10.

А вот как молодежь ориентируется в возможных средствах достижения жизненного успеха:

64,9 % считают главным таким средством образование,

 43,6 % - связи с "нужными людьми",

 36,7 % - способности и талант,

 32,6 % - трудолюбие,

 32,1 % - целеустремленность и решительность.

Это - авангардные факторы. Заключают таблицу:

-         отзывчивость, доброта, чуткость (10,0 %),

-         бережливость (9,4 %),

-         забота о себе (эгоизм) (5,6 %),

-         принципиальность ( 4,6 %)

-         активное участие в общественной жизни (2,5 %). (5)

Отраден факт - пусть декларативного - признания значимости образования, трудолюбия, целеустремленности. "Декларативность" же здесь напрашивается в сочетании с другими, уже известными позициями. Например, при высоко заявленной ценности образования - равнодушие к учебе. Фактом, который делает совместимыми эти 2 позиции, является реальный облик образования, который действительно, задачу обеспечения успеха может выполнить сегодня только формально.

Такой фактор, как "интересная работа", является у работающей молодежи ценностью № 1, а среди учащейся молодежи этот фактор по значимости распределился так: - школьники - 15,4%,

-         учащиеся ССУЗов - 12,9%,

-         студенты ВУЗов - 11,7% .

То есть, престиж интересной работы по мере продвижения по ступеням образовательной системы неуклонно снижается. Но восприятие системы ценностей в процессе образования носит во многом "теоретический" характер, поскольку учащийся, еще не включенный в реальные процессы деятельности, воспринимает все со слов старших и сверстников.

Однако мы видим, что этот престиж реально начинает формироваться в процессе включения человека в интересную работу. Еще раз подтверждается старая, как мир, мудрость многих предшествующих поколений: приобщение подрастающего поколения к труду есть не голо-прагматическая процедура увеличения семейного бюджета, а есть проверенная веками форма социализации подрастающего поколения, форма его воспитания и приобщения к истинным ценностям. Уберегая и выключая молодых людей из процесса труда, часто из благих побуждений, современное общество демонстрирует свою неразумность, оно движется вспять объективным, проверенным и подтвержденным историей процессам формирования социального.

Процесс "отключения" молодежи от истинных ценностей, в частности, через сферу труда (а точнее, когда в положенное время мы не включаем молодежь в трудовой процесс) судя по данным социологических исследований, начинается где-то с 14 лет (8 класс школы). Но самую неблагоприятную картину мы наблюдаем сейчас в вузовской среде. Это сигнал о неблагополучной обстановке в стенах высших учебных заведений.

Достаточно взглянуть на распределение ценностных ориентаций вузовского студенчества. Значимыми и ценными факторами перечисленное ниже признали:

-         интересную работу - 11,7%,

-         нравственное и духовное совершенствование - 5,8%,

-         творческую профессиональную самостоятельность - 3,4%,

-         социальную справедливость - 2,5%,

-         возможность общественно-политической деятельности - 0%.

Чуть дальше, в главе, посвященной исследованию феномена интереса и его социальным характеристикам, мы сможем показать истинное значение этих факторов.

При выстраивании системы социализации молодежи в деле формирования социально-психологических и деятельностно-групповых свойств школа и образовательные учреждения, безусловно, и по сей день занимают ведущие позиции. Этот факт объективен, как бы ни пытался сейчас учительский и преподавательский корпус снять с себя педагогические (в истинном смысле слова) функции. Ситуация здесь еще "не ушла", школа, по крайней мере, еще на сегодня не сдала всех позиций, и об этом свидетельствуют данные исследований по многим вопросам.

Но изменение настроений в учительской среде, уже имеющее место, и в первую очередь, отказ от воспитания, при дальнейшем развитии наметившихся тенденций, может способствовать тому, что уже в скором будущем можно будет прогнозировать не просто выпадение школы из социализующих институтов (что объективно невозможно, ввиду того, что школа является основным местом деятельности и функционирования молодежи достаточно большого возрастного интервала), а вырождение школы в фактор негативного влияния на процесс приобщения человека к обществу. (Даже сейчас уже на поверхности обнаружились последствия новой мировоззренческой профессиональной ситуации в учительской среде - падение авторитета школы и учителя). В средних и высших учебных заведениях обстановка значительно хуже, и это особый разговор в заинтересованных инстанциях.

