Тип ГЕКСЛИ

Интуитивно‑этический экстраверт

Александр

– Как вы сюда добрались?

– Ну, непросто было добраться… На самом деле, я не первый раз здесь. То есть у меня была уже попытка сюда попасть, но она была спонтанная такая, просто наобум пошел сюда, вот мне объяснили, что вот ГИТИС, какой‑то подъезд, и где‑то здесь. Ну, я так вот просто спонтанно пришел сюда, и ничего…

– А наобум, как вы думали найти? Что значит наобум?

– Ну, я, ну, как‑то так… У меня настроение такое было, хотелось куда‑то сходить, я как‑то вспомнил, что… был как раз, по‑моему, четверг, и мне вспомнилось, что у вас занятия, и как раз, и я чего‑то думаю: надо сходить… Вот и приехал, ничего не нашел, не расстроился, посмотрел, там в ГИТИС зашел куда‑то там, еще чего‑то там, то есть…

(Ярко выраженная иррациональность – спонтанное принятие решения и непринужденная коррекция планов. И все это выражается отрывочными фразами, недоговоренными до конца.)

– Про соционику давно услышали?

– Про соционику да, то есть ну я как‑то… она у меня… так вот… постоянно… сбоку где‑то идет, вот, и я вроде никак не займусь ею, и вроде как‑то и чего‑то такое…

– А вот вы сказали, что зашли в ГИТИС… Что вы любите смотреть в театре?

– В театре?.. Ну, театр начинается с вешалки…

– А какой последний спектакль запомнился?

– Ой, ну я не был в театре уже знаете сколько?

– Ну, а когда вы в ГИТИС заходили?

– Ну, я зашел, посмотрел, а время‑то уже было позднее, семь часов, то есть я пришел сюда в семь, а там в семь спектакль начинается. То есть я просто так зашел, поностальгировал… Вот, посмотрел, что там идет…

– А сегодня вы тоже зашли к нам случайно?

– Нет, ну мне сказали номер квартиры, я записал… Вы меня вчера разбудили утром… вечером, я проснулся…

(Этика выражена в ответах не совсем на тот вопрос, который задан, в сообщении о настроении и отношении, а не о фактах.)

– А вы работаете? Чем вы вообще занимаетесь?

– Ну, скорее, собственный бизнес… Я сегодня такой, тоже, в свободном полете, сдавал баланс сегодня. Началась… первый квартал, надо балансы сдавать…

– Так вы бухгалтер? Это сложно для вас, балансы сдавать? Любите это делать?

– Ну, вообще‑то нет. Какая необходимость?

– А как же вы справляетесь?

– Ну, у меня мама – налоговый инспектор… Она их заполняет.

– А вы что делаете?

– Я хожу, отвожу их! У нас просто фирма небольшая, у нас все должности совмещены. То есть я и бухгалтер, и чтец, и жнец, и…

(Болевая точка – формальная логика. Все, что связано с расчетами, соблюдением инструкций и заполнением бланков, по возможности перекладывается на окружающих. Зато отвезти бумаги и улыбнуться инспектору не составляет труда.)

– А чем фирма занимается?

– Фирма… ну… электрика, то есть электрика, монтаж…

– А кто же это все делает?

– Я! Я все делаю.

– И вы проводите все эти… пожароопасные шнуры…

– Да.

– А потом это все взрывается?

– Нет, нет, я проверяю все.

– Ау вас такое было, что вы не те проводки соединили?

– Не, ну… Когда это уже отточено, то на одни и те же ошибки многократно не наступаешь.

– А раньше, когда не было отточено, случалось?

– Ну, конечно же, это же особенность…

– А вот эти схемы всякие…

– Ну, я вообще инженер, то есть мне интересны все эти вещи…

– А где вы обучались?

– Московский энергетический институт. У меня вообще две специальности – инженер и экономист. То есть я многопрофильный такой.

– То есть вы еще и что‑то по экономике заканчивали?

– По экономике, и работал на нескольких работах, в общем, у меня несколько специальностей…

– А если вы вдруг раз – и потеряли работу?

– Ну, у меня было это уже несколько раз, и я как‑то уже… Конечно, напрягает. Ну, кому приятно потерять работу? Привычка же, привычка такая.

– А вообще есть это опасение, что работу можете потерять?

– Н‑н‑н‑у, ну я не знаю, ну почему?

– А часто вы ее теряете?

– Ну, уже года два, я уже давно не терял.

– А почему теперь не теряете?

– Ну, я искал, вообще это какие‑то жизненные поиски были… Да вообще, во‑первых, потому что своя, то есть, ну специальность, конечно, как бы так, сбоку припека, вот…

– Скажите, а вам нравится эта электрика…

– Ну, есть, знаете, такой вот момент, когда берешь один провод, берешь другой провод, тебя бьет током… так хорошо, бодрит… Вот это вот действительно жизнь!

(Референтная логика действий: нравится делать что‑то серьезное, но отчитаться об этом трудно, так как функция слабая, хоть и обучаемая, к тому же находится в области подсознания.)

– А как вы заказы получаете?

– Ну, заказы… Это же все по рукам идет, ты мне сделаешь, я тебе сделаю, везде же люди…

– А что же вы делаете? Просто делаете ремонт, всю проводку? В чем это заключается? Для кого вы работаете? Для фирм или для людей?

– Ну конечно, ну, все для людей!

– А сколько вы берете?

– Ну, понимаете, ну, все настолько индивидуально… Вот я разговариваю, то есть я буду смотреть на вас, сколько я с вас могу взять, буду общаться, буду другие деньги брать, буду совсем другие!..

– То есть вы цену по глазам определяете?

– Ну конечно! Глаза – это же зеркало души! То есть вы смотрите так, ага: с него я возьму столько‑то, с него я возьму столько‑то… А обосновать же надо, подвести под какую‑то черту! Подводится под какие‑то правила…

(Основа личности – интуиция возможностей. Возможности клиента определяются непосредственно«на глаз» в процессе общения. Обоснование как что‑то вторичное подводится потом – для клиента.)

– А как вы отдыхаете?

– Я вот здесь сижу, отдыхаю с вами. Общаемся очень приятно.

– Ну, а  с друзьями… Вы внезапно срываетесь или планируете куда‑то поехать?

– Вы знаете, я замечал, что когда запланируешь куда‑то, то ничего не получается. То есть ты приезжаешь туда, а там ничего не получается.

– Значит, вам случалось, например, сказать, что вот все: 25 градусов, завтра на работу не пойду, поеду я на Канары.

– Ну, практически да. Ну, на Канары у меня, конечно, средств таких нету…

– Ну, куда‑нибудь, на Селигер?

– Ну, да.

– То есть вот так – вечером решили, собрали рюкзак и назавтра отправились…

– Ну да, у меня вот летом была такая ситуация: что‑то так надоело все, и что‑то в голову пришло – а, вот у меня друзья поехали в Крым, я думаю: съезжу в Крым. А другой говорит: я еду в Сочи. Ну и я говорю: о, я из Крыма в Сочи к тебе приеду.

– Ну, и что, и вы вот так в Крыму, в целом Крыму способны найти человека?

– А у меня, кстати, в Сочи вот так получилось. Мы говорили: в Адлере, в Адлере, ситуация такая была, встретимся в Адлере. А место Адлер курортное, и получилось так, что мы там не встретились с этим человеком, но… но все‑таки на абхазской границе, в автобусе, я встретился с человеком, с которым учился. Вместе. Меня это утешило! Мы с ним съездили вместе на экскурсию, все классно получилось.

(Экстраверсия выражена в том, с какой непринужденностью человек оперирует панорамными образами Черноморского побережья в целом. Такой отдых – от Крыма до абхазской границы за неделю  – и «все классно».)

– А учиться вам нравилось вообще?

– Ну, а мы вообще – это такой, просто действительно замечательный… я настолько в восторге там, настолько… а мне нравится, допустим, математика, теория вероятностей, какие‑то числа там, быстрые нули так называемые – туда, сюда ноль погнать, там что‑то такое… инженерное… Ну есть какое‑то, что‑то такое было, мне нравилось. Вот. Ну, конечно, из меня инженер… Но такая какая‑то абстрактная… абстрактные вот эти вещи мне очень нравятся. Нравилось очень. А МЭИ как бы, вот это институт – ну это тусовка! Тусовка.

