ИВАНОВА Н.И.

   НАУКА И ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС В ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКЕ

   (((Исследования по данной теме поддержаны Российским Гуманитарным Научным

Фондом, грант N 743 от 9.04.1996 г.)))

   Изучение технического прогресса является одним из центральных направлений

западной экономической  науки.  Из  описанных  в  основном  докладе  течений

современной  теории  ею  занимаются   как   представители   "мейнстрима"   -

неоклассической   школы,   так   и   "альтернативы"   -   эволюционисты    и

компаративисты. Достаточно сослаться на работы нобелевского уровня:  Р.Солоу

по оценке роли технического прогресса в обеспечении экономического роста,  и

их развитие в самое последнее время представителями "новой теории роста"  П.

Ромером  и  Р.  Лукасом,  продвинувших  гипотезу  об  эндогенном   характере

важнейших научно-технических нововведений. В этом  же  ряду  -  классическая

работа Э. Денисона о причинах страновых  различий  в  темпах  экономического

роста, в которой сделан вывод о решающей роли затрат на науку и образование.

Р. Нельсон, один  их  основоположников  эволюционной  теории  экономического

развития, ведущей свое происхождение от концепций  Шумпетера,  опирался  при

создании   теории   на   собственный   богатый   опыт   изучения   экономики

научно-технического прогресса, считая именно ее  центральной  в  современной

политэкономии капитализма.

   Наиболее важны для освещения проблем переходной экономики следующие общие

положения  современной  экономической  теории,  принимаемые  представителями

разных школ.

   Во-первых, экономическую ценность научных исследований трудно предсказать

и не менее трудно - судить  о  ней  в  ретроспективе.  Экономические  блага,

принесенные научными открытиями и изобретениями, могут  реализоваться  очень

быстро,   а   могут,   что   случается   чаще,   оставаться   долгое   время

невостребованными и нереализованными с экономической точки зрения. Чем ближе

научные  исследования  к  границам  познания,   тем   более   неопределенным

становится их экономический результат.

   Во-вторых, реализация экономической ренты (прибыли) даже  от  коммерчески

прибыльных результатов исследований возможна лишь в  той  степени,  в  какой

могут быть юридически защищены и экономически обеспечены авторские права  на

научное открытие. Эта проблема, решаемая чаще всего  с  помощью  патентов  и

авторских прав, дает изобретателям и новаторам лишь ограниченные возможности

получения  доходов.  Так,  в  корпорациях  индивидуальный  изобретатель  или

исследователь  неизбежно  отдает  все  или  часть  прав  своей  компании.  В

фундаментальных исследованиях, результаты которых обычно не  патентуются,  а

публикуются открыто, часто бывает сложно  установить  приоритет  какого-либо

исследователя в сравнении с его коллегами,  тем  более  что  исследования  в

одной  области  ведут  обычно  несколько   групп   ученых.   Таким   образом

неопределенная и часто нереализованная индивидуальная  прибыль  от  научного

открытия неизбежно меньше  той  значительной  общественной  отдачи,  которую

приносят открытия  и  радикальные  нововведения.  Этот  факт  можно  считать

доказанным  теоретически  и  эмпирически,  на  многочисленных  примерах  (от

пенициллина до ксерокса).

   Из различия между индивидуальной и общественной отдачей затрат на научные

исследования вытекает третье принципиальное положение экономики  науки  -  о

неспособности рынка (market failure) обеспечить адекватное вложение ресурсов

в науку, т.е. о  том,  что  рынок,  в  отсутствие  специальных  стимулов,  в

принципе не может гарантировать оптимальный или социально приемлемый уровень

научных расходов (underinvestment in R&D).  Именно  этот  аргумент  является

центральным в экономическом обосновании государственного регулирования сферы

научных исследований в последние 40 лет.

   На практике  реализуются  три  основные  схемы  преодоления  государством

указанной "слабости" рыночного механизма.

   (1) Прямое участие государства в производстве  знаний  путем  организации

государственных  лабораторий,  находящихся  на  бюджетном  финансировании  и

бесплатно предоставляющих полученные  знания  широкому  кругу  потенциальных

пользователей.  Такими  были  практически   все   без   исключения   научные

организации в СССР. В США и других развитых  странах  к  ним  можно  отнести

крупные национальные лаборатории,  связанные  с  решением  проблем  обороны,

энергетики, здравоохранения,  а  также  сельскохозяйственные  лаборатории  и

опытные  станции.  В  данном  случав  и  объемы  и  структура  расходов   на

производство знаний являются  непосредственным  результатом  государственной

политики.

   (2) Предоставление безвозмездных субсидий на  проведение  фундаментальных

научных исследований ученым, находящимся вне государственных лабораторий - в

основном  в  университетах.  Условием  получения  субсидий  является  полная

отчетность  о  ходе  исследований,  открытая  публикация   всех   полученных

результатов, т.е. отказ от особых прав на полученное знание.

   (3) Обеспечение благоприятных условий для частного  производства  научных

знаний и технологий - предоставление патентов и авторских прав, налоговых  и

амортизационных льгот и привилегий частному бизнесу, вкладывающему  средства

в научные исследования.

