на Северном Кавказе: исторический аспект

Присоединение Северного Кавказа к России автоматически повлекло за собой распространение христианства, а в связи с этим и распространение миссионерских школ. Первые такие школы были открыты при духовных миссиях, на территории нынешней Северной Осетии. Отметим, что к этму времени в некоторых районах Северного Кавказа, в частности, в Дагестане, уже функционировали достаточно многочисленные исламские учебные заведения — мектебы и медресе. Активизация мер российской администрации в области образования в данном районе была связана с необходимостью подготовки целого штата государственных чиновников.

Важным событием в деле образования в регионе явилось открытие в Ставрополе в 1837 г. гимназии, первого светского среднего учебного заведения в крае. Ставропольская гимназия имела особую, отличную от остальных гимназий империи, программу обучения, которая объяснялась ориентацией на подготовку кавказского чиновничества. Здесь изучались местные языки, а обязательный в империи латинский имел статус факультативного. Вместе с созданием кавказского наместничества и назначением наместником М.С.Воронцова отмечается активность в области образования в крае. Воронцов объединил в одном управлении учебные заведения Северного и Южного (Закавказья) Кавказа, т.е. предпринял меры к централизации школьной политики. Он же сделал обязательным ежегодное поступление в университеты империи воспитанников Ставропольской гимназии из кавказцев. С учетом специфики программы обучения в гимназии, ее воспитанникам предоставлялся льготный год для адаптации к условиям университета. Воронцов вверенной ему властью подчинил себе образовательную систему в крае и построил ее отличным от империи образом. Специфическое отличие школьной системы на Кавказе виделось в ее ориентации на потребности края и учете этнокультурных особенностей местных жителей. Император поддержал этот курс наместника.

М.С.Воронцов предпринял также попытку создать сеть государственных школ для мусульман для обучения детей русскому языку. Первая такая школа была открыта в Дербенте в 1849 г. Кроме того, наместник способствовал отправлению детей знатных горцев на обучение в кадетские корпуса. Воронцов имел намерение привлекать в качестве учителей в край выпускников Казанского университета. В условиях продолжающейся Кавказской войны школы открывались при армии.

Отличительными чертами образовательной политики Воронцова были:

- требование обучения русских хотя бы одному из языков кавказских народов;

- требование отбирать учеников не по сословному происхождению, а по способностям;

- отстаивание позиции, согласно которой успешность управления краем связывалась с наличием в администрации чиновников с высшим образованием из представителей кавказских народов.

Организация кавказской школы рассматривалась Воронцовым как важнейший рычаг регионального управления, средством решения сложнейших политических задач. Однако в правительственных кругах эти взгляды и действия Воронцова жестко критиковалась: в них усматривали возможность отделения Кавказа интеллигенцией, сформированной из местного населения. Свою позицию оппоненты мотивировали тем, что образованные слои кавказцев при их достаточном количестве не смирятся с властью империи.

В 50-х гг. начинается отход от принципов образования, намеченных Воронцовым, в первую очередь это коснулось социального состава учащихся. Новый наместник Кавказа, А.И.Барятинский, принимает устав для нового типа учебных заведений — горских школ (1859). Их цель — распространение гражданственности и грамотности между покорившимися мирными горцами. Согласно уставу ужесточались требования к социальному составу учеников: ими могли стать только дети состоятельных и знатных горцев. Обучение велось на русском языке, преподавание родного языка не предусматривалось.

Итак, в исследуемый период на региональном уровне обозначились две основные тенденции в образовательной политике правительства: региональное развитие образования и унификация учебных систем Кавказа и России. Первая тенденция была связана с деятельностью Воронцова, вторая набирала силу в 50-х гг. В 60-е гг. система образования России претерпевает реформирование. В 1867 г. учреждается новое положение об образовательном округе на Кавказе. В его ведомство переходили все школы, мужские и женские, частные и народные и пр., за исключением церковных. Реформа образования закрепила во всех школах империи преподавание на русском языке. “В 1866 г. был составлен проект преобразований учебных заведений на Кавказе и за Кавказом. Он декларировал цель “введения на Кавказе и за Кавказом той же системы народного образования, которая введена уставом гимназий и прогимназий 1864 г.” (т.е. произошел поворот в сторону системы унификации).