(Выступление из детского блока – интерес, энтузиазм и невозможность объяснить толком, чему, собственно, учили в МЭИ. Но с сильной этики проходит четкая итоговая оценка – приятная тусовка.)

– А вот вы про отдых рассказывали: вы там в итоге отдохнули?

– Да.

– А что там было – купание, на солнышке или посещение музеев…

– Ну вот, допустим, началось с Крыма все. Я приехал. Я не был там четыре года, по‑моему, да. И, значит, лагерь – это наш МЭёвский лагерь, – вот, приехал, там куча знакомых, я в первую ночь напился очень хорошо… Напился и не помню, где проснулся. То есть я проснулся где‑то на пляже. Вот, проснулся на пляже, и потом как‑то, в общем, добирался, то есть…

– Ну, а потом? Потом, когда начался ваш отдых?

– А это и есть отдых, понимаете, вот… Это же, ну это мечта, я считаю, по‑человечески, вот, человеку разрядиться – это хорошо, где‑нибудь напиться и проснуться где‑нибудь?

– Ну, а потом – вы проснулись, потом опять напились, и так далее?

– Нет, а хорошего – понемножку, и все…

(Суггестивная сенсорика ощущений нуждается во внешнем руководстве. Иначе человек с трудом оценивает свои физиологические потребности и решает вопросы отдыха через сильную этику – приятно пообщаться и расслабиться.)

– Ну, а дальше‑то как вы отдыхали?

– Дальше? Ну, я посмотрел на людей, старые места посмотрел, и мне этого хватило, я уехал. Я там был три дня, в Крыму. И поехал в Адлер.

– А в Адлере что было?

– В Адлере? Я по экскурсиям поездил – а вот в море ни разу не зашел. Мне что‑то не понравилось море, потому что по сравнению с Крымом… А я когда приехал, увидел что… ну представляете, вот море, а через сто, через двести метров поезд ходит. То есть как‑то… Ну, какой‑то вообще, ни вид, ничего, и море какое‑то, и народу столько, и какое‑то оно грязное все, мне даже не захотелось.

– То есть прямо издалека увидели, и все, даже не пробовали?

– Да, я увидел… Нет, я попробовал, я подошел, ноги пополоскал и ушел. Я поехал на водопады, там чистая вода…

(Суггестивная сенсорика ощущений – одна неприятная черта (например – близость железной дороги) вызывает негативное отношение к предмету целиком, сомнения в его доброкачественности и отказ от использования.)

– А если бы вы сюда не поехали, то домой?

– Нет, почему? Я планировал бы день по‑другому. То есть у меня бы была встреча назначена с человеком, я, может быть, сегодня бы с ним встретился, и все. С человеком, с девушкой. Кстати, рабочее. Рабочий момент.

– А если пришли в Макдональдс, где вы будете садиться – любимое место?

– Да по‑разному, зависит от настроения. Могу в центре сесть. Ну, понимаете, это же шоу. Жизнь можно по‑разному рассматривать, можно как шоу: в центр уселся – всё, я клоун. Можно же рассмотреть как… ну не знаю.

– Ну а вообще – спиной к выходу?

– Конечно, лицом к стене, то есть сам в себе, пришел, уставший, с работы, уже не видишь людей, уже не можешь видеть, загнулся. Или пришел там, в окошко посмотрел – там машинки ездят, там люди ходят… по‑разному же это все здесь… Нет, а можно наоборот. Можно, когда на контакт идешь, когда вот пообщаться хочется, наоборот, посмотреть, поглазеть, кто там кушает, какой у него там, не знаю, гамбургер, чизбургер, я не знаю… все это настолько живо, что…

(Творческая этика отношений позволяет строить отношения с окружающими, даже случайными, по собственному сценарию. Например, как шоу.)

– А у вас есть друзья, которые покинули Москву, Россию, – люди, которые каким‑то образом вчера были рядом, а теперь?..

– А, есть, да, есть.

– И вы часто им звоните?

– Нет, один человек только уехал.

– То есть вы про него забыли?

– Нет, я знаю, я вспоминаю, но просто он далеко…

– А если он приедет, и тут же пойдете, отметите с ним…

– (Долгая пауза)  Ну, я как‑то так чего‑то не подразделяю, у меня вообще чего‑то не дифференцируется так ничего в голове. Потому что человек далеко. Человек далеко, понимаете, и он, во‑первых, я ему дозвониться никак не могу, он где‑то в Канаде там, непонятно, хотя у меня была идея, знаете, у меня действительно была идея, я даже взял адрес его интернетовский, но так и не написал ему письмо.

(Экстравертный этик понимает общение как обмен эмоциями, что очень трудно осуществить в электронной переписке без привычки. Информация же о жизни за границей его не слишком интересует.)

– А какие девушки вам нравятся?

– Девушки? Ну, можно, конечно, сказать, что красивые… Но, конечно же, нравятся живые. Человек должен быть живой.

– Ну а что там, светлые волосы…

– Нет, я считаю, что человек должен быть в глазах. Просто человек, ну, то есть я считаю, что должен быть человеком. А человека, его видно.

– А что это для вас? Он должен быть самим собой?

– Ну, не обязательно, нет, ну естественно, он… Ну, конечно же, это должна быть индивидуальность, сущность. Ну, конечно, неплохо, если бы где‑то сочеталось, какие‑то качества…

– А вот у Клаудии Шиффер – глаза как стеклянные…

– Ну, это вообще не мой идеал – Клаудиа Шиффер. Мне нравятся такие – маленькие, маленькие… Такие они – ах, ах!

– Мерилин Монро?

– Нет, ну что вы, это же…

(Основная оценка партнера проходит с базовой интуиции возможностей. Поэтому конкретные сенсорные черты оцениваются слабо, зато целостный образ – моментально.)

– А вот электрика – она у вас в схемах, или…

– Ну, образы есть, конечно, образное какое‑то…

– А если неожиданная ситуация, то есть схема‑то схема, а вы приходите и видите, что тут все по‑другому?

– Нет, ну, концы с концами соединяешь, и все. Логика!

(Структурная логика – болевая точка. Схемы заменяются образами, в крайнем случае, все решается простыми действиями. Но не анализом электрических цепей.)

– Ну а вот я, допустим, сказал: поезжай на 25‑й километр, там много грибов можно собрать. Ты приезжаешь – а там озеро. Что ты будешь делать – чертыхаться, или ты поедешь, найдешь меня и побьешь за то, что я тебя послал…

– Ну, по‑разному. Это же опять по ситуации – что за человек мне это сказал. Если у нас с ним приняты подколы – ты меня подколол, я тебя подколол, – я, может, приехал туда, а там озеро красивое, солнце светит, я искупался… то есть настолько все… все же от жизни идет, как ситуация!

(Творческая этика отношений различает множество нюансов, не учтенных при схематическом описании ситуации. И предусматривает такое же разнообразие ответных реакций.)

– А приходилось ли вам проявлять свою храбрость, прямо вмешиваться в ситуацию – кого‑нибудь разнимать или котят спасать?

– Я как‑то передачу смотрел, и там фраза такая была, мне понравилась: «Не боялись злых, а злыми быть боялись». То есть кто‑то кому‑то что‑то скажет, кто‑то нападает на кого‑то, ну просто… злой человек – он не страшен, понимаете, страшно, когда ты злой.

– То есть вы их не боитесь, можете защитить кого‑то?

– Конечно, это же не страшно, страшно, когда ты от этого становишься злой. Потому что вдруг перейдешь границу, и что‑то случится.

(Ролевая волевая сенсорика активно включается в социально значимых ситуациях, но ее проявление трудно точно дозировать и вовремя прекратить.)

Любопытные моменты из других интервью людей этого типа

Александр П. После настойчивых расспросов выяснилось, что он учится «финансовой экономике».

– А как же вы учитесь на финансово‑экономическом факультете? Это же тяжело, там считать надо…

– Нет, там не надо ничего считать, там нужно понимать.

– Подождите – там же деньги, их же надо считать?

– Деньги считает бухгалтер.