   Хотя специфика отношений покулатель-продавец  на  рынке  новых  знаний  и

других информационных продуктов не  позволяет  вполне  эффективно,  с  точки

зрения ряда экономистов,  использовать  эти  инструменты,  их  применение  в

течение  более  чем  200  лет  дает  в  целом  благоприятные   экономические

результаты.

   Первые две схемы очень близки друг другу в смысле  источника  ресурсов  и

характера научной продукции, являющейся преимущественно общественным благом.

Это та часть Науки, которая увеличивает общий фонд знаний. По третьей  схеме

работает  преимущественно   Технология,   т.е.   осуществляются   прикладные

исследования и разработки в частном секторе. Этот сектор нацелен на создание

ренты, которая может быть извлечена из владения  (или  права  использования)

частного по характеру создания и использования знания. Каждый  сектор  имеет

собственную организацию и мотивацию  занятых,  соответствующую  характеру  и

целям научной деятельности. Таким образом общество одновременно обеспечивает

как бы два научных сообщества, имеющих разные функциональные характеристики,

существующих параллельно, но, безусловно, неразрывно связанных между собой и

взаимозависимых: рыночную и общественную,  огосударствленную.  Действительно

эффективное  размещение  ресурсов  в  производство  использование  знаний  в

современной экономике требует наличия непременно этих двух сфер,  каждой  со

своими функциями и целями, в состоянии динамического равновесия.

   Хорошо согласуясь с указанными теоретическими  положениями,  практический

опыт развитых стран  устанавливает  пределы  государственного  регулирования

научно-технической   деятельности,   показывает    приемлемое    соотношение

механизмов  рациональности  и  спонтанности,  "плана"  и  "рынка".  С  одной

стороны,  конкуренция  товаропроизводителей  на  локальных,  национальных  и

глобальных рынках создает благоприятную для  технического  прогресса  среду,

поскольку создание и реализация технологической ренты  является  в  условиях

насыщенного спроса чуть ли не единственной основой долгосрочного устойчивого

роста. Конкурирующие компании вынуждены брать на себя высокий  экономический

риск, связанный с реализацией дорогостоящих инновационных проектов. При этом

действие цен,  прибылей  и  других  стоимостных  категорий  как  объективных

экономических   реальностей   рынка   обеспечивают   довольно    эффективный

самонастраивающийся  механизм   выявления   существующих   и   перспективных

потребностей,  сбалансирования  противоречивых  интересов  производителей  и

потребителей.

   С другой стороны, высокая активность государства в финансировании  науки,

подготовке кадров, создании материальной и информационной структуры, а также

в обеспечении налоговых, амортизационных и других  экономических  привилегий

для НТП в частном секторе, обеспечивает развитие сферы  НИОКР  и  укрепление

научного потенциала, и, вместе  с  тем,  усовершенствует  рыночный  механизм

создания, тиражирования и использования нововведений. Однако государственное

регулирование не может заменить рыночный механизм НТП,  а  отсутствие  этого

механизма в плановой экономике как раз и приводило к тому, что, по образному

выражению Ю.Васильчука, "государство, проспавшее два этапа НТР, погибло".

   Вместе с экономическими реформами в России и других  постсоциалистических

странах  начался   переход   от   полностью   государственной,   подчиненной

политическим и идеологическим

   СТР 71

   целям модели НТП, к смешанной государственно-частной, ориентированной как

на достижение престижных национальных целей, так и на  решение  экономически

обоснованных  и  социально  значимых  задач  модели.  Этот   переход   везде

происходит  исключительно  болезненно,  что  связано  как  с   особенностями

развития этой сферы в плановой экономике, так и с собственно  экономическими

сложностями переходного периода.

   Статистические  параметры  трансформационного  шока,  который  переживают

наука и наукоемкие отрасли России, а также других постсоциалистических стран

и республик бывшего СССР, позволяют сделать  вывод  о  том,  что  эта  сфера

пострадала серьезнее и  жестче,  чем  экономика  в  целом  или  промышленное

производство. Объемы российских НИОКР в сопоставимых  ценах  сократились  за

1990-1994 гг. в 4 раза, а ВВП  за  этот  период  -  примерно  в  2  раза.  В

результате доля  внутренних  затрат  на  исследования  и  разработки  в  ВВП

снизилась более чем вдвое с 2,03% в 1990 г.  до  0,82%  в  1994  (((  "Наука

России в цифрах: 1995 г." Центр Исследований  и  статистики  науки.  Москва,

1996, стр. 36.))). В бюджетах 1995 - 1996 годов положение  науки  радикально

не улучшено.

   Численность  занятых  в  науке  и  научном  обслуживании  за  90-е   годы

уменьшилась почти на  1  млн.  человек,  резко  упали  показатели  набора  и

особенно выпуска аспирантов, практически прекратился приток в  отечественную

науку талантливой молодежи, возникла  угроза  прерывания  преемственности  в

лучших научных школах.

