная логика». Это одно из первых правил, детерминирующих отношения между знаками и, следовательно, между значениями, которые могут быть из этих знаков получены.

Отношения знаков анализируются в двух измерениях — синтагмы и парадигмы. Синтагматический (горизонтальный) аспект языка — это последовательная совокупность символов, регулируемая правилами, определяющими возможность или невозможность помещения знака в данное место цепи. Парадигматический (вертикальный) аспект представляет собой совокупность символов, объединенных каким-либо критерием (сходство звучания, значения и т. д) так, что каждый из них может занимать место другого в синтагматической цепи.

Еще одним способом анализа языка, да и любых культурных продуктов, является концепция коннотации — иерархии символов: соотношения «выражающего» и «выражаемого» в разных вариациях, приводящего к понятиям мифа и метаязыка. Если какой-либо символ входит в состав другого символа в качестве «выражающей» стороны, то он рассматривается как внешнее выражение мифа, внутренней «выражаемой» стороны сложного символа. И, наоборот, если символ образует «выражаемую» сторону иного символа, то «выражающая» часть последнего будет рассматриваться как одно из понятий языка более высокого уровня абстракции — метаязыка. Этот аспект структуралистского метода имеет интересные параллели в русской философии (см., например, работу А. Ф. Лосева «Диалектика Мифа»).

Структуралитский метод вводит, во-первых, саму идею внутренней структуры, или логики, позволяющую организовать и классифицировать материал способами в ином случае невозможными. Такая организация позволяет по-новому взглянуть на многие факты и выявить «механизмы» функционирования и развития многих явлений культуры. Наиболее глубокие и классические исследования, проведенные Р. Бартом и В. Райтом, посвящены таким далеким от языка темам, как традиции питания, мифология современных средств массовой информации, законам существования «вестерна», что ярко иллюстрирует это несомненное достоинство метода.2

Если теории действия, используя понятие «система», рассматривают его с точки зрения ее элементов, то структурализм отдает приоритет самим отношениям, создавая более глубокую и интересную концепцию, показывая, что связи могут придавать частям различные значения, оставляя сами части относительно неизменными. Если функционализм имеет дело с одним уровнем реальности, препарируя его в виде абстрактно-понятийной иерархии, то структурализм выделяет, по меньшей мере, два уровня — поверхностный (элементы: факты, события, явления) и внутренний (структуры — логики взаимоотношений первого, определяющие и, соответственно, объясняющие события, лежащие на поверхности).

Большинство недостатков структурализма вытекает из логически неоправданных метафизических предположений. Однако есть и такие, которые «встроены» в само основание метода, а потому практически непреодолимы. Тенденция поиска внутренней структуры приводит к редукционизму — потере вторичных, поверхностных, но тем не менее значимых аспектов, вытекающих из самого первого противопоставления речи и языка. Это приводит иногда к потере любых значений вообще и замене отношений формальными уравнениями — красивыми, но бесполезными.

Из отрицания возможности понимания явления, описанием его внешней (исторической) стороны, проистекает невозможность понимания изменений, проявляющаяся в игнорировании ситуационного окружения и стремлении считать структуру неизменной.

Краткое изложение структуралистского метода, его достоинств и недостатков подводит нас к рассмотрению того, как этот метод применяется в социологической теории.

«Границы моего языка оэначаюг границы моего мира».

(Л. Витгснштойн)

«Структурализм может быть сущюстной теорией, формализмом, лингвистичес|;им методом, идеализмом или просто французской модой».

(М. Глаксминн)

Теории, рассмотренные нами ранее , это модели человеческого действия, поведения, основывающиеся на положении о его избирательном характере, представляющие социальный мир как совокупность целей и средств, направленных на их достижение, значений, в которых данные средства и цели формулируются и с помощью которых они выбираются. Каждый подход предполагает наличие социальной структуры, основанной на взаимодействии индивидов.

Общая теория действия, начиная с синтеза предшествующих теорий, создает описательную модель индивидуального действия, служащую отправной точкой для создания концепции общества, рассматриваемого как система. Мы видели переход Т. Парсонса от взаимодействия и личного выбора к анализу способов, которыми социальные системы (совокупность «образцов поведения») ограничивают и детерминируют этот выбор. Общество становится институционализированным действием, «застывшими» человеческими поступками. Иными словами, социальная структура не отделима и не отличима от действия, что приводит к приписыванию обществу личностных качеств: необходимости удовлетворения потребностей, целесообразности и наличию цели у общества как такового (телеологии). Анализ Т. Парсонса и его последователей приобретает настолько абстрактно-описательный характер, что переход к реальности становится практически невозможным.

