2.5. Регулирование банковских рисков в США

За последние несколько десятилетий регулирование банковских рисков в США претерпело глубокие преобразования. Вначале рассмотрим ситуацию, существовавшую в банковском секторе до начала 60-х годов прошлого столетия. Тогда банки использовали в качестве источников средств в основном депозиты клиентов, долгосрочную дебиторскую задолженность и собственный капитал. Условия содержания депозитных счетов были жестко регламентированы Правилом Q, устанавливавшим ограничения процентных ставок. И как результат - возможности банков по управлению процессом привлечения средств были минимальны.

Например, финансовые институты не имели возможности привлекать депозиты из-за пределов своих географических регионов, предлагая для этого более высокие ставки. В таких условиях требовалось немного знаний и изобретательности для управления пассивами, основной упор делался на управлении активами. Финансовый отдел банка использовал средства вкладчиков для структурирования портфеля активов, который необходимо было привести в соответствие с портфелем пассивов. Часть активов банка инвестировалась в кредиты и ценные бумаги, а остаток помещался в беспроцентные резервные фонды (депозиты в федеральных учреждениях).

В течение многих лет среднегодовая процентная ставка по сберегательным счетам составляла 3%. Процентная ставка по стандартным ссудам под залог жилья составляла в США 6%. Разница на операционные издержки и прибыли была всего 3%. Ссудо-сберегательные ассоциации привлекали значительные объемы заемного капитала для максимизации своих доходов. Как правило, собственные средства ссудо-сберегательных ассоциаций составляли меньше 10% от общих активов. Тогда говорили, что банкир "принимает под три, выдает под шесть и после двенадцати играет в гольф".

Индустрия депозитных учреждений в то время отличалась высокой степенью регулирования. Конкуренция была слабой, а процентные ставки - относительно стабильными по сравнению нынешними. В таких условиях управление портфелем активов носило крайне рутинный характер, в основном сводящийся к оценке кредитоспособности клиентов. Но это положение дел стало меняться в начале 60-х годов, когда потребность в финансах со стороны корпоративных клиентов ведущих банков Нью-Йорка стала превосходить возможности банков извлекать средства из традиционных источников финансирования. Чтобы решить эту проблему, "Ситибэнк" ввел свободно обращаемый депозитный сертификат. На этот инструмент не распространялось действие Правила Q (при условии, что размер депозита составлял не менее 100 000 долларов на срок не менее 14 дней). Эксперимент банка "Ситибэнк" оказался очень успешным, и его примеру последовали другие депозитные учреждения. Новый инструмент, позволяющий обойти Правило Q, стал удобным средством размещения для крупных инвесторов, желающих получить наивысшие проценты.

С появлением депозитных сертификатов банки получили инструмент, позволяющий управлять обязательствами, которые финансировали портфели их активов. Вскоре стало очевидным, что в игру вступает важный элемент управления пассивами в дополнение к управлению только активами банков. Первые стратегии управления активами и пассивами были связаны с управлением процентной маржей. Со временем управление активами и пассивами усложнялось и стало все более активно входить в обиход банковского дела. Этому способствовали:

все более увеличивающаяся изменчивость процентных ставок;

появление совместных фондов денежного рынка;

развитие заокеанских рынков как источников финансирования и кредитования;

обострение конкуренции на рынках США как со стороны внутренних, так и иностранных кредитных учреждений;

разработка новых концепций в теории управления рисками;

появление новых возможностей реализации активов;

постепенное ослабление эффективности устаревших способов регулирования и отказ от них.

Начиная с 1973 года цены на нефть резко пошли вверх, что было вызвано действиями стран ОПЕК. Страны Запада были ввергнуты в период крайне высоких процентных ставок, что сопровождалось мрачными перспективами экономической стабилизации. Бюджет Соединенных Штатов возрос. Соединенные Штаты отказались от фиксированных валютных ставок, привязанных к золоту, которые служили стержнем Бреттон-Вудских соглашений. Это означало, что валютные курсы становились плавающими относительно рыночных курсов. В результате цены на товары стали гораздо более изменчивыми.

Внезапно деловые люди и банкиры обнаружили воздействие рисков, с которыми они никогда ранее не имели дела. Производители не имели уверенности в ценах на сырье, необходимое для производства. В перспективе они могли потерять конкурентоспособность относительно иностранных производителей по причине изменчивости валютных курсов. Процентные ставки росли. Эти факторы снижали возможности производителей инвестировать в новые и более эффективные производственные средства. Занятость сокращалась по мере того, как компании выходили из конкретной сферы производства или проходили реорганизацию, повышающую их конкурентоспособность. Появилась потребность в кадрах иной квалификации.

Начиная с середины 70-х годов процентные ставки заметно росли и становились более изменчивыми. В начале 80-х годов они достигли послевоенного уровня. За два десятилетия в 50-е и 60-е годы имело место 16 изменений прайм-рейта (ставки банков по кредитам первоклассным заемщикам). В 70-е годы имело место уже 139 изменений прайм-рейта. Эта динамика приобрела еще более ускоренный темп в начале 80-х годов. В октябре 1979 года произошло изменение денежно-кредитной политики Федеральной резервной системы, сфокусировавшее ее деятельность на контроле за ростом предложения денег в ущерб поддержанию стабильности процентных ставок. Это привело к большим колебаниям процентных ставок, отрицательно повлиявшим на издержки и доходы сберегательных институтов. Между октябрем 1979 и ноябрем 1980 года прайм-рейт поднялся с 11 до 20%, чтобы затем опуститься ниже отметки в 12% и подняться вновь до 21%.

Резкий подъем уровня и изменчивости процентных ставок в большей степени, чем все остальные факторы, повлиял на стратегии управления и способы ведения бизнеса. По мере того, как краткосрочные процентные ставки росли, банки осознавали справедливость старой истины: "никогда не занимай на месяц, чтобы дать в долг на год". Связав себя долгосрочными активами с низкими фиксированными ставками (такими, как тридцатилетние закладные под 6-8%) в 50-е и 60-е годы и лишь немногим большими ставками в начале 70-х, финансовые институты, в особенности ссудо-сберегательные ассоциации, загнали себя в конце 70-х в "патовую" ситуацию. В довершение всего их традиционные источники финансирования - депозиты на срок и до востребования, - иссякли по мере того, как вкладчики постепенно обращались к более лакомым, в равной степени ликвидным инструментам, на которые не распространялись регулирующие правила финансового контроля. Начался процесс изъятия клиентами в период роста процентных ставок депозитов из банков для помещения в инструменты денежного рынка. Этот процесс получил название дисинтермедиации.

