ПИТИРИМ СОРОКИН – ОРГАНИЗАТОР НАУКИ, ПЕДАГОГ И ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ
К оглавлению1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 1617 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
51 52
Н
аследие П.Сорокина, великого нашего соотечественника, у нас в стране стало предметом всестороннего изучения относительно недавно, причины чего специалистам хорошо известны. П.Сорокин как организатор науки, как педагог и как общественный деятель — анализ одновременно всех этих видов деятельности ученого в их единстве и взаимопроникновении должен помочь нам лучше всмотреться в пройденный им путь и увидеть черты его личности — яркой, целостной, гармоничной, целеустремленной. А увидев, во всей полноте оценить его вклад в науку, который не ограничен областью одной лишь социологии. П.Сорокин был философ и социолог, психолог и экономист. Он также обладал огромной эрудицией в области исторического знания, теории и истории культуры, о чем свидетельствуют его глубокие исследования. Каким путем и в каких конкретно-исторических условиях шел П.Сорокин к этому знанию, чем определялся выбор им тем его исследований? Эти и другие вопросы требуют для ответа на них обращения к начальному этапу его жизни, анализа первых шагов в науке, которые, как мы знаем, были сделаны им в России.
Стоит остановиться на российском периоде жизни Сорокина, ибо именно здесь происходило становление его как ученого и гражданина, здесь он достиг первых значительных успехов во всех названных областях деятельности — в области организации науки, в преподавании социологии и в общественной сфере. Активное участие в этих процессах определило формирование мировоззрения ученого. Оказавшись в 1922 году за границей, он был уже вполне сложившимся ученым с определенными интересами, обладал богатой эрудицией и солидным опытом педагогической и организаторской работы. Поэтому, подвергая анализу российский период деятельности П.Сорокина, мы уточняем ее фактическую сторону и уточняем ответ на вопрос : какую роль в его последующей жизни сыграли те традиции, которые были переданы ему его великими учителями — М.М. Ковалевским, Л.И. Петражицким и другими?
Изучение жизни и творчества П.Сорокина в России нам помогает решать и другую важную задачу, связанную с заполнением того пробела, который образовался в знании истории социологии России того периода: в трудах и делах молодого, талантливого ученого отразились во всей полноте процессы, которые протекали в российской социологии в начале ХХ столетия. П.Сорокин был частью российской жизни, одним из наиболее ярких представителей научной мысли. Все, чего он достиг впоследствии, чему оставался верен до конца своей жизни, имело свое начало в России. Находясь за рубежом, он, по свидетельству коллег, оставался ученым европейского склада. О том, как он формировался в этом качестве, о его конкретных трудах и той атмосфере, в которой он начинал свой путь ученого, очень мало и по сей день знают на Западе.
Уже в первых своих трудах, публиковавшихся в России, П.Сорокин формулирует те идеи, которые легли в основу крупнейших исследований американского периода, и прежде всего — идея интегрализма и творческого (созидательного) альтруизма. Убедиться в этом можно, обратившись к таким произведениям, как «Преступление и кара, подвиг и награда» и «Система социологии».
С юных лет П.Сорокин сформулировал свой девиз, свое жизненное кредо: обращать в действительность самый чистый из своих идеалов. Это первоначально очень обобщенное видение цели по мере дальнейшего развития ученого получало конкретное наполнение, в результате чего появилась возможность реализации этого идеала в рамках Центра творческого альтруизма, созданного им в зрелый период творчества. Изначально почвой для появления такого именно представления об идеале стала российская действительность с составляющей большинство населения страны крестьянской массой, интересы которой в начале века наиболее точно, как подчеркивал П.Сорокин, выражала партия социалистов-революционеров (эсеров). Членом этой партии он становится, будучи учащимся средней школы. С этого времени он много внимания уделяет просвещению народа, ведет пропагандистскую работу, для чего получил даже особую партийную кличку «товарищ Иван». Он не раз подвергался арестам за оппозиционные настроения и действия, которые оказались одинаково неугодными и царскому режиму, и советской власти. Не отрекаясь от своего социалистического идеала, он летом 1917 года выпустил несколько популярных брошюр по наиболее острым вопросам внутренней жизни и международной политики. В них разъяснялись законы и правила общежития нормального общества, принципы государственного устройства, национальной политики, перспективы будущего мира и др.
