14.3. Банк, матрас или ячейка?

Если Вы всерьез рассматриваете матрас как возможность хранения денег – отдайте его кому-нибудь и спите на полу.

От греха.

Потому что хранить деньги дома, «в трехлитровом банке», в наше время, при нашем уровне частной и государственной преступности (количественным выражением и наиболее наглядным проявлением последней является инфляция) – риск, неоправданный до нелепости.

Особенно если Вы обладаете высокими официально зарегистрированными доходами за 2–3 последних года. Эта оговорка вызвана массовой продажей российскими чиновниками персональных данных российских граждан на свободном рынке – диск с данными налоговой службы с указанием Ваших доходов и Вашего адреса можно купить (по крайней мере, в Москве) в десятках совершенно открыто торгующих подобной информацией мест.

В результате, когда налоговая служба заканчивает обработку данных о доходах граждан, и в продажу поступает соответствующая информация, в Москве происходят попытки нападений на квартиры людей, легально зарабатывающих значительные деньги.

Я пишу об этом на примере своих знакомых, вынужденных всерьез озаботиться безопасностью своих близких, живущих в квартирах по месту их регистрации.

Все попытки этих достаточно обеспеченных и влиятельных людей если не защитить своих близких, то хотя бы наказать виновных, закончились неудачей – по заботливо составленным (вероятно, для защиты коррупционеров) российским законам, наказанию подлежит лишь продажа абсолютно точной персональной информации. Таким образом, если Ваши значительные доходы за тот или иной год в продаваемом «на сторону» массиве информации будут незначительно искажены (например, на одну тысячу рублей) – с точки зрения российского суда это будут уже не Ваши данные. В результате лица, продавшие бандитам информацию для того, чтобы они напали на Вас или Ваших близких, скорее всего, не понесут никакого наказания.

С учетом массовых увольнений, в том числе и гастарбайтеров, неизбежен существенный рост преступности (собственно, он уже ощутим жителями крупных городов), – в том числе и осуществляемой «по наводкам» из органов государственного управления. Поскольку социальная катастрофа происходит не только в России, но и в других странах постсоветского пространства (и там уровень бедствий даже выше, чем в нашей стране), усиление преступности неизбежно и из-за разного рода «гастролеров» – как примитивных, так и весьма квалифицированных.

Хранить деньги дома в этих условиях как минимум нерационально.

Напуганные дестабилизацией банковской системы россияне, сделав эти выводы еще в сентябре, стали, снимая деньги с банковских вкладов, не уносить их домой, а перекладывать в сейфовые ячейки, часто в тех же самых банках. Это стало невероятно популярным: доходило до того, что в конце сентября – первой половине октября заходившим в отделения банков прямо на входе печально говорили: «Простите, но у нас временно нет свободных ячеек», – и почти половина разворачивалась на пороге. Чуть позже, когда ситуация немного улучшилась, в центре Москвы на Тверской на дверях банковских офисов вешали распечатанные на принтере плакатики «Ячейки есть!»

Напряженность с банковскими ячейками снизилась не только потому, что банкиры закупили новые сейфы, а панику в результате массовой раздачи государством денег банкам удалось временно прекратить. Главным стало осознание большинством того простого факта, что за хранение своих денег в банковской ячейке пусть и немного, но платите Вы, а вот за хранение денег на депозите в банке, хотя и ненамного больше, но платят все-таки Вам.

Поэтому Ваша задача заключается не в бесплодных метаниях между матрасом и сейфом, но в нахождении действительно надежного банка.

С моей точки зрения, эта задача вполне решаема даже в сегодняшней России – и российские граждане решают ее вполне успешно. Недаром, если в сентябре 2008 года объем денежных депозитов населения в банках сократился на 1,5 %, а в октябре – на 6,0 % (это исключительно много, так как, например, в преддефолтном июле 1997 года они сократились всего лишь на 3 %), то в ноябре они увеличились, хотя и чисто символически – на 0,1 %.

Естественно, эти количественные изменения сопровождались глубочайшей реструктуризацией вкладов – мощным перетоком средств в более надежные, по мнению россиян, банки.

