§ 5. НЕОБХОДИМОСТЬ ПРАВИЛ ПОВЕДЕНИЯ

Мы видели, что общественная жизнь людей наполнена столкновениями различных интересов, возникающими в об­щей борьбе за существование. «Интересом» следует называть отношение живущего и желающего человека ко всему тому, что ему необходимо или важно. Понятно, что столкновение интересов возникает в том случае, когда два человека или несколько человек стремятся к тому, что им важно, а добиться нужного может толь­ко один. Тогда победа одного означает поражение другого или даже всех остальных, и между людьми возни­кает отношение «исключения»: победитель «лишает» по­бежденных и как бы «исключает» их. Такое соревнование между людьми называется конкуренцией. Конкуренции не бывает там, где все могут беспрепятственно пользо­ваться нужным: воздуха на просторе, воды в реках и в море, света в поле — хватит на всех. Но борьба возникает немедленно, как только воздуха (напр., в маленьких коморках), или воды (напр., в пустыне или при порче водопро­вода), или света оказывается ограниченное количество. Все, что обеспечивает или облегчает жизнь человека и че­го в данный момент на всех не хватает — все это вызывает конкуренцию и обостряет борьбу за существование до та­кой степени, что люди становятся друг другу врагами. Борьба за обеспеченное и приятное существование дости­гает иногда большой остроты; подчас может казаться, что общественная жизнь действительно превратилась бы, по меткому слову английского философа Гоббса*, в «войну всех против всех», если бы не было сдерживающих и организующих общественную жизнь правил поведения.

Уже в глубокой древности люди стали понимать, что борьба, доведенная до непримиримости, до такого озлоб­ления, при котором стороны теряют уважение друг к другу и возможность вести переговоры и устанавливать прими­рение, вредит обеим сторонам. Понимая это, люди пыта­лись находить такие исходы, которые, удовлетворяя более или менее интерес обеих спорящих сторон, давали бы им возможность продолжать и впредь совместную жизнь. Каждая сторона считала притязания противника чрезмер­ными, и оба спорщика сговаривались обратиться к треть­ему, возраст, опыт и ум которого могли бы указать спра­ведливый исход. Родоначальник или старейшина, разре­шая спор, давал каждому известный императив, предпи­сывавший ему его дальнейшее поведение в спорном вопро­се. Этот императив указывал каждому, во-первых, то, что он «может», т. е. что ему позволено, на что он «имеет пра­во», во-вторых, то, чего он «не может», т. е. что ему запре­щено, на что он «не имеет права», и в-третьих, то, что он «обязан» соблюдать. Решение судьи получало известный вес и оказывало влияние на спорящих; это объяснялось, с одной стороны, их доверием к его авторитету, с другой стороны, справедливостью того, что он постановил.

Эти две черты являются чрезвычайно важными: трудно представить себе, в какую хаотическую войну всех против всех выродилось бы человеческое общежитие, если бы у людей не было доверия к. авторитету и веры в справедли­вость. На этих двух началах покоится самая возможность норм общественного поведения вообще. Не следует ду­мать, что таким авторитетом для человека может быть только голос другого человека или что всякое чужое тре­бование справедливо. Но правилу поведения всегда прису­ще значение необходимого закона, как было показано выше, и признать это значение может только тот, кто вообще умеет уважать что-либо высшее и кто ищет вер­ного, т. е. справедливого решения человеческих конфлик­тов.

Возможность найти авторитетный и справедливый им­ператив и примирить спорящих всегда драгоценна: она не только устраивает совместную жизнь людей на этот раз. но вселяет в них уверенность, что споры и столкновения вообще могут улаживаться мирно и справедливо. Но так как справедливость остается неизменной и одинаковой для всех, то однажды найденный справедливый императив превращается (постепенно или сразу) в общее правило, не только разрешающее все подобные споры, но предот­вращающее самое возникновение их: каждый заранее мо­жет знать и знает, что он «может» и чего «не может», стоит только познакомиться с этим правилом и продумать его.

