Тема 2. Сознание

Самое человеческое в человеке – это сознание. Но оно же и является самой глубокой и множественной загадкой. Человечество многое уже знает о себе, однако самые сложные проблемы современности связаны как раз с пониманием сознания. И все же история познания, и история философии показывают некоторую динамику прогресса в осмыслении темы сознания.

ПРОБЛЕМА:       Сознание есть изначальная данность человеку или оно зависит от внешней сущности?

I. Сознание ничем внешним не определяется.

Такое решение может не предполагать проблему возникновения или вполне сознательно отвергать ее.

1. Душа присуща человеку, ибо всё в мире обладает душой (анимизм).

Древние люди сформировали представление о душе как нечто таком, что приводит в движение тело и обеспечивает успех различных действий. Она не рождается и не умирает, после смерти отдельного человека душа превращается в самостоятельно существующего духа. Все реалии: камни, деревья, животные  и т.п. имеют свои души. Такое учение назвали анимизмом (лат. anima – душа).

2. Сознание есть самостоятельная функция человеческой деятельности (субъективный идеализм).

Вопрос о причинной основе сознания философы-субъективисты считают надуманным. По их мнению, появление на свет индивида с нормальными органами чувств устраняет все рассуждения об источнике сознания. Последнее представляет собой спонтанную чувственную деятельность, или жизненный опыт, который развивается с детского возраста до смерти. Такая активность своим содержанием имеет различные впечатления ощущения, восприятия и мысли. У всего этого нет никаких внешних причин. Так заявляли последовательные субъективисты (Д. Юм, Э. Мах и др.). Менее радикальные философы (И. Кант) предлагали учитывать роль внешней реальности, но приоритет отдавали сознанию.

II. Сознание порождено мировой сущностью.

Для истории философии данное решение является типичным. Неоднозначность трактовок определена выбором той или иной сущности.

1. Душа человека есть образ и подобие Бога.

Это положение разделяют все мировые религии. Если брать иудаизм и христианство, то применение идеи Бога-Творца для объяснения души зафиксировала Библия: «И сказал Бог: сотворим человека по образу нашему, по подобию нашему... и тогда Яхве, Бог, создал человека из праха земного, и вдунул в ноздри его дыхание жизни...» (Быт. 2,7.). Адам и Ева получили от Бога частицу Его как нематериального духа, которая и стала «дыханием жизни», или чистой идеальной душой. Первородный грех нарушил чистоту души, вместе с человеком она опустилась в тварный мир. Спасение всех людей как душ произойдет через Бога-Сына.

2. Душа как форма проявления мирового сознания.

Объективные идеалисты в своих объяснениях выводят сознание человека из той или иной разновидности разумного абсолюта.

2.1. Человеческие души зависят от сверхматериального начала.  Согласно Платону, в Гиперурании пребывает множество бессмертных и идеальных душ, которые созерцают эйдосы и в дальнейшем падают в область земных вещей. Здесь они вселяются в тела, образуя человеческих индивидов. Если человек вел себя праведно, занимался философией и наукой, то его душа снова возносится к эйдосам. В противном случае она вселяется в низшие существа (животные) и ее скитания умножаются.

3. Сознание возникло на основе материи и определяется ею.

Такой вывод очевиден для материализма. Различные концепции материи как сущности дали спектр версий.

3.1. Душа тонко телесна (натурализм). Данное представление было присуще древним натурфилософам Китая, Индии и Греции.

Душа есть высший Огонь – Логос. Сущностью всего для Гераклита был Огонь. Если низшие и грубые состояния Огня образуют землю (зола), воду и воздух, то одна из его высоких трансформаций – душа. У людей она представлена по-разному: у мудрецов душа отличается высшей сухостью, а безумцы обладают влажно-сырыми душами.

Из совершенных атомов сложены все души. Это мнение естественно для Демокрита. Если вещи складываются из атомов неправильной геометрической конфигурации, то душа образуется из сферических атомов с гладкой поверхностью, весьма легких, занимающих промежуточное место между частицами воздуха и огня. Эти свойства атомов и придали человеческой душе высокую подвижность.

3.2. Сознание материально как физиологическая функция человеческого мозга (физиологический натурализм). Такая идея была выдвинута в XIX в. немецкими физиологами В. Бюхнером и Молешоттом. Они заявили, что мозг выделяет мысль так же, как печень выделяет желчь.  Немецкие ученые сформулировали весьма «сильную» абстракцию- существование и даже содержание сознания определяется исключительно функционированием мозга. Здесь не принимается в расчет влияние внешней природы, общества и культуры. Точку зрения Бюхнера и Фогта оценили как «вульгарный материализм».

3.3. Сознание – идеальный продукт развития социальной материи. Это решение возникло на основе метода исторического материализма. Ф. Энгельс создал трудовую гипотезу антропогенеза, согласно которой некоторые древние виды обезьян перешли к использованию искусственных орудий и стали людьми. Сознание возникло как особое средство труда в виде знаний связей: «орудие труда – предмет труда», «руководитель – исполнитель». Производственный опыт включил не только знание преобразованных элементов природы, но и социальную информацию о трудовых отношениях. Сознание родилось как отражение общественного бытия, ядро которого составил труд.

Проблема:  Существует ли взаимосвязь между сознанием и человеческим телом?

1. Душа и тело существуют без взаимосвязи (функциональный дуализм).

Такой дуализм чрезвычайно редок. Чаще всего, под дуализмом предполагается противоположность двух субстанций – духа и материи, соответственно, души и тела. Эту позицию защищали Платон и Декарт. Однако оба мыслителя признавали тот или иной вариант взаимодействия. К функциональному же дуализму ближе всего одна из психологических концепций.

1.1. Психофизический параллелизм. Данный принцип в XIX в. предложили немецкие психологи В. Вундт и Г. Фехнер, критически осмыслив философские учения. Когда Декарт установил дуализм духовной и телесной субстанций, многие мыслители с этим не согласились. Их устраивала гипотеза «шишковидной железы», которая якобы соединяет две субстанции. Француз Н. Мальбранш (1683-1715) предложил на роль связующего фактора Бога. Но если у него Творец осуществляет непрерывное взаимодействие души и тела, то у В. Лейбница Бог это делает один раз и навсегда («предустановленная гармония»). А что будет, если вообще отказаться от идеи связи? Вот по этому пути и пошли Вундт и Фехнер. По их мнению, физические и психические процессы строго соответствуют друг другу во времени и по содержанию, но они совершенно не воздействуют друг на друга. Получается, что психика и телесность существуют как бы параллельно друг другу, находясь в таком отношении, что любому психическому явлению соответствует аналогичный физический процесс. Так, чувство горя и страдания сопровождается слезами, формирование знания сопрягается с определенной активностью мозга и т.п. Однако между двумя берегами нет никаких мостиков влияния.

2. Сознание и тело действуют друг на друга (интеракционизм).

Такое решение предполагает множество различных версий.

2.1. Приоритет влияния души на тело. Этот принцип естественен для религиозных и идеалистических течений.

Одухотворение плоти. В христианской религии зависимость души от тела рассматривается как следствие первородного греха. Грубая и темная материальная плоть отягощает бессмертную душу человека, но догмат воскрешения утверждает светлую перспективу. Августин разъяснял его так. Второе пришествие Христа принесет возрождение плоти, она преобразуется под влиянием духа, станет легкой и просветленной. Такое «обожение» плоти восстановит человеческую природу до уровня божественного творения Адама и Евы.

Сознание управляет телом. Во многих ситуациях тело способно действовать само по себе (инстинкты, автоматизмы и т.п.), но в сложной человеческой деятельности ему требуется помощь сознания. Изготовление техники, принятие политических решений, осуществление морального выбора, научное исследование и многое другое осуществляется под контролем высокого интеллекта. Сознание выступает здесь системой высококачественной информации в форме социальных знаний. Этот ресурс, состоящий из идеальных образов, и позволяет разуму быть «кормчим тела» (Платон), выступать управляющим центром человека. Посредством особых знаний сознание способно исцелять тело, развивать его и придавать ему различную форму. Практика некоторых целителей, психотерапевтов, йогов, выдающихся спортсменов, представителей бодибилдинга дает убедительные свидетельства.

2.2. Определяющее влияние тела на сознание. В основу данного решения положен большой массив жизненных фактов, фиксирующих зависимость психического и духовного от телесного. Здесь отвергается представление о душе как самостоятельной субстанции и утверждается образ сознания как специфического свойства сложной деятельности человеческого тела. Но какие элементы последнего оказываются решаю­щими для психики? Тут открывается разнообразие версий натурализма и материализма.

Бессознательное «Оно» определяет сознательное «Я». Этот тезис принадлежит 3. Фрейду. Он полагал, что сознание (Я) формируется при жизни человека и его содержанием выступает знание внешней реальности. Но не ему принадлежит роль главной скрипки, а бессознательному, то есть Оно. Его содержанием выступают жизненные инстинкты, среди которых первенствуют сексуальные желания с мощной психической энергией («либидо»). Фрейд признал кроме эроса – инстинкта жизни и танатос – инстинкт смерти. Уже у ребенка действуют сексуальные импульсы, направленные на мать и отца. Они проникают в формирующееся Я и здесь сталкиваются с социальными запретами (моральные «нельзя»), то есть со «сверх-Я». Под давлением последнего постыдные желания вытесняются в сферу подсознательного и становятся причиной нервно-психических заболеваний. Излечение же неврозов требует техники психоанализа.

Психика как способ выработки телесно-поведенческих реакций на стимулы среды (бихевиоризм). Такой принцип предложил американский ученый Д. Уотсон (1878-1958). Под влиянием позитивизма и прагматизма он решил сделать психологию чисто экспериментальной наукой с устранением всех «метафизических» понятий. Отталкиваясь от своих опытов с мышами в лабиринте, он создал поведенческую модель человеческой психики. В любой жизненной ситуации окружающая среда воздействует на тело индивида посредством «стимулов», ответы на них формируются в виде «реакций», то есть определенных поведенческих актов. Такую структуру имеют безусловные и условные рефлексы, исследованные И.П. Павловым. Стало быть, мышление есть такая же моторная деятельность тела, как и игра в теннис.

Бихевиоризм (англ. behaviour – поведение) стирает качественную' границу между сознанием и психикой животных. Такая форма натурализма игнорирует не только богатство духовного уровня сознания, но и содержание эмпирического опыта и мышления. Внешнее поведение индивида таит в себе сложный комплекс внутренних структур и функций.

Сознание – информационная функция человеческого мозга. Современная наука подтвердила догадку грека Алкмеона (V в. до н.э.) о причастности мозга разуму. Оказалось, что мозг является самой сложной системой человеческого тела. Несколько десятков миллиардов клеток – нейронов организованы в сети с удивительно разнообразной «архитектоникой». Головной мозг осуществляет разнообразные информационные функции. От органов чувств непрерывно поступают закодированные сигналы и их расшифровывают определенные участки коры. При выработке программ деятельности мозг обеспечивает использование индивидуального и видового опыта. Установлена функциональная специализация отдельных структур мозга, включая функциональную асимметрию мозга: левое полушарие ответственно преимущественно за логическое мышление, а правое – за формирование чувственных образов, а также за интуицию и воображение. Отсюда делается вывод о том, что работа мозга обеспечивает содержание сознания.

2.3. Взаимодействие тела и сознания без приоритетов. Здесь не ставится в острой форме вопрос о ведущей роли какой-то одной инстанции.

«Двойная причина – двойное следствие». Такая формула принадлежит немецким психологам К. Штумпфу и Э. Бехеру. У каждого телесного (физического, нервного) процесса, так же как у любого психического акта, существует двойная – физическая и психическая – причина и соответственно – двойное следствие. Если Вундт и Фехнер признали параллельное существование тела и психики, то здесь налицо их взаимная детерминация. Допустим, мы укололи палец иглой. Стало быть, ощущение иглы причинно вызвало ощущение укола, но у этого следствия существует причина и на мозговом уровне (нейронная активность). С другой стороны, последняя запущена действием иглы и стала причиной переживания боли (физиологическое состояние). Таким образом, вырисовывается сложная архитектура «горизонтальных» (внутриуровневых) и «вертикальных» (межуровневых) связей.

Особой частью человеческого тела является головной мозг. Он представляет собой самую сложную по своей организации телесную структуру. С древних времен работу мозга соотносили с разумом и эта связь до сих пор имеет проблемный характер.

ПРОБЛЕМА:       Каково соотношение между мозгом человека и сознанием?

Данный вопрос предпочитают не ставить и не обсуждать религиозные философы, объективные идеалисты и субъективисты. И это объясняется тем, что он не имеет большой значимости в свете их основных принципов. Если религиозный мыслитель признал душу образом Бога, то где существует такой образ и какое он имеет отношение к мозгу суть вопросы второстепенные. Объективный идеалист тему мозга также не считает своей, его интересует связь человеческого духа с мировым разумом. Для субъективиста-эмпирика связь сознания с мозгом чересчур «теоретична» и спекулятивна. В итоге остается поле материализма, где всегда актуально для осмысления соотношение «мозг – сознание».

1. Сознание можно полностью объяснить деятельностью мозга (редукционистский материализм).