– А вы‑то что делаете?

– Я в процессе постижения нахожусь.

– И сколько лет уже?

– Э… (пауза)  четыре месяца.

– А математикой разве не занимаются на первом курсе?

– А я не на первом курсе, я на третьем. Дело все в том, что я взрослый молодой человек, после школы непосредственно я поступил в финансовую академию, да? Там я отучился два с половиной года, и все это дело завязал благополучно, до лучших времен. Затем я занимался очень много чем, в основном прожигал жизнь, наверное, или как там это называется.

(Болевая точка – структурная логика. Человеку трудно осваивать математические теории, но это может вытесняться из сознания.)

А вот цирк его совсем не привлекает:

– Ну, я, право же, не могу смеяться над человеком в неудобной обуви, который падает и… даже в детстве не мог. Не знаю, может быть… ну, мне не весело от этого. Мне скорее грустно. Или когда там бегемотик карликовый вынужден прыгать с тумбочки на тумбочку… Не знаю, что уж в этом так уж… Пусть уж лучше гуляет где‑нибудь там в джунглях…

(Суггестивная сенсорика ощущений очень впечатлительна. Чужие страдания и неудобства примеряются на себя и вызывают сочувствие, а не насмешку.)

Трудности с учебой он объяснил нам так:

– Мне это было просто неинтересно, скучно, и я не понимал логику и последовательность – то есть почему, например, в бухгалтерском учете существует двойная запись… Сейчас, когда мне стало это все легко и непринужденно и когда я начал видеть в этом не деньги, да, не процесс зарабатывания, а ту философию… В принципе это больше философия, а не процесс.

(Болевая структурная логика пытается перевести чисто логические понятия бухгалтерии в «философские» категории, не требующие, как ему кажется, исполнения занудных формальностей. «Просто мне не интересно» – довольно частое в таком случае объяснение своих скромных успехов.)

– А что такое для вас деньги?

– Я совершенно согласен с тем, что это символ. У меня к этому символу может быть такое отношение: я понимаю, что он обозначает. Деньги – это звенящие возможности, как говорил Бальмонт. То есть все, да? Жизнь прекрасна хотя бы потому, что можно путешествовать. Чтобы путешествовать, нужны деньги.

(«Деньги – это возможности» – фраза, выдающая восприятие мира с сильной интуиции возможностей.)

– А как же вы все‑таки их зарабатываете?

– Довольно продолжительное время я являлся штатным сотрудником фирмы, которая, соответственно, за мой труд платила мне определенный гонорар. Это образовательное учреждение, которое занималось обучением. Я лично не был учителем, педагогом, я был организатором, занимался рекламой и PR в этой структуре.

– У вас получалось? А ведь вы этому не учились! Или вас в Финансовой академии научилиPR‑y?

– Ну… Существуют библиотеки, где также можно получать знания бесплатно.

– Не скажите. Есть же курсы, где учатPR‑yза большие деньги? Значит, это такое знание, которое так просто не освоишь.

– Ну, как не освоишь? Цицерон же им владел?

– Но учился же! Риторика тогда была серьезным предметом…

– Ну, не на курсах!

– В школе, в школе. Там были гимназии, где учили спорту, риторике и, по‑моему, арифметике…

– Я совершенно согласен, но я же тоже учился в школе десять лет, потом я учился в одном учебном заведении, потом я посещал массу каких‑то курсов, лекториев, то есть я любитель поучиться. И потом, то, что называется «связи с общественностью», – это просто элементарно, это интересно, и мне кажется, что достаточно обладать внутренним…

– Кому как!

– Ну, конечно, кому как, но мы сейчас обо мне, кажется…

(Творческая этика отношений легко осваивает на практике премудрости связей с общественностью, считая это естественным и элементарным.)

– То есть вам связи с общественностью настолько интересны, что вы просто…

– Я очень люблю разговаривать с людьми. И убеждать их в том, что мне нужно.

– А представьте, что вы разговариваете с человеком и хотите его убедить в чем‑то, а он думает совсем по‑другому.

– Все очень непонятно до того момента, когда я не вижу конечного результата.

– То есть вы разговариваете с человеком и еще не видите, охмурили вы его или еще нет и в какую сторону нужно свернуть, чтобы его убедить?

– Ну, зависит от ситуации, естественно, да, но в принципе семь с половиной минут достаточно для того, чтобы понять, кто перед тобой… приблизительно. В смысле – на каком языке хотя бы говорить.

(Интуитивная этика очень быстро разбирается, на каком языке следует общаться и какой исход общения наиболее вероятен.)

– А вы планы составляете в голове? С вечера на утро?

– У меня есть цели и задачи, у меня нет планов.

– А что такое цели и задачи? И как вы будете достигать цели, если у вас плана нет? Сегодня к ней нужно два шага сделать, завтра четыре…

– В общем, если я чего‑то не достиг, я не буду расстраиваться по этому поводу.

– Ну, вы как‑то все на три шага вперед – я же вас о простых вещах спрашиваю. Вот у вас цель появилась – стать генералом, например.

– Хорошо, так.

– Ну, дальше же нужно не спать ложиться после этого…

– Непременно спать лечь, чтобы не было таких дурацких мыслей!

– Нет, ну надо же сначала решить – как попасть в военное училище, потом надо стать лейтенантом, потом три звезды и так далее…

– Можно, но как в фильме «Курьер» – помните, можно же выйти за дочку генерала, то есть жениться на дочке генерала, и стать полковником сразу.

– То есть надо пойти на дискотеку, где эти дочки тусуются, перед тем шнурки погладить…

– Можно пойти на дискотеку. Да, определенные действия с моей стороны по достижению… да, наверное… будут планом. Возможно. Правда, вот, я не люблю расписаний. Вот это мне очень не нравится.

(Иррациональность ярко проявляется в упорном нежелании составлять план своей жизни. Это не его стиль. Человек хочет быть открытым для любой неожиданной возможности. Интуиция возможностей – основа личности.)

– А математику в школе любили?

– Да нормально. Пятерка была. Не жаловался.

– А вообще какие предметы больше всего любили?

– Перемены!

– Да нет предметов в школе, которые бы нравились ГЕКСЛИ!

– Нет, наверное, если так можно сказать, я любил литературу.

– Сколько вам лет?

– Мне двадцать семь.

– Не возраст для ГЕКСЛИ!

– Да это вообще не возраст!!!

Андрей. Тип вообще не вызвал сомнений сразу.

«Я, конечно, вижу, какая прическа ей подойдет, но надо поговорить обязательно. Потому что пока слушаешь, и поймешь, что ей надо сделать».

«Я стригу‑стригу, потом смотрю: ни фига себе, что я сделал!»

«Вот альбом, тут разные фотографии, но в основном мои».

«Я, конечно, человека утешу, чаем напою. Какие советы? Если не утешается, делаю массаж головы – надо же стресс как‑то снять».

В результате Полина (БАЛЬЗАК) высказалась так: «Мне кажется, что он этик, потому что мы так ржали всю дорогу!»

Гоша. Студент‑историк. Веселый, обаятельный, кудрявый юноша с выразительными глазами. Подхватывает шутки с полуоборота, легко смеется и устанавливает с каждым эмоциональный контакт. Локти разъезжаются в разные стороны. Принимает всевозможные непринужденные позы, когда смеется, временами ложится на стол.

Этика была видна из первой же фразы. Он, каждому персонально улыбаясь, высказал уверенное отвращение к математике. Когда Ира (БАЛЬЗАК) удивилась, ведь история – это тоже цифры, а ему нравится, он был ошарашен. Никаких цифр в истории он не заметил.

Виталий (ЖУКОВ) спросил его о причинно‑следственных связях в истории. Понятно ли Гоше, что Иван Грозный мог быть только до Петра I? Это была, видимо, новая мысль для Гоши. Он не видел никаких препятствий к тому, чтобы Иван Грозный был в истории после Петра I. Виталий (ЖУКОВ) был очень удивлен:

– Вот ты занимаешься историей. Что тебя интересует там больше всего? Исторические закономерности, перспективы развития событий и т. д. или что?

– Больше всего меня интересуют люди. Какие у них были судьбы, как они жили, что думали.