   Эти  процессы  трудно  считать  нормальной  экономической   реакцией   на

происходящие изменения модели развития, но единой  точки  зрения  по  оценке

состояния дел в этой области нет. К настоящему времени можно указать на  два

полярных  подхода,  оптимистический,  часто  присутствующий  в   официальных

правительственных  оценках,  и   пессимистический,   принадлежащий   лидерам

экономической оппозиции и части ученых.

   Наиболее оптимистическая оценка заключается в том,  что  за  четыре  года

реформ произошли крупные  структурные  перемены  в  содержании  и  характере

научно-технической деятельности, выразившиеся в сокращении  ее  масштабов  в

соответствии с  реальными  экономическими  возможностями,  в  снижении  доли

оборонной составляющей, свидетельствующей об оздоровлении характера НИОКР, в

завершении периода автаркии  и  переходе  к  интеграции  в  мировое  научное

сообщество и к новым  жестким  условиям  конкуренции  на  рынках  наукоемкой

продукции, которые дисциплинируют отечественных производителей и дадут новые

стимулы НТП.

   Противоположная пессимистическая  оценка  результатов  трансформационного

шока в сфере НИОКР и инновационной системе заключается в выводе о разрушении

российской науки, близком к  коллапсу  состоянии  ведущих  исследовательских

учреждений   и   научных   школ   из-за   недостаточности   государственного

финансирования и "утечки  умов"  за  границу  и  в  коммерческие  структуры.

Сокращение  оборонного  сектора  НИОКР  оценивается  как  сугубо  негативный

процесс, катализатор "деиндустриализации" и деградации наукоемких  отраслей.

Интеграция в мировое научное сообщество рассматривается как  признак  утраты

самостоятельности научных школ, и стремление  отдельных  ученых  обогатиться

путем "дешевой распродажи" интеллектуальной собственности.  Жесткие  условия

конкуренции на мировых рынках - как стремление  не  допустить  туда  высокие

технологии России, а деятельность ТНК в России - как начало ее колонизации.

   На мой взгляд, более реалистичным представляется вывод  о  закономерности

глубокого переходного кризиса российской науки и ее наукоемких  отраслей,  о

появлении признаков  формирования  в  России  новой  инновационной  системы,

отвечающей  современным  социально-экономическим  условиям  и   задачам   на

перспективу. Созидательный  процесс,  в  отличие  от  разрушительного,  идет

медленно и его результирующий вектор  пока  не  ясен,  многие  положительные

изменения в научной  политике  государства  запоздали,  что  создает  угрозу

сохранения нестабильности  и  неуверенности  на  ближайшую  и  среднесрочную

перспективу.

   Рассмотрим некоторые новые явления  и  тенденции,  наметившиеся  или  уже

достаточно  прочно  закрепившиеся  в  российской  инновационной  системе,  и

свидетельствующие о ее движении к новой модели.

   Во-первых,  произошли  большие   изменения   в   структуре   и   способах

финансирования НИОКР. По последним имеющимся у  нас  данным  (на  1994  г.),

прямое госбюджетное финансирование этой сферы составляет  61%,  а  остальные

расходы  покрываются  из  средств:  предпринимательского   сектора   (19,9),

внебюджетных фондов (6,3), собственных средств научных  организаций  (10,5),

иностранных источников (2,0),  средств  высших  учебных  заведений  (0,2)  и

частных бесприбыльных организаций (0,1). Снижение доли  прямой  госбюджетной

поддержки (еще в 1991-1992 гг. она превышала 90%) в  принципе  соответствует

мировым тенденциям, а новое для

   России становление альтернативных источников финансирования является,  на

мой взгляд, очень важным  позитивным  моментом.  Плюрализм  и  относительная

независимость источников финансирования науки и нововведений - исключительно

важный признак инновационной системы  нового  типа.  Из  источников  средств

нового типа можно назвать Российский  фонд  фундаментальных  исследований  и

Российский гуманитарный научный фонд, предоставляющие гранты на инициативные

научные проекты по итогам конкурсов с экспертной  процедурой  оценки.  В  их

деятельности  важен  не  только  принцип   открытого   конкурса   ученых   в

национальном масштабе,  впервые  реализованный  в  России  на  постоянной  и

достаточно массовой основе, но и возможность получения новых  критериев  для

оценки деятельности отдельных ученых и научных организаций.

   Во-вторых,  проявляются  чисто   рыночные   тенденции   в   инновационной

деятельности предприятий и организаций различных  отраслей:  развитие  малых

инновационных предприятий, быстрое  техническое  переоснащение  в  некоторых

финансово благополучных сегментах экономики ( прежде всего в банках,  многие

из  которых  оснащены  по  последнему  слову  техники),  рост  международной

кооперации многих отечественных производителей.

