ПО ВРЕМЕНИ, ПО МЕСТУ И ПО ЛИЦАМ

Правовые нормы, установленные правовою властью и подлежащие применению, называются положительным правом. Положительное право не следует противопостав­лять естественному, т. е. морально-верному праву (см. § 8), так, как если бы они друг друга исключали; по­тому что в составе положительного права, установленно­го и применяемого властью, могут быть морально-верные нормы, и притом, чем больше их, тем положительное пра­во совершеннее. Однако положительное право и естест­венное право все же далеко не совпадают и поскольку они не совпадают, постольку естественное право являет­ся идеалом положительного права11. Отношение между ними можно выразить так, что прогресс общественной жизни состоит в постепенном приближении положитель­ного права к естественному; идеал состоит здесь в том, чтобы все положительное право стало естественным (т. е. морально-верным), а все естественное право стало положительным (т. е. получило признание и применение со стороны власти).

Это постепенное развитие положительного права со­стоит в том, что «устарелые» нормы отменяются, а на их место устанавливаются новые. Норма считается устаре­лою или тогда, когда прежний общественный уклад усту­пил свое место новому, или тогда, когда нравственное чувство людей стало более глубоким и верным и переста­ло удовлетворяться старым правом. История свидетель­ствует о том, что развитие и усовершенствование поло­жительного права совершается медленно, но неуклонно; медленно потому, что всегда есть группы людей, которым старое право полезнее и выгоднее и которые обыкновенно соглашаются на его отмену лишь после долгого и упор­ного сопротивления; неуклонно потому, что всегда появ­ляются новые группы людей, неудовлетворенные старым правом, считающие его вредным или несправедливым. В результате этой борьбы право всегда оказывается исп­равленным, дополненным и обновленным; но это исправ­ление всегда подготовляется долго и медленно: люди на­столько привыкают к старым правилам, что иногда изме­нение их начинает казаться им полною отменою всяких правил.

Для того, чтобы нормы положительного права под­верглись обновлению и исправлению, необходимо, во-пер­вых, чтобы люди в этом действительно нуждались (по­требность в реформе), во-вторых, чтобы эта нужда была осознана (выяснение потребности), в-третьих, чтобы сло­жилось уверенное знание того, что именно и в какую сто­рону должно быть изменено (составление проекта рефор­мы) и, наконец, в-четвертых, чтобы эта осознанная по­требность могла бы побудить уполномоченных создателей права осуществить реформу (предложение, принятие и утверждение проекта). Таким образом, прежде чем поя­вится новое право, необходимо, чтобы у народа или хотя бы у создателей права сложилось бы новое правосоз­нание, т. е. представление о новом праве и чувство ново­го правового строя.

Таковы в общем причины, под влиянием которых сла­гается и растет положительное право; это — хозяйствен­ные и культурные интересы людей (т. е. целых обще­ственных групп), потребность в мире и порядке и мора­льное чувство; все это вместе создает новое правосозна­ние, пробивающее себе постепенно дорогу и получающее, наконец, форму и значение правовых норм.

Однако для того, чтобы новое правило поведения, сложившееся в правосознании людей, получило значение правовой нормы, необходимо участие уполномоченных людей, деятельность которых протекает в установленном порядке, или, что то же, имеет обязательную форму. С того момента, как все эти формальные требования со­блюдены, правовая норма должна обязательно соблюда­ться и применяться. Это можно выразить так, что «дей­ствие» правовой нормы имеет свои пределы во времени: обязательность ее имеет свое начало и свой конец. Пра­вовая норма всегда применяется к свойствам, деяниям и отношениям людей; и вот нередко бывает так, что к мо­менту установления новой правовой нормы в действите­льности уже накопились предусматриваемые ею свойст­ва, деяния и отношения. Люди приобретали эти свойства, совершали эти деяния и вступали в эти отношения, или зная, что они вовсе не предусмотрены, правом, или имея в виду старые правовые нормы, которые может быть не запрещали того, что теперь запрещено, или не возлагали столь тяжелых обязанностей. Самая основная задача права состоит в том, чтобы указать разумному существу такое правило поведения, которое оно могло бы иметь в виду постоянно и заранее, т. е. до каждого отдельного решения и поступка; поэтому было бы противно справед­ливости и задачам права, если бы на человека налага­лись более тягостные взыскания за нарушение права, установленного вновь. Вот откуда возникает общее пра­вило: право не имеет обратного действия, оно означает, что новые правовые нормы применяются только к тем де­яниям и отношениям, которые состоялись после их уста­новления; к тем же деяниям и отношениям, которые воз­никли раньше, применяются по-прежнему отмененные правовые нормы. Это правило о неприменимости права к остаткам прежней жизни имеет, впрочем, несколько ис­ключений: оно не соблюдается, во-первых, если в новой норме прямо повелевается распространить ее на все слу­чаи без исключения (так бывает, когда этого требует об­щее благо, напр., при отмене несправедливых преиму­ществ или при введении новых повинностей); оно не со­блюдается, во-вторых, если новый закон смягчает нака­зание преступнику.