Но продолжим. Помимо семьи и школы, еще, по меньшей мере, 2 фактора играют значительную (или определяющую) роль во вхождении человека в общество и придают те или иные черты как самой форме, так и качественной определенности результата этого процесса. Это молодежные ( групповые и межличностные) коммуникации и труд.

Обеспечение трудоустройства сегодня является одной из самых сложных проблем нашего общества, и особенно это касается такой молодежной группы, как подростки. Каждый второй из них желает трудиться и зарабатывать, стать самостоятельным, помочь семье (факторы опроса). Но значимость этого фактора резко возрастет, если учесть, что это наиболее интенсивно социализуемый возраст. Ведь, как свидетельствуют социально-психологические исследования, дети в возрасте 12-13 лет больше других подростковых групп хотят работать. В этом возрасте включается личная мотивация ребенка на совершение полезного действия для личности и общества.

Поэтому подросток должен иметь постоянную возможность - а это самое главное для цивилизованного общества - удовлетворить свою потребность в социально-позитивной деятельности, в частности, в труде. Подростки хотят работать и зарабатывать, а общество не только не поощряет их за это, но даже не способствует в удовлетворении этого желания. Как поступает всякий человек, желания которого не удовлетворяются? Он ищет иные способы удовлетворения. Хорошо, если найденный способ будет носить законный и социально-позитивный характер. А если сами подростки считают возможным для себя

-         взять где плохо лежит (4% - опрос май 1991 г., 8,8% - март 1992 г.) или

-         отобрать (2,9% - опрос май 1991 г., 2,9% - март 1992 года),

то стоит ли потом удивляться статистике молодежной и особенно подростковой преступности? "Товарищи взрослые, вы в ответе за все, что делают ваши дети".

Каково же состояние основных структур социализации в нашем обществе? Ответы на вопрос, на кого Вам хочется быть похожим больше всего, среди молодых людей распределились так:

-         23,1 % - ни на кого,

-         13,6 % - на знаменитого человека (артист, спортсмен, ученый),

-         13,1 % - на мать,

-         11,5 % - на героя книги, фильма,

-         11,3 % - на отца,

-         9,4 % - не знаю,

-         8,1 % - на брата, сестру,

-         5,5 % - на взрослого знакомого,

-         2,9 % - на своего приятеля, сверстника,

-         2,4 - на деда, бабушку,

-         0,5 - на своего учителя.

Здесь, прежде всего, просматривается та же тенденция: право на свою индивидуальность провозглашается высшей формой отношения к действительности. Но дальше перечень, как в калейдоскопе, перемешал знаменитого человека с матерью, и героя фильма - с отцом. Такая картина наглядно демонстрирует то, что семья сегодня остается основным институтом социализации.

Но она теперь испытывает мощную конкуренцию со стороны средств массовой информации (сумма первого института - 24,4%, второго - 25,1%). А вот третий фактор, традиционно упоминавшийся всегда в джентльменском наборе, - школа (учитель), сегодня оценивается дифференцированно - учитель отдельно от школы. Причем учитель (т.е. субъектный, субъективный, личностный фактор института образования) в этих оценках оказался далеко на последнем месте (0,5 %), и субъективно практически не значимым фактором. Рейтинг же школы (как социального института) пока значительно выше, так как, по оценкам, школа дает знания (так считает 39,4%), хотя меньше всего она является местом, где молодой человек может проявить свои способности (5,8 %) и где ему интересно (9,2%). В этих оценках переплелось должное и сущее, ожидания "по понятию" и разочарования "по жизни", но чрезвычайно низкий рейтинг школьного учителя в иерархии ценностных факторов вносит очень сильную поправку в мажорно-оптимистические оценки современной российской системы образования, особенно широко распространенные в среде педагогов.