Накоплено большое количество фактов обыденного и научного опыта, которые говорят в пользу несомненной зависимости психики от работы мозга. С каждым случалось такое, когда относительно сильный удар по голове выводил нас на некоторое время из сознательного состояния. Ученые указывают на множество других, более сложных явлений. Если объединить данные народной психологии и факты нейронаук, то можно сформулировать общий тезис – все феномены сознания (ментальное) определяются функционированием мозга. Эта позиция оценивается как редукционизм, ибо акты психики здесь сводятся к процессам мозга, как не обладающие собственным содержанием. Такое смысловое русло весьма широко и в него укладываются самые разные версии.

1.1. Явления сознания тождественны событиям или состояниям мозга (теория тождества). У этой концепции довольно много поклонников – американец Д. Дэвидсон, англичанин Ю. Плейс, австралиец Дж. Смарт и др. Их критический пафос направлен на идеалистов и мистиков, у которых дух (разум) витает почти повсюду. Они подчеркивают, что мозг – это единственный дом, где может жить сознание. Более того, между ними нет содержательной разницы, ментальное образует самую важную часть мозга как дома. Разум есть процесс в мозге подобно тому, как шляпа есть пучок связанных между собой соломинок.

Все ментальное определяется квантовыми процессами в нейронных структурах мозга (физикализм). Обращение к физическим основаниям мозга имеет множество своих сторонников и выделение тех или иных элементов варьируется в широких пределах. Так, по мнению И.З. Цехмистро, за материальность мышления отвечают спины элементарных частиц, составляющих нейроны мозга. А.Е. Акимов и Г.И. Шипов предлагают торсионные поля (вакуумные структуры кручения) в качестве физического переносчика информации. Другие авторы полагают, что квантовые эффекты могут объяснить парадоксальные свойства явлений сознания. Так, квантовость хорошо сопрягается с дискретностью образования восприятий и идей. Корпускулярно-волновой дуализм приемлемо объясняет сочетание локальной специализации участков мозга с эмерджентной (целостной) работой нейронной сети. Как полагает К. Прибрам, корпускулярно-волновые структуры формируют сознание в виде информационной голограммы. Для А.В. Иванова принцип дополнительности ориентирует сочетать физические и физиологические модели с признанием субъективных свойств сознания.

К квантовому подходу можно предъявить и контраргумент. Он страдает общей болезнью редукционизма, пытаясь целое объяснить одной частью. Для изучения физического уровня деятельности мозга квантовая стратегия вполне эффективна, но уже понимание нервных процессов ей не под силу. Трудности тем более возрастают и доходят до апогея, если речь идет о переживаниях, знаниях и духовных ценностях.

1.2. Сознание представляет собой информационную функцию мозга (функционализм). Эта идея весьма универсальна и во многом пересекается с теорией тождества. Ее сторонники (Д. Дубровский, Д. Льюис, Х. Патнэм и др.) под функцией представляют все процессы мозга по приобретению, переработке и хранению информации. Содержанием этой совокупной деятельности выступает информация – то, что способно решать разнообразные задачи: распознавать образы (воспринимать, читать текст), целенаправленно двигаться, вести языковое общение, вычислять, производить логические выводы, обучаться. Функционалисты сознательно уходят от содержательного определения информации и сосредотачивают внимание не ее ролевых возможностях. Единственное, что они подчеркивают, это различие информации и знания. Последнее они считают чрезмерно узким понятием, замкнутым на субъективность человека. Информация же обслуживает животных, человека и технические системы (компьютеры и т.п.). Она родственна интеллекту как универсальной способности решать и добиваться необходимых результатов. Информация организуется в программы, где представлены задачи или цели (что нужно) и средства достижения (как делать) в виде четких правил (алгоритмов), указывающих на реализацию формальных операций.

Будущие компьютеры будут мыслить как человеческий мозг. Предпосылкой такого оптимизма является первенство функции над содержательной структурой – не важно, какой имеется субстрат, главное состоит в эффективном действии. Отсюда вытекают экзотические проекты. Х. Патнэм полагает, что если добиться выполнения всех телесных функций техническим устройством, похожим на бочку, то мозг может действовать в нем без тела («мозги в бочке»). Более того, сам мозг можно заменить совершенным компьютером при том условии, если он обеспечивает все мозговые функции. В принципе возможна искусственная система, полностью заменяющая человека («компьютер в бочке»).

Путь к таким проектам проложили работы по искусственному интеллекту (ИИ), начало которых связано с английским ученым А. Тьюрингом. В статье «Может ли машина мыслить?» (1938) он предложил тест на разумность. Если в общении с технической программой путем обмена текстами человек не сможет определить – машина это или человек, то программа разумна. Уже во второй половине XX в. компьютеры ряда поколений стали удовлетворять данному критерию.

Не все исследователи признали текст Тьюринга достаточно строгим. Критики указали на то,  что на нем лежит печать бихевиоризма – прослеживать функциональные вход и выход, а внутреннюю активность, их порождающую, оставить «черным ящиком». Но для характеристики интеллекта учета одних внешних действий явно недостаточно.

«Китайская комната» против теста Тьюринга. Американский философ Дж. Сёрл предложил мысленный эксперимент, где опровергаются основные условия теста Тьюринга. В комнате сидит человек, не знающий значений китайских иероглифов, но умеющий в соответствии с правилами синтаксиса сочетать их в связный текст. Этот текст передается вовне, его читает китаец (или знаток китайского языка) и делает заключение, что в комнате находится человек, владеющий китайским письмом и знающий китайскую культуру. Серл делает вывод: компьютерная программа владеет синтаксическими правилами как человек в китайской комнате и она способна создавать связные тексты, но этого недостаточно для признания ее разумной. Своими действиями программа создает иллюзию интеллектуальности и мы можем ею обманываться, как тот эксперт по китайскому языку вне комнаты. Но реальный разум всегда предполагает не только синтаксис, но и семантику, то есть понимание языка. Если у человека это может быть и чаще всего бывает, то компьютер этого лишен принципиально, как человек, находящийся в китайской комнате или как попугай, бессмысленно воспроизводящий человеческую речь.

Если компьютер способен только вычислять, то человек умеет понимать. С мнением Сёрла солидарен Д. Пенроуз (США). Он считает, что в связи с развитием когнитивных наук был создан миф с идеей вычисления. Его содержание – два тезиса: 1) всякое сознание есть вычисление; 2) разум можно полностью моделировать вычислительными компьютерами. Но так ли все на самом деле? Реальные вычисления, осуществляемые компьютером, сводятся к: а) численным расчетам; б) алгебраическим преобразованиям; б) автоматическим доказательствам теорем. Все это объединяется чисто формальным применением простых правил и реализацией логических операций. Но даже для математики одних вычислений недостаточно. Они начинаются с постановки задачи (что и для чего вычислять), что лежит за пределами вычислительного интеллекта и принадлежит понимающему разуму. Он же и дает интуитивную идею для решения, в ней он может ошибиться, но как раз в этом и состоит превосходство разума над вычислительным интеллектом, который вообще не способен догадываться. Разум незаменим и тогда, когда надо оценить полученный результат (сравнение с целевой установкой). Когда компьютерная программа попадает в вычислительную петлю (бесконечное повторение одних и тех же операций), ее оценку производит понимающий разум человека-программиста. Стало быть, вычисление – это самая простая и малая часть программирования, которую берет на себя компьютер. Все самое сложное выполняет понимающий разум человека.

1.3. Невральное событие с необходимостью детерминирует явление сознания. Такую идейную позицию занимает английский исследователь Т. Хондрих. Он полагает, что мозговые процессы и ментальные акты, взятые обособленно, теряют причинные зависимости и обретают таинственный характер. С точки зрения научного подхода нужно всегда брать пару, где невральное событие играет роль причины, а явление сознания выступает следствием. Например, возбуждение нейронов участка К правого полушария обеспечило восприятие внешнего объекта.

Данная стратегия выгодно отличается от других материалистических версий своей нежесткостью. Здесь нет требования помещать сознание в структуру мозга, вовсе не обязательно сводить ментальный акт к функции мозга. Явным достоинством является некая дистанция между мозгом и психикой. Другой вопрос, может ли она быть заполнена только связью детерминации?

2. Мозг обеспечивает низшие условия бытия сознания, но не имеет никакого отношения к ментальному содержанию.

Данное решение предполагает у сознания две основы – мозг и некое другое материальное образование. Главное здесь заключается в доводах в отношении того, почему нельзя зацикливаться на мозге.

2.1. Субъективные свойства сознания не объясняются мозгом. «Китайская комната» стала для Сёрла прелюдией в выработке своей позитивной концепции. В ней важное место принадлежит теме мозга. Ментальные состояния следует признать биологическими характеристиками мозга, ибо эта связь утверждена природной эволюцией. Когнитивные науки изучают данную зависимость вполне объективно, то есть от третьего лица. Но еще у сознания остаются субъективные ментальности: то, что предстает от первого лица. Индивидуальные переживания и конкретные мысли не исследуются наукой и не определяются мозгом. Акцентирование внимания на субъектных аспектах сознания образует «переоткрытие сознания» Дж. Сёрла.

2.2. Если мозг составляет материальную основу сознания, то социальная культура определяет его содержание. Эта идея навеяна историческим материализмом. Ведь если Ф. Энгельс признавал зависимость сознания от общественного бытия, то он и не сомневался в том, что сознание есть функция мозга. Совмещение обоих аспектов возможно при условии, если они выражают разные зависимости. Учитывая приоритет общественного бытия, расширенного до границ культуры, следует отдать ему содержание сознания. На долю мозга остается обеспечение относительно простого существования сознания в следующих формах: а) вещественно-энергетическая поддержка; б) хранение знаний в виде памяти; в) низшая операционная активность; г) сигнально-знаковое кодирование информации. Стало быть, роли мозга и культуры дополнительны: вместе со всем телом мозг дает разуму материальные условия существования, в социальной же культуре формируется содержание сознания.

Если для сознания индивида тело является ближайшей реальностью, то дальней средой выступает культура и природа. Первое здесь можно трактовать весьма расширительно – сложившиеся материальные и духовные ценности, другие люди и т.п. Вместе с природой культура составляет внешнюю для сознания реальность. Связь между ними двустороння: одна зависимость представлена познавательным отношением, а другая – жизненной активностью. Их выделение весьма условно и диктуется логикой раскрытия темы.

ПРОБЛЕМА:       Какими способностями сознание познает внешний мир?

Способности сознания разнообразны: чувства, воля, интеллект, мышление, вера. В каком же порядке они действуют? Существуют ли тут приоритеты? Плюрализм ответов здесь очевиден.

1. Чувственность достаточна для полноценной связи сознания с внешним миром (сенсуализм).

Это решение не может быть единым в силу своей широты. Оно противопоказано только для объективных идеалистов.

1.1. Душа чувственно воспринимает ощущения, посланные Богом (религиозный сенсуализм). Данное суждение лежит в основе философии Дж. Беркли. Если Бог не творил материальную субстанцию, то чувств вполне достаточно для восприятия божественных «идей», или ощущений. Никаких других способностей (понятийного мышления, к примеру) человеку не нужно.

1.2. Чувства отражают материю (материалистический сенсуализм).

Принцип отражения. Он органически связан с материализмом. По своему содержанию сознание зависит от внешней материальной среды, потому что оно отражает ее, получая некие следы-образы. Так, Эпикур полагал, что от вещей истекают тончайшие комплексы атомов, которые представляют собой образы и подобия вещей. Чувства фиксируют эти образы и получаются безошибочные ощущения. Мышление является лишь деятельным использованием чувственных знаний, обладающих достоинством непосредственной очевидности.

Сознание подобно «восковой дощечке» и «чистой доске». Первая метафора широко использовалась всеми древними мыслителями, но с материалистами у неё была самая тесная связь. Оба образа выразили наивно-натуралистическое понимание сознания, которое господствовало в XVII в. Так, для Дж. Локка сравнение разума человека с чистым листом бумаги, на котором воздействующие вещи оставляют свои отпечатки, носило основополагающий характер. Чувственное отражение здесь, как и у Эпикура, оценивалось в виде единственного способа связи человека с материей.

Развитие отражения от низших форм к идеальным образам-знаниям. Со временем идея отражения стала совершенствоваться. В ХVII в. Д. Дидро высказал догадку о том, что в фундаменте материи есть свойство, родственное ощущению человека. В. И. Ленин придал ей тот смысл, что отражение является всеобщим свойством материи. В советском диалектическом материализме это положение получило развернутую форму. Отражение внутренне связано с движением как взаимодействием тел, при котором происходит обмен следовыми изменениями. Эволюция форм материального движения породила развитие форм отражения: неживые отпечатки, физиологические реакции, чувственно-психические знаки, идеальные образы (знания). С каждым этапом восхождения возрастает степень и качество соответствия «копии» «оригиналу». На уровне сознания достигнута высшая форма отражения в виде социальных знаний (ощущения, мысли, теории и т. п.).

Теория отражения подвергается острой критике. Основной довод сводится к тому, что активным началом здесь выступает познаваемая реальность, а человеку уготована роль пассивного приемника внешних воздействий. К. Поппер оценил концепцию отражения как «бадейную» теорию. Сознание здесь познает подобно тому, как бадьей зачерпывают воду в колодце.