Выстрел Каракозова 4 апреля 1866 г. спровоцировал ужесточение внутренней политики правительства, в том числе и в сфере образования. Во главе Министерства народного просвещения стал Д.А.Толстой, известный своими консервативными взглядами. Он обратил внимание на цели “инородческого образования”: “сближение инородческих племен с господствующим русским населением, постепенное слияние их с русской цивилизацией”. Он считал, что эта цель медленно достигалась, потому, что использовались неподходящие средства .

Новую систему просвещения инородцев разработал профессор Казанского университета Н.И.Ильминский. Она предполагала просвещение инородцев с помощью православных миссионерских школ, в которых первоначальное обучение должно было вестись на родном языке с одновременным изучением русского и последующим переводом обучения на русский язык. Однако, с точки зрения Я.М.Неверова, бывшего попечителем Кавказского учебного округа уже много лет, эта система для Кавказа была неприемлема. Во-первых, разноконфессиональный состав обучающихся, делал невозможным совмещение учебной и миссионерской школ; во-вторых, многонациональный состав учеников не позволял вводить первоначальное обучение на родном языке. На практике в кавказских школах обучение велось сразу на русском учителями, владевшими одновременно несколькими кавказскими языками. Эта практика оказалась эффективней.

В начале 70-х гг. власти перестали вырабатывать особые положения для Кавказского учебного округа, избрав централистский путь развития школы. В период руководства Толстого обозначилась тенденция к постепенной ликвидации льгот, предоставлявшихся прежде местным детям (приступить к обучению первоначально на родном языке, преподавание родного как самостоятельного предмета, освобождение от изучения трудного латинского). Появилась четкая установка брать на обучение равное количество русских и горских детей, вторая установка — утилитарно-хозяйственная — имела целью готовить детей к производству в различных отраслях хозяйства. Исходя из этого для горских народов образование ограничивалось преимущественно реальными учебными заведениями, а классическое и полуклассическое образование, которое давало возможность для дальнейшего обучения в университетах, рекомендовалось преимущественно православному населению.

В 70-х г. установка министерства переносила главное внимание на начальное обучение, усматривая в нем главный рычаг имперского влияния, средство «обрусения инородцев». Вместе с тем министерство Толстого возвращалось к принципам сословной школы, что существенно сокращало возможности политики ассимиляции. В этот период подчеркивалась абсолютная ненадобность включения в обучение местных языков. В отдельных школах его вводили только по специальному разрешению наместника, который и определял объем часов обучения.

Кавказский учебный округ перешел в подчинение Министерства народного образования в 1881 г. и с этого момента система образования в крае окончательно приняла формы унифицированной российской школы.

Итак, целью развития образования на Северном Кавказе на протяжении второй половины XIX в. являлось стремление к унификации образовательного пространства на основе русской школы. Вопросы образования на Северном Кавказе рассматривались правительством с точки зрения укрепления имперский государственности и русификации всех живущих на территории государства народностей и племен, говорящих не на русском языке.

Революционные события первой половины XX в. вновь поставили на повестку дня проблему национальной школы. 16 октября 1918 г. принимается декрет ВЦИК «О единой трудовой школе РСФСР», а 31 октября 1918 г. — постановление Наркомпроса РСФСР “О школах национальных меньшинств”. Согласно первому вводились две ступени школы: первая (пятилетний курс) — для детей от 8 до 13 лет; вторая, (четырехлетний курс) — для детей от 13 до 17 лет. Постановление предусматривало, что все национальности пользуются правом обучения на родном языке в школах обеих ступеней.

20-е гг. характеризовались борьбой за создание письменности национальных языков с муллами, отстаивавшими необходимость сохранения и изучения арабской письменности. Во второй половине 20-х гг. утвердилась письменность многих кавказских языков на латинской графической основе, что способствовало расширению преподавания родных языков (составлению учебников, подготовки учителей и пр.). Например, к 1925 г. сеть школ только в Кабарде и Балкарии увеличилась в 3,5 раза, а количество учеников — в 5. Но особенно примечательными были достижения в развитии национальной школы: если до Октябрьской революции школ не было вообще, то к 1925 г. их насчитывалось 88 из 158 ( 63 в Кабарде и 25 — в Балкарии) .

В 1932/33 г. на Северном Кавказе вводится всеобщее обязательное обучение, а к началу 40-х гг. — осуществлен переход на всеобщее семилетнее образование. В 30-е гг. на Северном Кавказе начинается подготовка собственных кадров учителей. В эти годы, по замечанию кавказских педагогов, перед школой ставились в первую очередь социально-производственные задачи: она должна была давать учащимся объем знаний, необходимый для участия в индустриальной сфере производства . В 1936 — 37 гг. осуществлен перевод письменности кавказских языков на русскую графическую основу. В марте 1938 г. было принято постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) об изучении русского языка в нерусских школах страны, которое определяло единые требования к объему знаний и навыкам по русскому языку.