В студенческие годы, когда он в стенах Петербургского университета готовился стать специалистом в области права, П.Сорокин приглашается преподавать социологию студентам Психоневрологического института, на кафедру социологии, основанную его учителями М.М. Ковалевским и Е.В. де Роберти, где сам он начинал свое образование и с которой поддерживал постоянную связь.
Переехав на постоянное жительство в США, П.Сорокин активно включается в социологическую работу. Это было время, когда эмпирическая социология набирала свой темп, что сопровождалось неизбежными крайностями в оценке ее возможностей социологами. Характерно то, что Сорокин, сам много сделавший для развития методов эмпирической социологии, проводивший конкретные социологические исследования, подвергал критике крайности эмпиризма, в чем ему, несомненно, оказывал помощь его опыт «умеренного русского бихевиориста», как он любил себя называть в бытность свою в России. Коллеги его по Гарварду постоянно замечали, что в лице Сорокина они имеют дело с ученым европейского склада. Это же отмечают и современные социологи.
Живя в России, П.Сорокин успел познакомиться со всеми достижениями отечественной и западной социологии, хорошо ориентировался в психологической, философской и другой научной литературе. Он постоянно публиковал в научных и популярных изданиях рецензии на вновь вышедшие работы, обзоры и краткие заметки. Что особенно характерно, это то, уже на раннем этапе научной деятельности он отличался удивительной терпимостью к иным точкам зрения, что сочеталось с большой принципиальностью в отстаивании своих взглядов. Изучение оценок, которые дает Сорокин отдельным теориям русских социологов, очень важно для знакомства с социологией России на Западе, и не только в плане содержательном, но и с точки зрения того интереса, который он проявлял к ученым, взгляды которых не разделял. В статье, посвященной творчеству П.Л. Лаврова, проведен тщательный анализ воззрений этого крупного ученого-социолога, до сих пор остающегося малоизвестным даже у себя на родине. Его больше знают как вождя народнического движения. В то же время в сочинениях Лаврова содержится богатейший материал, ждущий своих исследователей. Его учение о солидарности, теория потребностей, его взгляды на исторический процесс, на личность как движущую силу истории — все это Сорокин подвергает подробному исследованию в своей статье «Основные проблемы социологии П.Л. Лаврова». Взгляды Лаврова он не разделял, но при этом дал высокую оценку его научной работе уже за саму постановку проблем. Он преклоняется перед гением Лаврова. И когда сегодня мы читаем в автобиографической повести Сорокина о том, как создавался руководимый им Центр по изучению проблем творческого альтруизма, когда обращаемся к трудам этого центра, то не можем не отмечать, что темы альтруизма и любви идут от той традиции, в которой работал Лавров и на которой воспитывался Сорокин. Они формулируются в типично русской гуманистической традиции. И это пока остается вне поля зрения исследователей. Столь же мало внимания в мировой истории социологии уделяется и связям социологической теории П.Сорокина с идеями его учителей — М.М. Ковалевского, Е.В. де Роберти, Л.И. Петражицкого, которого он называл вторым (после Ковалевского) великим своим учителем. Окружение Ковалевского — его друзья и коллеги — называли его Рыцарем Истины. Этот титул его великий ученик П.Сорокин вполне заслужил тоже, унаследовав от своего учителя любовь к науке, жажду знания, неистребимое стремление быть полезным людям, которое мы облекаем в скромный термин «общественная деятельность». Его заслуги перед наукой и перед человечеством подтверждают ту мысль, что ученик оказался достойным своего учителя. Отказавшись в 1918 году от занятий политикой (о чем он публично заявил в прессе), Сорокин на самом деле не отказался от самого активного участия в общественной жизни. Он просто переставил акценты, уточнив сферу реализации своих общественных запросов. На протяжении всей последующей жизни он остается общественно активным человеком, гражданином в высшем смысле этого слова. Свой талант, свою энергию он отдает людям, там, где это действительно нужно и где он чувствует себя способным принести пользу, — в сфере науки, в области преподавания и подготовки научных кадров, в организации научных исследований и институтов социологического образования. Стоит лишь вспомнить о двух созданных им факультетах социологии — в Петербурге и в Гарварде, чтобы оценить тот вклад, который был сделан им в дело социологического образования. Следует добавить, что участвуя в тех процессах институционализации, которые все интенсивнее начинали развиваться с начала ХХ века, П.Сорокин приобретал и в этой области ценный опыт, который получил свое развитие во время его работы в Гарварде. В его автобиографии можно найти материал, очень ценный для понимания специфики работы российской и американской профессуры со студентами ( причем Сорокин неизменно отдавал предпочтение российской системе социологического образования), подготовки аспирантов и правил защиты докторских диссертаций в обеих странах. Его участие в создании первого в России специального научного социологического издания «Новые идеи в социологии» (1913 г.), работа по редактированию этого сборника и аналогичных изданий по философии и правоведению, написание и издание им первых учебных изданий по социологии (1919-1920 гг), участие в государственных акциях по созданию методического обеспечения курсов социологии и, наконец, ответственная работа в качестве декана созданного им социологического факультета в Петроградском университете вплоть до выезда из России — все это составило отправные моменты для многолетней деятельности в совсем иных условиях и уже в другое время в области преподавания социологии, его методического и организационного обеспечения, в области организации науки и внедрения в реальную практику своих научных открытий.
