ПРОТИВОРЕЧИВАЯ СУЩНОСТЬ ВОПРОСА

С возникновением и развитием диалектической логики, которая понималась как наука о наиболее общих законах мышления, появи­лась возможность говорить о различных формах мышления, как равноправных, самостоятельных, имеющих свою специфику и пр. Как пи­сал в свое время Э. В. Ильенков, диалектическая логика есть наиболее общая логика, предметом, которой выступает не диалектическое про­тиворечие само по себе (оно лишь одно из условий функционирования мышления), а наиболее общие законы мышления. В предмет диалек­тической логики входят все возможные и имеющиеся формы мышле­ния, а, следовательно, и формальная логика, как одна из форм мыш­ления. В равной степени вполне правомерно включить в диалектиче­скую логику и такую форму мышления, как вопрос.

В имеющейся философской литературе эта тенденция нашла свое выражение в определении вопроса, как имеющего ярко выраженную природу диалектического противоречия.

Тот факт, что вопрос выступает формой выражения противоречивого существования бытия и мышления, а потому и сам имеет проти­воречивое содержание, был отмечен еще Аристотелем, представлявше­го его как имеющего противоположные стороны и ярко выраженный противоречивый характер. Правда, мыслитель древности, по всей ви­димости, имел в виду, прежде всего, антиномичные вопросы. Эта тен­денция сохранилась и до настоящего времени. Противоречивость воп­роса усматривается в его антиномичности: от элементарного, выра­женного конъюнкцией тезиса и антитезиса, до представления проти­воречивой сущности вопроса как понятия антиномии — проблемы, со­держащей диалектическую основу перехода от старого знания к ново­му.  Однако, диалектическое содержание вопроса имеет другую при­роду: «Во многих случаях диалектическая природа вопросов обнару­живается не по их антиномичной постановке, а в диалектическом ха­рактере их решения».

Противоречивую сущность вопроса следует рассматривать не как противостояние тезиса и антитезиса, не как простое отрицание, а как единство этих противоположностей, которое в противостоянии сторон представляет собой некоторое единое знание, что возможно только на основе разрешения данного противоречия. Сущность противоречия, как перехода от старого к новому знанию, наиболее полное свое выра­жение находит именно в вопросе, в его постановке и разрешении. Сам вопрос формируется в силу возникшего противоречия и с целью его разрешения; свое противоречение он содержит в качестве момента и способа разрешения — данная интерпретация представляет собой об­щий подход к вопросу, как форме выражения и разрешения противо­речия.

Выражая диалектическое противоречие, вопрос рассматривается в нашей философской литературе как уже содержащий в себе необходи­мое искомое знание. Это знание заключается не в том, что вопрос на­правлен на область поиска, а в том, что содержит в себе это определе­ние области поиска. Спрашивать ни о чем нельзя; можно спрашивать только о том, что уже известно; однако известное заключает в себе часть того неизвестного, которое заключено в вопросе. Данное поло­жение перекликается с уже приведенным высказыванием Р. Декарта: вопрос содержит известное и неизвестное. Однако эту мысль философ оставил без дальнейшего развития. Сегодня это положение представ­лено следующим образом: в вопросе нет строгого разграничения между знанием и незнанием; их границы расплывчаты, более того, одно вхо­дит в другое. Знание, заключенное в вопросе, служит не только осно­вой для продвижения вперед, но и само входит частью в незнание (для человека) в будущее полное совокупное знание. Но и незнание (незна­емое) оказывается частью знания (знаемого), известного. Это взаимо­проникновение знания и незнания, известного и неизвестного, в воп­росе представляет собой интересную проблему.

Определение характера взаимосвязи известного и неизвестного в вопросе позволяет вскрыть механизм перехода одного явления в другое в процессе разрешения противоречия,

Сразу же встает проблема о грани между известным и неизвест­ным. Парадокс заключается в том, что любое неизвестное, если оно исследователю известно как неизвестное, сразу же выступает перед ним и как известное. Или, как говорили древние: знание того, что мы не знаем, уже есть знание об этом незнаемом. Такова попытка разре­шения антиномии о соотношении ассерторической и эротетической ча­стей вопроса, как чего-либо известного и того, что необходимо узнать.

Важную роль в вопросе играют его предпосылки. В философской литературе имеется две интерпретации — философская и логическая. Не отказывая ни той, ни другой в праве на существование, и на осу­ществление своего права в решении проблемы вопроса и его правиль­ной постановки, тем не менее необходимо отметить их различную функциональную роль. При всей важности логических предпосылок

 «... невыполнимость предлагаемой вопросом программы исследования определяется не только требованиями логического порядка, которые характеризуют правильно поставленный вопрос, но и принципом ме­тодологического и мировоззренческого плана». Видимо, можно было бы сказать, не столько логическими требованиями, сколько требовани­ями философского методологического характера, его постановкой, со­держанием и разрешением. Логические предпосылки играют роль про­изводного момента; логическое понимание предпосылки здесь высту­пает как требование к обоснованию логической структуры вопроса.

