§ 3. Этнокультура как форма организации коллективной жизни

Напомним, речь в данном случае идет о формах организации хозяйственной жизни общества, его экономико-политической структуре, устройстве быта и т.п. Пожалуй, этому аспекту культуры в некотором смысле менее всего «повезло» по сравнению с другими, рассмотренными здесь ранее. Исследователи далеко не всегда выделяют его в качестве одного из характерных проявлений культуры. Обычно этот аспект и отдельные, входящие в него вопросы, рассматриваются специалистами в рамках других тем, так сказать, по другим «ведомствам» социологической науки (например, при обсуждении темы «социальные институты»).

Действительно, если привести здесь типичные определения культуры и, в частности, представления о так называемых «культурных универсалиях», то легко убедиться в вышесказанном. Культурные универсалии — это основные элементы культуры, выделяемые исследователями и имеющие значение, в частности, для того, чтобы представить себе, что есть культура, какие явления и стороны жизни охватываются данным понятием. Известные специалисты М.Мид и К.Клакхон в свое время относили к универсалиям культуры следующие: язык как символическую систему, другие, неязыковые символики, ценностную систему (как совокупность жизненных целей, идеалов и т.п.), образцы и эталоны поведения, типичные связи и взаимодействия. К тому аспекту культуры, о котором говорится в данном разделе (формы организации коллективной жизни общества), лишь последний из перечисленных элементов имеет, пожалуй, некоторое отношение. Но и он выражает интересующий нас аспект культуры неполно и нечетко. Современные отечественные авторы, говоря о культурных универсалиях, обычно ограничиваются следующим определением: «это такие нормы, ценности, правила, традиции и свойства, которые присущи всем культурам...»

Авторы первого учебного пособия по этносоциологиии, проанализировав и обобщив разнообразные толкования культуры, в конечном счете резюмируют содержание данного понятия следующим образом: культура — это «материальные и нематериальные продукты человеческой деятельности, ценности, идеи, признанные способы поведения, объективированные и принятые в общностях (группах), передаваемые из поколения в поколение». Как видим, в этом определении, как и в ранее приведенных, имеются элементы, которые можно отнести к ценностному подходу («материальные и нематериальные продукты, ценности, идеи»), к деятельностному подходу («способы поведения»), но трудно обнаружить в нем тот аспект, который выделен нами в данном разделе. Интересно, что Т.Парсонс четко разделяет, «разводит» понятия «социальное» и «культурное». Если первое у него связано с непосредственными социальными реалиями, то второе имеет скорее вторичный, «отражательный» характер. К сфере культуры относятся представления людей о социальной жизни.

Вместе с тем представляется совершенно естественным, например, различение традиционной и индустриальной культуры, культуры сельскохозяйственного жителя (и соответственно этноса) и городского, урбанизированного. Очевидно, что речь в этом случае идет не только о том, что способ ведения хозяйства, характер бытового устройства являются всего лишь некоторой основой собственно культуры. Эти стороны жизни общества и есть сама культура, важнейшая ее составляющая. Ибо они детерминируют существенные характеристики социального пространства и социального времени, в которых живет индивид и этнос, и, следовательно, означают определенный способ поведения субъекта в важнейших сферах его жизнедеятельности, соответствующую систему и структуру его ценностей, вполне определенный мир символов и образ мышления, т.е. все характерные универсалии культуры.

Нужно сказать, что собственно культурологический аспект форм организации коллективной жизни людей (в частности, этносов) иногда все–таки становится непосредственным объектом внимания исследователей и вполне осознается именно в качестве культурного, а не какого-либо иного социального феномена. Например, когда социологи, размышляя о «социокультурной трансформации современного российского общества», задаются такими вопросами, как: «А была ли у нас частная собственность (как социальный институт и культура общественных отношений)?», «А продуктивна ли будет демократия в стране с глубокими авторитарными традициями?» (курсив мой, — М.Р.), то во всех подобных случаях авторы явно осознают формы организации коллективной жизни людей в качестве собственно культурных характеристик общества.

Но особенно отчетливо культурологический характер обсуждаемого социального феномена осознается при рассмотрении этнокультурных явлений. Дело в том, что именно формы организации жизни этнического сообщества являются самыми естественными, непосредственными, убедительными индикаторами своеобразия конкретного этноса, отражающими его глубинные, «природные» культурно–цивилизационные отличия от других этносов. А с некоторой точки зрения (вспомним Ф.Барта) первичную значимость имеют как раз те культурные характеристики этносов, которые позволяют эффективно различать и четко идентифицировать этносы. Впрочем, описание форм организации жизни конкретных этнических общностей важно не только в своей различительной, специфицирующей функции, но и в качестве фундаментальных, корневых культурных характеристик, имеющих особое значение для понимания и объяснения всех других сторон культуры этноса.