Но продолжим. Сочетание индивидуализма, желания стать богатым с низким рейтингом общественной пользы и заботы о других рисует картину, с точки зрения общечеловеческих моральных ценностей, внушающую крайнюю озабоченность. Даже если учесть, что все эти ценности сравнительно недавно пришли к нам через телеэкран и газету "оттуда", "из-за бугра". Но при этом за кадром остался тот факт, что "там" исторически взращивается веками, имеет широкое распространение, глубокие корни и традиции (хотя бы на уровне нравственного менталитета, ввиду близости церкви и т.д.) обязательное сочетание престижа богатства, с одной стороны, с обязанностями заботы о ближнем (поддерживается преимущественно религиозными традициями и институтами), а с другой, - с небезразличием к судьбе государства и отечества своего, к судьбе своего общества. Как правило, имидж богатого человека там безраздельно связан с имиджем непременно государственного или общественного человека.

У нас этих традиций нет, они разрушены, не сформированы и не формируются сейчас. Чтобы они были, не ясно, что предпочтительней: следует ли ждать появления нормального гражданского общества и естественного появления этих традиций, на что, как правило, уходят века; или все же переносить на нашу почву чужие ценности нового образа жизни в комплексе с хорошими нравственными традициями? Теоретически это - вопрос о путях и методах формирования социальных отношений, не конституирующихся в организованные институциональные структуры. (Можно ли создать учреждения по формированию нравственности?). А практически - вопрос о принципах современной образовательной политики и способах взаимодействия формальных и неформальных образовательных структур и процессов.

Любопытно было выявить в исследованиях еще один результат. Все не индивидуально-ориентированные, а социально-значимые проблемы (экология, образование, культура, межнациональные отношения, нравственность) волнуют в первую очередь ... школьников! В озабоченности падением уровня культуры, науки и образования и нравственности группа школьников собрала в 1,5 - 2 раза больше единомышленников, чем студенты вузов и учащиеся техникумов. И лишь проблемы медицины ( еще не тот возраст!) не удостоены ею должным вниманием (7 место). Школьники, а не более социально-адаптированные или ориентированные группы населения оказались наиболее чуткими к проблемам сохранения социальности, к общественно-значимым ценностям.

Это позволяет сделать вывод, с одной стороны, что сегодня школа все же лучше других форм образования "держит фронт" ценности социальных факторов. Но, с другой стороны, этот результат показывает, что не поддержанная за пределами школы система формирования социальных ориентиров, ныне сдает свои позиции факторам индивидуализации.

Вопрос "Должно ли образование, включая высшее, быть бесплатным", получил 72% голосов за бесплатность и 11,4% голосов - за платность образования. Поскольку в числе основных факторов, обеспечивающих жизненный успех и благополучие, образование поставлено молодежью на 1 место с большим отрывом, то можно сказать, что здесь имеет место не простая инертность "социалистического" мышления с его большим перечнем (праведным и неправедным) разного рода привычных "бесплатностей". Нет, позиция здесь уже более осознанная, животрепещущая.

Наша молодежь уже столкнулась с платными формами образования, уже попробовала "на вкус", что это такое. И поняла, что платность образования отнимает у нее первостепенный ресурс собственного жизнеутверждения. Надо сказать, что во всех странах, даже самых гуманных и прогрессивных, платность образования рассматривается как благо, как фактор общественного и личного прогресса, усиливающий общественный потенциал. Но при этом необходимо помнить про очень разветвленную и дифференцированную сеть, систему различных социальных регулятивов, превращающих там этот фактор в общественное благо. Наш отечественный очень молодой опыт платного образования пугает своими перспективами уничтожения образования при неразумных формах регуляции. И если уж не уйти нам от зла, и вопрос только в том, чтобы выбрать меньшее, то бесплатное образование - зло, но меньшее. Оно, по крайней мере, не лишает надежды на возможность образования тех, кому оно реально требуется как ценность.

Конечно, при этом тянется огромный шлейф попутчиков и попутных проблем. При введении же платного образования без должной системы поддержки и продвижения способных, мы превращаем образование в недоступную роскошь, дозволенную лишь тяжелому карману, а он не всегда совпадает с возможностями интеллекта. Это в первую очередь удар по интеллектуальному генофонду нации. И не только.