Синтетическая направленность парсонианского теоретизирования предполагает наличие двух перспектив рассмотрения процесса институционализации. Главной проблемой по прежнему остается проблема возникновения и функционирования социальных структур, однако подходы к решению этой проблемы могут быть различными. Объективистская точка зрения, исходит из примата социальной структуры, которая существует как объективная реальность, чье функционирование должно быть объяснено из нее самой. При таком рассмотрении основное внимание уделяется функциям структуры, способам, посредством которых она воздействует на индивида. Структурный функционализм Р. Мертона, конфликтная теория, теория обмена являются примерами такого подхода.

Структурный функционализм не стремится создать теорию общества и действия, а скорее выступает методом социологии, исходящим из посылок «социологизма». Введение понятий функции. дисфункции, явной и латентной функции призвано, на взгляд его представителей, обеспечить более адекватное понимание «социального факта».

Теория конфликта обращается к системному уровню. Пытаясь преодолеть описательность парсоновского теоретизирования, она концептуализирует конфликт, как источник общественного развития. Причиной, объясняющей различные стороны реальности, в данном случае выступают противоречия, «конфликтные устремления», «ролевые оппозиции». Большее приближение к действительности взамен сверхупорядочивания ее в абстрактные понятия, делает теорию конфликта менее «академичной», менее логически стройной и терминологически строгой.

Теория обмена указывает на недостаточность объяснения социальной структуры и поведения людей в структурном функционализме, подменяющем объяснение социальной жизни ее описанием. Для исправления этого недостатка привлекаются концепции бихевиористической психологии. Результат оказывается противоположным исходным намерениям, место социальной структуры занимают психологические структуры поведения.

Однако, общая теория действия предполагает наличие еще одной перспективы рассмотрения социальной структуры — субъективистской. Представители этой точки зрения сосредотачивают свое внимание на том, что структура создается и воссоздается во взаимодействии людей. Стало быть, задача социолога состоит в объяснении того, как и почему возникают социальные структуры. Акцент делается на непосредственном взаимодействии, коммуникации, общении индивидов. При этом социальная структура начинает выступать более или менее «лишней» категорией.

Символический интеракционизм рассматривает протекание социальной жизни как множество неповторимых и уникальных личностных контактов, в основе которых лежит выбор средств (значений), осуществляемый посредством соотнесения предшествующего опыта, каждый раз — индивидуально. Этнометодология сосредотачивает свое внимание прежде всего на внутренних мотивах человеческого выбора, описывая и концептуализируя способы, посредством которых создается наше представление о социальной' действительности. Оба подхода не рассматривают общество как особый вид реальности; для них оно — просто совокупность личностей и их взаимодействий. И хотя они признают возможность существования феномена социальной системы, он остается для них в лучшем случае лишь «созданием впечатления общественного порядка»*

Структурализм является подходом, имеющим кардинально противоположный взгляд на социальный мир и социальную структуру. Основной чертой понятия «система» является положение о том, что совокупность элементов несводима к их простой сумме, система обладает определенным «нечто», придающим ей системный характер. Этим «нечто» может выступать структура — совокупность связей между элементами. Если теории действия в некотором смысле игнорируют эти связи, то в «структурализме» и сходных с ним теориях им придается первостепенное значение. Структура выступает силой, организующей и детерминирующей элементы, играющей самостоятельную роль. Взгляд на общество, как на явление независимое и отличное от личности и действия, детерминированное внутренней структурой, определяющей «поверхностные» явления, приводит к выводу о том, что сама личность и ее поведение детерминировано внутренней структурой языка и мышления. «Структурализм», зародившись как метод в общем языкознании, становится, опираясь на теорию К.Маркса, концепцией «социальной формации», возвращаясь к личности, языку и' мышлению в постструктурализме.

Прежде чем перейти к дальнейшему изложению, условимся о значениях терминов «структура», «система» и «общество», до этого часто употреблявшихся нами как синонимы. Теперь мы будем использовать термин «система» в отношении структурно-функциональной идеи социальной организации — институционали-зированных образцов взаимодействия; «общество» — в отношении стороны социальной реальности, отличающейся от действия и деятельности и нуждающейся в собственном теоретическом подходе; «структура» — в отношении к глубинным, внутренне-неявным моделям мира, выделяемым структуралистами.

«Структурализм» является способом теоретизирования и научным методом, влиятельным во множестве дисциплин: философии, социальной теории, лингвистике, литературной критике, культурологии, психоанализе, теории идей, философии науки, антропологии и других. Зародившись во Франции, где интеллектуалы вообще играют более важную роль в общественной жизни, чем, например, в США и Англии, он стал особенно популярен в 60-е — 70-е годы, перекинувшись в остальные европейские страны и на американский континент, найдя поддержку в среде молодых ученых. Американские и особенно британские университеты традиционно с подозрением относятся к идеям, происходящим из других стран. Структурализм в этом смысле не стал исключением. Как и в случае с этнометодологией, дело дошло до увольнении,  и многие структуралистские работы несут на себе отпечаток этих «битв».

