19. ПЕРВАЯ ВАРИАЦИЯНА ТЕМУ «БОГ МЕРТВ»

Пленники. — Однажды утром пленники вышли во двор: надсмотрщик же не явился.

Некоторые, как ни в чем не бывало, отправились на работу, другие стали

бездельничать, посматривая с вызовом по сторонам. Тут один из них вышел вперед,

да и говорит: "Хотите работайте, хотите не работайте: все едино. Ваши козни раскрыты,

надсмотрщик раскусил вас, и в скором времени на ваши головы падут слова его

страшнейшего суда. Вы его знаете: он жесток и злопамятен. Послушайте же, что я вам

скажу: до сих пор вы ничего обо мне не знали, я вовсе не таков, каким кажусь. Скажу

больше: я сын надсмотрщика, я все для него. Я могу вас спасти, я хочу вас спасти. Само

собой, спасу я только тех, кто верит, что я сын надсмотрщика. Прочие же пожнут

плоды своего неверия". — "Хорошо, — сказал после недолгого молчания один из

старейших пленников, — но какая разница, верим мы тебе или нет? Если ты и в

самом деле сын и можешь сделать то, что говоришь, замолви за всех нас словечко: это

было бы по-настоящему доброе дело. К чему эти разговоры о вере и неверии?" — "Ну а

я, — прервал его один из самых юных пленников, — не верю ни единому его слову:

чего это он вбил себе в голову. Спорю, что и через восемь дней мы будем по-прежнему

здесь, да и надсмотрщик знать ничего не знает". "А если что-нибудь и знал, —

промолвил тут один из тех, кто только что вышел во двор, — то теперь уж точно

ничего не знает, ибо только что приказал долго жить". —"Эй, эй, — закричали тут все

наперебой, — господин Сын, а как же с наследством? Может, мы уже твои пленники?" —

"Я уже сказал, — кротко ответил тот, к кому они обращались, — я освобожу всякого, кто в

меня верит, тем более, что отец мой еще жив". — Пленники не стали смеяться, пожали

плечами и оставили его в покое.

"Странник и его тень", 84. Пер. С. Л. Фокина*

Пленники. — Однажды утром пленники вышли во двор: надсмотрщик же не явился.

Некоторые, как ни в чем не бывало, отправились на работу, другие стали

бездельничать, посматривая с вызовом по сторонам. Тут один из них вышел вперед,

да и говорит: "Хотите работайте, хотите не работайте: все едино. Ваши козни раскрыты,

надсмотрщик раскусил вас, и в скором времени на ваши головы падут слова его

страшнейшего суда. Вы его знаете: он жесток и злопамятен. Послушайте же, что я вам

скажу: до сих пор вы ничего обо мне не знали, я вовсе не таков, каким кажусь. Скажу

больше: я сын надсмотрщика, я все для него. Я могу вас спасти, я хочу вас спасти. Само

собой, спасу я только тех, кто верит, что я сын надсмотрщика. Прочие же пожнут

плоды своего неверия". — "Хорошо, — сказал после недолгого молчания один из

старейших пленников, — но какая разница, верим мы тебе или нет? Если ты и в

самом деле сын и можешь сделать то, что говоришь, замолви за всех нас словечко: это

было бы по-настоящему доброе дело. К чему эти разговоры о вере и неверии?" — "Ну а

я, — прервал его один из самых юных пленников, — не верю ни единому его слову:

чего это он вбил себе в голову. Спорю, что и через восемь дней мы будем по-прежнему

здесь, да и надсмотрщик знать ничего не знает". "А если что-нибудь и знал, —

промолвил тут один из тех, кто только что вышел во двор, — то теперь уж точно

ничего не знает, ибо только что приказал долго жить". —"Эй, эй, — закричали тут все

наперебой, — господин Сын, а как же с наследством? Может, мы уже твои пленники?" —

"Я уже сказал, — кротко ответил тот, к кому они обращались, — я освобожу всякого, кто в

меня верит, тем более, что отец мой еще жив". — Пленники не стали смеяться, пожали

плечами и оставили его в покое.

"Странник и его тень", 84. Пер. С. Л. Фокина*