Отсюда уже понятно, что огромное большинство пра­вовых норм прекращает свое «действие» (т. е. перестает применяться) не сразу. К новым событиям правовая нор­ма перестает применяться только после своей прямой от­мены; но и после этого она «умирает» не сразу, а лишь по мере того, как исчезают остатки прежней жизни.

Таким образом, нет и не может быть такой правовой нормы, которая была бы обязательна во все времена, по­всюду и для всех людей. «Действие» правовых норм име­ет не только временные пределы, но и пространственные границы,.

Вообще говоря, нормы положительного права могут быть установлены в любом человеческом союзе, если в нем есть лица, уполномоченные создавать правила внеш­него поведения; но в организованной жизни человечества особое значение имеют те союзы, деятельность которых происходит в известных пространственных границах: та­ковы государства, земские союзы, городские союзы и не­которые другие. Правовые нормы такого союза обязате­льны и применимы (по общему правилу) только в грани­цах данного города, уезда, губернии и государства; т. е. они применяются только к тем состояниям, деяниям и отношениям людей, которые состоялись или обнаружи­лись в их пределах. Это понятно, потому что за этими пределами начинаются тотчас же пределы другого, со­седнего союза, который имеет свои правовые нормы и требует повиновения им. За исключением некоторых пу­стынных областей Африки и Азии, каждый клочок зем­ной поверхности отведен или захвачен в ведение того или иного государственного союза людей; это выражается юридически так: на каждой территории действует свое право. Понятно, что правовые предписания различных государств во многом не сходны, и это обнаруживается при постоянных переездах или длительном пребывании членов одного государства на территории другого. Тогда предписания норм сталкиваются, между ними возникает конфликт, который разрешается каждый раз по особым правовым правилам; для этого в каждом государстве есть особые нормы, именуемые конфликтным правом.

По общему правилу, каждая правовая норма, уста­новленная правовым союзом, применяется на всей терри­тории его; однако могут быть установлены правовые нор­мы, действующие исключительно в отдельных губерниях или частях государства. Такие нормы называются мест­ным правом; местные законы исключают действие общих. Так, например, особое частное право (см. § 15) действует на русских окраинах: свое — в Финляндии, свое — в По­льше и свое — в Остзейском крае12.

Наконец, «действие» правовых норм может быть ограничено не только временем и пространством, но и личными особенностями человека или целых групп лю­дей, если это специально установлено в праве. Отсюда происходит деление правовых норм на общие и специаль­ные. По общему правилу, нормы права должны применя­ться к предусмотренным деяниям и отношениям всех чле­нов союза и в этом смысле все равны перед законом. Но по закону могут быть и не все равны; это означает, что иногда устанавливаются правовые нормы, возлагающие особенно тяжелые обязанности на одних, освобождая других от этого бремени (напр., прежнее деление русских сословий на «податные» и «неподатные»), или же предо­ставляющие кому-нибудь особые преимущественные пол­номочия (привилегии); эти привилегии могут даваться за личные заслуги (напр., привилегии изобретателей или вновь учреждаемых дворянских родов) или принадле­жать целым сословиям, переходя из рода в род. Этот по­рядок можно выразить в виде правила: специальный за­кон исключает действие общего. Понятно, что полное правовое равенство людей состояло бы не только в ра­венстве перед законом (когда каждая норма применяет­ся ко всем без исключения предусмотренным ею деяниям и отношениям), но и в равенстве по закону (когда ни од­на норма не устанавливает ни для кого ни преимущест­венного полномочия, ни меньшего бремени обязанностей и запретностей). Понятно также, что полное уравнение людей по закону легко повело бы к несправедливости (см. § 9) и даже к разрушению правопорядка, ибо право­порядок всегда основан на том, что одни люди имеют преимущественное перед другими полномочие властво­вать, творить право и суд (см. §§ 8,9, 10).