Мелкие вкладчики, традиционные клиенты банков, изымали свои депозиты, чтобы пользоваться открывшейся возможностью извлечения большей прибыли. Основной движущей силой этого процесса стали совместные фонды денежного рынка, впервые появившиеся в 1973 году. Эти фонды представляют собой интересное нововведение. Они служат примером того, как финансовые инженеры пользуются старыми идеями, чтобы скорректировать их и наполнить кардинально новым содержанием. Результаты нововведения ощущались настолько сильно, что многие задавались вопросом, почему до этого не додумались раньше.

Совместные фонды денежного рынка продают свои акции мелким инвесторам, а затем образуют пул для последующих инвестиций - так же, как делают традиционные совместные фонды. Разница заключается в том, что фонды денежного рынка инвестируют исключительно в низкорисковые краткосрочные инструменты денежного рынка. Прибыль с инструментов денежного рынка, за вычетом небольшой комиссии за управление инвестициями, выплачивается акционерам. Чаще всего цена акции поддерживается постоянной и составляет 1 доллар, дивиденды выплачиваются часто, как правило, ежемесячно. Вскоре после своего образования фонды денежного рынка предоставили право выписки чеков, что стало еще одним нововведением, которое еще в большей степени подняло их привлекательность как альтернативы банкам.

Фонды денежного рынка не привлекли бы к себе заметного внимания, если бы процентные ставки были относительно низкими. Дополнительная прибыль была бы недостаточной для большинства инвесторов, чтобы порвать со своими близко расположенными гарантированными банковскими и ссудо-сберегательными депозитными счетами. Но с наступлением 70-х годов процентные ставки достигли заоблачных вершин, и прирост прибыли от перевода средств в фонды денежного рынка стал более значимым. В результате процесс дисинтермедиации стал кошмаром для банков и сберегательных учреждений: сотни миллиардов долларов стали перетекать из банков и сберегательных учреждений по новому адресу - в фонды денежного рынка. Фонды денежного рынка стали после этого приобретать депозитные сертификаты у банков и сберегательных институтов. Банкам и сберегательным учреждениям пришлось выплачивать значительно более высокие проценты. Прошло не так много времени, когда финансовые институты, особенно ссудо-сберегательные ассоциации, оказались в ситуации, при которой они платили более высокие ставки по своим краткосрочным обязательствам, чем получали с долгосрочных активов. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это был прямой путь к банкротству.

Некоторые институты ответили на новые условия тем, что просто не обращали на них внимания. Вероятно, они надеялись, что время все вылечит и вскоре ставки вернуться к своим историческим уровням. К сожалению, время не помогло решить их проблемы, и многие из этих учреждений стали предпринимать отчаянные попытки вернуть свою рентабельность путем осуществления высокорисковых и высокодоходных инвестиций за счет депозитных средств. По многим из них эта стратегия ударила бумерангом, что усилило финансовый крах индустрии сберегательных учреждений в конце 80-х годов. Сейчас, по прошествии времени, можно сделать вывод, что правительство ускорило этот процесс тем, что не скорректировало резервные требования по депозитам с учетом рисковости активов на балансе депозитных учреждений.

Но другие финансовые институты были менее оптимистичны. Они принялись за улучшение своих управленческих навыков, отправляли служащих на курсы переподготовки, где те знакомились с новыми методами и инструментами управления активами, пассивами и рисками. Они привлекали на работу новых финансовых инженеров, которые помогали возродить финансовые институты. В то же время инвестиционные банки осознали потенциальную возможность реализации нового продукта, а именно, стратегии управления активами и пассивами, и активно принялись за разработку этих стратегий. В результате финансовые инженеры создали ряд полезных инструментов.

Как говорилось выше, в прошлые годы управление активами и пассивами было сосредоточено на активах. Возможности управления пассивами были ограничены, и поэтому у банков всегда было опасение, что неожиданный значительный отток вкладов вызовет проблемы с ликвидностью. Так как вкладчики могут изымать средства в любой момент, управляющие должны быть готовы их предоставить. В некоторых институтах изъятия осуществляются регулярно, например снимаются средства для выдачи заработной платы. Банкирам необходимо учитывать высокую покупательскую активность на Рождество. В банках, расположенных в районе фермерского пояса, проявляется сезонность пользования счетами, совпадающая с сезонностью производственных циклов и сбора урожая. Для удовлетворения потребности в ликвидных средствах необходимо надлежащим образом планировать управление активами. В случае предсказуемых потребностей можно использовать средства с соответствующей срочной ликвидностью. Однако элемент непредсказуемости изъятий средств всегда сохраняется, что необходимо учитывать в планировании. Обычно на случай неожиданного изъятия банки хранят высоколиквидные активы. К таким активам относятся денежная наличность, казначейские векселя, другие краткосрочные быстрореализуемые ценные бумаги.

Управление ликвидностью резко изменилось после введения в оборот депозитных сертификатов. Эти инструменты представили финансовым институтам средство управления ликвидностью с помощью пассивов. Например, внезапное изъятие депозитов можно компенсировать срочным выпуском свободно обращающихся депозитных сертификатов. Управление ликвидностью с помощью пассивов позволяет банку сократить свои низкодоходные денежные эквиваленты в пользу высокодоходных, менее ликвидных активов с более долгим сроком наступления погашения. Неудивительно, что ресурсы банков в виде кассовой наличности и денежных эквивалентов резко снизились за последующие два десятилетия. Так, в начале 60-х годов средства в виде кассовой наличности и ценных бумаг составляли порядка половины всех активов банка, а на ссуды приходилось порядка 45%. К1980 году кассовая наличность и ценные бумаги составили порядка 30% в общем объеме банковских активов, тогда как доля ссудного портфеля увеличилась до 60%. Возможности управления ликвидностью на пассивной стороне баланса в дальнейшем расширились за счет развития рынка соглашений о покупке/продаже ценных бумаг с последующим совершением обратной сделки (РЕПО).