Основу подхода составило множество самых разных направлений научной мысли: английская антропология Б. Малиновского и А. Р. Рэдклиффа-Брауна, французская социология Э. Дюрк-гейма и О. Конта — их идеи «социального», существующего вне и над индивидами, «социальных фактов», состоящих в «коллективном представительстве»; немецкая философия в лице И.Канта, понимающая человеческое бытие как использование рациональных способностей по упорядочиванию мира; французское языкознание ф. де Соссюра и русский формализм.

Лидерами большинства направлений приложения структуралистского метода до сих пор остаются французские исследователи:

Клод Леви-Стросс (1908 г. р.)- антропология, Луи Альтюссер (1918—1990) — социальная теория и философия, Ролан Барт (1915—1980) —литературная критика и культурология, Жак Лакан (1901—1981) — психоанализ, Мишель Фуко (1926—1984) — история идей, Жак Деррида (1930 г. р.) — философия.

В структурализме прежде всего необходимо различать научный метод и совокупность недоказуемых положений, принимаемых на веру, составляющих философское основание и объяснение метода — «метафизических предположений». Они не всегда логично вытекают из метода, но многие структуралисты считают их наиболее важной и «жизненной» частью подхода.

Основополагающим философским конструктом структурализма является идея о наблюдаемом мире как продукте наших мыслей. Провозглашая своей задачей показать внутреннюю структуру или логику обыденных понятий, он тем самым провозглашает стремление показать пути, которыми мы (наши идеи) упорядочивают мир, окружающий нас. Так, .когда К. Леви-Стросс, например, исследует внутреннюю структуру систем родства в племенном обществе, он исследует структуру терминологии родства, понятия, которые эти общества используют, говоря о родственных отношениях. Конечно, можно утверждать, что люди с различными «идеями» живут в некоторой степени в разных мирах. Но лишь «в некоторой степени». Мир обуславливает существование этих идей, становясь точкой их сближения и сопоставления. Он как бы противится чересчур большому расхождению идеальных представлений. Структурализм в своих крайних формах отрицает это «сопротивление»: для К. Леви-Стросса родство и термины, в которых оно выражается, это одно и тоже. *

Последовательное проведение данного положения приводит к отходу от одного из правил теоретизирования — «гипотезы должны быть проверяемы», ведь если наша теория производит собственный мир, нет никакой возможности проверить ее, сопоставляя с объектом. Мы находим в ней только то, что сами же и заложили. Поэтому любой подход, рассматривающий некоторые формы такой проверки как необходимые, объявляется в структурализме «эм-пирицистским», вызывая негативное отношение.

Сосредотачивая свое внимание на внутренней, «подводной» структуре «общепринятых значений», они считают, что эта структура отражает глубинные отношения и законы мира, поскольку, если разум — часть Вселенной, то, следовательно мысли, которые он продуцирует, обладают той же логикой, что и мир.

Рассматривая мир как творение субъекта, структурализм ставит под сомнение «авторство» людей по отношению к своим мыслям, действиям, деятельности, считая последние лишь акциденциями' логики «обыденных понятий». Отрицая личностные стремления, выбор («свободу воли»), он тяготеет к крайнему детерминизму, «структурной предопределенности».

Основания структуралистского метода были заложены французским лингвистом Фердинандом де Соссюром (1857—1913) в «Курсе общей лингвистики», прочитанном им в Женеве в начале ХХв. Все последующие разработки связаны с кругом понятий, введенных и определенных им. По своей общенаучной методологии он был близок к Э. Дюркгейму: мы не можем понять изучаемое явление, описывая его внешние стороны — его «историю». По Э. Дюркгейму, мы можем исследовать общество, только рассматривая его через взаимоотношения его частей; по Ф. Соссюру, для понимания языка мы должны рассмотреть взаимоотношения элементов, его составляющих.

Функция языка состоит в создании возможностей человеческой коммуникации, следовательно, нам необходимо выяснить те способы, которыми различные его элементы воздействуют на коммуникацию через отношения друг с другом. Исходным пунктом нашего пути должно стать разделение понятий «речь» и «язык». Индивидуальный речевой акт уникален и, соответственно, не может быть объектом науки; «язык» постоянен, всеобщ, используется всеми, кто на нем говорит. Каждый язык состоит из конечного множества звуков и правил их комбинирования. Речь — дополнительное неопределенное множество, создаваемое использованием звуков и правил. Язык, таким образом, является структурой, или логикой, лежащей в основе речи.