Иррациональность была выше всяческих похвал. Ни одной фразы он не договорил до конца, ответ на вопрос менялся в течение одной фразы. Нет, он не планирует ничего, он готов отреагировать на любое предложение и предположение, включиться в игру воображения и т. п. По ходу разговора он ни минуты не сидел спокойно.

– А ты сразу принимаешь решение, как тебе поступить в той или иной ситуации!

– Нет, иногда не сразу… Хотя нет, не так, иногда почти сразу… Да, сразу… Хотя… не знаю, наверное, не всегда сразу.

– У тебя утром есть какой‑нибудь план, по которому ты будешь действовать ?

– Нет! Никакого плана у меня нет. Правда, я иногда пишу себе план, но вот выполнить его мне никогда не удается… (Заговорщически и очень подкупающе смеется над своим отношением к собственным планам.)

Быстрота ответов навела на мысль об интуиции. К тому же он не полагался на свою силу, а уж на волю и вовсе нет. Ни одной сенсорной метафоры, конкретного объяснения. Как будто он не видит в мире ничего плотного. Кроме того, видно, что человек быстро догадывается, о чем именно его спрашивают, сразу включается в ситуацию, тут же, немедленно реагирует на вопросы.

Гоша (тот же, но в другой группе). Как обычно, экстравертный этик вызвал бурную реакцию аудитории. Все, сами того не замечая, втянулись в веселье, которое он затеял, чтобы его предполагаемые ошибки не были приняты всерьез. Но тем не менее Оля (ШТИРЛИЦ) слушала его ответы с нескрываемым удивлением на лице. Трудно понять рациональному логику, что у человека может быть такой образ мыслей (если это можно так назвать).

– Когда я был в пятом классе, я решил стать великим историком. Но потом понял, что великого из меня, скорее всего, не получится. Да и историка – тоже. (Смеется. Общий хохот)

– И сколько же времени на это понадобилось? – спросил ехидный Николай (ДЖЕК).

– Да, честно говоря, это и сейчас еще не решено.

Это вполне в духе ГЕКСЛИ, которому поменять решение в процессе ответа на вопрос ничего не стоит. Так проявляет себя иррациональность.

А вот как Гоша ответил на наш фирменный тестовый вопрос об искусственных цветах.

На столике стоял букет в корзиночке, завернутый в целлофан с бантиком. Совершенно уверенно Гоша заявил, что цветы искусственные. И даже предложил нам логически порассуждать, чтобы был «тезис, антитезис, синтез».

Тезис: на цветах ему видна какая‑то сеточка.

Антитезис: он никогда не видел такой у живых цветов.

Синтез – ну, сами понимаете…

Это, привело аудиторию в истерическое состояние. Хохотали до слез. Сенсорики получили еще один урок, что не всем понятно «очевидное» для них. Одна Полина (БАЛЬЗАК) пыталась прояснить его мотивы, но он уже понял, что не попал с ответом, и немедленно изменил его на противоположный.

Юлиана. Иррациональная этика проявилась, как только мы услышали, что ученик рассказывает ей свои проблемы, а уж потом они занимаются пением. Предложение оставить проблемы за порогом, а в классе заняться работой, вызвало грамотный отпор и подробные объяснения, что нельзя хорошо работать, когда у ребенка проблема в голове.

Экстраверсия была в рассказе об отдыхе – перед глазами встала панорама домика в Крыму и окрестных пляжей. А состояние домика контролируется из Москвы телепатически. Легко!

Наибольшие сомнения вызвала интуиция. Но рассказ о том, как она зимой увидела верблюда в тридцатиградусный мороз на улице и даже не поняла, что он живой, а когда он зашевелился, возмутилась, что бедное животное заморозили, и нажаловалась в общество защиты животных, прояснил этот вопрос.

Рассказ о том, как она добилась, чтобы по поводу украденного паспорта было заведено уголовное дело, и ей выдали справку, что это не потеря, а кража, вызвал резонное предложение у деловых логиков отдать самой положенные 150 рублей штрафа и не мучаться с формальностями. Но Юлиана сказала, что очень строго следит за тем, чтобы все было справедливо. Несомненно, это сыграла болевая точка – формальная логика. В таком случае она проявляет себя неадекватно жестко.

Борис Александрович. Началось интервью с того, что он гордо назвал фамилию и долго перечислял свои регалии. Три наших МАКСИМА хихикали – их на понт не возьмешь. Сразу сработали деклатимность и ролевая черная сенсорика – характерное проявление типа в обстановке социальной адаптации.

Этика была очевидна в рассуждениях об обычаях в разных странах, там же проявилась экстраверсия и полное отсутствие опасений чего‑то необычного: «Наоборот, это как раз и интересно».

Стас. Он как показался сразу экстравертным этиком, так им и оказался, несмотря на любовь к геометрии («потому что в ней ничего считать не надо»). Общительный («в районе мало народу, хожу в центр гулять»), веселый, не мыслящий себя в одиночестве, он, «конечно», составляет себе мнение о взаимоотношениях окружающих людей сразу. Но потом будет уточнять. Хотя не помнит, чтобы ошибался в прогнозах.

Интуиция проявилась в скорости схватывания ситуации: «А когда у вас следующая группа? А мне можно?» Ориентация на интерес и оригинальность – тоже характерный для экстравертного интуита стимул к деятельности. Он не полагается на свою силу, хотя и может за себя постоять. Прогнозы сбываются.

Иррациональность была в недоговоренных фразах, в легком отношении к неожиданным событиям. Да и шрамов и уколов он, как выяснилось, в отличие от ГАМЛЕТА, совсем не боится.

Иосиф. Иррациональность и интуиция проявились с первых фраз, которые он произносил, легко переключаясь, принимая свободные и не слишком комфортные, по мнению сенсориков, позы. Он не договаривал ответы, получая следующий вопрос, но что‑нибудь забавное успевал произнести.

На вопрос Зои (ДЮМА), как он структурирует пространство вокруг себя, как наводит в нем порядок, Ося ответил широким жестом. «Вот так я структурирую пространство – все разгребаю в стороны и сажусь». Довершили этический портрет гримасы нескрываемого отвращения, возникающие каждый раз при упоминании слова «математика».

«Ведь каждый человек хочет бессмертия. Есть два пути его получить. Это продолжиться в детях и самому оставить какой‑то след в жизни. Я надеюсь, что оба варианта у меня получатся».

(В 17 лет не каждый так формулирует свою цель. Это черная интуиция как основа личности размышляет о победе над временем.)

Характерные высказывания людей типа ГЕКСЛИ

Да, я воспринимаю деньги как возможность! Когда у меня есть деньги, хожу и думаю: «Это могу купить, или это, или то…» Но могу и ничего не купить.

*

Я начала всех соционировать: вижу, какая‑то дама мной очень недовольна, думаю – МАКСИМ, от нее прямо идет конфликт!

*

Надо же так сказать, что запах дыма – это серный ангидрид! Это же почти непристойно!

*

Моя любимая фраза из «Мастера и Маргариты»: «И не надо ничего объяснять!»

*

Обменный пункт я выбираю по самому выгодному курсу. Там написано, что деньги надо считать, не отходя от кассы, – ну я и считаю. Но сколько мне должны дать денег на самом деле, я никогда не знаю.

*

Если человек меня напрягает, я отвечаю ему такой сдержанной приязнью, вы понимаете?

*

Учиться 10 лет в одной и той же школе – бред какой‑то.

*

Соционика? Это же оружие массового поражения!

Маленький ГЕКСЛИ

В четыре года Чарлик уже хорошо освоил болевые точки родителей.

Вот он рисует, на ходу вдохновенно сочиняя сюжет. Пришла с работы мама. Чарлик бросается к ней, обнимает и произносит: «Мама! Мне было без тебя так грустно!» У мамы (БАЛЬЗАК) болевая точка – этика эмоций. Конечно, она чувствует себя виноватой, что так надолго оставила малыша.

У папы (МАКСИМ) болевая точка – интуиция возможностей. Ему приготовлен вопрос на полную засыпку: «Если человек умер, а в него попала атомная бомба, стал он еще мертвее или нет?» Поиски ответа надолго выбили МАКСИМА из колеи.