1.3. Сознание как самостоятельная способность ощущать (субъективистский сенсуализм). Данное мнение развивал Э. Мах. Он считал, что человек развивает процесс жизни, унаследованный им от животного мира. Жить, значит, ощущать. Поскольку никаких внешних сущностей нет, то человек посредством органов чувств фиксирует наличные впечатления («элементы») и комбинирует их в устойчивые комплексы-вещи. Научное мышление есть тот же чувственный опыт, но делающий особый упор на экономное описание ощущений и их взаимосвязей.

2. Разумное мышление превыше чувств (рационализм).

Формы рационализма многообразны в зависимости от выбора сущности и трактовки мышления.

2.1. Путем восхождения от абстрактного к конкретному человеческий разум познает мировой разум (объективно-идеалистический рационализм). Союз рационализма с объективным идеализмом является самым тесным, ибо внешний разум может быть освоен только мыслью человека. Так, Гегель исходил из того, что мировая идея своим развитием достигает богатства своих форм. Чтобы познать эту динамику, человеческое мышление выбирает путь развития от абстрактных (односторонних) понятий к конкретным (многосторонним) теориям. При этом в итоговую систему включаются не только научные, но и мировоззренческие концепции, где ведущее место принадлежит философским учениям и доктрине Гегеля, в особенности.

2.2. Мышление отражает глубинные сущности материи (материалистический рационализм).

Разум мыслит атомы и пустоту. Согласно Демокриту, эти два вида сущности чувствам не даны. Атомы не воспринимаются в силу своих малых размеров, пустота – благодаря своей всеобъемлющей распространенности и бестелесности. Органы чувств фиксируют явления – вещи, где множество атомов сталкиваются между собой. Лишь разумное размышление может принять идеи атомов и пустоты.

Идеология есть теоретическое отражение классового бытия. По мнению Маркса и Энгельса, высший уровень общественного сознания представлен идеологией (греч. idea – идея, logos – учение). Социальная жизнь здесь отражается теоретическими средствами: идеями, понятиями, концепциями. Идеологическое мышление насыщено абстрактными операциями и протекает в сложных формах, но главная его особенность – учет классовых интересов. Этот фактор превращает идеологию в ложное сознание, ибо истинность познания уступает место соображениям «выгодности – невыгодности» знания для определенного класса. Необходимым условием совпадения идеологии с наукой выступает прогрессивность класса, интерес которого ориентирован в направлении общего хода истории. Такой социальной силой в XIX в. стал пролетариат. Стало быть, нужно разрабатывать пролетарскую идеологию, которая в отличие от буржуазного мировоззрения, может стать социальной наукой.

3. Начинает и продвигает познание воля (волюнтаризм).

Как таковая воля нерациональна, она выражает лишь деятельное стремление человека к каким-то целям и ценностям. Характеризуя направленную активность, воля выступает фактором, который мобилизует силы субъекта на достижение значимых жизненных результатов, включая знания

3.1. Волюнтаризм как учение. В древнегреческой философии господствовал рационализм, поэтому лишь в одной из школ понятие воли получил существенную разработку.

Для счастья требуется мужественная воля. Целью жизни стоики считали счастье, оно же заключается в том, чтобы следовать природе. Такой образ жизни предполагает сохранение бытия и разума. Зло находится не в вещах, а в нашем неразумном отношении к ним. Несчастье возникает тогда, когда страсти (безмерные чувства) ослепляют разум и он делает ошибки. Стало быть, искоренение страстей и сильных чувств требует воли, эта способность обеспечивает апатию и состояние холодного ума. Без мужественной воли нет бесстрастного разума, а без него нет счастья.

Свобода воли может уводить от Бога, но должна в конце концов привести к Нему. Христианство выдвинуло волю на ближний план рассмотрения и оценило ее в качестве важного духовного акта. Как гласит Библия, направленность действий первых людей разошлась с волей Творца. Почему это произошло? Все дело в человеческой воле, осознание которой принадлежит Августину. Свобода выбора есть свойство воли, а не разума, ее выбор может быть неподлинным и иррациональным, то есть не согласующимся с разумным пониманием. Так, первые люди возлюбили себя, а не Бога, их дурной выбор обернулся первородных грехом. После этого человек потерял способность абсолютно свободной воли. Без помощи Бога в виде благодати свободная воля человека уже не действует.

3.2. Концепция волюнтаризма. Христианская рефлексия подготовила предпосылки для развернутых теорий волюнтаризма, которые появились в XVIII и XIX вв.

Как полагал немецкий философ А. Шопенгауэр (1788-1860), воля является сущностью всей реальности. Но если в природе она представлена многообразием слепых жизненных сил, то в человеке воля начинает осознавать себя. Самопознание воли приводит к безрадостному выводу – жизнь человека есть непрерывная цепь страданий, ибо различные и растущие потребности неудовлетворимы и общественная жизнь из-за этого сводится к постоянным конфликтам и войнам. Выход заключается в том, чтобы подавить волю к жизни, которая все время порождает желания иметь (вещи) и быть кем-то. Существует несколько способов: уход в искусство, сострадающая любовь ко всем людям, аскетическая бедность.

4. Вера ведет познание (фидеизм).

Как способность сознания вера своеобразна и обладает разными возможностями. Выделяются два виды веры: религиозная и нерелигиозная.

4.1. Богопознание на основе веры (религиозный фидеизм). Вера в Бога разительно отличается от знания, ибо она не нуждается в логике, разъяснениях и доказательствах. Вполне правомерно Тертуллиан заявлял, что он верует и эта вера абсурдна. С точки зрения религиозной философии состояние веры мистично и таинственно.

4.2. Принципы укрепляет философская вера (философский фидеизм). По своей сути философия рациональна и все же даже в ней имеет место своя вера. Как раз она устанавливает исходные принципы любой философской системы. И это понятно, потому что всякое начало не имеет основания.

Философская вера не является слепой. Когда исходный принцип выбран и на нем выстраивается некая рациональная система, то такая связь выступает своеобразным разумным обоснованием, хотя бы и «задним планом». Кроме того, если для определенного мыслителя или школы некий принцип является предметом веры, то для других философов и школ он как правило становится предметом критической рефлексии. Таким образом, вера в философии несёт на себе светлый отпечаток разума.

4.3.Исследовательская вера (научный фидеизм). Феномен веры действует и в науке. Здесь ее предметом становятся различные формы знания и, прежде всего, исходные принципы теории. В 1930-х годах австрийский логик и математик К. Гедель доказал две теоремы, согласно которым в любой теоретической системе знания будут наличествовать необоснованные элементы. Стало быть, самое начало любой теории не подлежит обоснованию в рамках данной системы. Так, аксиомы и постулаты (лат. postulatum – требуемое) принимаются на веру. В геометрии Евклида есть такая аксиома: «через точку вне данной прямой можно провести лишь одну параллельную прямую». Только в неевклидовых геометриях она заменена другими аксиомами. Объясняя происхождение аксиом и постулатов, ученые предпочитают говорить об интуиции. Эта способность отрицает логику «пошагового мышления» и состоит в непосредственном постижении. Если интуиция не выводит искомое из предпосылок, она совпадает с верой, которая также действует без предварительного размышления. Вот почему правомерно заключить, что интуиция родственна вере.

Некоторые философы нового времени сводили сознание к познанию, что существенно обедняло картину разума. Логика рассуждений была примерно такой. Сознание существует постольку, поскольку оно познает некую внешнюю сущность. Чтобы достичь состояния отождествления, оно должно свести свою специфику к минимуму. Вот почему Ф. Бэкон сравнивал идеальный разум с зеркалом без неровностей. Такая стратегия по сути отрицала особенное бытие и содержательную специфику сознания. Но как раз они составляют ту основу, благодаря которой возможно познание. Сознание является решающим фактором многогранной жизни человека, где познание – одна из граней.

Проблема:  В каких основных формах протекает бытование сознания?

1. Сознание существует как система особых содержательных структур.

Любая жизнь стремится к максимальному разнообразию. Если сознание находится на вершине жизни, то оно реализует эту тенденцию наиболее полно и ярко.

1.1. Чувственная психика и рациональный интеллект. Нередко сознание и психику представляют как одно и то же, такую синонимичность до сих пор использовали и мы. Однако есть веское основание ввести различение: психика есть компонент сознания, объединяющий в себе все виды чувственности. Любое чувственное переживание человека является психическим – продукты органов чувств, эмоции, страсти и т.п. Если нижняя часть психики граничит с телом, то ее верхний предел сопряжен с интеллектом, представляющим все формы знания. Своим рациональным содержанием интеллект (или разум) качественно отличается от чувственной психики и как раз на этом зиждется их взаимодействие в рамках сознания

1.2. Экзистенциальная и ментальная психика. В едином строю чувств выделяются две области. Одну составляют такие переживания, которые охватывают всего индивида: состояния настроения (печаль, тревога, страх и т.п.), сильные желания (увлеченность, энтузиазм и т.п.). Эти чувства не только энергичны, глубоко укоренены и бессознательны, они могут возникнуть по чисто внутренним причинам, независимо от внешней среды. Такие аффекты образуют экзистенциальную психику. Другую область составляют сенсорные впечатления, которые производятся органами чувств: зрением, слухом и т.д. Своей причиной они всегда имеют внешние объекты и несут явное информационное содержание. Вот как раз эти чувства и следует назвать «ментальными», ибо они без затруднений взаимодействуют с интеллектом.

1.3. Два уровня работы интеллекта – опыт и мышление. В ходе эволюции жизни элементы ментальной психики обрели знаковую функцию – чувственно представлять внешние объекты. Эта роль требует обязательного дополнения со стороны интеллекта, только он способен придать чувственному знаку рациональное значение. Как раз этот союз и отличает такие единицы знания (познания) как: ощущение, восприятие и представление. Они и являются компонентами эмпирического опыта.

Если в опыте предмет задается внешней реальностью, то в мышлении он определяется только силами самого интеллекта. Предмет здесь возникает в виде задачи – проблемы, которая выражает некоторое затруднение в деятельности. в практических задачах им является расхождение между целью и средством, познавательные проблемы демонстрируют всевозможные отклонения от нормативного знания (несвязности, противоречия и т.п.). В качестве средства решения проблем или метода выступает высококачественное знание.

2. Сознание существует в виде когнитивного производства.

Любой единице жизни требуется информация об окружающей среде для того, чтобы целесообразно в ней ориентироваться. В ходе эволюции стал развиваться информационный аппарат, где одни элементы знания стали выполнять роль сырьевого предмета, а другие выступили инструментом обработки предмета. В таком процессе из когнитивного материала возникают более сложные информационные продукты. Данная технология эволюционно совершенствовалась и достигла пика своего развития в виде сознания.

2.1. Интенциональные предметы сознания. О феномене интенциональности писали уже средневековые мыслители. Речь идет о направленности сил разума на свои внутренние предметы. Так, богослов размышляет о Боге. Конечно, в его сознании Бога нет, но есть образ Творца, на который и направляются его мысли.

Если учитывать уровневую структуру сознания, то аффективная психика лишена интенциональности. В ней господствуют стихийно-хаотические потоки, делающие невозможным локализацию усилий на определенных элементах. Относительно простые виды интенциональности демонстрирует ментальная психика. Сенсорные впечатления, как правило, становятся предметом направленной деятельности. Когда мы начинаем чувствовать боль в пальце руки, то она входит в зону нашего внимания.

На более высокие формы интенциональности способен интеллект. Чувственным знакам он придает когнитивные значения и тем самым формирует компоненты опыта. Если первые обусловлены стимулами внешней реальности, то активность интеллекта направлена изнутри. Что касается мышления, то его предметом становятся те единицы опыта, которые выражают какой-то вид несвязности. Они и образуют содержание эмпирической задачи. Предметом мысли выступают также теоретические проблемы, содержащие понятия и теории.

Итак, интенциональные предметы сознания являются сырьевым материалом, на который направляются усилия информационной технологии, чтобы производить новые продукты. В качестве такого предмета выступают: а) сенсорные впечатления; б) ощущения и восприятия (эмпирическая задача); в) понятия и теории (теоретическая проблема). Узкая определенность интенционального предмета обусловливает действие внимания – усилия интеллекта концентрируются только на предмете. Это означает, что в данный момент времени осознается малая, но очень нужная часть сознания и все остальное выступает как неосознанное. Здесь вполне уместна метафора К. Поппера: сознание действует как прожектор.

2.2. Инструментальные структуры когнитивной технологии. Чтобы внести в интенциональный предмет необходимые преобразования, нужен инструментальный блок или метод. В этом качестве выступают содержательные (теории и правила) и операциональные знания.

Своеобразны методы, обслуживающие опыт. Когда психика предъявляет интеллекту обычное впечатление, память мгновенно находит нужный образ и он сразу же срабатывает в роли метода, дающего своему предмету значение. Такая быстрота объясняется большой частотой повторения данного акта, что превратило метод в постоянную установку. Другое дело, если впечатление новое или обновился его контекст, здесь возникает пауза, предмет оценивается как проблемный и к нему подыскивается соответствующая единица знания в качестве метода. Все это является эмпирическим мышлением, где присутствует гипотетическая догадка. Для решения теоретических проблем привлекаются интеллектуальные ресурсы более высокого уровня. Здесь методом становятся понятия (идеи), теории и мировоззренческие концепции. Соответственно усложняются правила и операции.