   Малые инновационные предприятия  в  настоящее  время  действуют  в  сфере

разработки программных продуктов, лазерной техники, проведении маркетинговых

исследований,   в   области   "улучшающих"   нововведений,   т.е.    занятых

модернизацией  продукции,  производимой  крупными  предприятиями  и  имеющей

хорошие рыночные перспективы.  Малые  предприятия,  созданные  специалистами

вокруг  и  внутри  научно-исследовательских  институтов  или  крупных   НПО,

занимаются  как   исследованиями,   прикладными   или   фундаментальными   в

зависимости  от  текущих   потребностей,   так   и   разработками   и   даже

производством, эволюция малых предприятий, формирование которых началось  на

первых этапах реформы, идет  в  двух  направлениях:  одни  из  них,  активно

включившиеся   в   посредническую   или   торгово-финансовую   деятельность,

отказываются от научно-производственной  активности,  другие  делают  ставку

именно на нее. Сейчас, когда операции купли-продажи и финансовые  спекуляции

на валютных рынках не дают высокой доходности, есть основания  считать,  что

инновационная  деятельность  будет  становиться  все  более  привлекательной

областью применения сил квалифицированных специалистов и  ученых  по  разным

причинам покинувших науку или  наукоемкие  производства.  Повышение  степени

открытости, международной кооперации в сфере НИОКР можно  рассматривать  как

один из важнейших признаков ее реорганизации. Ни одна страна  мира,  включая

самые богатые, не осваивает весь спектр исследований и  разработок  по  всем

возможным направлениям. Ни одна крупная корпорация мира не полагается сейчас

только на собственные исследовательские  подразделения,  активно  привлекает

разнообразные  способы  использования  интеллектуального  потенциала  других

компаний или университетов, мелкого бизнеса в национальных рамках и вне  их.

Автаркия  научного  и  технического  развития  России  была  в  этом  смысле

исключением из общемировых тенденций, и именно она  стала  одной  из  причин

повышенного интереса  Запада  в  первые  годы  реформы  к  созданным  у  нас

научно-техническим заделам, во многих случаях  оказавшихся  уникальными,  не

имеющими аналогов. Сейчас, когда "пе

   рвое знакомство" уже состоялось, каждая из сторон  получила  свою  порцию

приятных неожиданностей и разочарований, выявилась  более  реальная  картина

наших  достижений,  тех  областей,   где   есть   основы   для   дальнейшего

сотрудничества.

   Весьма конкурентоспособной оказалась наша фундаментальная наука, особенно

естественно-научные дисциплины: возросла доля совместных  публикаций  ученых

из России  и  других  стран  в  общем  потоке  мировой  научной  литературы;

расширились   контакты   отдельных    ученых,    лабораторий,    институтов,

осуществляемых вне общегосударственных программ, по собственной  инициативе;

более  заметным  стало  участие  России  а  работе   международных   научных

организаций, особенно в Европе.

   Производители наукоемкой продукции  стали  стремиться  активно  осваивать

внешние рынки из-за узости отечественного спроса и рассчитывая на реализацию

преимуществ, связанных с заниженной, по сравнению с  мировой,  ценой  труда,

особенно  интеллектуального.  Далеко  не  во  всех  случаях   эти   ожидания

оправдались, высокотехнологичная продукция гражданского назначения не  стала

заметной позицией российского экспорта, но предприятия приобрели на  внешних

рынках новый большой опыт, связанный с особенностями продажи этой продукции.

   Нельзя  не  сказать  и  о  реконструкции  и  техническом   перевооружении

предприятий ряда отраслей российской промышленности с участием  иностранного

капитала. Доля иностранных инвестиций  еще  очень  мала,  но  результаты  их

присутствия уже весьма заметны, например, в переработке пищевых продуктов, в

общественном  питании,  в  услугах   связи.   Эти   отрасли,   обслуживающие

потребительский  рынок,  характеризовались  традиционно  низким  техническим

уровнем,  и  никакие  государственные  программы  не  могли  исправить   эту

ситуацию. Для иностранных

   инвесторов эти  отрасли  неудовлетворенного  массового  спроса  оказались

очень привлекательной сферой приложения капитала.

   В заключение - несколько слов в адрес сторонников резкого расширения роли

государства, ослабившего, по их мнению, рычаги воздействия на НТП и  слишком

положившегося  на  "рыночную  стихию".  Необходимо  подчеркнуть,   что   при

чрезмерном  вмешательстве  государства,  при  отсутствии  нормальной,   т.е.

высококонкурентной рыночной среды исчезает  связь  НТП  с  экономикой  через

систему цен и другие автоматические регуляторы, а как результат - исчезает и

сам НТП. В этом убеждает и вся  наша  практика  в  нерыночной  среде,  да  и

современная ситуация, когда стабильные рыночные отношения еще не  сложились,

и состояние  затянувшейся  паузы  в  области  НТП  явно  затянулось.  Отсюда

следует, что главная задача государства в сфере технологического развития  -

это защита прав собственности, в том числе интеллектуальной, широкий  спектр

мер косвенного регулирования, в рамках которого необходима увязка налоговой,

амортизационной, кредитной и  таможенной  политики.  Прямая  государственная

поддержка возможна только для фундаментальной науки и  весьма  ограниченного

спектра критических технологий. Попытки же реализовать  за  счет  госбюджета

широкий круг амбициозных государственных программ  "приоритетного  развития"

чреваты в современной экономической ситуации  и  наращиванием  инфляционного

давления, и опасностью выбора и финансирования "ложных приоритетов".