В развитии методологического содержания вопроса в научной ли­тературе поднята еще одна очень важная проблема, а именно органи­зующая роль имеющегося знания. Определение содержания вопроса, требует по существу осмысления содержания того знания, которое за­ложено в вопросе, вернее закладывается в него, требует систематиза­ции знания. В вопросе «... мы сталкиваемся с систематизацией науч­ного знания, которая присуща в той или иной степени результатом на­учного исследования на любом этапе его развития». Это положение имеет более важное значение, чем оно кажется на первый взгляд, во всяком случае для нашего дальнейшего исследования. Когда говорят, что в вопросе содержится полное знание, то под этим понимают сле­дующее: во-первых, это знание — строго определенное, и, во-вторых, оно — систематизированное. Это означает, что знание, заложенное в вопросе, всегда оказывается выражением определенного взгляда на данное явление. Вопрос каждый раз выступает как фокус, концентри­рующий в себе определенным образом уже имеющееся знание. Осмыс­ление данного знания позволяет выявить то, что интересует исследо­вателя, и на этом основании получить новое знание. И как только ста­вится задача по формулировке вопроса сразу же начинается процесс систематизации некоторого прошлого знания и выработки единого взгляда на новое знание. Данное положение требует развернутого объ­яснения, что будет сделано в следующих разделах.

Как уже говорилось, в современной научной литературе вопрос чаще всего рассматривается преимущественно в качестве вопроса-про­блемы, а не в качестве конкретного вопроса. Тем самым нередко сме­шиваются понятия — теория, гипотеза, программа, проблема в плане их отношения к вопросу. Однако проблема, задача, теория и пр. в определенный момент своего развития приобретают специфическую форму вопроса (это обусловлено процессом развития знания). В свою очередь успешное решение проблемы, выдвинутой в форме вопроса, возможно при условии правильной постановки вопроса. В широком плане — это связано с правильной методологической постановкой про­блемы; в узком плане (методическом) — с правильным построением, формулировкой вопроса.

С возникновением и развитием диалектической логики, которая понималась как наука о наиболее общих законах мышления, появи­лась возможность говорить о различных формах мышления, как равноправных, самостоятельных, имеющих свою специфику и пр. Как пи­сал в свое время Э. В. Ильенков, диалектическая логика есть наиболее общая логика, предметом, которой выступает не диалектическое про­тиворечие само по себе (оно лишь одно из условий функционирования мышления), а наиболее общие законы мышления. В предмет диалек­тической логики входят все возможные и имеющиеся формы мышле­ния, а, следовательно, и формальная логика, как одна из форм мыш­ления. В равной степени вполне правомерно включить в диалектиче­скую логику и такую форму мышления, как вопрос.

В имеющейся философской литературе эта тенденция нашла свое выражение в определении вопроса, как имеющего ярко выраженную природу диалектического противоречия.

Тот факт, что вопрос выступает формой выражения противоречивого существования бытия и мышления, а потому и сам имеет проти­воречивое содержание, был отмечен еще Аристотелем, представлявше­го его как имеющего противоположные стороны и ярко выраженный противоречивый характер. Правда, мыслитель древности, по всей ви­димости, имел в виду, прежде всего, антиномичные вопросы. Эта тен­денция сохранилась и до настоящего времени. Противоречивость воп­роса усматривается в его антиномичности: от элементарного, выра­женного конъюнкцией тезиса и антитезиса, до представления проти­воречивой сущности вопроса как понятия антиномии — проблемы, со­держащей диалектическую основу перехода от старого знания к ново­му.  Однако, диалектическое содержание вопроса имеет другую при­роду: «Во многих случаях диалектическая природа вопросов обнару­живается не по их антиномичной постановке, а в диалектическом ха­рактере их решения».

Противоречивую сущность вопроса следует рассматривать не как противостояние тезиса и антитезиса, не как простое отрицание, а как единство этих противоположностей, которое в противостоянии сторон представляет собой некоторое единое знание, что возможно только на основе разрешения данного противоречия. Сущность противоречия, как перехода от старого к новому знанию, наиболее полное свое выра­жение находит именно в вопросе, в его постановке и разрешении. Сам вопрос формируется в силу возникшего противоречия и с целью его разрешения; свое противоречение он содержит в качестве момента и способа разрешения — данная интерпретация представляет собой об­щий подход к вопросу, как форме выражения и разрешения противо­речия.