Интуитивно‑этический экстраверт

Александр

– Как вы сюда добрались?

– Ну, непросто было добраться… На самом деле, я не первый раз здесь. То есть у меня была уже попытка сюда попасть, но она была спонтанная такая, просто наобум пошел сюда, вот мне объяснили, что вот ГИТИС, какой‑то подъезд, и где‑то здесь. Ну, я так вот просто спонтанно пришел сюда, и ничего…

– А наобум, как вы думали найти? Что значит наобум?

– Ну, я, ну, как‑то так… У меня настроение такое было, хотелось куда‑то сходить, я как‑то вспомнил, что… был как раз, по‑моему, четверг, и мне вспомнилось, что у вас занятия, и как раз, и я чего‑то думаю: надо сходить… Вот и приехал, ничего не нашел, не расстроился, посмотрел, там в ГИТИС зашел куда‑то там, еще чего‑то там, то есть…

(Ярко выраженная иррациональность – спонтанное принятие решения и непринужденная коррекция планов. И все это выражается отрывочными фразами, недоговоренными до конца.)

– Про соционику давно услышали?

– Про соционику да, то есть ну я как‑то… она у меня… так вот… постоянно… сбоку где‑то идет, вот, и я вроде никак не займусь ею, и вроде как‑то и чего‑то такое…

– А вот вы сказали, что зашли в ГИТИС… Что вы любите смотреть в театре?

– В театре?.. Ну, театр начинается с вешалки…

– А какой последний спектакль запомнился?

– Ой, ну я не был в театре уже знаете сколько?

– Ну, а когда вы в ГИТИС заходили?

– Ну, я зашел, посмотрел, а время‑то уже было позднее, семь часов, то есть я пришел сюда в семь, а там в семь спектакль начинается. То есть я просто так зашел, поностальгировал… Вот, посмотрел, что там идет…

– А сегодня вы тоже зашли к нам случайно?

– Нет, ну мне сказали номер квартиры, я записал… Вы меня вчера разбудили утром… вечером, я проснулся…

(Этика выражена в ответах не совсем на тот вопрос, который задан, в сообщении о настроении и отношении, а не о фактах.)

– А вы работаете? Чем вы вообще занимаетесь?

– Ну, скорее, собственный бизнес… Я сегодня такой, тоже, в свободном полете, сдавал баланс сегодня. Началась… первый квартал, надо балансы сдавать…

– Так вы бухгалтер? Это сложно для вас, балансы сдавать? Любите это делать?

– Ну, вообще‑то нет. Какая необходимость?

– А как же вы справляетесь?

– Ну, у меня мама – налоговый инспектор… Она их заполняет.

– А вы что делаете?

– Я хожу, отвожу их! У нас просто фирма небольшая, у нас все должности совмещены. То есть я и бухгалтер, и чтец, и жнец, и…

(Болевая точка – формальная логика. Все, что связано с расчетами, соблюдением инструкций и заполнением бланков, по возможности перекладывается на окружающих. Зато отвезти бумаги и улыбнуться инспектору не составляет труда.)

– А чем фирма занимается?

– Фирма… ну… электрика, то есть электрика, монтаж…

– А кто же это все делает?

– Я! Я все делаю.

– И вы проводите все эти… пожароопасные шнуры…

– Да.

– А потом это все взрывается?

– Нет, нет, я проверяю все.

– Ау вас такое было, что вы не те проводки соединили?

– Не, ну… Когда это уже отточено, то на одни и те же ошибки многократно не наступаешь.

– А раньше, когда не было отточено, случалось?

– Ну, конечно же, это же особенность…

– А вот эти схемы всякие…

– Ну, я вообще инженер, то есть мне интересны все эти вещи…

– А где вы обучались?

– Московский энергетический институт. У меня вообще две специальности – инженер и экономист. То есть я многопрофильный такой.

– То есть вы еще и что‑то по экономике заканчивали?

– По экономике, и работал на нескольких работах, в общем, у меня несколько специальностей…

– А если вы вдруг раз – и потеряли работу?

– Ну, у меня было это уже несколько раз, и я как‑то уже… Конечно, напрягает. Ну, кому приятно потерять работу? Привычка же, привычка такая.

– А вообще есть это опасение, что работу можете потерять?

– Н‑н‑н‑у, ну я не знаю, ну почему?

– А часто вы ее теряете?

– Ну, уже года два, я уже давно не терял.

– А почему теперь не теряете?

– Ну, я искал, вообще это какие‑то жизненные поиски были… Да вообще, во‑первых, потому что своя, то есть, ну специальность, конечно, как бы так, сбоку припека, вот…

– Скажите, а вам нравится эта электрика…

– Ну, есть, знаете, такой вот момент, когда берешь один провод, берешь другой провод, тебя бьет током… так хорошо, бодрит… Вот это вот действительно жизнь!

(Референтная логика действий: нравится делать что‑то серьезное, но отчитаться об этом трудно, так как функция слабая, хоть и обучаемая, к тому же находится в области подсознания.)

– А как вы заказы получаете?

– Ну, заказы… Это же все по рукам идет, ты мне сделаешь, я тебе сделаю, везде же люди…

– А что же вы делаете? Просто делаете ремонт, всю проводку? В чем это заключается? Для кого вы работаете? Для фирм или для людей?

– Ну конечно, ну, все для людей!

– А сколько вы берете?

– Ну, понимаете, ну, все настолько индивидуально… Вот я разговариваю, то есть я буду смотреть на вас, сколько я с вас могу взять, буду общаться, буду другие деньги брать, буду совсем другие!..

– То есть вы цену по глазам определяете?

– Ну конечно! Глаза – это же зеркало души! То есть вы смотрите так, ага: с него я возьму столько‑то, с него я возьму столько‑то… А обосновать же надо, подвести под какую‑то черту! Подводится под какие‑то правила…

(Основа личности – интуиция возможностей. Возможности клиента определяются непосредственно«на глаз» в процессе общения. Обоснование как что‑то вторичное подводится потом – для клиента.)

– А как вы отдыхаете?

– Я вот здесь сижу, отдыхаю с вами. Общаемся очень приятно.

– Ну, а  с друзьями… Вы внезапно срываетесь или планируете куда‑то поехать?

– Вы знаете, я замечал, что когда запланируешь куда‑то, то ничего не получается. То есть ты приезжаешь туда, а там ничего не получается.

– Значит, вам случалось, например, сказать, что вот все: 25 градусов, завтра на работу не пойду, поеду я на Канары.

– Ну, практически да. Ну, на Канары у меня, конечно, средств таких нету…

– Ну, куда‑нибудь, на Селигер?

– Ну, да.

– То есть вот так – вечером решили, собрали рюкзак и назавтра отправились…

– Ну да, у меня вот летом была такая ситуация: что‑то так надоело все, и что‑то в голову пришло – а, вот у меня друзья поехали в Крым, я думаю: съезжу в Крым. А другой говорит: я еду в Сочи. Ну и я говорю: о, я из Крыма в Сочи к тебе приеду.

– Ну, и что, и вы вот так в Крыму, в целом Крыму способны найти человека?

– А у меня, кстати, в Сочи вот так получилось. Мы говорили: в Адлере, в Адлере, ситуация такая была, встретимся в Адлере. А место Адлер курортное, и получилось так, что мы там не встретились с этим человеком, но… но все‑таки на абхазской границе, в автобусе, я встретился с человеком, с которым учился. Вместе. Меня это утешило! Мы с ним съездили вместе на экскурсию, все классно получилось.

(Экстраверсия выражена в том, с какой непринужденностью человек оперирует панорамными образами Черноморского побережья в целом. Такой отдых – от Крыма до абхазской границы за неделю  – и «все классно».)

– А учиться вам нравилось вообще?

– Ну, а мы вообще – это такой, просто действительно замечательный… я настолько в восторге там, настолько… а мне нравится, допустим, математика, теория вероятностей, какие‑то числа там, быстрые нули так называемые – туда, сюда ноль погнать, там что‑то такое… инженерное… Ну есть какое‑то, что‑то такое было, мне нравилось. Вот. Ну, конечно, из меня инженер… Но такая какая‑то абстрактная… абстрактные вот эти вещи мне очень нравятся. Нравилось очень. А МЭИ как бы, вот это институт – ну это тусовка! Тусовка.