   НАУКА И ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС В ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКЕ

   (((Исследования по данной теме поддержаны Российским Гуманитарным Научным

Фондом, грант N 743 от 9.04.1996 г.)))

   Изучение технического прогресса является одним из центральных направлений

западной экономической  науки.  Из  описанных  в  основном  докладе  течений

современной  теории  ею  занимаются   как   представители   "мейнстрима"   -

неоклассической   школы,   так   и   "альтернативы"   -   эволюционисты    и

компаративисты. Достаточно сослаться на работы нобелевского уровня:  Р.Солоу

по оценке роли технического прогресса в обеспечении экономического роста,  и

их развитие в самое последнее время представителями "новой теории роста"  П.

Ромером  и  Р.  Лукасом,  продвинувших  гипотезу  об  эндогенном   характере

важнейших научно-технических нововведений. В этом  же  ряду  -  классическая

работа Э. Денисона о причинах страновых  различий  в  темпах  экономического

роста, в которой сделан вывод о решающей роли затрат на науку и образование.

Р. Нельсон, один  их  основоположников  эволюционной  теории  экономического

развития, ведущей свое происхождение от концепций  Шумпетера,  опирался  при

создании   теории   на   собственный   богатый   опыт   изучения   экономики

научно-технического прогресса, считая именно ее  центральной  в  современной

политэкономии капитализма.

   Наиболее важны для освещения проблем переходной экономики следующие общие

положения  современной  экономической  теории,  принимаемые  представителями

разных школ.

   Во-первых, экономическую ценность научных исследований трудно предсказать

и не менее трудно - судить  о  ней  в  ретроспективе.  Экономические  блага,

принесенные научными открытиями и изобретениями, могут  реализоваться  очень

быстро,   а   могут,   что   случается   чаще,   оставаться   долгое   время

невостребованными и нереализованными с экономической точки зрения. Чем ближе

научные  исследования  к  границам  познания,   тем   более   неопределенным

становится их экономический результат.

   Во-вторых, реализация экономической ренты (прибыли) даже  от  коммерчески

прибыльных результатов исследований возможна лишь в  той  степени,  в  какой

могут быть юридически защищены и экономически обеспечены авторские права  на

научное открытие. Эта проблема, решаемая чаще всего  с  помощью  патентов  и

авторских прав, дает изобретателям и новаторам лишь ограниченные возможности

получения  доходов.  Так,  в  корпорациях  индивидуальный  изобретатель  или

исследователь  неизбежно  отдает  все  или  часть  прав  своей  компании.  В

фундаментальных исследованиях, результаты которых обычно не  патентуются,  а

публикуются открыто, часто бывает сложно  установить  приоритет  какого-либо

исследователя в сравнении с его коллегами,  тем  более  что  исследования  в

одной  области  ведут  обычно  несколько   групп   ученых.   Таким   образом

неопределенная и часто нереализованная индивидуальная  прибыль  от  научного

открытия неизбежно меньше  той  значительной  общественной  отдачи,  которую

приносят открытия  и  радикальные  нововведения.  Этот  факт  можно  считать

доказанным  теоретически  и  эмпирически,  на  многочисленных  примерах  (от

пенициллина до ксерокса).

   Из различия между индивидуальной и общественной отдачей затрат на научные

исследования вытекает третье принципиальное положение экономики  науки  -  о

неспособности рынка (market failure) обеспечить адекватное вложение ресурсов

в науку, т.е. о  том,  что  рынок,  в  отсутствие  специальных  стимулов,  в

принципе не может гарантировать оптимальный или социально приемлемый уровень

научных расходов (underinvestment in R&D).  Именно  этот  аргумент  является

центральным в экономическом обосновании государственного регулирования сферы

научных исследований в последние 40 лет.

   На практике  реализуются  три  основные  схемы  преодоления  государством

указанной "слабости" рыночного механизма.

   (1) Прямое участие государства в производстве  знаний  путем  организации

государственных  лабораторий,  находящихся  на  бюджетном  финансировании  и

бесплатно предоставляющих полученные  знания  широкому  кругу  потенциальных

пользователей.  Такими  были  практически   все   без   исключения   научные

организации в СССР. В США и других развитых  странах  к  ним  можно  отнести

крупные национальные лаборатории,  связанные  с  решением  проблем  обороны,

энергетики, здравоохранения,  а  также  сельскохозяйственные  лаборатории  и

опытные  станции.  В  данном  случав  и  объемы  и  структура  расходов   на

производство знаний являются  непосредственным  результатом  государственной

политики.

   (2) Предоставление безвозмездных субсидий на  проведение  фундаментальных

научных исследований ученым, находящимся вне государственных лабораторий - в

основном  в  университетах.  Условием  получения  субсидий  является  полная

отчетность  о  ходе  исследований,  открытая  публикация   всех   полученных

результатов, т.е. отказ от особых прав на полученное знание.

   (3) Обеспечение благоприятных условий для частного  производства  научных

знаний и технологий - предоставление патентов и авторских прав, налоговых  и

амортизационных льгот и привилегий частному бизнесу, вкладывающему  средства

в научные исследования.

