ЭТАПЫ ПОЗНАНИЯ И ФОРМА ВОПРОСА

К оглавлению1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 
17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 

 

Процесс познания имеет различные этапы, начиная с поверхност­ного знакомства с интересующим объектом, до глубокого его понима­ния, выявления причин законов развития и т.д. Но интересно то, что в процессе такого поэтапного развития познания соответствующим об­разом меняется и форма вопроса, его формулировка и характер постановки. Более того, оказывается, что каждая определенная форма воп­роса, строго закреплена за определенным этапом процесса познания. По всей видимости, это связано с некоторыми общими закономерно­стями формы и содержания. Кроме того, что каждый этап познания должен быть зафиксирован и выражен в определенной форме, за ним должен быть закреплен определенный знак, обозначающий данный этап познания, чтобы не спутать с другими этапами. Он должен иметь определенную и вопросительную форму, но, по всей видимости, и сама вопросительная форма оказывается выражает те объективные законо­мерности, присущие данному этапу познания. В каждом конкретном случае, употребляя специальную форму вопроса, субъект тем самым, показывает на каком этапе познания он находится и какого уровня ин­формация (например, по глубине) ему необходима. Не сама вопроси­тельная форма определяет этап познания, она только обозначает, по­казывает этот этап. Потребность в определенном знании, выражающа­яся в некоторых типичных формах, определяет и форму вопроса.

Любое познание начинается со знакомства с интересующим нас явлением. Если мы сталкиваемся с явлением, то это знакомство начи­нается с вопроса: «А что это такое?» Вопрос, начинающийся с вопро­сительного слова «что» показывает, что мы ничего не знаем об объекте. Правда, необходимо отметить, что речь здесь идет не о первом попав­шемся явлении, а только о таком, которое представляет для нас опре­деленный интерес. Например, в случае, когда мы неожиданно сталки­ваемся с таким явлением, которое оказывается противоречит некото­рым нашим представлениям, и этим самым вызывает некоторую опас­ность. Эта опасность возникает тогда, когда данное явление может раз­рушить выработанные концептуальные представления и которые по­зволяют решать наши практические задачи и тем самым жить более или менее спокойно. Создание теоретической концепции, видения ми­ра, есть необходимое условие упорядочивания своего поведения и ре­шения своих практических задач. Нарушение, даже самое малейшее, этого упорядочивания, ведет к выведению из равновесия и затрудне­нию решения задач. Вот почему каждое новое явление, несущие такую опасность, вызывает острый интерес человека и которому он сразу же задает свой первый вопрос: «А что это такое?», «Что это за явление?»

Интересно, что в жизни мы постоянно сталкиваемся с новыми яв­лениями, но большинство из них не вызывают нашего интереса, по­требности что-то узнать о них и задать вопрос: «А что это?», поскольку большинство из них спокойно ложатся в русло имеющегося представ­ления о мире или же просто не затрагивают это видение. Простой при­мер: каждый день мы проходим по улице рядом с сотнями людей и ни один из них не вызывает вопроса: "А что это за человек?" Но только лишь в случае непосредственного контакта для решения какой-то со­вместной задачи, этот вопрос задается и ищется ответ. Так, находясь в длинной очереди, меня не интересует, кто стоит сзади меня, кто стоит впереди. Нас не волнует сколько и какие люди едут в метро или поезде, автобусе, но нас всегда интересует тот человек, который сел рядом с на­ми и мы непроизвольно в этом случае задаем вопрос: "Что за человек?", задаем вопрос с той точки зрения, удобно ли будет с ним сидеть, не при­несет ли он, находясь в непосредственной близости, какой-нибудь не­приятности, можно ли будет с ним решить нашу общую задачу доехать до назначенного пункта и т.д.

Безусловно вопрос: "Что это?" имеет богатую палитру познава­тельных оттенков. Но в целом данный вопрос носит некоторый описа­тельный характер, требует приблизительную и очень общую информа­цию об интересующем нас объекте, явлении. И только лишь, имея эту информацию, переходят к более углубленному его изучению и требова­нию более сложной и разносторонней информации. Начинается новый этап познания и возникает новый вопрос - общий познавательный воп­рос - "А почему это?" Начинают выяснять уже глубинные причины и опять же только на том уровне, на каком требуется решение поставлен­ной задачи. Сама по себе проблема не интересует человека, она интере­сует его только с точки зрения решения своих практических задач.

И только подучив ответ на этот вопрос, переходят к проблеме прак­тического использования имеющегося знания, но для этого необходимо будет ответить еще на один вопрос: "Как это происходит?", "Каков меха­низм данного явления?", "Как оно функционирует, работает?" и т.д. Воп­росительное слово "как" открывает третий этап в процессе познания. Да­лее идет уже практическое использование данного явления. Выяснение механизма функционирования изучаемого явления позволяет понять не только причины возникновения, но и основные закономерности их взаи­мосвязи. Познание этого механизма позволяет уже оперировать данным явлением в том направлении, которое необходимо человеку.