Подход к управлению ликвидностью посредством выпуска депозитных сертификатов был через некоторое время использован корпорациями, которые стали выпускать аналогичные по устройству коммерческие бумаги. Кроме того, корпорации стали активно пользоваться рынком РЕПО как удобным способом инвестиций избыточных наличных средств и поддержания ликвидности.

Новые возможности ссудо-сберегательным ассоциациям предоставило распространение закладных с плавающей процентной ставкой. Эти типы ссуд стали использоваться в 70-е годы. Проценты, начисляемые по таким закладным, не являются фиксированными со времени предоставления ссуды: они остаются постоянными только в течение непродолжительного периода времени, не больше шести месяцев. По прошествии начального периода начисляемая процентная ставка привязывается к отдельно выбранному индексу, который отражает стоимость средств ссудо-сберегательной ассоциации. Таким индексом могут быть ставки по казначейским облигациям США. Для защиты заемщика имеются ограничения на темпы роста начисляемых процентов. Эти ограничения распространяются как на процентные периоды, так и на весь срок существования ссуды.

Покупатели жилья, освоившись с данным механизмом, стали привлекать ссуды с плавающей процентной ставкой для покупки дома в тот момент, когда процентные ставки росли, а затем изменяли условия ссуды, когда ставки начинали падать. Ссудо-сберегательная ассоциация, как правило, извлекает прибыль в начальный момент предоставления ссуды на покупку дома и во время ее рефинансирования; прибыль образуется за счет начисления комиссии в размере порядка 0,5-3% от суммы займа.

Используя закладные с плавающей процентной ставкой, ссудо-сберегательные ассоциации переложили большую часть процентного риска на покупателей жилья в обмен на более низкую начальную ставку процента плюс несколько меньший размер начальной комиссионной оплаты. Ссудо-сберегательные ассоциации продолжают испытывать некоторую долю процентного риска, связанного с ограничениями по поводу того, насколько быстро они могут получить начисленные процентные выплаты, а также связанные с тем, что более высокие процентные ставки увеличивают вероятность невозврата ссуды, что приводит к продаже заложенного имущества.

Еще один инструмент хеджирования или компенсации риска процентных ставок предоставляют финансовым институтам фьючерсные рынки. Использование процентных фьючерсов в контексте управления активами носит характер "временного" метода корректировки меры процентного риска по активам финансового института либо по его пассивам (либо по тем и другим), что осуществляется до завершения сделки на рынке реальных инструментов.

Например, финансовый институт считает, что вскоре ожидается повышение процентных ставок. Он может распродать большое число долгосрочных активов, содержащихся на балансе, таких, как облигации и закладные. Но быстрая реализация больших пакетов активов может привести к значительной ценовой скидке. Вместо этого институт может продать фьючерсы на облигации, чтобы защитить себя от ожидаемого повышения процентных ставок.

Торги процентными фьючерсами начались в США в июле 1975 года. Однако лишь несколько лет спустя банки и ссудо-сберегательные ассоциации стали активными участниками фьючерсных рынков. В настоящее время каждый крупный финансовый институт США использует фьючерсы или другие типы финансовых дериватов. Конечно, использование фьючерсов может и увеличить процентный риск. Такое поведение может привести (или уже привело) к краху финансовых учреждений. Примером может послужить английский банк "Бэрингс", разорившийся в 1995 году.

Еще одним инструментом управления активами и пассивами является своп. С экономической точки зрения своп является контрактом прямого действия. Если имеется возможность согласовать условия сделок двух сторон, обладающих одинаковыми и взаимозаменяемыми рыночными рисками, то каждая из сторон окажется в выигрыше. Например, горнодобывающая компания желает получить уверенность в том, что сможет реализовать произведенную руду по цене, которая оправдывает стоимость добычи. При этом горнообогатительная компания хочет иметь уверенность в достаточных поставках руды по "разумной" цене. Очевидно, что двум этим компаниям было бы целесообразно подписать долгосрочный контракт. Так на самом деле часто и происходит, но случается, что потребности, которые необходимо сбалансировать, не всегда легко обнаруживаются. Кроме того, бывают необходимы гарантии исполнения сторонами взятых на себя обязательств.

В начале 80-х годов банки осознали, что могут выступать в качестве брокеров в таких сделках, где требуется согласовывать условия контрактов двух сторон, а иногда предоставлять банковскую гарантию в обмен на комиссионные. Банки стали выступать дилерами на рынке контрактов "своп", действуя в качестве посредника в сделке двух сторон. Контракты "своп" на процентные ставки заключаются в том случае, когда одна сторона имеет обязательства по выплате процентов по фиксированному курсу, а другая - по плавающему.

Органы банковского надзора США уделяли постоянное внимание резервам на возможные потери по ссудам (РВПС), изменяя действующие правила в зависимости от накопленного опыта.

До 1986 года все банки США могли выбрать один из двух методов учета потерь по ссудам, существенных для целей налогообложения. По методу конкретных списаний банк непосредственно вычитает из налогооблагаемой суммы безнадежные ссуды в тот год, в котором они признаются не имеющими ценности. По методу планирования банк создает РВПС. Его величина определяется на базе средних потерь по ссудам в течение последних шести лет, но не более 0,6% суммарной стоимости первоклассных кредитов банка на конец года. Регулярно проводится корректировка созданного ранее резерва до рассчитанной величины. При этом корректировки в сторону увеличения резерва уменьшают налогооблагаемую базу, а в сторону уменьшения - увеличивают. Практически все банки использовали метод планирования, так как он обеспечивал освобождение от налога более значительной части прибыли.