А вот как молодежь ориентируется в возможных средствах достижения жизненного успеха:

64,9 % считают главным таким средством образование,

 43,6 % - связи с "нужными людьми",

 36,7 % - способности и талант,

 32,6 % - трудолюбие,

 32,1 % - целеустремленность и решительность.

Это - авангардные факторы. Заключают таблицу:

-         отзывчивость, доброта, чуткость (10,0 %),

-         бережливость (9,4 %),

-         забота о себе (эгоизм) (5,6 %),

-         принципиальность ( 4,6 %)

-         активное участие в общественной жизни (2,5 %). (5)

Отраден факт - пусть декларативного - признания значимости образования, трудолюбия, целеустремленности. "Декларативность" же здесь напрашивается в сочетании с другими, уже известными позициями. Например, при высоко заявленной ценности образования - равнодушие к учебе. Фактом, который делает совместимыми эти 2 позиции, является реальный облик образования, который действительно, задачу обеспечения успеха может выполнить сегодня только формально.

Такой фактор, как "интересная работа", является у работающей молодежи ценностью № 1, а среди учащейся молодежи этот фактор по значимости распределился так: - школьники - 15,4%,

-         учащиеся ССУЗов - 12,9%,

-         студенты ВУЗов - 11,7% .

То есть, престиж интересной работы по мере продвижения по ступеням образовательной системы неуклонно снижается. Но восприятие системы ценностей в процессе образования носит во многом "теоретический" характер, поскольку учащийся, еще не включенный в реальные процессы деятельности, воспринимает все со слов старших и сверстников.

Однако мы видим, что этот престиж реально начинает формироваться в процессе включения человека в интересную работу. Еще раз подтверждается старая, как мир, мудрость многих предшествующих поколений: приобщение подрастающего поколения к труду есть не голо-прагматическая процедура увеличения семейного бюджета, а есть проверенная веками форма социализации подрастающего поколения, форма его воспитания и приобщения к истинным ценностям. Уберегая и выключая молодых людей из процесса труда, часто из благих побуждений, современное общество демонстрирует свою неразумность, оно движется вспять объективным, проверенным и подтвержденным историей процессам формирования социального.

Процесс "отключения" молодежи от истинных ценностей, в частности, через сферу труда (а точнее, когда в положенное время мы не включаем молодежь в трудовой процесс) судя по данным социологических исследований, начинается где-то с 14 лет (8 класс школы). Но самую неблагоприятную картину мы наблюдаем сейчас в вузовской среде. Это сигнал о неблагополучной обстановке в стенах высших учебных заведений.

Достаточно взглянуть на распределение ценностных ориентаций вузовского студенчества. Значимыми и ценными факторами перечисленное ниже признали:

-         интересную работу - 11,7%,

-         нравственное и духовное совершенствование - 5,8%,

-         творческую профессиональную самостоятельность - 3,4%,

-         социальную справедливость - 2,5%,

-         возможность общественно-политической деятельности - 0%.

Чуть дальше, в главе, посвященной исследованию феномена интереса и его социальным характеристикам, мы сможем показать истинное значение этих факторов.

При выстраивании системы социализации молодежи в деле формирования социально-психологических и деятельностно-групповых свойств школа и образовательные учреждения, безусловно, и по сей день занимают ведущие позиции. Этот факт объективен, как бы ни пытался сейчас учительский и преподавательский корпус снять с себя педагогические (в истинном смысле слова) функции. Ситуация здесь еще "не ушла", школа, по крайней мере, еще на сегодня не сдала всех позиций, и об этом свидетельствуют данные исследований по многим вопросам.

Но изменение настроений в учительской среде, уже имеющее место, и в первую очередь, отказ от воспитания, при дальнейшем развитии наметившихся тенденций, может способствовать тому, что уже в скором будущем можно будет прогнозировать не просто выпадение школы из социализующих институтов (что объективно невозможно, ввиду того, что школа является основным местом деятельности и функционирования молодежи достаточно большого возрастного интервала), а вырождение школы в фактор негативного влияния на процесс приобщения человека к обществу. (Даже сейчас уже на поверхности обнаружились последствия новой мировоззренческой профессиональной ситуации в учительской среде - падение авторитета школы и учителя). В средних и высших учебных заведениях обстановка значительно хуже, и это особый разговор в заинтересованных инстанциях.