Правовые нормы, установленные правовою властью и подлежащие применению, называются положительным правом. Положительное право не следует противопостав­лять естественному, т. е. морально-верному праву (см. § 8), так, как если бы они друг друга исключали; по­тому что в составе положительного права, установленно­го и применяемого властью, могут быть морально-верные нормы, и притом, чем больше их, тем положительное пра­во совершеннее. Однако положительное право и естест­венное право все же далеко не совпадают и поскольку они не совпадают, постольку естественное право являет­ся идеалом положительного права11. Отношение между ними можно выразить так, что прогресс общественной жизни состоит в постепенном приближении положитель­ного права к естественному; идеал состоит здесь в том, чтобы все положительное право стало естественным (т. е. морально-верным), а все естественное право стало положительным (т. е. получило признание и применение со стороны власти).

Это постепенное развитие положительного права со­стоит в том, что «устарелые» нормы отменяются, а на их место устанавливаются новые. Норма считается устаре­лою или тогда, когда прежний общественный уклад усту­пил свое место новому, или тогда, когда нравственное чувство людей стало более глубоким и верным и переста­ло удовлетворяться старым правом. История свидетель­ствует о том, что развитие и усовершенствование поло­жительного права совершается медленно, но неуклонно; медленно потому, что всегда есть группы людей, которым старое право полезнее и выгоднее и которые обыкновенно соглашаются на его отмену лишь после долгого и упор­ного сопротивления; неуклонно потому, что всегда появ­ляются новые группы людей, неудовлетворенные старым правом, считающие его вредным или несправедливым. В результате этой борьбы право всегда оказывается исп­равленным, дополненным и обновленным; но это исправ­ление всегда подготовляется долго и медленно: люди на­столько привыкают к старым правилам, что иногда изме­нение их начинает казаться им полною отменою всяких правил.

Для того, чтобы нормы положительного права под­верглись обновлению и исправлению, необходимо, во-пер­вых, чтобы люди в этом действительно нуждались (по­требность в реформе), во-вторых, чтобы эта нужда была осознана (выяснение потребности), в-третьих, чтобы сло­жилось уверенное знание того, что именно и в какую сто­рону должно быть изменено (составление проекта рефор­мы) и, наконец, в-четвертых, чтобы эта осознанная по­требность могла бы побудить уполномоченных создателей права осуществить реформу (предложение, принятие и утверждение проекта). Таким образом, прежде чем поя­вится новое право, необходимо, чтобы у народа или хотя бы у создателей права сложилось бы новое правосоз­нание, т. е. представление о новом праве и чувство ново­го правового строя.

Таковы в общем причины, под влиянием которых сла­гается и растет положительное право; это — хозяйствен­ные и культурные интересы людей (т. е. целых обще­ственных групп), потребность в мире и порядке и мора­льное чувство; все это вместе создает новое правосозна­ние, пробивающее себе постепенно дорогу и получающее, наконец, форму и значение правовых норм.

Однако для того, чтобы новое правило поведения, сложившееся в правосознании людей, получило значение правовой нормы, необходимо участие уполномоченных людей, деятельность которых протекает в установленном порядке, или, что то же, имеет обязательную форму. С того момента, как все эти формальные требования со­блюдены, правовая норма должна обязательно соблюда­ться и применяться. Это можно выразить так, что «дей­ствие» правовой нормы имеет свои пределы во времени: обязательность ее имеет свое начало и свой конец. Пра­вовая норма всегда применяется к свойствам, деяниям и отношениям людей; и вот нередко бывает так, что к мо­менту установления новой правовой нормы в действите­льности уже накопились предусматриваемые ею свойст­ва, деяния и отношения. Люди приобретали эти свойства, совершали эти деяния и вступали в эти отношения, или зная, что они вовсе не предусмотрены, правом, или имея в виду старые правовые нормы, которые может быть не запрещали того, что теперь запрещено, или не возлагали столь тяжелых обязанностей. Самая основная задача права состоит в том, чтобы указать разумному существу такое правило поведения, которое оно могло бы иметь в виду постоянно и заранее, т. е. до каждого отдельного решения и поступка; поэтому было бы противно справед­ливости и задачам права, если бы на человека налага­лись более тягостные взыскания за нарушение права, установленного вновь. Вот откуда возникает общее пра­вило: право не имеет обратного действия, оно означает, что новые правовые нормы применяются только к тем де­яниям и отношениям, которые состоялись после их уста­новления; к тем же деяниям и отношениям, которые воз­никли раньше, применяются по-прежнему отмененные правовые нормы. Это правило о неприменимости права к остаткам прежней жизни имеет, впрочем, несколько ис­ключений: оно не соблюдается, во-первых, если в новой норме прямо повелевается распространить ее на все слу­чаи без исключения (так бывает, когда этого требует об­щее благо, напр., при отмене несправедливых преиму­ществ или при введении новых повинностей); оно не со­блюдается, во-вторых, если новый закон смягчает нака­зание преступнику.