(Выступление из детского блока – интерес, энтузиазм и невозможность объяснить толком, чему, собственно, учили в МЭИ. Но с сильной этики проходит четкая итоговая оценка – приятная тусовка.)

– А вот вы про отдых рассказывали: вы там в итоге отдохнули?

– Да.

– А что там было – купание, на солнышке или посещение музеев…

– Ну вот, допустим, началось с Крыма все. Я приехал. Я не был там четыре года, по‑моему, да. И, значит, лагерь – это наш МЭёвский лагерь, – вот, приехал, там куча знакомых, я в первую ночь напился очень хорошо… Напился и не помню, где проснулся. То есть я проснулся где‑то на пляже. Вот, проснулся на пляже, и потом как‑то, в общем, добирался, то есть…

– Ну, а потом? Потом, когда начался ваш отдых?

– А это и есть отдых, понимаете, вот… Это же, ну это мечта, я считаю, по‑человечески, вот, человеку разрядиться – это хорошо, где‑нибудь напиться и проснуться где‑нибудь?

– Ну, а потом – вы проснулись, потом опять напились, и так далее?

– Нет, а хорошего – понемножку, и все…

(Суггестивная сенсорика ощущений нуждается во внешнем руководстве. Иначе человек с трудом оценивает свои физиологические потребности и решает вопросы отдыха через сильную этику – приятно пообщаться и расслабиться.)

– Ну, а дальше‑то как вы отдыхали?

– Дальше? Ну, я посмотрел на людей, старые места посмотрел, и мне этого хватило, я уехал. Я там был три дня, в Крыму. И поехал в Адлер.

– А в Адлере что было?

– В Адлере? Я по экскурсиям поездил – а вот в море ни разу не зашел. Мне что‑то не понравилось море, потому что по сравнению с Крымом… А я когда приехал, увидел что… ну представляете, вот море, а через сто, через двести метров поезд ходит. То есть как‑то… Ну, какой‑то вообще, ни вид, ничего, и море какое‑то, и народу столько, и какое‑то оно грязное все, мне даже не захотелось.

– То есть прямо издалека увидели, и все, даже не пробовали?

– Да, я увидел… Нет, я попробовал, я подошел, ноги пополоскал и ушел. Я поехал на водопады, там чистая вода…

(Суггестивная сенсорика ощущений – одна неприятная черта (например – близость железной дороги) вызывает негативное отношение к предмету целиком, сомнения в его доброкачественности и отказ от использования.)

– А если бы вы сюда не поехали, то домой?

– Нет, почему? Я планировал бы день по‑другому. То есть у меня бы была встреча назначена с человеком, я, может быть, сегодня бы с ним встретился, и все. С человеком, с девушкой. Кстати, рабочее. Рабочий момент.

– А если пришли в Макдональдс, где вы будете садиться – любимое место?

– Да по‑разному, зависит от настроения. Могу в центре сесть. Ну, понимаете, это же шоу. Жизнь можно по‑разному рассматривать, можно как шоу: в центр уселся – всё, я клоун. Можно же рассмотреть как… ну не знаю.

– Ну а вообще – спиной к выходу?

– Конечно, лицом к стене, то есть сам в себе, пришел, уставший, с работы, уже не видишь людей, уже не можешь видеть, загнулся. Или пришел там, в окошко посмотрел – там машинки ездят, там люди ходят… по‑разному же это все здесь… Нет, а можно наоборот. Можно, когда на контакт идешь, когда вот пообщаться хочется, наоборот, посмотреть, поглазеть, кто там кушает, какой у него там, не знаю, гамбургер, чизбургер, я не знаю… все это настолько живо, что…

(Творческая этика отношений позволяет строить отношения с окружающими, даже случайными, по собственному сценарию. Например, как шоу.)

– А у вас есть друзья, которые покинули Москву, Россию, – люди, которые каким‑то образом вчера были рядом, а теперь?..

– А, есть, да, есть.

– И вы часто им звоните?

– Нет, один человек только уехал.

– То есть вы про него забыли?

– Нет, я знаю, я вспоминаю, но просто он далеко…

– А если он приедет, и тут же пойдете, отметите с ним…

– (Долгая пауза)  Ну, я как‑то так чего‑то не подразделяю, у меня вообще чего‑то не дифференцируется так ничего в голове. Потому что человек далеко. Человек далеко, понимаете, и он, во‑первых, я ему дозвониться никак не могу, он где‑то в Канаде там, непонятно, хотя у меня была идея, знаете, у меня действительно была идея, я даже взял адрес его интернетовский, но так и не написал ему письмо.

(Экстравертный этик понимает общение как обмен эмоциями, что очень трудно осуществить в электронной переписке без привычки. Информация же о жизни за границей его не слишком интересует.)

– А какие девушки вам нравятся?

– Девушки? Ну, можно, конечно, сказать, что красивые… Но, конечно же, нравятся живые. Человек должен быть живой.

– Ну а что там, светлые волосы…

– Нет, я считаю, что человек должен быть в глазах. Просто человек, ну, то есть я считаю, что должен быть человеком. А человека, его видно.

– А что это для вас? Он должен быть самим собой?

– Ну, не обязательно, нет, ну естественно, он… Ну, конечно же, это должна быть индивидуальность, сущность. Ну, конечно, неплохо, если бы где‑то сочеталось, какие‑то качества…

– А вот у Клаудии Шиффер – глаза как стеклянные…

– Ну, это вообще не мой идеал – Клаудиа Шиффер. Мне нравятся такие – маленькие, маленькие… Такие они – ах, ах!

– Мерилин Монро?

– Нет, ну что вы, это же…

(Основная оценка партнера проходит с базовой интуиции возможностей. Поэтому конкретные сенсорные черты оцениваются слабо, зато целостный образ – моментально.)

– А вот электрика – она у вас в схемах, или…

– Ну, образы есть, конечно, образное какое‑то…

– А если неожиданная ситуация, то есть схема‑то схема, а вы приходите и видите, что тут все по‑другому?

– Нет, ну, концы с концами соединяешь, и все. Логика!

(Структурная логика – болевая точка. Схемы заменяются образами, в крайнем случае, все решается простыми действиями. Но не анализом электрических цепей.)

– Ну а вот я, допустим, сказал: поезжай на 25‑й километр, там много грибов можно собрать. Ты приезжаешь – а там озеро. Что ты будешь делать – чертыхаться, или ты поедешь, найдешь меня и побьешь за то, что я тебя послал…

– Ну, по‑разному. Это же опять по ситуации – что за человек мне это сказал. Если у нас с ним приняты подколы – ты меня подколол, я тебя подколол, – я, может, приехал туда, а там озеро красивое, солнце светит, я искупался… то есть настолько все… все же от жизни идет, как ситуация!

(Творческая этика отношений различает множество нюансов, не учтенных при схематическом описании ситуации. И предусматривает такое же разнообразие ответных реакций.)

– А приходилось ли вам проявлять свою храбрость, прямо вмешиваться в ситуацию – кого‑нибудь разнимать или котят спасать?

– Я как‑то передачу смотрел, и там фраза такая была, мне понравилась: «Не боялись злых, а злыми быть боялись». То есть кто‑то кому‑то что‑то скажет, кто‑то нападает на кого‑то, ну просто… злой человек – он не страшен, понимаете, страшно, когда ты злой.

– То есть вы их не боитесь, можете защитить кого‑то?

– Конечно, это же не страшно, страшно, когда ты от этого становишься злой. Потому что вдруг перейдешь границу, и что‑то случится.

(Ролевая волевая сенсорика активно включается в социально значимых ситуациях, но ее проявление трудно точно дозировать и вовремя прекратить.)

Любопытные моменты из других интервью людей этого типа

Александр П. После настойчивых расспросов выяснилось, что он учится «финансовой экономике».

– А как же вы учитесь на финансово‑экономическом факультете? Это же тяжело, там считать надо…

– Нет, там не надо ничего считать, там нужно понимать.

– Подождите – там же деньги, их же надо считать?

– Деньги считает бухгалтер.