2.3. Технология сознания способна на творчество идей. Самым сложным видом интеллектуального творчества является формирование новых идей как методов. Вся хитрость заключается в том, что в самом предмете нет никаких особых намеков, указывающих на потенциальную идею. И все же творец умудряется, казалось бы, нейтральному и малозначительному элементу когнитивного опыта придать ценность значимой идеи. И опять же важным проводником в этом процессе выступает поставленная проблема. Ориентируясь на нее, креатив находит к ней необходимый метод. В качестве иллюстративного примера можно взять одну из типичных историй изобретательства. Английский инженер С. Браун занимался проектированием мостов, и поскольку жил у реки, задумал построить через нее прочный и недорогой мост. Прогуливаясь однажды ночью по своему саду, он заметил паутину, протянутую через дорожку. Тут же в голову ему пришла идея, что подобным же образом можно построить мост на железных цепях. Так был изобретен висячий мост.

Для «интуитивной идеи» характерна скачкообразная форма возникновения. Эту дискретную внезапность следует рассматривать в контексте предварительной непрерывности (длительности) проблемного поиска. Вот С. Браун задумал построить необычный мост, не прибегая к строительству дорогостоящих опор в воде. Техническая проблема свелась к сочетанию наличия прочности, дешевизны и отсутствия опор. Тем самым была задана не только проблемная установка на поиск способа поддержания моста, но и абстрактный контур метода – крепление надо искать не внизу, а где-то сверху моста. С этого времени мысль пустилась в поиск, перебирая и отвергая разные варианты. И тут ищущая мысль наталкивается на факт паутины, он оценивается как значимый, ибо среди всего прочего содержит крепление конструкции сверху. Из данного факта Браун выделил аспект висячей поддержки, что и стало идеей. В ходе ее разработки и конкретизации был получен новый проект моста.

2.4. Свободное бытие сознания как субъективной реальности. Даже в состоянии познания сознание не похоже на объективную реальность, тем более оно являет собой нечто свое, когда речь идет о его самостоятельном существовании. Разум человека обладает множеством степеней свободы и они реализуются по его воле. Если выбран режим познания, то сознание стремится воспроизвести внешнюю реальность, делая это своей когнитивной технологией. Но она способна и на многое другое. Допустим, поэт находится в стадии творчества и определенным набором образов и ритмикой слов он выражает свое состояние. Он может использовать образы русалки и кентавра, у которых отсутствуют внешние прообразы. Обычно здесь говорят об игре воображения, где господствует произвол. Ж. Делез отмечал, что сознание способно создавать «симулякры» – образы, лишенные всякого подобия. Более того, из симулякров формируется искусственная среда современного человека, где особо выделяется реклама. Итак, технология сознания обладает широким спектром функций: от познавательного представления реальности до разных форм воображения.

Сознание невозможно без языка. Он представляет собой главное измерение существования разума. По словам М. Хайдеггера, язык есть дом бытия человека.

ПРОБЛЕМА:       Какое место занимает язык в жизни сознания?

1. Язык есть следствие внешней сущности.

1.1. В начале было Слово. В иудаизме и христианстве Бог трактуется как Слово – Логос. Сотворение человека по его Божественному образу наделило душу мощной духовной силой – словом, что и отличило его от других творений. Грехопадение наложило свой отпечаток и духовный глагол оказался закованным в чувственную оболочку речи. Но на этом злоключения языка не закончились. Обладая единым и общим языком, умножившиеся народы забыли Бога и, возгордившись собою, стали строить Вавилонскую башню, чтобы достичь неба. За такой грех Бог лишил язык единства, создав множество этнических языков.

1.2. Язык как инобытие мысли. Такая трактовка принадлежит Гегелю. Как и для Платона язык для него не является сущностью, ибо он имеет чувственный характер, а абсолютная идея в своем главном содержании интеллектуальна и рациональна. На стадии духа идея вынуждена объективировать себя в различных формах языка, но все это лишь материальная кора, внутри которой пульсирует мысль. Вот почему у Гегеля нет особого учения о языке, как внешнее инобытие внутренне развивающегося духа он не достоин самостоятельного анализа.

2. Развивая язык жизни, человек сформировал свой язык.

Там, где есть жизнь, всегда существует и язык. В этой роли выступает ментальная психика. Сенсорные впечатления, получаемые организмом из внешней среды, несут важную информацию и выступают ее чувственными знаками-носителями. Эволюция породила разнообразие форм природного языка, высшие из них принадлежат животным. Так, слоны поднимают ногу, замирают и прислушиваются к чему-то. Оказалось, что ушами они слышат до 10 км, а слабые вибрации почвы чувствуют ногами до 32 км. (Звуковая волна проходит через землю быстрее чем по воздуху). Такая специализация языка весьма полезна для выживания. Чувствуя сейсмические сигналы, африканские слоны узнают в засуху о грозах за несколько сотен километров и идут в определенном направлении на водопой.

Древние люди не только унаследовали природную основу языка, но и смогли ее радикально усовершенствовать. Вместе с человеком родился социальный язык.

2.1. В труде древнего человека возникла речь. Этот тезис Ф. Энгельс развернул следующим образом. В выделении человека из животного царства главную роль сыграл труд. Изготовление орудий труда стало новым делом и зафиксировать такой опыт могла только словесная речь, посредством которой знания передавались от одного поколения другому. Кроме того, изобретенное слово оказалось весьма эффективным в организации коллективного производства. Так, охота на крупных животных требует предварительного плана и оперативного управления на местности и большие дистантные возможности речи оказались решающими для успеха.

2.2. Символический язык открыл человеку путь культуры. Эту идею развивал немецкий философ Э. Кассирер (1874-1945). У древних обезьян действовали две системы: блок рецепторов, осуществлявших восприятие внешних и внутренних стимулов, и блок эффекторов, вырабатывавших ответные реакции. Обе системы функционировали как формы природного языка, знаки которых несли жизненные значения. У прачеловека баланс инстинктивных программ нарушился и возникла третья система искусственного языка. Ее содержанием стали символы (греч. symbolon – отличительный знак) и смыслы в виде духовных образов мифа, искусства, религии и т.п. Символический язык и духовные смыслы открыли мир культуры.

3. Язык обозначает внешнюю реальность. Швейцарский лингвист Ф. де Соссюр (1857-1913) указал на основную специфику существования языка, отличную от бытия естественных объектов. Если последние пребывают в материальном субстрате, то у языка нет никакой субстанции, он существует в виде знаковой деятельности. Эту активность осуществляет ментальная психика вместе с интеллектом. Слова, которые произносят и слышат, пишут и видят, являются чувственными знаками социального типа. Указывая на определенные элементы внешнего мира, они тем самым их замещают и «вносят» в поле сознания. Интеллект придает словесным знакам когнитивные значения и тем самым образуются связки чувственного и рационального, которыми может жить только сознание. Так, для любого народа очень важны наименования их основных природных условий. И вот язык это демонстрирует: эскимосы владеют 150 названиями разных состояний снега, у индейцев Бразилии существует около 300 наименований оттенков зеленого цвета.

4. Через общение язык объединяет людей в сообщество. Хотя обозначения вещей необходимо, оно подчинено взаимодействию людей. Все основные виды деятельности предполагают групповой общение, через которое и достигается совокупный и конечный эффект.

4.1. Понимание другого. Нахождение смысла речи другого человека можно считать пониманием. Если слушатель придает воспринимаемым словам те значения, которые вкладывает говорящий, то здесь налицо понимание. Как минимум общение диалогично и оно предполагает взаимопонимание, когда у собеседников имеются общие знания, дающие единое пространство понимания. Обычные беседы на простые темы не вызывают у нас трудностей. Но иногда бывает так, что один из собеседников начинает говорить на сложную тему и другие оказываются в состоянии непонимания. Это означает, что у слушателей нет необходимых знаний, которые могли бы стать методом понимания. Подобные ситуации типичны для любой школы. К примеру, студенты, начинающие слушать первые лекции по философии, часто признаются в наличии трудностей понимания. У них отсутствуют предварительные представления о философии и это ставит барьер между преподавателем и студентами.

Но и неспециализированные разговоры подстерегают свои опасности. Некоторые собеседники нарушают нормы языка, выбирают неудачные слова, используют сокращенные обороты. К тому же, слова естественного языка многозначны, каждый знак несет «гнездо» значений и собеседник должен угадать нужный образ. Некоторыми подсказками выступают несловесные знаки: интонации голоса, жестикуляция, паузы молчания. Как полагает английский ученый М. Арджейл (1979), эффективную коммуникацию содержание слов обеспечивает лишь на 37%, все остальное зависит от несловесных знаков. И когда собеседник плохо пользуется языком телодвижений, слабо «включает» тон своего голоса, многие произнесенные смыслы остаются скрытыми и не доходят до сознания коммуникантов.

4.2. Язык как социальная игра по правилам этнической культуры. Когда ребенок появляется на свет, он сразу попадает в стихию языка. Сначала он осваивает несловесные знаки: прикосновения рук матери, ее кормящую грудь, выражения ее лица и лиц других близких людей, форму и цвет игрушек и т.п. К полутора годам малыш берется осваивать речь и делает это довольно быстро. Ученые спорят по вопросу: врождены человеку правила грамматики (Н. Хомский) или нет? Но ясно, что, приложив определенные усилия, дети начинают говорить и понимать речь других людей. Все индивиды проходят этап детства и имеют дело с языком как с начальной данностью. И поскольку в языке сконцентрирована социальная память, его освоение дает каждому незаменимый источник интеллектуального и духовного развития.

Дух народа живет в языке. Немецкий философ В. фон Гумбольдт (1767-1859) оценил язык как живой организм народного духа. Если на планете сейчас живет несколько тысяч этносов, то их различная духовность представлена таким же количеством языков. Язык любого народа специфичен и своеобразие этнического мировоззрения находит в нем свое выражение. Так, в русском языке две тысячи слов могут выразить индивидуальные черты личности. Для описания того же предмета можно привлечь 17 тысяч английских слов. Эта разница объясняется спецификой исторического развития народов. Уже в позднем средневековье англичане на первый план выдвинули права и свободы личности. Народы же России развивали преимущественно коллективные формы жизни, что отразилось в языке. «Границы моего языка есть границы моего мира» (Л. Витгенштейн).

Язык этноса влияет на способ мышления. Образ жизни влияет как на словарный фонд и на другие стороны языка. В XX в. американские антропологи Э. Сепир и Б. Уорф открыли существенные различия европейских языков и языков североамериканских индейцев. Если первые выделяют предметы и действия, то им соответствуют существительные и глаголы. В языках же племен хопи и нутка такого членения нет, словесные знаки здесь выражают поток конкретных форм и движений. Это объясняется тем, что индоевропейские языки сформировались на основе письменности и логической культуры. Латинский язык как общеевропейский впитал в себя нормативность римского права. Логике субъекта и предиката хорошо соответствует «существительное-глагол». Духовность же американских индейцев не дошла до письменности и осталась на уровне архаичных мифов. Конечно, их мышление разительно отличалось от мышления европейского типа.

Притчи и задания

Однажды древнегреческий философ Аристипп плыл на корабле и был застигнут бурей. Он очень испугался и кто-то ему сказал: «Мне, простому человеку не страшно, а ты – философ трусишь, как так?». Аристипп ответил: «Мы оба беспокоимся о своих душах, но души у нас неодинаковой ценности».

Своего младшего брата Людвиг Бетховен не жаловал, ибо тот кичился нажитым богатством. Однажды, придя на один прием, тот оставил в книге записи гостей такую надпись: «Иоганн ван Бетховен – землевладелец». Ниже ее возникла другая: «Людвиг ван Бетховен – мозговладелец».

На одном симпозиуме психиатров один докладчик заявил, что его больше озадачивает не увеличение психически больных, а то, что есть еще люди, которые сохраняют здравый разум.

«Из двух спорщиков виновен тот, кто умнее» (Гете). Прокомментируйте.

Афинскому оратору Демосфену пришлось выслушать пространную речь одного демагога. Последний попросил ее оценить. Демосфен сказал: «Много говорить – это еще не значит, сказать хорошо. Говорить хорошо – это значит, сказать мало».

Профессор Чикагского университета Р. Гейл пришел с одним студентом проводить эксперимент. Лаборатория была новая и было непонятно, какое напряжение в электрической сети: 110 в. или 220 в. Студент решил принести вольтметр, но профессор, чтобы не терять время, предложил измерить напряжение словами. Попробуйте раскрыть суть этого оригинального проекта.

«Если двое говорят одно и то же, то это не одно и то же» (древнеримская поговорка). Что здесь подразумевается?

Литература

Вязовкин, В.С., Тузова, Т.М. Бытие и мышление. Учебн. пособие [Текст] / В.С. Вязовкин, Т.М. Тузова. – Мн., 1999.

Гумбольдт, В. фон. Язык и философия культуры [Текст] / В. фон Гумбольдт. – М., 1985.

Мамардашвили, М. Сознание – бытие [Текст] / М. Мамардашвили // М. Мамардашвили. Мой опыт нетипичен. – СПб., 2000.

Моррис, Ч.У. Основания теории знаков [Текст] / Ч.У. Моррис // Семиотика: Антология. – М.-Екатеринбург, 2001.

Патнэм, Х. Философия сознания [Текст] / Х. Патнэм. – М., 1999.

Портнов, А.Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIХ-XX вв. [Текст] / А.Н. Портнов. – Иваново, 1994.

Прист, Ст. Теории сознания [Текст] / Ст. Прист. – М., 2000.

Райл, Г. Понятие сознания [Текст] / Г. Райл. – М., 1999.