Элементом этой структуры выступает знак — единство «выражаемого» и «выражающего», по отдельности бессмысленных. Американский философ Ч. Пирс, один из немногих неевропейских сторонников структурализма, выделяет три типа знаков (его типология имеет определенное сходство с построениями П. Флоренского и А. Лосева):

1. «Икона»—отношение «выражающего» и «выражаемого», основано на сходстве.

2. «Индекс» — отношение имеет причинно-следственный характер.

3. «Символ» — отношение есть следствие социального договора это «абстрактное» отношение, где связь между частями лишена черты необходимости.

Знаки — основные элементы языка — относятся к третьему типу. «Выражаемое» всегда является понятием, а не объектом, «выражающее» может иметь любой вид, но отношение их не необходимо, — в том смысле, что нет никакой связи между тем, почему именно это понятие облекается именно в такую форму. Разделение «объекта» и «понятия» оправданно постольку, поскольку речь идет о языке, где слова действительно не «вырастают» из предметов и отличаются от вещей, которые они обозначают, но экстраполяция этого тезиса на социальную сферу приводит к логически неоправданному выводу о том, что объекты создаются нашим сознанием.

Каждый знак является не просто объектом отдельного индивидуального соглашения: все они согласованы между собой как некая структура. Поэтому значение каждого знака основано на его отношении к другим знакам. Так, слова, имеющие одинаковый набор звуков, могут иметь разные значения в силу разного расположения этих звуков относительно друг друга. Нахождение значимых элементов языка достигается методом «варьирования переменных», которые затем организуются на основе противопоставления — «двоичная оппозиция». Вводится тезис об «имманентной способности» человеческого разума упорядочивать мир посредством таких оппозиций — «бинарная логика». Это одно из первых правил, детерминирующих отношения между знаками и, следовательно, между значениями, которые могут быть из этих знаков получены.

Отношения знаков анализируются в двух измерениях — синтагмы и парадигмы. Синтагматический (горизонтальный) аспект языка — это последовательная совокупность символов, регулируемая правилами, определяющими возможность или невозможность помещения знака в данное место цепи. Парадигматический (вертикальный) аспект представляет собой совокупность символов, объединенных каким-либо критерием (сходство звучания, значения и т. д) так, что каждый из них может занимать место другого в синтагматической цепи.

Еще одним способом анализа языка, да и любых культурных продуктов, является концепция коннотации — иерархии символов: соотношения «выражающего» и «выражаемого» в разных вариациях, приводящего к понятиям мифа и метаязыка. Если какой-либо символ входит в состав другого символа в качестве «выражающей» стороны, то он рассматривается как внешнее выражение мифа, внутренней «выражаемой» стороны сложного символа. И, наоборот, если символ образует «выражаемую» сторону иного символа, то «выражающая» часть последнего будет рассматриваться как одно из понятий языка более высокого уровня абстракции — метаязыка. Этот аспект структуралистского метода имеет интересные параллели в русской философии (см., например, работу А. Ф. Лосева «Диалектика Мифа»).

Структуралитский метод вводит, во-первых, саму идею внутренней структуры, или логики, позволяющую организовать и классифицировать материал способами в ином случае невозможными. Такая организация позволяет по-новому взглянуть на многие факты и выявить «механизмы» функционирования и развития многих явлений культуры. Наиболее глубокие и классические исследования, проведенные Р. Бартом и В. Райтом, посвящены таким далеким от языка темам, как традиции питания, мифология современных средств массовой информации, законам существования «вестерна», что ярко иллюстрирует это несомненное достоинство метода.2

Если теории действия, используя понятие «система», рассматривают его с точки зрения ее элементов, то структурализм отдает приоритет самим отношениям, создавая более глубокую и интересную концепцию, показывая, что связи могут придавать частям различные значения, оставляя сами части относительно неизменными. Если функционализм имеет дело с одним уровнем реальности, препарируя его в виде абстрактно-понятийной иерархии, то структурализм выделяет, по меньшей мере, два уровня — поверхностный (элементы: факты, события, явления) и внутренний (структуры — логики взаимоотношений первого, определяющие и, соответственно, объясняющие события, лежащие на поверхности).

Большинство недостатков структурализма вытекает из логически неоправданных метафизических предположений. Однако есть и такие, которые «встроены» в само основание метода, а потому практически непреодолимы. Тенденция поиска внутренней структуры приводит к редукционизму — потере вторичных, поверхностных, но тем не менее значимых аспектов, вытекающих из самого первого противопоставления речи и языка. Это приводит иногда к потере любых значений вообще и замене отношений формальными уравнениями — красивыми, но бесполезными.

Из отрицания возможности понимания явления, описанием его внешней (исторической) стороны, проистекает невозможность понимания изменений, проявляющаяся в игнорировании ситуационного окружения и стремлении считать структуру неизменной.

Краткое изложение структуралистского метода, его достоинств и недостатков подводит нас к рассмотрению того, как этот метод применяется в социологической теории.