В начале нашего века учитель П.Сорокина крупнейший русский ученый — историк и социолог Максим Максимович Ковалевский опубликовал свой труд, посвященный двум великим социологам Х1Х столетия — Герберту Спенсеру и Карлу Марксу. Давая оценку деятельности этих прямо противоположных по своим мировоззренческим установкам мыслителей, он в заключении статьи сделал следующий вывод : каждый из них был одним из тех умственных и нравственных вождей человечества, которые являются его великими типами, ибо для своего времени они смогли стать крупнейшими выразителями прогрессивных течений общественности. Пройдет время, и новые поколения ученых, обращаясь к их учениям, возьмут из них то, что пройдет проверку временем и будет служить необходимым материалом для создаваемых новых теорий. И у каждого найдет то ценное, что не утрачивает своей значимости при любых обстоятельствах. Слова Ковалевского, отнесенные к этим двум личностям, его уверенность в том, что «кто жил для лучших людей своего времени, жил для всех времен», в равной мере относятся и к самому автору их, и к его замечательному ученику П.Сорокину. Все они жили для лучших людей своего времени и потому их живая мысль стала достоянием нашего времени и всех времен, какие бы обстоятельства идеологического характера ни создавали препятствия на их благородном пути.
Н
аследие П.Сорокина, великого нашего соотечественника, у нас в стране стало предметом всестороннего изучения относительно недавно, причины чего специалистам хорошо известны. П.Сорокин как организатор науки, как педагог и как общественный деятель — анализ одновременно всех этих видов деятельности ученого в их единстве и взаимопроникновении должен помочь нам лучше всмотреться в пройденный им путь и увидеть черты его личности — яркой, целостной, гармоничной, целеустремленной. А увидев, во всей полноте оценить его вклад в науку, который не ограничен областью одной лишь социологии. П.Сорокин был философ и социолог, психолог и экономист. Он также обладал огромной эрудицией в области исторического знания, теории и истории культуры, о чем свидетельствуют его глубокие исследования. Каким путем и в каких конкретно-исторических условиях шел П.Сорокин к этому знанию, чем определялся выбор им тем его исследований? Эти и другие вопросы требуют для ответа на них обращения к начальному этапу его жизни, анализа первых шагов в науке, которые, как мы знаем, были сделаны им в России.
Стоит остановиться на российском периоде жизни Сорокина, ибо именно здесь происходило становление его как ученого и гражданина, здесь он достиг первых значительных успехов во всех названных областях деятельности — в области организации науки, в преподавании социологии и в общественной сфере. Активное участие в этих процессах определило формирование мировоззрения ученого. Оказавшись в 1922 году за границей, он был уже вполне сложившимся ученым с определенными интересами, обладал богатой эрудицией и солидным опытом педагогической и организаторской работы. Поэтому, подвергая анализу российский период деятельности П.Сорокина, мы уточняем ее фактическую сторону и уточняем ответ на вопрос : какую роль в его последующей жизни сыграли те традиции, которые были переданы ему его великими учителями — М.М. Ковалевским, Л.И. Петражицким и другими?