Напомним, речь в данном случае идет о формах организации хозяйственной жизни общества, его экономико-политической структуре, устройстве быта и т.п. Пожалуй, этому аспекту культуры в некотором смысле менее всего «повезло» по сравнению с другими, рассмотренными здесь ранее. Исследователи далеко не всегда выделяют его в качестве одного из характерных проявлений культуры. Обычно этот аспект и отдельные, входящие в него вопросы, рассматриваются специалистами в рамках других тем, так сказать, по другим «ведомствам» социологической науки (например, при обсуждении темы «социальные институты»).

Действительно, если привести здесь типичные определения культуры и, в частности, представления о так называемых «культурных универсалиях», то легко убедиться в вышесказанном. Культурные универсалии — это основные элементы культуры, выделяемые исследователями и имеющие значение, в частности, для того, чтобы представить себе, что есть культура, какие явления и стороны жизни охватываются данным понятием. Известные специалисты М.Мид и К.Клакхон в свое время относили к универсалиям культуры следующие: язык как символическую систему, другие, неязыковые символики, ценностную систему (как совокупность жизненных целей, идеалов и т.п.), образцы и эталоны поведения, типичные связи и взаимодействия. К тому аспекту культуры, о котором говорится в данном разделе (формы организации коллективной жизни общества), лишь последний из перечисленных элементов имеет, пожалуй, некоторое отношение. Но и он выражает интересующий нас аспект культуры неполно и нечетко. Современные отечественные авторы, говоря о культурных универсалиях, обычно ограничиваются следующим определением: «это такие нормы, ценности, правила, традиции и свойства, которые присущи всем культурам...»

Авторы первого учебного пособия по этносоциологиии, проанализировав и обобщив разнообразные толкования культуры, в конечном счете резюмируют содержание данного понятия следующим образом: культура — это «материальные и нематериальные продукты человеческой деятельности, ценности, идеи, признанные способы поведения, объективированные и принятые в общностях (группах), передаваемые из поколения в поколение». Как видим, в этом определении, как и в ранее приведенных, имеются элементы, которые можно отнести к ценностному подходу («материальные и нематериальные продукты, ценности, идеи»), к деятельностному подходу («способы поведения»), но трудно обнаружить в нем тот аспект, который выделен нами в данном разделе. Интересно, что Т.Парсонс четко разделяет, «разводит» понятия «социальное» и «культурное». Если первое у него связано с непосредственными социальными реалиями, то второе имеет скорее вторичный, «отражательный» характер. К сфере культуры относятся представления людей о социальной жизни.

Вместе с тем представляется совершенно естественным, например, различение традиционной и индустриальной культуры, культуры сельскохозяйственного жителя (и соответственно этноса) и городского, урбанизированного. Очевидно, что речь в этом случае идет не только о том, что способ ведения хозяйства, характер бытового устройства являются всего лишь некоторой основой собственно культуры. Эти стороны жизни общества и есть сама культура, важнейшая ее составляющая. Ибо они детерминируют существенные характеристики социального пространства и социального времени, в которых живет индивид и этнос, и, следовательно, означают определенный способ поведения субъекта в важнейших сферах его жизнедеятельности, соответствующую систему и структуру его ценностей, вполне определенный мир символов и образ мышления, т.е. все характерные универсалии культуры.

Нужно сказать, что собственно культурологический аспект форм организации коллективной жизни людей (в частности, этносов) иногда все–таки становится непосредственным объектом внимания исследователей и вполне осознается именно в качестве культурного, а не какого-либо иного социального феномена. Например, когда социологи, размышляя о «социокультурной трансформации современного российского общества», задаются такими вопросами, как: «А была ли у нас частная собственность (как социальный институт и культура общественных отношений)?», «А продуктивна ли будет демократия в стране с глубокими авторитарными традициями?» (курсив мой, — М.Р.), то во всех подобных случаях авторы явно осознают формы организации коллективной жизни людей в качестве собственно культурных характеристик общества.

Но особенно отчетливо культурологический характер обсуждаемого социального феномена осознается при рассмотрении этнокультурных явлений. Дело в том, что именно формы организации жизни этнического сообщества являются самыми естественными, непосредственными, убедительными индикаторами своеобразия конкретного этноса, отражающими его глубинные, «природные» культурно–цивилизационные отличия от других этносов. А с некоторой точки зрения (вспомним Ф.Барта) первичную значимость имеют как раз те культурные характеристики этносов, которые позволяют эффективно различать и четко идентифицировать этносы. Впрочем, описание форм организации жизни конкретных этнических общностей важно не только в своей различительной, специфицирующей функции, но и в качестве фундаментальных, корневых культурных характеристик, имеющих особое значение для понимания и объяснения всех других сторон культуры этноса.