   Хотя специфика отношений покулатель-продавец  на  рынке  новых  знаний  и

других информационных продуктов не  позволяет  вполне  эффективно,  с  точки

зрения ряда экономистов,  использовать  эти  инструменты,  их  применение  в

течение  более  чем  200  лет  дает  в  целом  благоприятные   экономические

результаты.

   Первые две схемы очень близки друг другу в смысле  источника  ресурсов  и

характера научной продукции, являющейся преимущественно общественным благом.

Это та часть Науки, которая увеличивает общий фонд знаний. По третьей  схеме

работает  преимущественно   Технология,   т.е.   осуществляются   прикладные

исследования и разработки в частном секторе. Этот сектор нацелен на создание

ренты, которая может быть извлечена из владения  (или  права  использования)

частного по характеру создания и использования знания. Каждый  сектор  имеет

собственную организацию и мотивацию  занятых,  соответствующую  характеру  и

целям научной деятельности. Таким образом общество одновременно обеспечивает

как бы два научных сообщества, имеющих разные функциональные характеристики,

существующих параллельно, но, безусловно, неразрывно связанных между собой и

взаимозависимых: рыночную и общественную,  огосударствленную.  Действительно

эффективное  размещение  ресурсов  в  производство  использование  знаний  в

современной экономике требует наличия непременно этих двух сфер,  каждой  со

своими функциями и целями, в состоянии динамического равновесия.

   Хорошо согласуясь с указанными теоретическими  положениями,  практический

опыт развитых стран  устанавливает  пределы  государственного  регулирования

научно-технической   деятельности,   показывает    приемлемое    соотношение

механизмов  рациональности  и  спонтанности,  "плана"  и  "рынка".  С  одной

стороны,  конкуренция  товаропроизводителей  на  локальных,  национальных  и

глобальных рынках создает благоприятную для  технического  прогресса  среду,

поскольку создание и реализация технологической ренты  является  в  условиях

насыщенного спроса чуть ли не единственной основой долгосрочного устойчивого

роста. Конкурирующие компании вынуждены брать на себя высокий  экономический

риск, связанный с реализацией дорогостоящих инновационных проектов. При этом

действие цен,  прибылей  и  других  стоимостных  категорий  как  объективных

экономических   реальностей   рынка   обеспечивают   довольно    эффективный

самонастраивающийся  механизм   выявления   существующих   и   перспективных

потребностей,  сбалансирования  противоречивых  интересов  производителей  и

потребителей.

   С другой стороны, высокая активность государства в финансировании  науки,

подготовке кадров, создании материальной и информационной структуры, а также

в обеспечении налоговых, амортизационных и других  экономических  привилегий

для НТП в частном секторе, обеспечивает развитие сферы  НИОКР  и  укрепление

научного потенциала, и, вместе  с  тем,  усовершенствует  рыночный  механизм

создания, тиражирования и использования нововведений. Однако государственное

регулирование не может заменить рыночный механизм НТП,  а  отсутствие  этого

механизма в плановой экономике как раз и приводило к тому, что, по образному

выражению Ю.Васильчука, "государство, проспавшее два этапа НТР, погибло".

   Вместе с экономическими реформами в России и других  постсоциалистических

странах  начался   переход   от   полностью   государственной,   подчиненной

политическим и идеологическим

   СТР 71

   целям модели НТП, к смешанной государственно-частной, ориентированной как

на достижение престижных национальных целей, так и на  решение  экономически

обоснованных  и  социально  значимых  задач  модели.  Этот   переход   везде

происходит  исключительно  болезненно,  что  связано  как  с   особенностями

развития этой сферы в плановой экономике, так и с собственно  экономическими

сложностями переходного периода.

   Статистические  параметры  трансформационного  шока,  который  переживают

наука и наукоемкие отрасли России, а также других постсоциалистических стран

и республик бывшего СССР, позволяют сделать  вывод  о  том,  что  эта  сфера

пострадала серьезнее и  жестче,  чем  экономика  в  целом  или  промышленное

производство. Объемы российских НИОКР в сопоставимых  ценах  сократились  за

1990-1994 гг. в 4 раза, а ВВП  за  этот  период  -  примерно  в  2  раза.  В

результате доля  внутренних  затрат  на  исследования  и  разработки  в  ВВП

снизилась более чем вдвое с 2,03% в 1990 г.  до  0,82%  в  1994  (((  "Наука

России в цифрах: 1995 г." Центр Исследований  и  статистики  науки.  Москва,

1996, стр. 36.))). В бюджетах 1995 - 1996 годов положение  науки  радикально

не улучшено.

   Численность  занятых  в  науке  и  научном  обслуживании  за  90-е   годы

уменьшилась почти на  1  млн.  человек,  резко  упали  показатели  набора  и

особенно выпуска аспирантов, практически прекратился приток в  отечественную

науку талантливой молодежи, возникла  угроза  прерывания  преемственности  в

лучших научных школах.