В послевоенные годы было обращено внимание на недостаточно высокий и качественный уровень образования в республиках. Это проявлялось, в частности, в небольшом количестве среди студентов вузов представителей коренных национальностей. Так например, в 1948 г. в Кабардино-Балкарском педагогическом институте из 599 студентов насчитывалось только 56 кабардинцев, а в Нальчикском сельхозтехникуме кабардинцы составляли 7% от общего количества студентов, среди учителей с высшим образованием было только 7% кабардинцев .

Преодоление этой тенденции виделось в усилении подготовки учащихся по русскому языку и математике, слабые познания в которых выступали препятствием для продолжения образования.

Законом “Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в РСФСР”, вышедшем после ХХ съезда партии, родителям было предоставлено право выбора языка обучения своих детей. В 1960 г. в регионе открывается начальное обучение в нерусских классах с русским языком обучения. В 1965/66 гг. уже все первые классы начальной школы в республиках были переведены на русский язык обучения. По мнению Ш.Ш.Чеченова, перевод обучения на русский язык резко повысил качество его знания у детей начальной школы .

Анализ истории развития образования на Северном Кавказе в советский период показывает, что первоначально введение национального образования являлось необходимой ступенью в подготовке населения к овладению индустриальными профессиями и формированию единого гражданского сознания населения страны. Национальное образование, которое понималось как обучение на родном языке, распространялось сначала только на начальную школу, а в последующем было вытеснено и из этой области. Эта тенденция реализовывалась по мере освоения русского языка как государственного взрослым населением этнических регионов страны. Таким образом, само национальное образование рассматривалось как вынужденная и достаточно краткосрочная мера.

Краткий экскурс в историю развития образования на Северном Кавказе показывает постоянно воспроизводящуюся в той или иной форме проблему национального образования. Вновь эта проблема возникает и обсуждается в России 90-х гг., но теперь несет иную смысловую нагрузку.

Присоединение Северного Кавказа к России автоматически повлекло за собой распространение христианства, а в связи с этим и распространение миссионерских школ. Первые такие школы были открыты при духовных миссиях, на территории нынешней Северной Осетии. Отметим, что к этму времени в некоторых районах Северного Кавказа, в частности, в Дагестане, уже функционировали достаточно многочисленные исламские учебные заведения — мектебы и медресе. Активизация мер российской администрации в области образования в данном районе была связана с необходимостью подготовки целого штата государственных чиновников.

Важным событием в деле образования в регионе явилось открытие в Ставрополе в 1837 г. гимназии, первого светского среднего учебного заведения в крае. Ставропольская гимназия имела особую, отличную от остальных гимназий империи, программу обучения, которая объяснялась ориентацией на подготовку кавказского чиновничества. Здесь изучались местные языки, а обязательный в империи латинский имел статус факультативного. Вместе с созданием кавказского наместничества и назначением наместником М.С.Воронцова отмечается активность в области образования в крае. Воронцов объединил в одном управлении учебные заведения Северного и Южного (Закавказья) Кавказа, т.е. предпринял меры к централизации школьной политики. Он же сделал обязательным ежегодное поступление в университеты империи воспитанников Ставропольской гимназии из кавказцев. С учетом специфики программы обучения в гимназии, ее воспитанникам предоставлялся льготный год для адаптации к условиям университета. Воронцов вверенной ему властью подчинил себе образовательную систему в крае и построил ее отличным от империи образом. Специфическое отличие школьной системы на Кавказе виделось в ее ориентации на потребности края и учете этнокультурных особенностей местных жителей. Император поддержал этот курс наместника.

М.С.Воронцов предпринял также попытку создать сеть государственных школ для мусульман для обучения детей русскому языку. Первая такая школа была открыта в Дербенте в 1849 г. Кроме того, наместник способствовал отправлению детей знатных горцев на обучение в кадетские корпуса. Воронцов имел намерение привлекать в качестве учителей в край выпускников Казанского университета. В условиях продолжающейся Кавказской войны школы открывались при армии.