По Закону о налоговой реформе 1986 года крупные банки лишились возможности применять метод планирования и списывают только конкретные потери. Банк относится к крупным, если его активы (и активы любых других фирм, входящих в материнские и дочерние компании, контролируемые группой) составляют больше 500 млн. долл. Накопленный резерв крупные банки должны были использовать одним из двух способов. По первому способу в течение не более четырех лет, до 1990 года включительно, следовало перевести накопленный резерв в прибыль. Для этого резерв по частям включался в доход: 10% - в 1987 г., 20% - в 1988 г., 30% - в 1989 г. и 40% - в 1990 г. Банк мог изъять в доход в первом году и больше 10% (если, например, без этого у него будут чистые текущие убытки). В таком случае 2/9, 3/9, 4/9 балансовой суммы оставшегося резерва трансформируются в доход в каждом из последующих налоговых годов.

По второму способу банк был обязан покрывать любые потери по ранее выданным ссудам за счет резерва. Никаких налоговых вычетов при этом не осуществлялось, поскольку вычет был произведен в момент создания резерва. Если же по ранее списанной ссуде удается взыскать какую-то сумму, то она зачислялась в резерв. И так до тех пор, пока резерв не исчерпается.

Суммарным эффектом изменения законодательства стало увеличение на 4 млрд. долл. налогов, полученных в банковском секторе.

В настоящее время большинство банков США, не относящихся к крупным, по-прежнему применяют метод планирования. В соответствии с ним в случае, когда появляется уверенность в том, что какой-либо кредит не будет возвращен, бухгалтер удаляет его из учетных книг, одновременно уменьшая резерв на сумму невозвращенного кредита.

Многие банки разбивают резервный счет на две части, выделяя из РВПС специальные резервы, используемые для покрытия убытков по конкретным ссудам с уровнем риска выше среднего. При необходимости руководство банка переводит определенную сумму из РВПС в специальный резерв. Остающаяся часть РВПС называется резервом общего назначения, или общим резервом. Эта разбивка резерва на две части помогает руководству банка более точно прогнозировать возможные потери.

Отчисления в РВПС проводятся ежегодно из доходов до уплаты налогов. Эти отчисления проходят в отчете о прибылях и убытках в качестве статьи расходов.

В случае если созданный резерв превышает допустимую величину, то он корректируется в сторону уменьшения, соответственно увеличивая сумму прибыли.

Сумма РВПС вычитается из суммы кредитов-брутто для получения суммы кредитов-нетто в балансе, которая является мерой стоимости кредитного портфеля.

Применяются следующие показатели качества кредитного портфеля:

чистые убытки по кредитам;

отчисления на погашение убытков по кредитам;

просроченные кредиты;

кредиты, по которым не выполняются условия;

непогашаемые кредиты.

Чистые убытки по кредитам равны сумме списанных кредитов за вычетом восстановленных. Этот показатель измеряет качество кредитных решений, принятых в прошлом. Например, в 1987 году Wachovia Bank and Trust Company (WB&T) списал кредитов на 40 млн. долл. и сумел получить по ранее списанным кредитам 2,5 млн. долл., то есть чистые потери составили 37,5 млн. долл. Коэффициент убытков (относительно суммы кредитов на конец года - 7,3 млрд. долл.) оказался равным 0,51%*(34).

Запланированные отчисления на потери по ссудам являются статьей расходов, включаемые в отчет о доходах и расходах банка. Сумма отчислений - это оценочный показатель, определяемый на основании сложившихся соотношений между суммой выданных кредитов и суммой расходов на погашение убытков по ним. В начале 1987 года сумма резервов банка WB&T составляла 78,6 млн. долл. Банк запланировал на 1987 год поквартальные отчисления на резервы общей суммой 57 млн. долл. В результате, с учетом чистых потерь на конец 1987 года, сумма резервов выросла до 98,3 млн. долл., что составило 1,34% от общей суммы кредитов.

Резервы на возможные потери являются первой линией защиты от убытков по ссудам. Поскольку для кредитной организации определенный процент потерь ссуд неизбежен, большинство банков США предпочитает иметь такой резерв в размере 1,25-1,5% от общей суммы выданных кредитов. Второй и третьей линиями защиты от потерь по ссудам являются прибыль банка и его капитал.

Имея собственный акционерный капитал в 793 млн. долл. и резерв на покрытие убытка по ссудам в 98 млн. долл., WB&T располагает достаточным запасом прочности на случай потерь по кредитам.

Необходимо отметить, что начисление резервов на возможные потери по ссудам может быть использовано для манипулирования прибылью и капиталом. Менеджеры банков - независимо от реального качества кредитов - могут изменить величину доходов, уменьшая или увеличивая начисления в резервы на возможные потери. Например, после того, как феврале 1987 года Бразилия решила приостановить платежи по внешнему долгу, банк Citicorp увеличил на 3 млрд. долл. свои резервы на возможные потери по ссудам. А затем началась гонка за лидером, и то же самое сделали другие банки, выдавшие значительные ссуды слаборазвитым странам. Citicorp и другие крупные банки и банковские холдинги в своих отчетах за второй квартал 1987 года существенно уменьшили прибыль из-за больших отчислений в резервы. Поскольку прибыли до начисления резервов в первом квартале выросли, то это было самое подходящее время для таких действий.

В последние годы в США усилилось внимание к задаче управления процентным риском. Так, в 1991 году Федеральная корпорация по страхованию депозитов (Federal Deposit Insurance Corporation, FDIC) выпустила директиву, требующую улучшить качество управления банками (FDIC Impovement Act). Раздел 305 этой директивы, обозначаемый в литературе как FDICIA 305, требует от банков и регулирующих органов изменить методики расчета нормативов достаточности капитала таким образом, чтобы учесть риск процентной ставки. В августе 1995 года органы банковского регулирования США выпустили новые и внесли изменения в действующие инструкции во исполнение FDICIA 305. Характерно, что регулирующие органы отказались от идеи введения стандартного способа измерения величины риска и стандартной методики расчета норматива достаточности капитала в отношении процентного риска. Вместо этого они определили ключевые элементы управления процентным риском в банке и объявили о критериях, по которым будут оценивать качество такого управления. Кроме того, с 1 января 1997 г. FDIC внесла изменения в Единую систему рейтинга финансовых учреждений UFIRS, более известную под наименованием CAMEL (после внесенных изменений - CAMELS). В нее был добавлен шестой компонент- "Чувствительность к рыночному риску", который должен отражать в том числе и чувствительность финансового учреждения к риску процентной ставки.