Соотношение этих этапов, а соответственно, и форм вопросов очень специфично, они тесно между собой взаимосвязаны и выделение их в чистом виде весьма затруднительно. Вопрос "Что это?" в своем от­вете уже несет в себе определенную информацию и по второму, и по третьему вопросу, в' то же время как вопрос "почему это?" полностью определяет первый вопрос и является основой для третьего вопроса. По сути дела вопрос "почему" вернее ответ на него, есть и одновременно выяснение и определение механизма функционирования данного явле­ния, но на общем уровне для данного явления. Оно определяет только наиболее общие законы функционирования. Конкретные причинно-следственные зависимости устанавливаются уже на третьем этапе, ког­да ставится вопрос: "Как это происходит?".

Не случайно любая теория, как правило, требует ответа прежде всего на вопрос "почему", т.е. выяснения причин изучаемого явления. Но как только решены теоретические вопросы, они тут же переводятся в практическую плоскость, или же, как говорят, начинают строить фун­кциональные вопросы. "Значительное множество их (теорий - Л.А.) бы­ло представлено вопросом типа "почему", т.е. вопросами о причинах изучаемых явлений. Развитие специальных теорий открывало возмож­ность для "перевода" этих "субстанциональных" вопросов в "функцио­нальные" вопросы. В теории Ньютона, например, вопрос о причинах гравитации "переводился" в вопрос о центральных силах, действующих между небесными телами, так как вопрос типа "почему", трансформи­ровался в вопрос типа "как", имеющий заданную матрицу возможных ответов. Но всегда, когда мы выходим за пределы наличных теорий, мы вновь сталкиваемся с вопросами типа "почему", не имеющими строго фиксированной матрицы возможных решений". Необходимо только добавить к этой мысли, что выход за пределы имеющихся теорий, неко­торого видения, общего представления, начинается прежде всего с воп­роса "что": а затем уже "почему", поскольку нельзя ответить на вопрос "почему", не ответив на вопрос "что" и т.д.

Сложность процесса определило множество различных форм, пу­тей и методов познания, соответственно, и различные типы вопросов, каждый из которых оказывается жестко или не жестко привязанный к ее определенной форме. Любая модель и классификация условны, хотя и позволяют в общем верно представить данное явление и использовать это знание опять же для решения своих практических задач.

 

 

Процесс познания имеет различные этапы, начиная с поверхност­ного знакомства с интересующим объектом, до глубокого его понима­ния, выявления причин законов развития и т.д. Но интересно то, что в процессе такого поэтапного развития познания соответствующим об­разом меняется и форма вопроса, его формулировка и характер постановки. Более того, оказывается, что каждая определенная форма воп­роса, строго закреплена за определенным этапом процесса познания. По всей видимости, это связано с некоторыми общими закономерно­стями формы и содержания. Кроме того, что каждый этап познания должен быть зафиксирован и выражен в определенной форме, за ним должен быть закреплен определенный знак, обозначающий данный этап познания, чтобы не спутать с другими этапами. Он должен иметь определенную и вопросительную форму, но, по всей видимости, и сама вопросительная форма оказывается выражает те объективные законо­мерности, присущие данному этапу познания. В каждом конкретном случае, употребляя специальную форму вопроса, субъект тем самым, показывает на каком этапе познания он находится и какого уровня ин­формация (например, по глубине) ему необходима. Не сама вопроси­тельная форма определяет этап познания, она только обозначает, по­казывает этот этап. Потребность в определенном знании, выражающа­яся в некоторых типичных формах, определяет и форму вопроса.

Любое познание начинается со знакомства с интересующим нас явлением. Если мы сталкиваемся с явлением, то это знакомство начи­нается с вопроса: «А что это такое?» Вопрос, начинающийся с вопро­сительного слова «что» показывает, что мы ничего не знаем об объекте. Правда, необходимо отметить, что речь здесь идет не о первом попав­шемся явлении, а только о таком, которое представляет для нас опре­деленный интерес. Например, в случае, когда мы неожиданно сталки­ваемся с таким явлением, которое оказывается противоречит некото­рым нашим представлениям, и этим самым вызывает некоторую опас­ность. Эта опасность возникает тогда, когда данное явление может раз­рушить выработанные концептуальные представления и которые по­зволяют решать наши практические задачи и тем самым жить более или менее спокойно. Создание теоретической концепции, видения ми­ра, есть необходимое условие упорядочивания своего поведения и ре­шения своих практических задач. Нарушение, даже самое малейшее, этого упорядочивания, ведет к выведению из равновесия и затрудне­нию решения задач. Вот почему каждое новое явление, несущие такую опасность, вызывает острый интерес человека и которому он сразу же задает свой первый вопрос: «А что это такое?», «Что это за явление?»