– А вы‑то что делаете?

– Я в процессе постижения нахожусь.

– И сколько лет уже?

– Э… (пауза)  четыре месяца.

– А математикой разве не занимаются на первом курсе?

– А я не на первом курсе, я на третьем. Дело все в том, что я взрослый молодой человек, после школы непосредственно я поступил в финансовую академию, да? Там я отучился два с половиной года, и все это дело завязал благополучно, до лучших времен. Затем я занимался очень много чем, в основном прожигал жизнь, наверное, или как там это называется.

(Болевая точка – структурная логика. Человеку трудно осваивать математические теории, но это может вытесняться из сознания.)

А вот цирк его совсем не привлекает:

– Ну, я, право же, не могу смеяться над человеком в неудобной обуви, который падает и… даже в детстве не мог. Не знаю, может быть… ну, мне не весело от этого. Мне скорее грустно. Или когда там бегемотик карликовый вынужден прыгать с тумбочки на тумбочку… Не знаю, что уж в этом так уж… Пусть уж лучше гуляет где‑нибудь там в джунглях…

(Суггестивная сенсорика ощущений очень впечатлительна. Чужие страдания и неудобства примеряются на себя и вызывают сочувствие, а не насмешку.)

Трудности с учебой он объяснил нам так:

– Мне это было просто неинтересно, скучно, и я не понимал логику и последовательность – то есть почему, например, в бухгалтерском учете существует двойная запись… Сейчас, когда мне стало это все легко и непринужденно и когда я начал видеть в этом не деньги, да, не процесс зарабатывания, а ту философию… В принципе это больше философия, а не процесс.

(Болевая структурная логика пытается перевести чисто логические понятия бухгалтерии в «философские» категории, не требующие, как ему кажется, исполнения занудных формальностей. «Просто мне не интересно» – довольно частое в таком случае объяснение своих скромных успехов.)

– А что такое для вас деньги?

– Я совершенно согласен с тем, что это символ. У меня к этому символу может быть такое отношение: я понимаю, что он обозначает. Деньги – это звенящие возможности, как говорил Бальмонт. То есть все, да? Жизнь прекрасна хотя бы потому, что можно путешествовать. Чтобы путешествовать, нужны деньги.

(«Деньги – это возможности» – фраза, выдающая восприятие мира с сильной интуиции возможностей.)

– А как же вы все‑таки их зарабатываете?

– Довольно продолжительное время я являлся штатным сотрудником фирмы, которая, соответственно, за мой труд платила мне определенный гонорар. Это образовательное учреждение, которое занималось обучением. Я лично не был учителем, педагогом, я был организатором, занимался рекламой и PR в этой структуре.

– У вас получалось? А ведь вы этому не учились! Или вас в Финансовой академии научилиPR‑y?

– Ну… Существуют библиотеки, где также можно получать знания бесплатно.

– Не скажите. Есть же курсы, где учатPR‑yза большие деньги? Значит, это такое знание, которое так просто не освоишь.

– Ну, как не освоишь? Цицерон же им владел?

– Но учился же! Риторика тогда была серьезным предметом…

– Ну, не на курсах!

– В школе, в школе. Там были гимназии, где учили спорту, риторике и, по‑моему, арифметике…

– Я совершенно согласен, но я же тоже учился в школе десять лет, потом я учился в одном учебном заведении, потом я посещал массу каких‑то курсов, лекториев, то есть я любитель поучиться. И потом, то, что называется «связи с общественностью», – это просто элементарно, это интересно, и мне кажется, что достаточно обладать внутренним…

– Кому как!

– Ну, конечно, кому как, но мы сейчас обо мне, кажется…

(Творческая этика отношений легко осваивает на практике премудрости связей с общественностью, считая это естественным и элементарным.)

– То есть вам связи с общественностью настолько интересны, что вы просто…

– Я очень люблю разговаривать с людьми. И убеждать их в том, что мне нужно.

– А представьте, что вы разговариваете с человеком и хотите его убедить в чем‑то, а он думает совсем по‑другому.

– Все очень непонятно до того момента, когда я не вижу конечного результата.

– То есть вы разговариваете с человеком и еще не видите, охмурили вы его или еще нет и в какую сторону нужно свернуть, чтобы его убедить?

– Ну, зависит от ситуации, естественно, да, но в принципе семь с половиной минут достаточно для того, чтобы понять, кто перед тобой… приблизительно. В смысле – на каком языке хотя бы говорить.

(Интуитивная этика очень быстро разбирается, на каком языке следует общаться и какой исход общения наиболее вероятен.)

– А вы планы составляете в голове? С вечера на утро?

– У меня есть цели и задачи, у меня нет планов.

– А что такое цели и задачи? И как вы будете достигать цели, если у вас плана нет? Сегодня к ней нужно два шага сделать, завтра четыре…

– В общем, если я чего‑то не достиг, я не буду расстраиваться по этому поводу.

– Ну, вы как‑то все на три шага вперед – я же вас о простых вещах спрашиваю. Вот у вас цель появилась – стать генералом, например.

– Хорошо, так.

– Ну, дальше же нужно не спать ложиться после этого…

– Непременно спать лечь, чтобы не было таких дурацких мыслей!

– Нет, ну надо же сначала решить – как попасть в военное училище, потом надо стать лейтенантом, потом три звезды и так далее…

– Можно, но как в фильме «Курьер» – помните, можно же выйти за дочку генерала, то есть жениться на дочке генерала, и стать полковником сразу.

– То есть надо пойти на дискотеку, где эти дочки тусуются, перед тем шнурки погладить…

– Можно пойти на дискотеку. Да, определенные действия с моей стороны по достижению… да, наверное… будут планом. Возможно. Правда, вот, я не люблю расписаний. Вот это мне очень не нравится.

(Иррациональность ярко проявляется в упорном нежелании составлять план своей жизни. Это не его стиль. Человек хочет быть открытым для любой неожиданной возможности. Интуиция возможностей – основа личности.)

– А математику в школе любили?

– Да нормально. Пятерка была. Не жаловался.

– А вообще какие предметы больше всего любили?

– Перемены!

– Да нет предметов в школе, которые бы нравились ГЕКСЛИ!

– Нет, наверное, если так можно сказать, я любил литературу.

– Сколько вам лет?

– Мне двадцать семь.

– Не возраст для ГЕКСЛИ!

– Да это вообще не возраст!!!

Андрей. Тип вообще не вызвал сомнений сразу.

«Я, конечно, вижу, какая прическа ей подойдет, но надо поговорить обязательно. Потому что пока слушаешь, и поймешь, что ей надо сделать».

«Я стригу‑стригу, потом смотрю: ни фига себе, что я сделал!»

«Вот альбом, тут разные фотографии, но в основном мои».

«Я, конечно, человека утешу, чаем напою. Какие советы? Если не утешается, делаю массаж головы – надо же стресс как‑то снять».

В результате Полина (БАЛЬЗАК) высказалась так: «Мне кажется, что он этик, потому что мы так ржали всю дорогу!»

Гоша. Студент‑историк. Веселый, обаятельный, кудрявый юноша с выразительными глазами. Подхватывает шутки с полуоборота, легко смеется и устанавливает с каждым эмоциональный контакт. Локти разъезжаются в разные стороны. Принимает всевозможные непринужденные позы, когда смеется, временами ложится на стол.

Этика была видна из первой же фразы. Он, каждому персонально улыбаясь, высказал уверенное отвращение к математике. Когда Ира (БАЛЬЗАК) удивилась, ведь история – это тоже цифры, а ему нравится, он был ошарашен. Никаких цифр в истории он не заметил.

Виталий (ЖУКОВ) спросил его о причинно‑следственных связях в истории. Понятно ли Гоше, что Иван Грозный мог быть только до Петра I? Это была, видимо, новая мысль для Гоши. Он не видел никаких препятствий к тому, чтобы Иван Грозный был в истории после Петра I. Виталий (ЖУКОВ) был очень удивлен:

– Вот ты занимаешься историей. Что тебя интересует там больше всего? Исторические закономерности, перспективы развития событий и т. д. или что?

– Больше всего меня интересуют люди. Какие у них были судьбы, как они жили, что думали.