   Эти  процессы  трудно  считать  нормальной  экономической   реакцией   на

происходящие изменения модели развития, но единой  точки  зрения  по  оценке

состояния дел в этой области нет. К настоящему времени можно указать на  два

полярных  подхода,  оптимистический,  часто  присутствующий  в   официальных

правительственных  оценках,  и   пессимистический,   принадлежащий   лидерам

экономической оппозиции и части ученых.

   Наиболее оптимистическая оценка заключается в том,  что  за  четыре  года

реформ произошли крупные  структурные  перемены  в  содержании  и  характере

научно-технической деятельности, выразившиеся в сокращении  ее  масштабов  в

соответствии с  реальными  экономическими  возможностями,  в  снижении  доли

оборонной составляющей, свидетельствующей об оздоровлении характера НИОКР, в

завершении периода автаркии  и  переходе  к  интеграции  в  мировое  научное

сообщество и к новым  жестким  условиям  конкуренции  на  рынках  наукоемкой

продукции, которые дисциплинируют отечественных производителей и дадут новые

стимулы НТП.

   Противоположная пессимистическая  оценка  результатов  трансформационного

шока в сфере НИОКР и инновационной системе заключается в выводе о разрушении

российской науки, близком к  коллапсу  состоянии  ведущих  исследовательских

учреждений   и   научных   школ   из-за   недостаточности   государственного

финансирования и "утечки  умов"  за  границу  и  в  коммерческие  структуры.

Сокращение  оборонного  сектора  НИОКР  оценивается  как  сугубо  негативный

процесс, катализатор "деиндустриализации" и деградации наукоемких  отраслей.

Интеграция в мировое научное сообщество рассматривается как  признак  утраты

самостоятельности научных школ, и стремление  отдельных  ученых  обогатиться

путем "дешевой распродажи" интеллектуальной собственности.  Жесткие  условия

конкуренции на мировых рынках - как стремление  не  допустить  туда  высокие

технологии России, а деятельность ТНК в России - как начало ее колонизации.

   На мой взгляд, более реалистичным представляется вывод  о  закономерности

глубокого переходного кризиса российской науки и ее наукоемких  отраслей,  о

появлении признаков  формирования  в  России  новой  инновационной  системы,

отвечающей  современным  социально-экономическим  условиям  и   задачам   на

перспективу. Созидательный  процесс,  в  отличие  от  разрушительного,  идет

медленно и его результирующий вектор  пока  не  ясен,  многие  положительные

изменения в научной  политике  государства  запоздали,  что  создает  угрозу

сохранения нестабильности  и  неуверенности  на  ближайшую  и  среднесрочную

перспективу.

   Рассмотрим некоторые новые явления  и  тенденции,  наметившиеся  или  уже

достаточно  прочно  закрепившиеся  в  российской  инновационной  системе,  и

свидетельствующие о ее движении к новой модели.

   Во-первых,  произошли  большие   изменения   в   структуре   и   способах

финансирования НИОКР. По последним имеющимся у  нас  данным  (на  1994  г.),

прямое госбюджетное финансирование этой сферы составляет  61%,  а  остальные

расходы  покрываются  из  средств:  предпринимательского   сектора   (19,9),

внебюджетных фондов (6,3), собственных средств научных  организаций  (10,5),

иностранных источников (2,0),  средств  высших  учебных  заведений  (0,2)  и

частных бесприбыльных организаций (0,1). Снижение доли  прямой  госбюджетной

поддержки (еще в 1991-1992 гг. она превышала 90%) в  принципе  соответствует

мировым тенденциям, а новое для

   России становление альтернативных источников финансирования является,  на

мой взгляд, очень важным  позитивным  моментом.  Плюрализм  и  относительная

независимость источников финансирования науки и нововведений - исключительно

важный признак инновационной системы  нового  типа.  Из  источников  средств

нового типа можно назвать Российский  фонд  фундаментальных  исследований  и

Российский гуманитарный научный фонд, предоставляющие гранты на инициативные

научные проекты по итогам конкурсов с экспертной  процедурой  оценки.  В  их

деятельности  важен  не  только  принцип   открытого   конкурса   ученых   в

национальном масштабе,  впервые  реализованный  в  России  на  постоянной  и

достаточно массовой основе, но и возможность получения новых  критериев  для

оценки деятельности отдельных ученых и научных организаций.

   Во-вторых,  проявляются  чисто   рыночные   тенденции   в   инновационной

деятельности предприятий и организаций различных  отраслей:  развитие  малых

инновационных предприятий, быстрое  техническое  переоснащение  в  некоторых

финансово благополучных сегментах экономики ( прежде всего в банках,  многие

из  которых  оснащены  по  последнему  слову  техники),  рост  международной

кооперации многих отечественных производителей.