Самое человеческое в человеке – это сознание. Но оно же и является самой глубокой и множественной загадкой. Человечество многое уже знает о себе, однако самые сложные проблемы современности связаны как раз с пониманием сознания. И все же история познания, и история философии показывают некоторую динамику прогресса в осмыслении темы сознания.

ПРОБЛЕМА:       Сознание есть изначальная данность человеку или оно зависит от внешней сущности?

I. Сознание ничем внешним не определяется.

Такое решение может не предполагать проблему возникновения или вполне сознательно отвергать ее.

1. Душа присуща человеку, ибо всё в мире обладает душой (анимизм).

Древние люди сформировали представление о душе как нечто таком, что приводит в движение тело и обеспечивает успех различных действий. Она не рождается и не умирает, после смерти отдельного человека душа превращается в самостоятельно существующего духа. Все реалии: камни, деревья, животные  и т.п. имеют свои души. Такое учение назвали анимизмом (лат. anima – душа).

2. Сознание есть самостоятельная функция человеческой деятельности (субъективный идеализм).

Вопрос о причинной основе сознания философы-субъективисты считают надуманным. По их мнению, появление на свет индивида с нормальными органами чувств устраняет все рассуждения об источнике сознания. Последнее представляет собой спонтанную чувственную деятельность, или жизненный опыт, который развивается с детского возраста до смерти. Такая активность своим содержанием имеет различные впечатления ощущения, восприятия и мысли. У всего этого нет никаких внешних причин. Так заявляли последовательные субъективисты (Д. Юм, Э. Мах и др.). Менее радикальные философы (И. Кант) предлагали учитывать роль внешней реальности, но приоритет отдавали сознанию.

II. Сознание порождено мировой сущностью.

Для истории философии данное решение является типичным. Неоднозначность трактовок определена выбором той или иной сущности.

1. Душа человека есть образ и подобие Бога.

Это положение разделяют все мировые религии. Если брать иудаизм и христианство, то применение идеи Бога-Творца для объяснения души зафиксировала Библия: «И сказал Бог: сотворим человека по образу нашему, по подобию нашему... и тогда Яхве, Бог, создал человека из праха земного, и вдунул в ноздри его дыхание жизни...» (Быт. 2,7.). Адам и Ева получили от Бога частицу Его как нематериального духа, которая и стала «дыханием жизни», или чистой идеальной душой. Первородный грех нарушил чистоту души, вместе с человеком она опустилась в тварный мир. Спасение всех людей как душ произойдет через Бога-Сына.

2. Душа как форма проявления мирового сознания.

Объективные идеалисты в своих объяснениях выводят сознание человека из той или иной разновидности разумного абсолюта.

2.1. Человеческие души зависят от сверхматериального начала.  Согласно Платону, в Гиперурании пребывает множество бессмертных и идеальных душ, которые созерцают эйдосы и в дальнейшем падают в область земных вещей. Здесь они вселяются в тела, образуя человеческих индивидов. Если человек вел себя праведно, занимался философией и наукой, то его душа снова возносится к эйдосам. В противном случае она вселяется в низшие существа (животные) и ее скитания умножаются.

3. Сознание возникло на основе материи и определяется ею.

Такой вывод очевиден для материализма. Различные концепции материи как сущности дали спектр версий.

3.1. Душа тонко телесна (натурализм). Данное представление было присуще древним натурфилософам Китая, Индии и Греции.

Душа есть высший Огонь – Логос. Сущностью всего для Гераклита был Огонь. Если низшие и грубые состояния Огня образуют землю (зола), воду и воздух, то одна из его высоких трансформаций – душа. У людей она представлена по-разному: у мудрецов душа отличается высшей сухостью, а безумцы обладают влажно-сырыми душами.

Из совершенных атомов сложены все души. Это мнение естественно для Демокрита. Если вещи складываются из атомов неправильной геометрической конфигурации, то душа образуется из сферических атомов с гладкой поверхностью, весьма легких, занимающих промежуточное место между частицами воздуха и огня. Эти свойства атомов и придали человеческой душе высокую подвижность.

3.2. Сознание материально как физиологическая функция человеческого мозга (физиологический натурализм). Такая идея была выдвинута в XIX в. немецкими физиологами В. Бюхнером и Молешоттом. Они заявили, что мозг выделяет мысль так же, как печень выделяет желчь.  Немецкие ученые сформулировали весьма «сильную» абстракцию- существование и даже содержание сознания определяется исключительно функционированием мозга. Здесь не принимается в расчет влияние внешней природы, общества и культуры. Точку зрения Бюхнера и Фогта оценили как «вульгарный материализм».

3.3. Сознание – идеальный продукт развития социальной материи. Это решение возникло на основе метода исторического материализма. Ф. Энгельс создал трудовую гипотезу антропогенеза, согласно которой некоторые древние виды обезьян перешли к использованию искусственных орудий и стали людьми. Сознание возникло как особое средство труда в виде знаний связей: «орудие труда – предмет труда», «руководитель – исполнитель». Производственный опыт включил не только знание преобразованных элементов природы, но и социальную информацию о трудовых отношениях. Сознание родилось как отражение общественного бытия, ядро которого составил труд.

Проблема:  Существует ли взаимосвязь между сознанием и человеческим телом?

1. Душа и тело существуют без взаимосвязи (функциональный дуализм).

Такой дуализм чрезвычайно редок. Чаще всего, под дуализмом предполагается противоположность двух субстанций – духа и материи, соответственно, души и тела. Эту позицию защищали Платон и Декарт. Однако оба мыслителя признавали тот или иной вариант взаимодействия. К функциональному же дуализму ближе всего одна из психологических концепций.

1.1. Психофизический параллелизм. Данный принцип в XIX в. предложили немецкие психологи В. Вундт и Г. Фехнер, критически осмыслив философские учения. Когда Декарт установил дуализм духовной и телесной субстанций, многие мыслители с этим не согласились. Их устраивала гипотеза «шишковидной железы», которая якобы соединяет две субстанции. Француз Н. Мальбранш (1683-1715) предложил на роль связующего фактора Бога. Но если у него Творец осуществляет непрерывное взаимодействие души и тела, то у В. Лейбница Бог это делает один раз и навсегда («предустановленная гармония»). А что будет, если вообще отказаться от идеи связи? Вот по этому пути и пошли Вундт и Фехнер. По их мнению, физические и психические процессы строго соответствуют друг другу во времени и по содержанию, но они совершенно не воздействуют друг на друга. Получается, что психика и телесность существуют как бы параллельно друг другу, находясь в таком отношении, что любому психическому явлению соответствует аналогичный физический процесс. Так, чувство горя и страдания сопровождается слезами, формирование знания сопрягается с определенной активностью мозга и т.п. Однако между двумя берегами нет никаких мостиков влияния.

2. Сознание и тело действуют друг на друга (интеракционизм).

Такое решение предполагает множество различных версий.

2.1. Приоритет влияния души на тело. Этот принцип естественен для религиозных и идеалистических течений.

Одухотворение плоти. В христианской религии зависимость души от тела рассматривается как следствие первородного греха. Грубая и темная материальная плоть отягощает бессмертную душу человека, но догмат воскрешения утверждает светлую перспективу. Августин разъяснял его так. Второе пришествие Христа принесет возрождение плоти, она преобразуется под влиянием духа, станет легкой и просветленной. Такое «обожение» плоти восстановит человеческую природу до уровня божественного творения Адама и Евы.

Сознание управляет телом. Во многих ситуациях тело способно действовать само по себе (инстинкты, автоматизмы и т.п.), но в сложной человеческой деятельности ему требуется помощь сознания. Изготовление техники, принятие политических решений, осуществление морального выбора, научное исследование и многое другое осуществляется под контролем высокого интеллекта. Сознание выступает здесь системой высококачественной информации в форме социальных знаний. Этот ресурс, состоящий из идеальных образов, и позволяет разуму быть «кормчим тела» (Платон), выступать управляющим центром человека. Посредством особых знаний сознание способно исцелять тело, развивать его и придавать ему различную форму. Практика некоторых целителей, психотерапевтов, йогов, выдающихся спортсменов, представителей бодибилдинга дает убедительные свидетельства.

2.2. Определяющее влияние тела на сознание. В основу данного решения положен большой массив жизненных фактов, фиксирующих зависимость психического и духовного от телесного. Здесь отвергается представление о душе как самостоятельной субстанции и утверждается образ сознания как специфического свойства сложной деятельности человеческого тела. Но какие элементы последнего оказываются решаю­щими для психики? Тут открывается разнообразие версий натурализма и материализма.

Бессознательное «Оно» определяет сознательное «Я». Этот тезис принадлежит 3. Фрейду. Он полагал, что сознание (Я) формируется при жизни человека и его содержанием выступает знание внешней реальности. Но не ему принадлежит роль главной скрипки, а бессознательному, то есть Оно. Его содержанием выступают жизненные инстинкты, среди которых первенствуют сексуальные желания с мощной психической энергией («либидо»). Фрейд признал кроме эроса – инстинкта жизни и танатос – инстинкт смерти. Уже у ребенка действуют сексуальные импульсы, направленные на мать и отца. Они проникают в формирующееся Я и здесь сталкиваются с социальными запретами (моральные «нельзя»), то есть со «сверх-Я». Под давлением последнего постыдные желания вытесняются в сферу подсознательного и становятся причиной нервно-психических заболеваний. Излечение же неврозов требует техники психоанализа.

Психика как способ выработки телесно-поведенческих реакций на стимулы среды (бихевиоризм). Такой принцип предложил американский ученый Д. Уотсон (1878-1958). Под влиянием позитивизма и прагматизма он решил сделать психологию чисто экспериментальной наукой с устранением всех «метафизических» понятий. Отталкиваясь от своих опытов с мышами в лабиринте, он создал поведенческую модель человеческой психики. В любой жизненной ситуации окружающая среда воздействует на тело индивида посредством «стимулов», ответы на них формируются в виде «реакций», то есть определенных поведенческих актов. Такую структуру имеют безусловные и условные рефлексы, исследованные И.П. Павловым. Стало быть, мышление есть такая же моторная деятельность тела, как и игра в теннис.

Бихевиоризм (англ. behaviour – поведение) стирает качественную' границу между сознанием и психикой животных. Такая форма натурализма игнорирует не только богатство духовного уровня сознания, но и содержание эмпирического опыта и мышления. Внешнее поведение индивида таит в себе сложный комплекс внутренних структур и функций.

Сознание – информационная функция человеческого мозга. Современная наука подтвердила догадку грека Алкмеона (V в. до н.э.) о причастности мозга разуму. Оказалось, что мозг является самой сложной системой человеческого тела. Несколько десятков миллиардов клеток – нейронов организованы в сети с удивительно разнообразной «архитектоникой». Головной мозг осуществляет разнообразные информационные функции. От органов чувств непрерывно поступают закодированные сигналы и их расшифровывают определенные участки коры. При выработке программ деятельности мозг обеспечивает использование индивидуального и видового опыта. Установлена функциональная специализация отдельных структур мозга, включая функциональную асимметрию мозга: левое полушарие ответственно преимущественно за логическое мышление, а правое – за формирование чувственных образов, а также за интуицию и воображение. Отсюда делается вывод о том, что работа мозга обеспечивает содержание сознания.

2.3. Взаимодействие тела и сознания без приоритетов. Здесь не ставится в острой форме вопрос о ведущей роли какой-то одной инстанции.

«Двойная причина – двойное следствие». Такая формула принадлежит немецким психологам К. Штумпфу и Э. Бехеру. У каждого телесного (физического, нервного) процесса, так же как у любого психического акта, существует двойная – физическая и психическая – причина и соответственно – двойное следствие. Если Вундт и Фехнер признали параллельное существование тела и психики, то здесь налицо их взаимная детерминация. Допустим, мы укололи палец иглой. Стало быть, ощущение иглы причинно вызвало ощущение укола, но у этого следствия существует причина и на мозговом уровне (нейронная активность). С другой стороны, последняя запущена действием иглы и стала причиной переживания боли (физиологическое состояние). Таким образом, вырисовывается сложная архитектура «горизонтальных» (внутриуровневых) и «вертикальных» (межуровневых) связей.

Особой частью человеческого тела является головной мозг. Он представляет собой самую сложную по своей организации телесную структуру. С древних времен работу мозга соотносили с разумом и эта связь до сих пор имеет проблемный характер.

ПРОБЛЕМА:       Каково соотношение между мозгом человека и сознанием?

Данный вопрос предпочитают не ставить и не обсуждать религиозные философы, объективные идеалисты и субъективисты. И это объясняется тем, что он не имеет большой значимости в свете их основных принципов. Если религиозный мыслитель признал душу образом Бога, то где существует такой образ и какое он имеет отношение к мозгу суть вопросы второстепенные. Объективный идеалист тему мозга также не считает своей, его интересует связь человеческого духа с мировым разумом. Для субъективиста-эмпирика связь сознания с мозгом чересчур «теоретична» и спекулятивна. В итоге остается поле материализма, где всегда актуально для осмысления соотношение «мозг – сознание».

1. Сознание можно полностью объяснить деятельностью мозга (редукционистский материализм).