Иррациональность была выше всяческих похвал. Ни одной фразы он не договорил до конца, ответ на вопрос менялся в течение одной фразы. Нет, он не планирует ничего, он готов отреагировать на любое предложение и предположение, включиться в игру воображения и т. п. По ходу разговора он ни минуты не сидел спокойно.

– А ты сразу принимаешь решение, как тебе поступить в той или иной ситуации!

– Нет, иногда не сразу… Хотя нет, не так, иногда почти сразу… Да, сразу… Хотя… не знаю, наверное, не всегда сразу.

– У тебя утром есть какой‑нибудь план, по которому ты будешь действовать ?

– Нет! Никакого плана у меня нет. Правда, я иногда пишу себе план, но вот выполнить его мне никогда не удается… (Заговорщически и очень подкупающе смеется над своим отношением к собственным планам.)

Быстрота ответов навела на мысль об интуиции. К тому же он не полагался на свою силу, а уж на волю и вовсе нет. Ни одной сенсорной метафоры, конкретного объяснения. Как будто он не видит в мире ничего плотного. Кроме того, видно, что человек быстро догадывается, о чем именно его спрашивают, сразу включается в ситуацию, тут же, немедленно реагирует на вопросы.

Гоша (тот же, но в другой группе). Как обычно, экстравертный этик вызвал бурную реакцию аудитории. Все, сами того не замечая, втянулись в веселье, которое он затеял, чтобы его предполагаемые ошибки не были приняты всерьез. Но тем не менее Оля (ШТИРЛИЦ) слушала его ответы с нескрываемым удивлением на лице. Трудно понять рациональному логику, что у человека может быть такой образ мыслей (если это можно так назвать).

– Когда я был в пятом классе, я решил стать великим историком. Но потом понял, что великого из меня, скорее всего, не получится. Да и историка – тоже. (Смеется. Общий хохот)

– И сколько же времени на это понадобилось? – спросил ехидный Николай (ДЖЕК).

– Да, честно говоря, это и сейчас еще не решено.

Это вполне в духе ГЕКСЛИ, которому поменять решение в процессе ответа на вопрос ничего не стоит. Так проявляет себя иррациональность.

А вот как Гоша ответил на наш фирменный тестовый вопрос об искусственных цветах.

На столике стоял букет в корзиночке, завернутый в целлофан с бантиком. Совершенно уверенно Гоша заявил, что цветы искусственные. И даже предложил нам логически порассуждать, чтобы был «тезис, антитезис, синтез».

Тезис: на цветах ему видна какая‑то сеточка.

Антитезис: он никогда не видел такой у живых цветов.

Синтез – ну, сами понимаете…

Это, привело аудиторию в истерическое состояние. Хохотали до слез. Сенсорики получили еще один урок, что не всем понятно «очевидное» для них. Одна Полина (БАЛЬЗАК) пыталась прояснить его мотивы, но он уже понял, что не попал с ответом, и немедленно изменил его на противоположный.

Юлиана. Иррациональная этика проявилась, как только мы услышали, что ученик рассказывает ей свои проблемы, а уж потом они занимаются пением. Предложение оставить проблемы за порогом, а в классе заняться работой, вызвало грамотный отпор и подробные объяснения, что нельзя хорошо работать, когда у ребенка проблема в голове.

Экстраверсия была в рассказе об отдыхе – перед глазами встала панорама домика в Крыму и окрестных пляжей. А состояние домика контролируется из Москвы телепатически. Легко!

Наибольшие сомнения вызвала интуиция. Но рассказ о том, как она зимой увидела верблюда в тридцатиградусный мороз на улице и даже не поняла, что он живой, а когда он зашевелился, возмутилась, что бедное животное заморозили, и нажаловалась в общество защиты животных, прояснил этот вопрос.

Рассказ о том, как она добилась, чтобы по поводу украденного паспорта было заведено уголовное дело, и ей выдали справку, что это не потеря, а кража, вызвал резонное предложение у деловых логиков отдать самой положенные 150 рублей штрафа и не мучаться с формальностями. Но Юлиана сказала, что очень строго следит за тем, чтобы все было справедливо. Несомненно, это сыграла болевая точка – формальная логика. В таком случае она проявляет себя неадекватно жестко.

Борис Александрович. Началось интервью с того, что он гордо назвал фамилию и долго перечислял свои регалии. Три наших МАКСИМА хихикали – их на понт не возьмешь. Сразу сработали деклатимность и ролевая черная сенсорика – характерное проявление типа в обстановке социальной адаптации.

Этика была очевидна в рассуждениях об обычаях в разных странах, там же проявилась экстраверсия и полное отсутствие опасений чего‑то необычного: «Наоборот, это как раз и интересно».

Стас. Он как показался сразу экстравертным этиком, так им и оказался, несмотря на любовь к геометрии («потому что в ней ничего считать не надо»). Общительный («в районе мало народу, хожу в центр гулять»), веселый, не мыслящий себя в одиночестве, он, «конечно», составляет себе мнение о взаимоотношениях окружающих людей сразу. Но потом будет уточнять. Хотя не помнит, чтобы ошибался в прогнозах.

Интуиция проявилась в скорости схватывания ситуации: «А когда у вас следующая группа? А мне можно?» Ориентация на интерес и оригинальность – тоже характерный для экстравертного интуита стимул к деятельности. Он не полагается на свою силу, хотя и может за себя постоять. Прогнозы сбываются.

Иррациональность была в недоговоренных фразах, в легком отношении к неожиданным событиям. Да и шрамов и уколов он, как выяснилось, в отличие от ГАМЛЕТА, совсем не боится.

Иосиф. Иррациональность и интуиция проявились с первых фраз, которые он произносил, легко переключаясь, принимая свободные и не слишком комфортные, по мнению сенсориков, позы. Он не договаривал ответы, получая следующий вопрос, но что‑нибудь забавное успевал произнести.

На вопрос Зои (ДЮМА), как он структурирует пространство вокруг себя, как наводит в нем порядок, Ося ответил широким жестом. «Вот так я структурирую пространство – все разгребаю в стороны и сажусь». Довершили этический портрет гримасы нескрываемого отвращения, возникающие каждый раз при упоминании слова «математика».

«Ведь каждый человек хочет бессмертия. Есть два пути его получить. Это продолжиться в детях и самому оставить какой‑то след в жизни. Я надеюсь, что оба варианта у меня получатся».

(В 17 лет не каждый так формулирует свою цель. Это черная интуиция как основа личности размышляет о победе над временем.)

Характерные высказывания людей типа ГЕКСЛИ

Да, я воспринимаю деньги как возможность! Когда у меня есть деньги, хожу и думаю: «Это могу купить, или это, или то…» Но могу и ничего не купить.

*

Я начала всех соционировать: вижу, какая‑то дама мной очень недовольна, думаю – МАКСИМ, от нее прямо идет конфликт!

*

Надо же так сказать, что запах дыма – это серный ангидрид! Это же почти непристойно!

*

Моя любимая фраза из «Мастера и Маргариты»: «И не надо ничего объяснять!»

*

Обменный пункт я выбираю по самому выгодному курсу. Там написано, что деньги надо считать, не отходя от кассы, – ну я и считаю. Но сколько мне должны дать денег на самом деле, я никогда не знаю.

*

Если человек меня напрягает, я отвечаю ему такой сдержанной приязнью, вы понимаете?

*

Учиться 10 лет в одной и той же школе – бред какой‑то.

*

Соционика? Это же оружие массового поражения!

Маленький ГЕКСЛИ

В четыре года Чарлик уже хорошо освоил болевые точки родителей.

Вот он рисует, на ходу вдохновенно сочиняя сюжет. Пришла с работы мама. Чарлик бросается к ней, обнимает и произносит: «Мама! Мне было без тебя так грустно!» У мамы (БАЛЬЗАК) болевая точка – этика эмоций. Конечно, она чувствует себя виноватой, что так надолго оставила малыша.

У папы (МАКСИМ) болевая точка – интуиция возможностей. Ему приготовлен вопрос на полную засыпку: «Если человек умер, а в него попала атомная бомба, стал он еще мертвее или нет?» Поиски ответа надолго выбили МАКСИМА из колеи.