Аннотация

Мераб Мамардашвили

   КАРТЕЗИАНСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

   (январь 1981 года)

   ОТ РЕДАКТОРА

   "Картезианские размышления" представляют собой курс  лекций,  прочитанных автором в январе - начале февраля 1981 г. в Институте общей и педагогической  психологии в Москве.

   Вынужденный к тому времени покинуть Москву  Мераб  Константинович  охотно откликнулся  на  предложение  своих  друзей  В.В.Давыдова,  В.П.Зинченко   и В.М.Мунипова прочитать этот курс  для  аспирантов  и  сотрудников  Института психологии и ВНИИ технической эстетики. Собравшаяся, однако, уже  на  первую лекцию аудитория - свыше 300 человек - фактически перечеркнула этот замысел, а партийное начальство (как и положено было  ему)  отреагировало  вскоре  на факт публичного чтения как на прямой вызов  существовавшей  системе  норм  и

правил "идеологического общежития".

   Между тем это был не вызов или, точнее, не только вызов,  а,  как  увидит читатель, нечто  большее:  рождение  профессиональной  философской  мысли  в стране.

   Я помню, как в июле 1978 г. М.К. задал мне неожиданный вопрос:  где  была греческая мысль, когда греки исчезли, а адресат еще не появился?  На  что  я ответил (не особенно задумываясь, почему он спрашивает), что, разумеется,  в языке, в словах. Хотя знал, что  вся  трудность  как  раз  и  заключается  в извлечении мысли из словесной оболочки языка.  Но  лишь  потом,  слушая  его лекции  о  Декарте,  отчетливо  понял,  что  его   волновала  тогда  проблема

преемственности в философии, над которой он, видимо, постоянно  размышлял  и по поводу которой вывел даже  закон:  "Если  кто-то  когда-то  выполнил  акт

философского мышления, то в нем есть все, что вообще  бывает  в  философском мышлении" (с. 78).   То есть, говоря его же словами, если жив Декарт, если  я  мысленно  держу Декарта или Канта живыми, то жив и  я.  И  наоборот,  если  жив  я,  если  я способен помыслить нечто декартовское как возможность собственного мышления, поскольку следование просто логике еще не означает выполнения акта мысли, то жив и Декарт.  И  это  есть  бесконечная  длительность  или  конгениальность сознательной жизни. Ее бессмертие. Бессмертие личности в мысли. Поэтому, считал М.К., мы не можем сегодня мыслить так,  как  если  бы  не было Декарта, Канта или Платона.

   Ставшие в свое время событием в  духовной  жизни  Москвы,  "Картезианские

размышления",  я   убежден   в   этом,   являются   уникальным   философским

произведением в истории отечественной культуры, снимающим в принципе  ложную дилемму: западная или русская философия. В  них  обсуждаются  "вечные"  темы философии как таковой.

   "Размышления" публикуются по  расшифрованному  с  магнитофонных  записей, просмотренному и правленному автором (особенно это относится к 13, 14 и 15-й лекциям) тексту,  который  хранится  в  его  архиве  (у  Изы  Константиновны Мамардашвили).

   При подготовке книги к печати я стремился, сохраняя манеру и  особенности

авторской устной речи, придать ей (в рамках  возможного)  форму  написанного

текста. С этой целью в нем были выправлены все стилистически неясные  места,

сняты повторы, проверены цитаты (и даны ссылки на них), исправлены  опечатки и т.д. То есть проделана вся необходимая редакторская работа.

   От  имени  Фонда  философских  и   междисциплинарных   исследований   им.

М.К.Мамардашвили, осуществляющего настоящее  издание,  благодарю  всех,  кто помогал мне в этой работе, и прежде всего -  И.К.Мамардашвили,  АЛ.Цуканова, Е.А.Алексееву.

   Ю.П.Сенокосов

   ...не искать никакой науки кроме той,

   какую можно найти в себе самом шли в

   громадной книге света...

   Декарт

   ...in this one thing, all the discipline

   Of manners and of manhood is contained;

   A man to join himself with th'Universe

   In his main sway, and mate in all things fit

   One with that Au, and go on, round as it;

   Not plucking eio the whole his wretched part,

   And into straits, or into nought revert,

   Wishing the complete Universe might be

   Subject to such a rag of it as he;

   But to consider great Necessity.

   Donne

   В это единственное включена вся сфера

   поведения и мужества, дабы человек

   усилием соединился со Вселенной;

   дабы соразмерил часть с целым, чтобы длиться

   наравне с ней, не выдергивая из целого

   малую свою талику и не впадая в узость или

   ничто, т.е. желая, чтобы вся Вселенная

   была подвластна ему - обрывку целого, как

   он есть, и - принял бы великую   Необходимость

   (Дж.Донн)

Мераб Мамардашвили

   КАРТЕЗИАНСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

   (январь 1981 года)

   ОТ РЕДАКТОРА

   "Картезианские размышления" представляют собой курс  лекций,  прочитанных автором в январе - начале февраля 1981 г. в Институте общей и педагогической  психологии в Москве.