Выражая диалектическое противоречие, вопрос рассматривается в нашей философской литературе как уже содержащий в себе необходи­мое искомое знание. Это знание заключается не в том, что вопрос на­правлен на область поиска, а в том, что содержит в себе это определе­ние области поиска. Спрашивать ни о чем нельзя; можно спрашивать только о том, что уже известно; однако известное заключает в себе часть того неизвестного, которое заключено в вопросе. Данное поло­жение перекликается с уже приведенным высказыванием Р. Декарта: вопрос содержит известное и неизвестное. Однако эту мысль философ оставил без дальнейшего развития. Сегодня это положение представ­лено следующим образом: в вопросе нет строгого разграничения между знанием и незнанием; их границы расплывчаты, более того, одно вхо­дит в другое. Знание, заключенное в вопросе, служит не только осно­вой для продвижения вперед, но и само входит частью в незнание (для человека) в будущее полное совокупное знание. Но и незнание (незна­емое) оказывается частью знания (знаемого), известного. Это взаимо­проникновение знания и незнания, известного и неизвестного, в воп­росе представляет собой интересную проблему.

Определение характера взаимосвязи известного и неизвестного в вопросе позволяет вскрыть механизм перехода одного явления в другое в процессе разрешения противоречия,

Сразу же встает проблема о грани между известным и неизвест­ным. Парадокс заключается в том, что любое неизвестное, если оно исследователю известно как неизвестное, сразу же выступает перед ним и как известное. Или, как говорили древние: знание того, что мы не знаем, уже есть знание об этом незнаемом. Такова попытка разре­шения антиномии о соотношении ассерторической и эротетической ча­стей вопроса, как чего-либо известного и того, что необходимо узнать.

Важную роль в вопросе играют его предпосылки. В философской литературе имеется две интерпретации — философская и логическая. Не отказывая ни той, ни другой в праве на существование, и на осу­ществление своего права в решении проблемы вопроса и его правиль­ной постановки, тем не менее необходимо отметить их различную функциональную роль. При всей важности логических предпосылок

 «... невыполнимость предлагаемой вопросом программы исследования определяется не только требованиями логического порядка, которые характеризуют правильно поставленный вопрос, но и принципом ме­тодологического и мировоззренческого плана». Видимо, можно было бы сказать, не столько логическими требованиями, сколько требовани­ями философского методологического характера, его постановкой, со­держанием и разрешением. Логические предпосылки играют роль про­изводного момента; логическое понимание предпосылки здесь высту­пает как требование к обоснованию логической структуры вопроса.

В развитии методологического содержания вопроса в научной ли­тературе поднята еще одна очень важная проблема, а именно органи­зующая роль имеющегося знания. Определение содержания вопроса, требует по существу осмысления содержания того знания, которое за­ложено в вопросе, вернее закладывается в него, требует систематиза­ции знания. В вопросе «... мы сталкиваемся с систематизацией науч­ного знания, которая присуща в той или иной степени результатом на­учного исследования на любом этапе его развития». Это положение имеет более важное значение, чем оно кажется на первый взгляд, во всяком случае для нашего дальнейшего исследования. Когда говорят, что в вопросе содержится полное знание, то под этим понимают сле­дующее: во-первых, это знание — строго определенное, и, во-вторых, оно — систематизированное. Это означает, что знание, заложенное в вопросе, всегда оказывается выражением определенного взгляда на данное явление. Вопрос каждый раз выступает как фокус, концентри­рующий в себе определенным образом уже имеющееся знание. Осмыс­ление данного знания позволяет выявить то, что интересует исследо­вателя, и на этом основании получить новое знание. И как только ста­вится задача по формулировке вопроса сразу же начинается процесс систематизации некоторого прошлого знания и выработки единого взгляда на новое знание. Данное положение требует развернутого объ­яснения, что будет сделано в следующих разделах.

Как уже говорилось, в современной научной литературе вопрос чаще всего рассматривается преимущественно в качестве вопроса-про­блемы, а не в качестве конкретного вопроса. Тем самым нередко сме­шиваются понятия — теория, гипотеза, программа, проблема в плане их отношения к вопросу. Однако проблема, задача, теория и пр. в определенный момент своего развития приобретают специфическую форму вопроса (это обусловлено процессом развития знания). В свою очередь успешное решение проблемы, выдвинутой в форме вопроса, возможно при условии правильной постановки вопроса. В широком плане — это связано с правильной методологической постановкой про­блемы; в узком плане (методическом) — с правильным построением, формулировкой вопроса.