Накоплено большое количество фактов обыденного и научного опыта, которые говорят в пользу несомненной зависимости психики от работы мозга. С каждым случалось такое, когда относительно сильный удар по голове выводил нас на некоторое время из сознательного состояния. Ученые указывают на множество других, более сложных явлений. Если объединить данные народной психологии и факты нейронаук, то можно сформулировать общий тезис – все феномены сознания (ментальное) определяются функционированием мозга. Эта позиция оценивается как редукционизм, ибо акты психики здесь сводятся к процессам мозга, как не обладающие собственным содержанием. Такое смысловое русло весьма широко и в него укладываются самые разные версии.

1.1. Явления сознания тождественны событиям или состояниям мозга (теория тождества). У этой концепции довольно много поклонников – американец Д. Дэвидсон, англичанин Ю. Плейс, австралиец Дж. Смарт и др. Их критический пафос направлен на идеалистов и мистиков, у которых дух (разум) витает почти повсюду. Они подчеркивают, что мозг – это единственный дом, где может жить сознание. Более того, между ними нет содержательной разницы, ментальное образует самую важную часть мозга как дома. Разум есть процесс в мозге подобно тому, как шляпа есть пучок связанных между собой соломинок.

Все ментальное определяется квантовыми процессами в нейронных структурах мозга (физикализм). Обращение к физическим основаниям мозга имеет множество своих сторонников и выделение тех или иных элементов варьируется в широких пределах. Так, по мнению И.З. Цехмистро, за материальность мышления отвечают спины элементарных частиц, составляющих нейроны мозга. А.Е. Акимов и Г.И. Шипов предлагают торсионные поля (вакуумные структуры кручения) в качестве физического переносчика информации. Другие авторы полагают, что квантовые эффекты могут объяснить парадоксальные свойства явлений сознания. Так, квантовость хорошо сопрягается с дискретностью образования восприятий и идей. Корпускулярно-волновой дуализм приемлемо объясняет сочетание локальной специализации участков мозга с эмерджентной (целостной) работой нейронной сети. Как полагает К. Прибрам, корпускулярно-волновые структуры формируют сознание в виде информационной голограммы. Для А.В. Иванова принцип дополнительности ориентирует сочетать физические и физиологические модели с признанием субъективных свойств сознания.

К квантовому подходу можно предъявить и контраргумент. Он страдает общей болезнью редукционизма, пытаясь целое объяснить одной частью. Для изучения физического уровня деятельности мозга квантовая стратегия вполне эффективна, но уже понимание нервных процессов ей не под силу. Трудности тем более возрастают и доходят до апогея, если речь идет о переживаниях, знаниях и духовных ценностях.

1.2. Сознание представляет собой информационную функцию мозга (функционализм). Эта идея весьма универсальна и во многом пересекается с теорией тождества. Ее сторонники (Д. Дубровский, Д. Льюис, Х. Патнэм и др.) под функцией представляют все процессы мозга по приобретению, переработке и хранению информации. Содержанием этой совокупной деятельности выступает информация – то, что способно решать разнообразные задачи: распознавать образы (воспринимать, читать текст), целенаправленно двигаться, вести языковое общение, вычислять, производить логические выводы, обучаться. Функционалисты сознательно уходят от содержательного определения информации и сосредотачивают внимание не ее ролевых возможностях. Единственное, что они подчеркивают, это различие информации и знания. Последнее они считают чрезмерно узким понятием, замкнутым на субъективность человека. Информация же обслуживает животных, человека и технические системы (компьютеры и т.п.). Она родственна интеллекту как универсальной способности решать и добиваться необходимых результатов. Информация организуется в программы, где представлены задачи или цели (что нужно) и средства достижения (как делать) в виде четких правил (алгоритмов), указывающих на реализацию формальных операций.

Будущие компьютеры будут мыслить как человеческий мозг. Предпосылкой такого оптимизма является первенство функции над содержательной структурой – не важно, какой имеется субстрат, главное состоит в эффективном действии. Отсюда вытекают экзотические проекты. Х. Патнэм полагает, что если добиться выполнения всех телесных функций техническим устройством, похожим на бочку, то мозг может действовать в нем без тела («мозги в бочке»). Более того, сам мозг можно заменить совершенным компьютером при том условии, если он обеспечивает все мозговые функции. В принципе возможна искусственная система, полностью заменяющая человека («компьютер в бочке»).

Путь к таким проектам проложили работы по искусственному интеллекту (ИИ), начало которых связано с английским ученым А. Тьюрингом. В статье «Может ли машина мыслить?» (1938) он предложил тест на разумность. Если в общении с технической программой путем обмена текстами человек не сможет определить – машина это или человек, то программа разумна. Уже во второй половине XX в. компьютеры ряда поколений стали удовлетворять данному критерию.

Не все исследователи признали текст Тьюринга достаточно строгим. Критики указали на то,  что на нем лежит печать бихевиоризма – прослеживать функциональные вход и выход, а внутреннюю активность, их порождающую, оставить «черным ящиком». Но для характеристики интеллекта учета одних внешних действий явно недостаточно.

«Китайская комната» против теста Тьюринга. Американский философ Дж. Сёрл предложил мысленный эксперимент, где опровергаются основные условия теста Тьюринга. В комнате сидит человек, не знающий значений китайских иероглифов, но умеющий в соответствии с правилами синтаксиса сочетать их в связный текст. Этот текст передается вовне, его читает китаец (или знаток китайского языка) и делает заключение, что в комнате находится человек, владеющий китайским письмом и знающий китайскую культуру. Серл делает вывод: компьютерная программа владеет синтаксическими правилами как человек в китайской комнате и она способна создавать связные тексты, но этого недостаточно для признания ее разумной. Своими действиями программа создает иллюзию интеллектуальности и мы можем ею обманываться, как тот эксперт по китайскому языку вне комнаты. Но реальный разум всегда предполагает не только синтаксис, но и семантику, то есть понимание языка. Если у человека это может быть и чаще всего бывает, то компьютер этого лишен принципиально, как человек, находящийся в китайской комнате или как попугай, бессмысленно воспроизводящий человеческую речь.

Если компьютер способен только вычислять, то человек умеет понимать. С мнением Сёрла солидарен Д. Пенроуз (США). Он считает, что в связи с развитием когнитивных наук был создан миф с идеей вычисления. Его содержание – два тезиса: 1) всякое сознание есть вычисление; 2) разум можно полностью моделировать вычислительными компьютерами. Но так ли все на самом деле? Реальные вычисления, осуществляемые компьютером, сводятся к: а) численным расчетам; б) алгебраическим преобразованиям; б) автоматическим доказательствам теорем. Все это объединяется чисто формальным применением простых правил и реализацией логических операций. Но даже для математики одних вычислений недостаточно. Они начинаются с постановки задачи (что и для чего вычислять), что лежит за пределами вычислительного интеллекта и принадлежит понимающему разуму. Он же и дает интуитивную идею для решения, в ней он может ошибиться, но как раз в этом и состоит превосходство разума над вычислительным интеллектом, который вообще не способен догадываться. Разум незаменим и тогда, когда надо оценить полученный результат (сравнение с целевой установкой). Когда компьютерная программа попадает в вычислительную петлю (бесконечное повторение одних и тех же операций), ее оценку производит понимающий разум человека-программиста. Стало быть, вычисление – это самая простая и малая часть программирования, которую берет на себя компьютер. Все самое сложное выполняет понимающий разум человека.

1.3. Невральное событие с необходимостью детерминирует явление сознания. Такую идейную позицию занимает английский исследователь Т. Хондрих. Он полагает, что мозговые процессы и ментальные акты, взятые обособленно, теряют причинные зависимости и обретают таинственный характер. С точки зрения научного подхода нужно всегда брать пару, где невральное событие играет роль причины, а явление сознания выступает следствием. Например, возбуждение нейронов участка К правого полушария обеспечило восприятие внешнего объекта.

Данная стратегия выгодно отличается от других материалистических версий своей нежесткостью. Здесь нет требования помещать сознание в структуру мозга, вовсе не обязательно сводить ментальный акт к функции мозга. Явным достоинством является некая дистанция между мозгом и психикой. Другой вопрос, может ли она быть заполнена только связью детерминации?

2. Мозг обеспечивает низшие условия бытия сознания, но не имеет никакого отношения к ментальному содержанию.

Данное решение предполагает у сознания две основы – мозг и некое другое материальное образование. Главное здесь заключается в доводах в отношении того, почему нельзя зацикливаться на мозге.

2.1. Субъективные свойства сознания не объясняются мозгом. «Китайская комната» стала для Сёрла прелюдией в выработке своей позитивной концепции. В ней важное место принадлежит теме мозга. Ментальные состояния следует признать биологическими характеристиками мозга, ибо эта связь утверждена природной эволюцией. Когнитивные науки изучают данную зависимость вполне объективно, то есть от третьего лица. Но еще у сознания остаются субъективные ментальности: то, что предстает от первого лица. Индивидуальные переживания и конкретные мысли не исследуются наукой и не определяются мозгом. Акцентирование внимания на субъектных аспектах сознания образует «переоткрытие сознания» Дж. Сёрла.

2.2. Если мозг составляет материальную основу сознания, то социальная культура определяет его содержание. Эта идея навеяна историческим материализмом. Ведь если Ф. Энгельс признавал зависимость сознания от общественного бытия, то он и не сомневался в том, что сознание есть функция мозга. Совмещение обоих аспектов возможно при условии, если они выражают разные зависимости. Учитывая приоритет общественного бытия, расширенного до границ культуры, следует отдать ему содержание сознания. На долю мозга остается обеспечение относительно простого существования сознания в следующих формах: а) вещественно-энергетическая поддержка; б) хранение знаний в виде памяти; в) низшая операционная активность; г) сигнально-знаковое кодирование информации. Стало быть, роли мозга и культуры дополнительны: вместе со всем телом мозг дает разуму материальные условия существования, в социальной же культуре формируется содержание сознания.

Если для сознания индивида тело является ближайшей реальностью, то дальней средой выступает культура и природа. Первое здесь можно трактовать весьма расширительно – сложившиеся материальные и духовные ценности, другие люди и т.п. Вместе с природой культура составляет внешнюю для сознания реальность. Связь между ними двустороння: одна зависимость представлена познавательным отношением, а другая – жизненной активностью. Их выделение весьма условно и диктуется логикой раскрытия темы.

ПРОБЛЕМА:       Какими способностями сознание познает внешний мир?

Способности сознания разнообразны: чувства, воля, интеллект, мышление, вера. В каком же порядке они действуют? Существуют ли тут приоритеты? Плюрализм ответов здесь очевиден.

1. Чувственность достаточна для полноценной связи сознания с внешним миром (сенсуализм).

Это решение не может быть единым в силу своей широты. Оно противопоказано только для объективных идеалистов.

1.1. Душа чувственно воспринимает ощущения, посланные Богом (религиозный сенсуализм). Данное суждение лежит в основе философии Дж. Беркли. Если Бог не творил материальную субстанцию, то чувств вполне достаточно для восприятия божественных «идей», или ощущений. Никаких других способностей (понятийного мышления, к примеру) человеку не нужно.

1.2. Чувства отражают материю (материалистический сенсуализм).

Принцип отражения. Он органически связан с материализмом. По своему содержанию сознание зависит от внешней материальной среды, потому что оно отражает ее, получая некие следы-образы. Так, Эпикур полагал, что от вещей истекают тончайшие комплексы атомов, которые представляют собой образы и подобия вещей. Чувства фиксируют эти образы и получаются безошибочные ощущения. Мышление является лишь деятельным использованием чувственных знаний, обладающих достоинством непосредственной очевидности.

Сознание подобно «восковой дощечке» и «чистой доске». Первая метафора широко использовалась всеми древними мыслителями, но с материалистами у неё была самая тесная связь. Оба образа выразили наивно-натуралистическое понимание сознания, которое господствовало в XVII в. Так, для Дж. Локка сравнение разума человека с чистым листом бумаги, на котором воздействующие вещи оставляют свои отпечатки, носило основополагающий характер. Чувственное отражение здесь, как и у Эпикура, оценивалось в виде единственного способа связи человека с материей.

Развитие отражения от низших форм к идеальным образам-знаниям. Со временем идея отражения стала совершенствоваться. В ХVII в. Д. Дидро высказал догадку о том, что в фундаменте материи есть свойство, родственное ощущению человека. В. И. Ленин придал ей тот смысл, что отражение является всеобщим свойством материи. В советском диалектическом материализме это положение получило развернутую форму. Отражение внутренне связано с движением как взаимодействием тел, при котором происходит обмен следовыми изменениями. Эволюция форм материального движения породила развитие форм отражения: неживые отпечатки, физиологические реакции, чувственно-психические знаки, идеальные образы (знания). С каждым этапом восхождения возрастает степень и качество соответствия «копии» «оригиналу». На уровне сознания достигнута высшая форма отражения в виде социальных знаний (ощущения, мысли, теории и т. п.).

Теория отражения подвергается острой критике. Основной довод сводится к тому, что активным началом здесь выступает познаваемая реальность, а человеку уготована роль пассивного приемника внешних воздействий. К. Поппер оценил концепцию отражения как «бадейную» теорию. Сознание здесь познает подобно тому, как бадьей зачерпывают воду в колодце.

1.3. Сознание как самостоятельная способность ощущать (субъективистский сенсуализм). Данное мнение развивал Э. Мах. Он считал, что человек развивает процесс жизни, унаследованный им от животного мира. Жить, значит, ощущать. Поскольку никаких внешних сущностей нет, то человек посредством органов чувств фиксирует наличные впечатления («элементы») и комбинирует их в устойчивые комплексы-вещи. Научное мышление есть тот же чувственный опыт, но делающий особый упор на экономное описание ощущений и их взаимосвязей.