За последние несколько десятилетий регулирование банковских рисков в США претерпело глубокие преобразования. Вначале рассмотрим ситуацию, существовавшую в банковском секторе до начала 60-х годов прошлого столетия. Тогда банки использовали в качестве источников средств в основном депозиты клиентов, долгосрочную дебиторскую задолженность и собственный капитал. Условия содержания депозитных счетов были жестко регламентированы Правилом Q, устанавливавшим ограничения процентных ставок. И как результат - возможности банков по управлению процессом привлечения средств были минимальны.

Например, финансовые институты не имели возможности привлекать депозиты из-за пределов своих географических регионов, предлагая для этого более высокие ставки. В таких условиях требовалось немного знаний и изобретательности для управления пассивами, основной упор делался на управлении активами. Финансовый отдел банка использовал средства вкладчиков для структурирования портфеля активов, который необходимо было привести в соответствие с портфелем пассивов. Часть активов банка инвестировалась в кредиты и ценные бумаги, а остаток помещался в беспроцентные резервные фонды (депозиты в федеральных учреждениях).

В течение многих лет среднегодовая процентная ставка по сберегательным счетам составляла 3%. Процентная ставка по стандартным ссудам под залог жилья составляла в США 6%. Разница на операционные издержки и прибыли была всего 3%. Ссудо-сберегательные ассоциации привлекали значительные объемы заемного капитала для максимизации своих доходов. Как правило, собственные средства ссудо-сберегательных ассоциаций составляли меньше 10% от общих активов. Тогда говорили, что банкир "принимает под три, выдает под шесть и после двенадцати играет в гольф".

Индустрия депозитных учреждений в то время отличалась высокой степенью регулирования. Конкуренция была слабой, а процентные ставки - относительно стабильными по сравнению нынешними. В таких условиях управление портфелем активов носило крайне рутинный характер, в основном сводящийся к оценке кредитоспособности клиентов. Но это положение дел стало меняться в начале 60-х годов, когда потребность в финансах со стороны корпоративных клиентов ведущих банков Нью-Йорка стала превосходить возможности банков извлекать средства из традиционных источников финансирования. Чтобы решить эту проблему, "Ситибэнк" ввел свободно обращаемый депозитный сертификат. На этот инструмент не распространялось действие Правила Q (при условии, что размер депозита составлял не менее 100 000 долларов на срок не менее 14 дней). Эксперимент банка "Ситибэнк" оказался очень успешным, и его примеру последовали другие депозитные учреждения. Новый инструмент, позволяющий обойти Правило Q, стал удобным средством размещения для крупных инвесторов, желающих получить наивысшие проценты.

С появлением депозитных сертификатов банки получили инструмент, позволяющий управлять обязательствами, которые финансировали портфели их активов. Вскоре стало очевидным, что в игру вступает важный элемент управления пассивами в дополнение к управлению только активами банков. Первые стратегии управления активами и пассивами были связаны с управлением процентной маржей. Со временем управление активами и пассивами усложнялось и стало все более активно входить в обиход банковского дела. Этому способствовали:

все более увеличивающаяся изменчивость процентных ставок;

появление совместных фондов денежного рынка;

развитие заокеанских рынков как источников финансирования и кредитования;

обострение конкуренции на рынках США как со стороны внутренних, так и иностранных кредитных учреждений;

разработка новых концепций в теории управления рисками;

появление новых возможностей реализации активов;

постепенное ослабление эффективности устаревших способов регулирования и отказ от них.

Начиная с 1973 года цены на нефть резко пошли вверх, что было вызвано действиями стран ОПЕК. Страны Запада были ввергнуты в период крайне высоких процентных ставок, что сопровождалось мрачными перспективами экономической стабилизации. Бюджет Соединенных Штатов возрос. Соединенные Штаты отказались от фиксированных валютных ставок, привязанных к золоту, которые служили стержнем Бреттон-Вудских соглашений. Это означало, что валютные курсы становились плавающими относительно рыночных курсов. В результате цены на товары стали гораздо более изменчивыми.

Внезапно деловые люди и банкиры обнаружили воздействие рисков, с которыми они никогда ранее не имели дела. Производители не имели уверенности в ценах на сырье, необходимое для производства. В перспективе они могли потерять конкурентоспособность относительно иностранных производителей по причине изменчивости валютных курсов. Процентные ставки росли. Эти факторы снижали возможности производителей инвестировать в новые и более эффективные производственные средства. Занятость сокращалась по мере того, как компании выходили из конкретной сферы производства или проходили реорганизацию, повышающую их конкурентоспособность. Появилась потребность в кадрах иной квалификации.

Начиная с середины 70-х годов процентные ставки заметно росли и становились более изменчивыми. В начале 80-х годов они достигли послевоенного уровня. За два десятилетия в 50-е и 60-е годы имело место 16 изменений прайм-рейта (ставки банков по кредитам первоклассным заемщикам). В 70-е годы имело место уже 139 изменений прайм-рейта. Эта динамика приобрела еще более ускоренный темп в начале 80-х годов. В октябре 1979 года произошло изменение денежно-кредитной политики Федеральной резервной системы, сфокусировавшее ее деятельность на контроле за ростом предложения денег в ущерб поддержанию стабильности процентных ставок. Это привело к большим колебаниям процентных ставок, отрицательно повлиявшим на издержки и доходы сберегательных институтов. Между октябрем 1979 и ноябрем 1980 года прайм-рейт поднялся с 11 до 20%, чтобы затем опуститься ниже отметки в 12% и подняться вновь до 21%.

Резкий подъем уровня и изменчивости процентных ставок в большей степени, чем все остальные факторы, повлиял на стратегии управления и способы ведения бизнеса. По мере того, как краткосрочные процентные ставки росли, банки осознавали справедливость старой истины: "никогда не занимай на месяц, чтобы дать в долг на год". Связав себя долгосрочными активами с низкими фиксированными ставками (такими, как тридцатилетние закладные под 6-8%) в 50-е и 60-е годы и лишь немногим большими ставками в начале 70-х, финансовые институты, в особенности ссудо-сберегательные ассоциации, загнали себя в конце 70-х в "патовую" ситуацию. В довершение всего их традиционные источники финансирования - депозиты на срок и до востребования, - иссякли по мере того, как вкладчики постепенно обращались к более лакомым, в равной степени ликвидным инструментам, на которые не распространялись регулирующие правила финансового контроля. Начался процесс изъятия клиентами в период роста процентных ставок депозитов из банков для помещения в инструменты денежного рынка. Этот процесс получил название дисинтермедиации.