Если Вы всерьез рассматриваете матрас как возможность хранения денег – отдайте его кому-нибудь и спите на полу.

От греха.

Потому что хранить деньги дома, «в трехлитровом банке», в наше время, при нашем уровне частной и государственной преступности (количественным выражением и наиболее наглядным проявлением последней является инфляция) – риск, неоправданный до нелепости.

Особенно если Вы обладаете высокими официально зарегистрированными доходами за 2–3 последних года. Эта оговорка вызвана массовой продажей российскими чиновниками персональных данных российских граждан на свободном рынке – диск с данными налоговой службы с указанием Ваших доходов и Вашего адреса можно купить (по крайней мере, в Москве) в десятках совершенно открыто торгующих подобной информацией мест.

В результате, когда налоговая служба заканчивает обработку данных о доходах граждан, и в продажу поступает соответствующая информация, в Москве происходят попытки нападений на квартиры людей, легально зарабатывающих значительные деньги.

Я пишу об этом на примере своих знакомых, вынужденных всерьез озаботиться безопасностью своих близких, живущих в квартирах по месту их регистрации.

Все попытки этих достаточно обеспеченных и влиятельных людей если не защитить своих близких, то хотя бы наказать виновных, закончились неудачей – по заботливо составленным (вероятно, для защиты коррупционеров) российским законам, наказанию подлежит лишь продажа абсолютно точной персональной информации. Таким образом, если Ваши значительные доходы за тот или иной год в продаваемом «на сторону» массиве информации будут незначительно искажены (например, на одну тысячу рублей) – с точки зрения российского суда это будут уже не Ваши данные. В результате лица, продавшие бандитам информацию для того, чтобы они напали на Вас или Ваших близких, скорее всего, не понесут никакого наказания.

С учетом массовых увольнений, в том числе и гастарбайтеров, неизбежен существенный рост преступности (собственно, он уже ощутим жителями крупных городов), – в том числе и осуществляемой «по наводкам» из органов государственного управления. Поскольку социальная катастрофа происходит не только в России, но и в других странах постсоветского пространства (и там уровень бедствий даже выше, чем в нашей стране), усиление преступности неизбежно и из-за разного рода «гастролеров» – как примитивных, так и весьма квалифицированных.

Хранить деньги дома в этих условиях как минимум нерационально.

Напуганные дестабилизацией банковской системы россияне, сделав эти выводы еще в сентябре, стали, снимая деньги с банковских вкладов, не уносить их домой, а перекладывать в сейфовые ячейки, часто в тех же самых банках. Это стало невероятно популярным: доходило до того, что в конце сентября – первой половине октября заходившим в отделения банков прямо на входе печально говорили: «Простите, но у нас временно нет свободных ячеек», – и почти половина разворачивалась на пороге. Чуть позже, когда ситуация немного улучшилась, в центре Москвы на Тверской на дверях банковских офисов вешали распечатанные на принтере плакатики «Ячейки есть!»

Напряженность с банковскими ячейками снизилась не только потому, что банкиры закупили новые сейфы, а панику в результате массовой раздачи государством денег банкам удалось временно прекратить. Главным стало осознание большинством того простого факта, что за хранение своих денег в банковской ячейке пусть и немного, но платите Вы, а вот за хранение денег на депозите в банке, хотя и ненамного больше, но платят все-таки Вам.

Поэтому Ваша задача заключается не в бесплодных метаниях между матрасом и сейфом, но в нахождении действительно надежного банка.

С моей точки зрения, эта задача вполне решаема даже в сегодняшней России – и российские граждане решают ее вполне успешно. Недаром, если в сентябре 2008 года объем денежных депозитов населения в банках сократился на 1,5 %, а в октябре – на 6,0 % (это исключительно много, так как, например, в преддефолтном июле 1997 года они сократились всего лишь на 3 %), то в ноябре они увеличились, хотя и чисто символически – на 0,1 %.

Естественно, эти количественные изменения сопровождались глубочайшей реструктуризацией вкладов – мощным перетоком средств в более надежные, по мнению россиян, банки.