Но продолжим. Помимо семьи и школы, еще, по меньшей мере, 2 фактора играют значительную (или определяющую) роль во вхождении человека в общество и придают те или иные черты как самой форме, так и качественной определенности результата этого процесса. Это молодежные ( групповые и межличностные) коммуникации и труд.

Обеспечение трудоустройства сегодня является одной из самых сложных проблем нашего общества, и особенно это касается такой молодежной группы, как подростки. Каждый второй из них желает трудиться и зарабатывать, стать самостоятельным, помочь семье (факторы опроса). Но значимость этого фактора резко возрастет, если учесть, что это наиболее интенсивно социализуемый возраст. Ведь, как свидетельствуют социально-психологические исследования, дети в возрасте 12-13 лет больше других подростковых групп хотят работать. В этом возрасте включается личная мотивация ребенка на совершение полезного действия для личности и общества.

Поэтому подросток должен иметь постоянную возможность - а это самое главное для цивилизованного общества - удовлетворить свою потребность в социально-позитивной деятельности, в частности, в труде. Подростки хотят работать и зарабатывать, а общество не только не поощряет их за это, но даже не способствует в удовлетворении этого желания. Как поступает всякий человек, желания которого не удовлетворяются? Он ищет иные способы удовлетворения. Хорошо, если найденный способ будет носить законный и социально-позитивный характер. А если сами подростки считают возможным для себя

-         взять где плохо лежит (4% - опрос май 1991 г., 8,8% - март 1992 г.) или

-         отобрать (2,9% - опрос май 1991 г., 2,9% - март 1992 года),

то стоит ли потом удивляться статистике молодежной и особенно подростковой преступности? "Товарищи взрослые, вы в ответе за все, что делают ваши дети".

Каково же состояние основных структур социализации в нашем обществе? Ответы на вопрос, на кого Вам хочется быть похожим больше всего, среди молодых людей распределились так:

-         23,1 % - ни на кого,

-         13,6 % - на знаменитого человека (артист, спортсмен, ученый),

-         13,1 % - на мать,

-         11,5 % - на героя книги, фильма,

-         11,3 % - на отца,

-         9,4 % - не знаю,

-         8,1 % - на брата, сестру,

-         5,5 % - на взрослого знакомого,

-         2,9 % - на своего приятеля, сверстника,

-         2,4 - на деда, бабушку,

-         0,5 - на своего учителя.

Здесь, прежде всего, просматривается та же тенденция: право на свою индивидуальность провозглашается высшей формой отношения к действительности. Но дальше перечень, как в калейдоскопе, перемешал знаменитого человека с матерью, и героя фильма - с отцом. Такая картина наглядно демонстрирует то, что семья сегодня остается основным институтом социализации.

Но она теперь испытывает мощную конкуренцию со стороны средств массовой информации (сумма первого института - 24,4%, второго - 25,1%). А вот третий фактор, традиционно упоминавшийся всегда в джентльменском наборе, - школа (учитель), сегодня оценивается дифференцированно - учитель отдельно от школы. Причем учитель (т.е. субъектный, субъективный, личностный фактор института образования) в этих оценках оказался далеко на последнем месте (0,5 %), и субъективно практически не значимым фактором. Рейтинг же школы (как социального института) пока значительно выше, так как, по оценкам, школа дает знания (так считает 39,4%), хотя меньше всего она является местом, где молодой человек может проявить свои способности (5,8 %) и где ему интересно (9,2%). В этих оценках переплелось должное и сущее, ожидания "по понятию" и разочарования "по жизни", но чрезвычайно низкий рейтинг школьного учителя в иерархии ценностных факторов вносит очень сильную поправку в мажорно-оптимистические оценки современной российской системы образования, особенно широко распространенные в среде педагогов.