Изучение жизни и творчества П.Сорокина в России нам помогает решать и другую важную задачу, связанную с заполнением того пробела, который образовался в знании истории социологии России того периода: в трудах и делах молодого, талантливого ученого отразились во всей полноте процессы, которые протекали в российской социологии в начале ХХ столетия. П.Сорокин был частью российской жизни, одним из наиболее ярких представителей научной мысли. Все, чего он достиг впоследствии, чему оставался верен до конца своей жизни, имело свое начало в России. Находясь за рубежом, он, по свидетельству коллег, оставался ученым европейского склада. О том, как он формировался в этом качестве, о его конкретных трудах и той атмосфере, в которой он начинал свой путь ученого, очень мало и по сей день знают на Западе.
Уже в первых своих трудах, публиковавшихся в России, П.Сорокин формулирует те идеи, которые легли в основу крупнейших исследований американского периода, и прежде всего — идея интегрализма и творческого (созидательного) альтруизма. Убедиться в этом можно, обратившись к таким произведениям, как «Преступление и кара, подвиг и награда» и «Система социологии».
С юных лет П.Сорокин сформулировал свой девиз, свое жизненное кредо: обращать в действительность самый чистый из своих идеалов. Это первоначально очень обобщенное видение цели по мере дальнейшего развития ученого получало конкретное наполнение, в результате чего появилась возможность реализации этого идеала в рамках Центра творческого альтруизма, созданного им в зрелый период творчества. Изначально почвой для появления такого именно представления об идеале стала российская действительность с составляющей большинство населения страны крестьянской массой, интересы которой в начале века наиболее точно, как подчеркивал П.Сорокин, выражала партия социалистов-революционеров (эсеров). Членом этой партии он становится, будучи учащимся средней школы. С этого времени он много внимания уделяет просвещению народа, ведет пропагандистскую работу, для чего получил даже особую партийную кличку «товарищ Иван». Он не раз подвергался арестам за оппозиционные настроения и действия, которые оказались одинаково неугодными и царскому режиму, и советской власти. Не отрекаясь от своего социалистического идеала, он летом 1917 года выпустил несколько популярных брошюр по наиболее острым вопросам внутренней жизни и международной политики. В них разъяснялись законы и правила общежития нормального общества, принципы государственного устройства, национальной политики, перспективы будущего мира и др.
В студенческие годы, когда он в стенах Петербургского университета готовился стать специалистом в области права, П.Сорокин приглашается преподавать социологию студентам Психоневрологического института, на кафедру социологии, основанную его учителями М.М. Ковалевским и Е.В. де Роберти, где сам он начинал свое образование и с которой поддерживал постоянную связь.
Переехав на постоянное жительство в США, П.Сорокин активно включается в социологическую работу. Это было время, когда эмпирическая социология набирала свой темп, что сопровождалось неизбежными крайностями в оценке ее возможностей социологами. Характерно то, что Сорокин, сам много сделавший для развития методов эмпирической социологии, проводивший конкретные социологические исследования, подвергал критике крайности эмпиризма, в чем ему, несомненно, оказывал помощь его опыт «умеренного русского бихевиориста», как он любил себя называть в бытность свою в России. Коллеги его по Гарварду постоянно замечали, что в лице Сорокина они имеют дело с ученым европейского склада. Это же отмечают и современные социологи.