2. Разумное мышление превыше чувств (рационализм).

Формы рационализма многообразны в зависимости от выбора сущности и трактовки мышления.

2.1. Путем восхождения от абстрактного к конкретному человеческий разум познает мировой разум (объективно-идеалистический рационализм). Союз рационализма с объективным идеализмом является самым тесным, ибо внешний разум может быть освоен только мыслью человека. Так, Гегель исходил из того, что мировая идея своим развитием достигает богатства своих форм. Чтобы познать эту динамику, человеческое мышление выбирает путь развития от абстрактных (односторонних) понятий к конкретным (многосторонним) теориям. При этом в итоговую систему включаются не только научные, но и мировоззренческие концепции, где ведущее место принадлежит философским учениям и доктрине Гегеля, в особенности.

2.2. Мышление отражает глубинные сущности материи (материалистический рационализм).

Разум мыслит атомы и пустоту. Согласно Демокриту, эти два вида сущности чувствам не даны. Атомы не воспринимаются в силу своих малых размеров, пустота – благодаря своей всеобъемлющей распространенности и бестелесности. Органы чувств фиксируют явления – вещи, где множество атомов сталкиваются между собой. Лишь разумное размышление может принять идеи атомов и пустоты.

Идеология есть теоретическое отражение классового бытия. По мнению Маркса и Энгельса, высший уровень общественного сознания представлен идеологией (греч. idea – идея, logos – учение). Социальная жизнь здесь отражается теоретическими средствами: идеями, понятиями, концепциями. Идеологическое мышление насыщено абстрактными операциями и протекает в сложных формах, но главная его особенность – учет классовых интересов. Этот фактор превращает идеологию в ложное сознание, ибо истинность познания уступает место соображениям «выгодности – невыгодности» знания для определенного класса. Необходимым условием совпадения идеологии с наукой выступает прогрессивность класса, интерес которого ориентирован в направлении общего хода истории. Такой социальной силой в XIX в. стал пролетариат. Стало быть, нужно разрабатывать пролетарскую идеологию, которая в отличие от буржуазного мировоззрения, может стать социальной наукой.

3. Начинает и продвигает познание воля (волюнтаризм).

Как таковая воля нерациональна, она выражает лишь деятельное стремление человека к каким-то целям и ценностям. Характеризуя направленную активность, воля выступает фактором, который мобилизует силы субъекта на достижение значимых жизненных результатов, включая знания

3.1. Волюнтаризм как учение. В древнегреческой философии господствовал рационализм, поэтому лишь в одной из школ понятие воли получил существенную разработку.

Для счастья требуется мужественная воля. Целью жизни стоики считали счастье, оно же заключается в том, чтобы следовать природе. Такой образ жизни предполагает сохранение бытия и разума. Зло находится не в вещах, а в нашем неразумном отношении к ним. Несчастье возникает тогда, когда страсти (безмерные чувства) ослепляют разум и он делает ошибки. Стало быть, искоренение страстей и сильных чувств требует воли, эта способность обеспечивает апатию и состояние холодного ума. Без мужественной воли нет бесстрастного разума, а без него нет счастья.

Свобода воли может уводить от Бога, но должна в конце концов привести к Нему. Христианство выдвинуло волю на ближний план рассмотрения и оценило ее в качестве важного духовного акта. Как гласит Библия, направленность действий первых людей разошлась с волей Творца. Почему это произошло? Все дело в человеческой воле, осознание которой принадлежит Августину. Свобода выбора есть свойство воли, а не разума, ее выбор может быть неподлинным и иррациональным, то есть не согласующимся с разумным пониманием. Так, первые люди возлюбили себя, а не Бога, их дурной выбор обернулся первородных грехом. После этого человек потерял способность абсолютно свободной воли. Без помощи Бога в виде благодати свободная воля человека уже не действует.

3.2. Концепция волюнтаризма. Христианская рефлексия подготовила предпосылки для развернутых теорий волюнтаризма, которые появились в XVIII и XIX вв.

Как полагал немецкий философ А. Шопенгауэр (1788-1860), воля является сущностью всей реальности. Но если в природе она представлена многообразием слепых жизненных сил, то в человеке воля начинает осознавать себя. Самопознание воли приводит к безрадостному выводу – жизнь человека есть непрерывная цепь страданий, ибо различные и растущие потребности неудовлетворимы и общественная жизнь из-за этого сводится к постоянным конфликтам и войнам. Выход заключается в том, чтобы подавить волю к жизни, которая все время порождает желания иметь (вещи) и быть кем-то. Существует несколько способов: уход в искусство, сострадающая любовь ко всем людям, аскетическая бедность.

4. Вера ведет познание (фидеизм).

Как способность сознания вера своеобразна и обладает разными возможностями. Выделяются два виды веры: религиозная и нерелигиозная.

4.1. Богопознание на основе веры (религиозный фидеизм). Вера в Бога разительно отличается от знания, ибо она не нуждается в логике, разъяснениях и доказательствах. Вполне правомерно Тертуллиан заявлял, что он верует и эта вера абсурдна. С точки зрения религиозной философии состояние веры мистично и таинственно.

4.2. Принципы укрепляет философская вера (философский фидеизм). По своей сути философия рациональна и все же даже в ней имеет место своя вера. Как раз она устанавливает исходные принципы любой философской системы. И это понятно, потому что всякое начало не имеет основания.

Философская вера не является слепой. Когда исходный принцип выбран и на нем выстраивается некая рациональная система, то такая связь выступает своеобразным разумным обоснованием, хотя бы и «задним планом». Кроме того, если для определенного мыслителя или школы некий принцип является предметом веры, то для других философов и школ он как правило становится предметом критической рефлексии. Таким образом, вера в философии несёт на себе светлый отпечаток разума.

4.3.Исследовательская вера (научный фидеизм). Феномен веры действует и в науке. Здесь ее предметом становятся различные формы знания и, прежде всего, исходные принципы теории. В 1930-х годах австрийский логик и математик К. Гедель доказал две теоремы, согласно которым в любой теоретической системе знания будут наличествовать необоснованные элементы. Стало быть, самое начало любой теории не подлежит обоснованию в рамках данной системы. Так, аксиомы и постулаты (лат. postulatum – требуемое) принимаются на веру. В геометрии Евклида есть такая аксиома: «через точку вне данной прямой можно провести лишь одну параллельную прямую». Только в неевклидовых геометриях она заменена другими аксиомами. Объясняя происхождение аксиом и постулатов, ученые предпочитают говорить об интуиции. Эта способность отрицает логику «пошагового мышления» и состоит в непосредственном постижении. Если интуиция не выводит искомое из предпосылок, она совпадает с верой, которая также действует без предварительного размышления. Вот почему правомерно заключить, что интуиция родственна вере.

Некоторые философы нового времени сводили сознание к познанию, что существенно обедняло картину разума. Логика рассуждений была примерно такой. Сознание существует постольку, поскольку оно познает некую внешнюю сущность. Чтобы достичь состояния отождествления, оно должно свести свою специфику к минимуму. Вот почему Ф. Бэкон сравнивал идеальный разум с зеркалом без неровностей. Такая стратегия по сути отрицала особенное бытие и содержательную специфику сознания. Но как раз они составляют ту основу, благодаря которой возможно познание. Сознание является решающим фактором многогранной жизни человека, где познание – одна из граней.

Проблема:  В каких основных формах протекает бытование сознания?

1. Сознание существует как система особых содержательных структур.

Любая жизнь стремится к максимальному разнообразию. Если сознание находится на вершине жизни, то оно реализует эту тенденцию наиболее полно и ярко.

1.1. Чувственная психика и рациональный интеллект. Нередко сознание и психику представляют как одно и то же, такую синонимичность до сих пор использовали и мы. Однако есть веское основание ввести различение: психика есть компонент сознания, объединяющий в себе все виды чувственности. Любое чувственное переживание человека является психическим – продукты органов чувств, эмоции, страсти и т.п. Если нижняя часть психики граничит с телом, то ее верхний предел сопряжен с интеллектом, представляющим все формы знания. Своим рациональным содержанием интеллект (или разум) качественно отличается от чувственной психики и как раз на этом зиждется их взаимодействие в рамках сознания

1.2. Экзистенциальная и ментальная психика. В едином строю чувств выделяются две области. Одну составляют такие переживания, которые охватывают всего индивида: состояния настроения (печаль, тревога, страх и т.п.), сильные желания (увлеченность, энтузиазм и т.п.). Эти чувства не только энергичны, глубоко укоренены и бессознательны, они могут возникнуть по чисто внутренним причинам, независимо от внешней среды. Такие аффекты образуют экзистенциальную психику. Другую область составляют сенсорные впечатления, которые производятся органами чувств: зрением, слухом и т.д. Своей причиной они всегда имеют внешние объекты и несут явное информационное содержание. Вот как раз эти чувства и следует назвать «ментальными», ибо они без затруднений взаимодействуют с интеллектом.

1.3. Два уровня работы интеллекта – опыт и мышление. В ходе эволюции жизни элементы ментальной психики обрели знаковую функцию – чувственно представлять внешние объекты. Эта роль требует обязательного дополнения со стороны интеллекта, только он способен придать чувственному знаку рациональное значение. Как раз этот союз и отличает такие единицы знания (познания) как: ощущение, восприятие и представление. Они и являются компонентами эмпирического опыта.

Если в опыте предмет задается внешней реальностью, то в мышлении он определяется только силами самого интеллекта. Предмет здесь возникает в виде задачи – проблемы, которая выражает некоторое затруднение в деятельности. в практических задачах им является расхождение между целью и средством, познавательные проблемы демонстрируют всевозможные отклонения от нормативного знания (несвязности, противоречия и т.п.). В качестве средства решения проблем или метода выступает высококачественное знание.

2. Сознание существует в виде когнитивного производства.

Любой единице жизни требуется информация об окружающей среде для того, чтобы целесообразно в ней ориентироваться. В ходе эволюции стал развиваться информационный аппарат, где одни элементы знания стали выполнять роль сырьевого предмета, а другие выступили инструментом обработки предмета. В таком процессе из когнитивного материала возникают более сложные информационные продукты. Данная технология эволюционно совершенствовалась и достигла пика своего развития в виде сознания.

2.1. Интенциональные предметы сознания. О феномене интенциональности писали уже средневековые мыслители. Речь идет о направленности сил разума на свои внутренние предметы. Так, богослов размышляет о Боге. Конечно, в его сознании Бога нет, но есть образ Творца, на который и направляются его мысли.

Если учитывать уровневую структуру сознания, то аффективная психика лишена интенциональности. В ней господствуют стихийно-хаотические потоки, делающие невозможным локализацию усилий на определенных элементах. Относительно простые виды интенциональности демонстрирует ментальная психика. Сенсорные впечатления, как правило, становятся предметом направленной деятельности. Когда мы начинаем чувствовать боль в пальце руки, то она входит в зону нашего внимания.

На более высокие формы интенциональности способен интеллект. Чувственным знакам он придает когнитивные значения и тем самым формирует компоненты опыта. Если первые обусловлены стимулами внешней реальности, то активность интеллекта направлена изнутри. Что касается мышления, то его предметом становятся те единицы опыта, которые выражают какой-то вид несвязности. Они и образуют содержание эмпирической задачи. Предметом мысли выступают также теоретические проблемы, содержащие понятия и теории.

Итак, интенциональные предметы сознания являются сырьевым материалом, на который направляются усилия информационной технологии, чтобы производить новые продукты. В качестве такого предмета выступают: а) сенсорные впечатления; б) ощущения и восприятия (эмпирическая задача); в) понятия и теории (теоретическая проблема). Узкая определенность интенционального предмета обусловливает действие внимания – усилия интеллекта концентрируются только на предмете. Это означает, что в данный момент времени осознается малая, но очень нужная часть сознания и все остальное выступает как неосознанное. Здесь вполне уместна метафора К. Поппера: сознание действует как прожектор.

2.2. Инструментальные структуры когнитивной технологии. Чтобы внести в интенциональный предмет необходимые преобразования, нужен инструментальный блок или метод. В этом качестве выступают содержательные (теории и правила) и операциональные знания.

Своеобразны методы, обслуживающие опыт. Когда психика предъявляет интеллекту обычное впечатление, память мгновенно находит нужный образ и он сразу же срабатывает в роли метода, дающего своему предмету значение. Такая быстрота объясняется большой частотой повторения данного акта, что превратило метод в постоянную установку. Другое дело, если впечатление новое или обновился его контекст, здесь возникает пауза, предмет оценивается как проблемный и к нему подыскивается соответствующая единица знания в качестве метода. Все это является эмпирическим мышлением, где присутствует гипотетическая догадка. Для решения теоретических проблем привлекаются интеллектуальные ресурсы более высокого уровня. Здесь методом становятся понятия (идеи), теории и мировоззренческие концепции. Соответственно усложняются правила и операции.