Мелкие вкладчики, традиционные клиенты банков, изымали свои депозиты, чтобы пользоваться открывшейся возможностью извлечения большей прибыли. Основной движущей силой этого процесса стали совместные фонды денежного рынка, впервые появившиеся в 1973 году. Эти фонды представляют собой интересное нововведение. Они служат примером того, как финансовые инженеры пользуются старыми идеями, чтобы скорректировать их и наполнить кардинально новым содержанием. Результаты нововведения ощущались настолько сильно, что многие задавались вопросом, почему до этого не додумались раньше.

Совместные фонды денежного рынка продают свои акции мелким инвесторам, а затем образуют пул для последующих инвестиций - так же, как делают традиционные совместные фонды. Разница заключается в том, что фонды денежного рынка инвестируют исключительно в низкорисковые краткосрочные инструменты денежного рынка. Прибыль с инструментов денежного рынка, за вычетом небольшой комиссии за управление инвестициями, выплачивается акционерам. Чаще всего цена акции поддерживается постоянной и составляет 1 доллар, дивиденды выплачиваются часто, как правило, ежемесячно. Вскоре после своего образования фонды денежного рынка предоставили право выписки чеков, что стало еще одним нововведением, которое еще в большей степени подняло их привлекательность как альтернативы банкам.

Фонды денежного рынка не привлекли бы к себе заметного внимания, если бы процентные ставки были относительно низкими. Дополнительная прибыль была бы недостаточной для большинства инвесторов, чтобы порвать со своими близко расположенными гарантированными банковскими и ссудо-сберегательными депозитными счетами. Но с наступлением 70-х годов процентные ставки достигли заоблачных вершин, и прирост прибыли от перевода средств в фонды денежного рынка стал более значимым. В результате процесс дисинтермедиации стал кошмаром для банков и сберегательных учреждений: сотни миллиардов долларов стали перетекать из банков и сберегательных учреждений по новому адресу - в фонды денежного рынка. Фонды денежного рынка стали после этого приобретать депозитные сертификаты у банков и сберегательных институтов. Банкам и сберегательным учреждениям пришлось выплачивать значительно более высокие проценты. Прошло не так много времени, когда финансовые институты, особенно ссудо-сберегательные ассоциации, оказались в ситуации, при которой они платили более высокие ставки по своим краткосрочным обязательствам, чем получали с долгосрочных активов. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это был прямой путь к банкротству.

Некоторые институты ответили на новые условия тем, что просто не обращали на них внимания. Вероятно, они надеялись, что время все вылечит и вскоре ставки вернуться к своим историческим уровням. К сожалению, время не помогло решить их проблемы, и многие из этих учреждений стали предпринимать отчаянные попытки вернуть свою рентабельность путем осуществления высокорисковых и высокодоходных инвестиций за счет депозитных средств. По многим из них эта стратегия ударила бумерангом, что усилило финансовый крах индустрии сберегательных учреждений в конце 80-х годов. Сейчас, по прошествии времени, можно сделать вывод, что правительство ускорило этот процесс тем, что не скорректировало резервные требования по депозитам с учетом рисковости активов на балансе депозитных учреждений.

Но другие финансовые институты были менее оптимистичны. Они принялись за улучшение своих управленческих навыков, отправляли служащих на курсы переподготовки, где те знакомились с новыми методами и инструментами управления активами, пассивами и рисками. Они привлекали на работу новых финансовых инженеров, которые помогали возродить финансовые институты. В то же время инвестиционные банки осознали потенциальную возможность реализации нового продукта, а именно, стратегии управления активами и пассивами, и активно принялись за разработку этих стратегий. В результате финансовые инженеры создали ряд полезных инструментов.

Как говорилось выше, в прошлые годы управление активами и пассивами было сосредоточено на активах. Возможности управления пассивами были ограничены, и поэтому у банков всегда было опасение, что неожиданный значительный отток вкладов вызовет проблемы с ликвидностью. Так как вкладчики могут изымать средства в любой момент, управляющие должны быть готовы их предоставить. В некоторых институтах изъятия осуществляются регулярно, например снимаются средства для выдачи заработной платы. Банкирам необходимо учитывать высокую покупательскую активность на Рождество. В банках, расположенных в районе фермерского пояса, проявляется сезонность пользования счетами, совпадающая с сезонностью производственных циклов и сбора урожая. Для удовлетворения потребности в ликвидных средствах необходимо надлежащим образом планировать управление активами. В случае предсказуемых потребностей можно использовать средства с соответствующей срочной ликвидностью. Однако элемент непредсказуемости изъятий средств всегда сохраняется, что необходимо учитывать в планировании. Обычно на случай неожиданного изъятия банки хранят высоколиквидные активы. К таким активам относятся денежная наличность, казначейские векселя, другие краткосрочные быстрореализуемые ценные бумаги.

Управление ликвидностью резко изменилось после введения в оборот депозитных сертификатов. Эти инструменты представили финансовым институтам средство управления ликвидностью с помощью пассивов. Например, внезапное изъятие депозитов можно компенсировать срочным выпуском свободно обращающихся депозитных сертификатов. Управление ликвидностью с помощью пассивов позволяет банку сократить свои низкодоходные денежные эквиваленты в пользу высокодоходных, менее ликвидных активов с более долгим сроком наступления погашения. Неудивительно, что ресурсы банков в виде кассовой наличности и денежных эквивалентов резко снизились за последующие два десятилетия. Так, в начале 60-х годов средства в виде кассовой наличности и ценных бумаг составляли порядка половины всех активов банка, а на ссуды приходилось порядка 45%. К1980 году кассовая наличность и ценные бумаги составили порядка 30% в общем объеме банковских активов, тогда как доля ссудного портфеля увеличилась до 60%. Возможности управления ликвидностью на пассивной стороне баланса в дальнейшем расширились за счет развития рынка соглашений о покупке/продаже ценных бумаг с последующим совершением обратной сделки (РЕПО).