Живя в России, П.Сорокин успел познакомиться со всеми достижениями отечественной и западной социологии, хорошо ориентировался в психологической, философской и другой научной литературе. Он постоянно публиковал в научных и популярных изданиях рецензии на вновь вышедшие работы, обзоры и краткие заметки. Что особенно характерно, это то, уже на раннем этапе научной деятельности он отличался удивительной терпимостью к иным точкам зрения, что сочеталось с большой принципиальностью в отстаивании своих взглядов. Изучение оценок, которые дает Сорокин отдельным теориям русских социологов, очень важно для знакомства с социологией России на Западе, и не только в плане содержательном, но и с точки зрения того интереса, который он проявлял к ученым, взгляды которых не разделял. В статье, посвященной творчеству П.Л. Лаврова, проведен тщательный анализ воззрений этого крупного ученого-социолога, до сих пор остающегося малоизвестным даже у себя на родине. Его больше знают как вождя народнического движения. В то же время в сочинениях Лаврова содержится богатейший материал, ждущий своих исследователей. Его учение о солидарности, теория потребностей, его взгляды на исторический процесс, на личность как движущую силу истории — все это Сорокин подвергает подробному исследованию в своей статье «Основные проблемы социологии П.Л. Лаврова». Взгляды Лаврова он не разделял, но при этом дал высокую оценку его научной работе уже за саму постановку проблем. Он преклоняется перед гением Лаврова. И когда сегодня мы читаем в автобиографической повести Сорокина о том, как создавался руководимый им Центр по изучению проблем творческого альтруизма, когда обращаемся к трудам этого центра, то не можем не отмечать, что темы альтруизма и любви идут от той традиции, в которой работал Лавров и на которой воспитывался Сорокин. Они формулируются в типично русской гуманистической традиции. И это пока остается вне поля зрения исследователей. Столь же мало внимания в мировой истории социологии уделяется и связям социологической теории П.Сорокина с идеями его учителей — М.М. Ковалевского, Е.В. де Роберти, Л.И. Петражицкого, которого он называл вторым (после Ковалевского) великим своим учителем. Окружение Ковалевского — его друзья и коллеги — называли его Рыцарем Истины. Этот титул его великий ученик П.Сорокин вполне заслужил тоже, унаследовав от своего учителя любовь к науке, жажду знания, неистребимое стремление быть полезным людям, которое мы облекаем в скромный термин «общественная деятельность». Его заслуги перед наукой и перед человечеством подтверждают ту мысль, что ученик оказался достойным своего учителя. Отказавшись в 1918 году от занятий политикой (о чем он публично заявил в прессе), Сорокин на самом деле не отказался от самого активного участия в общественной жизни. Он просто переставил акценты, уточнив сферу реализации своих общественных запросов. На протяжении всей последующей жизни он остается общественно активным человеком, гражданином в высшем смысле этого слова. Свой талант, свою энергию он отдает людям, там, где это действительно нужно и где он чувствует себя способным принести пользу, — в сфере науки, в области преподавания и подготовки научных кадров, в организации научных исследований и институтов социологического образования. Стоит лишь вспомнить о двух созданных им факультетах социологии — в Петербурге и в Гарварде, чтобы оценить тот вклад, который был сделан им в дело социологического образования. Следует добавить, что участвуя в тех процессах институционализации, которые все интенсивнее начинали развиваться с начала ХХ века, П.Сорокин приобретал и в этой области ценный опыт, который получил свое развитие во время его работы в Гарварде. В его автобиографии можно найти материал, очень ценный для понимания специфики работы российской и американской профессуры со студентами ( причем Сорокин неизменно отдавал предпочтение российской системе социологического образования), подготовки аспирантов и правил защиты докторских диссертаций в обеих странах. Его участие в создании первого в России специального научного социологического издания «Новые идеи в социологии» (1913 г.), работа по редактированию этого сборника и аналогичных изданий по философии и правоведению, написание и издание им первых учебных изданий по социологии (1919-1920 гг), участие в государственных акциях по созданию методического обеспечения курсов социологии и, наконец, ответственная работа в качестве декана созданного им социологического факультета в Петроградском университете вплоть до выезда из России — все это составило отправные моменты для многолетней деятельности в совсем иных условиях и уже в другое время в области преподавания социологии, его методического и организационного обеспечения, в области организации науки и внедрения в реальную практику своих научных открытий.
В начале нашего века учитель П.Сорокина крупнейший русский ученый — историк и социолог Максим Максимович Ковалевский опубликовал свой труд, посвященный двум великим социологам Х1Х столетия — Герберту Спенсеру и Карлу Марксу. Давая оценку деятельности этих прямо противоположных по своим мировоззренческим установкам мыслителей, он в заключении статьи сделал следующий вывод : каждый из них был одним из тех умственных и нравственных вождей человечества, которые являются его великими типами, ибо для своего времени они смогли стать крупнейшими выразителями прогрессивных течений общественности. Пройдет время, и новые поколения ученых, обращаясь к их учениям, возьмут из них то, что пройдет проверку временем и будет служить необходимым материалом для создаваемых новых теорий. И у каждого найдет то ценное, что не утрачивает своей значимости при любых обстоятельствах. Слова Ковалевского, отнесенные к этим двум личностям, его уверенность в том, что «кто жил для лучших людей своего времени, жил для всех времен», в равной мере относятся и к самому автору их, и к его замечательному ученику П.Сорокину. Все они жили для лучших людей своего времени и потому их живая мысль стала достоянием нашего времени и всех времен, какие бы обстоятельства идеологического характера ни создавали препятствия на их благородном пути.