32. ЗНАЧЕНИЕ СВЕРХЧЕЛОВЕКА
К оглавлению1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 1617 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
[... ] Слово "сверхчеловек" для обозначения типа самой высокой удачливости, в
противоположность "современным" людям, "добрым" людям, христианам и прочим
нигилистам — слово, которое в устах Заратустры, истребителя морали, вызывает
множество толков, — почти всюду было понято c полной невинностью в смысле
ценностей, противоположных тем, которые были представлены в образе Заратустры: я
хочу сказать, как "идеалистический" тип высшей породы людей, как "полусвятой", как
"полугений"... Другой ученый рогатый скот заподозрил меня из-за него в дарвинизме: в
нем находили даже столь зло отвергнутый мною "культ героев" Карлейля, этого
крупного фальшивомонетчика знания и воли. Когда же я шептал на ухо, что скорее в
нем можно видеть Чезаре Борджа, чем Парсифаля, то не верили своим ушам. [... ]
[... ] A как Заратустра спускается c гор и говорит каждому самое доброжелательное!
Как он даже своих противников, священников, касается нежной рукой и вместе c ними
страдает из-за них! — Здесь в каждом мгновении преодолевается человек, понятие
"сверхчеловека" становится здесь высшей реальностью, — в бесконечной дали лежит
здесь все, что до сих пор называлось великим в человеке, лежит ниже его. O
халкионическом начале, о легких ногах, о совмещении злобы и легкомыслия и обо
всем, что вообще типично для типа Заратустры, никогда еще никто не мечтал как о
существенном элементе величия. Заратустра именно в этой шири пространства, в этой
доступности противоречиям чувствует себя наивысшим проявлением всего сущего [...].
"Ecce Homo". Почему я пишу такие хорошие книги, 1. Так говорил Заратустра, 6. Пер. Ю. M. Антоновского
[... ] Слово "сверхчеловек" для обозначения типа самой высокой удачливости, в
противоположность "современным" людям, "добрым" людям, христианам и прочим
нигилистам — слово, которое в устах Заратустры, истребителя морали, вызывает
множество толков, — почти всюду было понято c полной невинностью в смысле
ценностей, противоположных тем, которые были представлены в образе Заратустры: я
хочу сказать, как "идеалистический" тип высшей породы людей, как "полусвятой", как
"полугений"... Другой ученый рогатый скот заподозрил меня из-за него в дарвинизме: в
нем находили даже столь зло отвергнутый мною "культ героев" Карлейля, этого
крупного фальшивомонетчика знания и воли. Когда же я шептал на ухо, что скорее в
нем можно видеть Чезаре Борджа, чем Парсифаля, то не верили своим ушам. [... ]
[... ] A как Заратустра спускается c гор и говорит каждому самое доброжелательное!
Как он даже своих противников, священников, касается нежной рукой и вместе c ними
страдает из-за них! — Здесь в каждом мгновении преодолевается человек, понятие
"сверхчеловека" становится здесь высшей реальностью, — в бесконечной дали лежит
здесь все, что до сих пор называлось великим в человеке, лежит ниже его. O
халкионическом начале, о легких ногах, о совмещении злобы и легкомыслия и обо
всем, что вообще типично для типа Заратустры, никогда еще никто не мечтал как о
существенном элементе величия. Заратустра именно в этой шири пространства, в этой
доступности противоречиям чувствует себя наивысшим проявлением всего сущего [...].
"Ecce Homo". Почему я пишу такие хорошие книги, 1. Так говорил Заратустра, 6. Пер. Ю. M. Антоновского