Но продолжим. Сочетание индивидуализма, желания стать богатым с низким рейтингом общественной пользы и заботы о других рисует картину, с точки зрения общечеловеческих моральных ценностей, внушающую крайнюю озабоченность. Даже если учесть, что все эти ценности сравнительно недавно пришли к нам через телеэкран и газету "оттуда", "из-за бугра". Но при этом за кадром остался тот факт, что "там" исторически взращивается веками, имеет широкое распространение, глубокие корни и традиции (хотя бы на уровне нравственного менталитета, ввиду близости церкви и т.д.) обязательное сочетание престижа богатства, с одной стороны, с обязанностями заботы о ближнем (поддерживается преимущественно религиозными традициями и институтами), а с другой, - с небезразличием к судьбе государства и отечества своего, к судьбе своего общества. Как правило, имидж богатого человека там безраздельно связан с имиджем непременно государственного или общественного человека.

У нас этих традиций нет, они разрушены, не сформированы и не формируются сейчас. Чтобы они были, не ясно, что предпочтительней: следует ли ждать появления нормального гражданского общества и естественного появления этих традиций, на что, как правило, уходят века; или все же переносить на нашу почву чужие ценности нового образа жизни в комплексе с хорошими нравственными традициями? Теоретически это - вопрос о путях и методах формирования социальных отношений, не конституирующихся в организованные институциональные структуры. (Можно ли создать учреждения по формированию нравственности?). А практически - вопрос о принципах современной образовательной политики и способах взаимодействия формальных и неформальных образовательных структур и процессов.

Любопытно было выявить в исследованиях еще один результат. Все не индивидуально-ориентированные, а социально-значимые проблемы (экология, образование, культура, межнациональные отношения, нравственность) волнуют в первую очередь ... школьников! В озабоченности падением уровня культуры, науки и образования и нравственности группа школьников собрала в 1,5 - 2 раза больше единомышленников, чем студенты вузов и учащиеся техникумов. И лишь проблемы медицины ( еще не тот возраст!) не удостоены ею должным вниманием (7 место). Школьники, а не более социально-адаптированные или ориентированные группы населения оказались наиболее чуткими к проблемам сохранения социальности, к общественно-значимым ценностям.

Это позволяет сделать вывод, с одной стороны, что сегодня школа все же лучше других форм образования "держит фронт" ценности социальных факторов. Но, с другой стороны, этот результат показывает, что не поддержанная за пределами школы система формирования социальных ориентиров, ныне сдает свои позиции факторам индивидуализации.

Вопрос "Должно ли образование, включая высшее, быть бесплатным", получил 72% голосов за бесплатность и 11,4% голосов - за платность образования. Поскольку в числе основных факторов, обеспечивающих жизненный успех и благополучие, образование поставлено молодежью на 1 место с большим отрывом, то можно сказать, что здесь имеет место не простая инертность "социалистического" мышления с его большим перечнем (праведным и неправедным) разного рода привычных "бесплатностей". Нет, позиция здесь уже более осознанная, животрепещущая.

Наша молодежь уже столкнулась с платными формами образования, уже попробовала "на вкус", что это такое. И поняла, что платность образования отнимает у нее первостепенный ресурс собственного жизнеутверждения. Надо сказать, что во всех странах, даже самых гуманных и прогрессивных, платность образования рассматривается как благо, как фактор общественного и личного прогресса, усиливающий общественный потенциал. Но при этом необходимо помнить про очень разветвленную и дифференцированную сеть, систему различных социальных регулятивов, превращающих там этот фактор в общественное благо. Наш отечественный очень молодой опыт платного образования пугает своими перспективами уничтожения образования при неразумных формах регуляции. И если уж не уйти нам от зла, и вопрос только в том, чтобы выбрать меньшее, то бесплатное образование - зло, но меньшее. Оно, по крайней мере, не лишает надежды на возможность образования тех, кому оно реально требуется как ценность.

Конечно, при этом тянется огромный шлейф попутчиков и попутных проблем. При введении же платного образования без должной системы поддержки и продвижения способных, мы превращаем образование в недоступную роскошь, дозволенную лишь тяжелому карману, а он не всегда совпадает с возможностями интеллекта. Это в первую очередь удар по интеллектуальному генофонду нации. И не только.