Понятно, что наличность таких правил делает возмож­ным мирное общежитие. Люди могут вести совместную мирную жизнь лишь в том случае, если каждый осуществ­ляет свои притязания и преследует свои интересы только до известных пределов. Эти пределы, разграничи­вающие сферу деятельности каждого, могли бы, конечно, отыскиваться и устанавливаться каждым для себя и без всяких правил, если бы люди были добры и совершенны. Но так как этого на самом деле нет, то правила поведения являются необходимыми. Необходимость их признается всеми; правда, одни полагают, что все правила должны быть записаны, другие считают более целесообразными непи­саные законы; одни настаивают на том, что все правила должны быть установлены каким-нибудь внешним авторитетом, другие предпочитают внутренний авторитет со­вести; есть мыслители, полагающие, что все правила долж­ны быть основаны на свободном соглашении людей; есть и такие, которые думают, что этих правил должно быть возможно меньше. Но значение их признается всеми.

Правила, определяющие взаимные отношения между людьми, мы будем называть социальными нормами. Со­циальные (т. е. общественные) нормы необходимы для поддержания мирного сожительства и сотрудничества людей. Ограничивая непомерные притязания каждого от­дельного человека, они дают возможность установить общественный порядок, защитить слабого от притеснений сильного и приучить людей к обдуманному, выдержанному поведению; повинуясь этим правилам, люди постепенно привыкают не попирать чужих интересов, считаться с правами и благом ближних и согласовать свое поведение как с основными задачами человеческого общежития, так и с высшей целью человеческой жизни вообще. Эти правила приучают человека обуздывать свои страсти и влечения и воспитывают в нем умение жить с людьми со­гласною, творческою жизнью. Именно поэтому люди давно уже признали в них могучее средство для усовершен­ствования личного характера и общественного строя; сознательная и устойчивая привычка подчиняться этим правилам считается не без оснований признаком духовной зрелости.

Мы видели, что общественная жизнь людей наполнена столкновениями различных интересов, возникающими в об­щей борьбе за существование. «Интересом» следует называть отношение живущего и желающего человека ко всему тому, что ему необходимо или важно. Понятно, что столкновение интересов возникает в том случае, когда два человека или несколько человек стремятся к тому, что им важно, а добиться нужного может толь­ко один. Тогда победа одного означает поражение другого или даже всех остальных, и между людьми возни­кает отношение «исключения»: победитель «лишает» по­бежденных и как бы «исключает» их. Такое соревнование между людьми называется конкуренцией. Конкуренции не бывает там, где все могут беспрепятственно пользо­ваться нужным: воздуха на просторе, воды в реках и в море, света в поле — хватит на всех. Но борьба возникает немедленно, как только воздуха (напр., в маленьких коморках), или воды (напр., в пустыне или при порче водопро­вода), или света оказывается ограниченное количество. Все, что обеспечивает или облегчает жизнь человека и че­го в данный момент на всех не хватает — все это вызывает конкуренцию и обостряет борьбу за существование до та­кой степени, что люди становятся друг другу врагами. Борьба за обеспеченное и приятное существование дости­гает иногда большой остроты; подчас может казаться, что общественная жизнь действительно превратилась бы, по меткому слову английского философа Гоббса*, в «войну всех против всех», если бы не было сдерживающих и организующих общественную жизнь правил поведения.