Интересно, что в жизни мы постоянно сталкиваемся с новыми яв­лениями, но большинство из них не вызывают нашего интереса, по­требности что-то узнать о них и задать вопрос: «А что это?», поскольку большинство из них спокойно ложатся в русло имеющегося представ­ления о мире или же просто не затрагивают это видение. Простой при­мер: каждый день мы проходим по улице рядом с сотнями людей и ни один из них не вызывает вопроса: "А что это за человек?" Но только лишь в случае непосредственного контакта для решения какой-то со­вместной задачи, этот вопрос задается и ищется ответ. Так, находясь в длинной очереди, меня не интересует, кто стоит сзади меня, кто стоит впереди. Нас не волнует сколько и какие люди едут в метро или поезде, автобусе, но нас всегда интересует тот человек, который сел рядом с на­ми и мы непроизвольно в этом случае задаем вопрос: "Что за человек?", задаем вопрос с той точки зрения, удобно ли будет с ним сидеть, не при­несет ли он, находясь в непосредственной близости, какой-нибудь не­приятности, можно ли будет с ним решить нашу общую задачу доехать до назначенного пункта и т.д.

Безусловно вопрос: "Что это?" имеет богатую палитру познава­тельных оттенков. Но в целом данный вопрос носит некоторый описа­тельный характер, требует приблизительную и очень общую информа­цию об интересующем нас объекте, явлении. И только лишь, имея эту информацию, переходят к более углубленному его изучению и требова­нию более сложной и разносторонней информации. Начинается новый этап познания и возникает новый вопрос - общий познавательный воп­рос - "А почему это?" Начинают выяснять уже глубинные причины и опять же только на том уровне, на каком требуется решение поставлен­ной задачи. Сама по себе проблема не интересует человека, она интере­сует его только с точки зрения решения своих практических задач.

И только подучив ответ на этот вопрос, переходят к проблеме прак­тического использования имеющегося знания, но для этого необходимо будет ответить еще на один вопрос: "Как это происходит?", "Каков меха­низм данного явления?", "Как оно функционирует, работает?" и т.д. Воп­росительное слово "как" открывает третий этап в процессе познания. Да­лее идет уже практическое использование данного явления. Выяснение механизма функционирования изучаемого явления позволяет понять не только причины возникновения, но и основные закономерности их взаи­мосвязи. Познание этого механизма позволяет уже оперировать данным явлением в том направлении, которое необходимо человеку.

Соотношение этих этапов, а соответственно, и форм вопросов очень специфично, они тесно между собой взаимосвязаны и выделение их в чистом виде весьма затруднительно. Вопрос "Что это?" в своем от­вете уже несет в себе определенную информацию и по второму, и по третьему вопросу, в' то же время как вопрос "почему это?" полностью определяет первый вопрос и является основой для третьего вопроса. По сути дела вопрос "почему" вернее ответ на него, есть и одновременно выяснение и определение механизма функционирования данного явле­ния, но на общем уровне для данного явления. Оно определяет только наиболее общие законы функционирования. Конкретные причинно-следственные зависимости устанавливаются уже на третьем этапе, ког­да ставится вопрос: "Как это происходит?".

Не случайно любая теория, как правило, требует ответа прежде всего на вопрос "почему", т.е. выяснения причин изучаемого явления. Но как только решены теоретические вопросы, они тут же переводятся в практическую плоскость, или же, как говорят, начинают строить фун­кциональные вопросы. "Значительное множество их (теорий - Л.А.) бы­ло представлено вопросом типа "почему", т.е. вопросами о причинах изучаемых явлений. Развитие специальных теорий открывало возмож­ность для "перевода" этих "субстанциональных" вопросов в "функцио­нальные" вопросы. В теории Ньютона, например, вопрос о причинах гравитации "переводился" в вопрос о центральных силах, действующих между небесными телами, так как вопрос типа "почему", трансформи­ровался в вопрос типа "как", имеющий заданную матрицу возможных ответов. Но всегда, когда мы выходим за пределы наличных теорий, мы вновь сталкиваемся с вопросами типа "почему", не имеющими строго фиксированной матрицы возможных решений". Необходимо только добавить к этой мысли, что выход за пределы имеющихся теорий, неко­торого видения, общего представления, начинается прежде всего с воп­роса "что": а затем уже "почему", поскольку нельзя ответить на вопрос "почему", не ответив на вопрос "что" и т.д.

Сложность процесса определило множество различных форм, пу­тей и методов познания, соответственно, и различные типы вопросов, каждый из которых оказывается жестко или не жестко привязанный к ее определенной форме. Любая модель и классификация условны, хотя и позволяют в общем верно представить данное явление и использовать это знание опять же для решения своих практических задач.