27. ПОЧЕМУ ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ ВНУШАЕТ СТРАХ
К оглавлению1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 1617 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
He за то был я пригвожден к древу мучений, что я знаю, что человек зол, — но за то,
что я кричал, как никто еще не кричал:
"Ax, его самое злое так ничтожно! Ax, его самое лучшее так ничтожно!"
Великое отвращение к человеку — оно душило меня и заползло мне в глотку; и то,
что предсказывал прорицатель: "Все равно, ничто не вознаграждается, знание душит".
Долгие сумерки тянулись предо мною, смертельно усталая, пьяная до смерти
печаль, которая говорила, зевая во весь рот:
"Вечно возвращается человек, от которого устал ты, маленький человек" — так
зевала печаль моя, потягивалась и не могла заснуть.
B пещеру превратилась для меня человеческая земля, ее грудь ввалилась, все
живущее стало для меня человеческой гнилью, костями и развалинами прошлого.
Мои вздохи сидели на всех человеческих могилах и не могли встать; мои вздохи и
вопросы каркали, давились, грызлись и жаловались день и ночь:
— "Ax, человек вечно возвращается! Маленький человек вечно возвращается!"
Нагими видел я некогда обоих, самого большого и самого маленького человека:
слишком похожи они друг на друга, — слишком еще человек даже самый большой
человек!
Слишком мал самый большой! — Это было отвращение мое к человеку! A вечное
возвращение даже самого маленького человека! — Это было неприязнью моей ко
всякому существованию!
Ax, отвращение! отвращение! отвращение! — Так говорил Заратустра, вздыхая и
дрожа, ибо он вспоминал о своей болезни.
"Так говорил Заратустра", III.Выздоравливающий, 2. Пер. Ю. M. Антоновского
He за то был я пригвожден к древу мучений, что я знаю, что человек зол, — но за то,
что я кричал, как никто еще не кричал:
"Ax, его самое злое так ничтожно! Ax, его самое лучшее так ничтожно!"
Великое отвращение к человеку — оно душило меня и заползло мне в глотку; и то,
что предсказывал прорицатель: "Все равно, ничто не вознаграждается, знание душит".
Долгие сумерки тянулись предо мною, смертельно усталая, пьяная до смерти
печаль, которая говорила, зевая во весь рот:
"Вечно возвращается человек, от которого устал ты, маленький человек" — так
зевала печаль моя, потягивалась и не могла заснуть.
B пещеру превратилась для меня человеческая земля, ее грудь ввалилась, все
живущее стало для меня человеческой гнилью, костями и развалинами прошлого.
Мои вздохи сидели на всех человеческих могилах и не могли встать; мои вздохи и
вопросы каркали, давились, грызлись и жаловались день и ночь:
— "Ax, человек вечно возвращается! Маленький человек вечно возвращается!"
Нагими видел я некогда обоих, самого большого и самого маленького человека:
слишком похожи они друг на друга, — слишком еще человек даже самый большой
человек!
Слишком мал самый большой! — Это было отвращение мое к человеку! A вечное
возвращение даже самого маленького человека! — Это было неприязнью моей ко
всякому существованию!
Ax, отвращение! отвращение! отвращение! — Так говорил Заратустра, вздыхая и
дрожа, ибо он вспоминал о своей болезни.
"Так говорил Заратустра", III.Выздоравливающий, 2. Пер. Ю. M. Антоновского