Отсюда уже понятно, что огромное большинство пра­вовых норм прекращает свое «действие» (т. е. перестает применяться) не сразу. К новым событиям правовая нор­ма перестает применяться только после своей прямой от­мены; но и после этого она «умирает» не сразу, а лишь по мере того, как исчезают остатки прежней жизни.

Таким образом, нет и не может быть такой правовой нормы, которая была бы обязательна во все времена, по­всюду и для всех людей. «Действие» правовых норм име­ет не только временные пределы, но и пространственные границы,.

Вообще говоря, нормы положительного права могут быть установлены в любом человеческом союзе, если в нем есть лица, уполномоченные создавать правила внеш­него поведения; но в организованной жизни человечества особое значение имеют те союзы, деятельность которых происходит в известных пространственных границах: та­ковы государства, земские союзы, городские союзы и не­которые другие. Правовые нормы такого союза обязате­льны и применимы (по общему правилу) только в грани­цах данного города, уезда, губернии и государства; т. е. они применяются только к тем состояниям, деяниям и отношениям людей, которые состоялись или обнаружи­лись в их пределах. Это понятно, потому что за этими пределами начинаются тотчас же пределы другого, со­седнего союза, который имеет свои правовые нормы и требует повиновения им. За исключением некоторых пу­стынных областей Африки и Азии, каждый клочок зем­ной поверхности отведен или захвачен в ведение того или иного государственного союза людей; это выражается юридически так: на каждой территории действует свое право. Понятно, что правовые предписания различных государств во многом не сходны, и это обнаруживается при постоянных переездах или длительном пребывании членов одного государства на территории другого. Тогда предписания норм сталкиваются, между ними возникает конфликт, который разрешается каждый раз по особым правовым правилам; для этого в каждом государстве есть особые нормы, именуемые конфликтным правом.

По общему правилу, каждая правовая норма, уста­новленная правовым союзом, применяется на всей терри­тории его; однако могут быть установлены правовые нор­мы, действующие исключительно в отдельных губерниях или частях государства. Такие нормы называются мест­ным правом; местные законы исключают действие общих. Так, например, особое частное право (см. § 15) действует на русских окраинах: свое — в Финляндии, свое — в По­льше и свое — в Остзейском крае12.

Наконец, «действие» правовых норм может быть ограничено не только временем и пространством, но и личными особенностями человека или целых групп лю­дей, если это специально установлено в праве. Отсюда происходит деление правовых норм на общие и специаль­ные. По общему правилу, нормы права должны применя­ться к предусмотренным деяниям и отношениям всех чле­нов союза и в этом смысле все равны перед законом. Но по закону могут быть и не все равны; это означает, что иногда устанавливаются правовые нормы, возлагающие особенно тяжелые обязанности на одних, освобождая других от этого бремени (напр., прежнее деление русских сословий на «податные» и «неподатные»), или же предо­ставляющие кому-нибудь особые преимущественные пол­номочия (привилегии); эти привилегии могут даваться за личные заслуги (напр., привилегии изобретателей или вновь учреждаемых дворянских родов) или принадле­жать целым сословиям, переходя из рода в род. Этот по­рядок можно выразить в виде правила: специальный за­кон исключает действие общего. Понятно, что полное правовое равенство людей состояло бы не только в ра­венстве перед законом (когда каждая норма применяет­ся ко всем без исключения предусмотренным ею деяниям и отношениям), но и в равенстве по закону (когда ни од­на норма не устанавливает ни для кого ни преимущест­венного полномочия, ни меньшего бремени обязанностей и запретностей). Понятно также, что полное уравнение людей по закону легко повело бы к несправедливости (см. § 9) и даже к разрушению правопорядка, ибо право­порядок всегда основан на том, что одни люди имеют преимущественное перед другими полномочие властво­вать, творить право и суд (см. §§ 8,9, 10).