Подход к управлению ликвидностью посредством выпуска депозитных сертификатов был через некоторое время использован корпорациями, которые стали выпускать аналогичные по устройству коммерческие бумаги. Кроме того, корпорации стали активно пользоваться рынком РЕПО как удобным способом инвестиций избыточных наличных средств и поддержания ликвидности.

Новые возможности ссудо-сберегательным ассоциациям предоставило распространение закладных с плавающей процентной ставкой. Эти типы ссуд стали использоваться в 70-е годы. Проценты, начисляемые по таким закладным, не являются фиксированными со времени предоставления ссуды: они остаются постоянными только в течение непродолжительного периода времени, не больше шести месяцев. По прошествии начального периода начисляемая процентная ставка привязывается к отдельно выбранному индексу, который отражает стоимость средств ссудо-сберегательной ассоциации. Таким индексом могут быть ставки по казначейским облигациям США. Для защиты заемщика имеются ограничения на темпы роста начисляемых процентов. Эти ограничения распространяются как на процентные периоды, так и на весь срок существования ссуды.

Покупатели жилья, освоившись с данным механизмом, стали привлекать ссуды с плавающей процентной ставкой для покупки дома в тот момент, когда процентные ставки росли, а затем изменяли условия ссуды, когда ставки начинали падать. Ссудо-сберегательная ассоциация, как правило, извлекает прибыль в начальный момент предоставления ссуды на покупку дома и во время ее рефинансирования; прибыль образуется за счет начисления комиссии в размере порядка 0,5-3% от суммы займа.

Используя закладные с плавающей процентной ставкой, ссудо-сберегательные ассоциации переложили большую часть процентного риска на покупателей жилья в обмен на более низкую начальную ставку процента плюс несколько меньший размер начальной комиссионной оплаты. Ссудо-сберегательные ассоциации продолжают испытывать некоторую долю процентного риска, связанного с ограничениями по поводу того, насколько быстро они могут получить начисленные процентные выплаты, а также связанные с тем, что более высокие процентные ставки увеличивают вероятность невозврата ссуды, что приводит к продаже заложенного имущества.

Еще один инструмент хеджирования или компенсации риска процентных ставок предоставляют финансовым институтам фьючерсные рынки. Использование процентных фьючерсов в контексте управления активами носит характер "временного" метода корректировки меры процентного риска по активам финансового института либо по его пассивам (либо по тем и другим), что осуществляется до завершения сделки на рынке реальных инструментов.

Например, финансовый институт считает, что вскоре ожидается повышение процентных ставок. Он может распродать большое число долгосрочных активов, содержащихся на балансе, таких, как облигации и закладные. Но быстрая реализация больших пакетов активов может привести к значительной ценовой скидке. Вместо этого институт может продать фьючерсы на облигации, чтобы защитить себя от ожидаемого повышения процентных ставок.

Торги процентными фьючерсами начались в США в июле 1975 года. Однако лишь несколько лет спустя банки и ссудо-сберегательные ассоциации стали активными участниками фьючерсных рынков. В настоящее время каждый крупный финансовый институт США использует фьючерсы или другие типы финансовых дериватов. Конечно, использование фьючерсов может и увеличить процентный риск. Такое поведение может привести (или уже привело) к краху финансовых учреждений. Примером может послужить английский банк "Бэрингс", разорившийся в 1995 году.

Еще одним инструментом управления активами и пассивами является своп. С экономической точки зрения своп является контрактом прямого действия. Если имеется возможность согласовать условия сделок двух сторон, обладающих одинаковыми и взаимозаменяемыми рыночными рисками, то каждая из сторон окажется в выигрыше. Например, горнодобывающая компания желает получить уверенность в том, что сможет реализовать произведенную руду по цене, которая оправдывает стоимость добычи. При этом горнообогатительная компания хочет иметь уверенность в достаточных поставках руды по "разумной" цене. Очевидно, что двум этим компаниям было бы целесообразно подписать долгосрочный контракт. Так на самом деле часто и происходит, но случается, что потребности, которые необходимо сбалансировать, не всегда легко обнаруживаются. Кроме того, бывают необходимы гарантии исполнения сторонами взятых на себя обязательств.

В начале 80-х годов банки осознали, что могут выступать в качестве брокеров в таких сделках, где требуется согласовывать условия контрактов двух сторон, а иногда предоставлять банковскую гарантию в обмен на комиссионные. Банки стали выступать дилерами на рынке контрактов "своп", действуя в качестве посредника в сделке двух сторон. Контракты "своп" на процентные ставки заключаются в том случае, когда одна сторона имеет обязательства по выплате процентов по фиксированному курсу, а другая - по плавающему.

Органы банковского надзора США уделяли постоянное внимание резервам на возможные потери по ссудам (РВПС), изменяя действующие правила в зависимости от накопленного опыта.

До 1986 года все банки США могли выбрать один из двух методов учета потерь по ссудам, существенных для целей налогообложения. По методу конкретных списаний банк непосредственно вычитает из налогооблагаемой суммы безнадежные ссуды в тот год, в котором они признаются не имеющими ценности. По методу планирования банк создает РВПС. Его величина определяется на базе средних потерь по ссудам в течение последних шести лет, но не более 0,6% суммарной стоимости первоклассных кредитов банка на конец года. Регулярно проводится корректировка созданного ранее резерва до рассчитанной величины. При этом корректировки в сторону увеличения резерва уменьшают налогооблагаемую базу, а в сторону уменьшения - увеличивают. Практически все банки использовали метод планирования, так как он обеспечивал освобождение от налога более значительной части прибыли.