   Малые инновационные предприятия  в  настоящее  время  действуют  в  сфере

разработки программных продуктов, лазерной техники, проведении маркетинговых

исследований,   в   области   "улучшающих"   нововведений,   т.е.    занятых

модернизацией  продукции,  производимой  крупными  предприятиями  и  имеющей

хорошие рыночные перспективы.  Малые  предприятия,  созданные  специалистами

вокруг  и  внутри  научно-исследовательских  институтов  или  крупных   НПО,

занимаются  как   исследованиями,   прикладными   или   фундаментальными   в

зависимости  от  текущих   потребностей,   так   и   разработками   и   даже

производством, эволюция малых предприятий, формирование которых началось  на

первых этапах реформы, идет  в  двух  направлениях:  одни  из  них,  активно

включившиеся   в   посредническую   или   торгово-финансовую   деятельность,

отказываются от научно-производственной  активности,  другие  делают  ставку

именно на нее. Сейчас, когда операции купли-продажи и финансовые  спекуляции

на валютных рынках не дают высокой доходности, есть основания  считать,  что

инновационная  деятельность  будет  становиться  все  более  привлекательной

областью применения сил квалифицированных специалистов и  ученых  по  разным

причинам покинувших науку или  наукоемкие  производства.  Повышение  степени

открытости, международной кооперации в сфере НИОКР можно  рассматривать  как

один из важнейших признаков ее реорганизации. Ни одна страна  мира,  включая

самые богатые, не осваивает весь спектр исследований и  разработок  по  всем

возможным направлениям. Ни одна крупная корпорация мира не полагается сейчас

только на собственные исследовательские  подразделения,  активно  привлекает

разнообразные  способы  использования  интеллектуального  потенциала  других

компаний или университетов, мелкого бизнеса в национальных рамках и вне  их.

Автаркия  научного  и  технического  развития  России  была  в  этом  смысле

исключением из общемировых тенденций, и именно она  стала  одной  из  причин

повышенного интереса  Запада  в  первые  годы  реформы  к  созданным  у  нас

научно-техническим заделам, во многих случаях  оказавшихся  уникальными,  не

имеющими аналогов. Сейчас, когда "пе

   рвое знакомство" уже состоялось, каждая из сторон  получила  свою  порцию

приятных неожиданностей и разочарований, выявилась  более  реальная  картина

наших  достижений,  тех  областей,   где   есть   основы   для   дальнейшего

сотрудничества.

   Весьма конкурентоспособной оказалась наша фундаментальная наука, особенно

естественно-научные дисциплины: возросла доля совместных  публикаций  ученых

из России  и  других  стран  в  общем  потоке  мировой  научной  литературы;

расширились   контакты   отдельных    ученых,    лабораторий,    институтов,

осуществляемых вне общегосударственных программ, по собственной  инициативе;

более  заметным  стало  участие  России  а  работе   международных   научных

организаций, особенно в Европе.

   Производители наукоемкой продукции  стали  стремиться  активно  осваивать

внешние рынки из-за узости отечественного спроса и рассчитывая на реализацию

преимуществ, связанных с заниженной, по сравнению с  мировой,  ценой  труда,

особенно  интеллектуального.  Далеко  не  во  всех  случаях   эти   ожидания

оправдались, высокотехнологичная продукция гражданского назначения не  стала

заметной позицией российского экспорта, но предприятия приобрели на  внешних

рынках новый большой опыт, связанный с особенностями продажи этой продукции.

   Нельзя  не  сказать  и  о  реконструкции  и  техническом   перевооружении

предприятий ряда отраслей российской промышленности с участием  иностранного

капитала. Доля иностранных инвестиций  еще  очень  мала,  но  результаты  их

присутствия уже весьма заметны, например, в переработке пищевых продуктов, в

общественном  питании,  в  услугах   связи.   Эти   отрасли,   обслуживающие

потребительский  рынок,  характеризовались  традиционно  низким  техническим

уровнем,  и  никакие  государственные  программы  не  могли  исправить   эту

ситуацию. Для иностранных

   инвесторов эти  отрасли  неудовлетворенного  массового  спроса  оказались

очень привлекательной сферой приложения капитала.

   В заключение - несколько слов в адрес сторонников резкого расширения роли

государства, ослабившего, по их мнению, рычаги воздействия на НТП и  слишком

положившегося  на  "рыночную  стихию".  Необходимо  подчеркнуть,   что   при

чрезмерном  вмешательстве  государства,  при  отсутствии  нормальной,   т.е.

высококонкурентной рыночной среды исчезает  связь  НТП  с  экономикой  через

систему цен и другие автоматические регуляторы, а как результат - исчезает и

сам НТП. В этом убеждает и вся  наша  практика  в  нерыночной  среде,  да  и

современная ситуация, когда стабильные рыночные отношения еще не  сложились,

и состояние  затянувшейся  паузы  в  области  НТП  явно  затянулось.  Отсюда

следует, что главная задача государства в сфере технологического развития  -

это защита прав собственности, в том числе интеллектуальной, широкий  спектр

мер косвенного регулирования, в рамках которого необходима увязка налоговой,

амортизационной, кредитной и  таможенной  политики.  Прямая  государственная

поддержка возможна только для фундаментальной науки и  весьма  ограниченного

спектра критических технологий. Попытки же реализовать  за  счет  госбюджета

широкий круг амбициозных государственных программ  "приоритетного  развития"

чреваты в современной экономической ситуации  и  наращиванием  инфляционного

давления, и опасностью выбора и финансирования "ложных приоритетов".