Отличительными чертами образовательной политики Воронцова были:

- требование обучения русских хотя бы одному из языков кавказских народов;

- требование отбирать учеников не по сословному происхождению, а по способностям;

- отстаивание позиции, согласно которой успешность управления краем связывалась с наличием в администрации чиновников с высшим образованием из представителей кавказских народов.

Организация кавказской школы рассматривалась Воронцовым как важнейший рычаг регионального управления, средством решения сложнейших политических задач. Однако в правительственных кругах эти взгляды и действия Воронцова жестко критиковалась: в них усматривали возможность отделения Кавказа интеллигенцией, сформированной из местного населения. Свою позицию оппоненты мотивировали тем, что образованные слои кавказцев при их достаточном количестве не смирятся с властью империи.

В 50-х гг. начинается отход от принципов образования, намеченных Воронцовым, в первую очередь это коснулось социального состава учащихся. Новый наместник Кавказа, А.И.Барятинский, принимает устав для нового типа учебных заведений — горских школ (1859). Их цель — распространение гражданственности и грамотности между покорившимися мирными горцами. Согласно уставу ужесточались требования к социальному составу учеников: ими могли стать только дети состоятельных и знатных горцев. Обучение велось на русском языке, преподавание родного языка не предусматривалось.

Итак, в исследуемый период на региональном уровне обозначились две основные тенденции в образовательной политике правительства: региональное развитие образования и унификация учебных систем Кавказа и России. Первая тенденция была связана с деятельностью Воронцова, вторая набирала силу в 50-х гг. В 60-е гг. система образования России претерпевает реформирование. В 1867 г. учреждается новое положение об образовательном округе на Кавказе. В его ведомство переходили все школы, мужские и женские, частные и народные и пр., за исключением церковных. Реформа образования закрепила во всех школах империи преподавание на русском языке. “В 1866 г. был составлен проект преобразований учебных заведений на Кавказе и за Кавказом. Он декларировал цель “введения на Кавказе и за Кавказом той же системы народного образования, которая введена уставом гимназий и прогимназий 1864 г.” (т.е. произошел поворот в сторону системы унификации).

Выстрел Каракозова 4 апреля 1866 г. спровоцировал ужесточение внутренней политики правительства, в том числе и в сфере образования. Во главе Министерства народного просвещения стал Д.А.Толстой, известный своими консервативными взглядами. Он обратил внимание на цели “инородческого образования”: “сближение инородческих племен с господствующим русским населением, постепенное слияние их с русской цивилизацией”. Он считал, что эта цель медленно достигалась, потому, что использовались неподходящие средства .

Новую систему просвещения инородцев разработал профессор Казанского университета Н.И.Ильминский. Она предполагала просвещение инородцев с помощью православных миссионерских школ, в которых первоначальное обучение должно было вестись на родном языке с одновременным изучением русского и последующим переводом обучения на русский язык. Однако, с точки зрения Я.М.Неверова, бывшего попечителем Кавказского учебного округа уже много лет, эта система для Кавказа была неприемлема. Во-первых, разноконфессиональный состав обучающихся, делал невозможным совмещение учебной и миссионерской школ; во-вторых, многонациональный состав учеников не позволял вводить первоначальное обучение на родном языке. На практике в кавказских школах обучение велось сразу на русском учителями, владевшими одновременно несколькими кавказскими языками. Эта практика оказалась эффективней.

В начале 70-х гг. власти перестали вырабатывать особые положения для Кавказского учебного округа, избрав централистский путь развития школы. В период руководства Толстого обозначилась тенденция к постепенной ликвидации льгот, предоставлявшихся прежде местным детям (приступить к обучению первоначально на родном языке, преподавание родного как самостоятельного предмета, освобождение от изучения трудного латинского). Появилась четкая установка брать на обучение равное количество русских и горских детей, вторая установка — утилитарно-хозяйственная — имела целью готовить детей к производству в различных отраслях хозяйства. Исходя из этого для горских народов образование ограничивалось преимущественно реальными учебными заведениями, а классическое и полуклассическое образование, которое давало возможность для дальнейшего обучения в университетах, рекомендовалось преимущественно православному населению.

В 70-х г. установка министерства переносила главное внимание на начальное обучение, усматривая в нем главный рычаг имперского влияния, средство «обрусения инородцев». Вместе с тем министерство Толстого возвращалось к принципам сословной школы, что существенно сокращало возможности политики ассимиляции. В этот период подчеркивалась абсолютная ненадобность включения в обучение местных языков. В отдельных школах его вводили только по специальному разрешению наместника, который и определял объем часов обучения.