2.3. Технология сознания способна на творчество идей. Самым сложным видом интеллектуального творчества является формирование новых идей как методов. Вся хитрость заключается в том, что в самом предмете нет никаких особых намеков, указывающих на потенциальную идею. И все же творец умудряется, казалось бы, нейтральному и малозначительному элементу когнитивного опыта придать ценность значимой идеи. И опять же важным проводником в этом процессе выступает поставленная проблема. Ориентируясь на нее, креатив находит к ней необходимый метод. В качестве иллюстративного примера можно взять одну из типичных историй изобретательства. Английский инженер С. Браун занимался проектированием мостов, и поскольку жил у реки, задумал построить через нее прочный и недорогой мост. Прогуливаясь однажды ночью по своему саду, он заметил паутину, протянутую через дорожку. Тут же в голову ему пришла идея, что подобным же образом можно построить мост на железных цепях. Так был изобретен висячий мост.

Для «интуитивной идеи» характерна скачкообразная форма возникновения. Эту дискретную внезапность следует рассматривать в контексте предварительной непрерывности (длительности) проблемного поиска. Вот С. Браун задумал построить необычный мост, не прибегая к строительству дорогостоящих опор в воде. Техническая проблема свелась к сочетанию наличия прочности, дешевизны и отсутствия опор. Тем самым была задана не только проблемная установка на поиск способа поддержания моста, но и абстрактный контур метода – крепление надо искать не внизу, а где-то сверху моста. С этого времени мысль пустилась в поиск, перебирая и отвергая разные варианты. И тут ищущая мысль наталкивается на факт паутины, он оценивается как значимый, ибо среди всего прочего содержит крепление конструкции сверху. Из данного факта Браун выделил аспект висячей поддержки, что и стало идеей. В ходе ее разработки и конкретизации был получен новый проект моста.

2.4. Свободное бытие сознания как субъективной реальности. Даже в состоянии познания сознание не похоже на объективную реальность, тем более оно являет собой нечто свое, когда речь идет о его самостоятельном существовании. Разум человека обладает множеством степеней свободы и они реализуются по его воле. Если выбран режим познания, то сознание стремится воспроизвести внешнюю реальность, делая это своей когнитивной технологией. Но она способна и на многое другое. Допустим, поэт находится в стадии творчества и определенным набором образов и ритмикой слов он выражает свое состояние. Он может использовать образы русалки и кентавра, у которых отсутствуют внешние прообразы. Обычно здесь говорят об игре воображения, где господствует произвол. Ж. Делез отмечал, что сознание способно создавать «симулякры» – образы, лишенные всякого подобия. Более того, из симулякров формируется искусственная среда современного человека, где особо выделяется реклама. Итак, технология сознания обладает широким спектром функций: от познавательного представления реальности до разных форм воображения.

Сознание невозможно без языка. Он представляет собой главное измерение существования разума. По словам М. Хайдеггера, язык есть дом бытия человека.

ПРОБЛЕМА:       Какое место занимает язык в жизни сознания?

1. Язык есть следствие внешней сущности.

1.1. В начале было Слово. В иудаизме и христианстве Бог трактуется как Слово – Логос. Сотворение человека по его Божественному образу наделило душу мощной духовной силой – словом, что и отличило его от других творений. Грехопадение наложило свой отпечаток и духовный глагол оказался закованным в чувственную оболочку речи. Но на этом злоключения языка не закончились. Обладая единым и общим языком, умножившиеся народы забыли Бога и, возгордившись собою, стали строить Вавилонскую башню, чтобы достичь неба. За такой грех Бог лишил язык единства, создав множество этнических языков.

1.2. Язык как инобытие мысли. Такая трактовка принадлежит Гегелю. Как и для Платона язык для него не является сущностью, ибо он имеет чувственный характер, а абсолютная идея в своем главном содержании интеллектуальна и рациональна. На стадии духа идея вынуждена объективировать себя в различных формах языка, но все это лишь материальная кора, внутри которой пульсирует мысль. Вот почему у Гегеля нет особого учения о языке, как внешнее инобытие внутренне развивающегося духа он не достоин самостоятельного анализа.

2. Развивая язык жизни, человек сформировал свой язык.

Там, где есть жизнь, всегда существует и язык. В этой роли выступает ментальная психика. Сенсорные впечатления, получаемые организмом из внешней среды, несут важную информацию и выступают ее чувственными знаками-носителями. Эволюция породила разнообразие форм природного языка, высшие из них принадлежат животным. Так, слоны поднимают ногу, замирают и прислушиваются к чему-то. Оказалось, что ушами они слышат до 10 км, а слабые вибрации почвы чувствуют ногами до 32 км. (Звуковая волна проходит через землю быстрее чем по воздуху). Такая специализация языка весьма полезна для выживания. Чувствуя сейсмические сигналы, африканские слоны узнают в засуху о грозах за несколько сотен километров и идут в определенном направлении на водопой.

Древние люди не только унаследовали природную основу языка, но и смогли ее радикально усовершенствовать. Вместе с человеком родился социальный язык.

2.1. В труде древнего человека возникла речь. Этот тезис Ф. Энгельс развернул следующим образом. В выделении человека из животного царства главную роль сыграл труд. Изготовление орудий труда стало новым делом и зафиксировать такой опыт могла только словесная речь, посредством которой знания передавались от одного поколения другому. Кроме того, изобретенное слово оказалось весьма эффективным в организации коллективного производства. Так, охота на крупных животных требует предварительного плана и оперативного управления на местности и большие дистантные возможности речи оказались решающими для успеха.

2.2. Символический язык открыл человеку путь культуры. Эту идею развивал немецкий философ Э. Кассирер (1874-1945). У древних обезьян действовали две системы: блок рецепторов, осуществлявших восприятие внешних и внутренних стимулов, и блок эффекторов, вырабатывавших ответные реакции. Обе системы функционировали как формы природного языка, знаки которых несли жизненные значения. У прачеловека баланс инстинктивных программ нарушился и возникла третья система искусственного языка. Ее содержанием стали символы (греч. symbolon – отличительный знак) и смыслы в виде духовных образов мифа, искусства, религии и т.п. Символический язык и духовные смыслы открыли мир культуры.

3. Язык обозначает внешнюю реальность. Швейцарский лингвист Ф. де Соссюр (1857-1913) указал на основную специфику существования языка, отличную от бытия естественных объектов. Если последние пребывают в материальном субстрате, то у языка нет никакой субстанции, он существует в виде знаковой деятельности. Эту активность осуществляет ментальная психика вместе с интеллектом. Слова, которые произносят и слышат, пишут и видят, являются чувственными знаками социального типа. Указывая на определенные элементы внешнего мира, они тем самым их замещают и «вносят» в поле сознания. Интеллект придает словесным знакам когнитивные значения и тем самым образуются связки чувственного и рационального, которыми может жить только сознание. Так, для любого народа очень важны наименования их основных природных условий. И вот язык это демонстрирует: эскимосы владеют 150 названиями разных состояний снега, у индейцев Бразилии существует около 300 наименований оттенков зеленого цвета.

4. Через общение язык объединяет людей в сообщество. Хотя обозначения вещей необходимо, оно подчинено взаимодействию людей. Все основные виды деятельности предполагают групповой общение, через которое и достигается совокупный и конечный эффект.

4.1. Понимание другого. Нахождение смысла речи другого человека можно считать пониманием. Если слушатель придает воспринимаемым словам те значения, которые вкладывает говорящий, то здесь налицо понимание. Как минимум общение диалогично и оно предполагает взаимопонимание, когда у собеседников имеются общие знания, дающие единое пространство понимания. Обычные беседы на простые темы не вызывают у нас трудностей. Но иногда бывает так, что один из собеседников начинает говорить на сложную тему и другие оказываются в состоянии непонимания. Это означает, что у слушателей нет необходимых знаний, которые могли бы стать методом понимания. Подобные ситуации типичны для любой школы. К примеру, студенты, начинающие слушать первые лекции по философии, часто признаются в наличии трудностей понимания. У них отсутствуют предварительные представления о философии и это ставит барьер между преподавателем и студентами.

Но и неспециализированные разговоры подстерегают свои опасности. Некоторые собеседники нарушают нормы языка, выбирают неудачные слова, используют сокращенные обороты. К тому же, слова естественного языка многозначны, каждый знак несет «гнездо» значений и собеседник должен угадать нужный образ. Некоторыми подсказками выступают несловесные знаки: интонации голоса, жестикуляция, паузы молчания. Как полагает английский ученый М. Арджейл (1979), эффективную коммуникацию содержание слов обеспечивает лишь на 37%, все остальное зависит от несловесных знаков. И когда собеседник плохо пользуется языком телодвижений, слабо «включает» тон своего голоса, многие произнесенные смыслы остаются скрытыми и не доходят до сознания коммуникантов.

4.2. Язык как социальная игра по правилам этнической культуры. Когда ребенок появляется на свет, он сразу попадает в стихию языка. Сначала он осваивает несловесные знаки: прикосновения рук матери, ее кормящую грудь, выражения ее лица и лиц других близких людей, форму и цвет игрушек и т.п. К полутора годам малыш берется осваивать речь и делает это довольно быстро. Ученые спорят по вопросу: врождены человеку правила грамматики (Н. Хомский) или нет? Но ясно, что, приложив определенные усилия, дети начинают говорить и понимать речь других людей. Все индивиды проходят этап детства и имеют дело с языком как с начальной данностью. И поскольку в языке сконцентрирована социальная память, его освоение дает каждому незаменимый источник интеллектуального и духовного развития.

Дух народа живет в языке. Немецкий философ В. фон Гумбольдт (1767-1859) оценил язык как живой организм народного духа. Если на планете сейчас живет несколько тысяч этносов, то их различная духовность представлена таким же количеством языков. Язык любого народа специфичен и своеобразие этнического мировоззрения находит в нем свое выражение. Так, в русском языке две тысячи слов могут выразить индивидуальные черты личности. Для описания того же предмета можно привлечь 17 тысяч английских слов. Эта разница объясняется спецификой исторического развития народов. Уже в позднем средневековье англичане на первый план выдвинули права и свободы личности. Народы же России развивали преимущественно коллективные формы жизни, что отразилось в языке. «Границы моего языка есть границы моего мира» (Л. Витгенштейн).

Язык этноса влияет на способ мышления. Образ жизни влияет как на словарный фонд и на другие стороны языка. В XX в. американские антропологи Э. Сепир и Б. Уорф открыли существенные различия европейских языков и языков североамериканских индейцев. Если первые выделяют предметы и действия, то им соответствуют существительные и глаголы. В языках же племен хопи и нутка такого членения нет, словесные знаки здесь выражают поток конкретных форм и движений. Это объясняется тем, что индоевропейские языки сформировались на основе письменности и логической культуры. Латинский язык как общеевропейский впитал в себя нормативность римского права. Логике субъекта и предиката хорошо соответствует «существительное-глагол». Духовность же американских индейцев не дошла до письменности и осталась на уровне архаичных мифов. Конечно, их мышление разительно отличалось от мышления европейского типа.

Притчи и задания

Однажды древнегреческий философ Аристипп плыл на корабле и был застигнут бурей. Он очень испугался и кто-то ему сказал: «Мне, простому человеку не страшно, а ты – философ трусишь, как так?». Аристипп ответил: «Мы оба беспокоимся о своих душах, но души у нас неодинаковой ценности».

Своего младшего брата Людвиг Бетховен не жаловал, ибо тот кичился нажитым богатством. Однажды, придя на один прием, тот оставил в книге записи гостей такую надпись: «Иоганн ван Бетховен – землевладелец». Ниже ее возникла другая: «Людвиг ван Бетховен – мозговладелец».

На одном симпозиуме психиатров один докладчик заявил, что его больше озадачивает не увеличение психически больных, а то, что есть еще люди, которые сохраняют здравый разум.

«Из двух спорщиков виновен тот, кто умнее» (Гете). Прокомментируйте.

Афинскому оратору Демосфену пришлось выслушать пространную речь одного демагога. Последний попросил ее оценить. Демосфен сказал: «Много говорить – это еще не значит, сказать хорошо. Говорить хорошо – это значит, сказать мало».

Профессор Чикагского университета Р. Гейл пришел с одним студентом проводить эксперимент. Лаборатория была новая и было непонятно, какое напряжение в электрической сети: 110 в. или 220 в. Студент решил принести вольтметр, но профессор, чтобы не терять время, предложил измерить напряжение словами. Попробуйте раскрыть суть этого оригинального проекта.

«Если двое говорят одно и то же, то это не одно и то же» (древнеримская поговорка). Что здесь подразумевается?

Литература

Вязовкин, В.С., Тузова, Т.М. Бытие и мышление. Учебн. пособие [Текст] / В.С. Вязовкин, Т.М. Тузова. – Мн., 1999.

Гумбольдт, В. фон. Язык и философия культуры [Текст] / В. фон Гумбольдт. – М., 1985.

Мамардашвили, М. Сознание – бытие [Текст] / М. Мамардашвили // М. Мамардашвили. Мой опыт нетипичен. – СПб., 2000.

Моррис, Ч.У. Основания теории знаков [Текст] / Ч.У. Моррис // Семиотика: Антология. – М.-Екатеринбург, 2001.

Патнэм, Х. Философия сознания [Текст] / Х. Патнэм. – М., 1999.

Портнов, А.Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIХ-XX вв. [Текст] / А.Н. Портнов. – Иваново, 1994.

Прист, Ст. Теории сознания [Текст] / Ст. Прист. – М., 2000.

Райл, Г. Понятие сознания [Текст] / Г. Райл. – М., 1999.