По Закону о налоговой реформе 1986 года крупные банки лишились возможности применять метод планирования и списывают только конкретные потери. Банк относится к крупным, если его активы (и активы любых других фирм, входящих в материнские и дочерние компании, контролируемые группой) составляют больше 500 млн. долл. Накопленный резерв крупные банки должны были использовать одним из двух способов. По первому способу в течение не более четырех лет, до 1990 года включительно, следовало перевести накопленный резерв в прибыль. Для этого резерв по частям включался в доход: 10% - в 1987 г., 20% - в 1988 г., 30% - в 1989 г. и 40% - в 1990 г. Банк мог изъять в доход в первом году и больше 10% (если, например, без этого у него будут чистые текущие убытки). В таком случае 2/9, 3/9, 4/9 балансовой суммы оставшегося резерва трансформируются в доход в каждом из последующих налоговых годов.

По второму способу банк был обязан покрывать любые потери по ранее выданным ссудам за счет резерва. Никаких налоговых вычетов при этом не осуществлялось, поскольку вычет был произведен в момент создания резерва. Если же по ранее списанной ссуде удается взыскать какую-то сумму, то она зачислялась в резерв. И так до тех пор, пока резерв не исчерпается.

Суммарным эффектом изменения законодательства стало увеличение на 4 млрд. долл. налогов, полученных в банковском секторе.

В настоящее время большинство банков США, не относящихся к крупным, по-прежнему применяют метод планирования. В соответствии с ним в случае, когда появляется уверенность в том, что какой-либо кредит не будет возвращен, бухгалтер удаляет его из учетных книг, одновременно уменьшая резерв на сумму невозвращенного кредита.

Многие банки разбивают резервный счет на две части, выделяя из РВПС специальные резервы, используемые для покрытия убытков по конкретным ссудам с уровнем риска выше среднего. При необходимости руководство банка переводит определенную сумму из РВПС в специальный резерв. Остающаяся часть РВПС называется резервом общего назначения, или общим резервом. Эта разбивка резерва на две части помогает руководству банка более точно прогнозировать возможные потери.

Отчисления в РВПС проводятся ежегодно из доходов до уплаты налогов. Эти отчисления проходят в отчете о прибылях и убытках в качестве статьи расходов.

В случае если созданный резерв превышает допустимую величину, то он корректируется в сторону уменьшения, соответственно увеличивая сумму прибыли.

Сумма РВПС вычитается из суммы кредитов-брутто для получения суммы кредитов-нетто в балансе, которая является мерой стоимости кредитного портфеля.

Применяются следующие показатели качества кредитного портфеля:

чистые убытки по кредитам;

отчисления на погашение убытков по кредитам;

просроченные кредиты;

кредиты, по которым не выполняются условия;

непогашаемые кредиты.

Чистые убытки по кредитам равны сумме списанных кредитов за вычетом восстановленных. Этот показатель измеряет качество кредитных решений, принятых в прошлом. Например, в 1987 году Wachovia Bank and Trust Company (WB&T) списал кредитов на 40 млн. долл. и сумел получить по ранее списанным кредитам 2,5 млн. долл., то есть чистые потери составили 37,5 млн. долл. Коэффициент убытков (относительно суммы кредитов на конец года - 7,3 млрд. долл.) оказался равным 0,51%*(34).

Запланированные отчисления на потери по ссудам являются статьей расходов, включаемые в отчет о доходах и расходах банка. Сумма отчислений - это оценочный показатель, определяемый на основании сложившихся соотношений между суммой выданных кредитов и суммой расходов на погашение убытков по ним. В начале 1987 года сумма резервов банка WB&T составляла 78,6 млн. долл. Банк запланировал на 1987 год поквартальные отчисления на резервы общей суммой 57 млн. долл. В результате, с учетом чистых потерь на конец 1987 года, сумма резервов выросла до 98,3 млн. долл., что составило 1,34% от общей суммы кредитов.

Резервы на возможные потери являются первой линией защиты от убытков по ссудам. Поскольку для кредитной организации определенный процент потерь ссуд неизбежен, большинство банков США предпочитает иметь такой резерв в размере 1,25-1,5% от общей суммы выданных кредитов. Второй и третьей линиями защиты от потерь по ссудам являются прибыль банка и его капитал.

Имея собственный акционерный капитал в 793 млн. долл. и резерв на покрытие убытка по ссудам в 98 млн. долл., WB&T располагает достаточным запасом прочности на случай потерь по кредитам.

Необходимо отметить, что начисление резервов на возможные потери по ссудам может быть использовано для манипулирования прибылью и капиталом. Менеджеры банков - независимо от реального качества кредитов - могут изменить величину доходов, уменьшая или увеличивая начисления в резервы на возможные потери. Например, после того, как феврале 1987 года Бразилия решила приостановить платежи по внешнему долгу, банк Citicorp увеличил на 3 млрд. долл. свои резервы на возможные потери по ссудам. А затем началась гонка за лидером, и то же самое сделали другие банки, выдавшие значительные ссуды слаборазвитым странам. Citicorp и другие крупные банки и банковские холдинги в своих отчетах за второй квартал 1987 года существенно уменьшили прибыль из-за больших отчислений в резервы. Поскольку прибыли до начисления резервов в первом квартале выросли, то это было самое подходящее время для таких действий.

В последние годы в США усилилось внимание к задаче управления процентным риском. Так, в 1991 году Федеральная корпорация по страхованию депозитов (Federal Deposit Insurance Corporation, FDIC) выпустила директиву, требующую улучшить качество управления банками (FDIC Impovement Act). Раздел 305 этой директивы, обозначаемый в литературе как FDICIA 305, требует от банков и регулирующих органов изменить методики расчета нормативов достаточности капитала таким образом, чтобы учесть риск процентной ставки. В августе 1995 года органы банковского регулирования США выпустили новые и внесли изменения в действующие инструкции во исполнение FDICIA 305. Характерно, что регулирующие органы отказались от идеи введения стандартного способа измерения величины риска и стандартной методики расчета норматива достаточности капитала в отношении процентного риска. Вместо этого они определили ключевые элементы управления процентным риском в банке и объявили о критериях, по которым будут оценивать качество такого управления. Кроме того, с 1 января 1997 г. FDIC внесла изменения в Единую систему рейтинга финансовых учреждений UFIRS, более известную под наименованием CAMEL (после внесенных изменений - CAMELS). В нее был добавлен шестой компонент- "Чувствительность к рыночному риску", который должен отражать в том числе и чувствительность финансового учреждения к риску процентной ставки.