Кавказский учебный округ перешел в подчинение Министерства народного образования в 1881 г. и с этого момента система образования в крае окончательно приняла формы унифицированной российской школы.

Итак, целью развития образования на Северном Кавказе на протяжении второй половины XIX в. являлось стремление к унификации образовательного пространства на основе русской школы. Вопросы образования на Северном Кавказе рассматривались правительством с точки зрения укрепления имперский государственности и русификации всех живущих на территории государства народностей и племен, говорящих не на русском языке.

Революционные события первой половины XX в. вновь поставили на повестку дня проблему национальной школы. 16 октября 1918 г. принимается декрет ВЦИК «О единой трудовой школе РСФСР», а 31 октября 1918 г. — постановление Наркомпроса РСФСР “О школах национальных меньшинств”. Согласно первому вводились две ступени школы: первая (пятилетний курс) — для детей от 8 до 13 лет; вторая, (четырехлетний курс) — для детей от 13 до 17 лет. Постановление предусматривало, что все национальности пользуются правом обучения на родном языке в школах обеих ступеней.

20-е гг. характеризовались борьбой за создание письменности национальных языков с муллами, отстаивавшими необходимость сохранения и изучения арабской письменности. Во второй половине 20-х гг. утвердилась письменность многих кавказских языков на латинской графической основе, что способствовало расширению преподавания родных языков (составлению учебников, подготовки учителей и пр.). Например, к 1925 г. сеть школ только в Кабарде и Балкарии увеличилась в 3,5 раза, а количество учеников — в 5. Но особенно примечательными были достижения в развитии национальной школы: если до Октябрьской революции школ не было вообще, то к 1925 г. их насчитывалось 88 из 158 ( 63 в Кабарде и 25 — в Балкарии) .

В 1932/33 г. на Северном Кавказе вводится всеобщее обязательное обучение, а к началу 40-х гг. — осуществлен переход на всеобщее семилетнее образование. В 30-е гг. на Северном Кавказе начинается подготовка собственных кадров учителей. В эти годы, по замечанию кавказских педагогов, перед школой ставились в первую очередь социально-производственные задачи: она должна была давать учащимся объем знаний, необходимый для участия в индустриальной сфере производства . В 1936 — 37 гг. осуществлен перевод письменности кавказских языков на русскую графическую основу. В марте 1938 г. было принято постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) об изучении русского языка в нерусских школах страны, которое определяло единые требования к объему знаний и навыкам по русскому языку.

В послевоенные годы было обращено внимание на недостаточно высокий и качественный уровень образования в республиках. Это проявлялось, в частности, в небольшом количестве среди студентов вузов представителей коренных национальностей. Так например, в 1948 г. в Кабардино-Балкарском педагогическом институте из 599 студентов насчитывалось только 56 кабардинцев, а в Нальчикском сельхозтехникуме кабардинцы составляли 7% от общего количества студентов, среди учителей с высшим образованием было только 7% кабардинцев .

Преодоление этой тенденции виделось в усилении подготовки учащихся по русскому языку и математике, слабые познания в которых выступали препятствием для продолжения образования.

Законом “Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в РСФСР”, вышедшем после ХХ съезда партии, родителям было предоставлено право выбора языка обучения своих детей. В 1960 г. в регионе открывается начальное обучение в нерусских классах с русским языком обучения. В 1965/66 гг. уже все первые классы начальной школы в республиках были переведены на русский язык обучения. По мнению Ш.Ш.Чеченова, перевод обучения на русский язык резко повысил качество его знания у детей начальной школы .

Анализ истории развития образования на Северном Кавказе в советский период показывает, что первоначально введение национального образования являлось необходимой ступенью в подготовке населения к овладению индустриальными профессиями и формированию единого гражданского сознания населения страны. Национальное образование, которое понималось как обучение на родном языке, распространялось сначала только на начальную школу, а в последующем было вытеснено и из этой области. Эта тенденция реализовывалась по мере освоения русского языка как государственного взрослым населением этнических регионов страны. Таким образом, само национальное образование рассматривалось как вынужденная и достаточно краткосрочная мера.

Краткий экскурс в историю развития образования на Северном Кавказе показывает постоянно воспроизводящуюся в той или иной форме проблему национального образования. Вновь эта проблема возникает и обсуждается в России 90-х гг., но теперь несет иную смысловую нагрузку.