   Вынужденный к тому времени покинуть Москву  Мераб  Константинович  охотно откликнулся  на  предложение  своих  друзей  В.В.Давыдова,  В.П.Зинченко   и В.М.Мунипова прочитать этот курс  для  аспирантов  и  сотрудников  Института психологии и ВНИИ технической эстетики. Собравшаяся, однако, уже  на  первую лекцию аудитория - свыше 300 человек - фактически перечеркнула этот замысел, а партийное начальство (как и положено было  ему)  отреагировало  вскоре  на факт публичного чтения как на прямой вызов  существовавшей  системе  норм  и

правил "идеологического общежития".

   Между тем это был не вызов или, точнее, не только вызов,  а,  как  увидит читатель, нечто  большее:  рождение  профессиональной  философской  мысли  в стране.

   Я помню, как в июле 1978 г. М.К. задал мне неожиданный вопрос:  где  была греческая мысль, когда греки исчезли, а адресат еще не появился?  На  что  я ответил (не особенно задумываясь, почему он спрашивает), что, разумеется,  в языке, в словах. Хотя знал, что  вся  трудность  как  раз  и  заключается  в извлечении мысли из словесной оболочки языка.  Но  лишь  потом,  слушая  его лекции  о  Декарте,  отчетливо  понял,  что  его   волновала  тогда  проблема

преемственности в философии, над которой он, видимо, постоянно  размышлял  и по поводу которой вывел даже  закон:  "Если  кто-то  когда-то  выполнил  акт

философского мышления, то в нем есть все, что вообще  бывает  в  философском мышлении" (с. 78).   То есть, говоря его же словами, если жив Декарт, если  я  мысленно  держу Декарта или Канта живыми, то жив и  я.  И  наоборот,  если  жив  я,  если  я способен помыслить нечто декартовское как возможность собственного мышления, поскольку следование просто логике еще не означает выполнения акта мысли, то жив и Декарт.  И  это  есть  бесконечная  длительность  или  конгениальность сознательной жизни. Ее бессмертие. Бессмертие личности в мысли. Поэтому, считал М.К., мы не можем сегодня мыслить так,  как  если  бы  не было Декарта, Канта или Платона.

   Ставшие в свое время событием в  духовной  жизни  Москвы,  "Картезианские

размышления",  я   убежден   в   этом,   являются   уникальным   философским

произведением в истории отечественной культуры, снимающим в принципе  ложную дилемму: западная или русская философия. В  них  обсуждаются  "вечные"  темы философии как таковой.

   "Размышления" публикуются по  расшифрованному  с  магнитофонных  записей, просмотренному и правленному автором (особенно это относится к 13, 14 и 15-й лекциям) тексту,  который  хранится  в  его  архиве  (у  Изы  Константиновны Мамардашвили).

   При подготовке книги к печати я стремился, сохраняя манеру и  особенности

авторской устной речи, придать ей (в рамках  возможного)  форму  написанного

текста. С этой целью в нем были выправлены все стилистически неясные  места,

сняты повторы, проверены цитаты (и даны ссылки на них), исправлены  опечатки и т.д. То есть проделана вся необходимая редакторская работа.

   От  имени  Фонда  философских  и   междисциплинарных   исследований   им.

М.К.Мамардашвили, осуществляющего настоящее  издание,  благодарю  всех,  кто помогал мне в этой работе, и прежде всего -  И.К.Мамардашвили,  АЛ.Цуканова, Е.А.Алексееву.

   Ю.П.Сенокосов

   ...не искать никакой науки кроме той,

   какую можно найти в себе самом шли в

   громадной книге света...

   Декарт

   ...in this one thing, all the discipline

   Of manners and of manhood is contained;

   A man to join himself with th'Universe

   In his main sway, and mate in all things fit

   One with that Au, and go on, round as it;

   Not plucking eio the whole his wretched part,

   And into straits, or into nought revert,

   Wishing the complete Universe might be

   Subject to such a rag of it as he;

   But to consider great Necessity.

   Donne

   В это единственное включена вся сфера

   поведения и мужества, дабы человек

   усилием соединился со Вселенной;

   дабы соразмерил часть с целым, чтобы длиться

   наравне с ней, не выдергивая из целого

   малую свою талику и не впадая в узость или

   ничто, т.е. желая, чтобы вся Вселенная

   была подвластна ему - обрывку целого, как

   он есть, и - принял бы великую   Необходимость

   (Дж.Донн)