Уже в глубокой древности люди стали понимать, что борьба, доведенная до непримиримости, до такого озлоб­ления, при котором стороны теряют уважение друг к другу и возможность вести переговоры и устанавливать прими­рение, вредит обеим сторонам. Понимая это, люди пыта­лись находить такие исходы, которые, удовлетворяя более или менее интерес обеих спорящих сторон, давали бы им возможность продолжать и впредь совместную жизнь. Каждая сторона считала притязания противника чрезмер­ными, и оба спорщика сговаривались обратиться к треть­ему, возраст, опыт и ум которого могли бы указать спра­ведливый исход. Родоначальник или старейшина, разре­шая спор, давал каждому известный императив, предпи­сывавший ему его дальнейшее поведение в спорном вопро­се. Этот императив указывал каждому, во-первых, то, что он «может», т. е. что ему позволено, на что он «имеет пра­во», во-вторых, то, чего он «не может», т. е. что ему запре­щено, на что он «не имеет права», и в-третьих, то, что он «обязан» соблюдать. Решение судьи получало известный вес и оказывало влияние на спорящих; это объяснялось, с одной стороны, их доверием к его авторитету, с другой стороны, справедливостью того, что он постановил.

Эти две черты являются чрезвычайно важными: трудно представить себе, в какую хаотическую войну всех против всех выродилось бы человеческое общежитие, если бы у людей не было доверия к. авторитету и веры в справедли­вость. На этих двух началах покоится самая возможность норм общественного поведения вообще. Не следует ду­мать, что таким авторитетом для человека может быть только голос другого человека или что всякое чужое тре­бование справедливо. Но правилу поведения всегда прису­ще значение необходимого закона, как было показано выше, и признать это значение может только тот, кто вообще умеет уважать что-либо высшее и кто ищет вер­ного, т. е. справедливого решения человеческих конфлик­тов.

Возможность найти авторитетный и справедливый им­ператив и примирить спорящих всегда драгоценна: она не только устраивает совместную жизнь людей на этот раз. но вселяет в них уверенность, что споры и столкновения вообще могут улаживаться мирно и справедливо. Но так как справедливость остается неизменной и одинаковой для всех, то однажды найденный справедливый императив превращается (постепенно или сразу) в общее правило, не только разрешающее все подобные споры, но предот­вращающее самое возникновение их: каждый заранее мо­жет знать и знает, что он «может» и чего «не может», стоит только познакомиться с этим правилом и продумать его.

Понятно, что наличность таких правил делает возмож­ным мирное общежитие. Люди могут вести совместную мирную жизнь лишь в том случае, если каждый осуществ­ляет свои притязания и преследует свои интересы только до известных пределов. Эти пределы, разграничи­вающие сферу деятельности каждого, могли бы, конечно, отыскиваться и устанавливаться каждым для себя и без всяких правил, если бы люди были добры и совершенны. Но так как этого на самом деле нет, то правила поведения являются необходимыми. Необходимость их признается всеми; правда, одни полагают, что все правила должны быть записаны, другие считают более целесообразными непи­саные законы; одни настаивают на том, что все правила должны быть установлены каким-нибудь внешним авторитетом, другие предпочитают внутренний авторитет со­вести; есть мыслители, полагающие, что все правила долж­ны быть основаны на свободном соглашении людей; есть и такие, которые думают, что этих правил должно быть возможно меньше. Но значение их признается всеми.

Правила, определяющие взаимные отношения между людьми, мы будем называть социальными нормами. Со­циальные (т. е. общественные) нормы необходимы для поддержания мирного сожительства и сотрудничества людей. Ограничивая непомерные притязания каждого от­дельного человека, они дают возможность установить общественный порядок, защитить слабого от притеснений сильного и приучить людей к обдуманному, выдержанному поведению; повинуясь этим правилам, люди постепенно привыкают не попирать чужих интересов, считаться с правами и благом ближних и согласовать свое поведение как с основными задачами человеческого общежития, так и с высшей целью человеческой жизни вообще. Эти правила приучают человека обуздывать свои страсти и влечения и воспитывают в нем умение жить с людьми со­гласною, творческою жизнью. Именно поэтому люди давно уже признали в них могучее средство для усовершен­ствования личного характера и общественного строя; сознательная и устойчивая привычка подчиняться этим правилам считается не без оснований признаком духовной зрелости.